Секрет армии Юстиниана: Восточноримская армия в 491-641 гг.

Чем культурнее и цивилизованнее человек или народ, тем меньше у него тяга к трудностям военной жизни: пускай вместо него воюет кто-то другой! Чем больше материальных средств у правителя, тем больше соблазна для него превратить их в военную силу, наняв на них отряд добровольцев-головорезов. И лучше, если наемники будут более дикими и воинственными. Набор наемников из числа соседних более диких народов характерен для цивилизованных обществ. С развитием общества уходит в прошлое первобытный принцип «Гражданин свободен лишь тогда, когда его свобода обеспечена его же оружием». Римляне в этом не отличались от других народов и с веками все больше привлекали на военную службу во вспомогательных частях соседей-варваров. В итоге при последних императорах западноримская армия состояла, как считают многие исследователи, из одних варваров. Западная империя распадалась, все более варваризируясь. С восточноримской армией дела обстояли несколько иначе.

В республиканскую эпоху не существовало четкого разграничения между союзными, договорными и вспомогательными отрядами. Вспомогательные военные контингенты внешнего союзника, связанного с Римом союзным договором (foedus), временно находившиеся на территории республики, назывались тогда «федератами» («договорниками»). Но в дальнейшем, во время поздней империи, произошло четкое размежевание между тремя видами отрядов, набиравшихся из неграждан. Так, выделялись: (1) auxilia— вспомогательные конные и пешие отряды изначально внутренних союзников из провинций, например батавов, (2) socii — отряды внешних союзников, например гуннов, и (3) foederati — федераты, воины, набранные по договору, например визиготы.

Ауксилии и нумеры

Рим стал достаточно рано использовать военную силу соседей в своих интересах. По мере того как развивалось римское общество, все больше расширялся круг людей, из которых набирались солдаты. В эпоху республики зависимые от Рима союзники поставляли в римское войско вспомогательные отряды — т. н. ауксилии[29] (auxilia). Эти отряды были представлены пешими когортами и конными алами. Солдаты, служившие в них, назывались ауксилиариями. А в легионы тогда набирались только полноправные римские граждане. Позже, в связи с разорением зажиточного крестьянства после покорения Средиземноморья, консул Г. Марий первым стал принимать в легионы не только зажиточных римлян, но и бедняков, оплачивая их службу за счет общества. Фактически, это был один из первых шагов по направлению к наемной армии, состоящей из неполноправных граждан, полуграждан и, в перспективе, неграждан. С образованием провинций вспомогательные отряды ауксилиариев стали набираться из провинциалов, получавших за службу не только деньги, но и римское гражданство. В отличие от них, в легионы по-прежнему брали только лиц с полным римским гражданством.

Постепенно ауксилии все более романизируются и приближаются к легионам. Отряды же союзных зарубежных варваров по-прежнему сохраняют свою обособленность. И снова возникает нужда в послушных легковооруженных отрядах полуцивилизованных головорезов. Возможно, поэтому возникает новый род вспомогательных войск — т. н. «этнические» или «национальные» нумеры, набиравшиеся по этническому принципу из наиболее диких провинциалов или варваров, совсем еще недавно перешедших на территорию Рима— из пальмирцев, британцев, кантабров, сарматов, гэтулов. Термин numerus/arithmos (лат. numeras, греч. arithmos «число») уже давно обозначал в армии просто группу (определенное число) воинов, откомандированных для какой-либо цели. Эти же новообразованные при Траяне и Адриане т. н. этнические нумеры стали называться каждый просто по тому народу или городу, где он формировался и был расквартирован, например: «Северов Александрийский нумер сирийцев». Поэтому в древних текстах такой отряд иногда называется просто natío («народ»). После реформ Септимия Севера и с распространением при Каракалле римского гражданства на всех провинциалов в 212 г. постепенно могло стереться различие между легионами, ауксилиями и этническими нумерами. Но малочисленность источников по III в. мешает современным исследователям восстановить этапы этого развития. К IV–V вв. как легионы, алы и когорты, так и «этнические» нумеры и ауксилии набираются в основном из жителей пограничных провинций.

