Рыцарь Резервации. Том II

Глава 6

В ушах забурлила вода. Я приподнял веки — свет еле проникал через вязкую толщу розоватой жидкости. Тело было вялым, почти неощутимым, и его что-то туго стягивало. Едва я проморгался, как глаза начали закрываться. Отбросив сонливость, я вытянул руку.

Никак, что-то держит.

Немного поднажав, я вырвался из пут, и бледная истонченная ладонь коснулась преграды. Стекло? Я в какой-то капсуле?.. Какого⁈

По прозрачной поверхности ползали сотни мелких паучков, а с той стороны что-то двигалось и сверкало. Стоило мне надавить на крышку, как твари прыгнули в разные стороны. Раздался приглушенный щелчок, и крышка поддалась. Оттолкнувшись от днища, я схватился за края капсулы и выглянул.

Сука, как же ярко…

Зажмурившись, я принялся ощупывать себя и наткнулся на нечто длинное, и оно уходило мне в рот… Меня едва не вывернуло наизнанку, когда я вытащил из себя длинный шланг и отбросил в сторону. Гадость.

Сука, а на руках живого места нет! Это что, кабеля⁈

Пока я дергал один провод за другим, внезапно осознал, что на голове нет волос, а весь я покрыт слизью. Глаза резало, но и они постепенно привыкли к яркому свету.

Сощурившись, я перегнулся через край, и от открывшегося вида у меня захватило дух. Внизу зияла головокружительная пропасть, земля терялась во мгле, а вверх уходили гигантские столбы — на километр, как минимум, а то и больше. Их были сотни, они тянулись до самого горизонта. На каждом столбе гроздьями висели капсулы, опутанные кабелями.

Я огляделся — а вокруг еще сотни и сотни таких капсул, и в одной из них…

— Метта! — и я, вырвав последний кабель из затылка, полез по коммуникациям к соседней капсуле.

Так, главное не смотреть вниз, и не оступиться — падать тут порядочно.

Ветер вцепился в меня словно крючьями, и, задрожав, я едва не сорвался. После пребывания в теплой жиже снаружи жуть как холодно, а ни шинели, ни банальных штанов на мне не было. Я гол как сокол и, наверное, внешне похож на скелет.

Ладно, не страшно. Главное сейчас освободить подругу, а тем разберемся.

Через пару минут мне удалось продраться к капсуле с розовой жидкостью, в которой, свернувшись калачиком, плавала Метта. Ее серебристые волосы медленно покачивались, из рук, ноги и спины торчали провода, а глаза были крепко закрыты.

Не теряя ни секунды, я отогнал паучков, ползающих по стеклу, и вцепился в крышку.

— Давай! — рыкнул я, и она со скрипом отошла. Затем сунулся в вязкую жидкость и подхватил подругу под спину.

Она была почти невесомой.

Еще где-то минут десять я помогал Метте прийти в себя. Она кашляла и без конца терла глаза. Да уж, похоже, бедняжка уснула куда крепче меня.

А как она дрожала…

И вот мы, обнявшись, засели на краю ванной и тряслись на ветру. Между башен плясали сетки молний, и каждый раскат заставлял нас обоих вздрагивать. Тучи на темном небе хмурились — того и гляди хлынет дождь.

Немного очухавшись, Метта вытащила планшет. Откуда, я так и не понял.

— Где мы? — спросил я, отсоединив от Метты очередной провод.

— Лучше спросите «когда», — сказала она, щелкая кнопками. — Полагаю, это времена Гигантомахии. Земли юдов.

— Шутишь?

— Лучше бы шутила… Всем известно, что юды когда-то держали людей в рабстве, а судя по этим капсулам, они еще и забирали у них биологический материал и энергию. Кстати, если учесть, что магию людям даровали иномирские создания, то логично, что потом они начали использовать людей, как…

Она задумалась.

— Магическую батарейку? — предположил я.

