С оттенком помешательства

Глава 28. Что было до...

Полгода назад

— Биомусор! А-а-а, сука, как же бесит! По голове бы вам обоим настучать! — Север орал с пеной у рта, глядя на беспомощную Зорину, выбирающуюся из речки на сушу.

И нет чтобы извиниться перед ней (ведь парень жалел об импульсивном поступке), он искал в воспаленном разуме причины сбежать от нее. Вернуться к Котову и обнулить его. Однако не мог и с места сдвинуться.

— Довлатов, вот скажи, ты когда в последний раз посещал психиатра? Тебе не кажется, что ты пропустил прием, где тебе должны были выписать транквилизаторы?! Ну что за псих больной?! Я же плавать не умею! — пылая гневом, Лина сцеживала месяцами копившийся негатив, выжимая свои волосы, которые воняли болотом.

Еще давненько у нее появились подозрения, что ее заклятый враг сбежал из дурдома, где тот содержался под особым наблюдением. В одиночной камере для душевнобольных. И подозрения эти были небезосновательными. Только псих мог ни с того ни с сего сбросить ее в реку. В пышном выпускном платье, которое она взяла напрокат.

— Как водичка хоть? Тебе понравились водные процедуры? Еще хочешь? — Север потешался над выпускницей, выглядевшей как мокрая курица.

Но, черт возьми, даже вымокшая с ног до головы, с растрепанными волосами и потекшей тушью Зорина притягивала к себе его взгляд.

Всегда притягивала, и это страшно его бесило. Словно телок других не было вокруг.

Были. До фига и больше. И кто только не клеился к нему, но в последнее время Довлатова интересовала только одна — та, что презирала его. Девчонка, что грозилась уничтожить его мир. Миленькая соседка, которая с такой легкостью смогла поставить его бесчувственность под удар. Его помешательство, которое он мечтал искоренить в себе. Мечтал, но как бы то ни было ему это не удавалось. С каждым разом становилось только хуже. Помешательство обретало силу.

Он ревновал ее. Приревновал к Котову, который под синькой возомнил себя альфа-самцом и начал подкатывать к ней свои яйца. А та же будто отупела в моменте. Лыбилась ему как сучка течная. Провоцировала.

Допровоцировалась!

Потому и отвел ее. Сбросил с пирса. Точно зная, что после заплыва она отправится домой. И ревновать больше некого будет. Думать больше не о ком будет.

Чертов эгоист.

— А ты прыгни в реку и сам лично проверь! — ворчала Зорина со слезами на глазах, не зная как возвращаться в таком отвратном виде к одноклассникам.

Как же так? Ну почему именно ее он выбрал в качестве терпилы?

Почему не мог пройти мимо нее? Она ведь просто общалась с одноклассниками. Никого не трогала. Никому не мешала. И на Севера даже косо не смотрела. А тот подбежал к ней ураганом, вырвал из ее рук бокал шампанского и на глазах у всех потащил к пирсу.

Бешеный!

У Лины не находилось ответов. Обидно было до слез и бодаться с Довлатовым — бессмысленная затея.

Это хорошо еще, что никто из выпускников не видел на кого она сейчас была похожа. Но легче от этого не становилось. Когда Довлатов находился рядом, расслабляться было категорически нельзя.

— Если только с тобой, — угрожающе двинулся он вдоль пирса на нее.

— Нет, Север, пожалуйста, не надо, — попятилась Лина назад. — Не нужно делать хуже.

— Какая разница? Ты же все равно уже мокрая. Что изменится, если ты снова окажешься в воде, только уже со мной?

— Повторяю для особо тупых, я не умею плавать! — дрожащим голосом она взывала его к пониманию, да вот все без толку.

Он выпрыгнул из ботинок на ходу. Выложил из кармана телефон и ключи от машины, бросил рядом с сумочкой Зориной.

Раздеваться не стал, несмотря на дорогой костюм и бабочку, которые с самого утра люто его раздражали.

Весь день он мечтал об окончании официальной части выпускного. Чтобы поскорее уже избавиться от дурацкого наряда, в котором он выглядел как сраный принц, собирающийся под венец. Все-таки футболка и джинсы были куда более практичной одеждой.