В научной литературе долгое время велась дискуссия по поводу ауксилий времени поздней империи и некоторое время господствовало мнение,[30] что ауксилии IV в. являются новообразованием императора Диоклециана, оформленным в староримском духе его реформ. Согласно этим взглядам, первые отряды ауксилиариев нового образца были созданы на Западе Максимианом, соправителем Диоклециана, и являлись особыми вспомогательными отрядами, набиравшимися из варваров-германцев как с римской территории, так и из свободной Германии. Однако последние исследования[31] показали, что многие отряды ауксилиариев IV в. вместе с одноименными вексилляциями и легионами восходят к крупным соединениям середины III в., позднее разделенным на легионы, ауксилии и вексилляции. Примером здесь могут служить Батавы, Маттиацы, Эрулы, Регии, Корнуты, Бракхиаты (Batavi, Mattiaci, Eruli, Regii, Comuti, Bracchiati) и, возможно, некоторые другие. Набирались они, скорее всего, не из свободных варваров, а из полуроманизированных жителей пограничных территорий. При таком взгляде на события в нашем представлении исчезает резкая хронологическая грань между ауксилиями I–II вв. и ауксилиями IV–V вв. Видимо, феномен поздних ауксилий может генетически восходить к ауксилиям ранней империи. В дополнение к уже существующим, потом создавались и новые отряды ауксилий: в период тетрархии и при Константине (Иовии, Викторы, Констанцианы, Константинианы: lovii, Victores, Constantiani, Constantiniani), при Феодосии и его преемниках (Теодосианы, Теодосиаци, Аркадианы, Аркадиаци: Theodosiani, Theodosiaci, Arcadiani, Arcadiaci).

Традиционно в литературе считается, что именно отряды ауксилий были теми частями, где служила основная масса наемных варваров-федератов. Однако безусловных доказательств этому тезису не существует.

Союзники и гентилы

По обоюдному желанию между императором и соседним народом, точнее — вождем (rex, dux) части или целого племени (gens), мог быть заключен договор (foedus, греч. spondai).[32] В таком договоре обе стороны формально считались равными, поэтому договор был «равный» (foedus aequus). Этот договор мог включать пункт о взаимопомощи и военном союзе (лат. societas, греч. symmachia) и обычно дополнялся длительными официальными дружественными отношениями (лат. amititia, греч. philia).[33] Военные отряды, поставлявшиеся империи в соответствии с этим договором, назывались в позднюю античность «союзниками» (лат. socii, греч. symmachoi), а сам народ — «находящимся в договорных отношениях» (греч. hypospondos, enspondos[34]). Для обозначения варварского вождя, заключившего союз и дружбу с императором, в источниках часто используется традиционное латинское словосочетание «союзник и друг (римского народа)»: socius et amicus populi Romani (греч. symmachos kai philos). Военные отряды союзников во время совместных операций подчинялись римскому главнокомандующему, но, будучи свободными иностранцами (peregrini), находились под командованием своих вождей и были вооружены и организованы по традициям своего народа. Примерами таких союзников империи VI в. могут служить лангобарды, мавры, сарацины Ареты.

Остается не до конца ясным вопрос о «гентилах» (лат. gentiles «племенные»). Под этим именем известны упоминаемые в древних текстах какие-то варварские отряды во главе с префектами на службе в империи в Африке (CTh), Галлии и Италии (ND). Из них в Нотации 3 отряда обозначены как свевские, 22 — как сарматские и 1 — как тайфальский. Все они подчинены презентальному магистру пехоты наравне с флотами, отдельными когортами и отрядами лэтов. При этом свевы два раза обозначены как «лэты-гентилы». Кроме того, из дворцовых схол три носят имя гентилов — gentiles séniores (по одной на Западе и на Востоке) и gentiles juniores (на Востоке).

Судя же по законам Кодекса Феодосия (CTh), гентилы — это какие-то варварские народы, живущие вдоль границы империи под управлением своих «царьков» (reguli) или под управлением префектов. Последние назначались императорами из числа знати этих же народов. Гентилы были подчинены властям провинции. Им были запрещены под страхом смертной казни брачные связи с римскими гражданами. Вместо службы в армии они охраняют границу (limes) и укрепления вдоль нее (fossata). Иногда их земля передается ветеранам, а они сами переводятся на другое место. Их царьки посылают посольства к императору. Все упоминания о таких гентилах относятся исключительно к территории Африки периода 364–408 гг. Можно ли переносить эту картину и на тех гентилов, которых знает Нотиция в Галлии, — неясно. В последующие времена слово «гентилы» употребляется в источниках просто как синоним к слову «язычник». Что же касается схол гентилов, то с ними дело еще хуже: и их происхождение, и их отличия от других схол для нас остаются неясными. Известно лишь, что во времена Констанция их комплектовали из числа молодых лэтов и дедитициев с левобережья Нижнего Рейна (Amm. Marc. XX, 8, 13 cf. 4, 4).

