Русская расовая теория до 1917 года. Том 2

Антропологические данные к изучению цыган А. П. Богданов

Цыгане несомненно имеют право на то, чтобы обратить на себя внимание с чисто антропологической точки зрения, не говоря уже об этнографических и исторических особенностях их быта и истории. Это раса, сохраняющая свои типические черты и свои обычаи при самых разнообразных условиях, начиная от Испании и доходя до Индии. В Москве цыгане составляют одну из этнографических особенностей, укоренившихся с давних времен и возбуждающую внимание всякого как серьезного, так и поверхностного постороннего путешественника. Быть в Москве и не послушать цыган нельзя для всякого наблюдателя, желающего ознакомиться с особенностями Москвы. Кроме того, Московские цыгане, вследствие бытовых причин Москвы, внесли в строй своей жизни некоторые характерные особенности, которые могут иметь значение при сравнительном изучении вопроса о цыганах вообще, заинтересовавшего значительно в последнее время и археологов, вследствие той роли, которую стали приписывать цыганам по отношению к бронзовому периоду Европы.

Антропологический отдел Общества Любителей Естествознания возбудил несколько лет тому назад вопрос об изучении Московских цыган, но долгое отсутствие средств для систематической разработки антропологических вопросов тормозило и это изучение, как и многое другое в деятельности отдела. Впрочем, благодаря И. И. Вилькинсу и В. Н. Бензенгру, собраны были некоторые предварительные сведения, весьма интересные. С учреждением особого Комитета антропологической выставки, с его значительно развившимися учеными и материальными средствами, быстро подвинулся вперед и вопрос о цыганах, так что в настоящее время работы по изучению их идут последовательно и систематично: делается серия бюстов, снимается систематическая серия портретов, изучается их наречие и их антропологические особенности. Деятельное содействие В. К. Попандопуло, обладающего значительной медицинской практикой между Московскими инородцами, в том числе цыганами, значительно облегчило и подвинуло систематическое изучение цыган. Затруднения не устранены только по отношению получения цыганских черепов. Поездки наших сочленов в южные губернии России и нахождение наших корреспондентов и сотрудников в Бессарабской области также позволили надеяться на пополнение наших собраний материалом, необходимым для удовлетворительной обстановки пособий по изучению цыган. Согласно обычаю, начинающему установляться в нашем Комитете, представлять по мере обработки вопроса предварительные доклады, как по сделанному уже прежде, так и по указанию фактов особенно желательных с точки зрения антропологической выставки, я имею честь представить Комитету в настоящем докладе некоторые предварительные материалы, могущие, по моему мнению, облегчить содействие Комитету тех из наших сочленов, кои захотели бы помочь ему.

Прежде всего я остановлюсь на тех данных о московских цыганах, кои мне удалось получить. Всего интереснее в этом отношении замечания протоиерея Руднева (близко знакомого с бытом Московских цыган, состоящих его прихожанами), сообщенные И. И. Вилькинсом.

«Рано, по крайней мере, задолго до 1812 года, — говорит г. Руднев, — появляются в приходе Св. Великомученика Георгия, что в Грузинах, равно как и в приходах Василе Кесарийском, Ермолаевском и частью Спиридоновском, новые прихожане — цыгане, народ, вероятно, прежде кочевавший, неутративший и теперь своего характера, своего языка, своих привычек. Цыганам даны были некоторые привилегии, с бурмистрами во главе, производившими между ними суд и расправу, которых они сами выбирали из среды своей. Теперь они совершенно уравнены с русскими. Цыгане находятся еще около Калужских и Серпуховских ворот, поблизости этого места к поприщу их деятельности — конной площади, но здесь их много меньше.

Собственных домов у них мало, каких-нибудь 5–6, и теми завелись они в последнее время. Все они исповедания православного и исполняют постановления церкви не хуже русских. Пьяных между ними сравнительно меньше, чем между русскими, может быть потому, что между ними нет мастеровых и фабричных, особенно преданных пьянству; о ворах также почти не слышно. Народ крикливый, но трусливый. Людей грамотных между ними очень мало; детей своих ни дома не учат, ни в школы не отдают. Лет 27 тому назад, когда открыт был Пресненский детский приют, попечительница оного А. И. Васильева просила меня привлечь туда для обучения грамоте, закону Божию и рукоделию детей цыганских. Как ни старался я, но только одна вдова цыганка согласилась отдать в приют дочь свою, но и той впрок не пошло. Прочие упорно отказывались, несмотря на обещания пособия бедным из них. Интересы умственные и служебные совершенно чужды цыганам, и потому в умственном отношении они тупы. Нет между ними ремесленников, все мелкие купцы и мещане. Главное занятие их — лошадиная торговля, пришедшая теперь в упадок, может быть от уменьшения конных заводов; потому большая часть из них не столько торговцы солидные, сколько мелкие комиссионеры или факторы по части лошадиной торговли; доверяться им в этом деле опасно; обмануть лошадью они и грехом не считают, хотя бы пришлось бедного мужика по миру пустить. Один мой прихожанин в великий четверг купил лошадь у цыгана, который уверял покупателя в доброте лошади тем, что он в этот день причащался: «спросите хоть батюшку», говорил он, и в следующую ночь лошадь оказалась с сильным пороком. Цыган взял ее обратно, но с уступкой в цене. Это у них дело обыкновенное.

