Русский апокалипсис. Фантастический репортаж из 2000 года

1

Премьеру Путину в свое время удалось добиться относительной стабилизации в Чечне. Накануне думских выборов 19 декабря события Второй чеченской войны развивались в благоприятном для России направлении. Армия прочно села в равнинных северных районах мятежной республики. Самолеты совершали рейды в горные районы, где бомбили места сборов боевиков, с воздуха минировали горные тропы. В освобожденных районах стала налаживаться временная администрация, начали выдаваться пенсии, восстанавливаться коммунальные службы в городах и поселках. Шаг за шагом воинские части продвигались на юг, не нацеливаясь на громкие победы. Правительство, казалось, понимало, что Чечню просто захватить и покорить нельзя. Ее нужно не только и не столько захватить, сколько приручить и научить жить по-человечески.

О потерях сообщалось мало и скупо. Считалось, что потерь почти не было, а если были, то не в результате боевых действий, а по причинам сложностей и неурядиц военного быта. Там российский самолет обстрелял ракетами дозор федеральных войск, приняв его за группу боевиков, там при разгрузке боеприпасов ящик со снарядами упал на ногу молодому бойцу, там случайно выстрелил не поставленный на предохранитель автомат. Правда, возникал вопрос, что случится с армией при такой организации и таком порядке, когда начнутся реальные военные действия. Воспрянувшие духом и постепенно изживающие психологический шок первой чеченской войны генералы использовали Чечню как полигон, отрабатывая новые тактические приемы и новые системы вооружений.

Но и побед особых не было. Бесконечные слухи о том, что вот-вот поймают Басаева и Хаттаба, так и оставались слухами. Новая, посаженная Москвой чеченская администрация в северных городах и поселках работала плохо. Чечня считала этих людей предателями и коллаборационистами. Несколько человек были похищены или зверски убиты. Им оставалось либо рисковать жизнью ежедневно и ежеминутно, либо перейти под охрану федералов. Ясно, что они выбрали охрану. Это ведь были не красные комиссары «с Лениным в башке и с наганом в руке». Это были цивилизованные чеченцы, оставившие бизнес в России, семьи, спокойную жизнь, и они, конечно, хотели выйти из этого приключения с приростом денег и власти, а не с пулей в затылке. Они выбрали охрану, а местные жители не очень-то шли навстречу властям, открыто показывающим свой страх.

Чечня объявила русским священную войну — газават, но систематических военных действий не вела. Чеченская армия, насчитывавшая пятьдесят тысяч обученных и хорошо вооруженных боевиков, сжималась, как пружина. Русских политиков и генералов это пока что устраивало. Не было побед, не было и поражений. Не было заметных потерь, либеральная пресса молчала, солдатские матери тоже на время утихли. Пришла необычайно холодная зима. Чеченцы ждали весны. Русские генералы тоже ждали весны. Обе стороны надеялись, что весна принесет окончательный успех.

Это была «странная война». Чечня сильно обезлюдела, почти четверть населения бежала от войны в Ингушетию. Со всех остальных сторон границы республики были перекрыты «санитарным кордоном», войсковыми и милицейскими заграждениями в несколько километров глубиной. Днем в стране хозяйничали армия и новая администрация. Ночью хозяевами были боевики. Места армейских стоянок и дома администрации превращались в крепости. Часовые открывали огонь на малейший шорох. И все равно утрами не досчитывались людей.

Горы на юге стояли голые. Жизни в них как будто не было вовсе. Но штурмовики Су‑25 гудели в прозрачном небе, не опускаясь ниже трех тысяч метров, ибо из каждой земляной норы, из-под каждой глыбы могла вырваться смертоносная ракета. Несмотря на мощные кордоны, боевикам удавалось просачиваться как в соседние российские республики, так и на юг — в сторону Азербайджана и Грузии. Ходили слухи, что лидеры сопротивления, в частности. Басаев и Радуев, в отпуске и отдыхают. Их, якобы, видели на турецких черноморских курортах. Москва этого не опровергала и не подтверждала.

Странная война закончилась с устранением Путина и с первой весенней капелью. В ночь на девятнадцатое марта одновременно подверглись нападению шесть центров базирования российской армии. Но боевикам не удалось подойти незамеченными. Система дозоров сработала как положено. В результате ожесточенных многочасовых боев чеченцы не захватили ни одной базы. Но число потерь с российской стороны достигло, по сообщениям военных, 150 человек.

Через два дня был снят со своего поста начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин. В московской прессе опять замелькали статьи о бездарности генералов и неготовности армии. Сенсацией стала опубликованная «Известиями» информация о том, что нападение боевиков на места базирования армии состоялось ровно день в день, точнее, ночь в ночь накануне начала запланированной Генеральным штабом операции «Терек», которая готовилась в течение всей зимы и должна была состоять в окружении и захвате основных баз террористов в горных районах республики. Удары чеченских боевиков обрушились на подготовленные к выходу части; потеряно огромное количество боевой техники, подразделения дезорганизованы, количество погибших командованием преуменьшается, операция отменена. Кроме того, нет никаких сведений о судьбе нескольких десантных групп, выброшенных тремя днями раньше в горах с целью удара по базам боевиков с тыла. Скорее всего, они уничтожены. В этом случае количество погибших российских бойцов следует как минимум удвоить.

