Русское дворянство

Князья

С древнейших времен Русское государство знало только один родовой титул — княжеский. Упоминание этого титула у славянских племен восходит еще к VII веку. Русских князей упоминают и некоторые византийские хроники. Так, в житии святого Стефана Сурожского говорится о нападении на Сурож русского князя Бравамила и о принятии им там крещения. Это известие относится к IX веку.

Ранее бытовало мнение, что титул князя носили только потомки Рюрика, которые княжили на огромной территории — от Карпат до Волги. Это не соответствует действительности, ведь в Древней Руси титулом князя именовались не только Рюриковичи, но и представители иных династий. Здесь можно упомянуть князя полоцкого Рогволода, чья дочь Рогнеда стала супругой князя Владимира и матерью князя Изяслава, потомки которого так и остались из поколения в поколение владетельными князьями полоцкой земли.

В XI веке в летописях упоминается и правитель аланов Касожский князь Редедя (Редега), потомками которого являются — Лопухины, Глебовы, Ушаковы.

Русский титул князя употреблялся и по отношению к некоторым племенным вождям балтов, и прежде всего к литовским кунигасам.

Еще в X веке новгородцы обращались к князю Святославу с тем, что если он не даст князя им из своих сыновей, то они выберут себе князя из другого рода, но в дальнейшем подобное практически больше нигде не встречалось.

Позднее княжеским титулом владеют исключительно потомки рода Рюрика. Этот титул принадлежал им всем по праву происхождения, независимо от каких-либо других условий, а только от кровных родственных уз, и равнял всех Рюриковичей, поскольку они прежде всего являлись между собой ближайшими родственниками.

Со временем род Рюрика чрезвычайно расширился, настолько, что зачастую одним уделом или городом могло владеть несколько княжеских фамилий, имевших одного общего предка.

Первые поколения князей из Рюриковичей не имели постоянно княжения и перемещались с места на место, из одного города в другой, все время меняя территорию своего правления. Это было связано с принципом старшинства в роду, по законам которого власть переходила не от отца к сыну, а к следующему по старшинству родственнику (обычно следующему по возрасту брату). Эта иерархия сохранялась вплоть до самой вершины, великого князя Киевского, который считался только старшим среди других равноправных владетельных князей.

Так, например, пятый сын князя Ярослава Мудрого Всеволод I Ярославич (1030–1093) со смертью отца в 1054 году стал князем Переяславским, потом князем Черниговским, затем князем Ростовским, и только после того как остался старшим в роду — великим князем Киевским. Это происходило по мере того, как умирали его ближайшие родственники, освобождая ему более высокое место в княжеской иерархии.

С конца XI века Киевская Русь постепенно распадается на отдельные княжества, независимые друг от друга. С этого момента и начинает нарушаться принцип старшинства в роду. С первой трети XII века единое Древнерусское государство полностью прекратило свое существование, разделившись на пятнадцать крупных земельных образований, начавших в свою очередь делиться на более мелкие образования — уделы. Изменилась и форма наследования, теперь князь владел своей землей как самостоятельный властитель и передавал ее по наследству непосредственно не старшему в роду, а своим прямым потомкам.

Чем более усиливалась феодальная раздробленность, тем больше появлялось самостоятельных владений, или удельных княжеств. Если, скажем, в X–XI веках были только один великий князь и одно великое Киевское княжество, то немногим позднее образовалось несколько только великих княжеств, не говоря уже об уделах. Самым значимым и сильным из них стало великое княжество Владимиро-Суздальское, к которому от Киева и перешло формальное главенство на территориях Древней Руси. Со временем появляются и другие великие княжества — Смоленское, Рязанское, Тверское, Ярославское, Московское.

Нужно отметить одну уникальную особенность русской феодальной верхушки. Если в странах Европы феодальная аристократия принадлежала зачастую к различным родам и имела разных предков и различную родословную, то на Руси на протяжении нескольких веков все территории распавшегося, некогда единого государства принадлежали к одному роду и имели одного предка — Рюрика, будь то великие удельные князья или даже князья-изгои, потерявшие свои права на наследство предков и земельную собственность.

