Секрет бессмертия

========== Пролог ==========

Вечер медленно окрашивал голубое небо в тёмные тона. Затихали, готовясь к ночи, лесные птицы. Крупная синица села на покатую зелёную крышу белого особняка, скосив взгляд на застрявший в водостоке старый жёлудь. Невысокий холм, где стояло это здание, медленно обрастал травой, скрывая следы большого энергомобиля, тянущиеся к одному из больших помещений. Стёкла овальных окон ярко отражали лучи вечернего светила на едва заметную тропку вокруг белых стен.

А ниже, в низине, шумела белая берёзовая роща, которую совсем недавно начали высаживать жители города впереди. Глядя как смутные в сумерках силуэты молодых парней и девушек снуют между тонкими стволами берёз, стоящий на крыльце человек презрительно вздохнул, и затянулся электронной сигаретой. Насыщенный до горечи запах табака разлился в воздухе. Красный огонёк устройства на долю секунды высветил зелёные глаза человека в тени козырька, внимательно следившие за людьми внизу. Старческие морщины углубились от угрюмой и мрачной гримасы. «Бездельники, — констатировал он, наблюдая за юными романтиками, устраивающих пикники в низине, — лучше бы учиться шли, лодыри малолетние…» Хотя старик знал, что сейчас у студентов и школьников начались каникулы, он не мог не ворчать. Слишком ему было противно смотреть за целующимися парочками и шумными компаниями молодых людей, отмечающих то ли закрытие сессии, то ли выходные. Сплюнув на траву перед домом, зеленоглазый человек ещё раз затянулся химическим паром сигареты, вдыхая остатки ароматизированной жидкости. «Последняя капсула, — пустив целое облако в синицу на окне прихожей, он выключил устройство и засунул его в нагрудный карман клетчатой рубашки, — в жизни больше эту дрянь не возьму. Совсем разучились делать…»

Распахнув дверь, старик быстро вошёл внутрь, в прохладное и тёмное нутро особняка. Деревянные половицы едва слышно скрипнули под тёмными сапогами, когда он прошёл дальше, в длинную гостиную. Плотные занавески не пропускали ни лучика Ольмира, светила, что грело этот мир. Едва не споткнувшись в потёмках о ножку стула, старик выругался, пнул провинившуюся мебель и поспешил пройти дальше, в темноту одного из больших помещений.

Из маленьких окошек под потолком ещё проглядывало темнеющее небо. Пахло маслами, металлом и какой-то химией. Всё ещё остывала плавильня, зияя раскалённым жерлом. Тускло блестели на стойке многочисленные бутылочки и колбы с реагентами и кислотами. На круглой поверхности стола посередине помещения белели свернувшиеся рулоны плотной бумаги и воткнутый в специальный разъём карандаш. Старик медленно, чтобы ничего не задеть, подошёл к столику. «Три дня прошло, — он взял в руки один из рулонов и развернул его, — либо сегодня, либо никогда…» Он пробежался взглядом по прямым линиям и окружностям чертежа, проверяя расчёты и формулы. Беспокойно нахмурившись, он взял другой рулон и пробежался глазами по надписям внизу. Снова захотелось курить, но старик, потерев глаза, переборол своё желание, и сел на стул рядом, отложив чертежи и взглянув на кровать-кушетку перед собой.

«Во всём Аревире не сыщется гения, что превзойдёт тебя, — с усмешкой вспомнил он собственные слова, обращённые к человеку, умершему давным-давно, — что ж, сегодня мы и решим, прав я был или нет…» Сквозь окошко под потолком заглянула первая звезда, то и дело скрываясь за качающимися листьями. Старик на секунду прикрыл глаза, откинувшись на стул. Время растянулось, превращая секунды в минуты. С каждым ударом больного сердца он чувствовал, что приближается миг его триумфа… или поражения.

И миг настал. Разорвав тишину в особняке, лежащий на кушетке двухметровый силуэт издал протяжный электронный крик, противно резанувший по ушам. Тяжёлое тело выгнулось дугой, изгибаясь всеми сочленениями. Ярко вспыхнул в темноте зелёный свет, освещая металлический потолок над собой. Старик улыбнулся, открыв глаза, и тихо, но отчётливо произнёс:

— Добро пожаловать на Аревир, мой сын.

========== Глава I. Особый заказ ==========

Утро нынче выдалось свежим. В кристально чистом небе, под первые лучи светила, проносились стайки пронзительно пищащих стрижей. Лёгкий туман нехотя отступал от небольшого города дальше в низины и за полноводную реку, по которой уже шли сверкающие белизной корабли из местного порта. Белые жилые дома города Рахнака, похожие на спичечные коробки с треугольными зелёными крышами, постепенно пробуждались от ночной тишины. Слышались звуки проезжающих энергомобилей, крики и смех идущих в школу детей, чья-то ругань и гудки отправляющихся по реке судов. Город просыпался.

А выше по чёрной дороге, у окраины великолепного дубового леса, хмуро блестел зашторенными окнами двухэтажный особняк с тёмно-зелёной крышей, такой же белый, что и дома в городе. Зелёная сочная трава, ещё мокрая от росы, колышущимся морем расстилалась по всему пригорку, сверкая в лучах поднимающегося светила. Если бы не ухоженный вид здания, то могло бы показаться, что особняк необитаем: не было ни звука из нутра дома, никто не выходил из дверей и не выглядывал из окон, а створки гаражей, виднеющиеся на его боках, успели зарасти травой. То же случилось и с дорогой, ведущей к загадочному месту. Следы большого энергомобиля заросли так, что оказались практически не видны, а про следы людей и вовсе ничего не напоминало. Жители городка косо смотрели на особняк. Про него ходили разные слухи, опускающиеся до уровня страшилок для детей об ужасных монстрах, которые таились в глубинах дома и утаскивали туда неосторожных водителей. Но на самом деле, всё было гораздо прозаичней.

