Щегол

Глава 33

18 октября 2512 по ЕГК.

…Лазурное море мы увидели в начале десятого утра и аж задохнулись от восторга. Пока Ольга любовалась бескрайней водной гладью через лобовое стекло, я нашел взглядом ближайшую смотровую площадку, поддал газку и от силы через минуту припарковался на площадке для эстетствующих туристов. Из машины выбрался вторым, но за счет более длинного рывка добрался до ограждения первым и на какое-то время потерялся во времени. Нет, на море я, конечно же, бывал. Но цвет воды того, которое вполне заслуженно окрестили Свинцовым, не шел ни в какое сравнение с этим. Вот меня и разрывало на части от двух противоречивых желаний — не отрывать взгляд от чуда природы

и запрыгнуть в «Порыв», на максимальной скорости долететь до ближайшего пляжа, раздеться, влететь в бирюзовое «зеркало» и поплыть к горизонту. Ну, а первая связная мысль появилась в сознании только после комментария Дайны:

— Как выразился бы Цербер, место — умереть и не встать!

Я едва заметно кивнул, соглашаясь с этой оценкой, а затем обратился к напарнице:

— Лю-убуемся дальше или е-едем окунаться?

— Будешь смеяться, но мне хочется и того, и того!

— Сме-еяться не буду — у самого т-та же п-проблема.

— И что будем делать? — хихикнула она, не отрывая взгляда от лазурной дали.

— Я вот-вот вс-вспомню, где мои пла-авки, и ненадолго займу за-аднее сидение…

— Нет, чтобы пропустить даму вперед… — притворно вздохнула она, затем услышала тихий, но крайне неприятный скрип тормозных колодок автомобиля еще одной компании любителей полюбоваться морем, сообразила, что мой вариант переодевания не вынудит ее демонстрировать фигурку посторонним, и сняла свои претензии: — Впрочем, ты прав: в этом конкретном случае дама с радостью уступит первенство господину.

Я постоял рядом с ней до тех пор, пока из битой жизнью «Исети» не выгрузилась семья из пузатого и щекастого папаши, обрюзгшей мамаши и двух капризных близнецов лет девяти-десяти, громогласно пообещал «вот-вот» вернуться и уложился в четыре минуты. Да, пузан, почему-то считавший себя мечтой всех женщин пубертатного возраста, все равно одарил Кольцову парой десятков сальных взглядов, а его благоверная успела разворчаться, но мое появление закончило этот спектакль и начало новый. Диаметрально противоположной направленности: мать семейства облизала меня взглядом и одарила улыбкой атакующей акулы, а ее супруг грозно нахмурил кустистые брови и недовольно засопел. Но мне было до фонаря — я любовался морем до тех пор, пока Ольга не опустила стекло своей двери и не обломала эту парочку в третий раз:

— Милый, я готова и… вся горю!

По-хорошему, вспыхнуть должен был я, ибо светло-голубой раздельный купальник, надетый напарницей, очень уж сильно подчеркивал красоту ее фигурки. Но портить отношения с личностью, которой решил доверить спину, я не собирался, поэтому задавил проснувшийся интерес, сделал комплимент, в котором не столько восхищался убийственными формами спутницы, сколько искренне сочувствовал супружеской чете из «Исети». Потом поддержал смех Кольцовой, сорвал внедорожник с места и довольно отметил, что девушка, наконец, проявила здоровую инициативу — вывела на экран ИРЦ программную оболочку навигатора, нашла пляж для представителей родов потомственных военных, купеческого сословия и т.д., выбрала его в качестве места назначения и предвкушающе заулыбалась.

Очень неплохо держалась и после того, как мы доехали до здоровенной открытой стоянки: спокойно выбралась из салона, проигнорировала голодные взгляды нескольких парней, невесть с какого перепугу приперевшихся на море в будний день, дождалась, пока я достану из багажного отделения заранее собранную сумку с покрывалом и всем тем, что могло потребоваться во время такого отдыха, а затем оперлась на свободную руку и величественно поплыла к выходу на пляж. И пусть потом поделилась далеко не самыми веселыми мыслями, со стороны мы смотрелись парой, абсолютно не заинтересованной в знакомствах с кем бы то ни было. Что автоматически уничтожило планы как минимум двух небольших команд дочерна загорелых «охотников за свежим мясом», а мой недобрый взгляд помог охолонуть рыжеволосому красавчику с фигурой профессионального танцора. В результате место под лежбище мы выбрали без посторонней помощи, расстелили покрывало, бросили на него полотенца, сняли солнечные очки и спустились к линии прибоя.

