Современники также видели события частной жизни как реализацию общих культурных парадигм. Оглядываясь на прошлое через много лет после «казни» петрашевцев, Аполлон Майков представил Достоевского-революционера как умирающего Сократа. Он вспоминал, как в январе 1849 года Достоевский, будучи у Майкова в гостях, уговаривал его вступить в тайное общество: «И помню я — Достоевский, сидя как умирающий Сократ пред друзьями, в ночной рубашке с незастегнутым воротом, напрягал все свое красноречие о святости этого дела, о нашем долге спасти отечество, и пр.» (18:191). (Письмо А. Н. Майкова к П. А. Висковатову, 1885; цитирую по: Достоевский 18:191.)