Постепенно ветви княжеского рода Рюрика все более отдалялись друг от друга, и в связи с этим появилась определенная корпоративность отдельных ветвей, а позднее княжеских фамилий.

Скажем, княжеская ветвь князей Ростовских, потомков Константина Всеволодовича (1185–1218), от которого пошли фамилии князей Белозерских, Шелешпанских, Ухтомских, Кемских, Сугорских и др.

От правнука же Константина Всеволодовича Константина Борисовича (1254–1309) произошли непосредственно князья Ростовские, потомки которых впоследствии чрезвычайно размножились, что привело к упадку этого рода. Один из потомков князей Ростовских Яков Иванович Лобанов-Ростовский (1660–1732) имел от двух жен 28 детей.

К потомкам ростовских князей принадлежат следующие фамилии — Щепины, Хохолковы, Буйносовы, Бритые, Касаткины, Лобановы и некоторые другие. Особенностью всех этих фамилий было то, что практически все они добавляли к своей фамилии слово «Ростовский», как бы обозначая принадлежность к одному общему предку и возводя свой род к владетельным князьям Ростова Великого.

Потомки Святослава Ярославича Черниговского (ум. в 1076 г.) еще в XI веке разделились на рязанских князей (к ним относятся и князья Пронские) и чернигово-северских князей, потомки которых впоследствии и составили основную массу русских княжеских фамилий. Достаточно назвать князей Волконских, Барятинских, Долгоруковых, Щербатовых, Козельских, Звенигородских и др. В этой череде фамилий особенно выделяются князья Оболенские, в свою очередь разделившиеся на множество ответвлений — Стригины-Оболенские, Те-лепнсвы-Оболенские, Тюфякины-Оболенские, Щепины-Оболенские, Нагие-Оболенские, Ярославовы-Оболенские, Туренины-Оболенские и др. В общей сложности более двух десятков фамилий, хотя большинство из них просуществовало не более трех-четырех поколений. К этим же княжеским родам относятся и князья Репнины-Оболенские, оставившие впоследствии себе фамилию Репнины без родовой приставки.

Некоторые потомки Рюрика, чьи земли отошли со временем к Польскому королевству или Великому княжеству Литовскому, воспринимали быт и обычаи тех государств и народов, в состав которых вошли их земли. К таким Рюриковичам можно отнести князей Огинских и Пузына, чьи потомки носили уже польские и литовские имена — Вацлав, Казимеж, Юзеф, Марциан, Тадеуш, Ксаверий.

С другой стороны, большинство князей, как и основная масса простого населения, не приняли католическую веру и остались в православном вероисповедании.

Основоположником многочисленных княжеских фамилий стал и Владимир Мономах. Его правнук Ростислав Мстиславич (ум. в 1167 г.) был родоначальником смоленских князей, от которых ведут свой род многие княжеские и дворянские фамилии России. К наиболее известным княжеским фамилиям относятся Вяземские, Кропоткины, Дашковы, к дворянским фамилиям — Татищевы.

От брата Ростислава Мстиславича князя Изяслава ведут свой род князья Друцкие, имеющие кроме общей фамилии всей этой ветви еще и собственные прозвания своих родов — Друцкие-Соколинские, Друцкие-Прихабские, Друцкие-Озерецкие, Друцкие-Любецкие и некоторые другие. К потомкам Изяслава относят и князей Путятиных, Острожских и Заславских. Необходимо отметить, что большинство земель этих княжеских родов осталось за пределами территорий русских княжеств и вернулось в состав России спустя довольно большой промежуток времени.

Немало княжеских фамилий происходит от сына Юрия Долгорукого, Всеволода Большое Гнездо. К наиболее известным из них можно отнести князей Ромодановских, Пожарских, Гагариных; Хилковых и др.

От сына Всеволода Большое Гнездо Ярослава (1191–1246) пошли три мощные княжеские ветви, сыгравшие впоследствии в истории России главенствующую роль. От него пошли ветвь князей великого княжества Тверского, князья Шуйские и князья великого Московского княжества, ставшие великими князьями всея Руси, а впоследствии — русскими царями.

