Седьмая мапа. Часть вторая: "Я люблю свою куклу"

Глава 23 Команда «unlock»

Поскольку система Седьмой перенакатилась с резервного раздела, то сейчас у неё процедура «холодного старта». Тестируются имплокомплексы, настраивается терморегуляция, проверяются выводящие системы, подбираются моторные коэффициенты, регулируется полоса и глубина пропускания динамического нейровентиля. Зрелище неэстетичное — мапа лежит, подёргиваясь, по конечностям пробегают мышечные судороги, лицо кривится, быстро меняя гримасы, глаза бегают под закрытыми веками, на теле вдруг выступает пот, потом оно покрывается мурашками, по подложенной под тазовую область впитывающей ткани растекается остро пахнущее пятно метаболитов. Загрузка идёт дольше и сложнее чем у стандартных мап, и это, видимо, нормально. Я никогда раньше не имел дела с эксклюзивками, этим в ренд-центре занимался небольшой закрытый отдел, в котором из моих знакомых работал только Бректон. Отслеживаю прогресс на сетевом терминале: на первый взгляд все системные процессы разворачиваются штатно, ошибки не вылезают. Думаю, такая продолжительность «холодного старта» связана именно с работой системы «через мозг», а он самая медленная и сложная в настройке часть сета.

Да, именно «часть сета». Сознание эксклюзивок — вопрос дискуссионный. Насколько они осознают происходящее с ними, не очень понятно. Теоретически, если верить тому, что говорится в описании ренда, которое подписывает (обычно не читая) семнадцатилетняя девчонка, которой повезло (или не повезло, как посмотреть) иметь подходящую внешность, после деренда она ничего не вспомнит. Это признаётся достаточным для того, чтобы считалась не нарушенной так называемая «этика ренда», основанная на постулате «Человек — это его память» и формулируемая в свободной форме как максима «Не помнишь — не было!». Однако практика наблюдений за деренднутыми эксклюзивками показывает, что не всё так просто. Значимый процент через какое-то время демонстрирует признаки серьёзных душевных расстройств, причём именно из ряда «психической дезориентированности», вроде шизоидных раздвоений личности, вызванных интерференцией памяти. Это косвенно указывает на то, что воспоминания рендного периода не исчезают, а лишь блокируются, с большим или меньшим успехом, после чего начинают просачиваться, отравляя сознание. Видимо, сильнейшие эмоциональные стрессы мап-периода, когда мозг используется для многократной экстренной стимуляции гормональных выбросов, не могут не отложиться в подсознании. Тем не менее, официальная позиция по эксклюзивному ренду такова: «Мозг — всего лишь часть сета». Даже если всего сета — нейровентиль и процессорная сборка. Считается, что мозг задействуется управляющей прошивкой как биологический сопроцессор, обеспечивающий мостовое соединение мап-алгоритмов и эмогормональной системы тела. Хотя эксклюзивка использует при работе натуральные паттерны: «любовь», «страсть», «желание», «вожделение», «радость», «обожание», «горе» — они считаются в данной схеме нейрохимическими реакциями на алгоритмические схемы прошивки, а не сознательной мозговой активностью. Тем интереснее будет посмотреть на всё это вживую.

Пока Седьмая ищет себя в своём теле, я подключился удалённо к трофейному вычислительному центру и на какое-то время выпал из реальности, потрясённый масштабами доступных мне мощностей. Нет, что ни говори, а умели тогда делать. Ещё бы годик или два, и не нужны были бы нам эти бионейрокластеры, которые, конечно, экономичные и дешёвые, но требуют от операторов способностей чуть ли не магических. То ли дело железный мейнфрейм! Отрада программиста — всё логично, всё понятно, всё алгоритмично и повторяемо. Под моим контролем восьмая часть мощностей, которые должны были покрывать нужды всего города. Того, докризисного города, который был в десять раз больше и в двадцать раз населённее. Нынешнему и одного этого ВЦ было бы с запасом, но уже не нужно. А мне пригодится.

Поднял виртуалку, порадовавшись, что она отъела такую ничтожную часть ресурсов, что системный монитор этого даже не заметил, залил в неё копию образа сервера. Она развернулась за секунды, после моего дохлого железа это просто праздник какой-то!

