Седьмая мапа. Часть вторая: "Я люблю свою куклу"

Глава 25 Элитный сет

Для девяноста процентов жителей города смотреть на Средку сверху — притягательная и недостижимая мечта. Символ немыслимого успеха и предмет лютой зависти. Средка разделяет город по вертикали успешности чрезвычайно наглядно. Ты либо в низах, либо в верхах. Я в верхах. Снова.

Берана поселила меня в башне, которую она арендует или купила, я не выяснял. В низах принято называть «башнями» всё, что торчит над Средкой, но в верхах разделяют. Башни только у Владетелей. У промов, коммерсов, крайм-боссов и тех, кто просто ухитрился набрать токов на верхнее жильё, — «высотки». Ещё пару лет назад «купить или арендовать башню» звучало как «купить или арендовать Луну», но после возвращения Креона немалое их число опустело. Он был тот ещё злопамятный отморозок и просто вырезал подчистую те Дома, которые приняли участие в заговоре. Говорят, дочка продолжила его дело и после смерти папаши проредила недовольных ещё радикальнее. В результате много башен пустует. Традиция не велит продавать их или сдавать, но этому городу деньги всегда были важнее правил.

Башня, в которой теперь живу я, принадлежала, видимо, довольно захудалому Дому. Высота балкона, с которого я мог бы помочиться на Средку, всего-то этажей двадцать. Я, кстати, сделал это — тоже традиция. Если ты попал наверх — обязательно поссы вниз. На удачу, чтобы туда не вернуться.

Даже Дом не первого ранга остаётся Владетельским, поэтому внутри роскошно, и не так, как в кабинете Киралика, а по-настоящему. Видна рука дизайнера, всё в одном стиле, лаконичном, но красивом и удобном. Широкие окна, прекрасная мебель, а главное — высококлассное оборудование. Терминалы в каждых апартаментах, мощные сети, толстые каналы, отлично справляющиеся с моими задачами, включая удалённое управление вычислительным центром.

В моём распоряжении комплекс из пяти комнат, в три из которых я даже не заходил. Спальня и кабинет — и даже этого много. Я не успел разбаловаться, работая на Креона, и совмещение того и другого кажется мне даже удобным. Встал с кровати, сходил в санмодуль, сел за стол, работать. Всё в одном помещении. Но здесь от спальни до роскошной ванной комнаты десять метров по стильному коридору, а в кабинет надо идти через столовую, где за стол можно было бы усадить всех мап нашего борделя. Зато у меня есть рендовая служанка (с дополнительным мап-функционалом, которым я не пользуюсь) и бесплатная премиальная доставка. Всё, что может предоставить город, я получаю по нажатию кнопки. Даже жаль, что мне ничего, в общем, не надо.

В башне немноголюдно, заселена пара верхних этажей. Что ниже — я не знаю, доступ для нас закрыт. Под «нами» я подразумеваю несколько десятков человек научных и инженерных кадров, которых собрала и поселила тут Берана. Своего рода общежитие, только очень роскошное. В нём живут те, кого пригласил в город Креон; их принято называть «внешниками». После убийства Верховного они лишились нанимателя и оказались в ситуации полной неопределённости. Калидии на них плевать, она, возможно, даже не в курсе их существования. Промы не занимаются научными проектами, им бы производства свои не потерять. Городской персонал их терпеть не может, потому что они получают гораздо больше и живут гораздо лучше. Получали и жили. При Креоне. Почти как я. Правда, в отличие от меня, в низы их не выкинули. По крайней мере, не всех.

Какая-то коллизия со спецами всё же произошла. Разговаривать они об этом не любят, да мне и не особенно интересно, но, к примеру, семейная пара, с которой я контактирую по проекту, потеряла двух дочерей. Они просто исчезли, и следы их затерялись в низах. Я не стал им говорить, что две девчонки необычной внешности (их мать имеет удивительные раскосые глаза, а отец — статный блондин), оставшись одни в низах, вряд ли будут благополучны. Думаю, родители и сами об этом догадываются.

Берана очевидно забрала к себе не всех «внешников». Что стало с остальными, я не знаю. При Креоне их было несколько сотен, они занимали целую высотку, которая теперь стоит заброшенной. Приглашённые научные и инженерные кадры больше не нужны, перспективные проекты курировал сам Верховный, без него город катится по инерции. Или, точнее, под уклон.

Я не общаюсь с внешниками. Во-первых, у меня, как у любого обычного горожанина, есть в отношении них предрассудки. Странные люди, непривычная внешность, необычное поведение, некоторые даже говорят неправильно, путая или коверкая слова. Во-вторых, я не общительный. Мы встречаемся вечерами в общем холле, выпиваем, раскланиваемся, обмениваемся ничего не значащими репликами и расходимся по своим апартаментам. Я бы охотно игнорировал собрания, но таково требование Бераны. Она считает, что это «формирует команду». Я так не думаю, но с ней лучше не спорить.