— Лункс! — человек перед большим круглым зеркалом наспех приглаживал ладонью тёмные с сединой волосы, при этом второй рукой пытаясь застегнуть клетчатую рубашку. — Лункс, ты не видел ключи от машины? — крикнул он в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Когда-то стройное тело обрюзгло с возрастом, выделились небольшой живот и скрюченная спина. Привыкшие к металлу мозолистые руки неловко скрепляли клёпки на клетчатой красной рубашке, забирая этим нехитрым занятием всё внимание. Вдруг его левая ладонь скрипнула металлическим звуком, а кожа на пальцах смялась. Тихо выругавшись крепким словом, человек аккуратно потянул себя за кончик среднего пальца, обнажая сизую металлическую кость вместо руки. Несколько раз сжав ладонь и убедившись, что звук повторяется, он, применив ещё более крепкое выражение, попытался вручную размазать оставшуюся смазку по суставу кисти. Добившись того, что нечаянно зажал себе палец, он проворчал заключительное ругательство и закинул искусственную кожу себе на плечо, словно тряпку.

Он стоял в прихожей с большой белой дверью, ведущей в другой, по мнению этого человека, мир. Небольшое оконце, зашторенное безвкусной занавеской в горошек, коварно пропускало лучи на лицо и начищенные чёрные сапоги человека, с недоверием смотревшего на себя в зеркало, словно выискивая все недостатки, что у него были. Лицо, испещрённое морщинами и жёсткой, словно из железа, кожей, не выражало ничего, кроме вечного раздражения и усталости, которая клонила его к кровати последние годы. Выкрашенный бежевой краской дощатый пол не слишком гармонично сочетался с жёлто-зелёными обоями, но хозяину дома некому было об этом сказать — ни друзей, ни родных у него не осталось, а клиенты по работе не стремились заводить знакомство из-за его тяжёлого характера.

— Лункс, — протянул человек, оторвав взгляд от зеркала, — ты меня слышал?

— Слышал-слышал, — раздался голос из входа в гостиную, — я ищу их.

В голосе собеседника слышался механический оттенок, но, тем не менее, он был вполне приятен на слух. Вздохнув, человек в клетчатой рубашке прошёл в гостиную — самую большую комнату в доме, не считая гаражей. Она же являлась самой светлой и самой нелюбимой для этого скрюченного старика. Посередине стоял длинный деревянный стол, застеленный простенькой цветастой скатертью, а по его краям задвинуты жёсткие кожаные стулья, которыми уже давно никто не пользовался. На стенке, напротив выхода в коридор, висел плоский телевизор, тщательно очищенный от пыли и мигающий красным огоньком индикатора.

Он получил этот особняк со всем этим приданным, но выкинуть его не было ни времени, ни желания. Заехав сюда тринадцать лет назад, он облюбовал только одну верхнюю комнату и гаражи, наполнив их компьютерами, механизмами и разной электроникой, которая помогала в его нелёгкой профессии. Встав коленями на жёсткий диван по правой стороне стола, человек раздвинул двумя пальцами жёлтые шторы и посмотрел на виднеющийся вдали город.

— Терпеть не могу туда выбираться, — проворчал он, жмуря от ярких лучей зелёные глаза, — в самом деле, я же писал в объявлениях, что желательно приезжать ко мне со своими поломками.

— Я нашёл твои ключи, — раздалось у него за спиной.

В проходе в коридор стояло двухметровое существо с рысьей головой, смотрящее на него зелёными светящимися глазами, радужка которых была разделена на шесть секторов. Его двухколенчатые ноги повторяли форму лап настоящих кошек, но передние, напротив, казались похожими на человеческие руки. Зеленовато-бурый оттенок шерсти лоснился на свету, придавая этому существу «живой» вид. На его нижнюю часть были надеты синие джинсы, задранные до колен. И хотя он абсолютно в них не нуждался, Лункс всё равно надевал их из эстетических соображений. Если бы на месте этого человека оказался кто-то другой, то наверняка бы решил, что перед ним настоящая рысь, которая встала на задние лапы, но он-то знал истинную природу этого существа.

Им дали название «анимагены», от производных слов «душа» и «рождение». Роботы со сложнейшим внутренним устройством, ожившие машины и «прорыв в технологическом прогрессе» — и всего одного он собрал сам. Долгих пять лет, без сна и отдыха, старый робототехник создавал скелет и корпус, скреплял составляющие, писал схемы и программы, вставлял платы и подключал распределители к генератору. Бережно укладывал процессор и запитывал проводами и трубками-венами весь механизм. И вот однажды Лункс пробудился.

Анимаген не просто робот. Помимо сложного и специфичного механизма, в нём есть ещё кое-что, что отличает его от обычных машин.

— Ты забыл их в машине с прошлого выезда, — с укоризной в голосе произнёс Лункс, демонстративно тряся связкой серебристых палочек, зовущихся ключами, — как можно быть таким рассеянным, Мастер?

Личность. У Лункса была собственная личность, самостоятельная и вполне устойчивая, та особенность, что присуща живым существам. Как так получилось, что он ею обладает, Лункс не знал, и сколько бы ни допытывался у Мастера, тот никогда не отвечал на этот вопрос, что ещё больше раззадоривало любопытство анимагена.

— Это тот заказ, о котором ты говорил? — поинтересовался он, следуя за своим хозяином в гараж-мастерскую. — «Срочный ремонт»?

— Да, и чем дольше я про него думаю, тем меньше он мне нравится, — проворчал тот, пройдя в большое помещение и дёрнув за рубильник справа.

