Считая шаги (СИ)

Ларссон усмехнулся.

Кэтти уже прям пританцовывает от нетерпения проделать это.

Это ее работа! — Эмма уже давно договорилась с местной медсестрой, работающей при ночлежке и та согласилась помочь, запросив тридцадку.

Ты будешь удивлен, но это так! Я проверю! А если стесняешься, то приходи и помойся как человек у меня и я займусь твоей головой. Давно же уже прошу!

Чтобы ты потом кислотой драила свою ванну?!

Ларссон подскочил. Было видно, что он разозлился не на шутку. Квартира Эммы была для него неприкосновенным убежищем для его личного ангела-хранителя. Он слишком болезненно воспринимал все невзгоды и проблемы, которые наваливались на эту девочку, а тут еще он, словно ребенок… Ее ребенок.

Я все сделаю тут, — он стушевался и обратно присел на койку.

Отлично! — Эмма как ни в чем ни бывало стала дальше разбирать пакеты.

Это тебе бульон! Пей!

Полупрозрачный стакан, с горячим ароматным бульоном перекочевал в руки старика.

Пей, чтобы я видела! Скоро еще и язву себе наживешь со своим чили!

Безропотно сняв крышку, старик с удовольствием принялся за угощение, зная, что Эмма принесла и десерт, который ему не видать, как своих ушей, если «первое» не будет съедено.

Усевшись на соседнюю пустую койку, Эмма молча ждала, пока Ларсон покончит с бульоном.

Старик покорно допил и довольно крякнул. От него не укрылись усталые глаза Эммы, которая сегодня выглядела особо удручающе. В уголках ее рта притаилась печаль, о причинах которой она как всегда молчала. Значит вопросы задавать не стоило. Ларсон редко лез с житейскими советами. А какие советы он мог дать будучи бомжом?

У тебя все в порядке? — только и решился спросить старик, когда Эмма уставилась в одну точку и не моргала почти минуту.

В ответ она кивнула и умоляюще посмотрела на своего подопечного.

Погоняй вшей, очень тебя прошу. И….

И проклятые таблетки…. Знаю, знаю, — Ларсон бережно убрал лекарства в тумбочку. — Вот чего ты свое время здесь свое тратишь? Вон, молодежь вся на улицы по высыпала, наверняка по всему городу вечеринки какие-нибудь. А ты в бомжатнике с грязными стариками сидишь, про вшей рассказываешь. Дурная что ли?

От самого большого пакета уже растекался аппетитный аромат, который взбудоражил соседей старика по ночлежке. Они закопошились, сохраняя видимое спокойствие, но всем прекрасно было известно, что по праздникам, приход этой девчонки, был едва ли не самым ожидаемым событием.

Ребята, подходите, угощайтесь. Стол кто-нибудь сообразит? — Эмма криво улыбнулась Ларсону. — Да ухожу я уже… Приду в среду. И береги себя пожалуйста.

Как всегда, — широко продемонстрировав множество отсутствующих зубов Ларсон обеими руками аккуратно сжал ладошку Эммы. Перед ее приходом он всегда особо тщательно мыл руки, зная, что и грязи эта чудачка не побоится, но из уважения и любви, словно к внучке, которой у него никогда не было и не будет, он поменял уже множество своих нечистоплотных привычек.

Любезное приглашение не заставило себя ждать и через мгновение, койку Ларсона окружили с два десятка человек.

Эмма достала несколько упаковок горячей пиццы и пластиковые тарелки. Довольные, грязные лица ненадолго преображались и Эмма получила свою награду. Она ненадолго облегчала жизнь этим людям, просто покупая им вкусную еду, тем самым давая возможность высунуть голову из топких, тяжелых будней и сделать небольшую передышку.

Обстановка оживилась, кто-то пошутил и волной разлетелся хриплый смех, тут же сопровождаемый кашлем. Эмме желали здоровья и тихо благодарили, а Ларсона берегли, как зеницу ока, чтобы ангел, который приходил к нему, как можно дольше посещал это Богом забытое место.

Ларсон жестом пригласил Эмму присоединиться, но она не могла себе позволить увести у одного из этих бедолаг лишний кусок. Она махнула рукой и качнула головой по направлению к двери.

Еще раз с праздником, ребята! До скорого! Пока, Ларсон! Не забудь про таблетки!

Быстро собрав пустые пакеты, Эмма скомкала их и пока бездомные громко отпускали шутки, про «колеса», на которых может им всем стоило уехать, протиснулась к выходу и с наслаждением вдохнула свежий воздух.

Эмма глянула на мобильник. Пришло сообщение от Арти.

От Джейсона ни звонков, ни смс не было.

Арти напоминал, что заедет в девять и обеспечит ей костюм и грим для похода в «ПепперКрим».

На часах было уже половина девятого и Эмма решила взять такси, потому что автобус будет плестись очень долго.

Желудок опять требовательно заурчал. Салат и картошка провалились, будто в бездонную пропасть и Эмма кляла свой зверский аппетит.

Через пятнадцать минут ей, правда, пришлось клясть на чем свет стоит, пожарную лестницу, по которой так трудно было подниматься в туфлях, но сейчас только монолога Дебби не хватало, а голос хозяйки был слышен с улицы. Она ругала местную ребятню, сновавшую в поисках конфет и громогласно обещала им пинков, если они еще раз постучат в ее дверь.

Оконная рама не была заперта на замычку и с трудом поднималась, но немного потрудившись девушка наконец очутилась в квартире, включила свет и раздевшись первым делом побрела в ванную.

В тот момент, когда ее лицо было в мыльной пене, в дверь постучали, наспех умывшись Эмма набросила теплый халат и побежала открывать. На пороге стояла высокая фигура Стива, который был одет во все черное с зачесанными назад волосами. Он поразительно был похож на вампира, на историях про которых в последнее время все буквально помешались.

Угощай или пожалеешь! — он заразительно улыбался и совершенно бесцеремонно подхватил Эмму, которая только и успела сцепить руки на разлетевшихся полах халата.

Совсем сдурел, кровопийца? — она шутливо оттолкнула его и закрыла дверь.

Угадала! А у тебя что за костюм? «Жду Джея с минуту на минуту?». Мне нравится!

С его лица улыбка сползла мгновенно, когда он заметил, что Эмма опустила глаза и сильнее затянула пояс на халате.

Ты не знаешь?

Чего?

Мы вот буквально на днях расстались.

Эмма надеялась, что этому богатею глубоко на нее наплевать и тему он развивать не станет. Но к ее немалому удивлению все веселье схлынуло с лица Грэнсона и он растерянно стоял не зная, что сказать.

Он ничего не говорил. Ты, что, серьезно?

Да. Все к тому и шло… Не бери в голову!

Странно, — Стив нахмурился. — С самого детства я первым узнавал все, что с ним случалось.

Ну, вашей дружбе точно ничего не угрожает. Просто на игру теперь будешь ходить домой к его маме или будете у тебя собираться.

Стив тяжело вздохнул и присел на спинку дивана. Он с укором посмотрел на Эмму и она удивилась, что он, вообще, ведет себя чуть ли не трогательнее, чем ее бывший бойфренд, пытаясь разобраться в ситуации.

— Зря ты так…

В дверь опять постучали. Эмма обрадовалась. Уж это точно Арти! Она бросилась открывать, но тут же на порог шагнул курьер из доставки и протянул большой пакет.

Эмма Кейтенберг?

Да.

Распишитесь.

Сунув ей под нос планшет, парнишка тут же убежал.

Заглянув внутрь, Эмма увидела картонные коробки с китайской едой, которую так любила. Но этим количеством можно было накормить четверых.

Я еще раз хотел тебя поблагодарить за то, что подсобила с Минь. Вот думал, вас с Джеем угостить. Ты же любишь китайскую кухню? — веселье Стива окончательно сошло на нет.

Да, спасибо. Не стоило.

Слова благодарности заглушило знакомое урчание, раздавшееся из живота и Эмма виновато посмотрела на своего добродетеля.

Чепуха. Ты меня выручила! Мне теперь будет чем помахать перед напыщенным носом Хьюго Селестино.

Ты с ним знаком?

Да было дело… Слышала о нем?

Шутишь? Я его обожаю.

Стив скептически посмотрел на собеседницу. Эмма отнесла покет на кухню и стала доставать содержимое, она перехватила его взгляд и понимающе кивнула.

Ну, как профессионала…

Конечно! Он еще не приехал в штаты, а уже всех затюкал и довел до истерики этим своим приемом.

Моего босса, сегодня чуть припадок не хватил, когда она получила приглашения. У них там, старые контры… С нее едва искры не летели от злости.

Узнаю старину Селестино, вполне в его духе.

Стив рассмеялся, в то время, как Эмма без зазрения совести уселась в кресло и за обе щеки принялась уплетать еду.

А при чем тут Минь? Они тоже знакомы?

В том то и дело, что нет. Он давно следит за ее деятельностью и по слухам хочет ей предложить работать совместно, — сокрушенно покачав головой Стив все же не скрывал своего восхищения. — Если это случится, Селестино окончательно подомнет под себя дизайнерский мир.

Это точно, — с полным ртом пробурчала Эмма.

Да, кстати…! — запустив руку во внутренний карман пиджака, Стив достал три конверта. Они выглядели дорого, одна только бумага чего стояла. — Приглашения в «Роудс», как и обещал.

Выложив конверты на журнальный столик прямо перед Эммой, Стив присел и снова посерьезнел. Он уставился на Эмму не сводя своих пронзительно голубых глаз.

Подумай о том, чтобы расставаться с Джейсоном. Может дать ему еще один шанс. Просто взвесь все еще разок. Он тот еще оболтус, но в то же время вполне надежный парень. У многих сейчас нервы сдают, дела в сервисе у него не очень идут…

Эмма уставилась в коробку и кивнула, лишь побыстрей закончить этот разговор. Ее смутило столь чуткое участие Стива который едва ли мог похвастаться отношениями длившимися больше месяца. Мужская солидарность не знала пределов. И призрачная аура сочувствия тут же рассеялась. Он, видимо, ни секунды не сомневался, что идея разорвать отношения с его другом, были чистой воды блажью для Эммы. Истинные причины были для него далеки и не интересны.

Ты сегодня идешь куда-нибудь? Надеюсь не собираешься киснуть дома одна?

Благодарю за заботу, — Эмма хотела ответить более резко, чтобы прервать поток внезапных нежностей от Стива, который ей становился уже неприятен. — Придется! Друг пригласил.

Этот твой гей?

Ага, мой гей? Только давай без гомофобии!

Стив удивленно покачал головой.

Вот ты с моим братцем бы подружилась. Он у нас тоже такой весь из себя творческая личность с пригоршней друзей-неформалов.

Прозвучало, как диагноз неизлечимой болезни, — Эмма фыркнула и подкатила глаза.

Да уж! Только познакомить вас будет невозможно. Он только и курсирует между спортзалом и своим офисом. Лечит сколиоз, после многочасовых просиживанием за проектированием. Если он найдет себе нормальную девушку, мы с мамой пообещали друг другу напиться до чертиков.

Хорошие у вас с мамой планы и брат молодец, не дает скучать, — Эмма кривлялась во всю, заставила Стива снова заулыбаться. Ее непосредственность была очаровательно и очень подкупала.

В дверь снова постучали.

Доедай, я открою.

Угощай или пожалеешь!

Арти еще не успел появиться, а в прихожей, раздался громкий хлопок и разноцветное конфетти заполонило воздух.

Митчел, твою мать! Мне только уборки не хватало!

Осмотрев с ног до головы Стива, Арти лучезарно улыбнулся, возмущение Эммы он пропустил мимо ушей.

Стив, привет!.

Не разделив энтузиазма парня, Стив в ответ пробурчал приветствие и всем видом изобразил, что смертельно опаздывает.

Все, Эмма, я убежал! Подумай над тем, что я тебе сказал!

Восхищенно проводив взглядом стройную фигуру внезапного гостя, Арти перевел взгляд на Эмму.

Расслабься, он не по твою душу.

И так ясно, но смотреть никто не запрещал. Что….Что у тебя за вид? Что это? Ты еще ешь?

Тронешь мой ужин- прибью! — Эмма выразительно глянула на друга.

Прям колени трясутся.

Арти снял свою очередную винтажную сумку с плеча и достал из нее странный меховой воротник и раритетную шляпу из замши.

Угадай кем будешь?

Развернув меховой ком во всей красе, Эмма увидела, что на одном его конце болтается нечто вроде крысиной головы, наподобие чучела.

Аппетит пропал и коробка с едой перекочевала на столик.

Серой мышью?

Очень смешно! Двадцатые годы… Британия. Печально известная Пола Руперт. Она помешалась, после того, как ее бросил муж и напустила ему в постель крыс, пока он спал. Они сожрали парня заживо.

Милота-то какая и не в бровь, а в глаз! Как раз вчера дала отворот-поворот Джейсону

Что?!

Пока Эмма примеряла на себя образ сумасшедшей, Арти молча слушал ее подробный и весьма прозаичный рассказ о неудавшейся годовщине и расставании с бойфрендом.

Пол часа пассов руками и врожденный талант Митчела к гримерскому мастерству превратили Эмму в эпатажного вида дамочку, в которой трудно было разглядеть простую девушку. Красивее Эмма точно не стала. Грим был довольно густым и забавным, под глазами темнели огромные синяки, а кроваво-бордовая помада художественно перетекала в струйку крови из левого уголка рта. «Дохлая мышь» харизматично обвила плечи Эммы и надвинутая на глаза шляпа добавляла таинственности и мрачного шарма.

Я уже тебе завидую. Может махнемся костюмами? — тяжело вздохнул Арти, не сводя завистливого взгляда с обтянутой черным платьем фигуры Эммы. Красивые изгибы бедер и груди были более чем подчеркнуты.

Он повернулся спиной и только сейчас Эмма разглядела торчащую из нее рукоятку ножа. Бутафория смотрелась очень реалистично.

Фастасмагория на тему расставшихся дев? Ну, уж нет. Серая Мышь мне ближе.

Не парься! Идем, а то опоздаем!

Эмма набросила темный балахон, который завершал образ и они вышли из квартиры. Лампочки в виде тыкв немного оживили затертый остов длинного коридора. Дойдя до лестницы Эмма и Арти столкнулись со стариком Гилмером, который завидев их вздрогнул и тихо забурчал проклятия, схватившись за сердце.