— Именно, — вздохнула Метта и огляделась по сторонам. — Получается для юдов люди — просто ходячие геометрики? Прямо жуть берет… Здесь же их миллионы…

— Но откуда эти образы? Странник помнит Гигантомахию? Он был одним из тех, из кого сосали магию?

— Спросите чего полегче. В вопросах истории чудов и юдов я знаю не больше, чем сами люди.

— Ладно, надо сваливать, — сказал я, и помог девушке подняться.

— Блин, я немного не рассчитала сил, — выдохнула она, вцепившись мне в плечо. — Простите, Илья, Этому мудаку удалось таки нас поймать…

— Не беда, иной раз в чертогах разума драться куда проще, чем вовне. Сам же говорила?

Метта фыркнула. А она так дрожала, что того и гляди сейчас шлепнется в обморок. Нет, в таком состоянии мы далеко не убежим. Да и куда бежать? В этих закоулках сознания, особо не побегаешь. Как только Странник обнаружит нас — а я был уверен, что обнаружит — сюда сбежится весь свет.

И как будто в ответ на мои мысли послышалось шуршание. Мы поглядели вниз и увидели целый вал мелкого паучья. Он быстро двигался к нам и с каждым пройденным метром становился все больше. Постепенно твари складывались в черную тушу, напоминающую огромного паука.

В башке у нее алела геометрика, и при виде нас этот глаз сощурился. Вот мы и попались.

— Мистер Марлин, — заговорил паук. — К чему откладывать неизбежное? Мне нужно всего лишь очистить вас от инородных предметов и помочь развиться!

— Валим! — воскликнула Метта и, схватив меня за руку, прыгнула обратно в свою «ванную».

Я уже решил, что она чокнулась, но заметил на дне отверстие слива. Жидкость вспенились и забурлила, и тут же с шипением начала закручивается воронкой.

Мы юркнули прямо в трубу — за мгновение до того, как паук цапнул меня за ногу.

— Мистер Марлин! Вернитесь! В этом мире вам не сбежать!

Свет померк, все закружилось. Вращаясь и подскакивая, мы летели и летели куда-то вниз. Я прижал Метту к себе, принимая на себя львиную долю ударов.

Затем — плюх! — и мы барахтаемся в какой-то грязной луже.

Подхватив Метту под мышками, я поплыл на поверхность и… Фух!

— Ох, мама! — вдохнула Метта, покачиваясь на волнах. — Илья, мы живы!

Мы поплыли к берегу и, кашляя, выбрались на твердое место. Сверху сквозь решетки нам подмигивало солнце, на бетонных закругленных стенах желтела плесень, а запах…

Да, пахло тут скверно. Кажется, мы находились в канализации.

— Сука… — выдохнула Метта, выжимая волосы. — Ненавижу водные горки…

— Это уже не Гигантомахия? — огляделся я.

Вокруг ничего кроме луж, ржавого железа и бетона, но сам вид солнца несколько приободрил меня.

— Пес его знает, я уже ни в чем не уверена, — пожала плечами Метта, снова доставая из воздуха планшет. — Могу сказать, что это другой образ. Слава богу! Тот был совсем грустненький.

На ней была легкая курточка, брюки и сапожки. Все мокрое, но это лучше, чем щеголять истощенными телесами. Я тоже одет в комбинезон, и это хорошо. Еще лучше, что в мышцах нет той иссушающей слабости. Мы понемногу восстанавливали силы, а значит, скоро станем совсем прежними.

— Стой, — дернул я Метту за руку, а затем, подойдя сзади, обнял за талию и, пробудив Источник, начал постепенно разогреваться.

— Ох, стояла бы так и стояла, — проворковала моя спутница, когда мы начали медленно высыхать.

Еще пара минут, и стало почти идеально. Вода еще хлюпала в ботинках, но и так сойдет.

— Ладно, хорошего понемногу. Главное выбраться, — сказала Метта, просматривая что-то в своем планшете. — Эти образы приближены к реальности, так что «умереть» тут тоже реально. Если мы погибнем, то Странник точно заполучит вас, Илья. Поэтому нам сейчас кровь из носу нужно найти «точку» выхода. Тогда я смогу дать этому мудаку хорошего леща.