Дедитиции и лэты

Особые отношения господства и подчинения между императором и варварами возникали после заключения договора о сдаче племени, побежденного римлянами или перешедшего на территорию Римской империи при обещании римлян придерживаться тех или иных договореностей. При сдаче (deditio) происходили определенные процедуры: выдача оружия и инсигний (символов власти) и коленопреклонение варварского вождя перед императором или его представителем, выдача заложников императору (обычно детей знати), возврат пленных римлян и выдача молодежи племени для зачисления во вспомогательные отряды при римском войске. Положение сдающихся (dediti) формально зависело от воли римлян, определявшейся гарантией чести римлян (fides), и регулировалось международным (jus gentium), а не римским правом.[35] Их судьба могла быть весьма печальной — император мог продать их в рабство, хотя мог и простить, восстановив их независимость, ограниченную, однако, договором (foedus) с Римом. Но чаще всего после сдачи и соответствующей процедуры deditio бывших врагов с их семьями расселяли на римской территории в качестве т. н. дедитициев (лат. dediticii, греч. ekdidontes) «сдавшихся», как зависимых от государства земледельцев (колонов трибутариев), уже без своего, но еще и без римского гражданства, и судили их по праву чужеземцев (jus gentium). Естественно, о сохранении какой-либо племенной структуры и прежних властных отношений у расселяемых дедитициев, в отличие от гентилов, не могло быть и речи. Их дети, рожденные на территории империи, в Галлии традиционно назывались германским (или кельтским) словом «лэты» (laeti)[36] и находились под управлением римских чиновников — префектов лэтов. По Нотации в Галлии известны лэты-батавы, — лингоны, — нервии, — франки и др. Неясно только, были ли эти лэты-батавы, — лингоны и т. п. действительно этническими батавами, лингонами и т. д. Из лэтов набирались новобранцы, распределявшиеся в различные части, в том числе и в палатинские схолы. Из самих дедитициев также набирали рекрутов в армию, и по окончании службы они могли получить римское гражданство.[37]

Федераты

При относительно благоприятных обстоятельствах после сдачи (deditio) варваров между вождем сдавшихся и императором могли установиться дружественные отношения (лат. amititia, греч. philia «дружба»), дополненные отношениями гостеприимства (hospitium) и специальным договором (лат. foedus, греч. spondai). Такой договор заключался изначально в неравных условиях и, соответственно, считался «неравным» договором (foedus iniquus). При этом варвары могли сдаться как вследствие поражения, нанесенного им римлянами, так и добровольно. Расселяемые по такому договору на территории империи варвары воспринимались как «гости» (лат. hospites), а юноши из их числа, набираемые в армию согласно заключенному договору, назывались «федератами» — foederati («связанные договором»), от foedus[38] «договор». Воины-федераты считались солдатами (лат. milites, греч. stratiōtai), набиравшимися по договору с варварским вождем. Они сражаются в союзе (греч. symmachousi) с имперским войском против врагов и тем самым ближе к союзникам, чем к кадровым солдатам. Таким образом, федераты — это, так сказать, солдаты — «договорники» или «контрактники», в отличие от кадровых солдат, которые были внесены в списки-«каталоги» (греч. stratiōtai ek katalogōn «воины из списков»). Согласно этому договору, федераты попадали под власть военного командования. Низшие командиры у них были из числа самих федератов. Они обладали некоторыми дополнительными правами по сравнению с остальными солдатами. Эти особые права легко объяснимы из варварских традиций. Так, командир взвода (acies) федератов, так же как и остальные федераты, имел право на одного слугу, но его слуга— в отличие от слуг простых федератов— мог сражаться вместе с ним в строю. Т. е. его слуга был оруженосцем, помогавшим господину в бою, — явление, не свойственное римлянам, зато хорошо известное среди варваров. Старшие же командиры (например командир части, tribunus) назначались из числа римских офицеров. Так же как и другие солдаты, федераты носили военный пояс (cingulum), получали жалованье — аннону (annona foederatica), имели право на почетное обращение к ним — «наипреданнейшие» (devotissimi). Но даже в VI в. федераты по-прежнему отличались от кадровых военных, называвшихся «солдатами из каталогов» (stratiōtai ek katalogōn) и служивших в регулярных частях (numeri, arithmoi). Общим названием для военной части вообще — как федератов, так и регулярных войск в VI в. — за неимением в латыни соответствующего обобщающего термина — становится греческое слово tagma, значащее просто «строй, военный отряд».