Несмотря, однакоже, на всю невыгоду их ремесла, цыгане вследствие умственной неразвитости, никак не хотят пролагать себе другого какого-нибудь пути. В неторговые дни они большей частью толкутся около своих домов, около трактиров, сидят на ступеньках и тумбах, иногда дрессируют лошадей или ищут покупателей. Вечером некоторые из них поют песни и пляшут в рощах, в ресторанах и в домах, опоражнивая карманы молодых, а нередко и пожилых, по-видимому, почтенных, купцов и дворян. Для этого у них есть певческие своеобразные хоры, в которые входят и мужчины, и женщины с девицами, умеющие и неумеющие петь, ради умения плясать и ловко вести дело. Впрочем, это не обогащает их: что получают, то и проживают, не заботясь о будущем. Пьют и едят лучше русских из простого народа. Потому зажиточных между ними очень мало, а богатых и вовсе нет. Бедным своим помогают; женщины их почти не занимаются рукоделием, разве только тем, без чего никак обойтись нельзя; часто ходят в трактир чай пить, хотя и дома имеют чай. Молодые женщины и девицы поют, пляшут, увлекают молодых и немолодых богатых людей, получая (некоторые) от них содержание, а иногда делаясь их женами. Приходя в старость, иные пускаются в ворожбу, но это ремесло почти исчезает; одни полевые цыганки занимаются им. Женщина у них пользуется большой свободой, и семейная жизнь, хотя и неопрятная, едва ли не лучше, чем у русских из подобного им звания. Браки у них бывают в собственном их кругу; исключения редки. Жених за невестой ничего не берет. Это немало содействует их устойчивости в своей национальности. Впрочем, по словам цыган, их теперь меньше, чем прежде было».

В Библиотеке для чтения 1837 г. т. XX под заглавием «Цыгане в России», помещено письмо одного миссионера Общества для распространения христианской веры, который путешествовал по Европе с целью обращения цыган. Вот что пишет он из Москвы от Сентября 23, 1835. «Одной из главных причин моей поездки в Москву было желание узнать ближе часть ее населения, особенно для меня занимательную. Собранные о тамошних цыганах известия возбудили во мне сильное любопытство, и скоро после моего приезда я стал искать случая удовлетворить его. Цыгане, или как они сами себя называют Романы, живут в Москве до нескольких тысяч, пропитываясь разными родами обмана. Люди привыкшие почитать это племя за кочевых варваров, неспособных принять никакого образования или понять удобства спокойной оседлой жизни, удивятся, когда узнают, что многие из этого дикого племени живут в Москве в пышных и больших хоромах, выезжают в прекрасных экипажах и не уступают русским ни в телесной красоте, ни в умственных способностях. Главной причиной этого странного феномена в Москве суть цыганки. Они с незапамятных времен отличались музыкальной способностью и, наконец, так усовершенствовали искусством свои природные дарования, что даже в стране, где вообще искусство пения стоит на высшей степени, нежели в других странах Европы и Азии, цыганский хор признается за лучший в своем роде. В России всем известно, что знаменитая Каталани была так удивлена, услышавши голос одной цыганской певицы (Танюши), что сняла со своих плеч драгоценную шаль, которую подарил ей папа, обняла цыганку и убедила ее принять этот знак своего восхищения. Каталани сказала, что эту шаль сама получила в качестве первой певицы, но что теперь нашла ту, которой по праву принадлежит подарок его святейшества. Цыганки получают очень высокую плату за свое пение, и потому могут жить роскошно и мужей своих содержать в роскоши. Многие из них замужем за весьма порядочными людьми и составляют украшение своего пола и общества, в которое они вступили. Однако не должно думать, что все московские цыганки принадлежат к почтенному разряду даровитых женщин; напротив того, между ними есть много низких и развратных; такие поют в питейных домах и на публичных гульбищах, а мужья их промышляют барышничеством и тому подобными средствами. Главное их местопребывание — Марьина роща, лежащая в двух верстах от Москвы. Туда я поехал в сопровождении наемного лакея. Лишь только я появился, цыгане высыпали из своих палаток, из харчевни и обступили меня. Я приветствовал их на языке английских цыган, стоя в коляске. Вдруг раздался крик удивления и радости; со всех сторон посыпались приветствия на музыкальном размере Романского языка. С первого раза они приняли меня за одного из своих собратий, кои, говорили они, блуждают по Турции, Китаю и другим странам, и думали, что я приехал к ним через большую «пауни» воду, чтобы с ними повидаться. Видом они совершенно сходны со своими соплеменниками в Англии. Они смуглы, большей частью красивы, имеют блестящие глаза, исполненные дикой понятливости; волосы их черны, как смоль и несколько жестки. Я делал им много вопросов, особенно касательно их веры и земли, из коей они происходят. Они сказали мне, что Божество у них называется Девель, и что они страшатся черного духа, которого зовут Бенгель, что предки их вышли из романской земли, но что они не знают, где эта земля находится. Они спели мне много песен, русских и романских. Русские песни были по большей части новые театральные арии, а их национальные песни носили явные признаки высокой древности и не походили на русские ни стихосложением, ни общим характером; они казались не принадлежащими ни Европе, ни новейшим временам. Я часто посещал Марьину рощу и говорил с цыганами об их порочной жизни, о пришествии и страдании Иисуса Христа. Прощаясь с ними, я сказал, что они могут надеяться в скором времени получить слово спасения, переведенное на их собственный язык; это приняли они не без явной радости. Они слушали меня с большим вниманием и во все время моего пребывания с ними не обнаружили в поведении и разговорах своих ничего предосудительного для благопристойности».