— Дадим, — кивнул я, и мы направились вперед.

Поднявшись по лестнице на уровень выше, мы зашли в технический коридор. На полу булькала какая-то жижа, а с потолка свисали гроздья черной плесени. Похоже, эту часть каналов не чистили лет двести.

— Какая гадость! — воскликнула моя спутница, перешагивая очередную лужу. — И еще какие-то сопли свисают с потолка. Фу!

— Ты лучше держись от них подальше, а не то…

Вдруг где-то далеко послышался заунывный женский голос:

— Внимание. Внимание. Всем наземным силам Гражданской обороны. Обнаружены нарушители общественного спокойствия. Код: Усмирить. Клеймить. Подавить. Внимание, всем наземным силам…

— Это еще что? — заозиралась Метта.

— Походу, по наши души, — заметил я и, пройдя немного дальше, поднял с пола монтировку. — Держи, будет чем отбиваться. Лучше, чем ничего.

— Я бы предпочла чего-нибудь потяжелее, — поморщилась Метта, но взяла импровизированное оружие.

Позади послышались шаги, а затем зазвучали глухие голоса:

— Прием. Доклад. Реализуем сдерживание.

— Патруль. 1−5-4–17. Докладывать нечего. Ведем поиск. Прием.

— Подтверждаю. Все чисто. Сектор-3.

— Сука! Нас ищут! — шикнула Метта, и мы побежали в противоположном направлении. Позади показались фонари и топот.

Вдруг сверху нечто задвигалось, и мы юркнули в темный угол. Затем я осторожно выглянул — через решетку в потолке показался человек в черной форме. На башке белел противогаз с синими светящимися глазами, в руках автомат.

Щелкнул фонарик, и по полу, совсем рядом с нами, прошелся дрожащий лучик. Мы вжались в стену.

Тут же по небу с диким грохотом пролетела какая-то тварь, внешне напоминающая стрекозу с пропеллером. Тоскливо взвыла сирена и заговорили безэмоциональным женским голосом:

— Внимание, неопознанное лицо. Немедленно подтвердить статус в отделе Гражданской обороны. Внимание. Отдел ГО реализует код: Захватить. Задержать. Обезвредить.

— Сектор-3. Чисто. Прием, — следом сказал солдат в рацию на плече, а затем исчез.

Сирена только набирала обороты, и мы поспешили убраться отсюда, да побыстрей.

— Где твоя «точка» выхода? — шепнул я Метта. — Опять телефон?

— Угу, и он должен быть недалеко, — кивнула она, не отлипая от планшета. — Думаю, скоро мы его…

— Контроль. Движение ноль! — прокатилось по коридорам, и мы снова юркнули в укрытие. — Ожидания контакта в радиусе.

— Цель-17. Ожидаем ЦОЗ. Отказ контакта.

Снова сзади шаги. Я оглянулся — по стене забегали пятна фонарей. Шлепая по вязким лужам, мы рванули дальше, но голоса не отставали:

— Патруль. Ожидаю данные о близости неприятеля. Код: 1−7-6–03−2–2. Прием.

Сука, быстрые мудаки! Схватив Метту за плечо, я утянул ее подальше в темноту, и едва мы прижались к мокрой стене, как мимо пробежала целая команда солдат в белых противогазах.

— Сектор-2. Приготовиться к контакту, — болтала рация у них на поясах. — Ожидание цели три секунды. Прием.

— Обновление статуса Сектора-4. Код-0К. Принято.

Дождавшись, когда шаги затихнут, мы пробежали еще немного, и вошли в узкий коридор. Тут же на пол легли две тени. Через секунду к нам вышли двое — в бронежилетах и кислородных масках. Голубые глаза светятся, оба врага при оружии.

Едва щели их противогазов повернулись, как мы рванули в атаку. Вспыхнул свет фонариков, и я ударил врага ногой по морде.

