Седьмая мапа. Часть вторая: "Я люблю свою куклу"

Глава 27 Тестировщики

В вычислительный центр нас доставили на флаере. В городе их немного, все принадлежат Домам, так что я летел на таком первый раз в жизни. Седьмая, разумеется, тоже — у неё всё в первый раз. Смотреть вниз из иллюминатора ещё лучше, чем с балкона башни, но есть и минус — очень заметно, какую малую часть города занимают жилые районы. Окраина растёт, Центр сжимается. Даже на моей памяти населённая область была больше. Киб-пилот высадил нас на крыше здания, а прототипы «скорлупы» мы вытащили сами.

Изделия доставили с промфабрик, пока что их всего три, но Берана заверила, что для массового выпуска всё готово. Задержка была за мной, но я, посидев за монитором несколько недель, уже почти справился. Всё это время Седьмая была рядом, подавала мне кофе, напоминала, чтобы поел, почти заставляла отвлечься и спуститься на Средку.

Неожиданно, ей понравилось смотреть, как танцуют мапы. В уличных витринах дорогих борделей первой линии работает оборудование высшего класса с премиум-прошивками, и это действительно впечатляющее зрелище, но я считал его более… мужским, что ли? В конце концов, эти танцы предназначены переключать мышление с головы на тот орган, которого у Седьмой нет. Но её, похоже, привлекает эстетика.

— Я бы смогла так станцевать?

— Технически да, у тебя топовый сет. Но тебе бы пришлось заучить все движения самой. Мапы во время танца управляются встроенной прошивкой, но в твоей ничего такого нет.

— Вы к ним странно относитесь, — сказала она внезапно.

— Поясни, я не понял.

— С удивительной теплотой, но без вожделения. Вы их жалеете?

— Оборудование-то? — рассмеялся я. — Вот уж нет. Но ты права, они мне действительно нравятся. Лучшие изделия ренда. Видишь ли, в основном ренд предельно утилитарен. Имплосет — это замена бульдозера, экскаватора, кран-балки, грузового тельфера, промышленного манипулятора. И только мапа — замена человека.

— Вам кажется, что мапы лучше людей.

— По-своему они совершенны.

— Я поняла, почему вы не посещаете бордели как клиент. Не хотите оскорблять их совершенство.

Первый тест «Скорлупы» прошёл на удивление буднично. Седьмая разделась, и я помог ей надеть изделие. Это несложно сделать самостоятельно, но в первый раз лучше всё проверить.

— Нигде не жмёт, не давит, не трёт?

— Нет, прилегает идеально. Но двигаться тяжело.

— Потому что сейчас ты её двигаешь, а должна она тебя. Если бы не твой сет, ты бы, скорее всего, вообще не сошла с места. Подожди, сейчас я вас «поженю».

— В каком смысле?

— Просто термин. Означает соединение двух изделий в единый комплекс.

Я вызвал на экран прошивку Седьмой и запустил поиск подключаемого оборудования. Через этот порт оптические импланты полисов соединяются с прицелами оружия, анализаторы технов цепляются к навесным приборам, а манипуляторы киб-пилотов подключаются к управлению флаером. Мапы, как ни странно, тоже могут коннектить к себе кое-какие девайсы, клиенты бывают разные.

Скорлупа определяется пока без названия модели, просто сетевым кодом. До таких мелочей руки у меня не дошли. Подтверждаю, ставлю галочку «Подключаться автоматически» — в следующий раз будет быстрее.

— Полежи пока, прогоню тесты и первичную настройку.

Седьмая ложится на кровать, недовольно морщит нос.

— Что-то не так? Дискомфорт? Неприятные ощущения?

— Вам стоило поменять бельё. Эта постель до сих пор пахнет Костлявой.

Ничего себе у неё чувствительность.

Неторопливо ползёт по экрану прогресс-бар. Скорлупа обменивается данными с прошивкой, идёт установка драйверов, первичные тесты.

