Рыцарь без позывного

Глава 22: Иногда лучше жевать, чем говорить.

Первая моя командировка закончилась пулей в брюхе и целым годом реабилитации. Три месяца в госпитале, шесть восстановления и еще три бюрократии. Потерял тридцать килограмм веса, едва-едва избежал списания на пенсию и приобрел нервный тик на правом глазу. Что из этого стало следствием пули, а что бумажной волокиты — догадаться несложно.

А вот от удара стилетом отделался лишь тремя днями в отключке и ощущением похмелья. Забористого такого, как после дня офицера.

Конечно, огнестрел сильно убойнее всяких мечей, кинжалов и кулаков, но не настолько же? Нет, мне приятно считать себя таким крутым перцем, которого ни клинки, ни пули не берут, но все же странно. Даже пугающе. Особенно, если учесть, что местные врачи всем лекарствам предпочитают уксус и карательную уринотерапию.

Да и галюны эти, пока в бессознаке отдыхал... С хрена ли мне луна фиолетовой мерещилась? И с чего вдруг тот танк вообще вспомнился? Я же про тот день давно позабыл, а тут вдруг вспомнил...

Может это и есть знаменитое: «вся жизнь перед глазами»? Если да, то могли бы показать что-нибудь поинтереснее испепеляющих взрывов и зубастых петухов! Детство там вспомнить, родителей, или хотя бы имя настоящее... Достал этот «Себастьян»! И черт меня дернул его в анкете написать!

Короче, ну их нахрен, флешбеки эти.

Стилет оказался явно китайским, ибо нисколько не помешал противостоять напору радостной блондинки. Что хорошо, ибо иначе точно задушила! Девка-то она симпатичная и пахнет от нее приятно, но пообниматься можно и в другой раз. А то я слишком много крови потерял, чтобы и на «колышек», и на все остальное хватало.

Угомонившись, барышня попыталась заново завести свою пластинку «за время вашего отсутствия» и утопить меня в водопаде своего сознания, но я вывернулся. Честно сказал, что очухался на моменте, где блондинка пересказывала, как отбила Гену от какого-то коротышки на празднике. Просто спящим прикинулся. Думал переждать, пока она заткнется и свалит подальше, дабы я смог спокойно посетить ближайший сортир. Заткнется она, как же... И в кого я такой наивный?

В итоге отделался обиженными глазками, обвинениями в «бесчувственности» и «отзывом приглашения в свой надел». Что бы это, блин, не значило...

К счастью, на романтический вояж до сортира женская обида не распространялась, и рыцарша любезно согласилась предоставить мне услуги гида. Ну, почти. Сперва она попыталась всучить подозрительно булькающую ночную вазу, но никакие «ой, да что я там не видела», «ой, то есть я не смотрела, но...» и даже «ой, ну конечно я за дверью подожду!» не потушили моего острого желания оторвать задницу с кровати. Весь копчик отлежал!

Да и уж слишком хорошо я себя чувствовал. На удивление хорошо! Даже смог самостоятельно встать и одеться, игнорируя зардевшиеся щечки блондинки. Слабость и головокружения присутствовали, но... Блин, что-то тут нечисто! И магией не оправдаешь! Настоящие целители у местных туземцев ценнее аспирина после попойки. Волшебников, способных исцелять болезни или серьезные раны, настолько мало, что они не по улицам шарятся, а сидят в замках у самых-самых понтовых феодалов. И под «самыми», подразумеваются всякие Мюраты, Рорики и прочие Дюморши, а не шелупонь, типа Грисби. Ну, может герцоги еще подобным трофеем похвастаться могут, но малявка не при делах — трижды у рыцарши уточнил.

Моцион до единственного на весь салон работающего сортира, сопровождался парадом ошарашенных северных рож. Коли за каждый услышанный синоним слова «колдун» мне давали по рублю, то к вечеру бы замок из монеток отгрохал. Не знаю, сколько эти дружинники закладов о мою жизнь проиграли, но сияющий ярче солнца дед, подозрительно звенел при каждом шаге.