Брызнуло стекло, враг закачался. Метта же долбанула своего противника монтировкой. Еще пара ударов, и два тела ударились о стену.

— Конт… Ахх! — и я вбил сапог мудаку прямо в челюсть. И еще! И еще!

Второго добивала Метта. И вот крови у нее вышло куда больше…

— Не перестарайся, — бросил я, и она отбросила уже ненужную монтировку.

Обыскав обоих, мы расфасовали по карманам патроны. Моя подруга взяла пару пистолетов, я же подхватил дробовик. Вдруг под ногами что-то завозилось.

— Назад! — воскликнула Метта, и мы отпрыгнули.

Из глаза разбитого противогаза один за другим вылезали длинные белые черви. Другой затрясся, а потом начал слепо шарить руками по полу.

— Это не люди?.. — удивился я и все же поднял монтировку.

— Полагаю, и да, и нет, — покачала головой Метта и подхватила обломок трубы.

Добив тварей, мы пошли дальше. Стены задрожали, и нам пришлось прижаться к стене — кто-то очень большой и ногастый расхаживал над нами. Гигант?

— Внимание! Код-73–22–6. Потеряна связь с группой! Реализуем поиск. Прием! — послышалось издалека, и мы припустили подальше от этого места.

Еще один коридор, и оттуда загрохотала стрельба. И нет, стреляли не по нам. Прокравшись ближе, мы увидели, как пятеро врагов решетят потолок. Нас они не видели, ибо дурочкам не повезло встать спиной.

Так что мы с Меттой направили на них дула и открыли огонь. Разворотив черепушку последнему врагу, мы посмотрели наверх.

— Фу, меня сейчас стошнит, — зажала нос моя спутница.

Мы двинулись дальше, пока не вышли на открытое пространство.

И там нас ждали: сразу открыли огонь в нужную сторону. Юркнув за колонну, мы пальнули в ответ. Двое солдат упали на землю, но их дружки не дрогнули — бросили гранату.

Бах! — и осколки колонны полетели в разные стороны. Выглянув из укрытия, я сразу нашел цель. Поднял дробовик и нажал спуск.

— Контакт! Нужна поддержка с… Ахх!

Враг с пробитой башкой грохнулся на пол. Я перевел прицел на новую цель. Спуск.

— Вызываю огонь на себя. Нужен… Ох!

И снова в укрытие. Захлопали дымовухи, и мы с Меттой разделились. Скоро поволока скрыла все до потолка: сквозь белую пелену мелькали голубые глаза да сверкали огоньки выстрелов.

Выцепляя противников по одному, я жал на спуск и:

— Нарушители еще живы, требует… Ах! — мозги вперемешку с червями летели в разные стороны

— У нас потери. Реализую план… АХ! — бахнул взрыв гранаты, и унес за собой еще троих.

— Мятеж! Мятеж! Мятеж! Код: перехват. Отрицательный… Ох!

Тут у их за спинами из дыма вылезла Метта и с криком вбила монтировку в башку зазевавшегося бойца. Он полетел на пол, и они оба исчезли в клубах дыма. Вслед поднялась пальба, и тут я выпрыгнул из укрытия. Патронов я не жалел.

Стоило последнему придурку в противогазе рухнуть на пол, как все затихло. Рация, правда, не умолкала:

— Потеряна связь с отрядом 56–78. Вызываю поддержку. Код 56−24–65.

— Метта, ты где⁈ — оглянулся я, но дым все еще скрывал половину помещения.

Поднялся отчаянный визг, и я бросился на голос. Из дыма показался силуэт — и он медленно, рывками, возносился к потолку.

Подойдя ближе, я разглядел на потолке жуткую тварь с зубами, а из пасти спускался длинный язык, на конце которого дергалась моя подруга.

Вскинув пушку я пальнул прямо в оскаленную морду. Метта с писком шлепнулась в лужу.

— Ох, Илья… — охнула она, потирая ушибленную попку. — Спасибо, но можно было и понежнее…

Сверху подыхающую тварь буквально вывернуло наизнанку. Метта зарылась руками, и ее накрыло кровавым душем.

