Русский апокалипсис. Фантастический репортаж из 2000 года

1

Если получать столько же информации, сколько получает средний московский житель, может показаться, что введение чрезвычайного положения было оправданным, ЧП достигло своей цели. Газеты, контролируемые цензурой, стараются внушить спокойствие, о неприятных событиях говорится мимоходом. Телевидение крутит без конца дурацкие клипы. Впрочем, то же самое оно делало и до всякой цензуры. Исчезли с экранов надоевшие всем до остервенения физиономии бородатых политологов с пронзительными глазами — все, что положено знать населению, содержится в официальных сообщениях.

Но таких средних московских жителей практически нет. У всех имеются дополнительные источники информации: кто-то читает новости в Интернете, кто-то слушает радио «Свобода», которое снова вешает из Праги, активизировались другие западные станции на русском языке. Правда, Интернет довольно скоро перестал быть источником информации. Несколько главных серверов закрыли, потому что на них появились коммунистические электронные издания. Они были формальными и однообразными, со скучным дизайном, но тем не менее очень посещаемыми. Еще бы! Там было все то, о чем молчат власти. Наконец, междугородная связь работает, по ночам раздаются звонки родственников и знакомых.

Потом кругами расходятся слухи один тревожней другого. Парламенты Башкирии и Татарстана решили, что Центр превысил свои конституционные полномочия, и постановили не вводить на своей территории чрезвычайное положение. Их примеру последовали большинство губерний и автономных республик Сибири и Приморский край. О южных и некоторых среднерусских губерниях и говорить нечего. А в Красноярске губернатор генерал Лебедь, спрошенный корреспондентами, будет ли в губернии вводится ЧП, якобы, сказал: «А зачем? У нас и так всю дорогу чрезвычайное положение. Куда уж чрезвычайнее!»

Поражает легкость, с какой субъекты федерации игнорируют решения центра, и их при этом полная безнаказанность. Возникает ощущение, что Россия перестает быть единым государством.

А может быть, давно перестала. Похоже, Москва давно уже потеряла возможность управления страной. Просто раньше, в относительно спокойной ситуации, мало кто обращал на это внимание. Стерпелось, слежалось вместе. А как ударил подземный толчок, оказалось, что все это только лежит вместе и ничем всерьез не скреплено. Все так же было и раньше, десять лет назад, когда шутя разделили сиамских близнецов — Россию и Украину.

В национальных республиках начались серьезные волнения. В Ингушетии, Дагестане, Карачаево-Черкессии, Северной Осетии и даже в Кабардино-Балкарии, где до сих пор было довольно спокойно, убивают русских солдат и офицеров. Это выглядит как реакция на введение чрезвычайного положения. Города и большие населенные пункты патрулируются усиленными нарядами внутренних войск, но все равно от выстрелов из-за угла и из проходящих машин ежедневно гибнут по нескольку военнослужащих. Местные президенты и председатели правительств сваливают все на чеченцев. Между тем военнослужащим запрещено покидать расположение частей. Выход при необходимости только большими группами и в сопровождении охраны. Патрульные машины ходят в сопровождении бронетранспортеров.

Поезда, идущие с Северного Кавказа, битком набиты русскими беженцами. В Москву их не пускают, выгружают в Курске, Брянске, Орле, где спешным порядком строятся палаточные городки, устанавливаются полевые кухни, налаживается продовольственное снабжение. Сообщили, что начато строительство коттеджей для постоянного размещения переселенцев. Остается гадать, сколько построят, да и вообще успеют ли хоть что-нибудь построить до зимы. Ситуация напоминает прошлогоднюю югославскую. Албанские беженцы в Македонии. Только зима здесь не та. Только беженцам некуда возвращаться. Только нет богатой Европы под боком. Да и никто не предъявляет кавказцам ультиматумов.

