Русское дворянство

Служилое сословие

В допетровской Руси существовало единое сословие служилых людей, в которое входили как служилые по «отечеству», то есть по происхождению, так и служилые по «прибору» (по набору на добровольных началах).

Вершину пирамиды служилых чинов составляли члены Боярской думы — думные чины (бояре, кравчие, окольничие, думные дворяне, думные дьяки). Кроме думных чинов, в служилые по «отечеству» входили стольники, жильцы московские, московские и городовые дворяне, служившие по спискам столичного или провинциального городов.

Каждый из этой категории служилых людей имел возможность выслугой или конкретным отличием в службе государю получить более высокий чин и тем самым продвинуться по служебной лестнице и в придворных чинах. Конечно, представителям московского дворянства это сделать было намного легче, чем дворянину провинциальному, но и они нередко пробивались в жильцы, стряпчие или стольники. Среди думных чинов, а тем более бояр, их почти не встречается.

Вторая категория служилых людей — по «прибору» — самые низшие и мелкие чины: пушкари, городовые казаки и т. д. Обе эти категории разделяла целая пропасть, но тем не менее они составляли единое служилое сословие.

Единство служилого сословия XVI–XVII веков было обусловлено тем, что все сословие на срок государевой службы, где бы она ни проходила, обеспечивалось поместьями, в том числе населенными.

В отличие от других сословий русского общества служилые люди обладали правом земле- и душевладения, теми привилегиями, которые впоследствии стали монополией дворянства.

Петровская эпоха навсегда покончила с сословием служилых людей. Произошел распад сословия на дворянство и сословие государственных крестьян, искусственно созданное Петром I.

Бояре в Русском государстве, наряду с великими и удельными князьями, составляли высший слой феодального общества. В X–XVII веках бояре занимали ведущее место после владетельных князей в государственном управлении. Происхождение слова «бояре» до конца не выяснено: одни исследователи производят его от слов «бой» (воитель) или «болий» (большой), другие — от тюркского «баяр» (вельможа, богатый муж, господин), третьи — от исландского «боеармен» (знатный человек), но в любом случае все эти названия созвучны истинному значению боярства в истории русских земель.

Возникновение боярства относится ко времени распада славянских родоплеменных союзов в VI–IX веках. В X–XI веках бояре уже разделились на два слоя: княжих мужей (огнищане) и так называемых земских (старцы градские) — потомков родоплеменной знати. Бояре являлись вассалами князя, обязывались служить в его войске, но пользовались правом отъезда к новому сюзерену и были полными властителями своих вотчин, где имели вассалов.

В период феодальной раздробленности (XII–XV вв.) с ослаблением княжеской власти усилилась экономическая мощь бояр, возросло их политическое влияние, стремление к самостоятельности. Постепенно в борьбе с боярством княжеская власть стала опираться на служилых феодалов — дворянство.

В XIV–XV веках, по мере образования единого государства, имущественные и политические права бояр стали постепенно ограничиваться, и с конца XV века, с образованием централизованного государства, социально-экономические и политические привилегии боярства — были значительно урезаны.

Начиная с XV века в Русском государстве боярин — высший думный чин среди всего служилого сословия.

На Руси боярство было самым знатным и богатым сословием и являлось высшей формой феодальной знати до самого конца XVII века. Слово «боярин» стало созвучным с понятиями о родовитости и знатности, поэтому получить боярство было очень нелегко. Это были практически единичные случаи. Так, например, при Василии II (1422–1462) было только четверо бояр, при Иване III (1462–1505) — 19, при Василии III (1505–1533) — 20 (за все царствование), после смерти Ивана IV Грозного (1533–1584) осталось 11 бояр, а спустя почти два столетия, в царствование Петра I, их насчитывалось только 19.

В процессе образования Московского государства боярство было ближайшей опорой растущей и укрепляющейся царской власти. Казалось бы, что с усилением царской власти должно возвышаться и боярство, однако дистанция между государем и его, даже самыми знатными, подданными все увеличивалась. Чем сильнее возвышался первый, тем ниже опускались все остальные. На положение служилых бояр постепенно перешли и некоторые княжеские роды, потомки великих и удельных князей (Рюриковичи), многие из которых были родственны правящей династии; появилось и достаточно большое количество выезжих князей, являвшихся потомками владетельных государей (Гедиминовичи).

