Робот-Адепт

Глава 4 Флета

Мир задрожал, и она ощутила неминуемую перемену. Затем всё пришло в норму, и она обнаружила, что всё ещё пребывает в объятиях Маша.

Однако теперь всё выглядело иначе. Взглянув на него, Флета увидела другое лицо. Оно было похоже на лицо Бэйна, но менее подвижное. Его руки тоже стали менее податливыми. Девушка посмотрела в сторону и увидела стену. Что случилось с полем?

— Обмен завершён, — сказал он. — Нам лучше разъединиться.

Его манера речи осталась прежней! Но тело — нет. Теперь Флета заметила, что их одежда тоже куда-то исчезла?

— Где мы? — спросила она.

— В офисе гражданина, как сообщил Бэйн. Кажется, гражданина Бежевого. — Но тут он изумлённо отстранился от неё. — Но тебе ведь это уже известно, Агапа.

Девушка поразилась.

— Я — Флета!

Его ошеломление было отражением её собственного. Затем Маш рассмеялся.

— Не дразни меня так, Агапа! Я люблю её.

— Дразнить тебя? Посмею ли я! Что за магия перенесла нас сюда столь стремительно?

Он уставился на неё, явно что-то уясняя для себя мысленно. Потом заговорил медленно и осторожно.

— Это Протон, а я — Маш, наделённый сознанием человекоподобный робот. Ты хочешь сказать, что ты не Агапа, а Флета из мира Фазы?

— Верно, я — Флета из мира Фазы, — повторила она. — Если сие действительно Протон, а ты — Маш, я перенеслась сюда с тобою. Возможно ли?..

Он вновь задумался. Затем коснулся своей голой груди, и в ней открылась дверца, за которой таились хитросплетения проводов и всякие непонятные девушке предметы.

— Я — робот, как видишь; это моё собственное тело, не Бэйна. — Маш закрыл дверцу, и его грудная клетка вновь обрела привычный вид. — Позволь задать тебе несколько вопросов. Кого мы встретили последним незадолго до обмена?

— Фебу, — тут же отозвалась она. — Гарпию, чьи волосы ты испортил окончательно, однако она восприняла свою новую причёску с благодарностью. Она — самая достойная представительница своего рода. В моём кармане хранится её перо… — Но её рука не нашла ни кармана, ни плаща.

— А потом мы занимались любовью, — продолжил Маш.

— Нет, мы следовали за путеводным сиянием твоего компаса, пока оно не привело нас на место, и лишь лобзались, а потом…

— Я пропел заклинание обмена…

— А я трижды призналась тебе в любви так же, как и ты, когда…

Он шагнул вперёд и сжал её в объятиях.

— Ты — моя любовь! — сказал Маш. — Я проверял тебя. Только ты могла знать все эти вещи.

— Таков твой облик ровота? — неуверенно спросила Флета.

— Да. Но дай и мне доказать тебе свою подлинность, чтобы ты могла мне доверять. Я пришёл за тобой в воздушном каноэ с Сачеван, прелестнейшей из всех вампиров, и спас тебя от смерти. Затем появился Прозрачный адепт и предложил нам убежище. Его слова сопровождались всплеском правды, поэтому я согласился…

Она положила палец на его губы.

— Довольно, Маш; я тебя узнала. Должно быть, в стремлении остаться с тобой я поневоле воззвала к магии, и она перенесла в твой мир нас обоих.

— Двойной обмен! — потразился он. — Ты в теле Агапы.

Флета посмотрела вниз.

— Верно, оно не выглядит и не ощущается, как моё! Сейчас проверю, могу ли возвратить себе истинный облик. — Она попыталась превратиться в единорога, однако ничего не произошло. — Не получается.

— Здесь это не сработает, — покачал головой Маш. — Магия не действует на Протоне, только законы физики, один из которых гласит: масса неизменна. Когда Агапа трансформируется, она делает это медленно, перетекая из одной формы в другую.

— Перетекая? — Флету передёрнуло от отвращения.

Он улыбнулся.

— Подозреваю, её твой способ превращений тоже смутил! — Затем он беззвучно присвистнул: — Точно, ведь она теперь там, с Бэйном! Впервые познаёт мир магии!

— В моём теле? — забеспокоилась девушка.

— Уверен, что она будет обращаться с ним не хуже, чем ты — с её, — с улыбкой отозвался Маш.

Она расслабилась.

— Справедливо. Но тело сие… Я не желаю быть запертой в человеческом теле навечно! Как оно действует?

— Точно не знаю, мне им пользоваться не приходилось; да и вообще из всех живых тел довелось побывать только в теле Бэйна. Она просто таяла и формировала себя заново. Давай попробуем на чём-нибудь маленьком, чтобы тебе легче было понять. — Маш взял её за левую руку. — Сосредоточься на ладони и попытайся превратить её в копыто.

Девушка попробовала. Не сразу, но постепенно очертания пальцев смягчились. Затем они слились и, наконец, приняли форму копыта. Ногти, наоборот, выросли и покрыли его, чтобы то отвердело.

Флета снова осмотрела себя.

— Я — человек с одним копытом! — ошеломлённо воскликнула она.

— У тебя получилось, — успокоил её Маш. — Но думаю, сейчас лучше сохранять человеческий облик. Бэйн передал мне, что мы теперь — двое из рабов, служащих в этом офисе, и гражданину неизвестно, кто мы такие на самом деле. Лучше будет поддержать это его незнание. Если Бежевый гражданин и Бежевый адепт — двойники, мы рискуем влипнуть по уши!

— Бежевый адепт! — мрачным эхом откликнулась она. — Владеющий Сглазом.

— Сглазом? В этом заключается его магия?

— Верно.

— Как именно она работает?

— Неведомо сие нам. Он принуждает других трудиться на своё благо.

— Думаю, нам повезло, что магия тут не действует, и Бежевому адепту на нас не повлиять. И всё же лучше не высовываться. Я посвящу тебя в подробности офисной работы, хотя боюсь, поначалу она покажется тебе полной ерундой.

— Уже, — признала она.

— Надо обязательно скрыть твою манеру речи. Она выдаст тебя мгновенно. Ты можешь говорить, как я, если постараешься?

Флета хихикнула.

— Я постараюсь. Но молвишь… говоришь ты очень смешно. Может статься… возможно, я невольно рассмеюсь.

— Для Протона ничего смешного в ней нет. Слушай, Флета, это вопрос жизни и смерти. — Он помедлил, размышляя. — Лучше мне звать тебя Агапой, чтобы тоже случайно не выдать.

— Иногда ты бываешь чертовски глуп, — аккуратно подбирая слова, сказала девушка.

— Что?

— Разве мы не скрываемся? Назови меня Агапой, и Бежевый немедленно поймёт, что добыча у него в руках.

Маш ударил себя по лбу.

— Наверное, какая-то из моих логических цепей перегорела! Ты права! У нас должны быть фальшивые имена.

— Да, — сказала она вместо привычного «верно». — Как же нам их узнать?

— Сейчас. — Он вышел в соседнюю комнату. — Тут наверняка велись записи. — Активировав экран на столе, Маш обратился к нему: — Предоставь список офисного персонала.