— Как ощущения?

— Как будто лёгкое покалывание во всём теле. Так и должно быть?

— Не знаю, ты первый пользователь. К сожалению, на себе проверить не могу, но я слежу за твоей телеметрией, всё штатно. Думаю, это что-то вроде психосоматики, так что не пугайся.

— Я не боюсь, я вам доверяю, — и, сделав паузу, добавила: — вы хотели сказать «и зря», но промолчали.

— Это экспериментальное оборудование. Первый прототип. Я сам себе не доверяю в этом случае. Можешь попробовать встать?

— Всё будет хорошо, я уверена, — сказала она поднимаясь. — Скажите лучше, мне идёт?

— Очень… хм… стильно смотришься.

«Скорлупа» разрабатывалась не с нуля, её, так сказать, материальная часть стала развитием идеи брони тяжёлых безов. Их создание заказали и профинансировали Владетели, которые даже во время кризиса не забывали периодически пускать друг другу кровь. Дома всю свою историю упоённо предавались взаимной резне, считая это вариантом естественного отбора. В рендовых безах Дома поплоше увидели возможность сравнять силы с крупняком. До этого всё решало число носителей силовых оболочек — у кого больше пучеглазых чертей с мечами, тот и царь горы. Тяжёлые безы вполне могли потягаться с гвардейцами, если не один к одному, то один к двум точно, но обычных силовых сетов оказалось маловато. Попытки увеличить их мощность упёрлись в потолок энергетики человеческого тела. Получая энергию из химического расщепления питательных веществ в желудке, рендовый просто столько не сожрёт. Даже максимально питательные спецпайки и модифицированный ЖКТ имеют свой предел, а форсаж штука разовая и с долгим откатом. Тогда к внутренним имплосетам решили добавить наружный обвес, нечто вроде силовой брони с собственной энергетикой. Она оснащена распределённым химическим аккумулятором, где содержится сверхконцентрат питательного раствора, очищенный от веществ, требующихся натурной части. Это позволило отказаться от электрического оснащения — серводвигателей, приводов, магнитных тяг и так далее, заменив их модернизированными миоблоками. Фактически, броня безов представляет собой мускулистое полое тело с внешним скелетом, внутри которого помещается сам рендованный. Она съёмная, рендовые в режиме самообслуживания вылезают из неё и помещают в специальный кредл, где происходит перезарядка и вывод метаболитов. Дополнительная миомасса брони плюсует своё усилие к встроенным имплам сета, снаружи она покрыта защитными пластинами, на выходе получается непобедимый громила, который должен рвать всяких там гвардейцев голыми руками. Но и руки у него не голые — в оснащение безов входят автоматические дробовики большого калибра, которые обычному человеку плечо отдачей оторвут. Дробовики выбрали потому, что из них не надо тщательно целиться, с точностью у того ренда сразу возникли проблемы. В отличие от рендовых полисов со спецсетами, безы в броне вышли мощными, но слишком медленными, а самое главное — тупыми. Вычислительных ресурсов встроенной прошивки не хватало на одновременный обсчёт имплосета и брони, нормальную реакцию они давали только в режиме подключения по толстому каналу, с прямым управлением с сервера, но воин с внешним управлением в бою представлял собой слишком уязвимую для перехвата единицу, а в автономе не успевал за резвыми, как черти, гвардейцами. Поэтому вскоре Дома разочаровались в тяжёлых безах, оставив какое-то количество для визуальной внушительности, и вернулись к старым добрым мечам. Дольше всех продержался Дом Креона, который, как владелец ренд-сервера, мог себе позволить прямое управление, но и его киб-армия, по слухам, хреново выступила при обороне башни, не выдержав совместного напора гвардейцев и наёмников. В общем, сами по себе тяжёлые безы изделие нишевое, но вот их броня…

— Пройдись туда-сюда, — попросил я Седьмую.