Массированный удар чеченцев по основным базам российской армии точно в ночь накануне решающей операции, подводили итог «Известия», может свидетельствовать только об одном: о предательстве в высших эшелонах российской военной и гражданской власти. «Нельзя снимать вины с командования армейской группировки и Внутренних Войск в Чечне, — писала газета, — а также с военной разведки и ФСБ, прозевавших выход крупных групп боевиков к местам базирования армии. Но ясно, что и без того операция была обречена, поскольку стратегические планы российского Генштаба оказались в руках чеченских командиров. Это результат предательства. Нельзя выиграть эту войну, нельзя навести порядок в стране до тех пор, пока люди, совершившие это преступление, стоившее жизни сотням российских граждан, не будут выявлены и наказаны.»

НТВ показало интервью с Шамилем Басаевым, данное им корреспондентам французского «Антен‑2». Бородатый бандит сказал:

— В России есть люди, которые нам помогают. Помогают деньгами и информацией. Они знают, что Чечня все равно будет свободной и думают о будущем.

— Это они сообщили вам о деталях операции «Терек»? — спросил корреспондент.

— Я не хочу об этом разговаривать, — ответил Басаев. — У нас есть разведка.

Газета «Сегодня» сделала из этого политические выводы: «Увольнение Владимира Путина изменило соотношение сил в верхах российской власти. Очевидно, к рычагам влияния опять вернулись те, кому невыгодно окончательное поражение сепаратистов в Чечне. Вторая чеченская война развивается по тому же сценарию, что и первая. Очевидно, этот сценарий пишут те же люди, что и пять лет назад.»

А Юрий Лужков выразился со свойственной ему прямотой и безапелляционностью: «Все знают про Березовского. И все молчат. Пусть он выйдет и докажет, что он не предатель… И пусть скажет, кто в Грозном нефтеперерабатывающий завод восстанавливает… И почему все кругом разбомблено дотла, а дома Басаевых стоят посерединке нетронутыми… Кто такие приказы дает? Президент молчит, а страна гибнет и разваливается.»

Хотя отдельные стычки в Чечне происходили почти ежедневно, провал операции «Терек» положил конец крупномасштабным боевым действиям с обеих сторон. Создавалось впечатление, что обе стороны ждут президентских выборов. Но вместо прихода нового президента было введено чрезвычайное положение. В стране установилось двоевластие. Для зюгановского Юга Чечня была постоянной угрозой с тыла. Там следовало навести порядок.

2

В тот день когда «Керчь» прошла Босфор и Дарданеллы и вышла в Эгейское море, а контр-адмирал Посевин поставил на карту свою служебную карьеру, восьмидесятитысячная группировка Внутренних Войск и армии по приказу Народного правительства выдвинулась в направлениях на Грозный и Гудермес. Перед этим в течение пяти часов шла беспрерывная бомбардировка и ракетный обстрел Грозного, Гудермеса, Урус-Мартана. Самашек и других крупных населенных пунктов. В Грозном был практически сметен с лица земли нефтеперерабатывающий завод. Столб черного дыма от горящей нефти поднимался до неба, и новые волны бомбардировщиков шли на него, как на маяк, не прибегая к приборам. В местах базирования чеченских боевиков были выброшены вертолетные десанты, уничтожавшие, либо связывавшие боем силы сепаратистов. База ненавистного Хаттаба была уничтожена. Штурмовики буквально перепахали ракетами несколько гектаров земли, не оставив в целости ни одного строения, ни одного подземного убежища. Правда, высаженный с вертолета десант не обнаружил трупов. Чеченцы покинули базу ночью накануне начала бомбардировок. Боевые вертолеты охотились за автомобилями на дорогах, не брезговали даже одинокими пешеходами. Был приказ уничтожать все, что движется. Танки превращали в развалины деревни, откуда звучал хотя бы одиночный выстрел в сторону военных колонн. Колонны шли под прикрытием авиации. Вертолеты висели в воздухе беспрерывно обшаривая окрестности на несколько километров вокруг и предотвращая возможное нападение. Отстроенный телецентр в Грозном и несколько мобильных телепередатчиков в других частях республики были уничтожены ракетными ударами. Каждый выход в эфир по радио или спутниковому телефону фиксировался, и бомбардировке подвергался весь квадрат, из которого шла передача. Жизнь в республике практически остановилась. Оккупационные части смогли без потерь достигнуть предписанных мест расположения как к северу, так и к югу от реки Терек вплоть до высокогорных районов. Грозный подвергался беспрерывной бомбардировке в течение трех дней. Столица Чечни была взята в полное кольцо, и началось методичное уничтожение города путем обстрела из тяжелых орудий.

Граница была наглухо закрыта. Из Чечни не выпускали больше ни одного человека. У шлагбаумов теснились толпы рыдающих беженцев — стариков и женщин. Только в Чечню шли и шли колонны военной техники и грузовиков с солдатами. Правда, как вскоре стало ясно, те, кто хотел, уходили из Чечни без дорог, лесами и горами. Уже на следующий день после начала российского наступления были зафиксированы нападения боевых групп на воинские колонны и армейские казармы в Ингушетии и Дагестане. Через день был разгромлен штаб армейской бригады в поселке Маис под Моздоком. Командир бригады полковник Челышев захвачен и увезен в плен. Женщины, служившие в штабе, зверски изнасилованы и убиты. У всех трупов отрезаны головы. Вертолеты и оперативные группы, прибывшие поздно, не смогли найти нападавших. Огонь войны, бомбами и гусеницами танков выдавленный из Чечни, вспыхнул в соседних республиках.