На мониторе появились слова:

— Вот! — сказал Маш. — Ты — Аджея, а я — Мак. Они снабдили нас именами, наиболее близкими к оригинальным, чтобы мы с готовностью на них отзывались. — Он снова улыбнулся. — Твоё имя означает: «Бегущая». Весьма актуально.

Однако Флета на экран не смотрела.

— Рада, что Бэйн научил меня вашей письменной речи, — вздохнула она. — Эта волшебная плитка занимательная, но…

— Экран, — поправил Маш. — Просто говори ему, что тебе нужно, и читай ответы. Им может управлять любой идиот, поскольку большинство андроидов умом не отличаются. Когда столкнёшься с чем-нибудь непонятным, просто улыбайся и молчи. Это поведение примут за некомпетентность андроида.

— Хорошо, — согласилась девушка. — Но… Мак… Как же быть с Беатой?

— Если она заглянет в офис, просто делай то, что она велит. Вне экспериментального сообщества андроиды обязаны всегда подчиняться людям. Но она явно появляется редко, офис по значимости второстепенный. Мы просто за ним присматриваем.

— Беата, — осторожно начала Флета, — дочь Бежевого адепта. Стайл хотел женить на ней Бэйна, но боялся, что с помощью сглаза она возьмёт над ним верх.

Маш воззрился на неё.

— Вот это параллель! — воскликнул он. — Разумеется, у неё есть доступ к офису! Если она тут появится, мы в беде!

— Об этом я и думаю, — кивнула девушка.

Он снова адресовал запрос экрану: — Статус Беаты.

На мониторе высветилась надпись:

— Нет сомнений, что это она, — подытожил Маш. — Её брат унаследовал гражданство, и она ждёт своей очереди в случае его смерти или отставки. Очевидно, её отец всё устроил. По сути, она уже обладает всем, кроме одежды и равенства с другими гражданами. — Он взглянул на Флету. — Бэйн собирался жениться на ней?

— Им требовался наследник Голубых Владений, — сказала она. — Бежевому — подходящий его дочери жених. Она на четыре года старше него, но симпатичная, если тебе такие по душе.

Маш посмотрел на фотографию Беаты на экране. Обычному мужчине она бы понравилась.

— Но если бы они поженились, одним наследником Голубых Владений не ограничилось бы. — Он пожал плечами. — Враждебные адепты получили бы возможность влиять на решения Стайла. Понимаю, почему Бэйн воспротивился!

Настал её черёд улыбаться.

— Он никогда её не видел. Отказался приближаться к ней из-за сглаза.

— Мой двойник — умный человек. Давай надеяться, что она не прибудет сюда с визитом.

Маш посвятил девушку в тонкости офисного этикета, уповая на то, что никто не позвонит, пока она не будет хоть чуть-чуть готова к общению с клиентами.

Флета подметила его взгляд. Тело и черты лица изменились, как и у неё, но этот взгляд был ей знаком.

— Ты хочешь заняться любовью? — тихо поинтересовалась она.

Он вздохнул.

— Да. Но мне пришло в голову, что ваш с Агапой обмен телами мог пройти незамеченным. Все подумают, что я тебе изменяю, а мне этого не хочется.

— Но кто узнает? — спросила Флета.

— В этом вся ирония: может, и никто. Однако моё воздержание, как и твоя новая манера речи, ради безопасности не помешает. У нас будет достаточно проблем с прятками от враждебных граждан. Не стоит добавлять к ним другие.

— Но разве они не двойники враждебных адептов, к которым мы примкнули? — удивилась девушка.

— Да. Но теперь нас примут за Бэйна с Агапой, которые не встали на их сторону. Договор — компромисс, который оставляет нас в руках адептов, а Бэйна с Агапой — на милость Голубого гражданина. Я верю, что моё альтер-эго не станет вмешиваться в ситуацию на Фазе. А я, в свою очередь, не стану рушить его планы на Протоне. Думаю, следовать надо именно этим курсом.

— Всё это слишком сложно для меня, — покачала головой Флета и сменила тему: — Мне надо отдохнуть.

— Отдохни, — согласился Маш. — Моему тело этого не нужно.

— Я имею в виду разум, а не тело, — уточнила она. — Я не оказываюсь каждое утро в чужих мирах.

— Я пока посмотрю, что ещё можно узнать.

— Что ты будешь делать?

— Активирую внутри себя цепь, которая отвечает за безопасность, чтобы убедиться в отсутствии слежки, и другую, чтобы получить доступ к тайной телефонной линии.

— Я должна это видеть.

Вскоре дело было сделано.

— Говорит Маш, — произнёс он в экран и ввёл последовательность обозначавших его чисел. — Каков мой статус?

— Граждане прочёсывают город, — отозвалась наделённая сознанием машина. — Они ищут инопланетянку, а не тебя. Поиски сузились до этого сектора. Через три дня они увенчаются успехом.

— План действий в непредвиденных обстоятельствах?

— У нас есть желоб с сетчатыми клапанами для жидких отходов. Пусть инопланетянка деформируется и стечёт по нему. Мы доставим её на Турнир, который начнётся через шесть дней.

— Турнир? Она не справится!

— Она должна зарегистрироваться и проиграть. Затем ей будет велено покинуть планету, и никто не будет чинить препятствий.

— Понял, — кивнул Маш. — Враждебные граждане не могут нанять проигравшего в Турнире и не могут предотвратить его отлёт, если только он не окажется замешан в криминале. Любые поползновения приведут в суд, который тоже будет защищать Агапу. Этот способ практически идеален для того, чтобы отправить её обратно на планету Моэбу, где власть граждан равна нулю. Значит, мы будем укрывать Агапу до начала Турнира и зарегистрируем её. Очевидно, к этому приложил руку мой отец, гражданин Голубой, и преуспел в своей эффективности.

— Что такое Турнир? — непонимающе осведомилась Флета.

— Ежегодные состязания за гражданство. Они управляются Игровым Компьютером, согласно правилам Игры. Турнир весьма популярен среди рабов, хотя проигравших депортируют.

— Что-то вроде Унолимпика? — спросила она.

— Чего?

— Большого состязания за статус. У каждого рода своё: Оболимпик, Вамполимпик, Эльфолимпик…

— Наверное. — Маш нахмурился. — Через два дня граждане установят твоё местоположение. Это оставляет нам три дня. И тебя нужно подготовить к Турниру. Теоретически на это у тебя и будет три дня. Если не получится или если угодишь в ловушку граждан в течение данного срока, всё будет потеряно.

Флета подумала, что Агапа с её потрясающим интеллектом и особыми способностями к адаптации наверняка смогла бы подготовиться к Турниру, но у неё в чужом теле шансов мало. Непредвиденный обмен телами мог дорого им обойтись!

И всё же теперь у них появился план: провести Флету через Турнир. Добившись проигрыша, она улетит на совершенно чужую планету под названием Моэба.

И что ей там делать? Девушка имела смутное представление даже о Протоне, не говоря уже о далёких мирах вроде Моэбы. Даже успех кампании оборачивался для неё катастрофой!