Какое-то небольшое время потребовалось, чтобы скачать пак актуальных серверных компонентов для ренд-прошивок и развернуть их. Мой здешний сервер тащил только одну мапскую, но теперь у меня нет ограничений ни по мощности, ни по объёму. Фактически, на этом железе мой виртуальный сервак может потягаться с настоящим ренд-центром, взяв на себя если не весь, то большую часть городского ренда точно. И это при том, что у меня всего шесть потенциальных подключённых, да и те, надеюсь, ненадолго. Всё, что нужно было для их приведения в чувство, сделано, теперь надо снова оказаться на месте, чтобы активировать сетевые устройства. Удалённо это сделать, по понятным причинам, нельзя, так что придётся заказывать мототакси в виде Костлявой. Но это терпит, сначала надо сделать то, ради чего я на всё это согласился. Создал линк на скрытое сетевое хранилище, где лежали, ожидая своего часа, два огромных системных бэкапа: проект «Скорлупа» и проект «Сила разума». Теперь у меня есть где их развернуть. Образы начали копироваться в дисковые массивы вычислительного центра, а я вернулся к Седьмой.

Мапа лежит на кровати на боку, отвернувшись от меня, не шевелится, только дышит тихонько. Но на терминале я вижу, что загрузка закончена, оборудование работает полноценно, телеметрия показывает сильно повышенный пульс, что является, скорее всего, признаком стресса. Эксклюзивки работают через мозг, прошивка задаёт только наборы граничных условий и основные триггеры. «Увидела хозяина, затрепетала, расправляя крылышки любви» — это двоякий процесс. Трепетание натурное, сопровождающееся всеми естественными физиологическими реакциями женского организма на появление объекта обожания. Именно этого конкретного организма, за что и ценят эксклюзивок: в отличие от обычных мап, они нестандартны. Каждая влюблённая до потери разума женщина проявляет это по-своему, с большим поведенческим люфтом. А вот сам объект и прописанные на него реакции в этом случае программные. Они задают виртуальной женщине, созданной на время ренда в мозгу настоящей, кого именно и как сильно она любит.

Это, конечно, упрощение, триггеров в прошивке тысячи, они настраиваются через обратную связь с объектом, как на моделях до ренда, так и в процессе взаимодействия в ренде. Сейчас ситуация более интересная — Седьмая, видимо, не обкатывалась на моделях и тем более в реальном взаимодействии. С Верховной Владетельницей такое не прокатило бы, даже если характеристика «наглухо сумасшедшая девчонка с мечом» является некоторым преувеличением.

А может, и не является, почём мне знать.

— Ты в сознании и меня слышишь, — говорю я Седьмой. — Можешь не притворяться, опасности нет.

Простые предложения, очевидные сентенции, начну с этого.

Молчит, но спина напряглась, пульс скакнул. Надеюсь, она не кинет в меня внезапно кроватью. Полежала, пульс снизился, спина расслабилась. Спонтанного форсажа сета, похоже, не будет. Хорошо. Не то чтобы я её боялся, но к чему эти хлопоты? Повредится опять, лечи её потом.

— Почему я голая? — спросила наконец Седьмая.

— Потому что без одежды.

— Это не ответ.

Как интересно! Я был уверен, что она примет констатацию. Но нет. Значит, уровень логического реагирования выше, чем ожидалось. Впрочем, у меня нет опыта настройки устройств с динамическим нейровентилем, может быть, так и надо.

— Твоя одежда лежит на стуле рядом с кроватью. Можешь одеться, если тебе холодно.

— Мне не холодно. Мне неприятно.

Седьмая садится на кровати, по-прежнему спиной ко мне и не глядя в мою сторону. Протягивает руку, берёт одежду. Рассматривает её несколько секунд, разворачивая и растягивая в руках, находит узкие трусики, надевает, стараясь не вставать с кровати, как будто стесняясь своего тела. Интересное поведение для мапы, которая является, в первую очередь, оборудованием для предоставления интимных услуг. Следующим идёт топик-бюстгалтер. Размер подходит, фигуры у них со Скешей похожи. Немного успокаивается, пульс снизился. Встаёт, натягивает штаны. Чуть коротковаты, у Скеши не такие длинные ноги. А может, это такой фасон, я не знаю. Не обувается, остаётся босиком.

— Зеркало в санмодуле, — сказал я ей в спину. — Дверь перед тобой.

Зашла, закрыла за собой дверь. Постояла. Вышла.

— Почему я рыжая?

— Покрашена.

— Везде?

— Да.

— Зачем?

— Так вышло.

— Мне идёт?

— А ты как думаешь?

— Не знаю. Не могу понять. Ничего не могу понять.

— Мне нравится, — сказал я честно.

Мне действительно симпатичны рыжие. В этом отношении я совершенно обычный горожанин.

— Ладно.

Вернулась, села. Сидит, смотрит. Мимо меня, но глазом косит.

— Вы кто?

— Гарт.

— Это ваше имя?

— Да.

— А моё?

— Ты мне скажи.

Замолчала. Сидит. Смотрит. Думает, наверное. Если процесс опроса памяти можно назвать этим словом.