Через пять дней после начала активных боевых действий, 11 июля, «Радио Краснодара» объявило об успешном завершении чеченской операции и о возвращении Чечни в состав России. Остатки бандформирований, как было сообщено по радио, окружены в горах и планомерно уничтожаются. Было сказано, что президент Чеченской республики Аслан Масхадов бежал в Турцию. Грозный взят. В Грозном привели к присяге новое правительство, во главе которого встал один из бывших помощников Доку Завгаева, молодой и честолюбивый профессор политологии, до того проживавший в Москве.

«Чеченское общество должно смотреть вперед, а не назад, — сказал он на собрании общественности Грозного, происходившем в полуразрушенном, с выбитыми окнами здании городской филармонии. — Деятельность предыдущих правительств принесла нам войну, разруху и порабощение. Чеченский народ превратили в стадо овец, которые послушно бежали на бойню под бичом полевых командиров, жиревших на крови и нефти. Вы знаете, что Салман Радуев держит восемнадцать миллионов долларов в банках Турции и Швейцарии? Вам известно, что Басаев так же богат? Эти деньги принесла им война, и каждый доллар покупался ценой жизней простых чеченцев. Джохар не хотел войны, и мы с ней покончили. Мы не снимаем с России вины за чеченскую трагедию, но Россия очнулась от своего дикого и сумасшедшего сна и становится другой Россией. Она становится не припадочным больным, у которого пена у рта и который сам не знает, что сделает в следующую минуту, но могучим и верным другом…»

В Москве весть о покорении Чечни произвела шоковое впечатление, как будто бы десятилетиями гноящаяся раны была заживлена в один миг. «Я не приемлю идеологии коммунистов, — сказал мэр Лужков, — но они люди дела, в этом им не откажешь». «У них нет пятой колонны, — прокомментировал лидер ЛДПР Жириновский, — всяких там Чубайсов и Гайдаров. Они ее вывели, мы ее тоже выведем».

3

В Москве ситуация осложнилась. По указанию нового министра внутренних дел генерала С. Колесникова были временно закрыты ночные клубы и казино, превратившиеся в бандитские гнезда. С двенадцати ночи до пяти утра действовал комендантский час.

В середине июля стали возникать перебои с бензином. У торгующих бензоколонок выстроились грандиозные очереди, водители приезжали с запасом канистр, наполняя их все с расчетом на будущий дефицит. Власти объясняли перебои сначала ремонтом на Московском нефтеперерабатывающем заводе, потом картельным сговором нефтеторговцев, потом перерывами в поступлении сырой нефти из Волжско-Уральского региона.

Но объяснений уже никто не хотел слушать. Ночами стали по непонятным причинам взрываться бензоколонки. В муниципальном округе Матвеевское возник гигантский пожар в гаражном кооперативе. Пламя было видно ночью за много километров. Сгорело семьдесят автомобилей. Пожар начался от неисправности электропроводки в одном из гаражей, где хранилось, по сведениям мирно спавшего в это время хозяина, около пятисот литров бензина. Мощный взрыв разметал соседние гаражи, в которых в свою очередь начали рваться бензиновые склады. Жители близлежащих домов в панике выбегали на улицу в одном белье. Отлетевших горящих обломков начали заниматься пламенем вещи на балконах. Пожарные работали всю ночь и половину следующего дня. На полдня было прервано движение поездов на проходящей за гаражами Киевской железной дороге. К счастью, обошлось без человеческих жертв. На следующий день было введено нормирование на продажу бензина.

С бензинового рынка паника перекинулась на продовольственный. Исчезли крупы и макароны. В магазинах опустели полки, половина продовольственных рынков закрылась, на остальные жалко было смотреть. Начальник департамента продовольственного снабжения заявил, что продуктов в городе более, чем достаточно, и возложил вину за возникновение дефицита на оптовых торговцев, придерживающих товары на складах в ожидании роста цен. «Оптовики, придерживающие товар, — сказал он, — будут наказываться в согласии с нормами чрезвычайного положения, а их товары конфисковываться».

Но было уже поздно. Все, что появлялось в магазинах, сметалось с прилавков мгновенно. За несколько дней цены выросли почти вдвое. Правительство Москвы ввело ограничение на отпуск в одни руки мясных, молочных и хлебобулочных товаров. Молодежь роптала. Старики говорили: «Все это видано тысячу раз. Потом введут карточки». По слухам, карточки уже печатались на Гознаке. Возвращавшиеся из Питера говорили, что там все есть, но цены гораздо выше: наверное, все везут туда и там продают.

Увеличилось количество нищих и беженцев, неизвестно как попадающих в Москву. По утрам вагоны метро заполняли толпы дурно пахнущих людей с огромными кошелками. На станциях метро и на вокзалах можно было купить запрещенные с введением чрезвычайного положения «Завтра» и «Правду». Их продавали из-под полы, как порнографические карточки. Люди их охотно покупали, ведь там была хоть какая-то информация. В середине июля в газетные киоски вдруг стал поступать «Южный край», но через три дня исчез. В последнем поступившем в продажу номере сообщалось об успехах Народного правительства под руководством Г. А. Зюганова, о цветущей и привольной жизни, пришедшей в кубанские станицы. На Кубани и Нижней Волге идет подготовка к жатве хлебов. Большая статья была посвящена военным и дипломатическим победам Юга.