К древнейшим боярским родам Московского государства относятся Протасьевичи, Ратшичи, Кобылины, Сабуровы, Плещеевы, появившиеся в Москве еще в XIV веке. Тесно связанные экономическими интересами с Москвой (их владения располагались по Подмосковью), будучи в составе государева двора, они были кровно заинтересованы в централизации, усилении Русского государства, его территориальном расширении.

Постепенно происходит процесс формирования того состава боярских семей, которые впоследствии и создали основной костяк нетитулованной части Боярской думы. В первой половине XIV века в Москву устремились дальновидные представители Владимиро-Суздальской знати (Протасьевичи, Ратшичи) и выезжие из русских земель, попавших под власть растущего Великого княжества Литовского (Плещеевы).

С конца XIV века среди московского боярства появляются новые фамилии — Редегины, Всеволож-Заболоцкие, Морозовы, Старковы. В XV — начале XVI века Дума пополняется новыми родами — Кутузовыми, Новосильцевыми, Басенковыми, боярскими родами Твери и Рязани, выезжими иноземцами — Траханиотовы, Ласкарисы и др.

С помощью последовательной политики подчинения Москве князей Северо-Восточной и Юго-Западной Руси, включения их в состав Боярской думы великокняжеская власть успешно, хотя и не без осторожности вела борьбу с пережитками феодальной раздробленности. Происходит процесс трансформации титулованной аристократии из полусамостоятельных правителей в советников великого князя всея Руси.

В составе Боярской думы было и несколько древних фамилий, ведущих свое начало от Смоленских и Фоминских князей, потомков Рюрика. Большинство из них при переходе на службу в Москву лишились княжеского титула, что, однако, не помешало некоторым из них занять видное место при великокняжеском дворе.

Из представителей княжеских и боярских фамилий, вышедших из земель эпохи феодальной раздробленности, которые влились в состав Русского государства, складывалась постепенно верхушка феодально-аристократического сословия.

В дальнейшем не всем представителям местной московской знати удалось удержать свои позиции (в том числе москвичам Валуевым, коломенцам Мининым), но основная часть старомосковского боярства сохранила и укрепила свои позиции.

Иногда боярами могли называться не только члены Боярской думы и одновременно крупные феодалы. Термин «бояре» имел и более широкое значение: так называли лиц, имевших право боярского суда и выполнявших иные, «боярские» службы (военное руководство, дипломатические посольства и т. д.).

Вместе с тем звание боярина являлось достаточно редким и получить его было довольно сложно. Так, к моменту вступления на престол Василия III (1505) великокняжеская дума состояла всего из пяти бояр, четверо из которых носили княжеский титул, и семерых окольничих.

Иван IV Грозный не дал боярского чина своему любимцу Малюте Скуратову, опасаясь унизить этот верховный сан таким скорым возвышением человека неродовитого.

Его сын, царь Федор, при вступлении на престол наименовал боярами князей Дмитрия Хворостинина, Андрея и Василия Ивановичей Шуйских, Никиту Трубецкого, Шестунова, двух князей Куракиных, Федора Шереметева и троих Годуновых.

Своему же шурину Борису Годунову он дал все, что мог иметь подданный в то время: сан конюшего, в течение 17 лет до этого никому не жалованный, титул ближнего великого боярина и наместника двух царств — Казанского и Астраханского.

При царе Алексее Михайловиче (1645–1676) было 16 знатнейших фамилий, члены которых могли поступать прямо в бояре, минуя чин окольничего. Это князья Воротынские, Черкасские, Трубецкие, Голицыны, Хованские, Одоевские, Пронские, Репнины, Прозоровские, Хилковы, Буйносовы, Урусовы, а также Шереметевы, Шеины, Морозовы и Салтыковы.