По отношению цыган особенно интересна Бессарабская область. К сожалению, любопытные статьи о цыганах этой области помещены в местных изданиях, недоступных мне, и потому я должен буду ограничиться здесь только указанием тех фактов, кои приведены капитаном Защуком в его «Бессарабской области», помещенной в «Материалах для географии и статистики России», 1862.

По данным Кеппена (1852) в Бессарабской области показано 18 738 человек обоего пола цыган. В 1858 году было одних крепостных 11 491 человек, из коих 5615 поселенных и 5876 дворовых. В войсковом сословии новороссийских казаков цыгане поселены в хуторах Каире (506 мужчин и 488 женщин) и Фараоновке (729 мужчин и 583 женщин). Молодые цыгане очень способны к казачьей службе, но возвращаясь домой на льготу, превращаются в ленивых и беспечных цыган. Большинство бессарабских цыган, показываемых в отчетах под названием поселенных, кочуют и стоят на самой низкой степени развития, ничем не отличаясь от диких народов. От земледелия они убегают с боязливым отвращением; скитальчество под окнами оседлых домохозяев, воровство и мелочный обман — единственные средства их существования. Только небольшая часть из них занимается кое-какими ремеслами и, за исключением проживающих в г. Кишеневе, у остальных цыган всякая добытая копейка расходуется преимущественно на пьянство. Цыгане в Бесарабии православного исповедания. В отношении образа жизни разделяются на три класса: первый, так называемый Ватрас от слова Ватра — очаг), живет в услужении или промышляет музыкой, к которой цыгане очень способны. Второй — Лингуры (от молдавского слова Лингур — ложка) живет частью оседло в землянках, а больше перекочевывает по лесным местам, где занимаются выделкой деревянной посуды. Третий — Урсары (от урса — медведь) кочуют в своих кибитках, переходя из деревни в деревню, занимаются кузнечным ремеслом или коноводством, а иногда промышляют обманом и воровством. Цыган в Бессарабии называют Лаеши, что значит злой, ленивый и бесчестный. Одежда у цыган не есть предмет необходимости: все взрослые мужчины и женщины ходят обыкновенно в лохмотьях, а мальчики и девочки лет до 14, особенно в летнее время, совершенно нагими. В Кишеневском, Оргеевском и Ясском уездах есть несколько деревень, в которых живут оседло вольные цыгане. Эти цыгане находились прежде в ведомстве особого управления, существовавшего под именем конторы казенных цыган. Потом предположено было причислить их к Дунайскому казачьему войску, но как они еще до этого распоряжения обзавелись хозяйством на местах нынешнего своего жительства, то велено оставить их там, с зачислением в общую массу бессарабских цыган. Они живут отдельно от прочих поселенцев Бесарабии, резко отличаются от них образом жизни и представляют собой редкий пример прочной оседлости этого бродячего в России племени.

Самое лучшее и более населенное (83 семейства) из цыганских поселений есть вотчина Миклеушены, расположенная в 35 верстах от Кишинева; оно принадлежало монастырю св. Киприана. Это селение находится на левой стороне дороги, ведущей из Кишенева к реке Пруту, на горе у опушки леса. Издали оно кажется несколькими навозными кучами, беспорядочно разбросанными одна возле другой, и только на довольно близком расстоянии замечаются следы кое-какого устройства. Вокруг бродят собаки, козы и бегают целые десятки курчавых полунагих детей. По приближению к селению каждого незнакомого окружают с шумом собаки и дети и провожают до самых шалашей, или бурдеев по местному названию. Лай собак и пронзительные крики детей заставляют жителей цыган выглянуть из своих нор, и мало-помалу в отверстие бурдеев показываются смуглые лица цыган разного пола и возраста. Несмотря на десятки лет, прошедшие со времени основания этими цыганами своих постоянных жилищ и на беспрестанные сношения с молдаванами, они еще и теперь придерживаются своих кочевых привычек и не отстают от обычаев, унаследованных ими от прежних времен и от племен, с коими имели более сообщения. Так, например, у них мужчины среднего возраста и старики носят волосы на голове по-малороссийски чупруной, т. е. подбривают их вокруг головы вершка на два, а остальные на маковке ровно обрезают в кружок. Подбородки и щеки бреют, оставляя длинные усы. Молодые не стригут волос, и они спускаются с головы беспорядочными спутанными космами.