Этот род по праву мог гордиться своими великими представителями, такими как сын Ярослава Александр Невский (1220–1263), разгромивший 15 июля 1240 года шведские войска на реке Нева, а спустя два года победивший на льду Чудского озера немецких рыцарей (5 апреля 1242 г); Иван Калита (1304–1340), начавший объединение русских земель в единое государство; его внуки — Владимир Андреевич Храбрый (1353–1410) и Дмитрий Иванович Донской (1350–1389), разбившие на Куликовом поле войска ордынского темника Мамая. С этой отправной точки и начался отсчет российской государственности, когда впервые за несколько столетий объединенное русское войско разгромило нашествие восточных племен.

Потомки Дмитрия Донского, объединяя под своим началом все разрозненные русские земли, постепенно вывели Московское государство в ряд могучих европейских держав.

Иван III и Василий III уже с полным правом называют себя государями и великими князьями всея Руси, а Иван IV в 1547 году принимает царский титул.

Со смертью Федора Иоанновича (1598) царская династия Рюриковичей пресеклась, хотя царский престол занимал еще один представитель потомков Рюрика — Василий Иванович Шуйский (1606–1610).

Достаточно многочисленные роды Рюриковичей, получивших название от удельных вотчин или прозвищ своих родоначальников, живут до настоящего времени, хотя из более чем 250 фамилий представителей Рюрикова рода огромное большинство просуществовало всего в двух-трех поколениях.

Некоторые княжеские фамилии произошли от принадлежащих их предкам вотчин — Оболенские, Прозоровские, Вадбольские, Волконские, Белосельские, Борятинские и другие, хотя в Москве, установившей в Восточной Руси единое великое княжение, считали, что представители других княжеских родов своими притязаниями не должны напоминать о старых, исчезнувших великих княжествах: Рязанском, Черниговском, Смоленском, Ярославском и др.

Хотя князья Ростовские и напоминали о существовании Ростовского княжества, но такое прозвание как бы ослаблялось приложением к каждой ветви этого рода особых прозваний по личным прозвищам родоначаль- ников.

При присоединении Ростова Великого к Москве князья Ростовские выговорили себе и своим потомкам право, чтобы при приезде в Ростов они встречались там с особыми почестями, как владетельные князья. Эта привилегия была отменена только при императрице Екатерине II.

Из князей Рюриковичей едва ли найдется десяток фамилий, происходящих от древних княжеских уделов, а среди представителей других знатных родов и того меньше. Среди таких можно назвать потомков великого князя Литовского Гедимина — князей Трубецких (г. Трубчевск) или потомков хана Кучума — царевичей, а затем князей Сибирских.

Что касается потомков Рюрика, то назовем несколько фамилий, происходящих от уделов: князья Дорогобужские (г. Дорогобуж) — потомки святого Михаила Тверского, князья Одоевские (г. Одоев), князья Шуйские (г. Шуя), князья Вяземские (г. Вязьма) или князья Елецкие, Козельские, Звенигородские — потомки Мстислава Михайловича Карачевского, ведущего свой род от чернигово-северских князей.

Князей потомков Рюрика было много, и южных, и северных, и племени Святослава Черниговского, и племени Всеволода III Суздальского, но князья эти в борьбе с младшей линией потомков Александра Невского — князьями Московскими — потеряли свое значение: отношения родственные, происхождение от одного родоначальника были забыты, когда эти князья назвались холопами государей московских; Сами князья хорошо помнили свое прежнее значение, но народ забыл об этом; слаба была связь этих князей с областями, которыми прежде владели их предки, причем Иван Грозный переменой и конфискацией вотчин оторвал большинство князей от родовых земель их предков. Само слово «князь» уже не напоминало более народу о происхождении от древних властителей России, так как возле Рюриковичей с этим же титулом явились и литовские Гедиминовичи, выходцы из Орды и с Кавказа.

Обеднение или полная нищета князей Рюрикова рода, проявившиеся уже в XVII веке, их приниженное положение в Москве, когда они стали считать за честь быть холопами великого князя Московского, появление князей среди крещеных мусульманских родов сильно снизило значение и роль княжеского титула.