Из древнейших фамилий в XVII веке дорогу наверх проложили себе и князья Долгоруковы. На военной службе отличился князь Григорий Григорьевич Ромодановский, потомок князей Стародубских; другая же ветвь этого рода — Пожарские совершенно сходит с исторической сцены.

Кроме этих трех родов, существовало еще 12 фамилий, представители которых поступали сначала в окольничие, а потом в бояре. Это князья Куракины, Волконские, Милославские, Львовы, Лобановы-Ростовские, Борятинские, а также Стрешневы, Пушкины, Сукины, Измайловы, Плещеевы и Бутурлины.

Боярство могло быть пожаловано и выходцам из менее знатных родов по воле государя. Это была награда за большие заслуги, или военные (князья Волконские), или дипломатические (Ордины-Нащокины, Матвеевы), этого же звания удостаивались и родственники цариц (Милославские, Нарышкины, Стрешневы, Лопухины), изредка — просто царские фавориты (Хитрово).

В XVII веке состав боярства значительно изменился, многие знатные фамилии угасли, другие ослабли экономически, все большее значение стало приобретать дворянство. Благодаря этому происходит стирание различий между боярством и дворянством, чему способствовала тенденция к слиянию поместного и вотчинного землевладения.

По списку 1705 года, на службе в Москве было 11 бояр: князья П. И. и Б. И. Прозоровские, М. А. Черкасский, П. И. Хованский, Б. А. Голицын, П. И. Большой Хованский, а из нетитулованной знати — Б. Г. Юшков, А. П. Салтиков, С. И. Салтыков, Т. Н. Стрешев, И. А. Мусин-Пушкин.

На различных же службах находились бояре М. Г Ромодановский, Ю. С. Урусов, А. П. Прозоровский, В. П. Шереметев, Ф. П. Шереметев, Ф. А. Головин.

С начала XVIII века Петр I перестает жаловать в бояре, и это звание постепенно выходит из употребления. Ситуация в корне меняется, когда не знатное происхождение, а лишь способности и служилый чин определяют высоту служебного положения данного лица. Однако люди, пожалованные царем в бояре, сохраняли свое звание до самой смерти. Так, полным исчезновением боярства можно считать кончину в 1750 году последнего представителя боярства Ивана Юрьевича Большого Трубецкого, пережившего почта на полвека замену Боярской думы Сенатом.

Окольничий — второй после боярского чина ранг в допетровской Руси. Термин «окольничий» восходит к слову «около», в конкретном смысловом значении — «близко к государю».

Первое упоминание об окольничем имеется в грамоте смоленского князя Федора Ростиславича, относящейся к 1284 году. Много позднее «околичники», как это говорится в грамотах Белозерского князя Михаила Андреевича (середина XV в.), — княжеские слуги типа дворян.

В разрядах во время похода Ивана III на Новгород в 1475 году после бояр называются и двое окольничих: Андрей Михайлович Плещеев и Иван Васильевич Още-ра. По сути окольничие принадлежали к ближайшему окружению великого князя.

Со временем количество окольничих увеличивается, причем за счет представителей родов, ранее становившихся прямо боярами (Стрешневы, Плещеевы), потесненных позднее представителями княжеских родов Северо-Восточной Руси.

Чин окольничего был достаточно высок, одним из пожалованных был отец супруги великого князя Василия III Ю. К. Сабуров.

Включение княжат в число окольничих ставило их в менее привилегированное положение, чем то, в котором находились нетитулованные бояре. Но со временем окольничими становится в основном нетитулованная знать. Так, в 1521 году все шесть окольничих принадлежали именно к нетитулованной знати — И. Г. Морозов, А. В. Сабуров, М. В. Тучков, П. Я. Захарьин, В. Я. Захарьин, И. В. Хабар.

Звание окольничего было достаточно редким, хотя и уступало боярскому. Иногда число окольничих сокращалось до двух человек (Я. Г. Морозов — с 1531 г. и И. В. Ляцкий — с 1536 г.).

Окольничих назначали руководителями приказов, полковыми воеводами, они участвовали в организации придворных церемоний.

Звание окольничего имел и тесть царя Петра I Илларион Авраамович Лопухин, получивший после объявления дочери Евдокии царской невестой сан боярина (1689).