Перед ним, вспыхнув светом шести длинных дневных ламп под потолком, предстала его «святая святых» — мастерская, обильно заставленная различными механизмами, запчастями, приборами, кабелями, листами металла, инструментами, бутылками с маслами и химикатами на стойке и прочими «радостями» механиков. У заваренной насмерть створки наружу темнела жерлом широкая плавильня, уже много месяцев не знавшая огня. Справа, у стойки с заготовками, находились две большие ванны, наполненные запчастями и проводами, а посередине стоял большой круглый стол у которого вместо ножки был металлический винт, регулирующий его высоту. Хаотично разбросанные многочисленные чертежи и детали на нём топорщились странной пёстрой грудой, создавая впечатление лёгкого беспорядка. Запах масла и жжёного металла, въевшийся в это помещение, заставил Мастера, с удовлетворением осматривающего свои владения, умиротворённо вдохнуть этот затхлый воздух.

— Так что это за заказ? Опять пылесосы?

— Не знаю. Судя по описанию, что-то крупное, — пожал плечами человек, — они предложили четыре сотни тысяч тринтаров за работу, не думаю, что за обычный пылесос предлагают такие деньжищи.

Найдя на стойке с жидкостями бутылку машинного масла, Мастер попытался нацепить на неё трубку, но эта затея провалилась — слишком туга оказалась насадка, созданная, чтобы не пролить ни капли ценного масла мимо. Ему на помощь пришёл Лункс. Быстро надев трубку на бутылку, он вытянул механическую руку Мастера и вопросительно посмотрел на него. В отличие от корпуса, ладонь анимагена была покрыта тёмным упругим веществом, тёплым и шершавым на ощупь.

— Между основной костью и суставом, — указал тот на повреждённый участок конечности, — наверное, я долго не менял смазку, — он задумчиво почесал почти седую бороду, глядя, как Лункс заботливо выдавливает масло ему на сустав.

— Да у тебя тут ржавчина! — воскликнул анимаген, осматривая руку. — Как ты вообще дошёл до такого состояния? Смазка уже вся пересохла!

— Ну, я давно не выходил из своей комнаты, — виновато посмотрел на него Мастер, — не думал, что за пару дней такое случится…

— Пару дней? Мастер, тебя не было две недели! — возмутился Лункс, натягивая искусственную кожу ему на руку. — Удивительно, что у тебя ещё ничего не отвалилось!

Мастер лишь улыбнулся на язвительную реплику корявой, жутковатой улыбкой. Пропитанное машинным маслом лицо, казалось, уже не способно на такую мимику, но он не мог не улыбнуться, видя заботу о себе. Он не планировал создавать Лункса как няньку, но анимаген сам проявил инициативу, назначив себя домохозяином, следя за порядком в доме. Мастер не оценил этого жеста, и Лункс поначалу обижался на такое равнодушие к своей работе, пока не понял, что его хозяин просто сильно устаёт. Бесконечные заказы на ремонт сломанных роботов, прошивка их программ и установка обеспечения вытягивали из него все силы, а бессонница и кофе добивали расшатанную нервную систему. За последние два года он сильно сдал, поседел и уже не мог позаботиться о собственной механической руке, или делал вид, что не может, попросту забывая об уходе за ней. Лункс не понимал, почему тот просто не заменит себе устаревшие изношенные детали, не поменяет масло и не прочистит органы связи. Пришлось Мастеру покупать книги по биологии и учить своё творение устройству человека. Увы, робототехник в этом не преуспел, не помог даже чип обучения, что был встроен в процессор Лункса. Анимаген так ничего и не понял, кроме того, что его хозяин не может заменить свои составляющие. «А что будет после того, как откажет твой процессор и выключится генератор? — допытывался он у Мастера. — Что мне делать?» Но тот всякий раз уклонялся от ответа, украдкой вздыхая и понимая, что ему нечего сказать.

— Так, ну ты правила помнишь? — спросил он его, рассовывая по карманам рубашки отвертки и паяльник на батарейке. — На улицу не выходить, кроме меня никому не открывать…

— Я помню, только…

— Смоул в холодильнике, зверьё домой не запускать, без меня себе ничего не припаивать…

— Но…

— В моей комнате книги не трогать, к основному компьютеру не прикасаться даже ради пыли. Я постараюсь вернуться к полудню, но Спирус их знает, что там за дело такое. Ты что-то хотел сказать? — наконец, спросил он насупившегося анимагена.

— Ты штаны забыл надеть.

Только сейчас Мастер обнаружил, что стоит в одних трусах.

***

Шестиколёсный серый микроавтобус, с виду напоминающий броневик, довольно урча энергодвигателем на субплазме, выползал из недр гаража, объезжая особняк. Сидящий за штурвалом Мастер бросил тоскливый взгляд на окна второго этажа — работа вновь заставляла выбраться из уютного «логова», с чем он был категорически не согласен в душе. Переживал он так же и из-за Лункса — тот видел других людей лишь издали — кто знает, что произойдёт, если тот встретится с незнакомцем? Анимаген по своей природе уникален — личность, заключённая в механический корпус, ничем не уступающая человеку, а то и превосходящая его. Но в силу молодости, рысь многого не знал, и мог попасть в очень плохие руки, и это казалось самым страшным, что мог представить себе Мастер.

Когда-то он, известный ещё под другим именем, закончил Тиалакский Робототехнический Институт, открытый в середине двадцать первого века одним учёным, который создал первого автономного робота. Мастер был одним из лучших на курсе и с жадностью поглощал предлагаемые знания о сложных процессорах и искусственных интеллектах. Он даже открыл свою мастерскую по ремонту роботов, прежде чем перебрался в столицу в поисках лучшей жизни. Там он стал одним из ведущих робототехников одной организации, добился высокого звания, расположения босса и, казалось, жизнь наладилась, но… Босс сбежал, организация распалась, а штат сотрудников разошёлся кто куда, а ему ничего не оставалось, кроме как самому уйти прочь. Впрочем, одного Мастер не забыл: чертежи анимагенов. Прибыв в Рахнак, мелкий тихий городок у реки Тоту у самых границ государства, Мастер первым делом заново открыл ремонтную мастерскую, выкупив на остатки накопленных денег заброшенный особняк у окраины дубового леса. Роботов в городе было не так много как в центральной части страны, но и здесь он нашёл себе клиентов. Потихоньку скопив материалы и деньги, он, в один прекрасный день, объявил о временном закрытии фирмы и заперся в доме на пять лет, для воплощения своей давней мечты. Так и появился Лункс. Мастер не хотел вбивать в его голову заранее заложенные знания человечества в программах, вместо этого он поставил ему чип-накопитель, позволяющий ему самообучаться. Таким образом, Лункс на жизненном опыте начал познавать окружающий мир, руководствуясь живыми знаниями, а не программными шаблонами. Но почему он, будучи машиной, может проявлять чувства, эмоции и характер, знал только его создатель, и только он знал, какую цену ему пришлось за это заплатить.