Лев шел по коридору и бессильно сжимал кулаки. Это же надо! Такая глупость!

Ему очень хотелось знать, какого черта жандармы все же явились к ним на порог! Кто мог их вызвать? Неужели все из-за слов какой-то глупой девчонки⁈

— Соня, — постучался он в ее комнату. — Соня, это не ты…

Он открыл дверь, и увидел сестру, сидящую на кровати. Ее постель вся сбилась, а она вжалась впиной в спинку. На щеке краснела пощечина.

Напротив замерла огромная гора мяса с черным халатом на плечах. По жирным пальцам бегали искорки.

— Дядя? — охнул Лев, переступая порог. — Почему ты не сказал, что проснулся? Ты выздоровел?

Ленский-старший даже не оглянулся на племянника — молча обошел кровать и, заложив руки за спину, остановился у окна. У ворот стояли машины жандармов, и в одну из них уводили Тому. Вдруг снова раздались крики — Яр как мог пытался пробиться к ней, но его отгоняли дубинками. Еще чуть-чуть, и фоксу не поздоровится.

— Ты как? — опустился на постель Лев и мягко погладил хлюпающую носом Соню по плечу. — Не бойся…

Вдруг он почувствовал на себе взгляд. Дядя презрительно ухмылялся, глядя на них.

— Ты можешь ходить? — удивился Лев, глядя на то, как уверенно Филипп Михайлович держится на своих двоих. И это при его весе!

Тот не ответил. Дверь машины хлопнула, а затем завели двигатель. Через минуту автомобиль жандармов повез Тому в околоток.

Крик Яра поднялся на всю улицу, а затем послышались звуки потасовки. Сука, еще и драки им не хватало!

— Я ошибался в них, — задумчиво проговорил Филипп Михайлович, отступая от окна. — Думал, они как люди, ан нет. Звери есть звери.

Затем его скрутил очередной приступ кашля. Нет, нихрена он не выздоровел. Тогда зачем дядя вылез из постели в такую рань? На часах и пяти нет.

— Это бред, дядя, — покачал головой Лев. — Концы с концами не сходятся. Подожди, вот вернется Илья…

— Марлинский больше не появится на нашем пороге, — прохрипел Филипп Михайлович, очухавшись.

— Что⁈ — Лев подумал, что ослышался. — Ты же сам сказал, что в случае неудачи с Таврино, завоевать его доверие. Даже Софью вырвал из ШИИРа, чтобы она помогла Илье… расслабиться. Так…

— Я передумал! Он наш враг. Думаю, Марлинский куда хуже, чем все Горбатовы и Рощины вместе взятые.

Лев нахмурил лоб и посмотрел на Соню. Та сидела, опустив глаза, и молча теребила простынь.

— Может, ты… нездоров? — предположил он. — Вчера ты говорил ровно противо…

— Неважно, что я вчера говорил! — фыркнул дядя, и его глаза сверкнули. — Слушай, что я говорю сейчас и…

И его вновь скрутило. Кашель терзал великана все сильнее и сильнее, и через полминуты он упал на колени. От такого зрелища Соня побледнела и всхлипнула.

Лев вскочил и хотел помочь ему подняться, но Филипп Михайлович только отпихнул его от себя.

— … отойди! — выдохнул он. — Твое время еще не пришло! А может быть, и не придет вовсе…

— Дядя, фокс… — покачал головой Лев.

— Будет висеть в петле! — ухмыльнулся Филипп Михайлович и обвел глазами обоих. — Первая за попытку укусить руку, которая ее кормит, второй за то, что шумит под окнами у честных господ. Обоих ждет виселица. Или как сейчас избавляются от нелюдей? Забудь об этой шкуре. Думай о благе рода! И ты, Соня! Твое тело принадлежит роду! Ну, чего молчишь?

— Да… дядя, — пролепетала она. — Мое тело — принадлежит роду.