Замужние женщины, в числе которых встречаются замечательно красивые с пламенными черными глазами, носят на голове большие драдедамовые или бумажные платки ярких цветов, повязывая их вокруг головы наподобие чалмы, и оставляя один конец сзади в виде хвоста, точно так, как это делают женщины простого звания в западных губерниях России. Волосы более или менее приглаженные, выходя из-под повязки, ложатся по лбу и вискам до нижней конечности ушей, а за ушами прячутся под платком, или, входя в хвост повязки, опускаются с ним на спину незаплетенной косой. Старухи безобразно обматывают всю голову под шею такими же платками, или же по-молдавански полотенцами, и таким образом составляют вокруг лица овальную раму, из-под которой беспорядочно вырываются пряди седых волос и сыпятся в разных направлениях по лбу и щекам. Девицы заплетают волосы в две косы и обвязывают их вокруг головы или спускают на плечи. Обыкновенное одеяние женщин составляет рубаха, сшитая по-молдавански, без складок и воротника, с высоким лифом и небольшим разрезом на груди, никогда не застегивающимся, а вместо юбки — полосатый шерстяной передник, плотно охватывающий нижнюю половину тела, словом — малороссийская запаска. Эти передники называются катрынцами, поддерживаются на пояснице широкими шерстяными поясами, постоянно красного или зеленого цвета.

Цыгане строят свои бурдеи очень просто: роют квадратную яму, глубиной в аршин, а длиной и шириной в полторы или две сажени, смотря по численности семейства и его богатству. По краям этой ямы вколачивают в землю несколько бревен, длиной в два аршина. Возле них кладут одно на другое бревна такой величины, чтобы концы их легли на противоположных углах каждой стороны ямы, и сбивают их со стоячими бревнами деревянными гвоздями. На лицевой стороне оставляют пространство, в которое с трудом можно пройти боком, для дверей, состоящих обыкновенно из двух едва сплоченных досок, привязанных бичевой к крайнему стоящему бревну, или из куска шерстяного одеяла. Эта бревенчатая ограда забрасывается грязью и составляет стены бурдея. На стены кладут бревна, перекрещивают их поперечниками, накидывают сверху валежником и покрывают землей. Потом внутренность вымазывают серой глиной, делают с левой стороны очаг, дым которого выходит через выдолбленное наподобие улья дерево, или же через круглую плетенку из древесных прутьев. Теперь бурдей готов. Окон в этих шалашах нет, а свет в них проходит чрез щели, оставляемые в стенах и потолке. Зимой же, когда щели для теплоты засыпаются землей, бурдей освещается только огнем очага. Некоторые хозяева строят такие же точно бурдеи для летнего пребывания, но без очагов, а иные просто разбивают шатер возле зимнего бурдея и там проводят лето. Внутри жилого бурдея теснота невообразимая: тут, кроме домашней посуды, земледельческих орудий и разного домашнего хлама, помещается и коза с козлятами, и теленок, а иногда и поросята. Около многих бурдеев сделаны загоны для рогатого скота: это небольшие пространства земли, обнесенные сухим хворостом, раскиданным кругом или четырехугольником. Спросите оседлого цыгана, почему он не строит жилища удобнее, наподобие, например, молдаванской касы. «Зачем? — ответит он Вам, махнув рукой, — лишь бы был хлеб, да что-нибудь до хлеба, а каса — пустое дело».

Замечательно, что в Молдавии и Бессарабской области были крепостные цыгане. По присоединении Бесарабии к России большая часть крепостных цыган принадлежала роду князей Кантакузиных.

В дополнение к этому рассказу капитана Защука о бессарабских цыганах можно привести заметку доктора Обеденаре о румынских цыганах, помещенную в Bulletin de la Societe d’Anthropologie de Paris 1875 г.