Остаток пути до туалета пришлось слушать их с Аллерией перепалку. Рыцарша ябедничала на старого, мол, тот предателем оказался, а пенсионер лишь вяло отбрехивался про «лицом мила да головой пуста». Причиной недовольства блондинки оказался князь. Не успели мое едва живое тело доставить до резиденции, как старпер уже разболтал, что у него дома живет аж целая герцогиня. Чем огромный северный метросексуал с гладкой бороденкой немедленно воспользовался. Дед клялся, что малявке ничего не угрожает и князь сдержит свое слово — отдаст ее лично в руки Грисби, едва тот вернется, но Аллерия не верила. Да и, честно говоря, я тоже.

Плохо понимаю, каким боком дед оказался знаком с князем, но какая бы история их не связывала, северный феодал шанса не упустит. Полюбому женит девчонку на ком-нибудь из своих вассалов. Или, у северян нет вассалов? А хрен знает, на себе женит, если на то пойдет! Блин, да если бы не устав и разница в возрасте, я бы и сам на ней женился! Целое герцогство в придачу дают! Впрочем, лично мне ничего точно не светит, ибо армии спиной не имею. Но вот князю...

Впрочем, присоединяться к рыцарше и катить бочку на старика я не стал. Вместо этого, наехал на саму блондинку.

— Что?! То есть как это, «сама виновата»?! — от негодования, она едва не вырвала дверь в библиотеку.

Прошмыгнув в проем первым, и осмотрев углы в поисках бабаек, я дождался остальных и двинул промеж книжных полок:

— А кто, мать твою, на всю площадь про «ледю» блеял?! Кто в доспехе да с мечом прибежал?! Что еще маразматику оставалось? Ты же по-любому ее у нас дома оставила! Еще, поди, и Гену «охранять» приставила, чтобы он за тобой не ломанулся! Или ты реально думаешь, что северяне наглухо контуженные, и не проверят, что там за баба в доспехах про какую-то герцогиню орет?! Блин, помянешь черта... — фыркнул я, уставившись на пацана с малявкой.

Сидя на креслах в углу промеж библиотечных полок, они обложились целой кипой книг явно порнографического содержания. Вернее, герцогиня обложилась, а горе-оруженосец с прискорбным видом скучающе теребил ножны со сломанной рапирой. Заметив Аллерию, он тут же преобразился. Аж с кресла подскочил, сияя счастливой улыбкой. Но едва его глаза скользнули по моей бледной туше в потертом пикселе и расшнурованных берцах, радость несколько погасла.

Чего это он? Решил, что я буду его за площадь отчитывать? Пф... Уж на кого-кого, а на него я и не рассчитывал. Кстати, а чего у него синяк в пол рожи?

Оторвавшись от разглядывания картинок, герцогиня заулыбалась и немедленно заявила, что очень рада моему выздоровлению от простуды, хоть и сильно разочарована, что ее «снежного рыцаря» сразила такая «жалкая болезнь». Да еще и на целых три дня. Но это ничего, ибо мой «оруженосец» любезно развлекал девушку в мое отсутствие. Гена же ограничился учтивым поклоном, стараясь не смотреть на Аллерию.

Я хотел рассказать малявке все, что думаю о ее разочарованиях и простудах, но все же сообразил, что про болезнь придумали, дабы ее не травмировать. Башкой-то она совсем как ребенок, даром, что порнуху рассматривает. Ну и ладно, простуда, так простуда. С меня не убудет.

Начавшийся обмен любезностями, прервался не выдержавшей Аллерией. Гневно зыркнув в мою сторону, она никак не желала признавать очевидное:

— Если он от безысходности все выдал, то отчего же твой одноногий подонок ни слова про это не сказал?! Отчего же отмалчивается да обзывается?! Ты просто выгораживаешь этого мерзкого, одноного...

— Слушай, просто забей, ладно?! Проехали! Не понимаешь и не понимаешь! Хватит уже!

— А, так уже «хватит»! Что, нечем больше оправдаться?! Нечем этого пьяницу одноногого выгородить?! И нечего меня овцой называть, ты сам виноват, раз доверился этому склизкому...

Вместо женской щеки, ладонь глухо впечаталась в библиотечную полку — еле сдержался! Грохот посыпавшихся книжек и вспышка боли в пробитой ножом руке, чуть приглушила злость, и вернула дар речи:

— Дурой он тебя выставлять не хотел! Соль на рану сыпать, что ты и там и тут обосралась! Ни меня не прикрыла, ни девку свою не укрыла! — как бы я не старался, снизить тон, но все же командирские нотки эхом прокатывался по небольшому залу. — Научись в себе проблемы искать, овца полоумная! Авось, их поменьше станет!

