Седьмая мапа. Часть вторая: "Я люблю свою куклу"

Глава 16 Мелкий глюк

Первой моей мыслью было, что Бректон просто проштырял последние мозги и несёт какую-то чушь. Второй тоже. И третьей. Но потом я решил всё же уточнить:

— Эта белобрысая мапа делалась для Креоновой дочки? Калидии?

— Не веришь? — захихикал он.

Глаза совсем дурные, штырево забирает Бректона всё сильнее.

— Не припоминаю, чтобы Владетели пользовали мап, даже эксклюзивок. Им, кажется, западло. Честь Дома не велит или что-то такое. А тут сама Верховная. Не, хрень какая-то.

— Ты её видел вообще? Ах, да, откуда, тебя же вышвырнули сразу, как Креон… В общем, она совсем девчонка, безумная, как травленая пегля, ни черта не соображает, только мечом машет…

— Откуда она взялась вообще? У него же сын был взрослый, наследник?

— Оказалось, что не было. Грохнули его в каких-то разборках, Креон это скрыл. Завёл нового, но вырастить не успел. Калидия от предыдущего брака, в котором он развёлся, править Домом её никто не готовил, но срубить башку отцу задора хватило. Куда после этого пропали младенец-сын с матерью, никто не знает, потому что сама она не рассказала, а спрашивать дураков нет.

— И её вот так запросто приняли как Верховную?

— Не хотели. Но она пришла на Совет Домов в оболочке и с мечом. И никто из несогласных оттуда не вышел. Говорят, с тех пор оболочку не снимала, и от этого у неё башка стала совсем никакая. Чуть что — хренакс своей железякой. Отец её тоже был не подарок, но эта просто ходячее безумие.

— Ладно, допустим. Владетели все не сильно нормальные. Но причём тут мапа?

— Это копия её подружки. Единственная в жизни любовь. Кто такая, откуда взялась, почему они расстались — без понятия.

— Калидия заказала мап-копию своей любовницы?

— Не Калидия. Для неё.

— Подарок на день рождения?

— Думаю, скорее, дар смерти. С уникальными, сделанными на заказ сетами на основе мап-премиум, глубоко скрытыми, но с форсажем. Зачем эксклюзивной мапе разовый, с большим откатом форсаж сета, если не для того, чтобы однажды свернуть шею хозяйке?

— Кто-то решил таким оригинальным образом избавиться от Верховной?

— Я думаю, да. Увидев подружку, она должна была обрадоваться, разрыдаться от умиления, но главное — вылезти из оболочки, в которой неуязвима. И вот тут-то сработал бы программный триггер.

— Ты точно знаешь, или это твои фантазии?

— Гипотеза, Гарт. Если бы я хоть что-то знал, я бы ни за что в это не сунулся. Но выглядит очень логично.

— Кто писал ей программу? Откуда датасет личности? С кого делали внешность?

— Не знаю, всё было от заказчика. Готовым, включая полную динамическую биометрию. Да, девушек тоже предоставили. Мы только собрали двух мап и залили прошивку с предоставленного дистрибутива.

— Двух? И девушек корректировали не вы?

— Да, две совершенно одинаковые девчонки, идентичные до родинки. И я даже не уверен, что это коррекция, никаких следов воздействия. Та, что у тебя, была резервной. Первую заказчик забрал, а потом Гричик прибежал и сказал, что заказ отменяем, всю документацию по нему зачищаем, резервную срочно отправляем в утилизацию, и не в нашу, а… ну, ты знаешь.

— Тех краймовых, которые тебя спонсируют, понял. Так Гричик теперь за главного в Центре?

— Уже нет, но тогда был генеральным. А главный инженер, ну, вместо тебя, я. Так что Гричик знал, что у меня связи и я умею править базу контрактов.

— А деньги через досрочное списание ренда — это тоже он?

— Ты и это знаешь? А, какая разница, мы с тобой уже три раза на утилизацию наговорили.

— Тогда продолжай.