«Возрождение России сопровождается ширящимся международным признанием Народного правительства. Президент Белоруссии А. Лукашенко заявил на встрече с председателем Народного правительства Г. Зюгановым, что Россия встала на правильный путь. На повестке дня заключение договора между правительством Республики Беларусь и Народным правительством России.

В Краснодаре идут переговоры с представительной делегацией Федеративной Республики Югославии. Этой стране, пострадавшей от варварских бомбардировок НАТО весной и летом прошлого года, требуется надежная дружеская помощь, которую не может ей оказать никто, кроме России. На повестке дня визит председателя Народного правительства Г. Зюганова и его встреча с руководителем Югославии С. Милошевичем. Югославская сторона ставит вопрос о присоединении Югославии к готовящемуся договору Южной России и Белоруссии. Складывается прочное славянское братство. О желании войти в состав России объявило правительство Приднестровской республики, преданной и оставленной без помощи преступным режимом Ельцина. Ведутся переговоры о возвращении в лоно России республик Абхазия, и Южная Осетия, страдающих от постоянных притеснений и провокаций со стороны режима Шеварднадзе в Грузии.

Здоровые силы в бывших республиках СССР все с большей надеждой смотрят на Народное правительство России, последовательно добивающееся восстановления территориальной целостности и единства страны. Коммунистическая фракция парламента Украины призвала президента Л. Кучму осуществить дипломатическое признание Народного правительства России. Русская партия Крыма требует возвращения Крыма как исконной русской земли под эгиду России. В связи с этим Председатель Народного правительства Г. А. Зюганов поручил министру иностранных дел В. Купцову и министру обороны В. Ачалову представить на рассмотрение правительства анализ правовых и военных аспектов передачи Крымской области под юрисдикцию России.

Успешно развивается ситуация на внутреннем фронте. Вооруженные силы Народного правительства под руководством главнокомандующего В. Ачалова практически подавили сепаратистские тенденции на Северном Кавказе. Население северокавказских республик возвращается к спокойной и мирной жизни без войн и национальных конфликтов. Армия успешно подавляет разрозненные остатки бандформирований, засылаемых и финансируемых из-за рубежа.

Все больше регионов Российской Федерации заявляет о верности идеалам Народного правительства и переходе под его юрисдикцию. Петля народного гнева вокруг оккупационного режима Ельцина неуклонно сжимается. В связи с этим встает вопрос о переезде Народного правительства России из Краснодара в Москву. На днях правительство сообщило о формировании представительной делегации, которая будет направлена в Москву для переговоров с мэром Москвы Ю. Лужковым».

Будучи спрошенным об этом, Лужков ответил:

— Не знаю. Я их газетки не читаю.

Прочитав переданную ему вырезку, он сказал:

— Полная чушь! Никаких переговоров с ними не веду и вести не собираюсь. Краснодарское правительство незаконно. А этим, — он пренебрежительно помахал газетной вырезкой, — они хотят поссорить меня с президентом.

После этого «Южный край» окончательно исчез с московских газетных прилавков.

4

Публикация в «Южном крае» имела неожиданные последствия. Хотя, конечно, дело было не в ней, она стала только поводом. Украина и Грузия направили в Совет безопасности ООН заявления с требованием предотвратить готовящуюся агрессию со стороны России. Обсуждение на Совете безопасности носило двусмысленный характер. Российский представитель резко отмежевался от представленных документов и заявил, что так называемое Народное правительство находится вне закона и не представляет Российскую Федерацию. Вместе с тем он не может отрицать наличия у этого правительства агрессивных намерений. Украина и Грузия сняли свои обвинения в адрес России, но потребовали ввиду угрозы со стороны сложившегося на Юге России террористического режима помощи международного сообщества. Совет рассмотрел предложенную США резолюцию о направлении части сил НАТО, дислоцированных и средиземноморском бассейне, для оказания помощи черноморским государствам в случае проявления агрессивных намерений со стороны одного из них. Российский представитель С. Лавров при голосовании воздержался. Но Китай проголосовал против, и резолюция не прошла, Украина и Грузия обратились с аналогичной просьбой к США и НАТО. Генеральный совет НАТО, собравшийся в брюсселе, принял решение оказать Украине и Грузии помощь в укреплении их обороноспособности и предотвращении возможной агрессии со стороны России, 15 августа 2000 года отряд кораблей НАТО в составе авианосца «Инвинсибл», атомной подводной лодки «Сплендид», двух фрегатов, двух эсминцев и трех десантных кораблей вошел в Черное море. Второго августа основные корабли группы бросили якорь на рейде Одессы. Десантные суда в сопровождении эсминцев проследовали в грузинский Поти, где по просьбе правительства Грузии на берег была высажена бригада морской пехоты США.

«Южный край» опубликовал резолюцию протеста Собрания народных представителей Юга России против агрессивных действий военного блока НАТО. Министр обороны Народного правительства отдал приказ о введении полной боевой готовности в частях и на кораблях.