Те из беженцев, кому удалось добраться до московских родственников, рассказывают ужасные вещи. Среди бела дня в квартирах, где живут русские семьи, раздаются звонки в дверь. Входят трое или пятеро кавказцев с автоматами. Если в доме мужчины, сгоняют их в одну из комнат. Кто не подчиняется, расстреливают на месте. Потом насилуют женщин, забирают деньги и драгоценности, и говорят: «Уезжайте к себе в Россию. Мы придем через три дня. Если вы еще здесь, убьем всех». А как уехать! Денег нет, продать квартиру невозможно. И все равно люди собирают последние гроши, втискивают в чемоданы все, что можно увезти с собой, и мчатся на вокзал. Никто и не думает проверять, вернутся ли бандиты. А многие просто бросают все и уезжают. В милицию? В милицию обращаться бесполезно: там русских уже нет, те же кавказцы. Чмокают губами, ахают, пишут, пишут, потом говорят: «Как только придут снова, звоните нам. Арестуем негодяев». А эти негодяи сами иногда в милицейской форме.

Вообще там российской власти уже нет. В Махачкале на глухой стене дома наискосок от Государственного собрания ночью написали огромными буквами: «Русские, убирайтесь домой!» Три дня так все ходили и смотрели на это безобразие, никто не мог соскрести или закрасить. А что войска? Войскам запрещено применять оружие. Во избежание национальных конфликтов. Можно только в случае открытого нападения. А эти сволочи открыто не нападают. Все из-за угла, из засады. Солдатам еще хуже, чем всем остальным. Нет, это просто ад!

Пятнадцатого июня в Москве было объявлено об «обезврежении» двух диверсионных групп, подготовленных в школе известного полевого командира Хаттаба — иорданца чеченского происхождения. Пленных боевиков показали по телевидению. Из пятерых показанных трое — русские, принявшие ислам. Руки, закованные в наручники, обритые головы, острый ненавидящий взгляд. Здоровые, высокие парни. Кажется, что это уже не люди, а зомби. У них, наверное, есть нормальные русские имена — Миша, Коля или как там еще, они росли где-нибудь в Вятке, ходили в школу но, кажется, ничто и никогда уже нас с ними не соединят. Они — по ту сторону. Одновременно с информацией о захвате боевиков сообщили об усилении режима военного положения в зоне безопасности, примыкающей к административной границе с Чечней, в Ставропольской области, в Краснодарском крае, в Ингушетии и Дагестане.

На следующий день, точно в полдень прогремел мощный взрыв на железнодорожном вокзале в Ставрополе. Рухнули своды залов ожидания. Вокзал был забит беженцами с Кавказа и транзитными пассажирами. Радио «Свобода» сообщило, что пятьдесят человек убито, из них двенадцать детей, и более ста ранено.

2

Двадцатого июня вместо объявленного двенадцатого в Краснодаре собрался Съезд народных представителей Юга России. Делегаты съезда избирались стачкомами, партийными комитетами КПРФ и других патриотических организаций. Совсем рядом, на границе с Чечней практически шли военные действия, и здание областного Законодательного собрания, где проходил съезд, усиленно охранялось. Было объявлено, что на съезде присутствуют руководители Краснодарского края, Ставропольской, Липецкой, Пензенской, Саратовской, Волгоградской, Ульяновской, Курской, Белгородской, Брянской, Воронежской и Смоленской областей, а также отдельные представители буквально всех субъектов федерации. Были зачитаны приветствия от Сибирского соглашения и Приднепровской республики, от Читинской и Амурской областей, Алтайского края, а также от Русской партии Крыма и парламента Республики Беларусь.

Заседания шли в закрытом порядке. Прессу в зал не пускали. Вожди интервью не давали и ничего не комментировали. Было похоже, что происходит нечто экстраординарное. Съезд закончил работу вечером двадцать второго июня, а на следующий день «Южный край» опубликовал документ, носящий странное название «Декларация об образовании Народного правительства и Обращение съезда народных представителей Юга России к народам России». Документ нельзя было считать совсем неожиданным, и тем не менее он произвел по всей стране впечатление разорвавшейся бомбы. Вот он в его полном виде.