— Не один он. Там вся верхушка. Калидия ничего не контролирует, только бегает в оболочке и рубит головы тем, кого считает предателями и бунтовщиками.

— И кто тогда контролирует технологии Дома Креона?

— Никто. Все, кто может, набивают карманы, остальные ждут, когда всё окончательно рухнет.

— Это не новость, давай вернёмся к мапе. Ты решил на ней заработать?

— Ну, я и раньше такое проделывал. Кто знал, что так обернётся? Дубли эксклюзивок утилизуют достаточно часто, обычная практика, заказчик вломил кучу токов и не хочет, чтобы точную копию его прелести драли низовые шлоки в дешёвом борделе. Никто никогда не проверяет, действительно ли её разобрали, это же крайм. Главное, чтобы девка не устроила скандал после ренда. Я, как всегда, загнал в прошивку самоликвидатор, сделал левый мап-контракт, отправил в общей партии и забыл. А потом заказчик явился к Гричику и потребовал передать ему дубль. Гричик запаниковал, потому что знал весь расклад.

— А ты как узнал?

— Я пас Гричика, — признался Бректон. — Он в технике нуль, сам знаешь, просто администратор. В его компе моя закладка, в его кабинете моя камера, в его комме мой бэкдор. Следил, чтобы он не спалил мой маленький бизнес, ну, и вообще… Приглядывал. Держал руку на пульсе. Так что я всё видел в записи и чуть не обосрался. Заказчик, то есть заказчица, пришла с гвардейцами! Гричик сперва подумал, что это Калидия, а ведь он, как ни крути, формально был соучастником покушения на Верховную Владетельницу! Он не мог не знать, под кого шьётся мапа, ему все данные дали для настройки. Но это была не она, другая Владетельница. Какая-то баба в капюшоне и маске. Знаков на гвардии не было, и не удивительно, кто будет светить Дом в таком деле?

— И чего она хотела?

— Забрать дубль. Оказывается, Гричик не согласовал с ней утилизацию, а просто пересрался. Он смотрел телеметрию с первой, когда Калидия, увидев мапу, не упала ей в объятия, скинув оболочку, а заорала: «Ах ты, сука, предательница, дрянь, как ты посмела меня бросить!» — и смахнула башку мечом. Решил, что Верховная распознала подставу, и кинулся заметать следы. И вот заказчик требует своё оплаченное оборудование, а его нет!

— И что дальше?

— Тётка в капюшоне спросила, спокойно так, точно ли мапа утилизована, и кто ещё знает о заказе. Гричик с перепугу соврал, что лично сунул в утилизатор, и что никто больше о заказе не знает. Таковы, мол, требования безопасности, он сожалеет, что не поставил уважаемую о них в известность, и если она хочет повторить заказ, то сделать ещё одну копию не займёт много времени, именно у него вся информация по проекту.

— И что дальше?

— Камеру залило кровью, и я не видел, потому что побежал блевать. Кабинет потом неделю отмывали.

— И кто теперь генеральный?

— Хормиран, ты его не знаешь, из отдела поставок.

— Так поставок же теперь нет?

— Поэтому и перевели. Всё равно там делать нечего.

— А ты что же?

— А мне не предлагали. Рылом не вышел.

— Ясно. Думаешь, грохнут тебя?

— Думаю, да. На меня тебе насрать, конечно, но тебя грохнут тоже.

— Посмотрим. Куда тебе мапу доставить?

— Никуда. Сам утилизуй. Мне она нужна была только для этого, но теперь ты больше всех в этом заинтересован.

Бректон попытался торжественно смахнуть с доски фигуры, но руки трясутся и вышло только с третьего раза, что полностью испортило пафос момента. Я проводил его глазами к выходу и подумал, что вижу покойника. Мой бывший заместитель стал настолько очевидно ненадёжен, что его просто обязаны убрать, пока очередной косяк не потянул за собой других интересантов. А может быть, он таки спрыгнет с балкона пафосного небоскрёба, в котором живёт. Я и сам там жил, с балконов отличный вид, и лететь так далеко, что успеешь вдоволь полюбоваться.