Последним из окольничих был Челищев, упоминаемый в актах 1740 года. Сам же чин окольничего отменен в 1711 году.

Чин думного дворянина оформился в Московском государстве в 1560-е годы. Учрежден он был царем Иваном IV в 1572 году для введения в Боярскую думу сановников, «отличных умом, хотя и не знатных родом». В Русском государстве — третий после бояр и окольничих думный чин.

До этого чин думного дворянина имели некоторые представители, да и то в основном фавориты государей — великого князя Василия III (И. Ю. Шигона-Поджогин) и царя Ивана Грозного (А. Адашев, И. Вешняков).

Думные дворяне участвовали в заседаниях Боярской думы, в работе ее комиссий, управляли приказами, выполняли придворные и военные обязанности, назначались воеводами в города. Так, например, в 1643 году думный дворянин Григорий Пушкин был назначен полномочным послом в Польшу, а ранее, в 1613-м, чин думного дворянина как награду за освобождение Москвы от иноземной интервенции получил Кузьма Минин.

В апреле 1658 года в думные дворяне был пожалован А. Л. Ордин-Нащокин. В царской грамоте отмечалось, что придворный чин дан ему за то, что «ты о наших великого государя делах радеешь мужественно и храбро и до ратных людей ласков, а ворам не спускаешь и против свейского короля славных городов стоишь с нашими людьми смелым сердцем».

Чин думного дворянина, как и все другие думные звания и чины, был отменен в 1711 году после создания Сената.

Слово «дьяк» происходит от греческого слова «диаконос» — служитель. В Древнерусском государстве они были личными слугами князя, ведавшими делопроизводством. Название «дьяк» впервые упоминается в грамотах XIV века (до этого говорилось лишь о «княжих писцах»).

Образование в Московском государстве приказов потребовало большого количества грамотных людей, но не отличающихся знатностью своего рода. Умея читать и писать лучше других, зная твердо законы, предания, обряды, дьяки, или приказные люди, составляли особенный род слуг государственных, степенью ниже дворян и выше жильцов или детей боярских, гостей или купцов именитых. Думные дьяки уступали в достоинстве только советникам государевым: боярам, окольничим и думным дворянам.

Дьячество, чуждое местническим счетам бояр, худородное, но образованное, обладавшее необходимыми для службы знаниями, было в руках московских государей удобным, послушным и в то же время могущественным орудием в борьбе с боярством.

С XVI века значение дьячества поднимается особенно высоко, дьяки играют видную роль в местном управлении, являясь помощниками наместников во всех делах, кроме военного.

Новым шагом в возвышении дьячества стало их проникновение в Боярскую думу, где они пользовались равным с другими правом голоса в решении государственных дел.

Во второй половине XVI века происходит разделение дьяков на думных и приказных, то есть участвующих в заседании Боярской думы и ведавших делами того или иного учреждения.

Оставаясь низшим думным чином, дьяки составляли и правили проекты документов Боярской думы и были начальниками четырех важнейших приказов: Разрядного (войсковая роспись ратных людей с обозначением должностей и поместных окладов), Посольского, Поместного (наделение служилых людей поместным окладом) и Казанского дворца.

Впервые звание думных дьяков получили братья Андрей и Василий Яковлевичи Щелкаловы (конец XVI в.).

Нередко из их среды выдвигались видные государственные деятели и дипломаты. Внешнеполитическими делами ведали такие крупные представители дьяческого сословия, как В. Ф. Курицын, М. М. Третьяк-Реков, Г. Н. Меньшой-Путятин, Б. Митрофанов, А. Одинец и др. Особенно на этом поприще отличился возглавлявший Посольский приказ А. Л. Ордин-Нащокин, заслуживший впоследствии боярское звание.

Звание думного дьяка было достаточно редким, например, по списку 1705 года думных дьяков числилось всего трое — Емельян Украинцев, Гавриил Деревнин и Андрей Виниус.

За свою службу дьяки награждались денежными и земельными пожалованиями, однако при местнических спорах они и их потомки проигрывали представителям высшего сословия как люди низкого происхождения.