Тем временем, «броневичок», как ласково величал машину Мастер, уже въехал на территорию города. Рахнак всегда был тихим, незаметным местом, живущим своей жизнью во все войны, и это стало основной причиной его переезда сюда. Белые жилые дома из бетона, сверкая зелёными треугольными крышами, зияли распахнутыми окнами, благоухали цветочными лужайками и свежей выпечкой, которую готовили хозяйки. Ещё не закончился последний месяц весны, а жара уже наступила, и Мастер, не в силах больше терпеть духоту, опустил затемнённое стекло боковой двери. Когда-то давно, эту машину подарил ему покойный отец, как подарок к отличному окончанию института. Сдав на права, он быстро переоборудовал салон машины под небольшую комнату, где можно было спать, хранить инструменты и перевозить тяжёлое оборудование. Это не раз помогало Мастеру, когда он ещё работал на ту организацию. И хотя всё теперь осталось в прошлом, «броневичок» всё так же верно служил своему хозяину. К слову, энергомобили, как повседневный вид транспорта, появились гораздо раньше роботов, а потому уже давно были поставлены на конвейерное производство с отлаженной технологией изготовления, в то время как последние только вводились в обиход обычной жизни. И вот «обычная жизнь» привела Мастера к своему призванию.

Фирма, которая сделала вызов, по описанию в Сети ничем не отличалась от других ей подобных — небольшое развлекательное кафе со сценой и игровой площадкой, больше подстроенное под детскую аудиторию, но в виду месторасположения в центре пользовалась популярностью и у офисных работников. По словам директора данного заведения, у них произошла поломка четырёх роботов, правда, он не уточнил каких именно, и это не на шутку взбесило Мастера. «Ну не дай тебе Спирус, что это всего лишь роботы-тостеры! — грозился он, кипя от злости, вызванной жарой и пребыванием вне дома. — Запрограммирую их тебе, чтобы швыряли хлеб в лицо, вспомнишь, как меня из дома вытаскивать!»

Центр города всегда оживлённее, чем окраина. Ряды уличных фонарей, похожих на пики, стояли среди высоток и больших цветастых зданий рынков и универмагов, сияя наконечниками. На противоположной улице собирались на занятия студенты местного университета — шумная и весёлая компания. Слышались шутки и громкий смех, а в тени проулков сверкали красные огоньки электронных сигарет. Потихоньку оживая, Рахнак превращал сонное утро в обычный будний день. Тихий шелест энергомобилей сочетался с запахом еды из ресторанов и кафе, начинающих готовить красивые, аппетитные блюда. Аромат пищи взбудоражил голод, но Мастер не обратил внимания на занывший живот — дома его ждал тёплый обед, а значит отвлекаться на такую ерунду не стоило. Пёстрые здания быстро сменяли друг друга. Вот уже показалась администрация города, выполненная в виде высокого сизого шпиля, возвышающегося над дорогой и другими зданиями. Как сердце, она пропускала через себя все торговые потоки города, обеспечивая его беспечной жизнью и энергией от подземной электростанции. Однако старый робототехник не любил этого здания — где большие деньги, там и большая злоба, там проявляются худшие качества человеческой натуры.

— А вот и ты, зараза, — сплюнул Мастер на чёрный асфальт, глядя на броскую вывеску с вызывающей надписью «Всегда рады вашему аппетиту!» на двухэтажном широком кафе из красного кирпича с названием «Фэо», — ну, держитесь! — и он нагло припарковался перед самыми дверями заведения, выключив питание.

Проверив наличие в карманах отвёрток, паяльника и номера договора, робототехник спрыгнул на землю и захлопнул дверь кабины. Потёртые синие джинсы, что он надел, больно сдавили одну из отвёрток у него в кармане, и Мастер, яростно выругавшись, вытащил её. За этим занятием он не заметил, как перед ним выскочил худой паренёк в синей униформе, удивлённо оглядывая «броневичок» и пытаясь выдавить из себя хоть слово.

— Парковаться здесь нельзя? — решил помочь ему Мастер, снисходительно улыбнувшись. — Ну ничего, я только на минутку загляну, посмотрю, что с вашими роботами случилось.

Услыхав слово «роботы», охранник дёрнулся и, округлив глаза, потянулся к рации.

— Так вы робототехник! — воскликнул он, нажав на кнопку на устройстве. — Нейге Лютарин, прибыл робототехник! — отрапортовал тот дрогнувшим голосом, не сводя глаз с нахмурившегося Мастера, словно опасаясь, что тот убежит. — Да, я понял, сейчас приведу его, — он отошёл влево, жестом приглашая его зайти внутрь, — мне приказали отвести вас прямо к директору.

— Он у вас что, механический? — недовольно пробубнил Мастер, проходя вместе с пареньком в недра кафе. — Я роботов чинить приехал, а не разговоры вести.

— Но директор сам попросил меня! — виновато ответил ему тот, но робототехник пропустил его слова мимо ушей, осматривая помещение.