«ДЕКЛАРАЦИЯ ОБ ОБРАЗОВАНИИ НАРОДНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА И ОБРАЩЕНИЕ СЪЕЗДА НАРОДНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ЮГА РОССИИ К НАРОДАМ РОССИИ

Краснодар, 22 июня 2000 г.

Наша Отчизна переживает ныне один из труднейших моментов своей многовековой истории. Режим Президента Ельцина, запятнавший себя многочисленными преступлениями против народа России, привел страну на край гибели. В стране царят нищета и разруха, тлеет пламя межнациональных конфликтов, необычайно усилились сепаратистские тенденции. Президент же озабочен только сохранением власти в своих руках. Состоявшиеся в декабре 1999 года выборы в Государственную Думу, а также первый тур президентских выборов отчетливо показали, что народ не приемлет преступный режим Ельцина и его приспешников, и народные симпатии на стороне прогрессивных патриотических сил. Отмена 8 июня 2000 года результатов народного волеизъявления и введение чрезвычайного положения, имеющие целью наделить Ельцина диктаторскими полномочиями и увековечить режим его личной власти, стали последними каплями, переполнившими чашу народного терпения. Во многих местах России народ открыто выступил против преступной власти. Эти выступление жестоко подавляются.

Мы не можем спокойно наблюдать, как гибнет великая страна. Мы, народные представители областей и регионов Юга России, объявляем о создании в г. Краснодаре Народного правительства Российской Федерации во главе с виднейшим российским политиком, руководителем крупнейшей российской политической партии Г. А. Зюгановым. В состав правительства вошли руководители крупных регионов России, руководители и представители руководства политических партий патриотического направления, беспартийные специалисты, политики и ученые. Задачами правительства являются:

— преодоление чрезвычайщины и восстановление нормальной жизни на территории Российской Федерации,

— ликвидация последствий правления режима Ельцина и восстановление традиционных для России и отвечающих народному духу хозяйственного уклада, политических и культурных форм,

— восстановление территориальной целостности России, ликвидация сепаратизма и возвращение в состав России территорий, незаконно отторгнутых в период правления Ельцина,

— создание мощного и единого Российского государства, способного к защите и реализации своих национальных интересов на международной арене.

Отменив результаты всенародного волеизъявления и жестоко подавив справедливые выступления народных масс, режим Ельцина поставил себя вне закона.

Мы призываем всех трудящихся России, рабочих и крестьян, интеллигенцию и предпринимателей, военнослужащих и сотрудников органов правопорядка не выполнять преступных распоряжений эмиссаров Ельцина.

Мы также обращаемся ко всем трудящимся нашей страны с призывом сплотиться вокруг Народного правительства России в его справедливой борьбе против преступного режима Ельцина, поработившего нашу страну. Поддерживайте инициативы Народного правительства, смещайте ставленников Ельцина, под руководством Народного правительства берите в свои руки нити управления народным хозяйством, политической и культурной жизнью страны!

Соединенными усилиями всего народа мы добьемся правды и справедливости. Россия была, есть и будет великой державой. Россия будет жить так, как велят многовековые традиции и культура населяющих ее народов, а не так, как хотят заокеанские хозяева Ельцина и его приспешников.

Россия была, есть и будет свободной!»

Московские газеты напечатали короткие выдержки из обращения, в основном с издевательскими комментариями, суть которых сводилась к тому, что Зюганову на юге напекло голову и он решил прикрыться ленинской кепкой. Но факт оставался фактом: съезд состоялся, обращение принято. Неясно было, представляет ли собой Народное правительство реальную силу, или это просто идеологическая фикция, но один вывод из этого факта можно было делать уверенно: Москва уже не способна контролировать южные регионы.