Оживленная толпа, ориентация, которой совершенно растворилась в страшных и нелепых костюмах, осаждала «ПепперКрим». Арти кинулся приветствовать знакомых, едва они с Эммой выползли из машины.

Я пока в бар!

Возьми мне мартини!

Ладно, — Эмма поморщилась и вздрогнула, когда резко повернулась и нос к носу столкнулась с персонажем из старого «Музея восковых фигур», испещренная иглами голова мило улыбнулась.

А мне чего-нибудь по крепче! — пробурчала она себе под нос и стала протискиваться к алкогольному оазису.

Внутри гремела песня Лед Зеппелин, народ во всю веселился. Барная стойка была оккупирована, все столики заняты, кроме «позорного» для друзей-натуралов.

Расчистив себе местечко в самой середине, Эмма втиснулась между двумя парочками.

Привет, Тай! — с гримом под одного из участников «Кисс», к ней тут же подлетела девушка в кожаном бюстгальтере и облегающих кожаных брюках.

Два мартини и двойной джин. Чистый!

Эмма!? — барменша просияла. — Тебя только по твоему пристрастию и можно узнать! Прикид бомба! Никак Арти постарался?

Подбросив в воздух увесистую бутылку, девушка тут же ее перехватила и быстрым движением налила в два треугольных бокала прозрачную жидкость.

А то! У вас тут сегодня аншлаг!

И не говори, босс только и успевает подвозить спиртное. Держи! Рада бы поболтать, но работы завались. Иди на свое место!

Тай в шутку кивнула на «позорный» столик.

Эмма покачала головой и показала средний палец, на что бойкая барменша тут же показала ей свой в ответ.

Умиленно улыбнувшись, Эмма сделала глоток джина и блаженно зажмурилась. Напиток теплый огнем побежал по горлу, отдав в нос можжевельником. Заиграла новая песня и зал одобрительно заревел. Многие пошли танцевать и в баре даже освободились стулья. Благословив ди-джея Эмма взгромоздилась на один из них и с удовольствием принялась рассматривать костюмы. Бесплатное шоу!

Извините, здесь не занято?

Низкий голос раздался чуть ли не у самого уха Эммы.

Выпучив глаза от неожиданности, она повернула голову и снова вздрогнула. Почти вплотную к ней стоял высокий парень, лицо которого прорезал огромный кровавый шрам, один глаз был прикрыт пиратской повязкой, рваная белая рубаха колоритно приоткрывала потрясающе красивую мужскую грудь. Понять красив он был или нет, было невозможно, но высокая фигура сама по себе приковывала к себе взгляд, наполняя рот слюной.

Свободно! — ответила Эмма и мысленно попросила Арти простить ее.

Недоуменно посмотрев на Тай, которая уже подлетела к незнакомцу Эмма нахмурилась. Он гей?

Тай подмигнула и улыбнулась ей.

Держи, красавчик. Правила знаешь, вали за столик?

У вас что, концепция поменялась? — Эмма обратилась к барменше, указав на парня пальцем, будто его тут и не было.

Ну, ты же не одна тут такая ходишь. Вот и валите вдвоем за свой столик.

Ты….ты тоже должна за «позорным» сидеть? — парень забрал свой скотч. На языке вертелся вопрос, но он сдерживал себя пока Тай не отошла подальше.

Ты не из их клуба?

Поправив скатывающуюся крысиную голову Эмма восхищенно покачала головой.

Эмма!

Ллойд!

Улыбка у него была потрясающая, но то, как, изогнулся чересчур правдоподобный шрам, заставило Эмму снова поморщилась и рассмеялась.

Они подхватили свои напитки и покорно сели за столик, где через пол часа мир вокруг них просто растворился.

Ллойд был архитектором и жил на Ист-сайде. А сюда забрел ради разнообразия и по настоятельной просьбе его близкой подруги, которой он проспорил этот поход, а потому здесь сидит с размалеванным лицом и получает странное удовольствие от творящегося вокруг хаоса.

Эмма в свою очередь поведала, что она дизайнер и не поверив друг другу, они запоем обсуждали последние строительные проекты пока не убедились, что сегодня их привели сюда не друзья, а нечто большее…

С трудом всматриваясь в синяки, посередине которых прятались глаза, Ллойд ловил себя на мысли, что раскрепощение, которое дают их маски, очень удачно открывает настоящую сущность и жуткие лица странным образом вызывали интерес и симпатию, потому что эта девушка явно была умна, она уморительно шутила и тихонько губила двойную порцию джина, рассуждая о сомнительной концепции смешения эклектики и лофта.

6 глава

Арти, словно заботливая бабушка, именно бабушка, а не дедушка, стоял и с умилением наблюдал за Эммой вот уже битых десять минут. Его два мартини покорно стояли на столике, между ее извечным джином и новеньким — стаканом со скотчем. Парень, с которым она запоем беседовала и напивалась был двухметровым экземпляром с потрясающим генофондом.

Колоритные внешние данные, однако, оставляли неуловимое чувство незавершенности, хотя красота лица уже не так сильно имела значение. Одни только руки, оголенные по локоть с закатанными рукавами, широкой пиратской рубахи, могли вызвать слезы умиления у именитых скульпторов.

Мышцы не были перекаченны, парень не напоминал голландского бычка, но было видно, как они красиво перекатывались под кожей.

Ллойд краем глаза заметил, что парень, который откровенно пялился на них с Эммой, осторожно потянулся за двумя бокалами мартини и молниеносно перехватил его руку. Едва нахмурив брови он вопросительно посмотрел на Эмму и намертво сцепив пальцы на довольно хлипкой руке этого невежды, не удержался от улыбки, когда заметил, что она подперла подбородок одной рукой, в то время как другой флегматично поглаживала голову своего воротника.

Ее соловелые глаза мечтательно блестели из под шляпы, рука выдала изящный жест.

Арти! Где ты пропадал?

Ллойд ослабил хватку.

Я, вообще-то, здесь уже минут десять стою, моя дорогая! Познакомишь со своим новым другом?

Извини! — коротко сказал Ллойд и тут же разжал пальцы.

Ллойд, Артур Митчел. Арти…. Ллойд.

Эмма с удовольствием допила джин.

Я думал, что ты хочешь забрать напитки, которые Эмма для себя заказала.

Мартини после джина? — Арти ухмыльнулся и пожал руку. — Впрочем ей это бы помогло расслабиться… окончительно.

А ты, часто здесь бываешь? — зайдя с насущного вопроса, Арти с надеждой пялился на нового знакомого, пока отрицательное качание головой этого полубога не разрушили его зародившиеся грезы.

Нет, я с подругой пришел. Она где-то….тут. Тоже со своей подругой, — рассмеявшись тому насколько его речь походит на имбецильную, Ллойд снова глянул на Эмму, которая, судя по всему, наслаждалась его неловкостью.

Арти сделал глоток и подцепив свои напитки тяжело вздохнул.

Вот не зря же костюм выбрал… Что же так не везет.

Его бормотание расстворилось в очередном треке, грянувшем из колонок, а повернувшись спиной, чтобы не мешать новоиспеченным знакомым общаться, Ллойд увидел торчащий из его нее бутафорский нож.

Твой друг расстроился?

Да, — искренне ответила Эмма, продолжая тискать дохлую морду, свисавшую с ее плеча.

Она уже прибывала за чертой, которую сама себе обещала не переступать и с головой плавала в очаровании, которое источал этот невероятный тип. Он с упоением рассказывал о своем путешествии по Индии, когда бросил учебу в колледже, куда его засунула мать. Почти пол-года скитаний по Азии, наградили его умением молчать и слушать людей, как выразился сам Ллойд.

Вернувшись в Штаты и пролечившись от какой-то инфекции, он убил родственников, изъявив желание идти учиться на архитектора. Не пробыв под крылом матери и месяца он укатил учиться в Массачусетский технологический институт, откуда выпустился и сразу же пошел в рядовые помощники при муниципалитете Нью-Йорка. Градостроительный отдел вдоволь попинал «золотого мальчика» и выплюнул молодого специалиста, когда тому наскучило выписывать разрешения на строительство.

Ллойд работал свободным художником и открыл свою небольшую фирму, которая только набирала обороты.

Довольно внушительный багаж знаний, не укрыли от Эммы того факта, что при всей своей уверенности и свободной манере общения, этот детина вел себя чарующе робко. Несколько раз тщательно подбирая слюни, Эмма теряла нить разговора, когда ее взор падал на его красивую шею и идеальные формы под рубашкой. Этот скромник явно знал себе цену и о том, какое впечатление производит на женщин.

Так о чем мы разговаривали?

Ты спрашивала, чем я увлекаюсь помимо своей работы…

И кроме спортзала, это очевидно…

Эмма едва успела договорить, как перед ней материализовался еще один стакан с джином. Скосив глаза она только и увидела, как Арти отсалютовал ей и скрылся на танцполе.

Не друг, а золото, — широкая хмельная улыбка растеклась по ее лицу, едва прикрытая тенью от шляпы.

Люблю путешествовать. В следующем месяце лечу в Мельбурн

Ого! Не могу не позавидовать… Я никогда не была за границей.

От Ллойда не скрылась откровенная печаль в голосе девушки. Она могла соврать и преукрасить свои слова уже много раз, но как на духу выкладывала правду и совершенно не скрывала своей необычной манеры разговора. Немного грубоватой, искренней и отталкивающей, какую обычно выдают честные люди.

Но опять же по работе…, - разведя руки, он пожал плечами и тяжело выдохнул. — Наверняка, поэтому у меня и не было серьезных отношений. Я всегда поглощен работой и буквально помешан на проектировании. Это моя страсть… А девушки любят, когда мужчина поглощен только ими и редко кто выдерживает столь очевидного пренебрежения. Звучит довольно по свински… Тем не менее. С очередной своей пассией я расстался из-за открытия этого нового клуба, которое только еще предстоит… «Роудс», кажется…. Она попросила меня достать туда пригласительные, а я просто забыл. И когда это выяснилось итогом ее бурного монолога был вывод, что я эгоист и живу только ради себя. Только в более жесткой форме.

Я тоже иду на открытие… Сегодня получила приглашения.

Ллойд присвистнул.

Так они же уже как месяц назад закончились?! У тебя явно хорошие связи…

Ну, по работе с разной публикой приходится общаться, — Эмма деловито и одновременно скромно пожала плечами, наслаждаясь моментом.

В ответ его губы снова растянулись в улыбки, а волоски, короткой и ухоженной бороды стали топорщиться.

Но я сама не любительница тусовок. Слишком шумно и… тесно что ли.

Тогда почему идешь?

Ее глаза под шляпой сладострасно блеснули.

Говорят, там будут подавать омаров. А это…. — Эмма сокрушенно вздохнула и раздула щеки. — Это я пропустить не могу. Всю жизнь мечтала их попробовать.

Плечи Ллойда затряслись от тихого смеха, который он старался сдержать и для этого кашлянул в кулак.

— Занятно… Но меня туда даже омарами не заманишь. Так что очередные мои отношения пошли прахом из-за такого пустяка. А для кого-то это едва ли не событие года!

Как я тебя понимаю, — Эмма подалась вперед и голова крысы обессиленно упала ей на грудь, после чего лихо, закинув ее подальше на спину, она не менее тяжело вздохнула. — Я вот только на днях рассталась со своим парнем. Мы встречались два года и… Не знаю, даже чего я от него хотела. Готовить я не умею, чистоту у меня чаще наводит, моя подруга Фло, у нее на этом пунктик, а я как то даже не замечаю, что у меня пыль слоем лежит на кухне. Могу только чай приготовить. Все остальное время я торчу за компьютером или бегаю у клиентов по объектам, или в как ищейка по новым магазинам в поисках новых текстур, форм, материалов… Идеи распирают мою голову и это такое чувство… Когда ты воплощаешь, скрытое от глаз, призрачно ухватывая образ, в попытке передать гармонию формы и цвета, это словно почесать зудящее место. Больше ничего на ум не приходит для сравнения…

Глаза под шляпой загорелись. Вся фигура девушки ожила и руки сопровождали каждую фразу жестами.

А встречаться с парнем, это как завести ребенка. Надо отдавать часть себя, своего времени, вникать в его проблемы и получать новые проблемы! Куда без них в отношениях… Пережевывать изо дня в день серую рутину и быт, когда на кону стоит твое все — вдохновение. Твое все… Понимаешь? И это не человек. Вот, когда вторая половина это понимает, она также понимает одну простую истину…Что она не вторая половина, а просто приложение к жизни, которое иногда откровенно…

Мешает!

….мешает.

Эмма и Ллойд произнесли это в слух одновременно, повисла пауза и они рассмеялись, понимая, что разделяют целиком и полностью одну точку зрения.

Заговорившись далеко за полночь Ллойд признался, что ему пора и предложил Эмме выйти на улицу. Ему пришлось придерживать ее под локоть… Пять порций джина делали свое дело.

Можно попросить у тебя телефон, чтобы такси вызвать? Я свой дома забыл, — Ллойд ничуть не замялся, от такой инфантильной просьбы, но Эмма запустила руку в балахон и молча протянула ему мобильник.

Он вызвал такси и вернул телефон. После чего Эмма облокотилась о кирпичную стену и запрокинув голову, стала рассматривать небо в поисках звезд. Ее позабавила просьба этого здоровяка. Высокий, даже учитывая, что она была на каблуках, он во всех смыслах заставлял ее голову кружиться. Благо, что холодный свежий воздух немного отрезвлял.

Молчание затянулось и переведя взгляд с неба на своего нового знакомого, Эмма увидела, что он пристально ее рассматривает. Нечто необычное мельком промелькнуло в его взгляде, который тут же стал невинным, как у ребенка. Уголок его рта дернулся в легкой улыбке.

И можно тебя еще кое о чем попросить? — его вкрадчивый голос заставил Эмму сосредоточиться. Любопытство не заставило себя ждать.

Этот явно «золотой мальчик», рожденный с серебрянной ложкой во рту, редко знавал настоящие проблемы и поразительно умел придать драматический оттенок своим явно надуманным трудностям с метанием между «обязан» и «хочу». Кроме этого он серьезно не договаривал о себе… При наличии собственной фирмы, у него не было с собой мобильника и машины, хотя последнее могло объясняться тем, что он не хочет садиться за руль нетрезвым. А может, это просто очередной любитель пустить пыль в глаза?