Отряды из варваров, воевавшие по договору (foedus), существовали в империи давно. Как вид же войска федераты, скорее всего, были созданы только при Феодосии I (379–395). Став императором после поражения под Адрианополем, Феодосий переходит к политике умиротворения готов. Он заключает договоры с отдельными готскими вождями и принимает на военную службу несколько тысяч готов в качестве федератов. Какие части формировались из федератов, не совсем ясно. Из текста Павла Орозия (Oros. VII, 40, 7) известно лишь, что в начале V в. при императоре Гонории из набранных по договору варваров была сформирована часть под именем Honoriaci («Гонориевские»). Часть с таким именем известна в Нотации Востока, составленной в 401 г.,[39] как vexillatio palatina Comités Honoriaci в подчинении у магистра Фракии вместе с двумя другими вексилляциями Comités Агсаdiaci («Аркадиевские») и Equités Theodosiaci juniores («Феодосиевские младшие»). Названий такого типа, т. е. образованных от имени императора, в Нотации известно достаточно много: например, в западной части известно 14 частей с именем Honoriani («Гонориевы»). Возможно, что большинство из них и были сформированы из федератов. Ко времени первых нововведений Феодосия восходят, судя по названиям, сохраненным в восточной части Нотации, 5–6 конных и 11–14 пеших частей. Если же к ним добавить предполагаемые изначально, но уже не существовавшие (погибшие, расформированные) ко времени составления дошедшего до нас текста Нотации части, то число их возрастает, по крайней мере, до 23 (7+ 16)[40] (см. табл. 3, 4).

На самом деле число таких частей могло быть изначально больше, т. к. восточная армия понесла сильные потери во время похода Феодосия против западного узурпатора Евгения в 394 г., когда в битве на реке Фригид погибло не менее 10 000 воинов, т. е. около 20 частей восточного войска. Впрочем, возможно, что часть из них были союзниками, а не воинами, получавшими жалованье. В любом случае, нам известно о как минимум двух десятках частей, созданных при Феодосии.

Таблица 3

Таблица 4

Скорее всего, эти два-три десятка новых частей — всего десять — пятнадцать тысяч воинов — в значительной мере и были готами-федератами Феодосия. В пользу отождествления перечисленных частей с федератами говорит также и то, что в VI в. было обычно 10–13 тагм федератов. Видимо, некоторые из феодосиевских частей либо погибли,[43] либо были переведены на запад, остальные же и составили основу федератов VI в. Известно, что после ухода готов Алариха и затем готов Теодориха Великого на запад на севере Балкан оставалось много готских поселенцев, поставлявших солдат-федератов.

Современные исследователи до недавнего времени считали, что федератами было целиком все племя, с предводителем которого был заключен договор (foedus). В качестве таких племен-федератов обычно приводили визиготов Алариха и Атаульфа. Однако последние исследования[44] показали, что ситуация была сложнее. Еще в республиканское время федератами назывались военные контингенты внешнего (ехternus) союзника, связанного с Римом союзным договором (foedus). При этом само племя (народ) находилось на своей территории за пределами или в районе римских границ, а на римской территории временно присутствовал лишь его ограниченный военный контингент. Такие отношения, скорее всего, были позже, в начале V в., у Восточной империи с арабскими князьями провинции Аравия, а у Западной — с маврскими племенами провинции Мавретания Цезарейская. Бывали и другие ситуации, когда тот или иной вождь варваров просил временного[45] политического убежища в империи.