3

Газеты в Москве ничего не написали о «Первоочередных мерах Народного правительства». Этот документ был опубликован одновременно с «Обращением» и в отличие от последнего имел вполне практический характер. Во-первых, Народное правительство переподчиняло себе Вооруженные силы Российской Федерации и Внутренние войска. Военным министром и главнокомандующим был назначен известный генерал Владислав Ачалов, в 1993 году, во время антиельцинского мятежа командовавший обороной Белого дома. Во-вторых, Народное правительство объявило о ликвидации института представителей президента на местах, о роспуске законодательных собраний областей и регионов (которые, впрочем, и без того не действовали согласно закону о чрезвычайном положении) и о выборах Собраний народных представителей. Выборы назначили на 21 июля. В-третьих, было объявлено о введении казачьего самоуправления на территориях, традиционно населяемых казачеством, и о формировании Первого (Ставропольского), Второго (Забайкальского) и Третьего (Якутского) казачьих корпусов. В-четвертых, правительство сообщило о передаче рабочих дружин под единое командование и формировании на их основе Всероссийской добровольческой армии. Командующим ВДА был назначен генерал армии А. Макашов, известный не столько своим боевым прошлым, сколько антисемитскими высказываниями. В-пятых, Народное правительство ввело военное положение на территории автономных республик Северного Кавказа, объявило о смещении там гражданских властей и введении института военных губернаторов. Все это, как было сказано, «ввиду полного бездействия московского правительства в ситуации, грозящей России потерей Северного Кавказа».

Все это были срочные политические акции. В «Первоочередных мерах» был также экономический раздел. Народное правительство признает многоукладную экономику и считает необходимым существование предприятий всех форм собственности. При этом «командные высоты», то есть промышленное планирование, тяжелая и оборонная индустрия и оптовая торговля должны оставаться в руках государства. На кооперативных предприятиях и предприятиях частного сектора вводится институт «государственных делегатов». Цель государственных делегатов — координация деятельности различных секторов экономики и борьба со злоупотреблениями. Государственные делегаты налаживают взаимодействие администрации и владельцев кооперативных и частных предприятий с государственными органами, контролируют деятельность администрации, защищают интересы наемных работников. Государственный делегат имеет право вето в отношении приказов и распоряжений администрации предприятий, противоречащих имеющемуся законодательству и «интересам государства». Конфликты между государственными делегатами и собственниками и администрацией предприятий разрешаются в судебном порядке. В области сельского хозяйства также провозглашена многоукладность. Никакой грубой и насильственной коллективизации. Народное правительство поощряет фермерское движение. Создается «Банк земледельца» специально для целей кредитования частных крестьянских хозяйств. В то же время поощряется коллективное хозяйствование на земле. Коллективные и частные предприятия имеют один и тот же правовой статус. Земля находится в неотчуждаемой собственности государства и передается крестьянским и коллективным хозяйствам в аренду на 99 лет с правом изъятия и возвращения в распоряжение государства в случае дурного использования.

В области национальной политики провозглашены интернационализм и многокультурность. Федерация будет сохранена, но все ее субъекты уравниваются в статусе. Статусы автономий отменяются. В новой федерации все равны.

4

На следующий день последовала реакция из регионов. Стало ясно, что страна раскалывается. Краснодар, Ставрополь, Волгоград, Липецк, Пенза, Саратов, Ульяновск, Брянск и Воронеж заявили о признании Народного правительства и поддержке его деятельности.

Власти Санкт-Петербурга, Ленинградской, Московской, Самарской, Кировской, Нижегородской, Вологодской, Свердловской, Пермской, Челябинской, Архангельской, Мурманской областей, руководство Татарии, Башкирии, Коми республики. Чувашии, Марий Эл, Калмыкии, наоборот, объявили, что сохраняют верность Конституции и законно избранному президенту.