И вот официальная часть подошла к концу. На улице смеркалось. Взрослые рассосались, предоставив молодежь самим себе. Впереди значилось все самое интересное. Планы на предстоящую ночь были дерзкими, а мысли — чрезвычайно пошлыми.

Уже и не сосчитать сколько раз Довлатов представлял Зорину голой. И хоть сейчас он не заслужил от нее обнаженки, но сама мысль, что они остались наконец наедине, страшно заводила Довлатова.

А еще ее взгляд "Бэмби". Такой наивный и чертовски завораживающий.

М-м-м-м.

Он ненавидел эти большие серые глаза. Ненавидел, потому что его потряхивало всякий раз, когда он смотрел в них. Сжималось что-то в грудине и пульс бешено ревел в ушах.

Боже, сколько же раз он одергивал себя, чтобы не засосать ее прямо на виду у всех. Она сводила его с ума. И, кажется, он перестал сопротивляться этому чувству.

— Север, не приближайся ко мне! Я буду кричать!

Он мысленно простонал.

"Ты будешь! Будешь кричать. Когда-нибудь. Мое имя, например. Но уже при совершенно иных обстоятельствах!"

Парень хищной поступью приблизился к Лине вплотную и, вцепившись в тонкие плечи, повалил ее с пирса аккурат в холодную реку. Утянул за собой едва ли не на самое дно, а потом сгруппировался и резко вытолкнул девчонку на поверхность.

Все-таки не настолько у него отбитые мозги, чтобы дать Зориной утонуть. Она ему еще понадобится.

— Ты придурок! Ненавижу тебя! Чертов нарцисс! Да чтоб ты захлебнулся! — вопила Лина, убирая прилипшие к лицу волосы, потирая глаза и пытаясь подплыть к пирсу.

А Довлатов схватил ее за ногу под водой и стискивал крепко. Не давал отплыть от него ни на сантиметр. Он держал себя на плаву, удерживал и Зорину, когда та барахталась изо всех сил. И если бы не парень, она уже пошла бы ко дну. Платье было катастрофически тяжелым под водой.

— Отпусти меня!

— Поцелуй и отпущу! — сам не понял как ляпнул.

Зорина воззрилась на него как на кусок идиота и сморщилась в брезгливой гримасе.

— Еще чего? У тебя крыша поехала? — пальцем покрутила у виска, ощущая его ладонь, скользящую вверх по бедру.

Лине показалось это неслыханной дикостью. Нет, не то, с какой смелостью парень лапал ее. Ее поразило, что он на полном серьезе выпрашивал у нее поцелуй.

У нее! Поцелуй!

Он резко притянул ее к себе. Сковал худенькое тельце в кольце своих сильных рук и настырно потянулся к ее лицу. Опаляя дыханием влажную кожу. Выбивая из легких воздух.

— Целуй, сказал!

Девушка замерла, ошалело вылупив глаза, и уперлась ладонями в стальную грудь парня.

Кажется, покраснела вся с ног до головы, точно как ее кроваво-красное платье. Как цвет его помешательства, каким оно стало только сегодня. В момент, когда он увидел ее в этом платье. Красивую. Нежную. Воздушную. И выделяющуюся из всех прочих разодетых телок. Тогда его помешательство стало осязаемым. Да так, что в собственном теле тесно было находиться.

— Не буду я тебя целовать! — упрямо воротила девчонка нос от Довлатова.

— Будешь! — настаивал тот, крепче сжимая Зорину, буквально не давая ей вздохнуть. — Иначе потоплю! А если поцелуешь, помогу тебе выбраться на сушу.

Лина призадумалась на краткий миг.

Подыхать ей сегодня совершенно не хотелось, как в общем-то и целовать своего заклятого врага.

Хорошенько все взвесив, она посчитала поцелуй более унизительным финалом выпускного. Однако ей еще предстояло сегодня кормить Киселя, потому что мамы дома не было.