О том, что Кольцова очень плохо плавает, я, естественно, не забывал. Так что полюбовавшись восхитительной фигуркой несколько секунд,

довел девушку до места, в котором вода «поднялась» мне до пояса, развернулся на месте и негромко поставил боевую задачу:

— Море, как известно, со-оленое, значит, держаться на во-оде будет не так сложно. Сейчас я отплыву ме-етров на пять-семь, за-ависну на месте, оце-еню твои нынешние во-озможности и объясню, что ты де-елаешь не так.

Заплыл, развернулся на месте, махнул рукой и приятно удивился — Оля, не задумавшись ни на мгновение, сделала «самый страшный шаг» и поплыла. Да, невероятно «кривым» брассом и очень медленно, но сама.

Я подождал, пока она преодолеет почти все разделявшее нас расстояние, подставил ладонь, помог зависнуть на месте и предложил сразу два варианта получасового «отдыха»: тренировку по плаванию с первой и до последней минуты пребывания на пляже или заплыв «на мне» к буйку и обратно, а потом теоретический разбор правильной техники плавания, совмещенный с приемом солнечных ванн.

Кольцова без колебаний выбрала второй, выслушала мои инструкции, вцепилась в трапеции, вытянулась в струнку и расслабилась. Буксировать настолько беспроблемный балласт было в разы легче, чем тащить инструктора или однокурсника, мертвой хваткой вцепившегося в щиколотки и усиленно изображающего раскоряку. Да и дистанция — жалкие метров восемьдесят — радовала не в пример сильнее, чем обязательные двести. Так что я абсолютно не устал и, вернув напарницу к месту, на котором она могла встать на дно, не стал выбираться на берег, а принялся объяснять технику плавания брассом.

Не успел показать технику гребков руками, как к нам подвалила троица «аборигенов», и их предводитель, темноволосый кабанчик, раскачавшийся на «химии» до нереальных объемов, с апломбом заявил, что я брежу, ибо, как и все приезжие, разбираюсь в Настоящем Плавании, как тушканчик в токарно-винторезных станках.

Вряд ли это сравнение озвучивалось первый раз, но свита качка радостно заржала. А я промолчал. Вернее, продолжил объяснения. И жестом показал Ольге, что в ее помощи не нуждаюсь. Жестикуляции парни не заметили — их страшно возмутило показное игнорирование, и все тот же кабанчик обострил ситуацию:

— Слышь, задохлик, а ведь ты сейчас доиграешься!

В радиусе метров пятидесяти других представителей мужского пола не наблюдалось, поэтому я воспользовался представившейся возможностью и ответил. Само собой, заикаясь:

— Вы н-настолько пре-едсказуемы, что нет с-слов. Впро-очем, я не м-могу не заявить, ч-что мою по-одругу устраивают м-мои объясне-ения, что она н-не со-обирается с вами з-знако-омиться, и что тее-елефон, ле-ежащий на покры-вале, пи-ишет все, что вы г-г-говорите.

Качок картинно выгнул бровь и посмотрел на правого подпевалу:

— Нет, я, конечно, привык к тому, что меня боятся. Но парня с трясущейся нижней челюстью вижу в первые!

— Зато у этого дурачка отсутствие мужества компенсируется умением связно излагать свои мысли! — весело хохотнул левый и вальяжно направился к нашему лежбищу. — Он честно признался в том, что настолько опасается знакомств, что пишет все подряд.

— О-отключить за-апись без мо-оей биоме-етрии вы н-не сможете… — дав ему поднять трубку, предупредил я. — А по-опытка порчи чу-ужого имущества явля-ается пре— … пре-еступлением!

— Ломать свой новый модный телефон я, конечно же, не буду — вежливо попрошу тебя его разблокировать и подарить.

— И н-не по-одумаю! — фыркнул я, сделав ровно три шага. Потом вежливо попросил положить трубку на место и, услышав четко сформулированную угрозу, ушел в рывок.