— У меня нет. Так и должно быть?

— Я буду называть тебя Седьмая.

— А где предыдущие шесть?

Опрашивал Седьмую несколько часов. Терминал, куда идёт вся её телеметрия, выступал своего рода «детектором лжи». Точнее, индикатором того, какие вопросы её эмоционально затрагивают, а какие нет. Процесс был довольно увлекательным, но результаты озадачивают.

Девушка производит абсолютно естественное впечатление, её когнитивные способности не заблокированы, реакции нормальные, она живо интересуется происходящим, пытается выяснить обстановку и обстоятельства. Но при этом она ничего не знает о себе — ни возраста, ни происхождения, ни имени, ни того, что она в ренде. Я, к сожалению, не имею опыта работы с эксклюзивками, но теоретически работу динамического нейровентиля представлял себе не так. Седьмая не похожа на рендовую мапу, она похожа на человека с глубокой амнезией, и я так и не смог понять, баг это или фича? Является ли её поведение следствием сноса первоначальной прошивки и отката на заводские настройки, или заказчик добивался именно такого эффекта?

Что-то в этом, безусловно, есть — те эксклюзивки, которых я видел раньше, всегда имели, на мой взгляд, лёгкую недостоверность поведения. Некоторую, пожалуй, избыточность. Слишком страстные, слишком влюблённые, слишком послушные, слишком сильно страдающие. Да, страдающие тоже — невнимание, пренебрежение, недовольство клиента вызывают у них абсолютно натуральное горе, настолько сильное, что обычный человек такое испытает в жизни пару раз. Отрицательная стимуляция работает надёжнее положительной, и обратная связь регулируется страданием, стимулирующим эксклюзивку ещё лучше ублажать своего единственного.

Седьмая же произвела на меня впечатление удивительной адекватности. Растерянная девушка, потерявшая память, не понимающая, где она, не знающая, чего ожидать от меня, и разумно опасающаяся за своё будущее, но при этом собранная, внимательная, реагирующая без чрезмерной эмоциональности. Интересно, это настолько хорошие настройки эмопрофиля прошивки или, наоборот, она не задействована? По телеметрии этого в точности не понять, но по косвенным признакам — нагруженности процессора, объёму свободной памяти, трафику данных по шинам, — я бы сказал, что управление в дежурном режиме, высшая нервная система работает сама. Если так и задумано, то это фантастически круто. Седьмая настолько естественна, что даже я ловлю себя на том, что начинаю воспринимать её не как мапу. Хотя точно знаю, что это она.

Объяснять ничего не стал, на вопросы не ответил, сказал только, что сейчас она в безопасности, я не буду её обижать, и постепенно всё как-то наладится. На самом деле я теперь понятия не имею, что с ней делать. Информация, которую я надеялся получить, восстановив прошивку, то ли отсутствует, то ли я не знаю, как до неё добраться. Я несколько часов выспрашивал Седьмую, пытаясь понять, что ей известно, и пришёл к выводу, что она действительно ничего не знает. Её память либо удалена, либо надёжно заблокирована, и даже полный деренд этого не изменит, потому что нейровентиль явно открыт куда шире, чем я мог себе представить.

Кем была та девчонка, из которой собрали эту эксклюзивку? В ней нет ни осторожной нахрапистости низовых, ни уверенной спеси верхних. Скорее всего, действительно из внешних. Кто-то спёр двух близняшек из роскошной (и тщательно охраняемой) башни, где Креон поселил приглашённых специалистов, каким-то образом зачистил им память и сдал в отдел эксклюзивок, чтобы из них собрали мап? При этом какая-то из них оказалась подругой (или любовницей) нынешней Верховной Владетельницы? В это сложно поверить. Имея такие возможности, можно найти пути проще.

Седьмая терпеливо отвечала на мои вопросы, стоически принимала то, что я не отвечаю на её. Один раз попросила поесть и попить, я дал. Съела без удовольствия, но и без возражений. Один раз сходила в туалет и приняла душ. Заметно, что ей не по себе и страшно, но это естественно для человека, который потерял память, находится в незнакомом месте и подвергается странному допросу со стороны чужого человека с неясными намерениями. Для семнадцатилетней девчонки она очень неплохо держится, вызывая сочувствие, симпатию и даже желание помочь. Если заказчик добивался именно этого эффекта, то преуспел. Но зачем?

— Что со мной теперь будет? — устало спросила Седьмая в конце нашего длинного разговора.

— Сейчас ты уснёшь без снов.