Ну не люблю я, когда на деда бочку катят! Тем более эта овца! Старик, конечно, тот еще маразматик и говнюк, но все же со своими принципами. Это я могу над ним прикалываться и подсрачники в воспитательных целях навешивать. А никак не напыщенная залетная рыцарша, которую я знаю меньше недели!

— Хотел бы он тебя сдать, давно бы уже в петле у своего барона болталась! Мы с ним, блин, два года прослужили! Он мне, между прочим, жизнь на площади спас! И если ты еще раз, лошадь крашенная, раззявишь свое хайло на... — кипящее раздражение прервал крепкий старческий подзатыльник.

Но было уже поздно. Наградив меня поджатыми губами, влажными голубыми глазами, и коротким: «купальня за этой дверью», рыцарша, едва не срываясь на бег, загремела доспехами в противоположную сторону.

Герцогиня нервно вжалась в кресло, стараясь не встречаться со мной взглядом, а Гена яростно засопел, крепко стискивая ножны. Он явно хотел мне что-то высказать, но притронувшись к украшенной синяком щеке, бросил эту затею и бросился за обиженной.

— Эй! Ты чей оруженосец вообще?! И эта еще... Тоже мне, рыцарь! Как ребенок, чес-слово... А еще и ты, пень старый руки распускаешь! Будто я не правду говорю! — фыркнул я, почесывая ушибленный затылок и едва сдерживаясь, чтобы не вернуть любезность насупившемуся деду.

— Не всякую правду надобно озвучивать! Особливо перед всеми!

Поглядев на испуганно дрожащую малявку, прячущую лица за книжкой с какой-то местной «Камасутрой», я шумно выдохнул.

Ну, психанул немного, с кем не бывает? Тем более, Аллерия и впрямь накосячила. Хотя, я и так знал, что она дура. Даже дед промолчал, мог бы и сам сдержаться.... А уж перед малявкой сцену устраивать точно не стоило. Сдается мне, попробуй я обложить любого другого рыцаря при господине, то все закончилось бы чьей-нибудь смертью...

— Ну, виноват-виноват... Хорош глазеть! Потом извинюсь или куплю ей цветов каких-нибудь! Не сахарная она, не развалится! — оборвал я вновь раскрывшего рот старика.

И так нервы ни к черту. Если сейчас идти разбираться — только хуже сделаю. И без бабских обидок голова кругом идет. Не в том состоянии, чтобы за девками бегать.

— Умные мысли порой преследуют меня, но я быстрее. Да? — подмигнул я чуть повеселевшей герцогине и двинул до указанной двери.

«Поссать и родить», как дед говорит...

***

Остаток дня прошел более-менее нормально, если не считать дедовских нотаций и чертовых флешбеков. Первые парили мозг на тему «не умеешь ты с бабьем ладить, так бобылем и помрешь», а вторые всплывали картинами исполинской твари с козлиной башкой и гениталиями во все тело. Эти долбаные северяне даже кровь со стен в общем зале не смыли! То ли не замечают, то ли им так больше нравится. Такие-то узоры!

Одно радует — проституток разогнали. Сунули по кошелю, дали время шмотки собрать и вышвырнули пинком под зад. Местные наверняка углядели в этом очередной пример жестокости снеговиков, но, по-моему, тут дело в другом. Любой офицер скажет, что размещать подразделения, не то что посреди, а даже рядом с борделем — крайне хреновая затея. Да что там борделем — несчастный ларек с пивом, уже серьезная угроза дисциплине! Уж сколько историй, где ночных ходоков за водяров в плен брали... Короче, этот князь умеет не только марафет с бороденкой наводить, но и военном деле что-то да смыслит. Во всяком случае, порядок в расположении поддерживает.

Так что в салоне нынче тишь, покой и никаких стонов. Холодно только, ибо главный котел нифига не починили, а второй совсем мелкий.

Уже под самый вечер, когда я сидел в выделенной мне комнате и осматривал мастерски заштопанную Аллерией стеганку да примерял к ней покоцанный стилет, в дверь без стука ворвался незнакомый дружинник. Или знакомый — хрен поймешь. С этими бородами они чисто ваххабиты.