По указу 1675 года было запрещено называть кого-либо князем без имени, считая это бесчестьем. Многие Рюриковичи занимали в Московском княжестве низшие придворные или служилые должности. Упадок русско-княжеских родов дошел до того, что многие из них потеряли княжеский титул — Татищевы, Аладьины, Ильины, Ивины, Березины, Дмитриевы-Мамоновы, Всеволож-Заболоцкие и другие, а некоторые лишились даже дворянства (потомки князей Боровских в 1840-х гг. числились в родном городе лишь посадскими).

Кроме исконно русских князей Рюриковичей на Руси утвердились и заняли свое место в верхушке русской аристократии потомки литовской великокняжеской династии — Гедиминовичи. Потомки великого князя Литовского Гедимина, выехав на Русь, быстро славянизировались, в частности благодаря бракам с русскими княжнами. В связи с таким брачным союзом князья Голицыны оказались по женской линии потомками великого князя Дмитрия Донского, заняв при Московском дворе видное место.

Практически все Гедиминовичи на Руси — князья Мстиславские, Бельские, Хованские, Голицыны, Куракины, Трубецкие — принадлежали к высшей аристократии и с XV века играли заметную роль во многих событиях русской истории, а их ближайшие родственники, остававшиеся в Польше и Литве, — князья Вишневецкие, Чарторыские, Сангушко и другие — в жизни этих государств.

Если проследить родственные связи тех же князей Голицыных, то можно заметить их близкое родство с правящими на Руси династиями.

Так, прадед князя Михаила Голицы Юрий Патрикеевич был женат на дочери великого князя Московского Василия I. Михаил Голица и царь Иван IV Грозный приходились друг другу четвероюродными братьями, а внучка Михаила Голицы Евдокия Ивановна стала женой Александра Никитича Романова (брата патриарха Филарета), то есть теткой первого царя из династии Романовых — Михаила.

С этого момента Голицыны прочно связали себя родственными связями с новой царствующей династией.

Князь Федор Иванович Голицын был женат на Марии Львовне Нарышкиной, двоюродной сестре царя Петра I, княжна Прасковья Дмитриевна Голицына в первом браке была замужем за Федором Кирилловичем Нарышкиным и приходилась таким образом теткой Петру I, а княжна Татьяна Алексеевна Голицына, будучи в браке за Абрамом Федоровичем Лопухиным, приходилась теткой царевичу Алексею Петровичу, император Петр II был ей двоюродным внуком.

Род Голицыных дал России множество выдающихся деятелей. Достаточно вспомнить Василия Васильевича Голицына, фаворита царевны Софьи, получившего незаслуженно низкую оценку своей деятельности у потомков. Видя Голицына в числе врагов Петра, большинство привыкло воспринимать его как противника преобразовательного движения. На самом деле он был приверженцем реформ в европейском духе — покровительствовал иностранцам, был активным сторонником образования русского юношества за границей, хотел освободить крестьян от крепостной зависимости, завести постоянные посольства при европейских дворах, даровать религиозную свободу.

При Петре I сильно возвысилась одна из ветвей князей Голицыных, давшая многих российских военных и административных деятелей. Михаил Михайлович Голицын Старший (1675–1730), генерал-фельдмаршал рус-кой армии, его брат Михаил Михайлович Младший (1685–1764) при императрице Елизавете Петровне главнокомандующий флотом и генерал-адмирал; их старший брат Дмитрий (1665–1737) занимает достойное место среди государственных деятелей XVIII века. Выросший и воспитанный в условиях и традициях старой родовитой боярской среды, в эпоху всемогущества своего двоюродного брата князя Василия Васильевича, он до конца жизни оставался защитником этих родовых традиций и с презрением относился к иноземцам и случайно возвысившимся людям своего времени.

Не меньшей известностью пользовались и другие представители потомков Гедимина — Куракины и Трубецкие. Князь Борис Иванович Куракин (1676–1727), действительный тайный советник, дипломат и свояк Петра I (он и царь были женаты на родных сестрах Лопухиных), его сын Александр — канцлер российских орденов и действительный тайный советник I класса, его братья Степан (1754–1805)^ начавший службу в армии и дослужившийся до бригадира, при императоре Павле I произведен в действительные тайные советники, а Алексей (1759–1829), также действительный тайный советник, в разные годы генерал-прокурор, генерал-губернатор Малороссии, министр внутренних дел, член Государственного-совета и канцлер российских орденов.