— Хорошо, — сдалась она и резко, дабы Довлатов не произнес дополнительных условий, чмокнула его в щеку. Мимолетно скользнула губами по скуле. — Все, убирай с меня свои лапы! Вытаскивай на берег! Вытаскивай, говорю! Ты оглох?

Зрачки парня мигом расширились. Глаза заволокло чернотой. Дыхание сперло. Какая-то хрень с ним творилась. Словно вспрыснули в кровь парализующий яд.

А взгляд его был настолько диким, что, казалось, Зорина сегодня все-таки подохнет. Причем в самое ближайшее время.

Однако Довлатов тряхнул головой и разжал тугие объятия. Подтянувшись на руках, взобрался быстро на пирс. Не оглядываясь на девушку. Напрочь позабыв об ее неумении плавать, он поднял ботинки с телефоном и ключами, и торопливо убежал прочь.

В голове его словно что-то щелкнуло. Наивный поцелуй в щеку пробудил чрезвычайно опасные мысли. Вплоть до секса в кустах. И чтобы не наделать глупостей, ему пришлось позорно сматываться.

"Выброси! Выброси ее из головы! Бери любую вешалку и тащи ее в кусты!" — повторял он мысленно, утекая к своим друзьям.

— О, Сев, а мы тебя везде ищем... Епта, ты где так вымок? — поинтересовался уже изрядно подпитый Макс.

— Да так... — на нервах сорвал с себя удушающую бабочку. — Я домой сгоняю. Скоро подтянусь.

— На хрена домой? — спросил Алекс, подкуривая сигарету.

— Все пропустишь! Девки пошли в купальники переодеваться. Кутеж начнется! — поигрывал бровями трезвенник Рамиль.

— А Котова видели? Где этот ушлепок? — озирался он по сторонам, выискивая взглядом смельчака, позарившегося на его.

"На мое? Бля, да угомонись ты!" — ржал он с самого себя.

— Блевать пошел вроде как.

Это радовало парня. Одной проблемой было меньше. С облеванным ртом шансов у него с Зориной не было. Впрочем, и не с облеванным тоже, однако с ревностью он столкнулся впервые в своей жизни. И как с ней бороться он пока еще не понимал.

— Ясно. Не подпускайте его к блондурочке. Короче, следите за ним. Ходят слухи, он пронес с собой амфик.

— Че в натуре? — Макса уже обуяли фантазии на этот счет.

— Даже не думай. Не знаю правда это или нет, но проверять не советую, мало ли, что это за отрава, — грозно пресек он друга. — Я переоденусь и вернусь. Максимум через полчаса.

Тем временем Лина тихонечко рыдала, сидя на пирсе. Приводила себя в порядок. Сохла, пока никто не заметил ее отсутствия.

Она была зла на Довлатова. Он не давал ей прохода даже в день выпускного. Зла на Лерку, умотавшую куда-то посреди праздника.

Зла на саму себя, ведь опустилась до такой низости, как ультимативный поцелуй. Зла на весь белый свет, что допустил появление в ее жизни этого невыносимого грубияна, с которым ей еще придется жить по соседству.

— Линочка, солнышко, — откуда-то возник Стас Котов. Парни из "МАРС" все-таки не уследили за ним. С бутылкой воды в руках он шаткой походкой направлялся по пирсу прямиком к приунывшей Зориной. — А ты чего тут одна сидишь?

— Не важно, — буркнула она, отмахнувшись.

— А Лерка где? — икнул он, присаживаясь рядом с ней. Поставил между ними запечатанную бутылку воды.

— Попить можно?

— Конечно, — кивнул тот, любезно откручивая крышку, передал Лине, а та присосалась к горлышку как клещ.

Все-таки второй бокал шампанского был лишним. Горло стянуло и язык превратился в высохший изюм. А водичка была вкусной. Сладенькой. С ароматом клубники вроде как.

— А знаешь, я наверное все выскажу ему! — воинственно она прорычала, загоревшись безрассудной идеей.

Котов непонимающе глянул на свою одноклассницу, к которой питал определенные чувства с самой первой встречи. А та же бессовестно не обращала на него внимания. Игнорировала его неумелые подкаты. Не понимала намеков. Пересаживалась от него на другую парту. В общем, всячески задевала мужское достоинство и понижала уровень самооценки, хотя сама, по его мнению, ничего из себя не представляла.