Она прогулялась по комнате, сначала ступая осторожно, потом всё свободнее.

— Как ощущения? — я смотрю одним глазом на неё, другим в телеметрию на экране.

— Больше никакой тяжести. Я как будто стала сильнее, быстрее и ловчее. Хочется бежать и прыгать!

— Но-но, — одёрнул я её. — Не спеши. Пока рано.

«Скорлупа» — мой проект. Я предложил его Креону, тот одобрил, выделил под него отдельное подразделение… Жаль, проработало оно недолго, до его гибели. Но большую часть работы сделать успели. Идея в следующем: аналог безовской брони, но полегче и подинамичнее, без такого упора на защиту. А главное — убрать из неё самих безов. Должна была получиться внешняя мускульная оболочка, которая заменит большую часть имплосетов. Её главное преимущество и главная проблема — ненужность ренда.

Скорлупа лучше имплов как минимум тем, что её не надо пихать внутрь тела — это большая экономия на сложнейших операциях. Нет ограничений по мощности, потому что питание внешнее. Нет проблемы нерфа и реадаптации — снял и пошёл. Скорлупу можно передать другому пользователю, а значит, исключается проблема индивидуальных имплов, которые только утилизировать. На неё можно установить закрытый шлем, защищая голову и изолируя пользователя от токсичной среды. А главное, не надо отключаться, с управлением оболочкой должен был справляться натурный мозг.

— Пойдём в спортзал, — предложил я Седьмой. — Здешний разломали балбесы из клана, но этажом ниже есть другой, побольше. Заодно проверим, как ты справишься с лестницей.

— Уверена, что легко.

Моя задача была создать особую прошивку, интерфейс мозг-облочка. Именно его отсутствие не давало просто взять броню безов, подогнать под размер и запихнуть туда нерендового. У безов управление шло через ренд, при деренде они теряли способность подключать внешнее оборудование, а значит, и броню. Проблема была не очень сложной, но я сразу столкнулся с сопротивлением коллег, вплоть до саботажа. Ренд был основой их мира, он отделял верхних людей от низового шлака, он приносил всем огромные деньги. Даже личное распоряжение Креона работало плохо.

Владетели увидели в «скорлупе» отвратительную пародию на их оболочки. Величайшую привилегию, которой удостаивается не каждый Владетель, дать низовой черни? Может быть, ещё и мечи им выдать? И в башнях поселить?

Креон плевать хотел на протесты, он мог преодолеть любое сопротивление, но… Креон умер, мой отдел закрыли, меня вышвырнули в низы, думая, что я там сдохну. Будь я из вершков, так бы и случилось.

В спортзале Седьмая бегала, прыгала, выжимала тяжести. Я следил за телеметрией с мобильного терминала.

— Стоп, хватит.

— Почему? Я совсем не устала!

— Это тестовый прототип, у него небольшой аккумулятор, он почти разряжен. На серийных будет больше, на сутки нормальной эксплуатации.

Мы поднялись наверх, вернулись в комнату.

— Попробуй снять сама. Смотри, вот такая последовательность…

«Скорлупа» раскрылась, и Седьмая буквально выпала мне на руки. Я поддержал её, обхватив за талию.

— Простите, когда она перестала двигаться за меня, была секундная дезориентация.

— Мозг не сразу понял, что у него не два комплекта мышц. Можешь пойти в душ.

— Странно, — сказала она, — совсем не вспотела.

— Внутренняя поверхность поглощает выделения, заодно пополняет свой жидкостный баланс. Пойдём, покажу тебе, как пользоваться регенерационным кредлом.

— Я сперва оденусь, с вашего позволения.

— А, да, конечно. Если тебя это смущает.

— Вас тоже смущает, не притворяйтесь. Я чувствую ваш гормональный фон.

— А давайте отметим первый тест? — предложила Седьмая, когда мы уложили «скорлупу» в кредл.