И сейчас он еще собрался о чем-то просить. Если бы сарказм можно было потрогать, то Эмма бы сейчас стояла просто в коконе из него.

Уд-диви…, - задрав голову, чтобы посмотреть ему в неприкрытый повязкой глаз, Эмма лихо щелкнула по шляпе, чтобы та немного приподнялась и не мешала обзору.

Можешь одолжить двадцать баксов…на такси?

Пару секунд она стояла неподвижно, потом широко улыбнулась и восхищенно покачала головой. Ллойд не просто внимательно следил за ее реакцией, он впитывал в себя каждый ее жест, вздох и движение губ.

Ну, что за мужики мне попадаются… Одному дай, другому дай….кто бы мне дал?! — тихие возмущения были китайскими кулисами в этом спектакле, ведь Эмма параллельно своему бурчанию, снова запустила руку в балахон и достала несколько купюр.

На, архитектор! Будешь должен, — наведя на него указательный палец Эмма сказала это уморительно серьезно, в то время, как с лица Ллойда сошла улыбка и, если бы девушка не была так поглощена своим разочарованием, то она бы заметила, что этот мужчина прибывает в крайней степени удивления.

Верну обязательно…, - его голос осекся. — Как мне тебя найти? Может дашь свой номер?

Ща, кэп! Вот только ручку забыла, — Эмма во всю кривлялась и тихо хихикала. — Хотя подожди!

Рука опять скользнула в балахон, откуда вынырнула через мгновение с помадой.

А, ну, поворачивайся. Должна же я тоже развлечься сегодня.

Совершенно бесцеременно задрав рубашку Ллойду, Эмма едва смогла восстановить дыхание, когда увидела его спину, мотнув головой она подкатила глаза и едва удержалась, чтобы не провести рукой под этому произведению искусства.

Ее действия давно вышли из возможности прогнозирования, а потому Ллойд чуть вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к коже. Он постарался сдержать улыбку, когда понял, что делает эта забавная женщина.

Стараясь писать не размашисто, Эмма выводила красной помадой цифры своего номера телефона, которые уместились вертикально вдоль позвоночника этой прекрасной спины.

На парковке притормозила желтая машина.

Ну, что ж, если хочешь меня снова увидеть, советую не прислоняться. А то сотрешь что-нибудь ненароком и мы больше никогда не встретимся…

А с тобой не соскучишься, — в шутку или нет произнес Ллойд, когда повернулся.

Благдарю за комплимент! Не подарок…, - пробурчала Эмма под нос… — Осталось тебе только сделать мин…

Она насупилась и последнюю фразу Ллойд не расслышал, хотя смысл не трудно было понять.

Спасибо, Эмма, — Ллойд крикнул уже из такси.

Ага, — махнув рукой будто опоздала на автобус, Эмма причмокнула губами и круто задумалась, а не стрельнуть ли ей сигарету, но взяв себя в руки, развернулась и зашла обратно в клуб.

Ллойд мгновенно переменился в лице едва такси отъехало, на его лбу пролегла глубокая складка. Непредсказуемое поведение этой девушки и странное чувство, которое щекотало его изнутри, были ядерной смесью, разбередившей его чувства.

Как и все творческие люди, он был зависим от красоты, которая имела много граней и могла быть простой и понятной, а могла быть ослепительной и отравляющей. То же он искал в женщинах, которые, как одна, были красивы, успешны, могли поддержать разговор и представляли собой внешне полное совершенство. Но все считали себя исключительными и требовали соответствующего отношения.

Эмма протискивалась сквозь толпу обратно к своему столику, где ее уже ждал Арти. Он немало удивился увидев ее. В коем то веке он обрадовался, что Эмма совершит нечто спонтанное и легкомысленное. Это, по его глубокому убеждению, очень хорошо влияло на восприятие происходящего вокруг беспредела и немного разбавляло существование. Для их жизни, другого слова, к сожалению он не находил.

Она не улыбалась, глаза шарили по полу, а губы были поджаты.

Я думал, что ты с этим верзилой уехала.

В ответ Эмма лишь покачала головой.

«Дело было совсем худо», — промелькнуло в голове у Арти и он не сбавляя оптимизма спросил:

Кажется, он тебе понравился? Что произошло?

Судьба сократила сроки отсеивания пиявок и козлов из моей жизни, — еле ворочая языком Эмма с облегчением сняла шляпу и растрепав волосы, стала похожа не на маньячку, а на ведьму. — И цена приемлимая…Всего двадцать баксов.

Арти насупился и свел брови. Эмма уже пребывала по ту сторону возмущения и сразу перешла к последней стадии разочарования.

— Ничего не понимаю, говори по-человечески!

Язык подвешен, толстый слой скромности вперемешку с самоувекренностью — что за?! Впервые такого встречаю! Какой-то не козел и не….не нормальный. Химера хренова. Что за мужики?! Ну, просто клон Джейсона…

Выражение лица Арти наполнилось скепсисом после этой фразы.

Ну, ладно, ладно….Внутренне! По поступкам, если тебе угодно, милый мой друг… Говорит одно, а на деле совсем другое! У него свой бизнес, громкие слова о путешествиях, а на деле, ни мобильника, ни тачки, ни даже карманных денег…

Да уж…, - Арти восхищенно посмотрел на свою подругу. — Не могу тебя не поздравить, не успев найти Джею замену, ты избежала океана боли и напрасных надежд, так выпьем же за это!

Для протокола, — направив на Арти указательный палец Эмма прищурилась. — Я не искала Джею замену и не собираюсь искать в ближайщее время.

Отсалютовав мартини, Арти осушил бокал, а Эмма перевернула свой пустой стакан и хихикнула.

Все верно… Мне уже хватит.

Ее немного качнуло и Арти едва успел поймать падающее тело, прежде чем Эмма не раскроила себе голову о край столешницы.

7 глава

Лучи солнца слепили Эмме глаза. Белоснежные стены старинного особняка, который вздумали переделывать супружеская пара в годах — мистер и миссис Риттеррайт, отражали свет и грозили мелькать бликами в голове у девушке до конца дня.

Он был модным ювелиром и молчуном, к которому Эмма сразу прониклась симпатией. Но в отличии от Юсефа Риттеррайта, его не на много моложе жена — Нина, была бездонным колодцем идей и энергии. Научившись отстраненно слушать большую часть ненужной информации, Эмма делала короткие пометки у себя в блокноте, отмечая важные пожелания и пристрастия хозяйки, потому что хозяин лишь устало потирал переносицу и только сокрушенно покачивал головой, на очередную фразу жены, которая начиналась со слов «у меня отличная идея!».

Дом был потрясающе красивым. Три этажа элитной жилплощади на семьдесят девятой улице в Верхнем Ист-сайде, Линда поручила курировать Эмме, в то время как сама укатила в Майами на неделю, чтобы держать руку на пульсе и подписать кое-какие бумаги с местными субподрядчиками, которые привлекались к строительству торгового центра.

Как и предполагалось, от нового знакомого, который стал очередным должником Эммы на вечеринке в «ПепперКрим», не было ни слуху, ни духу… Громкие слова про «позвоню» и сомнительную благодарность, Эмма приняла за очередное подтверждение прописной истины, которую свято вбивали ей еще со времен пребывания в приюте — справедливости в этом мире слишком мало, чтобы на нее могли рассчитывать никому не нужные дети. И залогом выживания, именно выживания, а не жизни, было скорейшее усвоение того факта, что, чем меньше ты будешь рассчитывать на кого-либо кроме себя, тем легче тебе будет существовать в этом мире.

Про безразличие и несправедливость еще ярко свидетельствовал тот факт, что Эмма четыре раза сегодня звонила Джейсону, чтобы напомнить про ключи от квартиры и деньги, которые он ей был должен, но он ни разу не ответил. Прощаться с двумя сотнями было не так легко, как с двадцадкой и возмущение в перемешку с праведным гневом тихонько душили Эмму с самого утра.

А потому непрерывный поток «идей» миссис Риттеррайт выводил девушку из равновесия и мешал сосредоточиться. Как обычно, этой ухоженной милой леди, через каких-то полтора часа дебатов, наскучит давать Эмме советы и ждать отклика у своего молчаливого мужа, которому было глубоко все равно какой узор батика выбрать для подушек на кушетку около камина.

Короткие паузы в монологах миссис Риттеррайт возникали все чаще, а значит запал проходил. Эмма кивала и поддакивала, зная, что малейшее возражение будет воспринято, как вызов. Наметки уже постепенно вырисовывались в воображении и дизайн-проект, гостиной будет последним этапом визуализации, после чего начнется непосредственно сама отделка и подбор мебели и аксессуаров.

Ну, и замечательно! Милочка, я попрошу Вас поторопиться с моделированием, еще столько надо антикварных лавок обойти и отдельная история будет с коврами.

Разумеется, миссис Риттеррайт, — в очередной раз кивнула Эмма, пропуская мимо ушей фривольное и пренебрежительное обращение к себе.

Юсеф, полноватый, с благородно седеющей шеверюлой, стоявший с цепленными за спиной руками, извиняющеся посмотрел на молодого дизайнера. В этой скромной и явно умной девушке, его жена не видела человека, а только некое подобие робота и вещи. Благо, что Эмма держалась крайне профессионально и привыкла к подобному обращению, судя по всему. Пренебрежительный тон жены резал уши только ему.

Дорогой, ты объясни, что там с твоим кабинетом. Те полки, что ты выбрал….не совсем, кажется, впишутся.

Хорошо, милая, — Юсеф покорно кивнул лишь бы не провоцировать жену на дальнейшие комментарии.

Все я ушла, — миссис Риттеррайт деловито посмотрела на свой телефон, который блеснул золотым корпусом, после чего повесила сумочку, на которой скромно был оттиснен логотип «Прада» на сгиб локтя и цокот ее каблуков растворился в коридоре.

Какое-то время мистер Риттеррайт и Эмма наслаждалишь тишиной. Сняв некоторые параметры лазерной рулеткой, девушка спокойно могла записать данные и немного подумать о всех тех «пожеланиях», которые вылила на нее хозяйка этого дома.

Мисс Кейтенберг, прошу Вас, после составления сметы и когда будет проект готов, первым делом отправить все на мой электронынй ящик.

Похлопав себя по карманам, мистер Риттеррайт выудил визитку.

Нина, не всегда отдает себе отчет в своих тратах.

Конечно, мистер Ритетррайт, — Эмма, как и полагалось внимательно прочла визитку, перед тем, как убрать ее в блокнот. — Так, что с Вашим кабинетом?

У Вас есть время на кофе? Я принес чертеж планировки и прочую техническую документацию, мы спокойно можем обсудить отдельные нюансы относительно обстановки и не находясь здесь. Ведь так?

Как Вам угодно, — Эмма с радостью приняла приглашение.

У нее с утра не было и маковой росинки во рту. Она собиралась перекусить где-нибудь после встречи с Риттеррайтами, но благодаря говорливой мадам, они впустую провели практически два часа, обсуждая не самые важные детали. Перебивать требовательную и высокомерную Нину Риттеррайт явно не стоило, а потому Эмма несколько раз делала над собой усилия, чтобы удержаться на ногах. От голода ее уже начинало мутить.

Вот и отлично! Не могу смотреть последние пол часа на то, как Вас шатает. Наверняка, не завтракали.

С видом заботливого дедушки, Юсеф, подхватил свой кожаный портфель, добро посмотрел в полные благодарности глаза Эммы и мягко улыбнулся.

На углу есть просто чудесный ресторан. Нина давно посадила меня на диету, но за их равиолли, я готов пойти против всех мыслимых угроз… Будь то зоровье или моя жена!

Эмма не стала лишний раз припираться. Не смотря на баснословное состояние и высокое положение, этот прекрасный человек, не забывал, что, его таковым делает и к удивлению Эммы, рядом с такими людими, она осознавала, что деньги портили не всех. Юсеф Риттеррайт по дороге в ресторан, тихим, вркадчивым голос рассказывал, как ему приходилось работать подростком на заводе в Германии, когда он жил там с родителями. Он не родился с серебрянной ложкой во рту, а потому мог отличить по одному только выражению лица, голодного человека от сытого. Это он сказал вслух, а своем умение разлицать наглость от уверенности и скромность от лицемерной тишины промолчал, чтобы не обидеть свою спутницу.

Оказавшись на улице, Эмма сразу почувствовала, как холод стал пробираться под одежду. Тонкое пальто не могло уберечь ее от пронзительного сквозняка, гулявшего между дорогими особняками. Тем более, что еще ночью выпал снег. Зима обрушилась на Нью-Йорк в первый свой законный день.

Ресторан был обставлен со вкусом — сдержанный, благородный интерьер, явно был призван не отвлекать гостей от вкуса блюд. С Юсефом при входе поздоровалась симпатичная администратор и без лишних вопросов провела его к столику около окна, откуда открывался живописный вид на улицу.

Оказавшись в тепле, Эмма почувствовала себя лучше и пока мистер Риттерайт делал заказ, она тайком глянула на телефон.

Кусок пластика стойко делал вид, что он сломан — ни одного звонка, ни одного смс. Даже с работы не звонили.

Хотя тут не было ничего удивительного. Когда Линда покидала чертоги своего царства по причине очередной командировки, все вздыхали с облегчением и расслаблялись. Работа ни в коем случае от этого не страдала, даже наоборот.

Впрочем, как и везде, где были руководители-тираны.

Или Вы желаете, что-то другое?

Простите?

Эмма прослушала вопрос, когда Юсеф обратился к ней чуть громче.

Легкий салат, равиолли с телятиной и шпинатом, черный кофе.

Прекрасно, спасибо! Только вместо кофе, пожалуйста, черный чай, — Эмма улыбнулась с виноватым видом.

Она давно хотела попробовать омаров. И здесь они были в меню. Вот только атрофированная наглость не позволяла ей этого сделать. Другие дизайнеры, работающие у Линды жили на широкую ногу, если попадался богатый и щедрый клиент. Их частенько угощали в дорогих ресторанах, дарили пригласительные на закрытые вечеринки.