В Румынии около 230 000 цыган. Прежде они были рабами, теперь свободны. Они теперь склонны к следующим ремеслам: кузнецы, коновалы, повара, отыскиватели золота (aurari), показыватели медведей (ursari); некоторые делают ложки из олова, другие делают вещи из дерева, становятся поденщиками, кирпичниками. Им в 1864 году раздали земли, но немногие из них стали земледельцами; большей частью отдают внаймы свою землю. Как поденщики они занимаются земледелием, но сами неспособны вести хозяйство; они живут в палатках и кочуют, полунагие люди, свиньи, дети и собаки все вместе. Разводят ослов и мулов. Ленивы до чрезвычайности, постоянно в долгу на счет будущего труда, и умирают неоплатными должниками. С ними еще можно иметь дело, если их ублажать водкой, маленькими подарками или страхом наказаний, но если вести дело как со свободными людьми, то они, как негры, надуют. Если их нанимают, то кормят подрядчики, а то, если дадут деньги на пищу, они растратят в один день их и затем станут голодать и нищенствовать. Каждый табор имеет начальника (по цыганский vataf, по-румынски primar). Привыкший к рабству цыган не может жить без хозяина, который должен господствовать над ним, направлять его. Свободный перестает работать; для возможности работать ему нужна палка и начальник. Начальник от имени табора заключает условие и знак начальства — длинный кнут с украшением. Чем более кнут начальника возбуждает страх, тем продолжительнее его власть. Если vataf слаб, против него бунтует весь табор и разом восстает против его власти, в особенности после праздника, сопровождавшегося попойками и если время идет к грозе. Старого свергают, нового возводят.

Цыгане не лишены ума и имеют способности к некоторым промыслам. Они никогда не бывают пастухами. В военной службе некоторые цыгане даже делались хорошими сержантами. Одного даже хотели произвести в под-лейтенанты, но он случайно подавился пирожным, желая проглотить несколько их раз за разом. В Румынии есть цыган, сын повара вельможи, изучивший медицину и получивший диплом доктора. Цыганский акцент у него, однако, остался, который состоит в том, что все согласные произносятся в сопровождении вдыхания и слоги растягиваются непомерно.

Цыгане, живущие в деревнях и городах, менее черны и менее губасты, чем лесные. Они занимаются выделкой вещей из дерева. Они несколько уже смешаны с кавказской расой: во времена их закрепощения эта помесь шла в большом размере.

Турецкие цыгане называются Турцити и Споитори. Некоторые из прежних рабов чинят кастрюли, обрабатывают медь, выливают подсвечники, их называют Caldarari. Они или живут в деревнях, или же кочуют. Но, кроме них существует другая категория цыган турцити, турецкие цыгане или споитори, лудящие посуду, а иногда и исправляющие ее. Сами себя называют Calamgi. Их всего до 5 тысяч и они появились в Румынии только в начале этого века. Довольно значительное число их находится в общине Добрени в 25 километрах от Бухареста. У них нет настоящих домов, но хижины, вырытые в земле, называются бурдеи, такие, какие еще встречаются около понтийских болот; это троглодиты своего рода. В своих деревушках споитори живут только зимой, в теплое же время они кочуют и отправляют свое ремесло. Жена, дети, снаряды, багаж, провизия, палатка — всё укладывается в телегу, запряженную буйволами. К телеге часто позади бывают привязаны еще 1–2 буйвола с потомством. Цыган раскидывает свою палатку у заставы города и с котомкой на спине идет предлагать свои услуги. Turciti не обрабатывают железа и не воруют. Женщины вычищают посуду прежде лужения. Они кладут песок в нее; и сверху кусок буры; затем запускают туда ноги, как бы в ножную ванну. Захвативши крепко руками какую-нибудь перекладину, они начинают вращать свое тело около вертикальной оси, то направо, то налево, сближая при этом ноги. Сила трения увеличивается всем весом тела.

Язык turciti есть цыганский, смешанный с турецким. Они считаются принадлежащими к мусульманской религии, но в сущности у них нет никакой; у них нет ни храмов, ни священников, ни молитвенников, никакого религиозного обучения. Так как они не знают ни читать, ни писать, то для них и не нужны священные книги; впрочем, хотя без религии, но они очень нравственны. Они на слово занимают деньги для покупки олова перед временем кочевки и точно отдают долг. Опрятность и порядок господствуют у них, а цыгане христиане — воры и обманщики. Прежде они обрезывали годовалых детей, теперь же этот обычай выходит из моды. Есть основание полагать, что praeputium у них длиннее, чем у Кавказской расы, ибо у доктора Обеденаре из 12 обрезанных им детей, по разным медицинским целям, оказалось на половину цыган и притом только из среды одного небольшого заселения их в 800 душ. Praeputium были любопытны по своей длине.