Это пока полукустарная конструкция, наскоро переделанная из безовской, выглядит как недоломанное корыто с бачками и шлангами, но работать должна нормально.

— Как именно?

— Съездим на Средку, погуляем, выпьем по коктейлю? В последние дни вы почти не отдыхали.

— Пожалуй, — согласился я.

В конце концов, это действительно большой этап.

Внизу на парковке стоит мот. Я купил его у Костлявой, точнее, у её клана. Когда пришла пора перебираться из башни в вычислительный центр, который должен на долгое время стать основным местом работы, встал вопрос автономной мобильности. Не флаер же каждый раз гонять? Выбрал мот, на котором научился ездить, ещё работая в ренд-центре. На Средке с ним проще, можно в любой переулок проехать. Седьмая села у меня за спиной, обхватила за талию, и мы помчались.

В мотобаре нам внезапно не рады.

— Это место для клановых, — недовольно сказал пострендовый бармен, жестом отзывая от нашего столика колёсную официантку.

— С каких пор? — удивился я.

— С тех пор, как город решил задушить кланы!

— Задушить? В каком смысле?

— Ни в каком. Проваливай, городской.

Наверное, это то, про что говорила Костлявая. Кланы теперь не любят город ещё сильнее, чем раньше. Бордели любят, токи любят, от жратвы и энергии тоже не отказываются, а всё остальное — нет, не любят. Ну и хрен им в дышло. Не единственный бар на Средке.

Взяли по коктейлю, погуляли, сели на лавочку любоваться танцем. У Седьмой есть любимая мапа, на которую она может смотреть часами. Работает в режиме «соло-киоск», это даже не бордель, а павильончик с одной единицей оборудования, так называемый «мапслот». Устроен примерно как бокс в борделе — витрина, рабочая зона с кроватью, санмодуль. Всё автоматическое, заплатил — заработала, а пока никого нет — танцует. Экономия на персонале, недорогая аренда помещения, централизованное техобслуживание. По сравнению с борделем есть как плюсы, так и минусы.

— Мне нравится её пластика, — сказала Седьмая.

— Премиум-сет, — согласился я. — И от природы большая задница.

— Скажите, Гарт, «скорлупа», которую мы испытываем, действительно спасёт ситуацию?

— Вряд ли, — признался я. — Если бы она была в начале кризиса, то всё могло быть иначе. Но тогда были только имплы. С тех пор город весь пропитался рендом. Альтернатива почти готова, но, пожалуй, уже слишком поздно.

— Тогда зачем вы это делаете?

— Потому что могу. Я не Берана, у меня нет далеко идущих планов. Мне нравится писать код, это гораздо интереснее отладки мап-прошивок. Не знаю, чего добивается наша нанимательница, я просто хочу довести до ума свой проект.

— А что потом?

— Займусь чем-нибудь ещё. Как только «скорлупа» будет отлажена и пойдёт в серию, я стану не нужен. Берана восстановила мой айдишник, преследовать меня больше некому, токи есть. Сяду на Средке со стаканом в руке и буду глазеть.

— Мне нравится этот план, — серьёзно ответила Седьмая.

Хлося и компанию нашёл на обычном месте. С ними, к моему удивлению, пасётся интик Тики, ныне настоящий бордельный техн.

— Боз Гарт! — обрадовался он, а потом увидел Седьмую и замолчал.

Смотрит, выпучив глаза и разинув рот.

— Боз Гарт! Это вы! Давно вас не было! — Хлось мне тоже рад, да и остальные. Мешана даже обняла от избытка чувств.

Скеша поздоровалась прохладно, наверное, я напоминаю ей о неприятном.

— Это Седьмая, моя ассистентка, — представил я спутницу.

— Она же… — узнала девушку Скеша, но под моим взглядом заткнулась.