На прошлое Рождество Никки перепал подарочный сертификат на закрытую распродажу в дорогущих брендовый магазин на 5-й авеню. Умопомрачительные туфли, которые она там себе отхватила практически бесплатно, не давали покоя всему агентству еще долгое время.

Отлично!

Официант бесшумно скрылся. Мистер Риттерайт, предвкушая трапезу, довольно улыбнулся, но тут же вздрогнул и достал из внутреннего кармана пиджака лекторские очки. Потом, полез в свой портфель и выудил папку с чертежами.

Здесь все, что нужно по высоте и ширине стен, оконных и дверных проемов, линии коммуникаций и проводки… Пожалуйста.

Папка перекочевала в руки Эммы и она напустив на себя не менее серьезное выражение, принялась рассматривать бумаги.

Окна выходят на север… Довольно темная комната, учитывая, что она на втором этаже и под окнами растут высокие деревья. Я бы не советовала отделку темными породами.

Юсеф недовольно насупился.

Я так понимаю, Вы приверженец классики и монохромное оформление также Вам не подойдет. А английский стиль — это уют и мрачность. Красный дуб утяжелит весь интерьер, — искренне посоветовала Эмма, но заметив, как этот чудесный человек не на шутку расстроен, поспешила сунуть в рот ему излюбленную пилюлю для всех клиентов. — Но, если Вы настаиваете и предпочитаете подобное оформление, я сделаю для Вас пару вариантов и для сравнения то, что считаю уместным, так сказать… Сочетание того, что Вам нравится и то, что сделает комнату, в которой Вы можете и отдохнуть и получить вдохновение и уединение.

Читаете мои мысли, Эмма.

Мистер Риттерайт просиял и остаток времени ожидания заказанных блюд они провели в уточнении деталей. Пока в их беседу не вмешались божественно вкусные равиолли.

Даже не смотря на всеобщий ажиотаж, в связи с подписанием договора с Мэдсеном, завал с заказами под конец года, все пытались завершить свои дела, суеверно боясь переносить их на новый год, Эмма чувствовала странное умиротворение, будто в ее, ничем не приглядной жизни, наступила светлая полоса.

Приглашение от Мэдсена на роскошный прием, также входили в список персональных чудес Эммы в этом году. До Рождества оставалось еще чуть больше трех недель, но подарки, жизнь решила выдать заранее, судя по всему. Хотя по твердому убеждению Эммы, за все подобные поблажки от судьбы, всегда приходится расплачиваться рано или поздно. Ей ни раз уже приходилось в этом убеждаться, но пессимизм был ее вторым именем, а потому она подкоркой, каждую секунду, ожидала очередного подвоха, а сердце радостно трепетало и тихо, едва слышно, нашептывало, что любые трудности ей по плечу.

Первая половина дня была полностью отдана Риттеррайтам, но после ланча Эмма вернулась в офис и окунулась в работу в головой, нацепив любимые наушники, которыми всегда пользовалась в отсутствие Линды. К концу вечера ее стол представлял собой потрясающий объект асбтракционизма, полностью уставленный бумажными стаканчиками из-под кофе, проектной документацией и буклетами с образцами декоративной штукатурки, ткани, обоев и лепнины.

Из пропущенных на телефоне к концу дня высветилось только имя Райана Мэдсена, который в итоге прислал смс, о том, что в десять вечера к Эмме заедет стилист, чтобы подобрать наряд.

Лучшего повода, чтобы уйти «по-раньше» с работы и найтись не могло. Сняв раскаленные наушники, Эмма поняла, что время пролетело совершенно незаметно и офис давно погрузился в полумрак и тишину. В дальных помещениях гудела моечная машина. Эмма знала всех уборщиков по именам и не редко перекидывалась с ними парой слов, когда поздно уходила с работы.

На улице было тихо и морозно, но это касалось только погоды. Народ сновал с тем же темпом, что и днем.

Вечер, это личное время, едва ты ступишь за порог своего места работы. Легкий привкус свободы, щекочет нервы, которые остались к концу дня и не смотря на усталось, чувствовалось некое остервенелое желание подольше не смыкать глаз в мягкой постели.

Помимо этого желания, Эмме щекотало нервы предвкушение. Сказка о Золушке была на носу. Принцем, разумеется и пахло, но современные времена порождали современных «золушек», которым вполне было достаточно красивых платья и туфель, временный дворец и блестящее окружение.

Эмма дошла до остановки и привалившись плечом к холодной стальной стенке, принялась рассматривать людей. Нью-Йорк не любил посредственностей и уныние. Даже в самых серых и бедных районах, он выбрасывал на улицы ярко одетых стариков, которые выуживали свои наряды «от кутюр» в местных секонд-хендах и свалках, молодежь, сплошь и рядом, разукрешенных тату и пирсингом; разноцветные волосы девушек и парней, разбавляли людей сдержанныхи одетых чисто и со вкусом, хоть и скромно.

Все чаще и чаще Эмма ловила себя на мысли, что население Нью-Йорка, это кровь, в которой смешивалось очень много разнообразных клеток, в идеальных пропорциях. Даже, если ты не можешь позволить себе приобрести кусочек красоты в одном из дорогущих магазинов или салонах красоты, тебе никто не запрещает любоваться этим изо дня в деньили выделяться из толпы. Это был не жадный город, зрелище поджидало чуть ли не за каждым поворотом.

Ноги стали замерзать и Эмма пообещала себе достать теплые ботинки, которые были страшными и громоздкими, но добротными и служили исправно два года. Ее маниакальная экономия уже давно вышла за все разумные пределы

Арти частенько устраивал сдежанные истерики, когда залезал в гардероб своей дорогой подруги и цветасто ругался, перебирая одежки, подходящие разве что для похорон.

Эмма и сама это прекрасно понимала, но терпению она научилась еще в приюте, когда ее, худую девчушку отталкивали в столовой, в душевой, на игровой площадке, загоняя на самое последнее место. Она сама себе пообещала, что приложит все силы и возможно, когда-нибудь, настанет день и бедная сиротка зайдет в самый дорогой магазин и купит себе все что душа пожелает.

У остановки притормозил серебристый автобус. Эмма с радостью зашла в него, оплатила проезд и уселась у окна, наслаждаясь теплом. Она подперла подбородок рукой и впилась глазами в ночной город. Многие магазины уже стали украшать гирляндами. Сотни разноцветных огоньков навевали нечто неуловимое, детское и далекое, то что стирается с каждым годом из души все больше и больше. Эмма посмотрела на мобильный. Она успевала.

Но первая искра совмнения загорелась, когда, пройдя холл дома, в котором располагалось ее квартира, она столкнулсь с мистером Гилмером. Дрю сидел на своем излюбленном стуле, как, впрочем и каждый вечер. Ему нравилось смотреть на то, как люди возвращались после рабочего дня, он жадно впивался глазами в их лица, редко с кем здоровался и часто бубнил что-то себе под нос.

Холод, который пробирался с улицы, боролся с теплой паркой старика, как мог, но старина Дрю приходил на эту битву не только в теплой одежде, но и с огромным термосом горячего чая. Напоминая вахтера, он потягивал напиток из пластиковой кружки и щурился на людей, которые уже привыкли к настырным взглядом одинокого старика, не признающего никаких знаков внимания. Лишь бы не прогоняли его.

А, Эмма. Явилась наконец! — неожиданное обращение Гилмера, заставило Эмму насторожиться.

Дрю! Добрый вечер!

Девушка с тоской посмотрела на кружку, от которой вился пар.

Там к тебе пришли… Какая-то девица. Судя по акценту англичанка. Минут двадцать топталась у тебя под дверями…

Дрю сделал паузу, выждал момент и прищурился.

Ее перехватила Дебби… Эта рыжая фурия сегодня весь день чурос готовила. Пыталась меня угостить. Достала уже всех… Жертв пока мало, но она пичкает эту бедолагу сейчас. Беги спасай!

Только не это…,- едва слышно прошептала Эмма и бросилась бежать вверх по лестнице.

Дверь ходила ходуном, будто в нее бились пара налоговых испекторов, пришедших к должнику.

Дебби неспешно поднялась из-за стола и проплыла неспешной походкой в прихожую. Глянув сначала в глазок, женщина подкатила глаза и нехотя распахнула дверь.

Эмма! Я вот тут гостью твою обнаружила. Бедняжка едва не продрогла.

Со стороны кухни послышался деликатный стук каблуков и перед Эммой предстала потрясающе ухоженная и стройная женщина неоределенного возраста, с итальянскими чертами лица. На ней был строгий черный костюм и белоснежная сорочка, из под манжетов поблескивали дорогие часы, через плечо была перекинута сумка-портфель. Высота каблуков была головокружительной.

Она не вписывалась в сальный интерьер квартиры Дебби Сандерс также, как бриллиант в мешок картошки. Ее лицо не было красивым, но неброский макияж делал его приятным и располагающим. Тем не менее мученическое выражение от пытки чурос скрыться от Эммы не могло.

Благодарю Вас, Дебби, за угощение и за то, что не дали замерзнуть.

Осторожно просочившись мимо внушительного экстерьера мисс Сандерс, женщина незамедлительно протянула руку Эмме.

Джейн Эпплкроу.

Простите, ох! Да, я Эмма. Эмма Кейтенберг, — растерянно пожав ее тонкую руку, Эмма покраснела, — простите, что…

Она не знала за что извиняется. На часах было без пяти минут десять.

Не стоит. Старая английская традиция, приходить раньше положенного времени сыграла со мной злую шутку, — Джейн невозмутимо поправила безупречно сидящий пиджак.

Дверь Дебби обиженно захлопнулась.

Очутившись в гостиной Эммы, Джейн повесила пальто на спинку стула и выудила из портфеля толстый ежедневник.

Она не присела, пока не получила запоздалое приглашение располагаться и перевести дух, пока Эмма снимала верхнюю одежду. Застыв в ровной, как у статуи спиной, Джейн даже не обвела взглядом убогую остановку и вела себя очень профессионально.

Пригладив свою помятую юбку, Эмма трудом прогнала с лица смущение и ляпнула:

Желаете чаю или кофе? Правда у меня только растворимый.

Нет, благодарю. Пожалуй приступим. Не могли бы подойти ко мне?

Джейн оставила ежедневник на журнальном столике и поднялась с дивана, чтобы обойти Эмму, будто манекен в супермаркете, который стоило принарядить.

У Вас есть, какие-либо предпочтения в стиле? — прозвучал вопрос на засыпку.

Вопрос с подвохом, мисс…

Можно просто Джейн.

Да, разумеется. Так вот… Предпочтение у меня только одно, чтобы я могла нормально двигаться и в принципе делать шаги без угрозы для жизни.

Уголок рта мисс Эпплкроу немного дернулся в улыбке. Девушка была прекрасно сложена, среднего роста, скромная и немного грубая.

Могу я попросить Вас распустить волосы?

Эмма сняла заколку и роскошная копна закрыла едва ли не всю спину, едва выше поясницы.

Чудесно!

Изящно подхватив блокнот, Джейн сделала несколько пометок, пристально рассмотрела лицо своей клиентки и несколько раз сама себе отрицательно покрутила головой.

Мистер Мэдсен дал мне кое-какие рекомендации. Я так понимаю, он будет Вас сопровождать?

Скорее наоборот, — Эмма хмыкнула, чувствуя себя обнаженной под этим пристальным взором. При всем своем обаянии в Джейн Эпплкроу чувствовалось нечто жесткое и строгое. Она явно знала свое дело.

Этот своего рода осмотр продлился недолго и набросав еще несколько строк, Джейн просияла.

Думаю, результат Вас порадует. Одежда и обувь Вам доставят в субботу в четыре часа по полудни. Я прибуду в семь вечера с помощницей. Мы позаботимся о волосах и макияже. Вопросы?

Прибывая в легкой прострации Эмма покачала головой и тут же ее рука была заключена в легкое рукопожатие.

Отлично! Тогда до встречи в субботу и… Я пожалуй нарушу английскую традицию, — надев роскошное пальто с меховым воротником, Джейн обернулась на Эмму и подмигнула ей, — мисс Сандерс подобна урагану!

Как я Вас понимаю.

Дверь за мисс Эпплкроу захлопнулась. Эмма какое-то время еще стояла неподвижно, проглатывая произошедшее. Стремительные действия этой женщины были немного пугающими.

Этого напора и уверенности так не хватало самой Эмме. Приняв это за знак, она достала из сумки мобильник и набрала Джейсона. Прослушав долгие гудки дважды. Эмма долго сидела нахмурившись. Подскочив с дивана, она оделась и вышла из квартиры.

Поймав такси девушка назвала адрес и через пол часа оказалась в Бруклине, перед домом, в котором жил Джейсон со своей матерью. В окнах горел свет и подбодрив себя Эмма поднялась по ступенькам и нажала на звонок.

За дверью послышались неторопливые шаги и через мгновение девушка очутилась нос к носу с матерью Джейсона — Деборой Смитерс. Ее колкий взгляд и тощая фигура напоминали о недюжем характере, который ютился внутри этой женщины. В свои шестьдесят она все еще держала в узде своего сына, которого вырастила одна. Стоило ей отдать должное, насколько она была не в восторге от самой Эммы, Дебора никогда не вступала с ней в споры и не читала нотаций.

Добрый вечер, миссис Смитерс. Мне нужно поговорить с Джейсоном.

Нарочно не пригласив девушку в дом, Дебора плотнее укуталась в шаль и сама вышла на крыльцо.

Его нет дома. И вы, кажется, с ним расстались? Что тебе от него нужно?

Да, но мне с ним надо поговорить. Я звоню ему целую неделю, он не берет телефон.

И что?

Он не вернул мне ключи от квартиры и… он должен мне деньги. Я не шикую, нужно платить за квартиру.

Эка невидаль! Вернет… Куда он денется.

Взгляд миссис Смитерс немного смягчился и Эмма увидела, как в ее водянистых глазах промелькнуло смятение. Она уже повернулась, чтобы зайти обратно в дом.

Пожалуйста, передайте ему, что приходила и пусть он мне перезвонит.

Оставила бы ты его в покое. Замок можно и поменять, а деньги…., - женщина обернулась и странно посмотрела на Эмму. — Много должен?

Она тяжело вздохнула, будто готова была сама отдать то, что задолжал ее сын.

Двести долларов.

Взгляд миссис Смитерс тут же помрачнел и рот недовольно скривился.