По моему проекту я пересекаюсь с несколькими внешниками, в первую очередь, с упомянутой уже семейной парой, потерявшей дочек, — они работают с тем самым бионейрокластером в низах. Как бы мне ни было неприятно это признавать, но ряд сложных программных задач проще и быстрее решать через него. «Брейнфреймы» — так называют их внешники — позволяют избежать программирования. Если достаточно детально описать задачу, то они выдают сразу готовый код. Он часто непонятен, но работает, а это главное. Минусы такого «программирования» — чтобы что-то добавить, убрать или изменить в функционале, нужен опять же бионейрокластер, желательно тот же самый. Человеку детально разобраться в их коде практически нереально. Работать с ними могут далеко не все, это не компьютер, которому можно написать последовательность команд, переменных и условий. Работа с «брейнфреймами» напоминает общение с каким-то почти разумным, но очень странным существом с непривычной логикой, которое ещё надо уговорить выполнить вашу задачу. Она ведётся через «прямой интерфейс», когда оператор надевает на голову шлем и оказывается как бы на одном ментальном уровне с устройством… Я этого не могу. Голова, видимо, не так устроена. Поэтому приходится задействовать внешников. Я как можно подробнее формулирую им задачу, они передают её бионейрокластеру, тот выдаёт готовую программу, я её тестирую в виртуалке, говорю, что доработать, процесс повторяется. Потом тестирование на железе — и всё сначала, потому что непременно вылезет что-нибудь незамеченное на моделях. Алгоритм привычный, при Креоне занимался примерно тем же самым. «Брейнфреймы», что бы это слово ни значило, в своё время позволили в кратчайшие сроки наклепать кучу прошивок, что, с одной стороны, обеспечило нас рендом, а с другой — лишило детального контроля над ситуацией. Большая часть их кода совершенно непонятна, без бионейрокластеров его не поменять, а те управляются в основном внешниками. Среди горожан тех, кто способен стать оператором, нашлось очень мало. Я бы предпочёл обойтись в своём проекте ручным программированием и мощностями вычислительного центра, но снова, как и во времена кризиса, фактор времени важнее всего остального.

В своих апартаментах я живу не один. На третий день после переезда обнаружил в одной из спален скромно сидящую на краешке кровати Седьмую. Включённую, но не знающую, что ей делать.

— Мне она больше не нужна, — равнодушно сообщила Берана.

— Не пригодилась? Или план не сработал?

— Пригодилась и сработал. Оригинал действительно повелась на бродящего по улицам клона — я постаралась, чтобы это попало в локальные новости. Мой расчёт был верен — они притащили мапу в своё убежище. Оказалось, что человек, которого я искала, выкупил кондоминиум в низах, и, оставив снаружи всё как было, внутри превратил в жильё не хуже здешнего. Мапа передала координаты, моя гвардия ворвалась туда, но они сумели как-то сбежать.

— От гвардейцев в оболочках? — удивился я.

— Это, как вы говорите, «внешники», у них оказались неожиданные возможности. Очень хороший специалист, но, к сожалению, оказался не настроен на сотрудничество. Я продолжаю контролировать здание, но вряд ли они вернутся, так что мапа освободилась.

— А мне она зачем?

— Вам нужно будет на ком-то испытывать «скорлупу». Она лучший кандидат, с открытым нейровентилем и функционирующей прошивкой. Одновременно и автономна, и управляема.

— Да, — признал я, — действительно редкая конфигурация, будет удобно при тестировании. Вся телеметрия доступна.

Теперь Седьмая живёт в соседней комнате. Хлопот от неё никаких, еда и прочее тут без ограничений. Поназаказывала себе зачем-то одежды, хотя никуда не выходит. Наверное, пытается компенсировать пустоту внутри. Волосы у неё снова белые, Берана удалила краску. Бродит по апартаментам привидением.

Я рассказал ей всё: про клонирование, прошивку, про бордель и так далее. Седьмая не устроила истерику, не впала в депрессию, не обрушилась на меня или Берану с обвинениями. Молчала сутки, потом пришла в гостиную, когда я завтракал, села напротив и спросила:

— Я вам нужна?

— Пригодишься, — кивнул я.

— Для чего?

— В качестве тестировщика новой технологии. Твоя комплектация для этого идеальна.

— Я человек?

— Да. Клонирование — не самый обычный способ появления на свет, но, как по мне, ничуть не хуже классического.

— Разве у клонов есть душа?

— Что такое «душа»?

— Не уверена, — задумалась она. — Во мне иногда всплывают какие-то слова, идеи и концепции, но я не могу понять, как они между собой соотносятся. Кажется, понятие «душа» как-то связано с тем, чтобы быть человеком.