Восприятие, ускоренное просветлением, субъективно замедлило время, так что телефон перекочевал в мою левую руку через долю секунды после того, как правый локоть воткнулся в квадратную челюсть с ямочкой по центру. Добивать это тело не требовалось, поэтому я «положил» два других оплеухой, придавил прессом и переместился к онемевшему кабанчику:

— Мо-огу по-оломать и в-вас. Но л-лениво — вы бе-езобиднее за-айцев де-есятого р-ранга, а охо-отиться н-на них мне на-адоело еще л-лет в ш-шесть. Т-так что и-извиняйтесь и ва-алите. Т-только не за-абудьте п-прихватить с со-обой это го-оворливое во-орье.

В этот раз меня, конечно же, услышали — двое «выживших» подхватили бессознательное тело третьего и куда-то бодренько унеслись. Провожать эту троицу взглядом я и не подумал — положил трубку на место, вернулся к Ольге и продолжил объяснения. А во время первой же паузы услышал тихий смешок:

— Мне так хотелось добавить, что девушки-добытчицы с зайчиками не знакомятся…

— И что тебе по-омешало?

— Отсутствие морального права так называться.

— Не ра-асстраивайся! — улыбнулся я. — Такие красавцы по-опадутся нам еще не раз и не два. А тре-енироваться ты уже начала…

…Информацию о самых интересных новостройках юго-западной части побережья Лазурного моря Дайна нарыла еще в Ясногорске, и она же от моего имени договорилась о встрече с начальником отдела продаж компании «Уют». Строила компания и хорошо, и очень много, но один из проектов фактически запорола — возвела в заливе с романтичным названием «Бухта уединения» коттеджный поселок из десяти домов, но… продала только три. Почему так мало? Как я понял из объяснений верной помощницы, изначально их поселок позиционировался, как самое лучшее место отдыха для любителей тишины и спокойствия, коих в Империи хватало. На момент начала строительства эта часть побережья считалась редкой глухоманью, и от желающих приобрести небольшой двухэтажный домик с тремя спальнями, тремя ванными, джакузи вместо бассейна, сауной вместо «настоящей» русской бани и гаражом всего на две машины не было отбоя. А месяцев через десять, то есть, на момент сдачи в эксплуатацию трех первых коттеджей, всего в двух с половиной километрах от Бухты Уединения конкуренты «Уюта» начали строить курортный городок для круглогодичного отрыва самой состоятельной молодежи страны. Как и следовало ожидать, любители тишины и спокойствия мгновенно отказались от покупки коттеджей там, где с уединением должны были возникнуть очень серьезные проблемы, а молодым аристократам, как правило, развлекающимся большими компаниями, настолько крошечные домишки были неинтересны.

Да, продажники «Уюта» делали все, что могли, начиная с понижения цен до уровня себестоимости коттеджей и заканчивая попытками привлечения к внимания других целевых аудиторий, но без особого толку — потенциальные покупатели появлялись раз в сто лет и, как правило, отказывались от осмотра еще на небольшом «перевальчике», с которого было видно достраивающийся городок, уже сияющий тысячами огней.

Мы с Ольгой тоже им полюбовались. И даже решили следующим летом наведаться в огромный аквапарк, каркас которого возвышался над ближней окраиной. А потом я свернул под указатель «Бухта Уединения», проехал под трассой, немного попетлял между невысоких холмов, густо поросших лесом, и плавно остановился возле серебристой «Ариадны», припаркованной справа от автоматического шлагбаума. Кстати, о том, что это именно «Ариадна», а не что-нибудь еще, мне сообщила Дайна.

Я едва заметно мотнул головой из стороны в сторону в знак того, что эта машина мне несимпатична, выбрался из своей и «снова» поздоровался с Яном Георгиевичем Треповым.