Маш поразмыслил и сказал, что в план придётся внести кое-какие изменения. Флету надо вернуть на Фазу до того, как тело Агапы отправится на Моэбу. Это означало, что им следует установить местонахождение Бэйна и обсудить ситуацию с ним. Маш был уверен, что девушки могут совершить обратный обмен телами лишь в их с Бэйном присутствии. Замысел выглядел практически невозможным, учитывая преследование враждебных граждан и требования Турнира, но каким-то невероятным образом они обязаны были справиться. Как бы логично Маш ни воспринимал окружающую действительность, он искренне любил Флету и не мог позволить ей улететь в абсолютно чужой для неё мир без перспективы возвращения.

— Верно, — шепнула девушка, оценив его упорство по достоинству, хотя мысль о нависшей над головой угрозе и страшила её.

— На Фазе я принял перемирие с враждебными адептами во имя нашей любви. Если бы другого способа не было, я бы заключил подобный договор и с враждебными гражданами. Но сначала следует испробовать другие способы, иначе они одержат победу безо всяких усилий.

— Верно, — снова кивнула она. Теперь, наконец, Флета смогла расслабиться.

Из насущных проблем оставалась только еда. За ночь тело Агапы успело проголодаться. Флета понятия не имела, как пользоваться пищевым распределителем — и как накормить чужое тело. Маш помог ей с первым, однако, набрав полный рот еды, девушка обнаружила отсутствие возможности глотать; да и пищевода у неё теперь не было, только простейший механизм вдоха-выдоха. В воздухе тело амёбы нуждалось так же, как и человеческое. Её грудь поднималась и опускалась схожим образом, и говорила Флета нормально. Но это было всё. Ни желудка, ни пищевода, ни других внутренних органов.

— Она тает и накрывает собой еду, — несколько глупо объяснил Маш. — А когда заканчивает, формирует голову и лицо заново.

— Фу, — поморщилась Флета.

— Может, тебе удастся изменить рот, чтобы, положив в него кусочек пищи, её усвоить? А потом опять создашь зубы и язык.

— Я их не вижу и сомневаюсь, что получится, — покачала она головой. — Лучше не экспериментировать.

— Тогда как насчёт ног? Встань на еду и раствори ступни где-нибудь, где никто тебя не увидит.

Она попробовала. Маш принёс тарелку пюре, и, сев на стол, Флета погрузила в него ноги. Вскоре они стали достаточно бесформенными для того, чтобы накрыть блюдо целиком. Её плоть знала, что делать; девушка ощутила блаженную сытость и свежие силы. Сработало!

Когда пюре исчезло, она сосредоточилась на том, чтобы вернуть ступням прежний вид… Благодаря своему опыту превращений из единорога в человека, кое-какое представление об этом у неё было. Вскоре они уже ничем не отличались от ступней любой другой девушки, и она даже могла на них передвигаться. По всей видимости, тело Агапы при необходимости могло конструировать подобие костей и плоти — или чего-то подобного. На это Флета и рассчитывала.

Проблема разрешена. Теперь её тело способно функционировать нормально. Усевшись за стол, девушка принялась за свои дневные обязанности.

Им повезло: в этот день никто в офис не заглядывал, не было и звонков. Маш вкратце описал ей особенности работы секретаря, и Флета начала чувствовать себя более уверенно. И верно: даже идиот — либо единорог — справился бы. Также она оптимизировала процесс пищеварения и научилась избавляться от отходов, формируя из них внутри себя шар, а затем, размягчив плоть, выталкивая его наружу в подходящее время и в подходящем месте.

Однако усилия утомили её. К концу дня девушке ужасно захотелось спать.

Она прилегла. Но, как только расслабилась, снова начала таять. Встревожившись, Флета приняла человеческий облик и побежала к Машу.

— Я растекаюсь! Не могу спать… Вдруг растворюсь совсем!

Он приободряюще улыбнулся.

— Вот почему в твоей комнате нет камер. Машины позаботились о том, чтобы Бэйн с Агапой прибыли в офис, не полностью оснащённый оборудованием. Агапа — амёба; её естественный вид — большой сгусток протоплазмы. Только в состоянии бодрствования она способна сохранять человеческий облик. Не беспокойся; ты вернёшь себе его, когда проснёшься.

— Но я не уверена, что смогу повторить его во всех деталях! — простонала Флета.

— Думаю, в протоплазму встроены запоминающие механизмы, которые тебе в этом помогут. Они не намного отличаются от тех, которыми ты обладаешь в теле единорога. Если что-то пойдёт не так, я тебя предупрежу.

— Но что если я сольюсь с постелью?

— Этого не произойдёт. Оболочка протоплазмы тугая и напоминает кожу: она сдерживает жидкости внутри. Также я подозреваю, что сон сведётся к полудрёме, — время от времени амёбы, должно быть, просыпаются и подтягивают себя обратно. Люди поступают так же, если во сне случайно сползают с кровати. В этом их организмы похожи.

Частично успокоенная, девушка вернулась в постель и позволила своему телу растечься по ней. И верно: она не упала с кровати и не выделяла из себя жидкость в процессе сна. Через несколько часов Флета пробудилась освежённой.

На следующий день произошло худшее: в офис пришла Беата. Она оказалась цветущей женщиной двадцати одного года. Довольное простенькое личико обрамляли роскошные локоны. Технически она была рабыней, поэтому сохраняла наготу, однако подавала себя так, словно одевалась у лучших кутюрье.

Отключившись от внешнего мира, Маш неподвижно стоял в стенной нише. Флета сидела за столом, где и следовало; была её очередь справляться с рутинной работой: к примеру, снабжать клиентов информацией о местонахождении её работодателя, гражданина Бежевого. Разумеется, Флета была прекрасно осведомлена о личности Беаты; девушка протянула ей удостоверение, и фотография на нём совпадала с оригиналом.

Беата смерила её тяжёлым взглядом; на Фазе она явно унаследовала способность к сглазу.

— Новости есть? — осведомилась она.

— Нет, Беата, — откликнулась та, точно следуя инструкциям Маша.

Девушка продолжала сверлить её взглядом. Цвет глаз совпадал с цветом волос и ногтей: бежевые.

— Андроид, обращайся ко мне «Бежевая».

— Да, Бежевая, — послушно кивнула Флета. Маш предупредил её о том, что дочь гражданина может оказаться властной, и хотя обращение «сэр» ей не полагалось, она, очевидно, спала и видела его во сне. Из своего предыдущего опыта столкновений с адептами Фазы Флета поняла: с ними надо вести себя чрезвычайно осторожно.

— Встань, андроид, — хлестнула её новым приказом Беата. — Обойди стол и встань перед ним, чтобы я могла тебя видеть.

Флета поднялась и вышла из-за стола. Рабы не имели права отвечать гражданам, пока те сами не требовали ответа, а с Беатой следовало обращаться, как с одним из них.

— Повернись.

Флета повернулась, пока глаза посетительницы оценивали её тело.

— Ты не очень-то умна, — заметила Беата.

Девушке очень хотелось ответить, что большинство животных умом не отличаются, но она подавила желание. Маш уже объяснил, что её примут за андроида, а те интеллектом не блистали.