— Скорее всего, это мнемоническое эхо твоего оригинала. Постепенно оно будет усвоено новой, формирующейся личностью, переосмыслится и станет её частью. Мне этот термин незнаком, так что я не могу сказать, есть ли «душа» у клонов. Ты первый клон, которого я вижу, но, насколько мне известно, они идентичны оригиналам полностью.

— Я видела оригинал. Недолго. Она очень красивая и почему-то старше.

— Наверное, копию снимали какое-то время назад.

Седьмая так долго молчала, что я успел закончить завтрак. Но не ушёл. Мне стало интересно.

— Если я человек, — сказала она наконец, — я могу… ну… как-то распоряжаться собой?

— Распоряжаться собой люди не любят и всячески избегают, — ответил я. — Иначе не выбирали бы ренд. Что же касается тебя… Насколько я понимаю, однозначного статуса у тебя нет. Можно было бы сказать, что ты принадлежишь Беране, но она отказалась от владения, передав мне.

— То есть я принадлежу вам?

— Я и сам-то не вполне собой распоряжаюсь сейчас… Если тебе это важно, я не претендую на владение. Мне было бы удобно использовать тебя в тестах, но, если это по каким-то причинам будет невозможно, есть и другие способы. Резюмируя — ты не являешься ничьей собственностью, то есть можешь принимать самостоятельные решения.

— Вы можете меня… как это называется? Дерендить?

— Да, я могу отключить твою прошивку и заблокировать нейровентиль в открытом состоянии.

— На что это повлияет?

— В конкретном случае только на то, что твоя ценность как уникального тестировщика исчезнет. У меня не будет доступа к твоей телеметрии, и ты ничем не будешь отличаться от любой деренднутой мапы. В остальном, насколько я могу судить, твоя прошивка неактивна и никак не модифицирует поведение.

— Я могу отказаться быть этим… тестировщиком?

— В любой момент, — подтвердил я. — Могу отключить тебе прошивку, и иди куда хочешь. Лифт по коридору налево. Без айдишки и токов будет сложно, но я в своё время выжил. У нас свободный город, каждый может попробовать найти свой способ не сдохнуть.

Она снова замолчала, что-то обдумывая, и я уже было решил, что разговор окончен, но потом Седьмая сказала:

— Этой ночью я почти спрыгнула с балкона.

— Не очень понимаю, что значит «почти». Это бинарное действие. Либо спрыгнула, либо нет.

— Я приняла решение спрыгнуть и была готова его реализовать. Но потом передумала.

— Почему?

— Решила сперва спросить, нужна ли я вам.

— Ты получила ответ?

— Да, в какой-то мере.

— И каково будет твоё решение теперь?

— Я не буду прыгать.

— Отлично, меньше работы мусорщикам внизу.

— Я готова быть вашим тестировщиком. Это не больно?

— Ничуть. И какова причина?

— Я подумала, что это может стать первым шагом.

— Куда?

— К тому, чтобы стать человеком.

— И что это для тебя значит?

— Надеюсь узнать в процессе. С чего бы вы посоветовали начать?

При следующей встрече с Бераной я спросил, может ли она сделать для Седьмой валидную айдишку.

— Могу, — кивнула та. — Мой формальный статус, как бывшей Креона, соответствует Владетельскому, а значит, я могу распоряжаться жизнями, судьбами и имуществом. Зачем вам это?

— Найму её тестировщиком официально. Будет получать токи на счёт. Для полного, так сказать, соответствия задачам проекта. Обкатаем заодно и социально-финансовую сторону.

— Как скажете. На какое имя сделать запись в базе города?

— Хочет остаться Седьмой, — пожал плечами я. — Мне лично всё равно.

С Бераной мы, как ни странно, общаемся достаточно регулярно. Без маски она вполне миловидная женщина, выглядящая на возраст где-то между тридцатью и сорока. Тем неожиданнее было узнать, что она принимала активное участие в событиях Чёрного Тумана.

— Креон пригласил меня одной из первых, — рассказывает она. — И поженились мы не от большой любви. Это был хорошо продуманный жест. Для здешних Владетелей, которые были категорически против внешников, он стал пощёчиной, показывающей, что Креон плевать хотел на традиции. Для других внешников — подтверждением, что в городе их готовы принять как равных на самом высшем уровне.

— Вы не выглядите на свои годы, — заметил я осторожно.

— Разумеется. Как вы думаете, чем он привлёк такое количество первоклассных специалистов, которые были вполне востребованы дома?

— Бешеными зарплатами? — предположил я.

— Токи — городская валюта, они нужны только тут, чтобы комфортно отдыхать на Средке. Основная оплата — долгая жизнь. Креон располагал метаболическим агентом, сильно её продляющим. Настолько, что учёный, подписавший десятилетний контракт с Креоном, возвращался не старше, а моложе, и не старел потом ещё лет двадцать. Плюс полвека к жизни — вот каков был стандартный бонус. Некоторые могли рассчитывать и на большее.