Оглядев меня с головы до ног, он почему-то решил, что и эта поездка станет пустой тратой времени. Тем не менее, скрыл накатившее разочарование и предложил на выбор два варианта начала просмотра — заехать на территорию на его машине или пройтись пешком. Когда я выбрал второй и помог Кольцовой выбраться из «Порыва», сделал ей красивый комплимент, повел рукой, предлагая следовать за ним, и пошел к аккуратной калитке. А после того, как помог нам преодолеть этот «кордон», начал с «минусов»:

— Не знаю, в курсе вы или нет, но всего через четыре с половиной месяца, то есть, первого марта, состоится торжественное открытие курортного городка Лукоморье, и в этой части побережья станет очень шумно. Не особо тихо и сейчас: два из пяти жилых районов и чуть меньше половины развлекательных заведений этого города уже сданы, а граждане, купившие дома или квартиры, уже заняты их обустройством, перегоняют в него яхты и тэдэ. Впрочем, в этом есть и свои плюсы. К примеру, для того, чтобы закупиться продуктами, вам не придется ехать, плыть или лететь ни во Владимир, ни в Южный: ближайший функционирующий торгово-развлекательный центр «Бессонница» находится всего в трех минутах езды от коттеджного поселка…

Эту часть повествования я слушал через пень-колоду, так как знал, что Дайна в любом случае запомнит все рассказанное слово в слово, а дорожка, по которой мы шли, вилась через фантастически красивый облагороженный лес, показывая то деревянную беседку на небольшом обрыве, то премиленький родничок с кристально чистой водой, то огромный валун, покрытый густым темно-зеленым мхом. Каюсь, и ими я любовался краем глаза, ибо жаждал увидеть коттеджи, так вкусно описанные БИУС-ом. А их все не было и не было… до тех пор, пока нас не подвели к здоровенной каменюге высотой метров пять и не сообщили, что это — имитация скального выхода, за которым спрятаны гараж, лифт и подземный коридор, ведущий в коттедж, «вросший» в другую сторону холма!

В «скалу» мы вошли через небольшую дверь и первым делом оценили размер гаража. Ну, что я могу сказать об увиденном? Если он и был рассчитан на две машины, то под словом «машина», скорее всего, подразумевались либо лимузин, либо БТР. Ибо моих «Порывов» должно было влезть как минимум три. Лифт, который Трепов тоже назвал «небольшим», мог вместить человек семь-восемь. А в «небольшом» спортивном зале, обнаружившемся ближе к концу того самого коридора, стояло два ни разу не дешевых универсальных тренажера, две беговые дорожки и стойка с довольно серьезным гантельным рядом. Имелись и боксерские мешки. Один относительно короткий, весом килограммов под шестьдесят, а второй — полноразмерный, позволяющий бить не только руками, но и ногами. Да, любоваться морем, не слезая с дорожки, было нереально — этот зал находился внутри холма. Но для любителей именно такого времяпрепровождения имелся экран, на который, при желании, можно было вывести картинку с нескольких десятков видеокамер.

Ян Георгиевич искренне считал это серьезнейшим недочетом и почему-то винил в его появлении себя, а я все никак не расстраивался. Ибо слушал комментарии Дайны и знал, что в этом помещении великолепная вентиляция и звукоизоляция. Жилые помещения оценивали в приблизительно с таким же расхождением во взглядах: по мнению Трепова, спальни, ванные, гардеробные и гостиные были «хоть и небольшими, но уютными», а я одинаково сильно дурел и от вкуса дизайнеров, и от размеров почти всего, на что падал взгляд. Ибо на кровати, обнаружившейся в хозяйской спальне, можно было запросто ночевать впятером, в той же компании расслабляться в джакузи или загорать в «крошечном» солярии на крыше коттеджа!

В общем, к моменту, когда начальник отдела продаж вывел нас на пляж и показал коттедж снаружи,

я пришел к выводу, что шестьсот двадцать тысяч, за которые компания «Уют» ныне продает такие домики, занижена как минимум впятеро. После того, как узнал, что благодаря некоему комплексу гидротехнических сооружений даже в самые сильные шторма волнение в этой бухте не превышает одного балла, мысленно изменил коэффициент «пять» на «семь». А когда Трепов показал нам мыс, под которым, вроде как, прятался выход в море из общего эллинга поселка, решил, что лучшего варианта за эти деньги мы однозначно не найдем, и вклинился в бесконечный монолог:

— Ян Георгиевич, меня все устраивает. Поэтому давайте не будем терять ни ваше, ни мое время и займемся делом…

— Устраивает? — эхом повторил мужчина, явно не поверив своим ушам, и я утвердительно кивнул:

— Да, я готов купить один из свободных коттеджей. Поэтому хочу узнать, какие из них пустуют, оценить вид, открывающийся с каждого, осмотреть тот, который понравится мне, подписать контракт и перечислить вам деньги. Дабы не искать гостиницу, а остановиться у себя…