Объективно говоря, Средку сложно назвать красивой. Внешне она может восхитить только того, кто вырос в низах, от которых она отличается отсутствием мусора, освещением и меньшим количеством граффити на стенах.

Средку возводили в большой спешке, когда стало понятно, что Чёрный Туман — не климатическая причуда и не временная неприятность. Идея была в том, чтобы обеспечить транспортную связность города выше границы, до которой туман поднимается. Сеть широких эстакад строили без оглядки на то, что осталось ниже; тогда считалось, что там больше никто жить не будет. Титанические опоры встали посередине бывших проспектов, кое-где полотно опёрли на каркасы высоток, а там, где они мешали, верхние этажи просто срезали. Промежутки между петлями Средки заполнили новые небоскрёбы — город устремился вверх, вырастая над Туманом. Этот рывок стал вершиной экономических и технических возможностей города, на нём же он и надорвался.

Средка, основа для нового роста, разделила город на верхи и низы, став небом для последних. Днём она висит над головами нижников бетонным потолком, ночью сияет им призрачными отсветами своего неона, напоминая о том, к чему надо стремиться.

Технически это великолепное сооружение, нельзя не восхититься инженерной смелостью конструкции и технологичностью её исполнения. Что же касается эстетики, то не стоит забывать, что изначально Средка возводилась как замена транспортным магистралям города, канувшим в туман. Она должна была стать новой землёй, на которой встанет новый город, город-над-туманом. Но к моменту, когда её достроили, всё это уже стало ненужным. В городе нет и сотой доли транспортного трафика, на который она рассчитывалась, да и сам город сжался до одного Центра. Ездить по шикарным широким развязкам стало некому и некуда, только клановые мотоциклисты гоняют ночами ради фана по брошенным эстакадам на своих мощных электробайках. На опустевшие проезды тридцатирядных подвесных магистралей пришла та Средка, что мы знаем сейчас, — шумная, яркая, весёлая и дорогая. Но некрасивая.

Если сами эстакады строились в момент наивысшего расцвета, то торговые ряды на них выросли, как плесень на падали. Город проиграл битву за своё будущее, хотя в тот момент казалось, что мы ещё подёргаемся. Большие надежды возлагались на ренд-систему, которая должна была в моменте вытянуть промышленность из задницы. Плановое конвейерное воспроизводство казалось способом восстановить численность населения, возместив потери от Чёрного Тумана. Новые технологии, завезённые Креоном вместе с их носителями, обещали рывок с выходом на новый уровень жизни для всех. С видеоэкранов транслировали надежду, сетевые новости рисовали перспективы, но Средка с её коммерческой интуицией оказалась права — с тех пор город то быстрее, то медленнее катился вниз. Поэтому торговые ряды, клубы, бордели, дансинги и прочие заведения здесь представляют собой комбинации дешёвых стандартных модулей, закреплённых на полотне не нужных больше подвесных шоссе. Узкие проезды между ними стали новыми улицами и переулками, которых вполне достаточно для подвоза товаров, и только средняя линия, вдоль которой расположены самые дорогие заведения, более-менее широкая. Там катаются те, у кого есть токи на машины и моты, там гуляют первые недели после ренда, когда счёт полон, а жизнь прекрасна, там самая яркая реклама, самая громкая музыка и самые высокие цены. Средка-в-Средке.

Но и там те же стандартные модули, те же безликие фасады, те же индустриальные интерьеры. Только сияние неоновых вывесок, подсвеченных витрин и голографических реклам маскирует это убожество. Вкладываться в дизайн для временной (как тогда казалось) торговой линии, рассчитанной на временную (как тогда казалось) рендовую систему, выглядело глупым. Ведь через несколько лет всё изменится, город воспрянет, все будут жить в небоскрёбах над Средкой, и ренд забудется как страшный сон.

Нет ничего постояннее временного.