При положительном ответе со стороны римских властей его принимали со всей его свитой на территории Рима в качестве «гостя» (hospes). Отношения между гостем-варварским вождем и гостеприимцем-императором регулировались традицией общественного гостеприимства (hospitium publicum) на основе традиционного гостевого права (jus hospitale). Гостеприимство включало в себя размещение «гостя» и его свиты на постой по городам провинций, выбранных по жребию, и снабжение их пропитанием со стороны местного населения в счет уплаты налогов римскому государству (обычно одна треть). «Гость», со своей стороны, обязывался: являться при оружии без какой-либо дополнительной платы со своей свитой (дружиной и ополчением) на помощь гостеприимцу по первому его требованию (appellatio),[46] не собирать и не содержать вооруженных отрядов из свободных соплеменников и оставаться нейтральным по отношению ко всем внутренним римским делам. Кроме того, обычно заключался специальный военный договор о помощи, по которому римляне и набирали солдат-федератов из перешедших к ним и размещенных на основе гостеприимства варваров. Оплата их службы осуществлялась через фиск за счет специального фонда (annona foederatica, fiscus barbaricus). У себя дома эти варварские солдаты находились, как и все их соплеменники, на положении «гостей» и, следовательно, сообщались с императором через своего вождя, заключившего договор с императором и гарантировавшего им положение «гостей». Через него же осуществлялся и призыв их в армию, придя в которую, они находились под командованием уже не своего племенного вождя, но римских кадровых офицеров.[47] Вот эти-то отряды варваров, поставленных под римское командование по договору, и назывались федератами. Если же «гость» самовольно набирал дружину или ополчение из числа перешедших с ним на территорию империи варваров, то это приводило к расторжению всех договоров.[48] При этом иметь свиту из вооруженных рабов (готск.: (thiufa, во главе с thiufadus) «гостю» не воспрещалось. Обычно большинство из знатных варваров-«гостей» получали римское гражданство и принимались на военную службу в командных структурах армии. Вместе с договором о предоставлении убежища и о наборе федератов иногда устанавливались отношения дружбы (аплета). Видимо, примерно по такой схеме (гостеприимство, военный договор и дружба) было дано в свое время убежище в империи знаменитому царю маркоманнов Марободу (в 19 г. н. э.), вождю готов Катуальде (в 20 г.) и царю квадов Ваннию (в 50 г.).[49] По этой же схеме официально осуществлялся прием варварских вождей с их племенами и в позднеантичную эпоху — визиготов, бургундов, свевов, алан и т. д. Итак, федераты поздней античности — это варварские воины-«договорники», или «контрактники», состоящие на службе под командованием римских офицеров и набранные на римскую службу по договору из дружественного империи народа, перешедшего под покровительство Рима на основании гостеприимства.

Центральным вопросом для истории варваров-федератов, естественно, является размещение их по территории и снабжение семей варваров и их самих продовольствием. Варварское племя, из которого набирались федераты, расселялось в определенных провинциях по территориям городских общин. Такими излюбленными для римской античности территориями были: север Балканского полуострова вдоль Дуная, Среднее Подунавье, левобережье Рейна, долина реки По. Первоначально — в основном тогда, когда федераты на протяжении V в. были преимущественно на западе империи — размещение на постой в частном секторе и снабжение осуществлялись через племенных вождей или королей, которые использовали в своих интересах такой важный рычаг политического давления. Поэтому многим королям варваров удалось сохранить влияние на своих соплеменников, создав тем самым социальный и экономический базис для рождения независимых от империи варварских королевств внутри ее территории. Федераты такого типа в научной литературе называются «этническими» федератами, поскольку они сохраняли свои национальные (этнические) облик и общественные структуры. Затем, однако, в процессе крушения Западной империи ситуация меняется. На Западе после 461 г. варварские короли заполняют вакуум политической власти, прибирая к рукам командование среди прочего и западными федератами. На Востоке же в 488 г. мятежные готы под командованием Теодориха Великого уходят с Балкан в Италию. Император Анастасий, воспользовавшись этим, изменил в 493–503 г. систему снабжения семей федератов, передав обязанности по снабжению и контролю за ними специально назначаемым чиновникам, называемым опционами (optiones), т. е. «помощниками (командира)». При этом федераты теперь не размещались на постой к провинциалам: земли им выделялись преимущественно из императорского фонда. Возможно, исходным толчком тут было то, что после ухода на запад таких вождей варваров, как Аларих, Теодорих, сын Теодемира, и гибели Теодориха Страбона и Тайны на Востоке к концу V в. просто не было ни яркого варварского вождя, ни внутренне спаянных племенных структур. Властям просто ничего другого не оставалось, как самим взять на себя заботу об организации. Эти федераты нового типа называются в научной литературе «императорскими», в отличие от «этнических» федератов старого типа.[50]

Расселены императорские федераты были в основном в опустошенных в результате войн провинциях Балканского полуострова: вдоль Дуная в диоцезе Фракия и в префектуре Иллирик.[51] Отряды федератов состояли под командованием известного с 503 г. комита федератов (comes foederatorum). Комит федератов подчинялся (так же как и трибуны дворцовых схол) в мирное время магистру оффиций, а в военное — соответствующему военному магистру. Во главе каждой тагмы (отряда) федератов в мирное время стоял опцион, отвечавший за снабжение и организацию, в военное же время — назначаемый для этого специально командир тагмы в ранге трибуна из числа кадровых офицеров. Запись в число федератов производилась теперь не списком по договору с тем или иным племенем или вождем, а для каждого воина отдельно по его личному желанию.