— И что, предела нет?

— Не знаю, но Креон старше города.

— Так это всегда был тот же самый Креон? Я-то думал, у них династия…

— К сожалению, никто кроме него не имел доступа к этой субстанции. Боюсь, часть специалистов останется без оплаты. Я не могу предложить ничего равноценного, но в сложившихся условиях им приходится держаться меня, просто чтобы выжить. Пример тех, кто не принял моё предложение, достаточно нагляден. В городе не любят «внешников».

Первый вопрос, который она задала в рамках нашего сотрудничества, — могу ли я не просто дерендить человека, но и деимплантировать управляющий модуль. Полностью устранить последствия ренда. Когда я попросил уточнить, о чём идёт речь, она призналась, что сама была в ренде.

— Креон, когда наши… хм… взгляды разошлись слишком сильно, не дал мне развод. Я слишком много всего знала, на меня было многое завязано, у нас росла дочь, он не мог меня отпустить с этим. Я готова была покинуть город навсегда, но он опасался, что его враги найдут меня всё равно. Убить меня было бы проще и совершенно в его духе, но он решил, что мои компетенции ещё могут ему пригодиться и просто отложил меня таким образом «про запас». Отправил в ренд-центр, где мне поставили мап-комплект, сделал служанкой в своём же Доме, а сам женился на другой. Формально я всё ещё первая жена, хотя Дома меня бы не приняли в этом качестве.

— Я не очень хорошо знал Владетеля Креона, но он действительно был… своеобразной личностью, — прокомментировал я.

— Однако в уме и предусмотрительности ему не откажешь, — продолжила Берана. — Однажды дела пошли настолько плохо, что я ему снова понадобилась. Он вывел меня из ренда и снова задействовал в качестве учёного.

— А ваша специализация?..

— Вообще-то я исследовательница Ушедших. В своё время именно этим меня привлёк город — он буквально построен поверх их наследия. Креон надеялся, что я помогу решить некоторые специфические проблемы, связанные именно с этим фактом. Однако, когда пришёл Чёрный Туман, стало не до фундаментальной науки, и я была задействована как ведущий инфобиотехник.

— Бионейрокластеры?

— Да, эта технология вполне обычна для моей родины, и в город с его развитым производством биомеханических узлов она прекрасно вписалась. Также я работала над рядом других проектов схожего профиля. Часть из них так и не была реализована по разным причинам, но некоторые до сих пор функционируют, насколько мне известно. Но это не имеет прямого отношения к интересующему меня вопросу: вы можете избавить меня от прошивки? Креон говорил, что вы лучший инженер ренд-центра.

— Насколько полный у вас мап-сет?

— Мне сложно судить, я не разбираюсь в деталях и, разумеется, меня не ставили в известность, что именно собираются в меня запихнуть.

— Вы не будете возражать, если я к вам подключусь?

— В каком смысле?

— Установлю сетевое соединение с вашей прошивкой и посмотрю спецификации сета.

— Не буду.

Я пересел за стол, нажатием на столешницу выдвинул из неё монитор, просканировал сетевое окружение и нашёл спящий ренд-порт. Он стандартно отозвался, я подключился и вывел на экран информацию сета.

— И так может любой? — спросила напряжённо Берана. — Просто подключиться к моей голове?

— Не к голове, а вычислительному модулю прошивки. Не любой, надо знать сетевые протоколы и иметь административные права в системе, но большинство технов вполне справятся.

— То есть я сейчас полностью в вашей власти?

— Не смотрел с этой стороны, но в какой-то степени да. Я могу вас выключить одним кликом, или перевести в ренд-режим, или передать права управления, или…

— Достаточно. Всё даже хуже, чем я думала. Вам должно быть понятно моё желание избавиться от такой уязвимости.

— К сожалению, — сказал я, быстро проскроллив информацию на экране, — ничем не порадую. У вас полный элитный мап-сет, Креон не поскупился. Процент, так сказать, натуральности в вашем теле невелик. У этого есть свои преимущества — вы физически сильнее, выносливее, менее подвержены травмам и болезням, чем были до ренда. Вы можете переварить и усвоить больший спектр продуктов, легче перенесёте неблагоприятные климатические условия, медленнее стареете, вас почти невозможно отравить и гораздо сложнее застрелить или зарезать. У вас лучше слух и зрение, отличная тактильная чувствительность и дополнительная мускулатура в интимной области. При этом вы сохранили возможность забеременеть, выносить и родить, что для таких плотных сетов редкость.

— Одного такого разочарования, как Калидия, мне вполне достаточно, но спасибо за информацию, я не знала. Продолжайте, сейчас ведь будут минусы, верно?

— Главный минус: управление этим сетом невозможно без прошивки.