— А пото…

Но я уже перевёл её в спящий режим с консоли. Мапа расслабилась и мягко повалилась боком на кровать. Я положил её поудобнее и оставил. Пусть лучше так лежит, чем сидит в сознании и в стену пялится, накручивая себе тревожность.

Подумав, запаролил доступ. В конце концов, у меня в локалке шарится дикий, но любопытный и настойчивый интик. Не думаю, что он найдёт там эту Седьмую, из его интерфейса она не видна, но лучше перестраховаться. А теперь мне пора — Костлявая сообщила, что выезжает за мной на Средку.

Зашёл к Скеше, убедился, что она всё так же скучает, а в остальном с ней всё в порядке.

— Долго мне тут ещё сидеть? — спросила она, когда я выгрузил запас еды и дышки.

— Пока всё не закончится.

— Боз Гарт, я же тут с тоски сдохну!

— Хочешь сдохнуть не тут и не с тоски?

— А если с вами что-то случится, например? Дверь-то закрыта!

— Логично, — признал я. — Хорошо, я настрою на открытие по таймеру. Если я не вернусь, замок разблокируется через двое суток. На это время у тебя хватит еды и воды, а потом иди куда хочешь и надейся, что про тебя все забыли.

— Аж двое суток?

— Если я вернусь, то сброшу таймер. Если нет — ты сама по себе.

Костлявая уже ждёт меня, нетерпеливо притопывая ботинком.

— Ну наконец-то! Погнали! И не вздумай лапать! С мота сброшу!

По дороге я специально поднял руки с талии выше, на секунду накрыв ладонями грудь под майкой, но она, конечно же, не исполнила угрозу, только ругалась потом, да и то, как мне показалось, не очень искренне.

Я прошёлся по комнатам, подключая ненадолго комм-тестер к каждому клановому. Перезапустил сетевые карты, разблокировав доступ к апдейту. Теперь их прошивки выйдут из режима бесконечного ожидания недоступного сетевого соединения, обновятся и заработают. Собственно, всё остальное можно делать удалённо, но, раз уж я здесь…

Из чистого удовольствия запустил весь контрольный центр, хотя достаточно было одного монитора. Это просто красиво — столько оборудования, и всё моё!

— Когда ты уже разбудишь ребят? — спросила нетерпеливо Костлявая. — Отдохнуть было приятно, но оставлять клан на Хваталу надолго я боюсь.

— Не спеши, — отмахиваюсь я. — Сначала надо к каждой прошивке подобрать нерфнутый аналог, чтобы они могли управлять своим телом сами. Потом подкрутить там коэффициенты от заводских, найдя оптимальную степень нерфа. Глупо оставлять минимальные стоковые, раз уж мы и так по уши в крайме.

— Согласна, пусть хоть какая-то компенсация им будет за мусор.

— Потом деренд.

— Серьёзно? Так ты действительно это можешь, Гарт?

— Иначе зачем мы здесь?

— Я так до конца и не верю. И не поверю, пока не обниму Кардана, а он не скажет: «Ну, что ты, дро, всё норм! Я снова с вами!»

— Тогда давай начнём с Кардана. Сейчас найду номер его контракта…

— Охренеть, — сказала Костлявая, когда её приятель сел на кровати, помотал головой и спросил растерянно:

— Что, уже всё?

— Гарт, ты сделал это! Ты ломанул ренд! — от избытка чувств она шарахнула мне в плечо кулаком. — Глазам своим не верю!

— Я не ломал ренд, — уточнил я терпеливо. — Это невозможно. Его контракт официально разорван рендодателем.

Имея слитый мне Бректоном доступ к базе хэшей рендовых договоров, я легко сымитировал всю официальную процедуру на локальной виртуалке. Запрос досрочного деренда, проверку валидности договора и прав, выплаты штрафов и компенсаций, подтверждение, подтверждение подтверждения, верификацию пользователя и финальный ответ «Свободен!». Увы, компенсационные выплаты Кардану тоже остались только в памяти виртмашины, счёт его айдишки всё так же пуст.

— Костлявая, — спросил тот недоумённо, — а ты совсем не изменилась за десять лет! Всё такая же девчонка! Дай обниму тебя, дро!

Клановый попытался встать с кровати и неловко повалился на пол.

— Не спеши, — сказал я, — теперь ты управляешь телом через программный модуль, а не напрямую. К этому надо привыкнуть. И коэффициенты выставлены приблизительно, будем корректировать.

— Костлявая, кто этот дро?

— Это Гарт, ломщик. Погоди, Кардан, мне надо много всего тебе рассказать. Для начала, прошло не десять лет…

Я оставил их и вернулся в контрольный центр. Клановых я, конечно, дерендну, но вычислительный центр мне нужен вовсе не для этого. Итак, что там с моими проектами?