Возможно, для централизации управления федератами на местах расквартирования их во Фракии в 535 г. создается особое территориальное объединение во главе с «секретарем войска Юстиниана» (quaestor Justiniani exercitus). Одновременно с федератами нового типа кое-где на окраине продолжают существовать и федераты старого образца, статус которых иногда трудно отделить от статуса союзников. Таким был, например, народ герулов, заключивших договор с императором Анастасием в 512 г. Федераты (ими на Балканах были преимущественно готы) сохраняли право исповедовать арианство, бывшее национальной религией готских народов в этот период. В результате этой реформы Анастасия федераты Восточной империи оказались более управляемыми, чем их западные собратья. Прежние племенные структуры федератов распадаются, и они постепенно ассимилируются (романизируются), сохраняя наследственный статус военных поселенцев: многие из них уже в середине VI в. носят римские имена и, видимо, мало отличаются от солдат, набранных из потомственных римских граждан. В дальнейшем федераты нового образца будут участвовать практически во всех войнах Восточно-Римской империи. Однако и при новой, более совершенной системе управления федератами в их среде иногда происходили мятежи: в 513–520 гг. — на Балканах под руководством комита федератов Виталиана, в 536–545 г. — в Африке в действующей армии под руководством Стотцы. По мере того как под напором варваров начиная с 582 г. рушилась оборона империи в Подунавье, семьи федератов постепенно переводились из угрожаемых районов в район Константинополя и далее на северо-запад Малой Азии, где они и останутся на последующее время.

Оптиматы и букцеллярии

Каждый военачальник нуждается в личной охране, хотя бы для того, чтобы в критический момент придать событиям нужный импульс: поддержать резервом в бою собственное войско или же привести его в подчинение во время мятежа. Ни римские полководцы, ни их войска в этом не были исключением: одна лишь биография знаменитого республиканского полководца Лукулла (Plut. Luc.) дает массу примеров того, с каким трудом римский полководец мог заставить римскую армию выполнять приказы. Лучшей опорой полководцу в критической ситуации служит тот отряд, который более всего обособлен от остального войска. Поэтому римляне, как и многие другие народы, рано стали формировать личную охрану полководца из иноплеменников. В эпоху республики к этому привлекали специально отобранных воинов из числа союзников — это были т. и. «отборные» всадники и пехотинцы (équités et pedites delecti) из иноплеменников, вольноотпущенников и рабов. Со времени Цезаря в источниках появляются свидетельства о существовании при полководце отрядов из германцев и галлов.[52] Цезарь имел при себе 400 германцев (убиев и батавов) и 400 галлов. Эти два отряда были унаследованы Октавианом и М. Антонием. При Августе известны Germani corporis custodes («германцы-телохранители»), набиравшиеся из батавов и получавшие солидное жалованье. При Тиберии число их достигало 1000 человек. Просуществовали они до Гальбы, который их распустил, что и стало причиной знаменитого батавского восстания, ведь в результате роспуска этого отряда батавская знать лишилась существенного источника доходов. С 70 г. появляются equites singulares Augusti («отдельные всадники Августа») при императоре числом около 1000. Одновременно при наместниках провинций существовали просто equites/pedites singulares. Дальнейшая судьба телохранителей наместников провинций неясна. Позже, видимо, те же телохранители императора будут называться «отдельными всадниками императора/господина нашего». Они выбирались из лучших воинов вспомогательных отрядов (конных ал) и прикомандировывались к полководцу, оставаясь формально в списках своей части. Начиная с Траяна, их вновь комплектуют из среды германцев Нижнего Рейна — преимущественно из батавов и убиев, а также из фризиавонов, марсаков, бетазов и каннинефатов.

В III в. стали преобладать выходцы из среднедунайских провинций. Судьба этого отряда не теряется и в смутные десятилетия III в.: батавы известны в охране Галлиена, а при Галерии в число équités singulares зачисляются новобранцы из числа карпов-дедитициев. Equités singulares были расформированы Константином в 312 г. одновременно с преторианцами. Но их место вскоре заняли новые образования— дворцовые схолы, комплектовавшиеся молодыми людьми из среды позднеантичной военной элиты.