Вот он и решился на отчаянные меры. Однако для осуществления плана ему нужно было, чтобы Зорина просидела с ним еще как минимум пару минут.

К тому моменту препарат, находящийся в бутылке с водой, как раз должен был подействовать.

И Лина уже не будет такой бесчувственной. Напротив, станет податливой.

Друзья с качалки, продавшие ему быстродействующий наркотик, вызывающий сильнейшее сексуальное влечение, уверяли его в этом.

— Кому? — спросил Котов, наблюдая за Зориной, допивающей последние капли воды.

— Этому козлу Довлатову! Прямо сейчас! Я не оставлю так просто! Он будет молить у меня прощения!

Она сунула пустую бутылку Котову, резво вскочила на ноги и чуть пошатнулась.

"Да, второй бокал был точно лишним", — подумала она.

— Подожди, не так быстро. Посиди еще со мной немного, — перепугался Стасик. Все должно было пройти не так.

— Все выскажу! — держалась Лина на ослином упрямстве, сбегая от одноклассника и чувствуя как ее резко бросило в жар. — Довлатов! Где ты, кусок твари! — орала она во всеуслышанье, ею управляла маниакальное желание отомстить ему. Изощренно, но она еще не решила как. — Я тебя сейчас так поцелую своим кулаком!

— Пиздец и она тоже вся мокрая! Чем они занимались пока их не было? — кто-то высказался из толпы учеников гимназии.

Приглядевшись, Лина увидела участников "МАРС" и двинулась прямиком на них, мотыляя из стороны в сторону.

— Где он?

— Кто?

— Ваш "эс", ваш дебил Довлатов! — прорычала она, сжав кулаки до посинения.

— Домой поехал, переодеться. А что?

Лине начало не хватать воздуха. Голова закружилась. Низ живота странно заныл.

Определенно, нечто странное с ней происходило, но она не придавала этому значения.

Месть была важней. Она срочно хотела увидеть Довлатова.

И если не отомстить ему, то хотя бы плюнуть ему в рожу, ну или поговорить. Выяснить причину, по которой тот издевался над ней.

— Зорина, с тобой че? — спросил Рамиль, пристально вглядываясь в ее лицо свекольного оттенка, рассматривая с тревогой нездорово расширенные зрачки. — Ты бухая, что ли? Или...

— Сами вы бухие! — отмахнулась она от парней, окруживших ее. — Мне нужен Довлатов! И чем скорее, тем лучше! Когда он вернется? Отвечайте!

Алекс с Максом заржали в голос и показывали друг другу неприличные жесты.

А Рамиль вдруг занервничал. Он был трезвым как стеклышко и примерно представлял, что происходит с Зориной. И, кажется, он даже догадывался, кто к этому был причастен, потому и передал Алексу, чтобы тот как можно скорее разыскал Котова.

А затем темноглазый брюнет достал телефон из кармана укороченных моднявых брюк, отошел в сторонку и позвонил кому-то, не спуская при этом Лину из виду. Телефонный разговор продлился недолго. Сбросив вызов, он подошел к девушке и взял ее под руку.

— Будет тебе Довлатов. Пошли, отвезу тебя. Максон, ты со мной?

База, где выпускники отмечали окончание школы, находилась в десяти минутах езды от самой школы, а соответственно и от домов Зориной и Довлатова.

Всего каких-то восемь километров пути.

Но Лине такое расстояние показалось непростительно далеким.

Сидя на заднем сиденье тачки Горды, она вся извелась. То по непонятным причинам гладила свои руки и взмокшую шею, то наминала налившуюся грудь пока парни отвлеклись на видеозвонок, то усиленно сжимала бедра, стараясь унять необъяснимую пульсацию между ног.

В трусах было запредельно горячо, словно у нее внутри дьяволы варили дьявольский котел.

А проклятые легкие! Да они же будто бы уменьшились в разы!