Передам, — сказала она нехотя.

Спасибо, Дебора! — только и успела сказать Эмма, когда перед ней захлопнулась дверь.

Поздравив себя с первыми успехами на пути к решительности, Эмма все же не могла отделаться от противного чувства, которого зудело внутри и почему то настораживало. Обычно, люди обозначали это словом интуиция, но Эмма свято в нее не верила, потому что эта стерва чаще ее подводила, чем служила по прямому назначению.

Отмахнувшись от предчувствий, она побрела по пустынному тротуару желая проветрить голову перед сном.

-

Нет, нет, нет, дорогая…. Уж лучше в пижаме! Фло! Подсоби, надо содрать с нее эти чертовы джинсы!

Арти был на грани истерики, потому что когда заявился за Эммой вместе с Фло, чтобы сопроводить своих подруг на грандиозное открытие «Роудс», его ждало потрясение, от которого от еще не скоро оправится.

Даже Флора, которая была намертво скована диктаторскими требованиями своего жениха, выглядела куда более соблазнительно в облегающем черном платьице и сапогах, нежеле чем эта чудо-дизайнер.

Эмма была невозмутима и просто поставила друзей перез фактом, что ее не прельщают эти пляски святого Витта под примитивную музыку, а идет она на открытие только потому, что там обещали подавать омаров.

Это дикость! — Арти снял куртку и решительно посмотрел на Фло.

Девушка устало покачала головой.

Я сама в шоке.

Махнув рукой на надувшуюся Эмму, Фло пошла прибирать на кухне. Грязной посуды не было, но стол был загроможден полупустыми коробками из-под еды на вынос и грязными салфетками.

Эмма, ты хоть иногда убираешь? — прозвучал сакраментальный вопрос.

Мне некогда! — выпалила девушка, которую уже начинала пробирать злость.

Все, пойдем со мной. Найдем тебе что-нибудь по приличнее, — Арти подхватил Эмму под локоть и поволок в спальню, перебирать гардероб

У меня нет желания прихорашиваться.

А зря! — крикнула Фло, добравшись до холодильника., которому тоже требовалась ревизия. — Так парня себе не найдешь!

А он мне не нужен, — выглянула Эмма из-за дверного косяка, когда Арти на секунду потерял бдительность.

Ох, как ты ошибаешься! С твои характером тебе он нужен, как ни кому другому.

Был у меня один, толку то от него.

Вот и поищем тебе настоящего мужчину, который выковыряет из-под этой унылой маски, нашу красотку.

Арти озадаченно смотрел на серо-черную палитру развешанных на вешалках вещей.

Это фиаско…, - устало пробубнил он под нос и обернулся чтобы посмотреть на Эмму.

Да, мой милый, надежды на спасение нет.

Уж лучше пижама, чем, то, что сейчас на тебе….Хотя погоди! Слава богу, вижу цвет! Бог, мой! Цветы, цветы на ткани, ну хоть что-то….

Фло, иди держи ее!

Арти с победным видом выудил из шкафа мини-платье.

То, что нужно! Закрытый верх, открытый низ. Прям все по канонам приличий и соблазна!

Не одену я это. Отморожу себе всю задницу!

Ой, это я ей дарила!

Фло просияла, когда увидела находку Арти, но тут же нахмурилась.

Эмма! Даже этикетку не оторвала! Оно что, так и провисело у тебя в шкафу?

А куда я его надену? На работу? Еще чего!

Друзья переглянулись и сокрушенно покачали головой.

Я присоединяюсь к Фло…. Тебе срочно нужен мужик. Вот прям чтобы всю ночь тебя вдоль и поперек, туда- сюда и потом еще контрольный раз…

В голову? — Эмма саркастически ухмальнулась.

Куда захочешь, дорогая, — одернул ее Арти и бросил ей платье. — Поторопись! А то опоздаем. И туфли не забудь! Никаких кроссовок! Слышишь меня? Вперед!

Эмма тяжело вздохнула и шмыгнула в ванну, откуда ссутулившись дальше некуда вышла через пять минут.

Фло и Арти ожидали ее выходя сидя на кровати и оба завизжали от восторга, увидев результат.

Все! С ухажерами проблем не будет…., - Арти хлопнул в ладоши и порывшись в туалетном столике, выудил карандаш и маленький флакон.

Никакого макияжа! — Эмма нацепила серебристые туфли, которые свято хранились на «парадный выход».

Фло, держи ее! — лицо Арти стало суровым и решительным.

Аккуратно выводя стрелки, Арти профессионально растушевал карандаш, от чего глаза Эммы стали выразительными и соблазнительно манили, даже, когда горели от негодования.

Потом скажешь мне спасибо! — Арти щелкнул Эмму по нососу и поцеловал в щеку. — Красота!

Открытие клуба «Роудс» проходило в лучших традициях голливудских премьер. В черное небо взмывали яркие лучи мощных прожекторов, которые шарили в непроглядной выси, длинная вереница дорогих авто, медленно подтекала к главному входу, охранники-тяжеловесы стояли на фейс-контроле и проверяли пригласительные.

Неприметная троица пешим ходом прошла по ковровой дорожке, Арти едва не повизгивал от восторга. Темнокожий амбал преградил им путь и Эмма вручила ему пригласительные. Ярко-красный канат, тут же был снят с золотистого крючка, пропуская новых гостей внутрь. Сотня завистливых глаз разряженных и напомаженных девиц и парней впились им в спины, пока те не скрылись за тяжелыми дверями нового святилища нью-йоркских тусовщиков.

Эмма шла за Арти, как за локомотивом, который протаскивал два дорогих его сердцу вагона сквозь толпу золотой молодежи. Эти трое, на удивление, выделялись именно тем, что выглядели куда более скромно. На их лицах читался детский восторог не в пример скучающим и надуманно томным, отполированным физиономиям окружающих.

Музыка звучала заводная, шампанское лилось рекой, к бару пробиться было не реально. В паузах грохотал бодрый голос ведущего, красивые девушки-танцовщицы изгибались на подвесных конструкциях под самым потолком, огромные экраны, практически во всю стену, плавно сменяли фантасмагоричными изображениями медуз, которые то плавно двигали своими щупальцами, то исчезали во тьме, чтобы вспыхнуть неоновым светом в другом конце зала. Им на смену приходили сюрреалистичные персонажи, словно сошедшие с полотен Дали.

Организаторы постарались на славу. Вдоль стен высились пирамиды из бокалов шампанского, в стиле 20-х годов прошлого века, а те кому не удавалось до них добраться обслуживались волшебниками-официантами, которые умудрялись протискиваться сквозь толпу с подносами уставленными бокалами.

Фло пришла в себя первой и помятуя о том, что ее благоверный отпустил ее только до часу ночи, схватила сразу два бокала и протянула один Эмме. Арти пропустил этот момент, потому что увидел в толпе Чейса Баррета — известного музыканта.

Девочки, я сейчас вернусь! Побродите, я пойду уговорю одного бога со мной сфотографироваться. Второго шанса не будет!

Арти буквально прокричал это наклонившись к своим спутницам, Фло рассмеялась и кивнула. Эмма подкатила глаза и махнула рукой в сторону столов с закусками.

Я буду там, а потом в бар. Может расчищу и вам местечко!

Я танцевать, — Фло залпом допила шампанское и ринулась на танцпол.

Оставшись одна среди толпы, Эмма выпятила челюсть и после короткой паузы, кивнула сама себе.

Несколько раз на пути к омарам, Эмму перехватывали чужие руки, один парень сделал комплимент, но словно почуявшая кровь акула, Эмма медленно отбивалась от назойливого внимания и уверенно пробиралась к белым скатертям.

Каково же было ее разочарование, когда опробовав все закуски, она не нашла ничего похожего на заветное ракообразное. Огни вокруг потухли и еще раз, девушка поздравила себя со своим везением. Глубокая складка недовольства пролегла через весь лоб и очаровательное облик, больше характерный для небесных существ, довольно смешно разбавился гримассой свойственной какому-нибудь диктатору из страны Южной Америки.

«Ну, хоть от шампанского быстро не развезет!», — в свойственной себе манере, Эмма попыталась найти положительные стороны.

Громкая музыка ее всегда раздражала, а беспардонные приставания, как ни странно ни чуть не льстили самолюбию, вызывая только негодование и тихую злость. Искуссно симитировав подвернутую ногу, Эмма ловко увела высокий стул у одного парня, который окончательно расстаял от ее лучезарной и виноватой улыбки. Бедолага даже предложил угостить Эмму, но она, удобно устроившись на стуле, отсалютовала бокалом шампанского:

Спасибо, дружище. Я не пью!

Парень даже завис на несколько мгновений, глянул еще раз на ее ногу и поджав губы, понял, что его развели.

Что Вам предложить?

Тут как тут, появился бармен. Улыбчивый, симпатичный, загорелый. Он едва не изнутри светился, распространяя позитив и настраивая клиентов на то, что неплохо было бы расслабиться.

Эмма наклонилась к нему, ее юбка едва не достигла критичной границы сзади, но посчитав за благо, не отвлекаться на подобные мелочи, она с удовольствием осознала, что трюк удался.

Еще шампанского!

Тут же подлетел какой-то молодчик.

Я угощаю!

Бармен хитро подмигнул Эмме и откупорил целую бутылку. Парень щедро выложил три сотни на столешницу.

Познакомимся? — он ретиво приблизился к уху Эммы, которая изящно отбросила прядь волос и скосила глаза к переносице.

Можно!

Парень чуть не отпрыгнул, увидев, явное косоглазие, которое не бросалось в глаза вплоть до того момента, как край платья вернулся на свое место.

Очередной ухажер был отшит и Эмма кивком отблагодарила расторопного бармена, который восхищенно покачал головой.

Пригубив шампанского, Эмма с удовольствием повернулась лицом к залу и полностью отдалась своему излюбленному занятию — рассматриванию людей.

Безумный коктейль из дорогих духов, запаха алкоголя и едва просачивающего свежего воздуха от вентиляции делали свое дело. Эта кутерьма и беззаботность постепенно расслабляли и расчищали в голове свободное место от повседневных проблем.

В мерцающих огнях красиво отсвечивали драгоценности девушек и женщин, расшитые стразами платья, красиво облегали стройные и не очень тела, все улыбались: кто-то соблазнительно, кто-то чисто и искренне, кто-то натянуто. Благих намерений в глазах практически не читалось.

Ой! Я сейчас просто сознание потеряю!

В руку Эммы откуда ни возьмись вцепился Арти. С его лица не сходила блаженная улыбка, а глаза едва умещались на лице. Он помахал на себя рукой.

Здесь Донателла! И мне удалось до нее дотронуться.

Залпом осушив бокал Эммы, Арти тут же налил себе еще и отправил вдогонку за первым.

Какая еще Донателла? — Эмма быстро прикинула в голове и поняла, что бутылка не продержиться такими темпами и десяти минут.

Версаче! Она…..она просто….Эмма!

А, ну если Версаче, то поздравляю!

А ты чего такая сидишь? Где Фло?

Фло еще на танцполе! Дорвалась!

Ясно… Представляешь я сделал селфи с Чейсом.

Эмма заинтересованно покачала головой и чтобы поддержать энтузиазм друга даже сделал удивленные глаза.

Ого!

Да что «ого»?! Тут знаменитостей, как блох на собаке, а ты тут сидишь с постной миной. Что не так?

Потупив взор, Эмма с тяжелым вздохом подлила себе из бутылки.

Омаров нет!

Внезапно она почувствовала, как в сумочке вибрирует телефон.

Странно. Все кто могли сейчас ей позвонить находились здесь. Может у Джейсона наконец, проснулась совесть?

Достав мобильник Эмма увидела незнакомый номер и зажала ухо.

Да!

Эмма?

Да! Кто это?

Привет, это Ллойд!

Ллойд?!

Ты сейчас в «Роудс»?

Да, а что?

Я тебе долг хочу вернуть!

Что? Говори громче, тут шумно…

Я говорю, долг хочу тебе вернуть!

И ты сейчас сюда приедешь?

Я уже здесь… Как тебя найти? Или ты опять с дохлой крысой на шее будешь?

Эмма помимо воли улыбнулась.

Нет, я в баре сижу с Арти. Короткое платье с цветами и серебристые туфли. Жду!

Сейчас подойду!

Арти уставился на свою подругу, которая поменялась в лице, но стоило ей убрать телефон, постная мина вернулась.

Кто звонил?

Ллойд. Пришел деньги отдать.

Эх, двадцадка нас сейчас не спасет, — Арти с тоской посмотрел на полупустую бутылку шампанского.

Из толпы к ним пробралась раскрасневшаяся Фло. Она одернула свое платье и рассмеялась.

Что вы тут задницы отсиживаете, я там…

Она не успела договорить, когда глаза Арти расширились, а рот от удивления стал медленно приоткрываться. Взгляд Эммы также застыл, устремившись в одну точку, но челюсть осталась на месте, но складка недовольства на лбу стала разглаживаться. Обернувшись посмотреть на то, что так приковало внимание ее друзей, Фло едва устояла на ногах. Ей пришлось намертво вцепиться в руку Арти, чтобы устоять ибо к ним шел Апполон, мистер Вселенная, ангел и мечта в одном лице.

Только музыки соответствующей не хватало и замедленного воспроизведения, как в фильмах.

Мощная стройная фигура, головокружительный рост, густая щетина, потрясающий костюм, рубашка с расстегнутой верхней пуговицей и глаза, впрочем, и губы, и скулы, и волосы, шея…

Эмма впилась глазами в этот дивный мираж и очнулась лишь тогда, когда он с ней поздоровался.

Привет, — голубые глаза впились в ее лицо.

В груди все сжалось и казалось сейчас оттуда раздастся треск, сердце билось о ребра, понимая, что ему сейчас там слишком мало места.

«Ответь ему, пока он не подумал, что ты полоумная дура», — пронеслось в голове Эммы и она с трудом вспомнила слова.

Привет! — мотнув головой, Эмма с трудом прогнала оторопь и пожала протянутую руку, но он не выпустил ее ладонь, а поднес ко рту и легонько прикоснулся губами.

В это вгновенье каждый уголок тела Эммы затрепетал, закололся, зачесался и вознес мольбы к мозгу, чтобы тот не терялся и исторг из организма членораздельные и желательно связанные между собой слова.