Turciti сближаются только между собой. Девочки выходят замуж в 12–13 лет, мальчики — в 17–18. После свадьбы новобрачную возят по деревне при звуке музыки. Она скорее скрючивается, чем сидит, на первобытной тележке, состоящей из оси, двух колес и перекладинки, прикрепленной к оси. Двое мужчин тащат эту тележку, а новобрачная имеет спереди головы, в виде вуали, свежий epiploon ягненка. Хотя цыгане эти и мусульмане, но они не берут несколько женщин за раз. Мужчины бреют волосы на голове, оставляя, как китайцы, волос столько, сколько нужно, чтобы сделать косу. Никто не смеет трогать рукой волосы молодой девушки, даже отец, ибо у них существует убеждение, что после этого девушка потеряет все волосы. Музыка их состоит из piffero (по-цыгански surla) и из мавританского тамбурина, на коих они разыгрывают только турецкие арии. Чтобы собаки были злы, они дают молодым щенкам по ложке женского молока. Главную пищу цыган зимой составляют молоко и масло от буйволов.

По Кеппену численность цыган распределяется так по губерниям. Всего больше их в Бессарабии — 18 738 душ обоего пола. В Таврической губернии их 7726; в Воронежской и Херсонской — по 2500. В губерниях: Курской, Московской и Харьковской — около 1200. В Киевской — 880, Смоленской — 808, Полтавской — 775; в губерниях Витебской и Калужской несколько более 600. В Орловской, Рязанской и Самарской — более 500. В земле Войска Донского, Екатеринославской губернии, Могилевской, Подольской, Черниговской и Ярославской — более 400. В Вятской, Нижегородской, Новгородской, Псковской, Саратовской, Тульской, Петербургской — более 200. В Виленской, Владимирской, Вологодской, Волынской, Казанской, Ковенской, Олонецкой, Симбирской, Тамбовской и Тверской — более 100. В Оренбургской и Гродненской — более 80, в Курляндской — 60, Ставропольской — 42, Лифляндской — 6.

По результатам однодневной переписи 1871 года исчислено цыган в Москве: мужчин — 90, женщин — 127, детей — 13.

Появление цыган в Европе и исследование о языке цыган. Вопрос о времени поселения цыган в Европе занимал неоднократно в последние годы антропологические общества и был предметом исследования специалистов. Относительно происхождения цыган существовали два мнения: одни считали их выходцами из нижнего Египта, другие производили их из Индии. Вот что говорит Ланьо о появлении цыган во Франции. Изгнанные из Индии Тимуром (Тамерланом) около 1398, а может быть около 1408 или 1409 г., они появились во Франции в 1419. В 1427 г., 27 августа 100–120 человек цыган пришли в Париж, и их поместили в Сен-Дени. Они описываются так: все имели уши прободенные и в каждом ухе кольцо или два серебряных кольца. Мужчины были очень черны, волосы имели курчавые, женщины из них самые некрасивые и самые черные.

Разбросанные маленькими группами от Персии до Испании цыгане, по-видимому, сохранили везде свой язык. Их изгоняли из Франции в 1560, в 1666 и др. г., и они скрывались в горах Пиринейских, где они и теперь больше всего сохранились. Цыгане одинаково устойчивы против жара и холода и почти никогда не болеют.

На границе Кантона Битч живет племя Huidns или Zigeuners, обозначаемое также именами Hungar, Hongres, Honcks, так как их считают некоторые за колонию Венгров. Признаки, коими отличаются эти цыгане: голова объемиста, лоб низок, лицо широкое; нос сжатый у основания, горбоносый, недлинный; волосы черные и обильные; брови и ресницы очень темного цвета; кожа коричневая, тело пропорциональное, хотя худое; ноги и руки малых размеров. Цыгане в Европе носят названия: Bohemiens, Egyptiens, Gypsies, Gitanos, Tsiguanos, Zigari. Сами себя называют Romanichol, Romaneich, Roumnachal, (кочевники долин) Sintes, (от берегов Sind или Indus).

Батальяр высказывает следующие соображения о языке цыган: Грелльман, сравнивая Индустани с цыганским, нашел связь между ними. Но Индустани язык смешанный и недавний. По легенде основание его положено в Dehli в 1002 г., но общее употребление этого языка, составленного из hindi и персидского (а след., также и арабского), началось в конце XV в. и начале XVI. Индустани делится на три диалекта: 1) urdu или hindoustani собственно, 2) hindi современное, называемое также nayari и 3) davini, употребляемого на юге или в Деккане. Поэтому употребление индустани для каких-либо выводов по отношению цыган неудачно, как уже показали Краус и Циппель, изучившие цыган и их язык в прусской Ливонии и Ермланде; эти ученые приходят к тому результату, что цыганский язык гораздо оригинальнее, однороднее, правильнее и богаче флексиями, чем индустани. Ими уже замечено, что сравнение цыганского языка с санскритом гораздо серьезнее, а также высказано было во-первых, что скорее индустани происходит от цыганского или от языков Индии, стоящих с ним в связи, чем наоборот; во-вторых, что цыгане отделились от общего ствола прежде, чем сформировался индустани; в-третьих, что только глубокое изучение языков Индии, в особенности языков северо-запада ее, может бросить свет на миграцию цыган и на эпоху, когда она совершилась.