Она жадно хватала ртом воздух, однако насытиться кислородом ей не удавалось, невзирая на приоткрытое окно и вечернюю свежесть.

— Открывай, мы почти приехали. Заходить сами не будем, Зорину одну к тебе отправим, — Макс общался по видеосвязи с Довлатовым.

— Она хоть в адеквате еще? — следом поинтересовался Север.

— А ты сам посмотри! — Макс поменял угол съемки и с помощью фронтальной камеры показал ему сидящую на заднем сиденье Зорину.

Она слышала его вибрирующий голос. Видела его смазливую рожу на экране телефона, но всеми силами умоляла себя не сорваться. Ей необходимо было дотерпеть. Если и вести с ним диалог, то с глазу на глаз. Чтобы в случае чего, можно было вмазать ему по наглой морде.

— Ну, как считаешь, в адеквате еще?

— Потянет пока, — протянул Довлатов. — Максимум через полчаса жесткий приход поймает.

— Ты только это... не борщи. На пол шишки, — предостерегал Рамиль Горда, сворачивая к его дому.

— Если все так, как вы говорите, завтра она вообще не вспомнит ничего.

— Все равно, — настаивал Макс. — А вдруг она целка? Потеряет, искать потом всю жизнь будет.

Довлатов загоготал и ушел от ответа, сменив тему:

— Вы Котова только сильно не гасите. Я приеду минут через двадцать, сам лично дам ему просраться.

— А он пока отдыхает в камышах. У него внеплановые спа-процедуры. Я его немного уработал, — отчитался Алекс, оставшийся на базе.

Лина же особо не вникала в суть разговора. Ее и без того затуманенное сознание взялось буйным огнем. Как и тело, подвергающееся бесконтрольной дрожи.

Но, стоило ей встретиться лицом к лицу с Довлатовым, ее прошила новая атака дрожи. Гораздо сильней. Пальцы онемели и сумочка выскользнула из рук.

Север стоял на крыльце своего дома в одних домашних шортах. Распутный до безобразия. Тело влажное. Только-только вышел из душа.

Изначально он хотел встретить Зорину в одном лишь полотенце, обернутом вокруг бедер, но постремался друзей. Они могли наблюдать за ними из тачки.

— Че пришла? До завтра не дотерпела бы? — сурово начал было он с порога.

Лина руками протолкнула его внутрь дома, закрыла за собой дверь. Забила легкие воздухом до отказа и раскрыла рот, желая обложить Довлатова трехэтажным матом. Однако слова внезапно застряли в горле.

Все ее внимание привлек мужской обнаженный торс.

О-о-о...

Ей уже было не до разговоров. Боюсь, она вообще не помнила, зачем явилась к нему.

Точно маньячка она рассматривала Довлатовскую рельефную грудь, изучала татуировки и буквально исходила на слюну. Давилась ею, пока низ живота стремительно наливался возбуждением.

Она облизывалась, упиваясь красотой мужского тела, к которому в тайне от самой себя же дико мечтала прикоснуться. Понюхать. Прижаться. Обласкать.

Жадный взгляд блуждал по идеальному прессу, зацепился за полоску белых боксеров, за ярко выраженные косые, уходящие под шорты. Она до боли прикусила губу и, не справившись с собственным дыханием, позорно простонала. Ни на секунду не переставая исследовать желанное тело. Намного дольше, чем могла позволить ей временно спящая совесть.

А затем затуманенный взгляд девушки упал на выпирающий пах Довлатова. А тот словно нарочно качнул бедрами вперед.

Физиология давала о себе знать. Как бы Довлатов ни старался блокировать свои инстинкты, мыслями и членом управлять было нереально. Мысли делали свое дело и член моментально налился кровью до отказа. Стояк стал настолько твердым, что шорты вот-вот могли лопнуть.

— Дотронься до меня, — прохрипел Довлатов, так же испытывая проблемы с дыханием.

— А ты что будешь делать? — спросила Лина сиплым голосом.

— Ничего... пока что, — обозначил он.

Не чувствуя страха, Лина встала впритирку к Северу. Сомкнув веки, провела дрожащей ладонью по натренированному телу. Твердому как камень. И горячему подобно действующему вулкану.