«Да что же это такое»? — понимая, что надо брать себя в руки, Эмма прибегла к старому проверенному способу.

Отвлечь внимание этого полубога! Благо два подручных живых трупа стояли рядом и похоже не собирались подбирать с пола свои челюсти.

Ллойд! Тебя не узнать. Потрясающе выглядишь!

«Неплохо», — подбодрила сама себя Эмма.

Ллойд не мог отвести взгляд от ее лица. Огромные глаза, красивые губы, длинные, струящиеся волосы, никак не вязались с тем нелепым и смешным существом с дохлой крысой на плече, которое он повстречал в ЛГБТ клубе на Хэллоуин.

Она не скрывала своего удивления и умудрилась сделать ему комплимент вперед него. Женское внимание было далеко не в новинку для преуспевающего архитектора, который пользовался им без стеснения и пустых обещаний. Многие пытались произвести впечатление и создать флер недоступности, хотя на поверку оказывались скучными барышнями с непомерными амбициями.

В этот момент он благословил свою совесть, которая в эту ночь вытащила его из любимой берлоги, из-под завала чертежей. Ловелас ловеласом, но шумные вечеринки, подобно этой не прельщали Ллойда. Ничего и никого нового увидеть он уже не мог и не хотел. Все желаемое само приходило к нему в руки и баловало, слишком баловало этого мужчину.

Это Арти, вы с ним знакомы, если помнишь, а это моя подруга Фло.

Ее двое друзей заторможенно переглянулись, когда Ллойд им кивнул.

С ними все нормально?

Эмма едва подавила стон. Голос Ллойда был густым и низким. Если еще обнаружится и хрипотца, то Эмма твердо решила нарушить одну из своих табу в отношении парней и при первой же его попытке затащить ее в постель, сдасться с поднятыми руками.

Да… Мммм…. Шампанского перебрали. А у Арти еще и культурное потрясение. Он Донателлу видел.

Сумбурное объяснение этой девушки заставило Ллойда улыбнуться. Он наблюдал за ней и ловил себя на мысли, что это более чем занимательное зрелище. Ее мимика была очень разнообразна и самая обычная фраза сопровождалась неожиданным изгибом бровей или изогнутой линией губ. Эмма явно не старалась выглядеть красивой и соблазнительной каждую секунду. Казалось, она даже не задумывается над этими возможностями, которыми явно обладала.

А ты чего в баре скучаешь?

Ллойд облокотился на стойку, нависая над Эммой так близко, что она уловила запах его парфюма и очередной приступ головокружения накрыл ее с головой. Пах он также как и выглядел. Сплошной разврат, совращение и мужественность во всех смыслах.

«Да что это такое?! — цыкнула она сама на себя. — Не будь идиоткой. Мужиков красивых не видела что ли?!»

Незаметно пнув ногой Арти, Эмма заставила его прийти в себя.

Арти, солнце, отведи Фло перекусить немного, а то ты знаешь, как шампанское коварно, — сделав страшное лицо, Эмма легонько подтолкнула обоих.

Арти только и успел шепнуть ей на ухо:

Привязать и трахать!

Вали отсюда! — прошипела Эмма, молясь, чтобы Ллойд его не услышал.

Повернувшись к Ллойду, Эмма с трудом отвела от его лица взгляд.

Ты чем-то расстроена?

По правде сказать — да!

Ллойд нахмурился, его лицо посуровело.

Я сюда только ради омаров пришла. А их, как оказалось, нет! Кругом один обман.

Между ними повисла пауза.

Посмотрев на Ллойда, Эмма почувствовала вновь, как сердце пропустило удар. От таких мужчин только одни проблемы. Слишком хорош собой, слишкой обаятельный, и ко всему прочему не наглый и сдержанный. Гремучая смесь. Этот экземпляр был явно не для Эммы, но именно с ней он предпочел встретиться в этот вечер. Значит, она его чем-то заинтересовала.

Ивини, секунду…, - Ллойд достал телефон и быстро набрав сообщение, тут же его убрал. — Значит, тебе здесь не интересно?

Если, честно, не очень.

Он не сводил с Эммы смешливого взгляда.

Поедешь со мной?

Куда? — Эмма нахмурилась.

На Стэйтон-Айленд. На добро надо отвечать добром. Не так ли? Угощу тебя омарами! — Ллойд широко улыбнулся и Эмма мысленно простила ему даже саму возможность того, что он может оказаться маньяком.

Она рассеянно покачала головой.

Что-то мне подсказывает, но слово «нет» ты в жизни слышишь редко.

Есть такое, — он покорно кивнул и широко улыбнулся, в качестве контрольного выстрела.

Я только друзей предупрежу.

Отлично! Они как раз возвращаются. Арти, Фло! Я заберу у вас Эмму на этот вечер?

Фло хитро глянула на подругу:

Рождество для кого-то началось на три недели раньше?

Эмма от досады закрыла глаза и взмолилась, чтобы Ллойд этого не услышал.

Нет, ну что ты! Хорошего вам вечера, ребята. Ллойд, — Арти вспомнил про хороший манеры и подал руку, чтобы попрощаться.

Ллойд подал Эмме руку и помог слезть со стула, посел чего едва прикасаясь к ее спине повел ее к выходу.

Проклиная высокие каблуки, Эмма прикладывала невероятные усилия, чтобы унять дрожь в коленях.

Многие в клубе проводили завистливыми взглядами красивую пару. Он — высокий, с благородной осанкой и сильный, она — стройная, с робким взглядом и немного растерянная.

Через пару минут Арти получил сообщение от Эммы.

«Спасибо за стрелки и платье. Обязана по гроб жизни!)))»

8 глава

Салон огромного черного джипа погрузил Эмму в кромешную тишину. Очутившись внутри этого монстра на колесах, в ушах зазвенело от контрастного перепада шума, после гремящей музыки в клубе.

Эмма могла поклясться, что даже слышит, как шумит кровь в ее голове. Сердце, подгоняемое изрядной порцией адреналина, продолжало стучать о ребра, доросовестно перекачивая по жилам свое добро. Но мысли слегка прояснились и впечатление от внешности Ллойда, немного схлынуло, предоставив Эмме простор для поиска недостатков в этом идеале.

По насупленным бровям сидящей рядом девушки, Ллойд понял, что его спутнице опять что-то не нравится и он невольно улыбнулся.

Поток машин в ночном Нью-Йорке ничем не уступал загруженности дорог днем, приходилось сосредотачиваться на дороге, но не кидать украдкой взгляд на этот дивный профиль, он просто не мог.

Завернувшись в пальто, словно в спасательный круг, Эмма сидела, скрестив руки на груди явно наслаждаясь тишиной, что не мешало ей предаваться глубоким мыслям. Если бы только Ллойд мог заглянуть в тот бардак, что творился у нее в голове в эту минуту, он не просто улыбался, его давно бы уже душил истеричный смех.

Гормоны, которые устроили сущий шабаш в теле Эммы, недвусмысленно указывали на то, что им совершенно безразличны какие-то там доводы рассудка. Мозг метал аргументы, сердце сопротивлялось… Извечная битва шла со счетом 1:0.

Пытаясь привести обе инстанции к компромиссу Эмма твердила сама себе, если забыть о моральной стороне вопроса, то у нее не так уж и мало шансов провести бурную ночь с этим красавчиком, ибо это уже давно нужно было сделать хотя бы в терапевтических целях. Молодой женский организм требовал своего, природного и животного…

От подобных рассуждений истинкты взвыли от восторга.

Но!…

Мозг зацокал и погрозил пальцем… Очевидно, что если этот потрясающий мужчина, еще и в постели окажется на высоте, то Эмму до конца ее дней отвернет от всех представителей сильного пола. Планка была не просто высокой, а головокружительной.

Но секса хотелось страшно!

Инстинкты не сдавались…

Мозг отстпупил.

Ну, может быть он окажется на поверку, идиотом. А с такими, что дальше делать, когда постельный марафон наскучит?

Правильно! Он надоест… и проблема решится сама собой!

Украдкой глянув на Ллойда, Эмма тут же почувствовала, как сердце пропустило удар. Она попыталась еще раз переварить его внешние данные.

Красота его была истинно мужской… Глаза не занимали пол лица, даже были мелковаты, но именно гармоничная форма скул, линия подбородка, прямой нос, форма головы, то как была подобрана стрижка… Кстати, если волосы были бы чуть длиннее, то явно выделялся их светлый оттенок. Все складывалось в дивную картину, от которой у женщин загорались губы и плавилось все внутри.

Длинные пальцы, очень красивые кисти рук…

Эмма подняла глаза и заметила, что Ллойд тоже ее рассматривает.

Все в порядке?

«Черт!»

Голос был с хрипотцой и Эмма едва не простонала, когда снова отвернулась и уставилась на дорогу. Ну, должны же быть у него недостатки!

Да, — только и хватило у нее сил ответить.

Такое впечатление, что тебя что-то настораживает?

Правильное впечатление у тебя. Вот сижу и выдумываю тебе недостатки.

В каком смысле?

В известном! Не нравятся мне идеальные. Мороки с ними!

Ллойд не отрывал взгляда от дороги, его губы растянулись в улыбке.

Интересное заявление, но думаю с этим проблем не будет.

Неужели? — в тоне Эммы послышался сарказм и Ллойду это понравилось.

Я страдаю социопатией с тринадцати лет. Не в тяжелой форме, как сама видишь… Но моя психотерапевт настаивает на встречах два раза в месяц, чтобы держать руку на пульсе.

Ты серьезно?!

Вполне, — он утвердительно кивнул без намека на шутку.

А как же ты продержался весь вечер в «ПепперКрим»?

Машина притормозила на светофоре, когда загорелся красный свет. Эмма, почувствовала, как ее напряжение спадает от завязавшейся беседы и убрала сцепленные на груди руки.

Ллойд оперся на подлокотник, повернулся чуть ли не всем корпусом к Эмме и наклонился к ней так, что она забыла, сам смысл слова «дыхание».

Благодаря тебе, — его дыхание пролетело по ее щеке.

Внезапно щелкнула кнопка на бардачке. Оказывается он потянулся к нему, чтобы положить что-то. По звуку, это были ключи. Его лицо было всего в паре сантиметров от лица Эммы и она не удержалась и откровенно уставилась на его губы.

Ллойд заметил это и задержавшись на секунду дольше, чем то предполагала ситуация, он вернулся за руль и вскинул брови.

Да он просто дразнит ее!

К тому же я не особо силен в этикете, не переношу резких запахов и у меня аллергия на кошек. Достаточно для неидеального?

Ллойд специально нажал сильнее на газ и машина заметно дернулась, чтобы встряхнуть Эмму. Она заразительно улыбнулась, обнажив ровные зубы.

Это резко меняет дело!

Его очевидное подшучивание очень походило на вызов и одновременно просьбу быть собой.

О, чуть не забыл! Держи!

Он протянул зажатую между указательным и средним пальцем двадцадку. Совершенно без стеснения, Эмма выудила банкноту и сунула в карман пальто.

Благодарю! Не буду сегодня экономить на такси.

Ну, вот. Раскрыла всю интригу вечера одной фразой. Можно обратно присыпать все загадочностью, если я скажу, что отвезу тебя домой? Или у тебя родители строгие?

К удивлению Ллойда, на его шуточную фразу Эмма не ответила. По ее лицу пробежала тень, но в этот момент, они как раз подъехали к неприметному ресторанчику, прямо на противоложном берегу Манхеттена.

Мы на месте. Идем!

Эмма ни разу здесь не была и явно мишленовскими звездами заведение не обладало, но внутри было чисто, тепло и уютно. Ресторанчик был полупустым, около окна, откуда открывался чудесный вид на залив и сверкающие небосребы сидела пожилая пара, в углу о чем-то шепталась парочка помоложе.

Ллойд предложил присесть за столик, который был удален от остальных посетителей и галантно помог снять Эмме пальто, повесив его на старомодную вешалку. Сам он был на легке. Наличие машины избаляло от необходимости в верхней одежде.

Усевшись поудобнее напротив Эммы, Ллойд подтянул к локтям рукава пиджака, обнажив часы на одной руке и два браслета на другой — из кожи и серебра. Они прекрасно разбавляли его образ в полустрогом костюме.

Bueno sera! — к ним подошел улыбчивый мужчина. Его итальянское происхождение выдавало все, начиная с акцента и заканчивая одеждой. — Не думал, что увижу тебя так скоро!

Ллойд поднялся и обнял по-дружески итальянца.

Эмма, знакомься, это Гуидо Ардано, мой хороший приятель и владелец этого ресторана, он же шеф-повар.

Итальянец отвесил поклон и двумя руками бережно пожал ладошку Эммы.

Гуидо, это Эмма.

Мужчина восторженно покачал головой и цокнул языком.

Bel fiore (красивый цветок — итал.)!

К удивлению Эммы, сеньор Ардано не предложил им меню, а подмигнув Ллойду, традиционно поцеловал три пальца, сложенных щепотью и умчался на кухню.

Твой омар уже готов! — пояснил Ллойд, удобно устроившись на диванчике.

Так значит, это ты ему отослал сообщение в клубе? — догадалась Эмма.

Да, — подавшись вперед Ллойд сцепил пальцу рук и облокотился на столешницу. — Так что…. Твои родители не будут переживать, если….

Я живу одна, — Эмма снова поменялась в лице, но чтобы не выдавать своего нежелания разговаривать на эту тему она отвела взгляд.

Тогда зачем такси? Не доверяешь мне?

Ты про самоуверенность забыл, когда перечислял свои недостатки!

Ну, вот видишь, насколько все хорошо!

Ллойд заметно раскрепостился и в его фигуре и манере говорить ушла та странная натуга, которая тетивой держала его спину, когда он был среди толпы в клубе.

Действительно незапущенный случай социопатии…

Его мимика ожила, черты лица стали мягче, а в уголках глаз притаились смешливые морщинки, с губ не сходила полуулыбка.

Я никому не доверяю. Есть круг приближенных, но тут и пальцев на одной руке хватит, чтобы перечислить.

Тут снова промелькнул вихрь в длинном белоснежном переднике и перед Эммой, на стол, торжественно опустилась тарелка с разделанным омаром. Кусочки мяса были красиво уложены, а рядом стояла крохотная мисочка с соусом. Для протокола, Гуидо выложил перед Эммой нож с вилкой, но прежде чем уйти шепнул на ухо, что руками есть вкуснее.