Потт говорит: язык цыган происходит от народных наречий северо-западной Индии и, несмотря на свою порчу, стоит в связи с санскритом (а не индустани), составляющем наречие, родственное цыганам. По Асколи Sindhi и авганский язык представляют наибольшее сходство с цыганским: цыгане не суть ли Синды (Sindhiens), жившие долго между Авганами. Миклошич издал три мемуара (1872–1873) и исследовал эпоху миграций; указал на сродство цыган с индустани по языку. Но еще прежде, в 1763 г., случай указал сходство между языком цыган и Малабарцев, учившихся в Лейдене. По всей вероятности, хотя это были и сыновья браминов, но они говорили не по-санскритски, а языком dakni. Бакмейстер, библиотекарь Академии Наук в Петербурге, составил словарь в 2 т., 1782–1789, и дал 286 слов на двухстах языках Европы и Азии. Цыганские слова в этом словаре собраны Палласом от цыганки, жившей в Галле, и им еще в 1777 г. указано сходство с индустани, что подтверждено и Бакмейстером.

Батальяр развивает свои воззрения на происхождение и родство цыган с другими племенами, указывает на тождество цыган и некоторых колоний Djatt, переселенных из Индии в западную Азию арабскими завоевателями VII–IX века, а несколько тысяч выведенных из Сирии на территорию Византийской империи в 855 г. самими византийцами. Батальяр утверждает, что это сходство им уже указано в 1849 г. Он говорит во-первых, что и теперь эта мысль только правдоподобна, но не достоверна, несмотря на некоторые новые доказательства, во-вторых, что это идентифицирование может быть только частным и приложимо к весьма небольшой части цыганского племени: а) невероятно, чтобы только по меньшей мере 500 000 цыган, ныне живущих на Ю.-З. Европы, произошли от нескольких тысяч Djatt, переселенных в 855 году; b) невозможно, чтобы Djatt, разводители буйволов и других промыслов, несвойственных цыганам, произвели расу, отличающуюся тремя главными занятиями: обработкой металлов, музыкой и гаданием, и в обработке металлов употребляющую с большой ловкостью первобытные способы, идущие от глубокой древности. Кроме того, при гипотезе Goeje совершенно невозможно объяснить название цыган, как невозможно и объяснить прибытие цыган только впоследствии, во времена исторические. Действительно, у цыган сирийских можно допустить элементы djatt, но только у них одних. Батальяр полагает, что в Малой Азии, на Кавказе и на средиземноморских восточных островах цыгане живут с незапамятных времен. Батальяр находит их там под именем Сигинов со времен Геродота, а со времен Гомера под именем Синти, имя какое и теперь придают себе сами цыгане, и которое они сохраняют с наибольшей таинственностью. Это же доказывал и Наже еще в 1803 г. Но ни тот, ни другой не могли доказать это этнографическими и историческими данными. Это мнение до сих пор принималось с недоверием учеными, тем более, что цыган изучали только лингвисты, кои даже проповедывали мысль, что «история всей расы цыган в их наречии», и кои с 1778 г. придерживались воззрения Грелльмана о недавнем переселении в Европу цыган.

Батальяр видит подтверждение и основание своих воззрений в общем названии «Tsiganes» во всех странах Европы (России, Германии, Италии и Португалии). Геродот (V, 9), рассказавший о «Сигинах», расселенных в большой пустынной территории, доходившей до страны Венетов на Адриатике, говорит: «Лигуры, живущие около Массалии, называют «Сигиннами» купцов, но Киприоты называют так копья или дротики». Если другое название, чем Сигины, но значащее тоже копье или дротик или нечто сходное, мы найдем прилагаемым еще и теперь к цыганам в странах, где употребляется греческий язык, то не будет ли это материальным доказательством тождества древних Сигинов с цыганами, а равно и объяснением слова цыган, говорит Батальяр?

Черепа цыганские. Относительно изучения цыган в краниологическом отношении мы имеем исследование Коперницкого, удостоенное премии Парижского Антропологического Общества. Но уже прежде его Блюменбах дал описание цыганского черепа. Вейсбах описал тоже цыганские черепа, о которых указания мы встречаем и в сочинении Велькера. Краниологическое исследование черепа цыган из различных местностей важно в том отношении, что оно дает ответы на очень существенные вопросы, каковы: Придунайские и Египетские цыгане, Московские и Испанские представляют ли один тип или несколько? Произошли ли они от одних родичей или нет?