Склонив голову набок, парень пристально следил за соседкой, руки которой уже во всю блуждали по его груди. По животу, содрогающемуся от смелых прикосновений "неприкасаемой" девчонки.

Лина наслаждалась касаниями. Впервые она трогала Севера. Впервые прикасалась к кому-то настолько интимно. Бесстыже. Разгульно.

А Довлатова уже рвал на части самоконтроль, трещащий по швам. Ему приходилось сдерживать себя. Тоже впервые.

Сцепив зубы, он завел руки за свою спину, только бы не схватить Лину и не утащить в комнату. Там его уже вряд ли что-то остановит.

— Ты же хотела поговорить, насколько я понял, — рвано намекнул Север, намеренно задерживая дыхание. — Зорина, ты отдаешь отчет своим действиям?

— Я не хочу разговаривать, — все-таки понюхала его, отчего ее ресницы задрожали.

— А чего же ты... хочешь?

— Тебя хочу.

Весьма смело, но парень держался молодцом. Его смущало, что Зориной управляло суррогатное желание. Если бы не наркота в ее организме, Лине бы уже давно пришел пиздец. А так она служила неким тормозом.

— Ты меня, конечно, извини, но я тебе не дам, сколько бы ты ни просила, — был он категоричен.

— А я спрашивать не собиралась. Сама возьму.

— Ну, попробуй, — ляпнул он и вскоре пожалел.

Девушка расплылась в обольстительной улыбке. Ладонь как бы невзначай соскользнула с живота и опустилась аккурат на пах парня.

Тогда тормоза переклинило. Они взяли большой разгон, а впереди был только обрыв. Сорвутся же! Подохнут оба!

Она и не догадывалась как ему хреново вдруг стало. Как распирало его от желания трахнуть Зорину. Как все вокруг окрашивалось в кроваво-красный. Как выть ему хотелось.

— Ты тоже хочешь меня, — томно она выдохнула. — Хочешь же? Или у тебя в трусах запрятался большой банан?

— Ага, и два волосатых киви. Хочешь попробовать?

— Я не умею, но я бы не отказалась, — сжала через тонкую ткань шортов возбужденную плоть.

Занавес.

Зорина сама написала себе приговор. И Северу заодно.

Миг — и у обоих сознание разлетелось на ошметки.

Тогда и случился их первый настоящий поцелуй, разбивающий реальность на осколки.

Северу уже было плевать, что Зорина находилась под наркотой. Ему было насрать, что она ничего не вспомнит. Он того и хотел — мечтал забыться хоть на время. Раствориться в своем помешательстве. Пососаться, потискаться, потереться друг о друга немного. И все на этом.

Никаких пол шишек!

Север с усилием оторвался от просящих губ Лины. Бросил ее на свою кровать, забрался следом, не обращая внимания на выпавший из кармана телефон.

— Кожа горит, Север. Меня будто бы бросили в костер. Я вся горю. Что это? — произнесла она, безумно глядя на него из-под белобрысых ресниц.

Парень оторопел, поскольку Зорина вскочила вдруг с кровати и принялась разбираться с молнией на неудобном платье, мешающем ей дышать и двигаться.

— Лина... какого хрена ты делаешь? — выпалил он, всерьез желая выколоть себе глаза. Лишить себя зрения, дабы не видеть всего того, что творила эта девчонка.

— Сейчас должно полегчать.

Не раздумывая, она сняла с себя вечерний наряд. Оставаясь в одних кружевных трусах, зачем-то сорвала с ушей и сережки, бросила их на пол.

— Не полегчало, блин. Мне все еще жарко, мозги кипят, я прям чувствую, и здесь тоже, — мотала она головой, прикасаясь к своей миниатюрной груди.

Она в полном неадеквате! Да и Север тоже перестал отдавать себе отчет. Несмотря на кристальную трезвость, он пребывал в одурманенном состоянии.

Парень нервно сглотнул, буквально пожирая взглядом свою соседку.

Идеальное. Совершенное тело. Все даже лучше, чем он себе представлял.