— Какова природа абсолютной реальности? — спросила Беата.

Флета воззрилась на неё — на сей раз у неё не возникло необходимости имитировать удивление. Она улыбнулась и непонимающе захлопала ресницами.

— Мне спросить об этом у экрана, Бежевая? — наконец, поинтересовалась она.

— Не утруждайся, андроид, — Беата осмотрела офис. — Робот, включись! — скомандовала она.

Маш безмолвно выступил из своего алькова. Та оглядела его так же, как до этого — Флету.

— Ты поддерживал порядок в офисе?

— Да, — сказал он.

— Ты слышал, как я велела андроиду называть меня Бежевой?

— Да.

— Ну, и?

Маш ничего не ответил. Флета еле подавила смешок; он прикидывался глупцом. Беата не спросила ничего конкретного, и он не отозвался.

— Обращайся ко мне «Бежевая», — холодно приказала Беата. — Твой пенис функционирует?

— В какой области, Бежевая?

— В сексуальной.

— Да, Бежевая.

— Что он делает на слуге?

— Всё, что прикажет мой хозяин, Бежевая.

— Андроид, — окрикнула Беата, не оборачиваясь. — Замени робота. Этот слишком умён.

Ой! Если они заменят Маша, как же она справится без него? Однако выбора не было. Флета вернулась за стол, села и обратилась к экрану.

— Запрос на замену ровота-слуги для гражданина Бежевого в этом офисе, — произнесла она, радуясь, что удалось это сделать без запинки.

— Запрос принят, — отозвался экран. — Доставка через сорок восемь часов.

Беата хлопнула дверью. Через мгновение они снова остались наедине.

Маш молчал. Он снова проследовал в свою нишу и замер там. По его поведению Флета поняла: разговаривать сейчас не безопасно. Он знал, когда их могут подслушивать; она полагалась на него.

Она прошла проверку Беаты, а Маш — нет! Какая ирония! Девушка почувствовала себя глубоко несчастной.

Но, по мере обдумывания ситуации, Флета осознала, что враждебные граждани смыкали круг преследования, поэтому через два дня всё так или иначе изменится. Запрос на нового ровота, должно быть, уже не имел значения. Им придётся сбежать отсюда до того, как тот сменит Маша.

Она закончила дела на день после ещё нескольких обычных звонков и ответов вроде: «Да, это офис гражданина Бежевого. Нет, сейчас он не доступен. Да, она передаст ему сообщение, и он ответит, если захочет». Проголодавшись, Флета попросила Маша принести из пищераздатчика еды. В качестве андроида она имела право отдавать роботу приказы и воспользовалась им, чтобы скрыть тот факт, что сама она ещё с распределителем не разобралась. Маш с удовольствием повиновался. Девушка жалела, что не может его обнять. Вместо этого она откусила кусочек, имитируя процесс поглощения пищи для наблюдателей, а остальное незаметно опустила на пол, под ноги. Протон оказался ужасным местом! Неудивительно, что Машу так нравилось на Фазе!

Вечером, после официального закрытия офиса, Маш вышел. Убедившись в том, что за ними не следят, он раскрыл объятия, и Флета благодарно порхнула ему навстречу.

— Думается мне, скука — жесточайшая из всех пыток! — прошептала она ему на ухо.

— Ты умница, — пробормотал он в ответ. — Надеюсь, Беата не обратила внимания на твой единственный промах.

По спине девушки пробежал холодок.

— Промах?

— Ты обозначила меня, как «ровота». Встроенный в компьютер распознаватель речи пропустил его; тем более, ты просто повторяла её команду. Но если она заметила…

— Ро-бот, — чётко произнесла Флета. — Ро-бот, ро-бот. Я могу выговорить это, если попытаюсь. Но ошиблась бы так Аджея?

— Нет. Однако, поскольку никто ещё твоё присутствие здесь вместо неё не заподозрил, ошибка, скорее всего, пройдёт незамеченной. Главное, что настоящую проверку ты прошла: Беата знала, что эмоциональная связь со мной не позволит тебе сделать запрос бесстрастно. Ты не колебалась.

— Я не посмела колебаться, — сказала она. — Но о, Маш…

— Это могла быть обычная проверка, — успокоил он девушку. — Но граждане ищут нас и жаждут найти в короткие сроки. Это могло быть предвестником атаки.

— Атаки?

— Если бы ты отчаянно кого-то искала и подозревала, что он уже в твоей власти, ты бы его предупредила?

— Нет.

— Угроза меня заменить могла быть отвлекающим манёвром. Они желают моего общества, а не побега. Но настоящая цель — ты. Если у них окажешься ты, они будут из меня верёвки вить. Ты должна бежать. Мне надо показать тебе, как вывести человека из строя, и как обращаться с твоим телом.

К последнему они и приступили. Сперва Маш показал уязвимые точки человеческого организма — мужского и женского. Нажатия на них приводили к боли, обмороку или смерти.

— Если я попрошу тебя сделать это, не медли, кто бы ни стоял у тебя на пути, — предупредил он. — Затем отправляйся к жёлобу и стекай туда так быстро, как только сможешь.

Они тренировались в таянии, пока Флета не достигла значительного прогресса. Будучи бесформенной массой, она практиковалась и в передвижении по полу, затем — в переформировании себя во что-то, что могло ползти вверх.

— Разумные машины помогут тебе там, на другом конце, но решётку ты должна миновать самостоятельно, — напомнил Маш. — Помни: жди моего сигнала, потом действуй незамедлительно. Не тревожься обо мне; мне ничего не угрожает. Доверься машинам. Они способны предстать перед тобой в любом виде, но они на моей стороне. Я — один из них.

— Верно, — согласилась она, напуганная предстоящей перспективой.

На следующий день мимо проезжал сам гражданин Бежевый. Он явился в роскошном бежевом плаще или робе, что отличала его от простых смертных. На Протоне ношение одежды считалось привелегией высшего класса. Лет ему было столько же, сколько сестре — они родились близнецами, — обладал он и схожими чертами лица, особенно глазами. Зрачки и взгляд у них были одинаково жуткими. Флета ощущала страх перед ним. Подозревал ли он в ней жертву? Если так, они пропали!

Гражданин задал ряд ничего не значащих вопросов. Он казался мягче, нежели сестра, но в манере держаться присутствовало нечто, вызывающее тревогу. Что он замыслил?

Всё выяснилось, когда он протянул руку и сжал её грудь.

— Андроид, ты мне нравишься, — заявил Бежевый. — Следуй за мной в спальню.

Она выполнила приказание.

— Ложись на спину и раздвинь ноги, — бросил он, распахивая робу. Затем обратился к Машу в соседней комнате: — Робот! Войди сюда и подержи мою одежду.

Маш, в свою очередь, проследовал в спальню и принял у него робу. Отступил, наблюдая, но не выказывая эмоций.

Рабы вынужденно подчинялись гражданам во всём; это Флете было известно и раньше. Они были подобны животным, которые склонялись перед могуществом адептов. Власть — единственный закон. Но как же ей вытерпеть насилие? А он точно собирался воспользоваться ею сексуально!