Как он и предполагал, кафе предназначалось для детей, об этом свидетельствовали яркие краски на стенах и расписная зашторенная сцена, которая занимала добрую половину залы. Лёгкая ненавязчивая фоновая музыка прекрасно сочеталась с летними цветами и оформлением помещения, а запах готовящейся выпечки вновь заставил живот Мастера призывно взвыть. Здесь, как он успел заметить, нырнув вслед за охранником в служебный вход на лестницу наверх, завтракали и мамы с малыми детьми, и прогуливающие пары студенты, и вечно спешащие офисные работники и даже несколько чиновников из администрации. Раздавался звонкий детский смех и чей-то монотонный голос — это полусонный работник в фиолетовом костюме волшебника с дурацким колпаком и потрёпанной накладной бородой рассказывал сказку ребятне, всем своим видом выражая ненависть к работе.

«Ну просто безудержное веселье, — прокомментировал про себя Мастер, поднимаясь на второй этаж, — и зачем тут роботы? Всё и так гладко с виду». На втором этаже, который был отделан чёрными и белыми кафельными плитками, они быстро преодолели короткий коридор и оказались перед большой, оббитой кожей и позолотой, дверью.

— Эри, можно войти? — паренёк осторожно заглянул внутрь. — Прибыл робототех…

— Можно-можно, — ответил вместо секретарши тучный мужчина под два метра ростом с аккуратно приглаженными волосами и усами, в строгом сером пиджаке и пахнущий дорогим одеколоном, — ты свободен, Айк, — он небрежно махнул рукой на охранника, и тот поспешно ретировался, — я — Аган Лютарин, директора этого кафе. А вы, значит, и есть тот робототехник, которого все хвалят? — директор придирчиво осмотрел Мастера с ног до головы. — Не таким я себе вас представлял.

— У меня есть дела поважней, чем ублажать чей-то взор своим внешним видом, — холодно ответил ему тот, понимая, куда ведёт разговор. Большие деньги превращали людей в больших эгоистов, — вы звонили мне по поводу четырёх сломанных роботов, — решил он перейти сразу к делу, дабы не раздувать конфликт.

— О да, это так! Пройдём…те, — нейге Лютарин взял Мастера за плечо и повлёк куда-то вглубь тёмного коридора слева от двери его кабинета, — мы их убрали в кладовку. Дело было вот как: мой давний знакомый, что промышляет продажей старой техники, нашёл на заброшенном складе одной организации несколько старых роботов для рекламы. Зная, что я владею кафе, он предложил их мне, но так как я человек несведущий в делах техники, то поздно обнаружил, что эти роботы совершенно негодны не то, что для рекламы, но и вообще для чего-либо. В этом городе толкового робототехника днём с огнём не сыщешь, а тут мне попалось ваше объявление. Позвонив по местным фирмам, я получил на вас исключительно положительные рекомендации. И вот, собственно, вы здесь.

— А почему вы не могли привезти ваших роботов ко мне домой? — хмуро поинтересовался Мастер. — Где находится мой особняк эти фирмы наверняка знают…

— Я не мог рисковать, тратя лишние деньги на аренду грузовой машины. Да вы сейчас и сами всё увидите, — они дошли до внушительной механической двери с кодовым замком, и директор, предусмотрительно прикрыв цифры ладонью, быстро ввёл код, — вот они.

То, что обнаружил Мастер на полу этого помещения, заставило его замереть, судорожно сжав кулаки. В «кладовке», он уже понял, что общее обозначение размеров этой фирме чуждо, лежали прямо на полу пять изломанных металлических скелетов с кусками пластика на лицевых частях. Основные корпуса, точнее их огарки, валялись неподалеку, полностью разбитые и разодранные. Мастер уже навскидку определил, что механизмы принадлежали к моделям более совершенным, чем простые бытовые роботы, но больше его поразило другое. Помимо того, что строение их скелетов являлось гуманоидным, так ещё и обломки на их лицах явно были звериными. Он отчётливо различил бурого медведя, жёлтую птицу, нечто похожее на зайца и двух лис — рыжую и белую. Тоскливо глядя на него пустыми глазницами, они уже давно покрылись пылью в дополнение к саже, что обильно покрывала их большую часть. «Не может быть! — Мастер почувствовал, как потеплела изнутри его механическая рука. Он прошёл внутрь и опустился на колени перед скелетами. — Они же… сомнений нет! Но как?..»

— Сколько времени вам потребуется, чтобы их восстановить? — напомнил о себе Аган, наблюдая за тем, как Мастер бережно стирает пыль с лиц роботов.

— Два месяца, — после паузы ответил он, — может, больше.

— Два месяца?! — возмущённо раздул ноздри владелец кафе. — Это слишком долго!

— Это самое минимальное время, — голос Мастера мгновенно похолодел, — вы сами посмотрите — это даже не роботы, это их обломки! По сути, мне придётся их делать с «нуля». Посмотрите, — старик приподнял тяжёлый скелет одной из лисиц, — окаменевшая копоть по всему хребту, суставы заклинены, а это что? — он взглянул на приваренный к кисти крюк. — Нет, вы видите это?! Чтобы отпаять такое, мне потребуется специальный резак, а потом ещё и руку новую делать! Тут на неделю в очистительную ванну только его, а их тут… погодите-ка! — он осторожно опустил скелет обратно на пол. — Вы же сказали, что у вас четыре робота, а я вижу пять.

— Я подумал, что четверых нам будет достаточно, да и по бюджету мы не укладываемся, — после напора робототехника пыл директора быстро угас, — поэтому вы возьмете вот этого с крюком, медведя, птицу и зайца. Сами понимаете, расходы на их покупку и починку уже мне выходят в приличную сумму.

Словно тень пробежала по маске белой лисы, и Мастер заметил её.

— Возможно, позже я выкуплю у вас её, — заявил он удивлённо заморгавшему Агану.

— Так вы берётесь за заказ?