— Вот-вот, и посему никакого ШИИРа. Сегодня же поедешь и отчислишься. И ты Лев даже не думай, что сунешься в эту помойку.

Лев хотел было возразить, но от одного дядиного взгляда у него мурашки забегали по спине. В нем как будто засел кто-то чужой. Тот Филипп Михайлович, с которым он разговаривал вчера, был, конечно, грубоват и ворчлив, но не настолько.

А еще эти зрачки… Это так свет падает, или они в самом деле как у кошки?

— Ты не мой дядя, — сказал Ленский, схватив дрожащую Соню за руку. — Мой дядя привечал нелюдей, заботился об образовании дочери, а не…

— Глупец! Люди меняются! — грохнул дядя столу и вырос над ними как скала. Его ладони упали на колышки кровати, и она затрещала под его весом. — Нелюди — это ошибки юности! Завтра разгоним весь штат, и наберем нормальных ЛЮДЕЙ. И правильно: от тварей нужно избавляться, как и от врагов! И ты…

Он уткнул палец в племянника.

— Поможешь мне, хочешь ты этого, или нет! Иди приведи себя в порядок, а через пару часов поедем к Горбатовым. Нам есть о чем поговорить.

— Еще чего? — ухмыльнулся Лев, обняв Соню, которая дрожала то ли от лихорадки, то ли от страха. — В Союзе мы боролись с монстрами в человеческом обличии. Ты, кстати, тоже. Жаль, что сам стал монстром на старости лет.

И с этими словами он поднял Соню на ноги и повел на выход. Едва они дошли до двери, как она захлопнулась прямо у них перед носом.

— Стоять! — гаркнул Филипп Михайлович. — Вы не выйдете отсюда, пока не покаетесь!

Его белые глаза вспыхнули. По ковру прокатилась волна энергии.

Лев нахмурился — лицо дяди исказилось в такой звериной гримасе, что ему самому впору становиться нелюдем.

Ох, на сколько же подобных мудаков он насмотрелся в Петербурге! В молодости все были известны смелостью, лихостью и вольным нравом, а, заимев седины и должность, на корню изменили своим принципам. Стали «приличными» людьми.

Однако как же странно… Позавчера Лев заехал в дом, вся прислуга которого на девяносто процентов состояла из нелюдей. Так какого черта дядя несет эту чушь? Как можно так сильно измениться за какую-то ночь…

И тут его кольнула догадка, но такая слабая и неоформленная, что он не смог ухватить ее. Некогда было раздумывать — чудовище наступало на них.

Белые рыбьи глаза с вытянутыми зрачками мрачно горели из полумрака спальни. Кулаки напоминали молоты.

— Дядя, это не ты… — задушено проговорила Софья, вжимаясь в дверь. — Это в тебе говорит болезнь!

— Молчи, развратная сука! — зарычал Ленский-старший и попытался схватить ее, но Лев встал у него на пути и отпихнул.

— Ах ты! — скрипнул зубами Филипп Михайлович и оскалился.

А зубищи у него на загляденье. Клыков целый набор. Кривых и желтых.

Вспыхнув, огромный кулак влетел в дверь, и грохнуло так, что она едва не слетела с петель. Соня, прижав ладони к лицу, съехала на пол.

Лев остался недвижим.

— Отойди, дядя, — твердо сказал он, и тут Филипп Михайлович не стерпел. Окончательно потеряв человеческий облик, он вновь вскинул кулак, и тогда Ленский с силой пихнул его в грудь.

Жирная гора зашаталась и взмахнула руками. Филипп Михайлович попятился, и тут ему под ногу попался свернутый кусок ковра. Он оступился и полетел на пол. Бахнуло так, что Ленский на мгновение подумал, что пол сейчас провалится.

Дядя лежал на ковре, широко расставив руки. Его губы беззвучно шевелились:

— Ты мне не… — коснулось ушей Ленского, а потом Филипп Михайлович затих.

— Цела? — спросил я, когда мы с подругой вновь сошлись в коридоре и побежали на поиски «точки».