В течение двух недель на аэродромы Турции, Болгарии и Румынии были перебазированы из Германии и Италии 250 боевых машин, к которым присоединилась польская эскадрилья модернизированных МиГ‑29. Это выглядело как подготовка к большой войне. НАТО получило от правительств Грузии и Украины разрешение использовать военные аэродромы в Грузии и на территории Крыма. Самолеты НАТО летали вдоль кавказских границ России, производя аэрофотосъемку. Они взлетали с авианосца «Инвинсибл» или с авиабазы Бельбек недалеко от Севастополя, шли над морем, потом над территорией Грузии вдоль российской границы, а садились в Азербайджане на авиабазе Насосная, оставшейся еще от советской армии. С другой стороны границы их сопровождали российские истребители Народного правительства. Натовцы демонстративно избегали нарушения воздушного пространства России. Российские самолеты, наоборот, часто входили в пределы воздушного пространства Грузии и шли над горами параллельно натовским самолетам до самой азербайджанской границы. С обеих сторон это была опасная игра, но пока что она не приводила к открытому конфликту. Обе стороны прямого конфликта не хотели. Краснодар, у которого было множество других неотложных дел, не желал войны с НАТО, имеющего практически неисчерпаемый потенциал. Натовское руководство опасалось серьезных жертв со своей стороны, которых здесь было явно не избежать.

Любопытная ситуация сложилась в Севастополе. На аэродроме Бельбек базировались военные машины украинских ВВС, российского Черноморского флота и стран НАТО. Каждый сектор охранялся своими солдатами. Полетами управляла международная диспетчерская группа. Особо опасных ситуаций не возникало. Часто сразу после натовского самолета стартовал российский флотский истребитель и провожал гостя над морем до Грузии, где того перенимали летчики кавказской группировки. Английские и французские пилоты НАТО большими группами выезжали на экскурсии в Севастополь, где фотографировались на Графской пристани и у памятника адмиралу Нахимову. Немцы предпочитали фотографироваться на Малаховом кургане у памятника матросам, оборонявшим Севастополь в 1941 году. Конфликтов с населением не было. Иногда российские моряки дружески общались с приезжими, пили вместе мелитопольское пиво в пивных барах. Но натовских военнослужащих командиры старались быстро увезти на базы, где они были расквартированы. Общение с потенциальным противником не поощрялось. После того, как был найден убитым летчик люфтваффе майор Гратхоф, оно вообще прекратилось. Установилось взаимное недоверие. Российским морякам было запрещено вступать в контакт с иностранцами.

Все это было неестественным. Это вроде бы была игра, но готовая в каждое мгновение перерасти в кровавое побоище. В Краснодаре царило истерическое настроение. Был отдан приказ без предупреждения сбивать любой иностранный самолет, нарушивший воздушное пространство России. Украину и Грузию Народное правительство обвинило в провокации с целью развязывания войны в Европе. В Совет НАТО в Брюсселе и правительствам стран НАТО было направлено требование вывода войск с территории Крымской области, принадлежащей Российской федерации и незаконно отторгнутой в 1991 году. Москву обвинили в стремлении задушить свободу России руками иностранных наемников.

«Южный край» писал:

«Воздушные армады НАТО концентрируются у южных рубежей России. На священной земле Севастополя снова хозяйничают оккупанты. Московское правительство не сделало ничего, чтобы этому помешать. Узурпатор Ельцин, захвативший власть в стране, предпочитает отдать Россию на разграбление иностранцам, лишь бы не потерять свое кресло. Цели, которые ставят перед собой США и их европейские сателлиты, вполне ясны. Они хотят отрезать от России Северный Кавказ и установить там свой протекторат. В их намерения входит также подавить чаяния свободолюбивого абхазского народа и передать Абхазию режиму Шеварднадзе, уже подготовившему все необходимое для репрессий и геноцида в отношении абхазцев. В обмен НАТО получит военно-морские базы в Грузии и постоянный форпост для осуществления полицейских функций на Черном море. Войска НАТО намерены также на постоянной основе разместиться в Крыму, навсегда лишив Россию земли, за которую проливали кровь многие поколения наших славных предков.

Но и это еще не все. Подлинной и далеко идущей целью натовских политиков и генералов является свержение Народного правительства России и установление протектората над российским Югом с его плодородными землями, природными ресурсами, развитой промышленностью и торговлей. В этом им готов помогать московский узурпатор. Захват Юга России иностранными державами — для него единственная возможность удержаться у власти. Иностранным хозяевам надо платить. И он готов платить — нашей исконной землей, жизнями русских людей».

5

Усиление НАТО на Черном море встревожило не только Юг. В Москве, Петербурге и других городах России, как и полтора года назад во время югославского кризиса, начались стихийные антинатовские демонстрации. Милиция их не разгоняла, лишь не допускала демонстрантов к стенам посольств стран НАТО. Мэр Москвы Лужков заявил в телевизионном интервью, что юг югом, а Россия у нас одна, и нельзя допустить, чтобы интервенты спокойно и с удобствами вернулись туда, откуда мы их в свое время вышибли. «Ясно, я имею в виду Севастополь», — пояснил он в ответ на вопрос интервьюера.