Сибирские регионы отреагировали вяло. Даже Аман Тулеев в Кемерове ограничился лишь словами о необходимости блюсти единство и целостность России и заявлением о создании Сибирского движения в поддержку Народного правительства, которое поручил возглавить одному из своих заместителей. Сибирские губернаторы один за другим заявляли, что все это, мол, московские проблемы, а перед ними стоят конкретные задачи завоза топлива и продуктов и подготовки к зиме.

Но и там начался раздел страны. Президент Республики Якутии-Саха А. Николаев заявил, что намерен выступить с инициативой подписания договора о двусторонних отношениях между Якутией-Саха и Российской Федерацией, согласно которому использование недр республики является исключительно прерогативой народа республики и ее правительства и не может регулироваться нормами, устанавливаемыми Москвой. В переводе с политического языка на обычный это должно было означать, что Якутия не намерена больше делиться с Москвой прибылью от добычи и продажи алмазов. В Амстердаме, Претории и Нью-Йорке эта новость вызвала большое оживление. Представитель правления алмазной компании «Де Бирс» срочно вылетел в Якутск для консультаций с руководством республики.

Члены Сибирского соглашения, собравшиеся на срочное совещание в Новосибирске, призвали президента отменить чрезвычайное положение, признать результаты первого тура всенародных выборов и прекратить раздел страны между соперничающими политическими группировками. В противном случае, говорилось в заявлении Сибирского соглашения, сибирские регионы будут вынуждены по-новому ставить вопрос о характере своего членства в Российской Федерации.

Чита, Хабаровск и Алтайский край высоко оценили цели, которые ставит перед собой краснодарское Народное правительство, но сочли опасным продолжение соперничества. Президент Бурятии Л. Потапов буквально сообщил, что Бурятия «соблюдает нейтралитет» и призвал к упрочению связей с «братской Монголией». Генерал Лебедь в Красноярске молчал. Все сочли, что, как военный человек, он хочет сначала точно оценить ситуацию.

Наоборот, крайне громогласно высказался губернатор Приморского края Евгений Наздратенко. Экстренный выпуск «Голоса Приморья» опубликовал материалы Совместного совещания краевой и владивостокской администрацией и членов законодательных собраний края и города, состоявшегося 5 июля 2000 г.

«Народы Приморья», — сказал, в частности, Наздратенко, — устали от московских дрязг. Москва не может навести порядок у себя, но постоянно вмешивается в наши дела, постоянно дезорганизует жизнь края. Мы не получаем помощи от Москвы, от нее у нас только головная боль. Железные дороги, управляемые из Москвы, не связывают нас с Россией, а по причине грабительских тарифов отрезают нас от нее. Управляемое Чубайсом РАО ЕЭС несет нам не тепло и свет, а холод и темноту. Это потому, что энергетика Приморья также стоит под московским управлением. Отношения Приморья с соседними странами также регулируются из Москвы, как будто оттуда, с расстояния почти в десять тысяч километров лучше видно, что нам выгодно, а что нет. Наконец, идет постоянное административное вмешательство и вбивание клиньев между руководством края и руководством города.

Между тем Приморье самодостаточно. У нас большая территория, богатые недра, образованный и трудолюбивый народ. У нас сильные и доброжелательные соседи, с которыми мы экономически связны крепче, чем с Москвой. Среди наших соседей крупнейшие демократические нации мира, всегда готовые протянуть руку гуманитарной (здесь оратор смешался, сделал паузу и поправился)… гуманной помощи.

Это вовсе не значит, что край должен отделяться от России. Мы все, здесь сидящие, — патриоты нашей Родины. Но мы не можем подчиняться диктату ни Москвы, ни теперь вот еще и Краснодара. У нас должны быть развязаны руки. Время диктата прошло. Приморье должно иметь возможность самостоятельно управлять своими ресурсами, своей внутренней и внешней политикой, ориентироваться на собственные потребности и интересы.