Buon appetito, bellezza!

Выпрямившись, чтобы его видел только Ллойд, Гуидо схватился за сердце и губами отчетливо произнес ''Mamma Mia!'.

Ллойд, ты что-нибудь будешь?

Да, пожалуйста, принеси того чая с мятой и медом в этих прозрачных стаканах… Вечно забываю, как они называются.

Армуды, армуды…

Гуидо снова исчез и взгляд Ллойда впился в лицо Эммы.

Ее гастрономическая мечта изволила воплотиться и источала потрясающий аромат.

Ты так и будешь на меня смотреть? Как я ем? Вдруг я подавлюсь? — с наигранным возмущением Эмма, подхватила вилкой кусок и обмакнула его в соус.

Да. Так и буду смотреть. Поверь мне это не меньшее удовольствие, чем то, что ты сейчас испытаешь! Наслаждайся.

Эмма покачала головой и без стеснения отправила в рот деликатес. Осторожно расжевывая нежное мясо, она закрыла от удовольствия глаза. Соус не перебивал вкуса, а тонко его дополнял. Итальянец явно знал свое дело.

Повисшее молчание и тихая трапеза Эммы, удивительно гармонично переплелись давая возможность собраться с мыслями. На данным момент Эмма четко осозновала, что старым, добрым сексом это знакомство не ограничиться. Совершенно очевидно, что она понравилась Ллойду. Отличать похоть от искренней симпатии в своем возрасте Эмма уже научилась. А потому, это было более губительно для ее душевного равновесия, потому что дело принимало неожиданный поворот.

Ллойду было интересно узнать ее как человека. Он задавал для этого не стандартные и неочевидные вопросы.

Не позволив себе ни единого намека на пошлость, даже не задев «случайно» ни одной части тела своей спутницы Ллойд наслаждался вечером, раздраконивая свое воображение этой своей сдержанностью, смакуя и предвкушая каждое движение девушки.

Она же умяла всего омара за каких-то пять-семь минут.

Это потрясающе вкусно! Неужели кто-то может себе позволить есть их каждый день?

Не думаю, что найдутся такие фанатики, но народ всякий попадается, — Ллойд потер бровь и хмыкнул.

Я готова расцеловать Гуидо и записаться к нему в рабство.

Боюсь такого он не переживет!

Сердце слабое?

Жена строгая!

Эмма рассмеялась и представила старую добрую пародию на затюканного мужа и благоверную со скалкой в руках.

Ллойд не помнил, когда в последний раз ему доставляло столько удовольствия простое общение с представительницами прекрасного пола. Среди его знакомых, были женщины образованные, начитанные, интересные во всех смыслах, но у каждой было осознание своей исключительности и они носили это словно корону. Разумеется, попадались и скромные, простые и они постигали величайшщее разочарование, когда не могли устоять перед обаянием Ллойда и теряли себя, просто потому, что запутывались, не понимая что в них не так, когда он пропадал на недели, а то и месяца окунувшись в очередной проект с головой и забывая позвонить даже матери.

А женщины, как бы не отличались меж собой, были помешаны на любви, даже те, кто уже успел разочароваться в этом чувстве. Потому, повстречав интересную и красивую девушку, Ллойд не поддавался искушению, как любой другой мужчина затащить ее как можно быстрей в постель, а давал ей возможность показать себя, заглянуть в ее мысли. Подобная практика уже давно пристрастила его и простое удовлетворение физических потребностей потеряло свою былую привлекательность, если очередная пассия на второй день знакомства требовала материальных доказательств чувств и монотонно твердила прописные истины, не имея понятия о наличие собственного мнения о них.

От Ллойда не укрылось, что на Эмме была дешевая одежда, ни одного украшения, даже бижутерии. Пальто видало лучшие времена, но было чистым и заметно, что за ним тщательно следили. Отсуда возникал вопрос — хороший дизайнер в Нью-Йорке всегда найдет себе на пропитание и небольшие излишества, отчего же Эмма была так экономна?

Его глаза застыли, вглядываясь в лицо девушки.

О чем задумался?

Ллойд моргнул и дернул головой.

Ты на что-то копишь, — выдал он свой вердикт и довольно улыбнулся, когда в ее глазах засветилось изумление.

Да, это так, но откуда ты…, - Эмма прикинула в голове, что до этого не так то и трудно догадаться и кивнула. — Да, ты прав.

На что, если не секрет?

Отчего же секрет? Я собираю деньги на первоначальный взнос в банк, — Эмма деловито облокотилась на руки, безсознательно копируя позу мужчины, сидящего напротив. — Хочу открыть мастерскую.

Ничего себе! И что ты там будешь делать?

По большей части моя работа будет творческая. Зачастую, прорабатывая детали интерьеров, я не нахожу вещей, мебели или деталей, которые просто идеально впишутся… Мы, в агенстве, производим сотни запросов в антикварные лавки, магазины по всему миру, но порой, то что нам требуется, просто не существует, приходится делать на заказ. Так вот… У меня уже пол сотни эскизов, которые только и ждут, пока я соберу команду. Мне нужен мастер краснодеревщик, плотник, специалист по керамике, мозаике. Скульптор уже знакомый есть! Порсто гениальный парень… О! И сварщик! Нашла его чуть ли не на улице. Сварщик от Бога, не мешьше, а работает в автосервисе.

Ллойд подпер подбородок рукой и затаив дыхание слушал это чудо, которе восхищалось сварщиком и не верил собственным ушам. Он и не заметил, когда на столе появился чайник, армуды и миска со свежей мятой и медом.

Гуидо осторожно разлил напиток, добавил ароматные листья и бесшумно исчез.

Эмма же не прерывая своего монолога, пригубила чая, ее брови метнулись от удивления вверх и тут же чашка была допита залпом.

Боже, как вкусно! — отвлеклась она на мгновение. — О чем я… Ах, да! Оборудование! Ты не представляешь, что сейчас вытворяют современные три дэ фрезеры! Но и стоят столько, что уже подумываю почку продавать… Разумеется надо будет потратиться на материалы и инструмент, но это все реально. Просто требует больших инвестиций, а банки сейчас не верят в творчество и предоставленный мною бизнес-план практически никого не вдохновил. Только одна богодельня заинтересовалась, но первоначальный взнос там баснословный. Коротче говоря, до мечты еще копить месяцев девять, но у меня неплохо получается.

Эмма налила себе вторую чашку и сама не заметила, как ей стало легко общаться с Ллойдом, будто она знала его много лет. Даже его внешность уже не так отвлекала.

Но стоило только их взглядам пересечься и она почувствовала, как живот стянуло в узел, а скулы едва не свело судорогой.

«Спокойствие! Еще не хватало разнервничаться до тошноты, чтобы омар назад полез, а это совершенно недопустимо».

Сдерживая свои разбушевавшиеся эмоции, гормоны и одного омара, Эмма вцепилась в армуд, проклиная свое неумение общаться с мужчинами.

Неуверенная, грубоватая, наивная и очень красивая… Эти качества были, как на ладони и считались сомнительным достоянием для современной женщины, разве что, кроме последнего.

У меня в офисе персонала человек десять. В виду некоторых причин, более менее очевидных, самая большая проблема поджидала меня, когда дело дошло до секретаря. Путем проб и ошибок, хотя скорее ошибок, эту должность сейчас занимает пятидесятилетняя дама, родом из России — Роза Альбертовна Хотько. Ох, уж мне это ее отчество, но на Альбертовне она настаивает и на американский манер называть ее Роуз, тоже не поддается. Но суть не в этом… Я не променяю ее ни на кого другого. Это цербер при моем кабинете однажды отбилась от аудиторов, которые махали перед ее лицом официальным разрешением на проведение ежегодной финансовой проверки, а я как раз находился в командировке. Никого не впустила в мой кабинет, даже когда ей штраф впаяли за препятствие исполнению действий надзирательных органов. Когда я спросил, неужели ей не было страшно, ведь вполне могли и арестовать. Знаешь, что она мне сказала? Она тыкнула в меня длинным накрашенным ногтем и гордо заявила: «Я пережила Хрущева, Горбачева и Ельцина, пряталась от ментов, это у них полицейские так зовутся, когда варила самогон в своей сталинке…»

Эмма не поняла игры слов про «сталинку» и Ллойд иронично улыбнулся призывая ее к терпению.

…для всего квартала и жила на 160 долларов в месяц почти тридцать лет». Так что, никакой бумажкой ее не запугать, никакой кризис ей не страшен, а за меня она готова просто убить, потому что я похож на ее любимого актера и все ее русские подружки дохнут от зависти. Она им фото с нашего прошлогоднего корпоратива отослала. Спросишь меня почему я о ней рассказываю?

Спрошу! Хотя даже если это просто отступление, то я уже хочу познакомиться с Розой…

Альбертовной, — педантично довавил Ллойд. — Ее муж просто гениальный гончар и делает из глины невероятные вещи. Ты должна будешь посмотреть его работы.

Спасибо! — искренне обрадовалась Эмма. — Как все цдачно складывается…

И не говори…,- двусмысленно поддакнул Ллойд и прищурив глаза, вспомнил про свой чай.

Гуидо исподтишка любовался на эту пару, да и остальные посетители нет-нет да посматривали в их сторону. Красота всегда привлекает внимание.

Знакомство с Ллойдом для сеньора Ардано началось лет двадцать назад. Гуидо хорошо знал его отца. Строгий, жесткий и скупой на эмоции человек, держал в узде своих жену и сына, из которого с малых лет буквально выбивал толк. У мальчика диагностировали психологические нарушения и отец посчитал это очередным вызовом от жизни. Разумеется жена выслушала и вытерпела множество унижений в свой адрес. Кто же как ни она, умудрилась родить полоумного?

Каждые выходные отец выводил свое семейство на прогулку, как и полагалось у всех нормальных людей. Этот человек всегда следовал общепринятым правилам и был крайне зависим от чужого мнения. Требовательный к себе, он не прощал слабостей своему сыну, принимая подобный путь единственно верным.

Ллойд рос зажатым и молчаливым. Те кто его не знал, легко соглашались с тем, что у парня не все дома и только мать поддерживала сына и тайком баловала его, защищала от побоев мужа, подставляя себя под кулаки.

Гуидо прекрасно помнил тот день, когда Ллойд пришел с матерью в его ресторан без сопровождения отца. Так он узнал, что глава их семьи скончался. Они сидели вдвоем, справляя поминки в полной тишине. На лице женщины читалось искреннее горе, а сын лишь сильно сжимал ее руку. Никаких сожалений на красивом лице подростка не читалось, только сидел он на своем извечном месте около окна не сгорбившись с мертвым взглядом, а с интересом рассматривал прохожих и любовался видом на залив.

Ни разу за двадцать лет Ллойд не привел сюда ни друга, ни подружку. Один или с матерью.

Этот вечер был исключением. Парень не сводил глаз с лица своей спутницы. Гуидо сам себе покачал головой и удалился на кухню.

— Amore…, - послышался его тихий вердикт.

9 глава

Оливия Грэнсон впервые за этот год позволила себе расслабиться и медленно потягивала второй бокал шампанского. Неторопливо прохаживаясь по роскошному залу отеля Чиприани, она кивком головы приветствовала знакомых. К сожалению, друзей среди них не было, не смотря на собравшееся блестящее общество, она испытывала скуку и единственным развлечением было наблюдать, как ее младший сын — Стивен купается в женском внимании.

Как она не уговаривала Бена, своего старшего сына, согласиться на любезное приглашение Хьюго, но заманить его сюда не удалось. Прикрывшись тем, что у него свидание с очередной красоткой, он наверняка, зароется в своем офисе, отдавая лучшие годы работе.

Сам Селестино задерживался, что было ему свойственно. Этот итальянец слишком любил внимание к себе и умел подогревать обстановку вокруг своей персоны, окутывая появление на собственной вечеринке флером таинственности и необычайной занятости.

Помимо самого Хьюго, страсти могли накалиться в любой момент, потому что здесь присутствовала изрядная доля людей, ненавидящих друг друга, немалая часть из них, совершенно терпеть не могла самого Селестино, ну а оставшиеся были его дражайшими поклонниками и фанатами творчества. Безбожно красивых моделей для разрядки обстановки было нагнано десятка два.

Дамы, молодые и не очень, блистали нарядами и украшениями. Мужчины прекрасно оттеняли их своими черными смокингами. Рекой лился «Дом Периньон», но Оливия недолюбливала это шампанское предпочитая более скромное в цене Боллинжер Гранд Анне. Оно было куда приятнее на вкус, а гнаться за соответствием своему статусу, было уже давно не по возрасту.

Миссис Грэнсон чувствовала на себе пристальные взгляды, которые, казалось, просвечивали тело насквозь выискивая недостатки, но в свои шестьдесят, она выглядела потрясающе. Стройная, подтянутая, с модной короткой стрижкой под каре, природный светлый цвет волос сглаживал седину, с которой она даже не пыталась бороться. Каблуки ее туфель были не ниже, чем у молоденьких представительниц высшего света Нью-Йорка, а осанка куда более царственной. Светлое платье с запахом на левом боку, отделанное пайетками, удачно подчеркивало грудь, которая могла выдержать и куда более откровенное декольте. Украшения были минимальны. Лишь винтажные серьги и кольцо на правой руке.

Оливия достала из клатча телефон, чтобы проверить время. Виктор должен был подъехать с минуты на минуту и этот прием немного для нее немного оживет. Давний друг и генеральный директор «Грэнсон Корп», не мог позволить себе покинуть свой кабинет в девять вечера. Слишком рано.

Год был не из легких и фирму лихорадило от недостатка заказов, которые приходилось буквально выдирать. Еще и Стивен противился сокращению кадров, удерживая былое величие «Грэнсон корп», которого добился его покойный отец. Компании давно требовалась реструктуризация и Виктор пытался провести реформы мягко и постепенно, но все его предложения заморозил самый молодой из Грэнсонов, который с трудом понимал последствия своих действий.

Тяжелые мысли снова заполонили голову Оливии. Она тяжело вздохнула и убрала телефон, с которым так и застыла среди толпы. Взгляд женщины немного ожил, когда в поле зрении появилась Линда Хамид, в сопровождении полуодетой красотки.