Протесты выдадут её с головой. Но если промолчать, что будет делать Маш — как бы поступил на его месте Бэйн? Маш сказал ей ждать сигнала, прежде чем действовать. Значит, так она и сделает. Флета легла навзничь и развела ноги.

Ирония, думала девушка, заключается в том, что для неё или Агапы человеческий сексуальный акт не несёт в себе сакрального смысла. Обычно она бы искала его во время течки — ради того, чтобы понести жеребёнка. Только связь с Машем научила её радостям секса, как проявления любви. Агапа, обладая абсолютно чужеродным телом, не беременела и не наслаждалась физиологическим процессом; она явно занималась любовью лишь для того, чтобы порадовать Бэйна. Но сейчас секс оказался делом принципа: она решила отдаваться лишь любимому. Это тоже было в обычае у людей.

Обнажённый, Бежевый сел рядом с ней и стал гладить её тело, ласкать между ног.

— Если тебе понравится, я сделаю из тебя домашнюю рабыню, — сказал он. — Ты отличаешься от других андроидов. Не могу толком понять, чем, и это интригует. Хочешь перейти работать в дом? — Это был прямой вопрос, на который требовался ответ.

— Нет, сэр, — отозвалась она.

Бежевая бровь поползла вверх в предполагаемом удивлении.

— Почему нет? Это лёгкая жизнь для андроида.

— Я не такой андроид.

Бежевый нахмурился и уставился на девушку так, что она поняла: он почувствовал её отвращение.

— А какой ты андроид, Аджея?

Ответа, который не выдал бы её, у Флеты не было, поэтому она промолчала.

— Давай-ка снабдим тебя опытом, который может изменить твоё мнение, — сказал Бежевый. Он опёрся на постель ладонями и коленями, нависнув над ней. — Теперь, несмотря на своё личное отношение, ты будешь улыбаться и симулировать радость.

Бежевый наклонился ниже.

Маш выступил вперёд и хотел было заговорить, но застыл.

— Ах, да. Робот, — вспомнил Бежевый. — Пытался действовать самостоятельно и захвачен полем короткого замыкания, которое я только что включил. Следовательно, наделён сознанием — должно быть, тот самый, кого мы ищем. — Он перевёл взгляд вниз, на Флету: — Но та самая ли ты девушка, которую мы тоже ищем? Если так, я получу особое удовлетворение. Никогда раньше не имел полового контакта с инопланетным созданием. — Он возобновил свои действия.

Флета решила, что Маш собирался подать сигнал, прежде чем поле заколдовало его тело. Это означало, что наступил её черёд действовать.

Она растворила плоть от живота до бёдер. Вообще-то, тело начало таять, прежде чем она успела осознать это. Твёрдый член гражданина встретил только малоприятное желе.

Затем желе поднялось и железной хваткой сжало его.

Бежевый открыл рот, чтобы закричать, но Флета накрыла его губы ладонью и растворила её тоже.

— Если ты издашь хоть звук, адепт, я сдавлю его ещё крепче, — прошептала она и усилила хватку. Отличное тело для спецэффектов!

Глаза Бежевого затуманились болью. Флета продолжала таять.

— Ложись и перекатись на спину, — велела она.

Он свалился на неё и перекатился, увлекая девушку за собой — теперь она очутилась сверху. По мере таяния её плоть обтекала его тело всё больше. Теперь человеческой осталась только голова.

— Выключи магическое поле.

Когда он заколебался, он снова сжала его член чуть крепче.

— Я свободен, — подал голос Маш. — Здесь нет камер, но в самом офисе есть, и ты должна их пройти. Превратись в его робу и заставь его вынести тебя на себе.

Она послушалась без вопросов, зная, что только он понимает природу окружающей их магии. Флета снова заговорила с гражданином: — Я стану твоей одеждой. Доставь меня к отходнику и сними там. Иначе я буду тебя сдавливать. Если всё сделаешь правильно, избавишься от меня. Если сжульничаешь, я тебя убью, не заботясь о своей дальнейшей участи, поскольку обречена буду в любом случае. Ты всё понял?

Гражданин кивнул. Черты лица Флеты пошли рябью, и голова тоже исчезла. Затем девушка расползлась по телу Бежевого и сменила цвет на оттенок его робы. С каждым разом трансформации удавались ей всё лучше!

— Длинная, со складками, — напомнил Маш.

Флета утончила свою плоть и удлинила её, пока не достигла длины настоящей робы. Когда их враг сел, она укрыла собой и его спину. Тем не менее, её хватка в определённых частях его тела не изменилась. На кону были её жизнь и свобода, а перед ней — двойник адепта; девушка знала, что не может позволить себе ни единой ошибки.

Бежевый направился в другую комнату. Флета больше не видела его и не слышала — теперь она лишилась органов слуха и зрения, — но движения тела ощущала и знала, что Маш следует за ними во избежание неприятностей. Она надеялась лишь, что гражданин не будет дёргаться, когда она начнёт стекать в жёлоб.

Бежевый протянул руку вниз и приподнял край одеяния. Флета позволила ему сделать это, хотя контроль над органом пришлось ослабить. Взамен она ощутимо сдавила его шею. Она в любом случае могла ему навредить, и он знал это. Её плоть коснулась холодного металла — края отходника. Флета расслабилась, позволяя себе устремиться вниз. Благодаря принятой ею форме, стекание происходило быстро. Когда в жёлобе была она вся, за исключением воротника и одного из рукавов, Флета отпустила шею Бежевого, но сдавила запястье с ладонью, нарочно разделив пальцы. Она могла сломать любой из них, если бы постаралась. Хотя её новое тело и было желеобразным, оно способно было создавать в себе твёрдые, похожие на кости структуры.

Наконец, снаружи осталась лишь эта её часть. Остальное очутилось внутри жёлоба. Отпустив запятье Бежевого, Флета скрылась в трубе и заскользила прочь.

Девушка не знала, как повёл себя гражданин дальше. Маш пребывал в его власти, однако она понимала: без заложницы к сотрудничество им его не склонить. Они могли только убить его — или как они там поступали с големами. С ровотами. Ро-ботами! Флета надеялась, что они не станут этого делать.

Она падала по вертикальному тоннелю, который вскоре превратился в более узкую трубу с воздушными потоками. Если она ведёт к мусороприемнику, где отходы сжигают…

Но тут Флета просочилась в подставленный кем-то бак, который понесли куда-то, едва она успела вылиться в него целиком. Её погрузили в оснащённое мотором транспортное средство; девушка ощутила вибрации. Затем оно стремительно помчалось в другое место.

Маш сказал ей довериться машинам. Она доверилась, но надеялась, что её ни с чем не перепутали!

Скорость замедлилась, но вибрация продолжалась; её всё ещё везли. В подобном состоянии девушке сложно было определить время, а меняться до новых указаний она не смела; знала, что машины прячут её от целеустремлённого поиска враждебных граждан. Впрочем, потайной глаз Флета всё-таки сформировала, чтобы воспринимать хотя бы свет и смутные очертания. А также — замаскированное ухо, чтобы услышать хоть что-нибудь, если машины обратятся к ней напрямую.