Некоторые потомки дьяков смогли выдвинуться благодаря удачным бракам представителей свой семьи со знатными родами, в том числе и царским. Так, от дьяка ведут свой род Апраксины (будущие графы), одна из представительниц которого стала царицей и супругой царя Федора Алексеевича, старшего брата Петра I (Марфа Матвеевна Апраксина стала царицей 14 февраля 1682 г.).

О дьяках очень точно написал подьячий-Посольского приказа Г. К. Котошихин в XVII веке: «Хотя породою бывает меньше, но по приказу и делам выше всех».

В начале XVIII века чин дьяка сходит с исторической сцены, а функции дьяков начинают исполнять чиновники гражданских ведомств.

Стольник — старинный русский дворцовый чин, известный с XIII века. Официально к числу царедворцев стольников причислил царь Иван Грозный. Прислуживая за государевым столом, стольники исполняли и воинские обязанности, занимая военные должности, будучи сановитее простых дворян. В целом в служилой иерархии стольники занимали пятое место. На службу стольников назначали в приказы, они занимались судебными делами, а некоторые из них даже становились воеводами в городах. Так, например, князь Иван Михайлович Одоевский, будучи в чине стольника с 1610 года, воеводствовал в Серпухове.

Число стольников было достаточно велико, в 1664 году на обеде, данном царем Алексеем Михайловичем в честь английского посла Чарлза Говарда, присутствовало 144 стольника.

Стольники, служившие непосредственно царю во дворце, назывались ближними, или комнатными, стольниками.

Служба в стольниках была почетной, поэтому среди них появились и представители высшей аристократии: князья Одоевские, Репнины, Голицыны, Куракины и др.

Большое количество стольников, начиная со времени петровских реформ, получали новые звания и чины, соответствующие новому времени. Так, князь Михаил Юрьевич Одоевский, пожалованный в стольники Петра в 1682 году, в 1698-м становится поручиком Семеновского полка, в дальнейшем гвардии подполковником. Его же брат Василий Юрьевич, начав карьеру также со стольника, впоследствии перейдя на гражданскую службу, завершил свою карьеру в чине действительного статского советника.

Стольники могли быть не только царские. Некоторые стольники, находившиеся при дворе патриарха, назывались патриаршими.

Так, братья князья Василий и Никита Дмитриевичи Горчаковы и их двоюродный брат князь Василий Андреевич Горчаков в 1627 году‘стали патриаршими стольниками, а спустя несколько лет были пожалованы в стольники царские.

Начиная с 1695 года Петр I пожалование в стольники прекратил.

Стряпчий — старинный русский дворцовый и служилый чин. Наименование «стряпчий» заимствовано от слова «стряпать», то есть делать, работать. В их ведении находились хлебные, конюшенные, кормовые и другие дворы. Число стряпчих при царском дворе достигало 800–900 человек.

Несмотря на то что это была одна из низших должностей в дворцовой иерархии, стряпчими становились и представители известных княжеских фамилий, таких как Голицыны, Пронские, Репнины и другие, хотя в большинстве случаев они служили в этом чине в молодом возрасте, а позднее получали более высокий дворцовый чин.

Например, представители одного поколения князей Борятинских очень быстро после получения чина стряпчего становились стольниками. Князь Петр Алексеевич — стряпчий с 1687 года, и в том же году был пожалован в стольники; князь Федор Степанович с 1675 года — стряпчий, в следующем году — уже стольник; князь Иван Федорович с 1676-го — стряпчий, с 1678-го — стольник; князь Федор Семенович с 1652 года — стряпчий, в следующем году пожалован в стольники. И таких примеров достаточно много.

Стряпчих не назначали воеводами и не посылали послами к иностранным государям. Они назначались на менее значительные должности.

Чин стряпчего исчезает в начале XVIII века в ходе реформ Петра I.

Последним стряпчим в качестве придворного чиновника был Иван Дубровский, умерший в 1739 году.

Дети боярские как разряд мелких феодалов появились в XV веке и в действительности могли являться потомками бояр, но так как многие из них в силу личных качеств или по иным причинам не стали боярами (титул боярина не был наследственным), они всю жизнь носили упомянутое название. Со временем образовалась достаточно многочисленная прослойка детей боярских.