Страна двинулась по накатанным рельсам. Генерал Ивашов сказал по телевидению, что готовящаяся агрессия НАТО против России является естественным продолжением событий прошлого года в Югославии. «Им не дали отпор тогда. Они получат его теперь…». Партия Жириновского открыла в Москве пункт записи добровольцев для освобождения Крыма. Но пункт проработал только два часа. Приехал автобус с омоновцами, и пункт закрыли в связи с деятельностью, противоречащей закону о чрезвычайном положении. НАТО на все это никак не реагировало. Но вот 9 августа по телевидению выступил министр иностранных дел И. Иванов, весьма осторожно выразивший сомнение в необходимости концентрации сил НАТО на южных границах России. И сразу же десятого на пресс-конференции в Брюсселе генсек НАТО англичанин Джордж Робинсон, прославившийся ястребиными повадками еще в пору югославского кризиса, сказал, что если Москва отождествляет себя с коммунистическим южным режимом, то она должна прямо об этом заявить. Тогда мировое сообщество сделает необходимые выводы. Бывший натовский генсек Хавьер Солана, занявший теперь пост уполномоченного Евросоюза по международным делам, срочно вылетел в Москву для улаживания возникшей щекотливой ситуации.

Девятнадцатого ОРТ полностью показало с синхронным русским переводом данную в Брюсселе пресс-конференцию командующего силами НАТО в Европе генерала Стардастера, сменившего на этом посту Уэсли Кларка. Генерал разъяснял задачи, поставленные перед силами альянса, и комментировал карту потенциального театра военных действий.

«Обстановка в черноморском регионе, — сказал он, — крайне осложнилась в связи с появлением на юге России агрессивного коммунистического правительства. Мир и безопасность народов, которые здесь проживают, поставлены под угрозу. Мы не хотим, чтобы агрессия и геноцид стали фактом, как это было в Югославии. В Югославии все пришлось исправлять ценой больших усилий Америки и Европы и ценой больших страданий народов. Поэтому мы прибегаем к превентивной стратегии.

Нам предстоит решить в этом регионе многостороннюю задачу. Во-первых, мы должны предотвратить агрессию против Украины и Грузинской республики. Это дружественные нам страны, в прошлом вынесшие много страданий от коммунизма. Мы не можем допустить их повторного угнетения. Поэтому в случае начала агрессии будут нанесены удары по военным и морским базам русских здесь, здесь и здесь (указка остановилась на Севастополе, Феодосии и Новороссийске), а также по расположению их воинских частей и военной инфраструктуре в этом районе (указка прошла через побережье Азовского моря до Тамани и дальше до границы с Грузией). Будут наноситься точечные удары, так же, как в Югославии.

Во-вторых, мы не можем допустить продолжения геноцида, который ведется русскими в отношении народов Северного Кавказа, стремящихся к обретению независимости (указка очертила районы Чечни, Дагестана, Ингушетии, прихватив заодно части Ставрополья и Азербайджана). О трагедии, которая в эти минуты разыгрывается в этих маленьких горных странах, вы хорошо знаете из сообщений прессы. Мировое сообщество не может остаться в стороне и смотреть, как безжалостно истребляются целые народы. Мы намерены остановить русскую агрессию и геноцид в этом регионе.

В-третьих нуждается в помощи наш стратегический партнер и союзник Азербайджан. Ему угрожает агрессия со стороны Армении и Карабаха. Господин президент Алиев предоставляет военные аэродромы и необходимую инфраструктуру для базирования наших сил. Мы не можем отказать ему в помощи.

Таковы наши задачи. Ваши вопросы, господа?»

— Сольдано. Пренса. Аргентина. ООН не предоставила мандата на проведение этой операции. Россия — независимая страна. Каковы международно-правовые основания действий альянса?

— Мы не собираемся нарушать суверенитет России. Мы находимся в Грузии, на Украине и в Азербайджане по приглашению правительств этих стран с целью оказания им помощи в отражении возможной агрессии со стороны незаконного террористического режима, возникшего на юге России. Мандат ООН для этого не требуется.

— Бьюкенен. Рейтер. При планировании этой операции извлечены уроки из неудач в Югославии?

— В Югославии альянс одержал полную победу. Но проблемы, которые при этом возникли, нами учтены.

— Гюнтер Кляйнкрамм. «3юддойче Цайтунг». Кажется странным, что альянс размещает свои силы так близко от театра военных действий. Не окажется ли недооцененной способность русских к нанесению ответного удара?

— Мы исходим из объективных оценок военных аналитиков, как аналитиков альянса, так и самих русских. Недооценки нет. Но в победе мы уверены. Русская армия располагает устаревшей военной техникой. Противовоздушная оборона в регионе дезинтегрирована. Кроме того, у нас есть оперативные и тактические сюрпризы, о которых позвольте мне здесь не рассказывать.

— Рансимен, «Калькутта Стар», Индия. У русских есть ядерное оружие, как тактическое, так и стратегическое. Вы можете быть уверенным, что отражение агрессии не перерастет в ядерный конфликт?

— Такой возможности полностью исключить нельзя. Поэтому мы готовы к применению ядерного оружия. Русские должны знать, чем рискуют, начиная агрессию.

— Линда Дежавю, «Либерасьон», Париж. Ваша уверенность не убеждает. Все-таки это не Югославия. Здесь могут быть очень большие потери. Как к этому отнесутся страны альянса?

