Седьмой ангел

Глава 12 КРОВЬ НА СТРАНИЦАХ

Едва успела я спрятать книгу, как дверь кабинета открылась, и я увидела… не Себастьяна — к своему глубокому разочарованию, — а Даниеля.

— Маешься в одиночестве? — спросил он и, не дождавшись ответа, предложил: — Пошли ко мне.

Дверь в кабинет Даниеля располагалась по другую сторону приемной, поэтому на всем пути следования мы с Даниелем подвергались гранатометному обстрелу Надиных глаз. Интересно, не было ли у нее в роду международных террористов?

Кабинет Даниеля был полной противоположностью кабинету Себастьяна. Никаких драпировок, никаких мягких диванов, почти никаких книг и никакого порядка. На окнах — жалюзи, у стены — универсальный тренажер и парочка внушительного вида гантелей, посреди комнаты — длинный широкий стол, а на нем — компьютер, факс, такой же, как у Себастьяна, ноутбук, горы бумаг и пепельница. Рядом — тумба с телевизором и этажерка с видеокассетами. Гитара в чехле (это не детективное агентство, а обитель муз какая-то!). И повсюду нагромождения аппаратуры с огромным количеством кнопок и шнуров.

— Совсем не то, что у Себастьяна, верно? — угадав мои мысли, спросил Даниель. — Все правильно. У нас с ним в некотором роде разделение труда. Он — голова. Я — руки. Но зато какие руки! На все руки от скуки! Но пока что руки решительно не знают, чем им заняться в отсутствие головы.

Даниель принялся шарить по столу, переворачивая и отбрасывая бумаги. Наконец под одной из стопок он нашел пульт дистанционного управления и включил телевизор.

— …за закрытыми дверями, — вещал голос ведущей теленовостей. — И срочная новость. Чрезвычайное происшествие в центре Москвы. Буквально пятнадцать минут назад в УВД Москвы поступило телефонное сообщение, что в книжном магазине «Столица», расположенном на Тверской улице, заложено взрывное устройство с часовым механизмом. Произведена срочная эвакуация посетителей, обслуживающего персонала и жильцов дома, в котором расположен магазин. В здании работают саперы. О результатах поисков мы расскажем вам в следующих выпусках…

— Вовремя я успела оттуда уйти, — сказала я, чувствуя неприятный холодок где-то в желудке.

— Ты что, была там сегодня? — Даниель посмотрел на меня с интересом. — Ничего подозрительного не заметила?

«Не просто заметила, а сама участвовала!» — подумала я, но вслух произнесла:

— А что я могла заметить? Даниель пожал плечами:

— Да мало ли… Ты теперь сотрудник детективного агентства и должна смотреть на мир совсем другими глазами.

— Нюх, как у собаки, глаз, как у орла?

— Что-то вроде этого. — Даниель включил компьютер, постучал пальцами по клавиатуре и внезапно, не глядя в мою сторону, добавил: — Я не собираюсь тебя допрашивать, сама все расскажешь, когда сочтешь нужным, но мой тебе совет на будущее: если хочешь что-то утаить, делай это более профессионально.

— Не поняла, — оторопела я.

— Да ты не волнуйся. Просто у тебя на лице написано, что в магазине что-то произошло, а ты вдобавок в этом участвовала… Не надо удивляться, я просто гораздо старше и умнее тебя, вот и все.

— О, да вы тут, как я погляжу, задушевные беседы уже ведете! — раздался голос Себастьяна.

Его появление было настолько бесшумным и неожиданным, что я даже подпрыгнула на стуле, рискуя опять очутиться на полу.

— Вы что, умеете проходить сквозь стены? — приходя в себя, прошептала я.

— В принципе умею, но стараюсь этим не злоупотреблять, — улыбнулся Себастьян (от улыбки сердце мое сладко заныло). — У Даниеля вид вполне занятой, а у вас, Марина, довольно праздный, поэтому я предлагаю вам вместе со мной заняться приготовлением чая. Надя испарилась, оставив после себя лишь конверт, адресованный Даниелю. Даниель, сходи за ним сам, я его в руки взять не решился. Судя по почерку, внутри бактериологическое оружие.

— Господи, за что мне эти муки! — с тяжелым стоном выдохнул Даниель. — Неужели я такой великий грешник?

— Терпение, Даниель, — одна из главных христианских добродетелей, — подмигнув мне, наставительным тоном произнес Себастьян, насыпая чай в заварочный чайник.