В летописях термин «дети боярские» впервые упоминается в 1433 году в рассказе о переезде сторонников великого князя Василия II в Коломну.

С XVI века дети боярские должны были отбывать воинскую службу и являться по первому требованию властей со своими вооруженными людьми под знамя великого князя. Они несли обязательную службу, получая за это от князей, бояр или Церкви поместья, но не имели права отъезда от своего господина.

К детям боярским кроме собственно потомков бояр или их боковых ветвей могли быть отнесены местные землевладельцы, выдвинувшиеся благодаря службе, выходцы из-за рубежа или других княжений, представители иных сословий, связанные службой великому князю и награжденные за это вотчинами и поместьями (дети или родственники великокняжеских дьяков, различные администраторы, потомки духовных чинов и даже холопов).

Дети боярские делились на дворовых (часть верхов господствующего класса) и городских (провинциальные дворяне), ведь с образованием Русского централизованного государства большое количество детей боярских перешло на службу в Москву.

В XV и в первой половине XVI века наименование «дети боярские» считалось выше звания дворянина, так как последние происходили от несвободных княжеских слуг периода феодальной раздробленности. При Иване Грозном началось слияние этих двух понятий, и дети боярские постепенно также стали называться дворянами.

Окончательно этот термин исчез в ходе реформ в начале XVIII века в связи со слиянием всех служилых людей в один класс — дворянство.

Термин «жильцы» появился в России в XVI веке. Жильцами называли многочисленный разряд служилого сословия в Московском государстве, являвшийся по чину выше городовых (провинциальных) дворян.

Городовой дворянин, выслужившийся в жильцы, имел возможность стать дворянином московским, а затем, при удачной службе, получить и более высокий чин (стряпчий, стольник).

К середине XVII века жильцов насчитывалось около 2000 человек, часть из которых набиралась на службу из городовых дворян сроком на три года, а часть — из детей боярских, потомков московских дворян.

Звание жильцов в редких случаях могли носить и потомки некоторых княжеских фамилий, хотя обычно по своему положению получали более высокий, иногда сразу же придворный чин. Так, князь Андрей Михайлович Кольцов-Мосальский в 1675 году разжалован из стряпчих в жильцы, но уже в следующем году прощен и пожалован в стольники.

С чина жильца начинали свою службу и дети многих московских дворян и князей, но, постоянно находясь на виду у государя, быстрее, чем провинциальные дворяне, делали свою карьеру. К примеру, князь Борис Васильевич Горчаков, начавший службу с жильцов, довольно быстро был пожалован в стряпчие, а спустя всего пять лет — в стольники.

После ликвидации поместного дворянского ополчения, значительную часть которого составляли дворяне в чине жильцов, постепенно исчезает и сам термин «жильцы», а официально в этот чин перестают жаловать при Петре I в 1703 году.

Кроме вышеперечисленных служилых и придворных чинов, в Русском государстве существовали чины и звания, получить которые могли только единицы, люди, в своей основной массе принадлежавшие к высшей аристократии.

Одной из таких должностей с XVI века была должность дворецкого, ведавшего хозяйственными постройками, — начальник приказа Большого двора. В XVI–XVII веках эту должность занимали лишь единицы самых приближенных и доверенных у государя лиц, имевших, как правило, чин боярина или окольничего. Со второй половины XVII века это звание постепенно превращается в почетный титул.

Издавна известен и чин конюшего, начальника Конюшенного приказа, в ведении которого находились царские конюшни. Начиная с XVI века эта должность связана еще и с организацией конного войска. В некоторых случаях конюший возглавлял Боярскую думу и правительство. Во время правления вдовы великого князя Василия III великой княгини Елены Глинской (1533–1538) ее фаворит И. Ф. Телепнев-Оболенский-Овчина возглавлял правительство при малолетнем великом князе Иване IV. В должности конюшего в царствование Федора Ивановича был его шурин Борис Годунов, а последним конюшим стал дядя царевича Дмитрия М. Ф. Нагой, возведенный в этот сан Лжедмитрием I.