Коридоры все не кончались, сирена преследовала нас по пятам.

— Угу, — пробурчала Метта, отряхиваясь от потрохов. — Тихо, слышишь?

Я прислушался, и моих ушей коснулся телефонный звонок. Он звонил где-то далеко, но слышался отчетливо.

— «Точка» выхода! Быстрее!

Мы прибавили шагу, и скоро вылезли на железнодорожные пути. Наконец-то запахло хоть чем-то кроме затхлости и сырости, а над головой не языкастые монстры и плесень, а небо, пусть и затянутое серостью.

Вдоль многочисленных путей носились товарняки, так что нам пришлось поберечься. Поперек тянулись мостики, и стоило нам выйти на открытое пространство, как сверху загрохотали очереди.

— Бежим! — крикнул я, и мы, отстреливаясь, бросились внутрь медленно двигающегося вагона.

Пули рикошетами зазвенели по металлическим стенкам. Полетели гранаты, но взрыв застал нас уже внутри. Пробежав вагон насквозь, мы выбили двери и спрыгнули на пути с другой стороны состава. Солдаты все буравили:

— Они убегают! Требуется поддержка. Код 6–78−2–00–11!

— Приятно. Сканируем биологический материал!

Подстрелив по пути еще парочку врагов, мы нырнули под путепровод, а там снова в темные переходы.

— А эта беготня уже начинает меня утомлять, — бросил я, пока мы, тяжело дыша, мерили шагами коридоры.

Скоро впереди забрезжил свет, и мы выдохнули. Все же ползать по этим коммуникациям — занятие не из веселых. Хрен его знает, какая тварь выпрыгнет из-за угла.

— Внимание гражданам, — без умолку мычали сигналы оповещения. — Замечено отклонение численности. Всем содействующим усмирению — полный недельный рацион. Код: усмирить, подавить, стерилизовать.

— Блин, какой занудный у этой тетки голос, — простонала Метта. — Хотя от еды я бы не отказалась…

Еще чуть-чуть беготни по однотипным переходам, и мы выбрались на улицы, заставленные панельными многоэтажками. Они были куда выше, чем в Шардинске, но внешне выглядели настолько облупленными и однотипными, что хоть вешайся. Повсюду были протянуты пучки проводов, а в небе летали стрекозы с пропеллерами. Где-то далеко грохотали шаги, и на мгновение между домами я увидел гигантский человеческий силуэт.

Мы тут же убрались подальше — не хватало еще с чудами-гигантами махаться.

Люди нам встречались, но при одном нашем появлении мигом исчезали с улиц. Звонок зазвучал громче — кажется, из одного из домов.

Мы на верном пути!

— Думаю, это тоже Гигантомахия, — задумчиво проговорила Метта, пока мы шагали по переулку. — Но это земли чудов. Видишь, вертолеты?

— Угу, — скосил я глаза наверх. Мимо пролетела очередная стрекоза-вертушка.

— Они биологические. Короче, это не техника, а живое су…

Вдруг откуда-то грохнул пушечный выстрел. Затем еще один, и так бахало где-то раз десять. Едва мы завернули за угол, как грохнуло так, что в небо взметнулся столб пыли.

Мы вжались в стену, и тут впереди выросло нечто черное. Завеса понемногу рассеялась, и скоро мы смогли разглядеть сигарообразный снаряд, воткнувшийся «носом» прямо в асфальт.

К счастью, он не разорвался, иначе все весь двор наверняка накрыло бы взрывом. А тут еще дом, с верхних этажей которого слышался телефонный звонок, прямо за ним. Дверь подъезда приветливо открыта, а там тихо и темно.

— Повезло, — выдохнул я и попытался обойти снаряд.

Вдруг он зашипел, и мы попятились. Хлопнуло, а затем отлетевшая боковина задребезжала о мостовую.

— Он внутри что, пустой?.. — заикнулась моя спутница, вглядываясь в темную дыру.

Вдруг изнутри снаряда послышалось хищное шипение, а потом в край боковины вцепились щупальца.