Я столбом стояла рядом, не очень хорошо понимая, какого рода помощь от меня требуется. Надежда на то, что Себастьяну просто захотелось побыть в моей компании, грела мне душу, но разум упорно посылал скептические сигналы, которые я, не найдя ничего лучшего, просто игнорировала.

— Кстати, Даниель, ты узнал что-нибудь о госпоже Валетовой? — крикнул Себастьян, наливая в чайник кипяток.

— Да как сказать. — Даниель появился на пороге приемной. — Узнать-то я узнал, да только не о самой Валетовой, а о том, что такой дамы, похоже, вообще не существует. Телефон офиса Валетовой, где наша Марина проходила собеседование, поставлен на автоответчик, причем даже вступительного сообщения на нем нет — сразу идет звуковой сигнал, после которого должен говорить позвонивший. Визит тоже ничего не дал — офис заперт. По мобильному, что записан на визитке, мужской голос допытывался, кому понадобилась госпожа Валетова и по какому вопросу, и настоятельно просил меня оставить свои координаты. Я, разумеется, ни в чем не признался, оставил номер телефона, но что-то мне подсказывает, что по нему никто не позвонит. А когда я стал выяснять, кем снят офис, выяснилось, что никем.

— Как это? — удивилась я.

— Очень просто. — Даниель взял из рук Себастьяна чашку, кивнув в знак благодарности. — Офис сдается в аренду. На данный момент договор ни с кем не заключен. Арендой офиса занимается фирма «Риэлт-экспресс», генеральный директор Сашурин Николай Григорьевич.

— Слышал о таких. Насколько я знаю, они не очень чисты на руку.

— Тоже мне редкость в российской коммерции! Ты об этом так говоришь, Себастьян, будто кто-то из наших бизнесменов чист, как родниковая вода. — Даниель присел на краешек стола. — Ладно, это неважно. Важно другое. Я наведался в ту фирму, которая якобы отправила тебя к Валетовой. Ни о какой госпоже Валетовой там слыхом не слыхали. Тебя, кстати, ждали на собеседование, а ты почему-то не явилась. Да еще ЧП с охранником.

— А что произошло с охранником? — холодея, прошептала я.

— Да какой-то тип прыснул ему в лицо из газового баллончика, связал, заткнул рот и запихнул в подсобку. Интересно, что все это произошло в рабочее время, но никто этого злоумышленника больше не видел. Словом, тайна полнейшая. Ничего не пропало, поэтому в милицию обращаться не стали. А охраннику выдали премию, чтобы возместить моральный и физический ущерб, и дали три дня отгулов.

— Значит, это действительно был тот мужик в замшевой куртке… — прошептала я.

— С этого места поподробнее, пожалуйста, — сказал Себастьян, кладя в рот кусок шоколадки.

Но в это мгновение зазвонил телефон. Даниель снял трубку. Пока он слушал то, что говорил ему невидимый собеседник, его жизнерадостное лицо все больше вытягивалось. Положив трубку, он поставил чашку на стол и сказал:

— Дела плохи, Себастьян. Убили одного из наших.

— Детектива? — спросила я.

— Что-то вроде того, — ответил Даниель. — Мы, можно сказать, учились вместе. Это Ефрем Быстров.

Себастьян переменился в лице.

— Как это произошло?! Где?!

— Подробностей мне не сказали. Обнаружен в своей квартире… Труп, говорят, очень плохой.

— Что значит «плохой»? — Моим вопросам не было конца. Впрочем, что они хотят от новичка?

— Изуродованный, — мрачно ответил Даниель.

— Так, чай с разговорами отменяется. Поехали, — хмурясь, скомандовал Себастьян и исчез в своем кабинете. Через мгновение он появился вновь, уже в пальто.

Мы спустились вниз по скрипучей лестнице. Во дворе, немного в стороне, стояла черная «Победа». К ней и направились Себастьян с Даниелем. Я последовала за ними, размышляя об экзотичности заведения, в которое меня угораздило устроиться, — имена носят сплошь иностранные, а разъезжают на российских, то есть, пардон, на советских раритетах невероятной древности. Машина, конечно, прочная, как танк, к тому же ценна как памятник истории. Но настолько ли она хороша в качестве транспортного средства?

На последний вопрос ответ я получила незамедлительно. «Победа» рванула с места так, что у меня заложило уши, словно при взлете самолета.

— Ты небось думала, что сейчас потащимся со скоростью сорок километров в час? — ухмыльнулся Даниель на мое изумленное «ого!». — Знай наших! Скоро устанешь удивляться.

— Я это уже почувствовала.