Интик пожирает глазами бывшую мапу, но подойти и поздороваться робеет. Не знает, как себя вести. Ещё недавно он её в санузле за ноги ворочал и жопу мыл, а теперь стоит такая в вершковом платье, с косметикой, украшениями и выглядит так, что язык отнимается.

— Боз, можно тебя на секундочку? — не выдержал он.

Мы отошли в сторонку, он косится на Седьмую. Придурок, у неё слух такой, что надо квартала на два отбегать.

— Боз, ты её дерендил?

— Нет, — честно сказал я.

— Но как тогда?

— Всё тебе расскажи. Учебники прочёл?

— Уже почти. Чуть-чуть осталось.

— Закончишь, напиши, дам следующие.

— И там я узнаю, как сделать вот так? — он снова покосился на Седьмую.

— Всему своё время. Как оборудование?

— Ой, боз! Хорошо, что спросили! Вторая стала накапливать ошибку быстрее, я боюсь, скоро не будет хватать на день!

— Дефрагментацию проведи и проверь, какой размер файла подкачки выставлен. Ну что ты на меня смотришь пустыми глазами, дебилушка? Не знаешь как?

— Нет, боз!

— Я тебе не боз давно уже. Ладно, вот мой новый комм, напиши завтра, подскажу.

— А ещё Шестая…

В общем, вернулся я к компании только через полчаса. Седьмая мило улыбается и болтает с премом, Скеша косится на неё недобро, но помалкивает, Мешана, перехватив у меня пару токов, сбегала за кофе. Тёмные волосы уже отросли от корней, теперь шевелюра синяя только наполовину.

— Как дела краймовые? — спросил я Хлося.

— Так себе, если честно, — признал он. — В низах какая-то жесть. Клановые лезут как к себе домой, корпы их метелят, они возвращаются со стволами… Недавно чуть самого Копня не положили! Перестрелка была — на весь район слышно! Потом мусорные кровищу отмывали. До нас никому особо дела нет, но все на таких нервяках, что страшно дёрнуться. Говорят, клановые хотят отжать весь крайм в низах и Средку поставить под свою крышу!

— Чушь, — отмахнулся я. — Они ни черта в наших раскладах не понимают. Это им не пустоши. Отожмут, и что? Ни украсть, ни покараулить.

— Вам виднее, боз Гарт. Но крайм у нас совсем никакой стал.

— Интик, я смотрю, к вам прибился?

— Ну, он ничего такой. Для интика. Ломщик из него пока слабенький, но нам и такой в радость. Честно сказать, если бы он не открыл пару дверей, мы бы давно уже без токов сидели.

— Ему-то хоть перепало с этого? Или вы все токи себе зажали?

— Перепало, — засмеялся Хлось. — И не только токов. Он теперь с Мешаной… Ну, в общем, практически свой парень стал. Переселился в наш кондоминиум, тут и ближе. Скеша на него фыркает, остальные привыкли. Ну и что, что интик? Воспитаем постепенно.

— Хорошее дело, — покивал я. — Только не подставьте его случайно. Авось ещё чему-то научится со временем.

— Само собой, боз. И всё же, если бы ты не сказал подождать, я бы уже в ренд ушёл. Такая безнадёга вокруг…

— А вот и молодец, что не ушёл, — похлопал его по плечу я. Зови своих сюда, дельце есть.

Когда ребята Хлося собрались вокруг, я оглядел их, прикинул что к чему и сказал:

— Итак, корпа… Как вас там? Кто-то хромой?

— «Хромой поре́г», — подсказала Мешана. — Дурацкое название, как по мне.

— Неважно, — отмахнулся я. — Мне нужны тестировщики. Как раз такие, как вы. Молодые, нерендованные, активные и не совсем тупые. Вы получите возможность работать без ренда. Станете первыми представителями новой формации свободного труда. Сможете не продавать себя на десять лет, а сразу получать токи и тратить их как захочется.

— А в чём подвох, боз? — спросила недоверчиво Мешана.