…Поскольку московская затея с введением чрезвычайного положения, — сказал далее оратор, — судя по всему, провалилась, мы намерены в ближайшее время созвать Законодательное собрание края и выступить с инициативой об изменении статуса края в составе Российской Федерации. Приморский край, или, как многие предпочитают говорить, Дальневосточная республика, куда вошли бы также Амурская область и Хабаровский край, должна требовать ассоциированного членства в Российской Федерации, а ее отношения с Федерацией должны регулироваться двусторонними договорами.»

5

В отличие от региональных руководителей армия демонстрировала лояльность. О верности долгу и присяге сообщило командование Московского, Ленинградского, Приволжско-Уральского и Сибирского военных округов, Северного и Балтийского флотов, Командующий Тихоокеанским флотом адмирал О. Хмельков, едва успевающий выбраться из одной аферы, чтобы попасть в следующую, сделал несколько противоречивых заявлений, за каждым из которых следовало пояснение пресс-службы флота, изменяющее его смысл на противоположный. Позиция адмирала так и осталась неясной. Флот, якобы, оставался верным Москве, но поддерживал краснодарское Народное правительство, считая себя при этом флотом Дальневосточной республики. В совещании, где сделал свои сенсационные заявления Наздратенко, адмирал участвовал и, как было замечено, бурно аплодировал.

В штабе Северо-Кавказского военного округа произошел переворот. Лояльный по отношению к Москве генерал-полковник Иванов был смещен распоряжением главнокомандующего генерала В. Ачалова, его место занял начальник одного из отделов штаба округа малоизвестный генерал В. Сергеев, немедленно приступивший к реализации мер по введению военного положения в северокавказских республиках.

Драматические события развернулись в Севастополе. Командующий Черноморским флотом адмирал В. Кравченко, получив приказ Ачалова об отстранении его от должности, немедленно связался с Центральным штабом ВМФ в Москве. Москва сообщила, что его запрос будет рассмотрен на совещании у командующего ВМФ. Тем временем в здании штаба флота на Красноказарменной улице появился капитан первого ранга Курносов с предписанием Ачалова исполнять обязанности командующего флотом. Кравченко арестовал Курносова и сопровождавших его лиц и с группой офицеров забаррикадировался в здании штаба, ожидая сведений из Москвы. Тем временем штаб был окружен отрядом спецназа морской пехоты. Осажденным было предложено освободить арестованных и покинуть здание, в противном случае оно будет взято штурмом. Наконец пришел ответ из Москвы: приказы Ачалова квалифицировались как незаконные, командующему флотом было предложено действовать по обстоятельствам. Кравченко запросил помощи у командиров кораблей. Помощь не пришла. Лишь к вечеру в районе штаба появился отряд матросов с эсминца «Стерегущий». Приблизиться к зданию им не удалось. Окружающие улицы были заполнены бойцами украинского спецназа «Беркут», настороженно следившими за действиями российских морских пехотинцев. Матросы вернулись на корабль.

Ночью из Москвы пришло предписание вывести корабли в море. Основные силы флота в связи с продолжающейся напряженностью на Балканах находились в Средиземноморье и в Адриатике. Оставшиеся в Севастополе корабли содержались в состоянии трехчасовой готовности. Кравченко вступил в переговоры с командирами кораблей. С рассветом Севастопольскую бухту покинули большой противолодочный корабль «Керчь» и эсминец «Стерегущий». Почти неразличимые в утренних сумерках серые громады беззвучно прошли фарватер бухты, миновали Памятник погибшим кораблям и растворились в море. Спящий город не заметил их ухода. Все остальные корабли остались стоять у стенки.

В 5 часов утра оживилась Москва. Пришел приказ о присвоении контр-адмиралу В. И. Кравченко очередного воинского звания вице-адмирала. Одновременно Москва настоятельно требовала вывода эскадры в море. В 5 часов 20 минут адмирал Кравченко застрелился в своем кабинете. Офицеры штаба выкинули белый флаг и были отвезены на гарнизонную гауптвахту. Капитан первого ранга Курносов приступил к исполнению обязанностей командующего флотом.