— Да, берусь, — кивнул тот, посмотрев ему в глаза, — но учтите, корпуса и маски я буду делать из своих материалов, а эту рухлядь выбросите в овраг, — Мастер с важным видом сложил руки на груди, — теперь по финансам. Вы обещали мне четыре сотни тысячи за всю работу, я согласен, но с условием, что мне будет аванс в сто пятьдесят тысяч за материалы.

— Но это же грабёж! — попытался возмутиться директор, но Мастер заткнул его, подняв указательный палец вверх:

— И пришлите своих рабочих сюда, нейге Лютарин, пусть перетащат роботов в мою машину. Моя спина вряд ли выдержит вес этих железяк.

Эту просьбу Аган Лютарин исполнил без всяких возражений, с бесшумностью слона шепнув секретарше: «А то заклинит его ещё!», на что Мастер показал ему неприличный жест. Уже давно кончились те времена, когда бы он от души ударил этого надутого болвана в глаз и ушёл восвояси. Теперь он просто старый ворчливый робототехник, который медленно чах в своём особняке. Следуя вниз, за тремя рабочими в красных робах, Мастер ещё раз посмотрел на обеденный зал. Народу немного поубавилось, и теперь он увидел, что у сцены стоит большая фиолетовая коробка с ядовито-зелёным бантом на крышке. И словно молния сверкнула перед его глазами. «Что за ерунда?» — он сердито потёр веки, пытаясь стереть неясные образы, неожиданно появляющиеся перед ним. Один он запомнил особенно ярко — белая улыбающаяся маска куклы, смотрящая на него равнодушными глазами. Образ? Или реальность? Картинка стала настолько чёткой, что ему начало казаться, что эта кукла стоит перед ним, закрывая спину идущего впереди человека.

— Вам плохо? — послышался голос одного из рабочих, когда Мастер побледнел и пошатнулся, схватившись за стенку.

— Нет-нет, — поспешно ответил Мастер, силясь справиться с нарастающим напряжением в голове, — всё в порядке…

«Это не совпадение, — уже позже подумал он, выезжая прочь из города, — у этих роботов было тёмное прошлое, но теперь нельзя отступать. Грядут перемены».

========== Глава II. Новые открытия ==========

Шорох шин знакомого энергомобиля Лункс услышал ещё издалека. Встроенные в его уши мощные микрофоны с плавным переходом громкости позволяли ему слышать на большом расстоянии. Как назло, все комнаты он вычистил ещё вчера, а в холодильнике Мастера ожидала замороженная отбивная, поэтому дома анимагену было категорически нечем заняться. Со скучающим видом Лункс лениво перевалился на другой бок и скосил взгляд на телевизор. Он многое не понимал в людях, сколько бы ни старался, и неудачи только нагоняли на него тоску. В эфире вновь крутили передачу про некие «интриги», «расследования» и «отношения», плавно выливающиеся в сотни серий, затягивающих своими сетями. Что такое «интриги» и «расследования» Лункс знал, но каким образом сюда приписывались «отношения», оказалось выше его понимания. «Что за странные создания эти люди? — подумал он про себя, выключив телевизор и прикрыв глаза. — Всю жизнь носят одни и те же детали, не могут их сменить, выдумали какие-то «отношения»… глупо!» Собственное мышление позволяло ему понять структуру общества, политические разногласия и конфликты интересов, даже некоторые стратегические ходы глав государств, что он видел по телевизору, но логику людей он часто не понимал. «Может, я дефектен, раз не могу это осознать? — рассуждал анимаген, слушая, как открывается дверь гаража, и машина въезжает внутрь. — С другой стороны, Мастер ни разу не говорил со мной об этом, может быть, это присуще только определенным моделям людей? Или другие люди дефектны, раз страдают подобным?» Он вздохнул и вытянул уши, прислушиваясь к звукам в доме.

Нос служил ему воздуховодом, циркулируя воздух внутри его тела через распределитель, чтобы оно не перегревалось. А вот спать для Лункса раньше было необычно. Будучи механизмом, он не нуждался во сне, и до некоторого времени даже не понимал, что это такое. И когда он увидел, что Мастер «отключился», упав на кровать, то сильно перепугался. Объяснив своему творению, что «сон» — это лишь временное «отключение» организма для восстановления им энергии, Мастер предложил ему самому «поспать» и даже нашёл для этой цели где-то старую кровать, обустроив дальнюю комнату над кухней под его спальню. Проснувшись на следующее утро, Лункс с удивлением обнаружил улучшение производительности системы. С тех пор он сам стал засыпать, перестав тревожить своего создателя по ночам.

Каждый новый день для него значил какое-то открытие, однако дом он давно исследовал до каждого миллиметра, как и прилегающий лес, и Лункс всё чаще смотрел на город в низине, размышляя о жизни людей. Хлопнула дверь машины, и послышались тихие шаркающие шаги старика. «Однако, он приехал раньше, чем я думал, — подумал рысь, слушая, как Мастер ходит вокруг машины, — неужели это действительно всего лишь пылесосы? Он наверняка в ярости, если это так»

— Лункс! — раздался окрик через весь особняк. — Иди сюда, Лункс!

Недовольно выдохнув, он приподнялся с дивана и посмотрел в сторону коридора в мастерскую. Интересно, зачем он ему сейчас понадобился?

— Лункс!

— Да иду я, — недовольным тоном ответил анимаген, поднимаясь с дивана, — иду.

Когда Мастер куда-то выезжал, он всегда возвращался в плохом настроении от самого факта выезда. Словно ему был противен тот мир, что находился по ту сторону входной двери. Однако, Лункс немного завидовал ему, потому что он очень ловко управлял машиной. Тот как-то пытался его научить вождению, но так профессионально как у него у анимагена никогда не получалось. «Ты не чувствуешь машины, — ворчал старик, наблюдая, как неумело Лункс въезжает в гараж, раскидывая запчасти и коробки, — ты действуешь правильно, но не душой. Если ты научишься доверять своему внутреннему порыву, у тебя всё получится!» Что такое душа и в какой части механизма расположена Мастер не уточнял, а сам Лункс не нашёл у себя в памяти даже близко подобного. Огорчившись, что именно этой функции ему не хватает, он решил поискать её в мастерской, но нашёл лишь чип-усилитель для реакции сервоприводов и припаял его к запястью, за что потом получил по ушам от Мастера.