Тряска стала меньше, а затем и вовсе прекратилась. Бак накренился — очевидно, его куда-то грузили. Потом всё стихло. Настало ли время выбираться? Откуда ей знать? Флета сотворила ложноножку, на которую передвинула глаз, — тело при ближайшем рассмотрении действительно оказалось просто фантастическим! — и высунула её наружу.

Она увидела ряды контейнеров, похожих на её собственный, и больше ничего. Флета начала было удлинять ложоножку для лучшего обзора, но услышала голос:

— Небезопасно. Жди. Прячься.

Флета быстро убрала ложноножку назад и затаилась. Если граждане отслеживали возможные маршруты её передвижения от отходника, сейчас высовываться опасно. Должно быть, её укрыли на складе до тех пор, пока поиски не пройдут мимо. Она легко затеряется среди сотен других контейнеров. Это хорошо.

Делать было нечего, кроме как исследовать собственные возможности. Флета обнаружила, что в её памяти хранится множество уже готовых форм, которые при желании можно было модифицировать ради спецэффектов. Таким образом она могла не только имитировать людей, но и менять их тела и черты. Она способна была превратиться в кого угодно, если помнила, как выглядит оригинал.

Агапа весьма напоминала единорогов — пусть более медленная в своей магии и прикованная к массе, но и более многогранная внутри неё. Разумеется, Флета предпочла бы собственное тело, но здесь, на Протоне, и тело амёбы подошло ей как нельзя лучше.

Время текло, однако ничего не происходило. Девушка заскучала, потом её стало клонить ко сну. Бак показался ей даже более подходящим, чем постель: здесь ей некуда было стекать, и можно было полностью расслабиться.

Разбудило её возобновлённое движение. Новое тело Флеты начало покачиваться.

— Не издавай ни звука, — велел тот же механический голос, что и раньше.

Она продолжала молча качаться, но насторожилась. Контейнер погрузили на другое транспортное средство, которое затем проехало небольшую дистанцию и остановилось. Её сняли и перевезли в новое помещение.

Потом, наконец, последовала третья команда:

— Стань подобием человека.

Флета запустила процесс формирования из себя девушки, что включало в себя утолщение органов восприятия и общения, изменение цвета кожи, и так далее. Должно быть, Агапа немало над ними потрудилась, и они блестяще ей удались! У Флеты никогда не получилось бы справиться с такой сложной задачей своими силами. Вскоре она уже вернула себе облик Аджеи, офисного андроида.

Она стояла на таком же складе, как и предыдущий, но одна.

— Мужчиной, — уточнил динамик с потолка.

Требование привело Флету в замешательство.

— Мужчиной?

— Подтверждаю.

Ей и в голову это не приходило! Однако она поняла, что погоня в лице граждан пройдёт мимо с большей вероятностью, если изменить пол. Порывшись в памяти, Флета нашла подходящий мужской образ и запустила процесс перевоплощения.

Её грудь уменьшалась, пока не остались только соски. Бёдра пошли рябью и видоизменились, плоть между ними набухла. Плечи стали шире. Волосы укоротились.

— Скопируй это изображение. — В воздухе перед ней возникло лицо незнакомого мужчины.

Изучив внимательно его черты, Флета повторила их на собственном лице. Также она сменила цвет волос на жёлтый, тело её стало более худощавым и высоким, глаза — голубыми.

— Уменьши ягодицы, — посоветовала решётка.

Оу. Она поработала над выпуклостями сзади, и те послушно съёжились до нужного размера.

— Отправляйся во Дворец Игр, — сказал динамик.

— Но где Маш? — запротестовала она. — Мне понадобится его помощь!

— Маш под наблюдением. Ты должна подготовиться самостоятельно. Ты будешь в безопасности, пока о твоей личности никто не подозревает. После регистрации в Турнире ты будешь в безопасности до самого проигрыша.

И впоследствии, вернувшись на Моэбу. Теоретически. Флета надеялась, что Маш переместит её обратно на Фазу до того, как наступит этот момент!

Она пошла вдоль линии, которая вывела девушку со склада в коридор, а оттуда — в главный зал, где шли по линиям другие рабы. Видимо, это был общепринятый способ передвижения, чтобы не заблудиться во Дворце Игр.

На Флету вновь нахлынули воспоминания об Олимпиках на Фазе, которые сводились к соревнованиям во имя почёта. Она тоже надеялась принять участие в Унолимпике, поскольку была быстра и ловка, а ещё отлично играла на своём роге. В последнее время кобылка работала над дуэтом с самой собой, отбивая ритм копытами. Она выбрала марш, так как он больше всего для этого подходил. Но сейчас, на Протоне, в чужом теле и посреди чужой культуры, об этом нечего было и думать.

Если она попадёт на Турнир, вскоре обнаружит себя в заточении на чужой планете. Если отбор не пройдёт, будет схвачена враждебными гражданами и подвергнута пыткам, чтобы заставить Маша делать то, что им угодно. Или Бэйна, поскольку Флету принимали за его любовь; Маш уже с ними сотрудничал — вот только они этого не знали. Как всё сложно!

Перед Флетой показался Дворец Игр. Её линия вела к консоли, по другую сторону которой стоял юноша — её предполагаемый соперник.

Он протянул руку для пожатия.

— Привет! Я — Шок. Из-за волос, понимаешь. — Он взъерошил копну своих тёмных волос и небрежно отбросил несколько прядей с лица.

Флета приняла руку и сосредоточилась на своей речи.

— Привет. Я — Флета.

Затем её тряхнуло; девушка осознала, что назвала своё настоящее имя. Однако тот даже не заметил.

— Добро пожаловать на лестницу отбросов. Я — на предпоследней ступеньке. Обожаю Игры, но не слишком-то в них хорош, так что победить меня легко.

— На лестницу? — переспросила она, всё ещё переживая из-за промаха.

— Оу, ты здесь новичок? Из другого мира?

— Новичок, — согласилась она. — Из другого мира. — Правда, но не такая, которую он мог бы понять и принять.

Шок усмехнулся: — Чудненько! Я сам с Колоформа. Ну, то есть оттуда прибыли мои предки, так что Коло у меня в крови. Я родился здесь, но остаться могу только до двадцати одного — то бишь до следующего года. Сама понимаешь, потом либо перехожу в рабы, либо должен отправиться домой на Коло. А как насчёт тебя?

— Единорог, — сказала Флета.

Второй промах!

— Никогда о такой планете не слышал! — весело развёл руками он. — Впрочем, мои познания невелики, ведь существует тысячи разных планет. Ну, пошли, давай сыграем, прежде чем другая парочка займёт консоль.

— Да, — кивнула она.

На её экране уже появились слова:

Под ними была простенькая решётка. Ему принадлежали номера, ей — буквы. Маш объяснил, что к чему, но девушка всё же находила это сложноватым. От неё требовалось выбрать игру, которую она могла выиграть.

Выбор предлагался такой:

В общем-то, легко! Единственным, в чём девушка разбиралась, были ЖИВОТНЫЕ: она ведь и сама была одной из них. Итак, Ж.

Шок всё ещё не мог определиться: её колонка зажглась, его ряды оставались тёмными. Это дало Флете возможность оглядеться.