Обычно это были сыновья известных военных — как римлян, так и варваров (франков, аламаннов, армян и т. п.). Постепенно, однако, схолы становятся все более привилегированными отрядами, почетная служба в которых привлекает выходцев из знати. Схолы были только у императоров, у полководцев охрана была организована иным способом (см. ниже). Как видно из этого обзора, на всем протяжении истории империи существовала традиция использовать специальные отряды из варваров-наемников для охраны полководца — будь то император или наместник провинции.

В римском войске (так же как и в гражданской администрации) со времен Констанция II[53] появляются своего рода адъютанты под именем доместиков. Domesticus (лат. «домочадец») назначался самим командиром, доверенным лицом которого он был. Доместик был сначала частным свободным по рождению лицом, сопровождавшим командира, а со времени Валентиниана I он переводится на государственное жалованье. Доместики (обычно один, реже — два) были у всех командиров, начиная с ранга трибуна. В конце IV в. эта чисто римская традиция доместиков сталкивается с германской традицией, а именно с варварским обычаем содержать хотя бы небольшую дружину из верных воинов, которые связаны с вождем узами личной верности. Это произошло при Феодосии I, когда огромные массы готов были допущены к легальной жизни на римской территории и к службе в римской армии. Тогда неизбежно должны были возникать ситуации, ставившие кадровых римских командиров в ущемленное положение рядом с варварскими вождями, окруженными дружинниками, будь то на пиру, в походе или в сражении. Действительно, ведь варвара всегда сопровождала внушительная свита из лично преданных ему воинов, в то время как римский командир имел лишь рабов или же подчиненных офицеров и солдат. В результате по образу и подобию доместиков у командиров позднеримской армии возникают своего рода дружинники на государственной службе. Поскольку они получали особый хлебный паек (нар. — лат. buccea или buccella «кусок пищи») от государства за свою службу, то их стали называть «букцелляриями»[54] (buccellarii). Первое упоминание букцелляриев[55] относится к 386 г. Вскоре они становятся общераспространенным явлением.

Букцеллярии были людьми лично свободными, нанявшимися на военную службу к тому или иному командиру. Букцеллярии по своему происхождению были и римлянами, и варварами: известны букцеллярии армяне, киликийцы, каппадокийцы, писидийцы, исавры, фракийцы, гунны, персы и т. д. Они могли до зачисления в букцеллярии быть федератами или регулярными солдатами из каталогов, а могли быть и просто выдающихся способностей воинами другого народа или племени. Становясь букцелляриями, они зачислялись на государственную военную службу и получали от государства соответствующее довольствие. Любой букцеллярий мог сменить своего патрона, в свите которого он служил, перейдя на службу в свиту другого, более знаменитого командира. Букцеллярии не были связаны личным обязательством мести за своего господина, как это было характерно для германских дружинников. Поэтому букцеллярии не могут считаться частными солдатами или дружинниками, находящимися на частной службе. В то же время положение и дальнейшая карьера букцеллярия целиком зависели от статуса, способностей, удачи и воли его господина. При этом возможности карьерного роста могли быть значительными: так, бывший букцеллярий со временем мог стать не только крупным военачальником (как, например, Велизарий, Нарзес, Ситта, Хильбудий), но даже пробиться и в императоры (Майориан, Маркиан, Лев). Господин, в свите (называемой в источниках «ойкией»[56]) которого служил букцеллярий, не только мог способствовать его карьере, но и постоянно лично из собственных средств одаривал букцеллярия за его службу. В результате возникала личная связь между командиром и его букцелляриями. Поэтому более известные командиры собирали большее число букцелляриев, хотя на практике их число все-таки обычно не превышало четырех сотен. Но если господин уходил с военной службы и становился частным лицом, то все его букцеллярии должны были перейти на другое место службы, т. к. частным лицам запрещалось иметь букцелляриев. Поскольку букцеллярии находились на государственной службе, император мог отобрать их у одного командира и передать другому, при том условии, конечно, что каждый из букцелляриев мог, как свободный человек, не подчиниться такой перемене и найти себе спустя некоторое время другого покровителя. Поэтому, видимо уже при императоре Юстиниане постепенно формируется группа букцелляриев, находящихся на службе не столько у какого-то конкретного командира, сколько у императора, который посыпает их под началом того или иного командира для выполнения определенных задач.[57] В конце VI в. при императоре Маврикии существует специальный корпус императорских букцелляриев из нескольких тагм под началом комита экскувиторов (командира охраны дворца), переподчинявшийся в военное время тому или иному военному магистру. В VII в. в связи с общим крахом империи императорские букцеллярии окончательно составляют один из отрядов придворной стражи (опсикия) и размещаются на северо-западе Малой Азии между Анкарой и Гераклеей Понтийской.