Что касается князей Трубецких, то широко известен Иван Юрьевич Большой (1667–1750) — генерал-фельдмаршал и последний представитель русского боярства, переживший почти на полвека замену Боярской думы Сенатом. Его племянник Никита Юрьевич (1699–1767) — генерал-фельдмаршал императрицы Елизаветы (1756).

К фамилии князей Трубецких принадлежал и декабрист Сергей Петрович Трубецкой (1790–1860), лишенный титула и дворянства, восстановлен в правах манифестом об амнистии 26 августа 1856 года, его же детям особым указом от 30 августа 1856 года возвращен и княжеский титул.

Князьями титуловались на Руси и ордынские феодалы — беки и эмиры (мурзы), а членов ханской династии именовали царевичами. Этот титул порой сохранялся за ними и их потомками и на московской службе (последними потеряли его царевичи Сибирские, именуемые позднее только княжеским титулом).

Довольно часто татарские мурзы получали княжеский титул при принятии православной веры и поступлении на русскую службу. При этом нужно заметить, что князьями русские государи называют прежде всего тех знатных татар, которые осуществляли власть над более или менее крупными группами своих соплеменников.

Первоначально довольно веротерпимое, московское правительство все более активно добивается христианизации подвластных ему племен, в том числе и обращения татар-мусульман. Для татарской знати крещение в православие означало не только пожалование земель, придворных званий (часто — звания стольника), но и соизволение именоваться князем.

Мусульманские феодалы иногда также именуются князьями, но в документах все более прослеживается различие между двумя этими категориями.

Ударом для служилых мусульман стал указ царя Петра I от 3 ноября 1713 года о запрете им владеть крепостными. Лишившись крепостных, татарские мурзы превращались в однодворцев, обязанных нести государственные повинности. Правительство открыто угрожало конфискацией поместий тем, кто отказывался принять крещение. Тем же, кто принимал православие, сохранялся прежний статус и титул.

Остальные мурзы превращались фактически в государственных крестьян, облагались подушным окладом и лишались каких-либо шансов войти в состав дворянского сословия.

Ситуация несколько изменилась после вступления на престол Екатерины II. Ее указ 1784 года предоставил мурзам-мусульманам, записанным в подушный оклад, право восстановления в дворянском достоинстве в случае предоставления доказательств их благородного происхождения. Некоторым удалось получить от Дворянских собраний признания в дворянском и даже в княжеском достоинстве.

В XIX веке среди родов татарского происхождения, носивших княжеский титул, можно выделить две группы: немногочисленные роды российскокняжеские (Мещерские, Юсуповы, Урусовы) и категорию «князей татарских», которые по своему положению находились намного ниже князей общероссийских. Указ императора Павла I от 20 января 1797 года гласил: «Князей татарских в число княжеских родов не включать». В новом указе от 12 ноября 1797 года император все же распорядился: «Все роды князей, в самые древние еще времена вошедшие в число княжеских фамилий и внесенные в родословные в «Бархатной книге», хотя оные первоначально произошли от князей татарских, вносить в список князей российских». На этом основании были внесены в число российских княжеских родов сначала Черкасские и Юсуповы, а затем и Урусовы.

Среди чисто татарских княжеских родов можно назвать такие фамилии, как Акчурины, Бегильдеевы, Бибарсовы, Гедиановы, Дашкины, Енгалычевы, Кудашевы, Маматовы и многие другие. Все эти фамилии ничем не выделяются на общем фоне российского дворянства, за исключением, пожалуй, лишь представителя рода Кудашевых — Николая Даниловича, генерал-майора, участника войны 1812 года и заграничных походов. Будучи адъютантом генерал-фельдмаршала М. И. Голенищева-Кутузова, он был женат на его дочери Екатерине. Погиб в сражении под Лейпцигом в 1813 году.

Еще с древнейших времен значительная часть ордынской аристократии, в большинстве ханств имевшая титул карачаев, носила имена старых монгольских и тюркских родов, причем отрасли этих родов существовали во многих татарских государствах. Так, практически во-всех землях, некогда входивших в состав Золотой Орды, наиболее влиятельным был род Ширин, к которому принадлежали предки княжеских родов Ширинских-Шихматовых и, возможно, Мещерских.