Следуя линии, она не обращала внимания на окружающую обстановку. Теперь девушка увидела себя в одной из многих открытых комнат, в каждой из которых присутствовала консоль. За большей их частью стояли игроки. Игры были весьма популярны! Впрочем, не исключено, что они тоже готовились к Турниру, подобно ей самой. Маш сказал, что к соревнованиям допускается лишь верхняя десятка из каждой возрастной группы, вне зависимости от пола. Все пытались проскользнуть в эту верхнюю десятку.

Флета осознала, что это, вероятно, и есть упомянутая Шоком лестница, на подножии которой он пребывал. Лестница — такая штука, которой люди пользовались, чтобы взобраться вверх. Однако начинать всем — и ей, в том числе, — приходилось с нижних ступенек.

Но как же ей туда попасть, если играть предстоит с опытными игроками? Турнир начнётся уже через несколько дней, и даже если Флета способна победить в нескольких играх подряд, на все у неё просто не хватит времени!

Наконец, ряд зажёгся. Шок сделал свой выбор: 1. ФИЗИЧЕСКИЙ.

Квадрат, на котором пересеклись их предпочтения, увеличился и занял весь экран. Перед девушкой появилась новая решётка. На сей раз ей предоставили выбирать число, а ему — букву.

Флета посмотрела на новые предложения:

Уверенности в том, что всё это значило, девушка не испытывала, но самым безопасным вариантом казался первый, поскольку предполагал занятия без прямого взаимодействия друг с другом. Его она и коснулась.

И снова Флета опередила Шока. Это приободрило её, хотя девушка не отрицала, что, прилагая умственные усилия, он способен сделать лучший выбор. Его вариантами были:

Когда он нажал на кнопку, на экране высветилось:

По которой кто-нибудь, несомненно, мог бежать. Её это полностью устраивало; бег являлся сильной стороной единорогов.

Квадрат снова разросся на весь экран, и под ним возникло ещё девять квадратиков. Справа по вертикали предлагались различные виды состязаний.

Шок присвистнул.

— Никогда с этими штуковинами не сталкивался! — воскликнул он. — Ладно, посмотрим, как пойдёт. — И дотронулся до

Она, в свою очередь, с облегчением нажала на

Не то чтобы девушка любила ездить на лошадях, но, по крайней мере, понимала их лучше любых других, а в человеческом обличье уж точно удержалась бы в седле.

Шок ввёл БУЛЬДОГА следующим, она — ДОЕНИЕ КОЗЫ. На Фазе было не так много коз, но ладить с ними было нетрудно.

Они продолжили ДРЕССИРОВКОЙ СОБАК, ДОЕНИЕМ КОРОВ, ЕЗДОЙ НА ВЕРБЛЮДЕ, БОЁМ БЫКОВ и РАЗМНОЖЕНИЕМ КУР.

— Это не то, чем кажется, — пояснил Шок по поводу последнего. — Цыплят делят на кур и петушков, чтобы не оставалось сомнений, кто в будущем будет класть яйца. Хороший размножитель кур на планете-ферме может получить тысячи их. Ну, давай заканчивать. Теперь ты выбирай, буквы или цифры предпочитаешь. Я делал это последним.

Флета выбрала буквы и коснулась Б в центральной колонке, поскольку именно она содержала в себе верховую езду. Ей повезло: юноша выбрал 1. Им выпала ВЕРХОВАЯ ЕЗДА. У неё появились неплохие шансы выиграть.

— бесстрастно велел экран.

Девушка посмотрела на пол. Там уже высветилась новая линия, уводящая от консоли.

Они последовали за ней. Линия привела их к манежу, где люди катались верхом, и оборвалась возле кабинета регистрации.

Скучающий клерк взглянул на вновь прибывших.

— Какой уровень предпочитаете? — осведомился он. — Лёгкий, сложный или напоказ?

— Не возражаю проигрывать, но без серьёзных увечий, — искренне сказал Шок. — Я предпочёл бы лёгкий.

— Лёгкий, — повторил клерк. — В седле или без?

— Твоя очередь, — обернулся к Флете юноша.

Значит, они всё ещё продолжали выбирать по очереди.

— Без седла, — решила она.

Вскоре им предоставили двух спокойных неосёдланных лошадей с поводьями. Тот, кто первым доведёт свою лошадь до конца манежа, победит.

Поводья Флете не нравились, поэтому она спрыгнула на землю, направилась к голове лошади и сняла уздечку. Мужчина, который привёл лошадей, выглядел удивлённым, однако вопросов задавать не стал.

Девушка вновь запрыгнула на спину кобылы, и они устремились по назначенному компьютером маршруту. Заметно было, что Шок имел лишь туманное представление о верховой езде; если бы его животное не ходило по данному маршруту несколько раз в день, скоро он бы заблудился. Флета наклонилась, обняла свою лошадь руками и ногами и заговорила с ней на знакомом обеим языке: тихим ржанием. Её тело могло быть чужим, но природа оставалась лошадиной, и теперь вырвалась наружу. Она вдруг ощутила острый приступ тоски по дому и знала, что кобыла под ней чувствует то же самое.

Уши животного дёрнулись. Флета погладила тёплую шею, успокаивая лошадь, а пожатиями коленей пояснила, как ей стоит себя вести. Реакция последовала незамедлительно: почуяв опытную наездницу и родную душу, кобылица подчинилась не только словесным командам, но и невидимым. Флета действительно понимала коней.

Как результат, лошадка гордо выпрямилась и направилась вперёд с такой уверенной точностью, что прохожие остановились посмотреть на неё. Один из конюхов, встревожившись, обратился к девушке.

— Вы что-то сделали с животным? Ни плётки, ни шпор, ни узды… вы одурманили её?

— Никакого дурмана, — покачала головой Флета.

— Пусть она подойдёт сюда; я хочу, чтобы её осмотрел ветеринар.

Таким образом, состязание пришлось прервать. Кобыла отошла в сторону, где к ней подкатил робот-ветеринар. Сенсоры машины проверили шкуру лошади и посветили огоньками ей в глаза и рот.

— Этой лошади нравится седок, — вынес вердикт робот и покатился прочь.

— Ничего себе! — восхитился Шок. — Либо ты и в самом деле умеешь с ними ладить, либо тебе досталась хорошая лошадь.

— Можем ими поменяться, если хочешь, — предложила Флета.

— Да, давай!

Они спрыгнули на землю и поменялись местами. Девушка обратилась к новой кобыле так же, как и к предыдущей, предварительно убрав уздечку с поводьями. И отклик получила такой же, в то время, как первая, почуяв неопытность всадника, заупрямилась.

К концу состязания вопроса о том, кто победит, уже не стояло. Разумеется, эта была Флета.

— Раб, ты новичок, — заговорил с ней главный конюх. — Хочешь здесь работать? Никогда не видел такого успешного подхода к животным!

Флета слезла со спины лошади, обняла её голову и поцеловала в мягкий влажный нос.

— Я и впрямь хорошо лажу с животными, — согласилась она. — Но хочу участвовать в Турнире.