Между тем Лина резким движением избавилась и от трусов, перешагнула их и игриво запрыгнула к Северу на кровать. Кошкой поползла к нему на четвереньках.

Сердце Довлатова дробило ребра. Вспотел так, что хоть выжимай. Из шортов разве что сизый дым не валил. Там все дымилось. Воспламенялось. Бурлило нутро. Однако он и пальцем пошевелить не мог. Моргнуть был не в состоянии. Лина его капитально дезориентировала. Загнала в угол.

Он не хотел... Умолял себя не прикасаться к ней больше ни при каких обстоятельствах. А Лине было плевать на его внутренние мольбы, она вновь первой проявила инициативу — вжалась в горячие губы Довлатова.

Не сдержавшись, Север глухо прорычал и подмял ее под себя.

— У тебя уже было с кем-нибудь? — спросил он между поцелуями.

— Не-а.

Секундный затык.

— Девственница, что ли?

— Да, — честно призналась она, и дымка с глаз Севера моментально спала.

Его встряхнуло неслабо и он скатился с голой девчонки на подушку. Накрыл ладонями лицо, перекошенное в мученической гримасе.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох, сука. Выдох, падла.

К такому повороту он не был готов. Почему-то у него и мысли не возникало, что Зорина может быть невинной. Впрочем, он никогда не задавался этим вопросом.

Но сейчас стало даже чуточку приятно. Радостно как-то. Несмотря на дымящийся член в мокрых от смазки трусах.

— Что такое? Почему ты остановился? — взбрыкнула Лина и приластилась к его напряженной груди.

— Ничего, — уныло ответил, пытаясь поставить мозги на место. — Давай просто пососемся.

— Но почему?

— Потому что девочек я не трогаю, — так же честно признался.

Север рановато начал вести активную половую жизнь. К неполным девятнадцати годам у него насчитывалось более двадцати сексуальных партнерш. Тем не менее среди них не затесалось ни одной девственницы. Не то чтобы они ему не попадались. Попадались, должно быть, вот только сам он старался избегать девочек-припевочек. Отдавал предпочтение более опытным девушкам чуть старше его. А как Зорина умудрилась попасть в его "предпочтения" он понять не мог.

— Ну, давай пососемся, — тяжело она вздохнула из-за сильнейшего возбуждения, блуждающему внизу живота.

И они действительно "сосались". Тискались продолжительное время. Трогали и терлись друг о друга до тех пор, пока Довлатов не кончил. И это стало для него очередной позорной неожиданностью.

Не зная, как на подобное реагировать, он отстранился от Зориной. Зажался максимально из-за неприятного казуса.

Уши вспыхнули. Взгляд заметался туда-сюда.

"Это ж натуральная катастрофа. Бля, стыдобище! А если она просечет? Расскажет кому-нибудь, типа, Довлатов не только скорострел, но еще и в трусы себе спускает? Уж лучше бы я нечаянно обосрался, чем такое!"

Впрочем, мысли о разоблачении рассосались в голове, стоило ему обратить внимания на свой телефон, валяющийся на скомканном покрывале.

— Да ну нах... — буркнул он, подорвавшись к смартфону.

Схватил его и увидел на экране значок записи.

— Вот же падла! — отчитывал он не то себя, не то друзей.

Ладно он. С поплывшими мозгами ему было простительно забыть о видеозвонке. Но этим же придуркам ничего не мешало сбросить вызов, как только они перешли к "горяченькому"! Мало того, что не сбросили, так еще и видео записали за каким-то хреном!

Север судорожно сбросил вызов, заблокировал экран и глянул на вырубающуюся Зорину.

— Эй, а ну, не спать! — шлепнул ее по оттопыренному заду.

"С ней нужно что-то делать. Оставлять ее у себя в таком состоянии я не могу. Проснется — ор будет выше гор".

Он торопливо переоделся. К этому времени Лина уже дрыхла мертвецким сном, потому ему пришлось одевать ее самому. Можно было и в халат завернуть, но в таком случае велики шансы подставить самого себя, а подобного допускать категорически нельзя было.