Эту молодящуюся мадам, Оливия знала еще с тех пор, когда Линда пыталась закрутить роман с Беном, который был моложе ее на десять лет. Роскошная женщина и светская львица, добилась расположения парня, но не дольше чем другие красотки.

Миссис Грэнсон не вмешивалась в личную жизнь сыновей, полностью уверенная в их благоразумии. Современные нравы были легче пуха и бороться с ними не было никаких сил. А потому, вложив всю душу в воспитание мальчиков, Оливия молила их только об одном — чтобы они не были жестоки с женщинами и не обещали им больше, чем могли дать.

В этом ни Бен, ни Стивен ее не разочаровывали. Линда натужно улыбнулась, когда встретилась взглядом с миссис Грэнсон.

Оливия! Прекрасно выглядите. Вы одна? — глаза Линды забегали по залу, в надежде найти Бена.

Нет. Стивен здесь и Виктор должен скоро подъехать. Но, как видишь, аперитив, проходит в одиночестве.

Хьюго еще не прибыл? Ну, каков наглец! Впрочем, ничего нового… Собрать всех и заставить ждать. Мэр тоже здесь?

Да. Он в дальнем конце зала, наслаждается заслуженным вниманием. Вон видишь вспышки камер.

Ни сказав ни слова, Линда направилась в указанную сторону с застывшим акульим взглядом. Оливия восхищенно покачала головой. Линда Хамид не сдавалась и билась с обстоятельствами с упорством смертника-камикадзе, вызывая невольное уважение к себе, но ее полухамские манеры крали львиную долю симпатии окружающих.

Мягкий шафрановый свет, легкая музыка от небольшого оркестра виртуозов, разбавляли приглушенный гомон голосов, но тут публика словно сговорившись повернулась к центральному проходу. Хозяин вечера изволил появиться.

В этот же момент, Оливия почувствовала прикосновение к своему локтю и обернулась.

Прости, что опоздал, — Виктор извиняющеся улыбнулся.

Ты попал на самое интересное. Хьюго только до нас снизошел.

Оливия в очередной раз отметила, насколько же мужчин красит смокинг. Вечное сочетание черного и белого, это классическая рамка подчеркивающая достоинства и придающая благородство. У Виктора была скандинавская внешность, волосы с проседью, острые скулы, подтянутая фигура и прозрачные глаза, в которых многие не видели ничего человеческого. Но Оливия знала этого человека многие годы и спокойно могла доверить ему свою жизнь.

Стивен не составил тебе компанию?

Ты знаешь, что я спокойно переношу одиночество, но признаюсь, увидеть тебя, это своевременный глоток свежего воздуха, среди этих интересных и доброжелательных людей.

Тонкие губы Виктора Лингрена растянулись в сдерживаемой улыбке и он присоединился к аплодисментам, которыми гости приветствовали хозяина вечера.

Хьюго Селестино, единственный из мужчин, кто удосужился надеть кеды со строгим костюмом, на лице красовались модные очки, шевелюра была уложена профессионально небрежно, ухоженные усы и борода подчеркивали лицо, на котором красиво сияла циничная и очаровательная улыбка. Прямая спина, невысокий рост и непомерное эго выделяли этого щеголя из толпы и он без промедления направился к микрофону на невысокой сцене.

Приветственная речь была короткой и удачно разбавлена шутками. Особо были отмечены мэр города, пара конгрессменов и самые близкие друзья итальянца. Даже знаменитых актеров и поп-музыкантов он обошел стороной, лишний раз выставляя свой независимый характер.

По окончании речи Хьюго вновь искупался в овациях и подхватив бокал шампанского, приобнял высокую брюнетку за талию и скользнул в толпу.

Он никогда не изменится, — Виктор сокрушенно покачал головой, не скрывая того, что одобряет пренебрежительный и полушутливый тон Селестино.

Хьюго слишком долго к этому шел… Ему это простительно, — поддакнула Оливия и тут внимание многих привлекла еще одна пара опоздавших.

Кто же это переплюнул Хьюго?

Оливия прищурилась. Зрение подводило давно, но очки носить она отказывалась принципиально, а линзы раздражали.

Мэдсен! — процедил сквозь зубы Виктор. — Тот еще выпендрежник! Они с Селестино стоят друг друга! Думал, его сегодня не будет. Вот и первое разочарование вечера… Пойду возьму выпить, чего-нибудь по-крепче.

Райана Мэдсена мало кто любил. Успешный, холостой, блестящий бизнесмен и беспощадный человек. Он был одним из лучших топ-менеджеров и давно сотрудничал с Хьюго, вот только род их совместных занятий оставался до сих пор неизвестным широкой публике. У Хьюго был потрясающий нюх и он слыл неплохим инвестором. На одни гонорары от дизайн-проектов, такие приемы себе и крупные финансисты не могли позволить.

Но на этот раз от внимание, на которое законно претендовал Райан Мэдсен было намертво приковано к его спутнице.

Линда смотрела во все глаза, но все же не могла поверить, что серая мышь — Кейтенберг могла выглядеть так ослепительно.

Платье отливало матовым золотом и мягко стекало по фигуре, облегая соблазнительные линии; перекинутое через одно плечо, оно не отличалось сложным кроем и привлекало внимание своей изящностью, не отвлекая внимания от естественной красоты девушки. Волосы Эммы были подхвачены по бокам двумя красивыми заколками, которые едва заметно мерцали в волосах, они были уложены назад и красивым шелковым водопадом прикрывали полуобнаженную спину. Оттенок был потрясающий каштановый с серым отливом, в умелых руках стилистов, они колыхались при малейшем движении. Макияж привлекал внимание, в первую очередь, к глазам. Скулы красиво подчеркивали едва заметные румяна, губы нежного оттенка едва подрагивали, в ушах переливались бриллиантовые серьги, в левой руке Эмма держала роскошное меховое манто.

Линда презрительно хмыкнула.

Это Кейтенберг? — пораженно выдавила из себя Сара, дико обводя присутствующих взглядом. У многих мужчин загорелись глаза и их благоверные мягко возвращали их на землю легкими щипками.

Линда поджала губы и демонстративно отвернулась, когда заметила, что Мэдсен без промедления направился к Селестино.

Эмма же, как обычно, не могла насладиться моментом. В глазах скакали зайчики от вспышек камер, а всеобщее внимание высшего света вызывало только одно желание — спрятаться за ближайшей портьерой. Найдя спасение в руке Райана Мэдсена, которую он ей галантно подставил, согнув в локте, она вцепилась в его дорогой смокинг, теша его мужское самолюбие.

Глаза буквально разбегались, мягкая музыка на мгновение стихла, чтобы на импровизированную сцену вышел Мартин Брин. Его баснословный ценник был общеизвестным и публика приветствовала его бурными аплодисментами.

Роскошный баритон поплыл под пульсирующий аккомпанемент и огромный зал заполнился томным ритмом босса-новы. Перед грядущим ужином многие приняли за благо немного поразмяться и пары закачались в танце мелькая в приглушенном свете танцпола.

Я обещал Вам Хьюго Селестино, Эмма. Готовы?

Мэдсен широко улыбнулся вглядываясь в полу растерянное лицо девушки, он мог любоваться ею одной весь вечер, но подобное настырное внимание вряд ли ей понравится. Эмма Кейтенберг, явно не собиралась легко сдаваться и при всей своей стеснительности, была не так проста, как могло показаться.

Она нервно сглотнула и машинально облизала губы.

Смелее, он не кусается…почти.

Мэдсен настойчиво и деликатно протиснулся сквозь толпу плотно обступившую Хьюго и когда итальянец оказался рядом, он протянул руку, приветствуя компаньона.

Боже, Райан, я думал ты в Майами.

Как я мог пропустить твою вечеринку?

Но тут же карие, живые глаза Хьюго впились в девушку, которая стояла позади Мэдсена. Она со сдержанным восторгом смотрела на него.

О! Позволь представить, это Эмма Кейтенберг, талантливый дизайнер, жаждущий с тобой познакомиться.

На счет жаждущей не удивлен, на счет талантливой, позволь я сам составлю мнение…В сторону, друг мой… Дай полюбоваться своей находкой!

Красивая брюнетка, которая сопровождала Хьюго, кажется ничуть не была задета переметнувшимся вниманием сеньора Селестино и приветливо улыбнулась Эмме.

Слова Хьюго неоднозначно улеглись в сознании Эммы и помня о том, что эксцентричность его второе имя, приняла за благо пропустить их мимо ушей. Посредственностью от этого человека и не пахло, а это лучше чем просто высокомерие. Сарказм сглаживает и не такое.

Рада, знакомству, сеньор Селестино, — Эмма выдавила из себя слова, не веря в происходящее.

Ну, вот прибавила мне десять лет, — буркнул Хьюго и улыбнулся только губами. Глаза итальянца были неподвижны, но ярко горели и гипнотизировали. — Просто Хьюго! Вы хороши собой до невозможности, моя дорогая. Иной раз диву даюсь, как разборчив в знакомствах Райан.

Учти на больший комплимент от меня ты рассчитывать не можешь, — Хьюго выставил на Мэдсена палец и посмотрел исподлобья.

Эмма скептически посмотрела на итальянца. Селестино был более, чем занятным зрелищем.

Я рассчитываю на танец, юная леди. Надеюсь, мистер Брин сможет порадовать Вас песней, под которую вы согласитесь составить мне компанию?

Гаетано Велозо, — не растерялась Эмма, понимая, что этот невероятный дядька еще ее мнением интересуется.

Escandalo! Превосходно! До встречи, моя дорогая. Пора гостей пригласить за столы, на очереди несколько скучных речей, но куда без них.

Состроив уморительную гримасу Хьюго галантно поклонился, заставив Эмму улыбнуться. Он также улыбнулся в ответ и приобняв брюнетку, скрылся в толпе.

Гостей пригласили занять свои места. Эмма благословила распорядителя банкета, который так удачно рассчитал все этапы вечера. Гости как раз дошли до кондиции и многим нужно было подкрепиться, чтобы переварить яркие впечатления этого вечера и подготовиться к новым.

За каждым столом были размещено по восемь человек. Красивая сервировка, дорогая посуда и хрусталь. Обещали четыре смены блюд. Мэдсен предусмотрительно отодвинул стул Эммы и придержал его за спинку, пока она не присела.

К соседнему месту подошла дама преклонного возраста с очень эффектной и благородной внешностью.

Оливия, рад Вас видеть. Вы прекрасны, впрочем как и всегда…, - Мэдсен склонился над рукой женщины.

Спасибо, Райан.

Виктор тоже здесь?

Да, сейчас подойдет.

Как удачно. Я хотел перекинуться с ним парой слов.

Он будет рад, — не моргнув глазом соврала миссис Грэнсон и чтобы отделаться от неприятного ей внимания этого мужчины, с интересом взялась за чтение меню.

Прочитав ее табличку с именем брови Эммы взметнулись вверх.

Оливия Грэнсон!

Перехватив удивленный взгляд девушки, Оливия мягко улыбнулась.

Оливия Грэнсон?

Мы знакомы?

Нет, но… Стив Грэнсон, случайно не Ваш сын?

Да, это так.

Я с ним знакома.

Оливия улыбнулась более тепло. Эмма спохватилась и протянула руку.

Эмма Кейтенберг. Мы по работе с ним пересекались.

Вот как!

Я занимаюсь дизайном интерьеров.

А с Райаном знакомы также по работе?

Да. Только благодаря его любезному приглашению я получила возможность попасть сегодня сюда.

Действительно… Есть на что посмотреть, блестящее общество, — сухо поддакнула Оливия, чувствуя усталость от излишней мишуры.

Не знаю, на счет общества, я здесь только ради сеньора Селестино. Он мой кумир, в профессиональном смысле разумеется.

Уверенное возражение девушки вызвало у Оливии интерес. Это дивное создание весьма конкретно излагала свои мысли и излучала искренний восторг от знакомства со старым пройдохой Селестино, в то же время не замечая какой фурор произвела сама.

В этот момент подошел Стивен и занял место рядом с матерью. Он не обратил внимания на Эмму, полностью поглощенный тем, что Мэдсен секретничает о чем-то с Лингером.

Давняя конфронтация с генеральным директором, в данный момент получила подпитку. Мэдсен не скрывал своего интереса к «Грэнсон корп» и ничего хорошего это для самой фирмы не сулило.

Заметив, что сын мрачнее тучи, Оливия коснулась его руки.

Милый, тут оказывается, твоя знакомая…

Словно очнувшись Стив поднял глаза и его челюсть медленно поползла вниз, когда он увидел Эмму.

Привет, Стив!

Не поверив своим глазам, он мотнул головой.

Эмма?

Он словно впервые ее увидел. Обычно, бывшая девушка его лучшего друга, носила толстовки и отвергала самый элементарные макияж. Сутулая, хмурая и острая на язык злюка не могла быть этим неземным созданием, но фривольное приветствие вполне соответствовало тому смешному существу, к которому он привык.

Соблазнительные изгибы груди, длинная изящная шея, манящие губы и…. глаза, в которых можно было утонуть.

Пытаясь прийти в себя, Стив почувствовал, как его накрывает невероятное возбуждение. Изрядная порция виски, только усугубляла дело.

Монотонная речь мэра изредка прерывалась сдержанными аплодисментами. Было сказано много о новых программах по благоустройству города, приведена положительная статистика роста качества услуг в социальной сфере и анонсирован благотворительный рождественский бал, на котором будет выставлен особый лот — дизайн интерьера от самого Хьюго Селестино, на что публика отреагировала особо бурно. После посыпались хвалебные речи в отношение самого хозяина вечера, в духе ''Ave, Hugo".

Когда, мэр покинул трибуну свет немного приглушили и по залу растеклась легкая классическая музыка. Эмма впервые была на мероприятии подобного уровня и ее постигло небольшое разочарование. Ничем, кроме баснословно дорогих нарядов и обстановки подобные приемы не могли похвастаться. Да звезды, да политики, дикое количество бриллиантов, цветов, алкоголя и красоты.

После того, как схлынул первый адреналин от встречи с Хьюго и пристального внимания присутствующих, Эмма могла по копошиться в себе и прислушаться. Нечто томящее ползало прямо под кожей не давая покоя.