Нисколько не впечатленный моим фирменным взглядом, он потребовал немедленно собираться и дуть в опочивальню хозяина. Мол, князь зовет.

На вопрос, на кой ляд князь захотел видеть меня в своей спальне и понадобится ли вазелин — бородач лишь насупился и, погрозив кулаком, кинул на кровать красный кафтан с новенькими штанами. Типа, нечего в моих обносках перед Рориком представать. Чай не лорд какой, а младший сын самого светлейшего князя. Типа принц, короче.

Рассудив, что все не так уж плохо, — раз снеговики наряжают меня в свои шмотки, то казнить или пытать точно не будут, — я переоделся и вышел в общий зал. Дружинник провел меня вокруг дыры от фонтана между нагромождениями столиков и кивнул на дверь, расположенную аккурат напротив сцены:

— Дурковать удумаешь... — вместо окончания фразы он многозначительно указал древком рогатины на толпу тусующихся в зале сослуживцев, и отчалил в неизвестном направлении.

Поглядев на бородатые рожи, здоровенную трубу у стены и словив еще пару неприятных образов из прошлого, я нехотя взялся за ручку из белой кости.

Кабинет ныне покойного управляющего салоном, ожидаемо заставил задуматься о социальном неравенстве. Серьезно, тут даже плинтуса посеребрены! А за цену пары этих кресел можно целую деревню отстроить вместе с мельницей и парой сотен коров. Блин, ну почему меня не занесло в тело какого-нибудь Мюрата?! Или хотя бы обедневшего дворянина! Почему в этих чертовых азиатских мультиках у всех все есть, а мне сраные наемники достались?! Будто я и без того не навоевался! Эх, нет в жизни справедливости...

Едва дверь за спиной беззвучно закрылась, как на меня уставилась пара хмурых серых глаз. Кроме князя, наряженного в бледный шерстяной камзол, в помещении больше никого не было.

— Явился таки... Неспешно и вразвалочку. Дерзить удумал, верно? Показывать, что князь тебе не указ? — холодно бросил громила и снова склонился над столом, украшенным позолоченными фигурами.

Всякие львы, птицы, скорпионы... А, мантикоры изображены, походу. Странно, никогда не слышал, чтобы такие твари в их мирке взаправду водились. Впрочем, про генитального демона я тоже не слыхал, да и баллисты-переростки они тоже не просто так назвали.

Сообразив, что слишком долго рассматриваю старинную мебель, я быстро отмазался:

— Дык меня не на допрос, а в гости приглашали. Нельзя же перед такой персоной абы как представать?

— Это смотря кто приглашает... Я позову, так на всех четверых поспешают. — наконец Рорик отложил украшенную драгоценным камнем косточку на чернильницу и перевел взгляд от пергамента на меня. — Ладно, посчитаем, что лесть твоя попала в цель. Прощаю на первый раз.

Ох уж эта аристократия колхозная... Ну не могут сразу к делу перейти, обязательно власть покажут, пощупают, поглядят, прогнется, али нет. Тьфу! И не стыдно ему, что я лет на десять старше!

Сдержав протяжный вздох, я без приглашения плюхнулся в кресло напротив стола, старательно игнорируя нахмуренные брови хозяина:

— Так у нас по распорядку уроки этикета или сразу к допросу перейдем?

Князь тупо моргнул и через мгновение расплылся в довольной улыбке:

— Экий ты лихой... Однако, чего еще от продажного меча ожидать? Тем паче, от подмастерья старикана.

Подмастерья? Нет, ну дед реально нарывается!

— Ну чтож, коли у нас блажь да взаимопонимание, не будем жечь лучину с дурного конца да к делу перейдем... Рассказывай.

Прелюдию в стиле «что рассказывай?» — «ну это самое.», я решил опустить — и так все понятно. Князь хочет услышать мою версию «Алого листопада». Да-да, именно так горожане окрестили резню на недавнем празднике. Говорю же, местных хлебом не корми, дай прозвище позаковыристее выдумать! Поди, если глашатай со своего помоста грохнется, это событие нарекут днем, «Низвергнутых вестей».

Поглядев в серые глазки, я не удержался от тихого стона. Хрен мне сегодня, а не ужин...