Его версия проста — она пришла к нему пьяной, разоралась, облевалась и вырубилась. А он отнес ее домой. Все логично. Ничего между ними не было.

Да, Довлатов — гад. Эгоист до мозга костей.

Скрывая правду, он прикрывал свою задницу. Однако было в его поступке и нечто псевдо-геройское. Он не воспользовался Зориной. Сдержался, хоть и позорно обкончался.

Кое-как напялив на нее трусы и платье, он забросил бесчувственное тело себе на плечо. У порога подобрал ее сумочку и перенес в соседний дом, в котором бывал уже не единожды. Прям в одежде положил Зорину на кровать, перевернул набок, чтобы в случае чего она не захлебнулась рвотой.

Он понаблюдал за ее сном еще некоторое время и ушел, не оставив за собой ни следа.

Вскоре он вернулся на базу. Первым делом в кровь начистил Котову морду. Отомстил за то, чего ему так и не удалось совершить. Ментами пригрозил и благородно отпустил. Позднее попросил друзей удалить видео. А вот себе сохранил. Чтоб пересмотреть на днях.

На следующий день Лина проснулась с жутчайшей мигренью и сильной ломотой в теле. Она практически ничего не помнила. Поездка в машине Горды — последнее воспоминание, сохранившееся с того вечера, а дальше — обрыв. А еще ее страшно мучило угрызение совести, но причин этому она не находила. Наверняка они таились там же, где и ее затерявшиеся воспоминания.

И только один человек мог внести хоть какую-то ясность.

Лина буквально заставила себя повторно заявиться к Довлатову. Парень при виде помятой соседки порядком запаниковал. Очко сжималось от одной только мысли, что она все вспомнила. Не мог он спокойно смотреть ей в глаза после всего произошедшего между ними.

Совесть жрала. Да, и у него она имелась, как ни странно.

— Довлатов, а что вчера вообще было? Как я оказалась у себя дома? Ничего не помню, как будто амнезия, — робко пробормотала Лина и парня тотчас отпустило.

— Бухать тебе нельзя — вот что! — дерзко бросил и совершил глупость — посмотрел на ее губы. Припухшие. Искусанные им.

В нем проснулось дикое желание поцеловать эти губы. Вновь ощутить их вкус.

Сатана!

Север старался всячески блокировать свою память. Вычеркнуть десятки поцелуев, ее стоны, объятия. В отличие от Зориной, он все помнил в мельчайших подробностях. Они мешали ему жить. Из-за них его распирало и в штанах становилось тесновато.

"Если она сейчас же не свалит отсюда — я, бля, взорвусь, отвечаю!"

Единственным верным решением было как можно скорее спровадить соседку. Что он и сделал. В своей привычной манере:

— В следующий раз если приспичит потрепаться, приходи хотя бы трезвой. Мало удовольствия таскаться с тобой как с маленькой. Это я тебя отнес домой, как ты наверное уже поняла.

"Кошмар! Так вот почему весь день мне было стыдно! Гребаное шампанское!" — взвыла она про себя.

— Надеюсь, я не доставила тебе больших хлопот, — произнесла она дрожащим голоском, глядя на парня все тем же взглядом "Бэмби", от которого тот испытывал невероятный кайф.

"Доставила, только не большие хлопоты, а небольшое удовольствие. Его следы я как раз до твоего прихода в стирку закинул", — пронеслось в его опошленных мыслях.

— Нет. Но я понял, по какой причине ты вчера приперлась ко мне. Не без труда, но все же понял. Так и быть, больше я не стану доставать тебя против твоей воли. Членом своим клянусь. А теперь топай домой. У меня есть дела поважнее твоей амнезии.

Несмотря на сухой и малоинформативный разговор, пользу из него Зорина все же вынесла.

Север пообещал больше не нарушать ее личное пространство. А это именно то, чего она добивалась.

Но она и не догадывалась, что он всего лишь взял паузу...

Довлатов ждал сигнала от нее... Он знал — она уже принадлежала ему. Ей оставалось самой это осознать.

И именно ее невинность не давала ему покоя. Только ее...

Он точно спятил. Помешался капитально.