— Войны без потерь не бывает. Мы военные и решаем военные задачи.

— Ханс-Петер Ризе, Радио Гессен, Германия. Возможно ли победить, если военные действия начнутся? Как вообще может выглядеть победа в этом конфликте? Ведь наземной операции, насколько я понимаю, не предполагается?

— Наземной операции не будет. Победа будет заключаться в ликвидации агрессии. Русская армия будет лишена возможности продолжать агрессию.

— Дмитрий Хавин, Русская линия. Вы все время говорите «русские». Разве Москва является противником альянса?

— Разумеется, я имею в виду коммунистический террористический режим, незаконно существующий на юге России. У нас нет никаких претензий к нашим московским друзьям.

На следующее утро в Москве разразился грандиозный скандал. Постановлением правительства за вопиющее нарушение режима чрезвычайного положения ОРТ было лишено лицензии на вещание. Гендиректор ОРТ оправдывался, ссылаясь на прямую санкцию сверху, но чью именно, не говорил. Всплыло имя Лужкова. Лужков заявил, что не имеет абсолютно никакого влияния на ОРТ, что спрашивать надо не с него, а с Бориса Абрамовича Березовского, который является известным мастером политических провокаций. Лужков добавил, что репрессия применена правильно, что ОРТ нанесло стране огромный вред и должно быть наказано, а именно: его следует лишить лицензии на вещание, а первый канал должен быть передан в распоряжение московской кампании ТВ-Центр. Разрешение было получено. Генеральным директором ТВ-Центра по рекомендации мэра был избран министр информации правительства Москвы, бывший пресс-секретарь Ельцина Сергей Ястржембский. А еще через три дня бывший директор ОРТ занял его пост в московском правительстве.

6

Неизвестно, как прореагировали бы на этот наглый поступок мэра президент и правительство, но через два дня вспыхнул антиправительственный мятеж в Твери. С утра на площадь к зданию администрации стали по одному и будто бы случайно сходиться молодые крепкие люди, как оказалось впоследствии, давно уже проникавшие в город бойцы макашовской Добровольческой армии. Случайно выглянувший из окна губернатор вызвал начальника своей охраны и спросил, кто это там внизу толпится. Начальник охраны позвонил начальнику городского ОВД полковнику Краснюкову и сказал, что на площади толпится что-то слишком много народу.

— А что они делают?

— Да ничего, — сказал начальник охраны. — Стоят, ходят… Но Павел Петрович беспокоится. Время сам знаешь, какое.

— Хорошо, — сказал Краснюков. — Сейчас пришлю наряд. Желание первого лица выше закона, — пошутил он. — Только вот что — не в службу, а в дружбу — скажи там нашим постовым, чтоб не расслаблялись. Я сейчас сам приеду. А то неровен час…

Начальник охраны нашел милицейского лейтенанта и передал, что Краснюков велел быть повнимательней и сейчас приедет сам.

— А что такое? — удивился лейтенант. — Я десять минут назад выходил, смотрел, все было в порядке.

Толпа к этому моменту развернула транспаранты с лозунгами «Долой американских холуев!», «Ельцин — Иуда!», «Да здравствует Народное правительство России!» и начала скандировать: «Гу-бер-на‑то-ра! Гу-бер-на‑то-ра!»

Начальник охраны с лейтенантом выскочили на крыльцо. Раздался свист и вопли «Да-а-алой!» На площадь со всех сторон текли, вливаясь в толпу, любопытные. По краям бессильно бились, оттаскивая любопытных, дежурившие на площади постовые милиционеры.

Начальник охраны губернатора опрометью бросился в здание. Лейтенант закричал: «Всем немедленно разойтись!» — Он выхватил из кобуры пистолет, чтобы выстрелить в воздух, но увидел, что прямо на него несется здоровенный детина, занося над годовой кусок железной трубы. Он направил пистолет детине в грудь и нажал на спуск. Выстрела не было. Лейтенант понял, что не снял пистолет с предохранителя, и, завороженно глядя на вырастающего перед ним детину, судорожно поднял руку с пистолетом, закрываясь от удара. Дубинка сломала лейтенанту руку и обрушилась на голову не прямо, а вскользь, оторвав ухо и раздробив плечо. Лейтенант рухнул на крыльцо, пистолет, гремя, скатился по гранитным ступеням. Лейтенант жил еще несколько секунд, пока его не затоптала устремившаяся в тесные двери толпа макашовцев.

Зазвенели стекла, ручьями скатываясь на асфальт. Из разбитых окон полетели бумаги, мебель, телефонные аппараты. Площадь наполнилась радостным грохотом. Со всех сторон к площади бежали люди, некоторые с криком «Губернатора громят!» устремлялись в распахнутые двери здания.

Краснюков еще на подъезде к площади понял, что беда. Когда его черная «Волга» повернула на площадь, он велел водителю остановиться и прямо из машины вызвал отряд милицейского спецназа.

— Вмиг, — крикнул он, — срочно! Погром в администрации!