У видных командиров обычно было около 300–400 букцелляриев, т. е. по величине такой отряд соответствовал размеру одной тагмы. Букцеллярии делились на рядовых, называемых «гипаспистами» (греч. hypaspistai «щитоносцы»), и командиров — «дорифоров» (греч. doryphoroi «копьеносцы»).[58] Дорифоры стояли, судя по названию, в первых шеренгах и были, возможно, пентархами и декархами. Иногда они даже командовали отдельными тактическими единицами, в т. ч. регулярными частями, выполняли различные специальные задания. Во главе отряда букцелляриев стояли «начальник свиты» (ephestôs tèi oikiâi) и хозяйственник (optio). Фактически в бою букцеллярии были гвардией полководца: строились рядом с ним, охраняли его знамя и его самого. Именно с ними полководец участвовал в бою, и они-то и прикрывали его, часто ради него жертвуя собой. Видимо, букцеллярии и составляли ту тагму, в рядах которой находился полководец во время похода и битвы. Строго говоря, охрана командира в маневренном конном бою и была основной задачей отряда букцелляриев: с 80-х гг. IV в. все более распространяется тактика конного боя, по логике которой командир должен был быть в центре боя и тем самым оказывался под ударом.[59] Более мелкие командиры имели меньшее число букцелляриев: тагматархи-трибуны могли иметь человек двадцать, строившихся в две акии в центре построения тагмы для охранения командира и знамени тагмы (бандона): военные трактаты постоянно указывают, что две центральные акии должны быть набраны из отборных воинов.

В источниках VI в. (в основном в трактате Псевдо-Маврикия) присутствуют какие-то специальные гвардейские части «оптиматов» (лат. optimates «лучшие, знатные», греч. optimatoi). Оптиматы имеют наименьшую из всех частей глубину построения в бою (7 воинов), что свидетельствует об их высокой боеспособности. Для сравнения, у обычных стратиотов в глубину — 10, у федератов — 8 воинов. Оптиматы стоят всегда в главном резерве полководца под командованием специального офицера, называемого таксиархом. Численность их, скорее всего, не превышала одной-двух тысяч человек. Каждый оптимат имеет слугу, и двум из них, являющимся оруженосцами (греч. armatos, symmachos, hyperaspistes), разрешено участвовать в бою. Поэтому на взвод-акию из 5 оптиматов в строю приходится 2 оруженосца — возможно, это оруженосцы командира акии и его заместителя. Для сравнения, у федератов в бой допускается только один оруженосец, а у стратиотов — ни одного. Оружие оптиматов — в отличие от оружия других частей — в трактате Псевдо-Маврикия специально не оговаривается, видимо, они вооружены на свой манер. По национальности они преимущественно готы-ариане и имеют свою церковь в Константинополе. По поводу происхождения оптиматов существует две гипотезы. Согласно одной, оптиматы как вид войск берут свое начало в событиях 406 г., когда Стилихон принял на службу в римскую армию 12 000 «лучших» (optimates) из разбитого и сдавшегося 200-тысячного войска гота Радагайса. Они, возможно, с их семьями были поселены в Малой Азии, где много позже в средневековой Византии на территории фемы Опсикий будут зафиксированы некие «готогреки», а позже возникнет самостоятельная фема Optimaton вокруг города Ни-комедия. Согласно же другой гипотезе,[60] оптиматы Псевдо-Маврикия возникли в 575 г. во время массовой вербовки варваров на римскую службу. Возможно, впрочем, что правы обе стороны и институт оптиматов существовал длительное время, периодически обновляясь за счет новобранцев. В любом случае, оптиматы VI в. — наиболее боеспособный вид войск, состоящий из варварской знати. Возможно, что в этой роли они заполнили вакуум в мобильной армии, образовавшийся после того, как дворцовые схолы в начале VI в. потеряли военное значение.