Придворным чином Московского государства являлся и чин кравчего. Первое упоминание о нем относится к XVI веку. В его обязанности входила служба государю за столом во время торжественных обедов. На должность кравчего назначались представители наиболее знатных фамилий. В 1676 году князь Василий Федорович Одоевский пожалован в «кравчие с путем… и велено писать его выше окольничих». Срок их службы не превышал пяти лет. Обычно кравчие считались следующим чином после окольничих и стояли выше стольников.

Ловчий занимался великокняжеской и царской., охотой, выполнял и другие поручения. Среди ловчих было немного представителей именитых семей, но некоторые носители этого звания достигали высших придворных чинов, вплоть до боярства. К таким фамилиям относятся Нагие и Пушкины.

Русский придворный чин оружничего, ведавшего великокняжеским и царским оружейным арсеналом, известен с XVI века. На эту высокую должность обычно назначались бояре или окольничие. В 1605 году Лжедмитрий I установил сан великого оружничего.

Кроме вышеперечисленных, в придворную иерархию входил с начала XIII века чин печатника. Обязанностью печатника было хранение государственной печати и использование ее в правительственных документах. С начала XVII века эту должность занимают исключительно дьяки, а с середины века — думные дьяки, руководившие Посольским и Печатным приказами. В документах печатник всегда писался выше других думных дьяков.

Старинный русский чин постельничего известен с XV века. В иерархии придворных чинов он шел сразу же за оружничим. В его обязанности входило заведование всей «постельной казной» великого князя. В это понятие входила практически вся утварь, которой пользовался государь. Постельничий был одним из самых приближенных к государю людей, поскольку по этикету обязан был сопровождать его как во всех торжественных, так и в большинстве обычных бытовых случаев. На должность постельничих обычно назначались представители не очень родовитых фамилий. Из их числа возвысились только две фамилии — Волынские и Годуновы. Обычно постельничий достигал звания думного дворянина — И. М. Аничков, Г. И. Ртищев, окольничего — М. А. Ртищев, реже боярина — И. М. Языков. В 1554 году постельничий И. М. Вешняков был назначен воеводой.

С 1550 года известен русский придворный чин сокольничего, отвечавшего за соколиную, а иногда и за всю великокняжескую охоту, совмещая часто при этом свою должность с должностью ловчего. Обычно сокольничими были люди, не относящиеся к высшей знати, но достигавшие иногда чина окольничего, а изредка и боярского звания. Последним сокольничим московских царей был Гаврила Григорьевич Пушкин.

Придворным чином в Русском государстве в XV–XVII веках был чин спальника. Спальники находились в подчинении постельничего. В спальники обычно назначались молодые люди знатного происхождения, имевшие чин стольника.

Кроме названных чинов, на Руси существовало звание чашника, ведавшего питейными делами, его почетной обязанностью было прислуживать государю на званых обедах и праздничных пирах; также звание ясельничего — помощника конюшего (XV–XVII вв.). С начала XVII века ясельничий возглавлял Конюшенный приказ. По своему положению считался выше стольника.

К придворным чинам относилось и старинное почетное звание царского оруженосца и телохранителя — рынды. Оно не входило в общую очередность служилых и придворных чинов, а давалось молодым людям из аристократических семей, имевших чин стольника или стряпчего. Во время царских приемов в их обязанности входило стоять по обе стороны трона, охраняя государя. Рынды подчинялись оружничему. Это звание было отменено царем Петром I.

В своем окончательном виде иерархия придворных и служилых чинов ко второй половине XVII века сложилась таким образом: высшую ступень занимало боярство, являясь как бы высшим советом при государе, а общая классификация чинов выглядела так: бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки (все они являлись думными чинами, входящими в Боярскую думу, высший совет при государе), стольники, стряпчие, московские дворяне, дети боярские, жильцы, городовые (провинциальные) дворяне.

В этот список не вошли некоторые вышеперечисленные придворные звания и должности, обладателями которых становились лишь единицы представителей высшего сословия или же совмещавшие свое придворное звание и служилый чин.