Днём особенно хорошо видно, как истёрлась и выцвела Средка за годы работы. Модули никто не обновлял с момента установки, и даже прочный пластик облицовки понемногу выцвел, пошёл мелкими трещинками, в которые въелась пыль, и потерял гладкость. Сквозь дефекты покрытия влага нередких тут дождей добралась до конструкционной стали, и местами на стенах проступила ржавчина. Стеклопластик витринных окон понемногу матируется песком, который приносят ветра Пустошей. Чернеют от осадков короба кондиционерных блоков, облезают кронштейны кабельных сборок, в щели набивается пыль, и даже сверхпрочный синтобетон дорожного покрытия как будто слегка промялся под колёсами машин, образуя почти незаметные колеи. Никто не думал, что это надолго. Никто и в кошмаре не мог представить, что ренд — навсегда. Первые ренд-контракты были всего на пять лет, и тех немногих, кто на них пошёл, приветствовали как героев, спасителей города, жертвующих кусок своей жизни для общей пользы. Теперь первый ренд от десятки, и это полнейшая обыденность.

— Боз Гарт, драсьте!

— Привет, Скеша.

Я с новым интересом осмотрел низовую краймщицу. Пожалуй, фигура как раз то, что надо.

— Всё тихо, боз. Мы следим. А что вы на меня так пыритесь сегодня? Вы не в моём вкусе, боз, староваты. Без обид. И Хлось мне вломит. Но… — она прищурилась, видимо, прикидывая, какая сумма в токах компенсирует все эти обстоятельства.

Мораль на низах чертовски гибкая.

— Рост у тебя какой?

— Сто шестьдесят шесть. А вам зачем, боз?

— Пойдёт. Хочешь приодеться?

— Какая девушка не хочет? — Скеша приняла соблазнительную позу и стрельнула в меня глазом.

— Вот тебе токи, — я протянул ей карту. — Пробегись до сетевого автомаркета, купи себе одежды, недорогой, но получше бесплатной. Несколько полных комплектов, с бельём, обувью… размер какой?

— Средний плюс-плюс.

— То, что надо. Обувь удобную, не каблуки, а одежда на твой выбор, чтобы не выделяться на Средке и в низах не вломили.

— Не хотите прогуляться со мной, посмотреть на примерку? Может, посоветуете чего…

Чёрт, девчонка решила, что я покупаю её себе в койку, и готова повышать ценник.

— Ни черта не понимаю в женской одежде, — поморщился я, — оставлю выбор за тобой. Но каждый комплект возьмёшь в двух экземплярах.

— В двух? Но зачем мне одинаковые вещи?

— Вторые принесёшь мне.

— То есть вы не… А, поняла. Ладно, боз, приодеться по-любому неплохо. Только скажите Хлосю, что это не за… ну, вы поняли!

Гибкая мораль, я же говорю.

— Погоди, не убегай… Ты же красишь волосы?

Вопрос риторический, Скеша сейчас частично лиловая, но я её видел чёрной, красной, зелёной и белой.

— Конечно, боз!

Большинство горожан имеют тёмные волосы, но краски с успехом решают проблему разнообразия.

— Купи рыжей краски, не знаю, как правильно назвать цвет, но чтобы огонь прям.

— Осветлитель нужен?

— Нет.

— Всё, поняла, боз, сделаю. Только можно я себе ещё куплю немножко…

— Конфет?

— Точно, боз! Я чуть, правда. На пару токов! Спасибо! — и усвистала, аж подпрыгивая от нетерпения.

Интик к началу рабочего вечера опоздал. По пакету в руках я сразу опознал причину.

— Вот, — сказал он смущённо, — Скеша вам передала.

— Брось в угол, — ответил я, уставившись в монитор. — И бегом расходку пополнять. Работают три-шесть и двенадцать-шестнадцать, так что займись остальными, по ним ещё час паузы. Ночь обещает быть активной.

— Боз, а вам, ну, случайно, не надо за кофе сбегать?

— Скеша хочет ещё конфет?

— Ну, боз… В общем, да.