Пока еще в городе не было слышно ни единого выстрела. Может быть поэтому и Краснюков, и другие не поняли масштаба происходящего. Спецназовцы в камуфляже и защитных шлемах, посмеиваясь лезли в автобус. Но это был не погром, а мятеж. Когда распахнулись ворота, выезжающий автобус изрешетили пулеметные очереди в упор прямо со второго этажа дома напротив. Оставшиеся в живых десять человек сдались, так же, как и дежурные.

Телевидение было захвачено еще проще. Двое молодых людей вошли в дверь, скрутили дежурного милиционера, и в здание, растекаясь по этажам, заспешили макашовцы. В полдень оборвалась детская передача. На экране появилась заставка с памятником Пушкину работы Олега Комова. Она стояла томительно долго, затем в кадре возникло заплаканное лицо дикторши, сказавшей: «Сейчас будет передано специальное сообщение». Камера подвинулась вправо, показав двух сидящих за столом людей в черных матерчатых масках.

Оператор махнул рукой и один из них заговорил:

«Мы — бойцы Добровольческой армии генерала Макашова и находимся здесь по поручению Народного правительства России. Тверь захвачена нами при поддержке трудящихся города. Губернатор Толмачев смещен со своего поста и будет предан народному суду. Вместе с ним пойдет под суд вся городская верхушка, виновная в страданиях и бедах народа.

Назначен новый губернатор. Все жители города должны беспрекословно выполнять его распоряжения.

Все. Сегодня больше телевидения не будет.»

Снова появилась заставка и экран погас.

Никто в городе не усомнился в подлинности происходящего. Слишком зловещая атмосфера царила в студии.

Войска вошли в город к вечеру. На телестудии боевиков уже не было. Вся передающая аппаратура была разломана, искалечена, расстреляна из автоматов. Перепуганные сотрудники рассказали, что режиссера, отказавшегося вести передачу, застрелили на месте.

Макашовцы забаррикадировались в здании администрации. При попытке солдат приблизиться к зданию зазвучали автоматные и пулеметные очереди. Руководитель управления ФСБ начал переговоры. Макашовцы требовали предоставления автобусов и свободного проезда в Брянск. Иначе все заложники, в том числе губернатор и захваченные на телецентре дикторы будут расстреляны.

Переговоры с Москвой ничего не дали. Москва велела решать на месте. Через мегафон из здания прокричали, что если через десять минут автобусы не появятся, будет убит первый заложник. Хотя автобусы стояли рядом за углом, никто не хотел принять на себя ответственность за решение. Ровно через десять минут в распахнутом окне появился человек с петлей на шее. Его взгромоздили на подоконник. Человек цеплялся руками за рамы, а потом от мощного толчка в спину рухнул вниз и закачался в петле. На площади ахнули. «Это Петров, — сказал кто-то. — Зам. главы администрации по малому бизнесу.»

«Следующий — через пять минут», — прогремел мегафон. Через две минуты на площадь, урча, вползали автобусы.

Пять автобусов с террористами и заложниками остановились на закате перед стоящим поперек пустынного шоссе бронетранспортером. «Внимание, господа террористы! — загремел усилитель. — Вы окружены. Не уйдет ни один. Предлагаю отпустить заложников и сдаться. Иначе будете уничтожены с применением тяжелого оружия. На размышление даю пять минут.»

Сзади, откуда пришла колонна, выползли еще несколько бронетранспортеров и расположились напротив автобусов полевой стороне шоссе, развернув в сторону автобусов башни с пулеметами. До самого горизонта лежало мокрое пустынное поле. Стояла тишина. Три минуты прошло. Стрелка поползла четвертый круг. Не выдержали нервы у кого-то из макашовцев. Автоматная очередь выбила искры из пулеметной башни бронетранспортера. И тут разверзся ад. Пулеметы били не больше минуты и смолкли по команде из головной машины. Изрешеченные автобусы стояли, нелепо покосившись. Один из них горел. Изнутри доносились стоны и тихий плач.

Командир в камуфляже спрыгнул на мокрое шоссе и деловито скомандовал: «Васильев, Пистюк, погасить автобус. Дреев, приглашайте медиков и технички. Остальные — вытаскивать трупы и раненых». Через полчаса шоссе опустело. Только под редким дождем потихоньку бледнели пятна крови, сливаясь с бугристым асфальтом.

Генерал в Москве, выслушав рапорт, сказал:

— Молодцом! Отдыхай.

И положи в трубку: прорычал сквозь зубы: «Только так! Беспощадно!»

Трагедия в Твери потрясла страну. Газеты взахлеб описывали случившееся. Цензура бездействовала, о чрезвычайном положении будто бы забыли. Президент снял министра внутренних дел. Газеты писали: снимать надо всю власть, допустившую такое! Цензоры не решались вычеркивать эти строки.

Жестокость с обеих сторон превзошла все мыслимые пределы. Если раньше еще многие верили, что все уладится, после тверского мятежа таких не осталось. Наступило ожесточение. Виновным в происходящем все считали Ельцина. Сам президент на публике не появлялся. Говорили, что он опять в больнице с сердечным приступом. Но и этому никто уже не верил. Не верили ничему и никому.

31 августа, ровно через два месяца и двадцать два дня после введения чрезвычайного положения, в Москве произошел государственный переворот. Президент Ельцин был смещен и власть перешла к Временному исполнительному комитету Совета Федерации под председательством мэра Москвы Юрия Лужкова. События стали разворачиваться с катастрофической быстротой.