По Коперницкому мужские цыганские черепа имеют средний объем, ортоцефальны или субдолихоцефальны. Явственно выраженная долихоцефалия и брахицефалия встречается редко. Вертикальная норма имеет овальное очертание. Профиль черепа представляет лоб в большинстве случаев низкий и никогда не бывает высоким. Лобная кость составляет значительную долю бокового очертания и, следовательно, имеет значительную длину. Лицо длинное и более или менее прогнатическое в своей нижней части. Носовые кости обыкновенно длинны. Верхняя челюсть более или менее прогнатична в своей альвеолярной части. Зубы обыкновенно крепки, здоровы и более или менее косвенны. Нижняя челюсть средней величины, и горизонтальная ветвь ее обыкновенно длинна и часто косвенная. Угол челюсти обыкновенно значителен, а в исключительных случаях бывает прямой. Подбородок выдающийся, заостренный. Лобная часть более или менее сферическая в своей кривизне. Надбровные дуги хорошо очерчены. Лицо обыкновенно более или менее удлиненное и узкое. Очертание лица иногда бывает треугольным, иногда четырехугольным. Глазницы очень широки и высоки, четырехугольны и не особенно удалены одна от другой. Основание носа несколько углублено; спинка носа никогда не бывает сплюснутой. Затылочное очертание удлинено в вертикальном направлении. Линии прикрепления мускулов и сосцевидные отростки хорошо развиты. Затылочное отверстие удлиненное.

Средний объем черепов 1,385. Широтный указатель их 78. Высотный указатель 75. Череп вообще узок у лба, но мало-помалу расширяется к вискам, и наибольшая ширина его находится над слуховым отверстием и несколько сзади его. Отсюда он медленно суживается кзаду и образует довольно развитый затылок. Основание черепа довольно значительно (103 мм).

Черепа женщин представляют большие видоизменения, чем мужские. Объем черепа у них меньше, ширина больше, основание черепа короче, лицо менее удлинено и глазницы сравнительно объемистее.

В виду предполагаемой связи цыган по происхождению с Индусами Коперницкий сравнивал цыганские черепа с черепами индусов, находящимися в Парижских краниологических собраниях. Результат этого сравнения можно сформулировать в следующих положениях: 1) как индусский, так и цыганский черепа отличаются малым своим объемом и малой вместимостью. 2) Оба черепа представляют замечательное сужение в лобной и височной части. 3) Наклонение лобной кости у черепов обоих племен больше, чем у большинства черепов иных рас. 4) Относительное положение наибольшей ширины черепа одинаково почти у обоих племен. 5) Одинаково также положение затылочного отверстия. 6) Лицо индуса несколько менее прогнатично (на 3°), чем у цыган, но лицевой угол цыган приближает их к большинству ортогнатических рас Европы. 7) Индусский череп долихоцефалический, тогда как цыганский ортоцефальный, представляющий только некоторую наклонность к долихоцефалии. 8) Большинство индусских черепов ассиметричны, чего не замечается у цыган. 9) Высота индусских черепов больше их ширины, тогда как цыганский череп имеет высотный указатель средний 0,75, а предельные 0,71–0,79, следовательно, вовсе не отличается развитием в высоту. 10) Теменная дуга длиннее у индусов, а основание черепа короче. 11) Относительное положение слуховых отверстий лежит более кзаду у индусов, чем у цыган.

Что особенно желательно для изучения Московских цыган. Закончив краткий очерк вопросов, придающих особый интерес изучению цыган, нам остается сказать несколько слов и о том, на что должно быть обращено особое внимание исследователей по отношению к московским цыганам.

1. На первом месте, по нашему мнению, следует поставить вопрос о помесях цыган с русскими, как представляющий особый интерес. Известно, что браки между русскими и цыганками нередки, но существуют ли обратные, т. е. мужчин цыган на русских женщинах? Какие особенности представляют дети от таких браков? Замечается ли в них цыганская лень к учению и какие их умственные способности? Каков физический тип таких детей. Нельзя ли для антропологического собрания получить портреты отца, матери и детей в разные возрасты из таких смешанных семей? В чем особенно выразилось в детях влияния отца русского и матери цыганки? Медикам, имеющим близкий доступ в такие семейства, подобные наблюдения не представят особенной трудности.

2. Какие видоизменения в физиологических и анатомических особенностях произошли от оседлого образа жизни московских цыган сравнительно с кочующими их соплеменниками? Так ли они выносливы к холоду и жару, так ли мало болеют, как и последние? Не ускорились ли у них регулы? Замечается ли у них особенная длина praeputium? Не стали ли черты лица их правильнее, нежнее?

3. Не осталось ли каких-либо суеверий, тайных обрядов, напоминающих об их прежней кочевой жизни? При сравнении языка Московских Цыган с наречиями других местностей, значительно исследованных, какие замечаются отличия? Какие слова преимущественно утрачены и какие введены вновь из других языков, особенно русского?

4. Сведения о быте московских цыган крайне поверхностны и недостаточны. Желательно бы иметь более подробную характеристику его.

5. Официальное число цыган в Москве, по-видимому, меньше действительного; нельзя ли собрать более точные данные?

Само собой разумеется, что измерения живых, собрания черепов, и тому подобные общие антропологические требования, имеют существенное значение и при собирании материалов для нашей выставки по отношению цыган.