Не успели мы отскочить, как изнутри на нас с мерзким визгом прыгнула мохнатая тварь размером с кошку. Удар трубой, и она, дергая лапками, отлетела к стене.

— Внимание. Объявляется биологическая угроза второго уровня. Всему гражданскому населению не покидать своих квартир до особого распоряжения. Внимание…

Тут за ней полезли и ее подружки. Через секунду, пятеро мелких монстров вскочили на все свои многочисленные лапки и запрыгали в нашу сторону с четким намерением поужинать.

Снова грохнуло, и в здание напротив влетел еще один снаряд. А потом еще, и он попал прямо в подъезд, куда нас с Меттой и несли ноги. Мы кинулись ко входу в здание сбоку — с него можно было перебраться в нужный дом.

Взвизгнув, твари бросились в погоню, но мы уже юркнули в подъезд. Тут нам навстречу попался какой-то шатающийся тип, и при виде нас он вскрикнул и покатился по ступенькам — прямо в лапы к тварям.

Его отчаянный крик затих у нас за спиной. Мы бежали по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. О том, чтобы воспользоваться лифтом не могло быть и речи — в нем тоже что-то рычало.

И вот мы на пятом этаже. Выше не забраться, ибо лестница была зачем-то забаррикадирована кроватью. Выбив дверь в квартиру, мы рванули к окну, а затем выбрались на балкон.

Нужный дом с железным балконом совсем рядом — только руку протяни. Верней, сделай один удачный прыжок. Главное не бояться.

— После тебя, — сказал я, и тут в коридоре загрохало.

— Патруль, десять-девять. Веду преследование. Прием.

— Зараза! — рыкнула Метат и, оттолкнувшись от стены, сиганула в пропасть.

Вцепившись в решетку балкона, она ловко перепрыгнула на ту сторону и, присев на одно колено, кивнула мне. Я же вжался в стену, и хотел уже бежать, как в квартире раздались удары в дверь.

С третьего они вынесли преграду, а затем затопали по полу. Автомат в руках Метты разразился очередью, и в этот момент я рванул вперед.

Прыжок! — и ветер взвыл в ушах. Бам! — и ударившись о балкон, я завис над пропастью.

— Дай руку! — крикнула Метта, но я уже забирался наверх. Дернув меня за плечо, она затащила меня на балкон, а затем вновь вскинула автомат.

В ответ загрохотала очередь, и моя подруга вскрикнула.

Развернувшись я пальнул по солдатам, и скосил двоих. Третий прыгнул в укрытие, но стоило его белой башке мелькнуть в дверном проеме, как я с одного выстрела выбил ему мозги.

— Пошли, — схватил я Метту за руку, и вдруг увидел красное.

— Сука… — выдохнула она, а на пол закапала кровь.

Выругавшись, я подхватил ее на руки и выбил дверь ногой. Телефон уже близко — кажется, на этаж выше.

— Сильно задело?

— Не очень… Но больно-то как…

Выбежав на лестницу, я с подругой на руках ринулся вверх по ступенькам. Снизу грохотали шаги и рычала рация:

— Контакт! Контакт! Провожу операцию по зачистке! Код 009. Прием!

И вот мы в очередном длинном коридоре с десятком дверей, а телефон надрывается как ненормальный. Перехватив стонущую Метту, я рванул на звук. Дверей было столько, что глаза разбегались.

Нет, не здесь. Не здесь… Нет, нет… Вот оно!

Тут в окне я заметил человеческий глаз. Он моргнул при виде меня, а затем гигант, отстранившись, вскинул руку для удара. Кулак был размером с весь этот коридор!

Сзади выбили дверь и:

— Вижу нарушителя! Огонь!

От автора:

Уважаемый читатель! Главы становятся все больше, а лайков (сердечек рядом с обложкой книги) явный недобор!

Как так вышло? Вот и я не знаю. Так что не поскупись на сердеч ко! Автор работает в поте лица, и следующая прода уже завтра!