Русский Бертольдо

81

…и всегда при себе держал и никакого дела без ево совета не делал… и сколко он ни жил в том дворе, то все произходило от лутчаго в лучшее — ИталЕ: «Здесь начинается второй и весьма достопамятный период Берголдовой жизни, не для его щастия и возвышения, но для сияющаго во всех его советах разума и для отправляемых им самых важнейших дел, в которых он всегда был шастлив. Сочинитель летописи, из которой я выбрал оное приключение с сим вторым Езопом, сделал весма любопытства достойное о нем описание, но как крысы и мыши все сие в рукописной летописи съели, то я по неволе моих читателей лишаю удовольствия видеть сие описание, которое, без сомнения, по всякой справедливости заслуживает самое большее сожаление. В таком состоянии находится большая часть лучших древних книг, не упоминая тех, которые совсем пропали. Каждой знает, что прекрасныя повести Тита Ливия, Корнелия Тацита, Квинта Курция, Веллегуаса Патеркула и многих других греческих писателей с преизрядными древними греческими и латинскими стихотворениями нам достались очень много убавлены, испорчены и мышами стравлены; ибо крысы и мыши ни на что столь сильно не нападают, как на книги и на манускрипты. Сие неудобство предки наши могли бы отвратить, естьлиб они не столь безумны и не столь нерадетельны были и имели бы столько разума, чтоб на дверях библиотеки велели сделать малинькое окошечко для кошек: способ весьма простой, но оной доставил бы нам не оцененныя сокровища, которых мы навсегда лишились. Такому нерадению и безумию наших предков должен причитать читатель и то, чего не достает в сей повести о Бертолде. Я не нашел в рукописной летописи, в которой более полутараста страниц не достает, кроме того, что во время пребывания его при дворе все дела при оном, так как и во всех областях милосердаго Государя Албоина, отправляемы были надлежащим образом, что единственно причитать должно разумным советам и мудрым распоряжениям перьваго его советника Бертолда» (с. 166–167).

ЖизньБ: «Повествователь объявляет, что великая есть причина сожалеть о утрате второй части жизни Бертолда; во оной находились решения самых запутаннейших дел: никогда судия не оказывал столько благоразумия, ни Министр усердия и праведных советов своему Государю» (с. 295).