— Боюсь, еще недостаточно. — Даниель снова нахмурился. — Нам предстоит осмотр места происшествия.

— Осматривать место происшествия мы будем вдвоем, Даниель. Марине там делать нечего. Подождет нас в машине, — приказным тоном сказал Себастьян.

«Как бы не так!» — подумала я, но пока что промолчала.

Некоторое время мы ехали молча. Я наблюдала за проносящимися за окном московскими пейзажами — это занятие мне никогда не надоедает, — время от времени украдкой бросая взгляд на напряженное выражение лица Себастьяна — брови сдвинуты, губы сжаты, — и ловила себя на мысли, что этому лицу идут все выражения.

— Значит, подведем итоги по Валетовой. Таинственная госпожа растаяла, как дым. — Себастьян покрутил ручку стеклоподъемника, и в машину ворвался загазованный московский воздух. Но, поскольку другого воздуха не было, пришлось довольствоваться этим.

— Не совсем, — возразила я. — Сегодня утром она позвонила, чтобы выяснить, почему я не подаю признаков жизни, а узнав, что я уже трудоустроена, наговорила мне гадостей и пообещала, что я о своем поступке сильно пожалею.

— Однако! — присвистнул Даниель. — Слушай, Себастьян, кто это может быть?

— Пока не знаю, — покачал головой мой работодатель. — Но все это мне не нравится. Марина, будь поосторожнее, хорошо? Судя по трюку с охранником, эта дамочка способна на решительные действия.

— И, заметь, располагает для этого всеми средствами, — добавил Даниель. — Приехали.

У подъезда многоэтажного дома стояли машины милиции и «Скорой помощи». Кучка зевак упорно не желала расходиться, несмотря на уговоры стражей порядка, в которых с каждым разом проскальзывало все больше резких нот и все меньше слов, пригодных для печати. Здесь же суетились и корреспонденты с телевидения. У одного из них на плече висела кинокамера.

Себастьян пошел впереди, мы с Даниелем — следом. Не без препятствий в лице служителей закона проникли в здание и поднялись на четвертый этаж.

Дверь в квартиру, где находился труп, была распахнута настежь. Из квартиры доносились озабоченные голоса. Себастьян велел мне оставаться на лестничной площадке, а сам шагнул через порог. Даниель отправился следом. Я покорно замерла на месте.

Впрочем, ненадолго. Выждав секунд пять, я осторожно вошла в квартиру.

— А-а, Шнайдер и компания! — донеслось из комнаты. — Система оповещения у вас работает на славу. Кто же вас так хорошо информирует? Знаю-знаю, что не скажете. Вопрос чисто риторический.

Пройдя еще немного, я увидела говорившего — невысокого крепыша в черных брюках и сером свитере поверх голубой рубашки.

В квартире был полный разгром, все было буквально перевернуто вверх дном — книги валялись на полу, мягкая мебель распорота, все шкафы нараспашку, ящики письменного стола выдернуты, настенные ковры сняты. Кое-где даже были отодраны обои. Под ногами хрустело разбитое стекло.

— Тут что-то иска-али, — протянул Себастьян.

— Удивительно, как ты догадался? — хмыкнул крепыш. — Может, твоя гениальная интуиция сообщит, что именно? Даю подсказку — не деньги. Деньги мы нашли.

— Много?

— Смотря что ты вкладываешь в это понятие, Шнайдер. Пятьдесят тысяч примерно.

— Пятьдесят тысяч чего? — спросил Даниель.

— Американской вечнозеленой хвои, дружок. Ими на кухне весь пол был усыпан. Откуда у простого школьного учителя истории такие капиталы — следствию пока не ясно. Может, вы меня просветите? Уж не из-за этого ли вы сюда примчались, словно угорелые?

— Брось, Захаров. Ты же нас не первый год знаешь.

— Знаю. Да только не люблю я вашего брата, частного детектива. Того и гляди, в грязную историю влипнешь. И фамилии у вас… Хрен запомнишь.

— Ладно, не будем отвлекаться, — возвращая разговор в прежнее русло, сказал Себастьян. — Где тело?

Захаров поманил их пальцем, и они отправились в соседнюю комнату. Я тихонечко пристроилась следом.

Все трое встали полукругом, и я увидела, как у Себастьяна передернулись плечи.

— Если не из-за денег, то из-за чего же они его так мучили? — услышала я его сдавленный голос.

Я выглянула из-за плеча Даниеля. И увидела труп… Но разглядеть его как следует не успела, потому что немедленно бухнулась в обморок.