— Но как только тебя зарегистрируют, ты пропал, если только не выиграешь! — запротестовал конюх. — Слушай, это место принадлежит очень практичному гражданину. Стоит ему увидеть тебя с его животными, он обеспечит тебе лёгкую работу и будет хорошо с тобой обращаться. Это намного лучше, нежели рисковать на Турнире!

Звучало действительно неплохо — для обычного раба. Но Флета знала, что не может задержаться здесь без того, чтобы её в скором времени не раскрыли, и тогда её ждут неприятности.

— Мне очень хотелось бы, — вздохнула девушка с искренним сожалением. — Но у меня есть обязательства. Я должен выступить на Турнире.

Они покинули конюшню.

— Зря ты не принял его предложение, — сказал Шок и пожал плечами. — Ну, ты спустил меня на ступеньку вниз; теперь твоим номером будет сто сорок второй на Лесенке Отбросов.

— Почему отбросов? Я думал, для каждой возрастной группы существует своя лестница.

— Так и есть, и на Турнир попадает топовая десятка из неё. Но некоторых нельзя втиснуть в эти возрастные группы, или же они инопланетяне, или инвалиды. Поэтому для нас имеется своя лестница. Наверное, они отправили тебя сюда, потому что ты новичок и не знаешь правил.

Но Флета осознала, что настоящая причина крылась в другом: она была инопланетянкой, замаскированной под андроида противоположного пола. Она не имела возможности участвовать в обычной лестнице без того, чтобы себя не выдать. Наделённые сознанием машины предусмотрели всё. Они знали, что делали.

Однако она занимала всего 142-ую ступеньку! Как же ей добраться до топа?

Шок показал, где можно посмотреть своё место: в Игровом Компьютере для этого существовал особый экран. И верно: ФЛЕТА теперь значилась под номером 142 в ОТБРОСАХ. ШОК был 143-им. Он пожал плечами и ушёл.

— Обратитесь в альков за специальным инструктажем, — пробормотал низкий голос из динамика.

Удивлённая, она вошла в альков, где больше никого не было.

— Вызови на состязание игрока с восьмой ступени, — велел динамик.

— Но разве мне не следует одолевать одну ступеньку за другой поочерёдно? — спросила Флета.

— Не в данном случае. Тебе разрешено две свободных игры: первая, чтобы зарегистрироваться на лестнице; вторая — чтобы занять оптимальную позицию. Впоследствии ты можешь подниматься или спускаться по лестнице ступень за ступенью и участвовать в одной игре за день. Победив Восьмого, ты будешь проигрывать следующие два дня и всё же пройдёшь на Турнир. Поторопись; погоня приближается, и ты окажешься в безопасности, только заняв надлежащую ступень.

Колени Флеты ослабели и подогнулись, будто она снова таяла: девушка и забыла о нависшей над ней опасности.

— Как мне бросить ему вызов?

— Мы сделаем это за тебя. Следуй за линией.

Она посмотрела себе под ноги — там уже вспыхнула свежая линия.

— Спасибо, — поблагодарила девушка, но динамик не отреагировал. Она не знала, что Игровой Компьютер сотрудничал с разумными машинами; должно быть, он бы и сам оказался в беде, проведай об этом враждебные граждане. Вот почему её двойной промах остался незамеченным: компьютер уже знал, кто она такая, и покрывал её.

Флета пошла по линии, всё ещё заинтригованная магией окружающей её реальности. Линия привела её к другой консоли, где стояла однорукая женщина. Это и был номер восьмой.

— Флета с Еди, — неодобрительно прищурилась соперница. — Появляешься здесь с какой-то захудалось планетки в последнюю минуту, хочешь пробиться на Турнир и выиграть гражданство вот так просто?

Флета посмотрела на её имя, которое тоже высветилось на экране: Пышка с Протона. Жестокое прозвище для долговременной рабыни.

— Гражданство? — встревожилась она. Если граждане уже приближались…

Пышка уставилась на неё с неприкрытым изумлением.

— Ты что, и впрямь ничего не знаешь?

— Чего именно? — смутилась Флета.

— О… ты же андроид, — только сейчас заметила Пышка и явно успокоилась.

Девушка не стала спорить. Репутация идиотов следовала за андроидами по пятам, но ей это было только на руку. Улыбнувшись, она устремила взгляд в пустоту.

— Ладно, давай скорее покончим с этим, — решила Пышка и хлопнула рукой по своему экрану. Флете снова выпали буквы, и она опять выбрала Ж. ЖИВОТНЫЕ. На экране мгновенно зажёгся выбор Пышки: 3. ШАНС. Квадрат увеличился.

Вместо новой решётки последовало сообщение:

Под ним перечислялось множество разнообразных состязаний между животными: скачки, бои, представления — между лошадьми, собаками, петухами и так далее.

Ошеломлённая подобным подходом, Флета коснулась колонки с лошадьми, однако Пышка опять отреагировало мгновенно, и им выпал квадрат с надписью

Ну, ей уже доводилось наблюдать бои оборотней за статус. Флета была жеребёнком Нейсы, друга целой местной Стаи, и ей дозволялось быть свидетельницей многих вещей, к которым не допускали чужаков. Вот как она подружилась с Фурраменин; они вместе росли. Собаки во многом напоминали волков — так же, как лошади — единорогов, а обезьяны — людей. Она должна понять, кто кого одолеет в бою.

Теперь на экране появилась картинка, вновь потрясшая её: арена с двумя рычащими псами, которых едва удерживали дрессировщики. Один из псов выглядел агрессивней, хотя и был меньше ростом и более худым, чем другой. Значит, и к бою он отнесётся серьёзней.

— предложил экран.

Флета дотронулась до злого. Но уже через мгновение вместо картинки вновь побежала строка:

Теперь на экране появилась шкала с часами, минутами и секундами.

Флета решила, что большая собака окажется поверженной достаточно быстро и попытается закончить бой. Но будет ли бой остановлен в этой точке? Граждане заботились о лошадях — вероятно, и о собаках в той же мере. Значит, бой прекратят, едва наметится победитель. Долго это не займёт. Девушка коснулась шкалы в точке 1 минута 10 секунд.

Пышка посчитала, что бой продлится целых 4 минуты. Ставку засчитали.

Картинка с собаками опять заняла центр экрана. Стрелка на шкале сползла к нулю, и псы на изображении ожили. Бой начался.

Кобели набросились друг на друга: больший был уверен в своём преимуществе. И верно: размеры сыграли свою роль… но лишь на несколько секунд. Однако затем из нанесённых ими друг другу ран хлынула кровь, и меньший обезумел. Он атаковал с такой яростью, что соперник сначала отпрянул, а затем оказался под ним на земле. Внезапно дрессировщики стрельнули в питомцев сетками и оттащили их друг от друга в плотных коконах.

Шкала показывала 54 секунды.

Пышка посмотрела на Флету иначе, оценивая её заново.

— Ты не угадывала, — непонимающе сказала она.

— Я понимаю животных, — ответила девушка.

Пышка повернулась и пошла прочь.

Флета направилась обратно к экрану своей Лестницы. Её имя красовалось под номером 8. Пышка была девятой. Она прошла на Турнир.