Одними из древнейших в мире христианских династий являются Грузинский царский дом Багратидов-Багратионов и княжеские роды, ведущие от него свое происхождение. Начиная с XVII века потомки грузинских царей, выезжая в Россию, играли заметную роль при русском дворе. И после того как грузинские земли вошли в состав Российской империи, потомки лишенных власти династий в подавляющем большинстве сохраняли верность союзу с единоверной державой.

Многие потомки грузинских, кахетинских и имеретинских царей занимали высшие должности в армии и гражданской администрации Российской империи, одновременно сознавая свою принадлежность к древнему царскому роду. Ярким примером такого служения России является судьба князя Петра Ивановича Багратиона, генерала от инфантерии, героя многих войн и сражений, в том числе и Отечественной войны 1812 года. Погиб после ранения, полученного в Бородинском сражении. Кавалер всех российских орденов.

До середины XIX века многие потомки царских домов Грузии еще носили титулы царевичей, но с 1850-х годов прямые потомки царских династий Багратион, Багратион-Имеретинские, Имеретинские получают титулы светлейших князей. Княжеский титул Российской империи был признан также за родами, происходящими из Грузинского (Картлийского) царского дома: князья Грузинские, Багратион, Багратион-Мухранские и младшая ветвь Кахетинского царского дома — Давыдовы и Багратион-Давыдовы получили княжеское достоинство без титула светлости.

К княжеским родам Грузии можно отнести и такие известные фамилии, как Орбелиани, Гочашвили, Джапаридзе, Микеладзе, Тавригидзе и множество других.

В грузинских царствах существовали титулы тавады (князья) и азнаури (дворяне), подразделявшиеся на дворян царских, княжеских и церковных. Многие из них были признаны в княжеском и дворянском достоинстве Российской империи. В России 56 % всех княжеских фамилий составляли грузинские, и тем не менее множество ходатайств о пожаловании княжеских титулов поступало именно от грузинского дворянства. Особые комиссии в Тифлисе и Кутаиси, учрежденные для разбора относящихся к этому дел, в 1850 году признали княжеский титул за 69 фамилиями-претендентами, кроме тех фамилий, которые уже обладали княжеским титулом.

К титулованному русскому дворянству относятся и выезжие из молдавских княжеств на русскую службу господари и их потомки, которые стали родоначальниками российских княжеских фамилий — Дабижа, Кантакузенов, Кантемиров, Мурузи, Маврокордато.

Те из них, кто получил право на употребление титула князей молдавских, рассматривались в Российской империи как носители иностранного титула со всеми вытекающими из этого последствиями. — Именуясь князьями молдавскими (по месту княжения их предков), эти семьи были в действительности по преимуществу греческого происхождения.

Так, князья Кантакузены вели свое происхождение от византийских императоров, а после падения Византии перешли на службу к туркам. С XVIII века многие из Кантакузенов переселились в Россию, но утверждены в княжеском достоинстве Российской империи были только 29 апреля 1893 года.

Что касается известного княжеского рода Катемиров, то в 1711. году господарь Молдавии Дмитрий Константинович Кантемир переселился с семьей в Россию после неудачного Прутского похода, предпринятого царем Петром I, в котором Петр опирался на поддержку Кантемира.

Среди русских княжеских родов были представители потомков калмыцких ханов (Дондуковы, Дондуковы-Корсаковы), тунгусских правителей, родственников китайских императоров (Гантимуровы), потомков индийских раджей княжества Визапур (Порюсы-Визапурские) и некоторые другие, достаточно экзотические для России фамилии.

Интересно, что еще в XVI веке в грамоте царя Ивана IV, посвященной присоединению Сибири, объявляющей всем казаком вечное забвение старых вин и вечную благодарность России за важную услугу, их предводитель и атаман Ермак Тимофеевич назван князем Сибирским. Царь велел ему распоряжаться и начальствовать, как было дотоле, чтобы утвердить порядок в земле и верховную государеву власть над нею.