Пройдя через мастерскую в гараж, представляющий из себя просторное помещение, обставленное машинным хламом и запчастями двигателя, Лункс обнаружил Мастера сидящим на переднем бампере. Робототехник мрачно хмурился и задумчиво смотрел на ящик с инструментами, словно собираясь высказаться ему о нелёгкой жизни.

— Что случилось? — удивлённо спросил анимаген, проходя внутрь. Если Мастер задумывался не склонившись над чертежами или компьютером, значит, произошло что-то серьёзное.

— Подойди, — тихим голосом попросил его старик, поднимая взгляд.

Нерешительно потоптавшись на месте, Лункс покорно сделал шаг и встал рядом, вопросительно глядя на него.

— Сядь, — пригласил Мастер, кивнув на бампер, — пять лет, — уставшим голосом продолжил он, когда анимаген подчинился, — пять лет я тебя собирал. Ковал скелет и корпус, создавал генератор и растил техномышцы, сервоприводы и платы, писал программы и настраивал процессор. Пять долбанных лет. А ещё три года обучал всему, что знаю.

— К чему ты это говоришь?

Тот не спешил с ответом.

— У меня в кузове лежат четыре покорёженных робота без всякого намёка на быстрое восстановление. Срок сдачи заказа — два месяца, ну плюс месяц опоздания. Хоть я и выбил нам аванс, но я только на полпути сюда вспомнил, что у нас нет материалов для такого объёма работы. Да Спирус с материалами, у нас нет времени на это!

— Но как же они уговорили тебя на такой срок? — возмутился Лункс. — Наверняка же можно продлить дату сдачи!

— Этот директор… — Мастер выругался, отправив своего работодателя в такие глубокие места, которые не знали и самые опытные шахтёры. — Он надавил на меня! Говорит: «Что же вы за робототехник такой, раз не можете уложиться в такие сроки?» Как будто ему что-то известно о сроках сборки роботов! — на этот раз директор был превращён в существо неизвестное науке, но отличающееся скверным характером.

— Так что ты собрался сделать? Отказаться?

— Отказаться? Ну уж нет! Эти роботы… — Мастер нервно оглянулся на машину. — Понимаешь, Лункс, это не просто роботы, это анимагены. Такие же, как ты. Отказаться их восстановить было бы преступлением и предательством с моей стороны. Я смог сделать только одного за пять лет, но четырёх… это такая колоссальная работа…

— Но теперь у тебя есть я, — напомнил ему Лункс, — вместе будет быстрее, я ведь могу не спать неделями, и даже больше! Ты только объясни, что нужно делать.

— Да… да, ты прав! — хмурое морщинистое лицо Мастера посветлело. — С тобой, с твоей силой и энергией, работа будет спориться куда быстрее! Прости, что не подумал о тебе сразу. Я настолько привык работать один… Но тебе стоит быть аккуратней — твоя шерсть может вспыхнуть от лазера или искр, не прикасайся к раскалённым заготовкам в плавильне, с маслом осторожней — оно может забиться в воздуховод и тогда…

— Я понял-понял, мне потребуется защита, — поспешно перебил его анимаген, содрогнувшись, — ты только повтори, а то сегодня магнитные бури или ветер не с той стороны дует: эти роботы — анимагены?

Но Мастер резво соскочил с бампера и быстро ушёл в мастерскую, оставив удивлённого Лункса в гараже.

— Вытаскивай их из кузова, — раздался ворчливый голос за стенкой из фанеры под шум включающихся механизмов, — у нас большой заказ, не будем терять времени!

***

Ещё утром мастерская была холодна и неуютна, но теперь здесь кипела работа. Мастер преобразился — вместо скрюченного поседевшего мрачного старика, он стал словно дирижёр на концерте, только в «рабочей» одежде — белом халате, защищающим от огня, электричества и кислот, поверх старой синей футболки и потёртых лёгких штанов. Быстро задав себе ритм работы, он то паял какие-то схемы и платы, то сидел за чертежами, то выпиливал новые детали из имеющихся материалов. Лункс, также облачившийся в защитный халат, перчатки и маску с окуляром, стал похож на кота-учёного из детских мультфильмов. Искренне стараясь помочь своему хозяину, он молча и быстро выполнял все указания, но его самого распирало от вопросов.

— Может, стоит снять с них эти обломки? — спросил он, остановившись у ванн, теперь наполненных очистителем, жёлтой жидкостью с запахом резины. — Зачем они нужны?

В ваннах, наполненных бурлящим жёлтым очистителем, лежали по два скелета, отмокая от пузырьков, создаваемых генераторами. Чтобы ускорить процесс создания, Мастер решил поместить в обе ванны всех четырёх: медведя и зайца в одну, а птицу и лиса в другую. И теперь они неотрывно смотрели на них со дна ёмкостей пустыми глазницами, словно наблюдая за работой двух робототехников. Лёгкая жёлтая жидкость под названием «пургат» — химикат, призванный содрать окаменевшую копоть с костей роботов, активно разжижал лишний налёт, но до конечного результата было ещё далеко.

— Нет, пока не нужно, — ответил Мастер, не отрываясь от чертежа на столе, циркулем обводя окружность головы, — мы же делаем строго определённые виды зверей, поэтому важно не забыть, кто из них кто.

Блестящая защитная маска, такая же, как и у Лункса на груди, лежала рядом, выпуклая, и с одним большим окуляром. Наткнувшись на неё карандашом, которым вёл линию, Мастер с ворчанием спихнул её на пол.