6

Все эти дни в оживленной столице царило какое-то лихорадочное настроение. Чрезвычайное положение сказывалось лишь в том, что на милицейских постах у въездов в город стояли бронетранспортеры, а центр был полон патрулей. Вместе с тем улицы были забиты автомобилями, магазины полны покупателей. Ночью же наступали тишина и безлюдье. Только из-за железных дверей казино и ночных клубов, перед которыми расхаживали вооруженные охранники, доносились звуки бурного веселья. То здесь, то там слышались выстрелы. Кто стрелял и по кому, было неясно. Наутро ползли слухи о грабежах и убийствах.

В газетах появились сообщения о попытках «экстремистских элементов» организовать массовые митинги. Эти попытки были пресечены органами правопорядка. Столица же полнилась слухами об отделении Юга, о начале новой войны в Чечне, об еврейских погромах в Краснодаре, о провозглашении независимой Дальневосточной республики, о том, что будто бы генерал Лебедь объявил себя военным диктатором Сибири. Газеты и телевидение практически ничего не сообщали. Власти тоже как воды в рот набрали. Пополз слух о том, что президент Ельцин умер от сердечного приступа в Кремлевской больнице. Якобы срочно вызванный из Америки Дебейки ничего не смог сделать. Но смерть Ельцина скрывают, пока не решен вопрос о новом главе государства.

Москву прорвало только 27 июня. В 9 часов утра президент Ельцин выступил по телевидению с обращением к народу Российской Федерации. Выступление длилось ровно полторы минуты. Президент говорил затрудненно и выглядел совершенно больным. Он сказал:

«Дорогие россияне! Как вы знаете, лидеры запрещенных экстремистских организаций при попустительстве органов охраны порядка сумели собраться в городе Краснодаре и организовали там так называемое Народное правительство. Некоторые региональные руководители поддержали это так называемое Народное правительство. Я строго спросил с виновных. Моим указом руководители областей и городов, которые поддержали экстремистов, смещены с занимаемых должностей. Должен сказать, что мне нелегко было пойти на этот шаг даже в условиях чрезвычайного положения. Я долго размышлял, поскольку речь идет о законно избранных губернаторах и мэрах городов. Но они нарушили Конституцию Российской Федерации и должны понести наказание. Министр внутренних дел, допустивший вопиющее пренебрежение служебными обязанностями, отправлен в отставку. Также отправлен в отставку министр по делам федерации и национальным вопросам. Сегодня будут назначены новые министры.

Так называемое Народное правительство выступает с угрозами в адрес президента Российской Федерации. Оно имеет своей целью фашистско-коммунистический реванш и подавление демократии в России. Этого нельзя допустить. Я дал указание руководителям министерства внутренних дел и директору Федеральной службы безопасности арестовать членов этого так называемого правительства. Они предстанут перед судом. Внутренним войскам МВД поручено принять все меры для обеспечения единства и целостности Российской Федерации. Если понадобится, путем применения силы.

Действия экстремистов подтвердили правильность принятых нами мер. Введение чрезвычайного положения было оправданным. Я прошу россиян сохранять спокойствие и уверенность.»

Выступление президента, наоборот, вселило во всех беспокойство и неуверенность. Было неясно, понимает ли Москва, что на самом деле происходит в стране, и не ограничатся ли все действия сменой министров и раздачей указаний. Прошла уже почти неделя с того дня, когда было провозглашено Народное правительство. Сняли одного и другого министра. Ну и что дальше? Коммунисты же действуют и, кажется, очень активно. Если до сих пор ничего не предпринято, то почему это будет сделано в дальнейшем? Кто может взять на себя инициативу и наконец что-то предпринять? Казалось, что президент болен, а правительство в параличе.

А на следующий день пришло сообщение о гибели в Черном море, в двухстах пятидесяти километрах от Севастополя, эсминца «Стерегущий».