— Ладно, двадцать минут тебе. И три тока сверху, не больше!

— Спасибо, боз!

Скеша ему, конечно, не даст, но будем считать это мелкой платой за лояльность. Обоих.

Сегодня решила напомнить о себе Семнадцатая. Она обычно не доставляет особых проблем, но и в брак попала тоже не случайно. Это одна из мап с частично открытым сетом, та самая, стремительно вошедшая в моду и так же стремительно вышедшая из неё конфигурация. Киралик взял из жадности, потому что отдавали чуть не даром, в расчёте на то, что на любое предложение находится хоть какой-то спрос. В целом, не прогадал. Хотя большую часть времени Семнадцатая просто танцует в витрине, а желающих припасть к её карбоново-металлическим статям немного, но она и не совсем бесполезна. На неё смотрят, как на интересный казус, и почти не заказывают, но, подивившись на этакое чудо, охотнее выбирают какую-то из соседних.

Семнадцатая действительно впечатляет: сочетание мягкой женской плоти и нарочито механистического дизайна открытых имплов создаёт тонкий ассонанс, завораживающий своей противоестественной эстетикой. Тем более, что и танцует она, не будучи ограничена пластикой натурного тела, весьма причудливо, вовсю используя широкие возможности механического сета. Так что в одной из двух витрин, которые выходят не в коридор, а на наш узкий фасад (бордель смотрит на улицу торцом, поэтому аренда модуля обходится Киралику дешевле), всегда зажигает именно Семнадцатая.

Всегда, но не сейчас.

Сегодня, как назло, на Семнадцатую нашёлся клиент, отставший от моды. Можно сказать, «ретросексуал». Вопреки ожиданиям, индустриальную мапу выбрал не какой-нибудь квадратный в проекции силовик, с которым они могли бы всласть постукаться друг о дружку железяками, а вовсе даже нерендовый муниципальный техн, тощий парень без имплов. Учитывая, как мало им платят, ему, наверное, пришлось долго откладывать на бордель. Ну, или он удачно открутил что-то из оборудования Средки и толкнул на чёрном рынке, почему нет. В любом случае, его любовь к технике несомненна — иначе нафига выбирать Семнадцатую?

Глючок у неё небольшой, и, учитывая её малую востребованность, совершенно некритичный. Имплосет, который ей поставили, выглядит эстетично и относится к «средним силовым», а не маповским. Вполне технологичное решение, специализированные сеты для мап сильно дороже именно из-за своей незаметности, а если скрывать ничего не надо, наоборот, ставка на открытость — то зачем изобретать что-то новое? Берём силовой из некрупных, чтобы не нагружать более тонкое шасси, добавляем ему эстетики мелким тюнингом: карбоновыми накладками, никелированными суставными кольцами, цветной оплёткой для тяг, полировкой поверхностей и так далее. Выглядит стильно, как гоночный мот. А чтобы слабенькая энергетика хрупкой мапы это тянула, сет сразу максимально нерфится. То есть индастри-стайл-мапа только выглядит могучей стальной тёткой, способной переломить клиента об колено, по факту она не сильнее обычной со скрытым комплектом. Чистая эстетика.

Однако у Семнадцатой то ли с самого начала что-то неправильно посчитали, то ли криво понерфили, то ли какая-то программная фигня на уровне драйверов миокомплекса, но расход у сета повышенный. Проблема при этом только в тайминге — мапе надо чаще жрать, а режим сервисных перерывов в прошивке на это не рассчитан. Можно было бы перешить, но у меня и без неё хлопот хватает, тем более что она только пляшет. В общем, мапа танцует, пока лептин-грелиновая система организма не начинает вопить о критическом падении уровня питательных веществ. Если до сервисного перерыва далеко, мапа, не прекращая своего занятия, просто хватает и жрёт батончик концентрата, они лежат прямо в витрине, на полочке, которая снаружи не видна.

Кто бы мог подумать, что её пробьёт на пожрать, когда у неё во рту будет…