— Откуда они их вообще взяли? — Лункс склонился над ванной с медведем и зайцем. — Ты не говорил, что есть ещё анимагены, кроме меня.

Мастер не ответил. Морщинистое лицо в свете настольной лампы не выражало ничего, кроме сосредоточенности над чертежом. Лункс уже было подумал, что тот опять проигнорировал его вопрос, но Мастер оторвал голову от стола и откинулся на спинку жёсткого стула.

— Я не знаю, откуда они их взяли и что за склад ограбили. Это не просто роботы для рекламы или каких-то бытовых работ, а настоящие анимагены. Их никто не производил, кроме одной организации… не знаю, в общем, — он внимательно посмотрел на своего подопечного, слегка прищурившись, — взгляни, насколько хороша эта работа — даже спустя столько времени и с такими повреждениями они остались целыми. Все рёбра, позвоночники, черепа и малые кости целы. Пальцам и челюстям, правда, повезло меньше, но это поправимо. Их словно сожгли… — он хмыкнул и опустил голову. «А что, если они не закончили свои эксперименты? — задал он сам себе вопрос, внутренне содрогнувшись от ответа. — Или это просто случайно найденные призраки прошлого?»

Некоторое время они молчали. Окончив разлиновывать бумагу, Мастер взялся готовить химическую смесь, называемую «тергум», тугую чёрную кожу, что обтекала тело анимагена под листами внешнего металла. Тергум мог гнуться, сгибаться, но не рвался — составляющие элементы не давали структуре распасться, поддерживаемые химикатами в жидкости, которую пили анимагены — «смоул». Единственным недостатком тергума оставалась сложность производства, и Мастер всерьёз опасался, что ему попросту не хватит этой смеси на всех четверых. Рецепт этого химиката разрабатывали не один год, и немногие знали о его свойствах и прочности.

— И всё-таки, — вновь заговорил Лункс, осторожно выжигая лазерным резаком разъёмы и пазы на процессоре, — почему ты решил взяться за эту работу? Неужели только из каких-то моральных порывов?

— Не только, — Мастер повернулся к нему с большим герметичным термосом с подогревом, где варились опасные кислоты, — понимаешь, мой дорогой Лункс, в этих роботах, кроме их уникальности, есть ещё кое-что.

— Уникальное количество копоти?

— Не язви. Я имел ввиду, что у них есть душа.

Услышав знакомое слово, анимаген напрягся и посмотрел на ванны.

— Хочешь сказать, что вот у этих проржавевших закопчённых железяк есть то, чего нет у меня?! — с досадой воскликнул он.

— Она и у тебя есть, — нахмурился Мастер, тряся термос, — душа есть у всех, кто может чувствовать, испытывать эмоции и мыслить. Это неотъемлемая составляющая каждого живого существа.

— Как это она у меня есть? — удивился Лункс. — Я же искал, нет у меня ничего подобного. И вообще, мне кажется, я дефектен… — признался он, понурившись.

— Не говори ерунды, ты совершенен в своём роде, — ни скрипа, ни шелеста суставов, ни торчащих проводов не было у Лункса, — позволь, мой сын, я объясню тебе, что есть душа, — Мастер поставил термос на стойку с жидкостями и сел на стул, — в нашем понимании, душа — это огромный источник энергии, своеобразный аккумулятор, что питает всё тело и разум. Она зарождается в живых существах и уходит оттуда с их гибелью. Душа есть в людях, животных, деревьях и даже у нашего мира, Аревира. И, конечно же, она есть у тебя и у них, — он кивнул на ванны.

«Вот это поворот, — изумился Лункс, слушая своего хозяина и переводя взгляд на скелеты, — получается, что они живые? Но они же всего лишь груда металла, откуда у них души?»

— А как же получилось, что я и они обладаем ими? — решил спросить он, не отрывая взгляда от ванн. — Ведь ты сказал, что ими могут обладать только люди?

— Я сказал, что они зарождаются в живых существах, но обладать ими могут все. Душа есть не только у людей. Есть также способ перемещать её из одного тела в другое, правда, он уже давно забыт.

— Но я-то жив! — воскликнул Лункс. — Если следовать твоим словам, в меня эту душу переместили! Как ты её мог переместить, если способ забыт? Или ты его знаешь?

Вместо ответа Мастер лишь улыбнулся усталой, но довольной улыбкой. «Всё идет по плану, — подумал он, глядя на нервничающего от ожидания ответа анимагена, — всему своё время»

— Всему своё время, — повторил он вслух, отворачиваясь от разочарованно вздохнувшего и нахмурившегося Лункса, — когда-нибудь ты это узнаешь, — тихо добавил он, возвращаясь к работе.

***

Время было уже далеко за полночь, когда Мастер, утомлённый пайкой новенького распределителя и воздуховода, ушёл наверх, писать программное обеспечение для будущих процессоров, а Лункс остался внизу, доделывать крепления и пазы. Лазерный резак, древний, по словам Мастера, как каменное колесо, сверкал красным лучом, проделывая в тугоплавком металле отверстия. «Такое ощущение, что он не хочет, чтобы я знал о душе, — рассуждал Лункс, закрепляя в тисках на металлическом верстаке заготовку, которой предстояло стать бедром, — почему? Неужели он думает, что я не пойму? Или тут что-то ещё?»

«Бастум», металл, открытый всего полстолетия назад, сейчас стал довольно распространён из-за богатых залежей, но ужасно капризен при обработке, а потому дорог. Мастер потратил львиную долю своего аванса на кипу листов такого металла, ещё часть на микросхемы и платы, и остаток на «арден» — редкий драгоценный металл, который при правильной обработке мог создать цикл перемещения энергии внутри механизма. В свете последнего, что узнал Лункс, он уже понял, зачем ему такой металл.

— Несправедливо это, — сказал он сквозь защитную маску, — я хочу знать, откуда у меня душа и откуда взялись другие анимагены, — внезапная догадка осенила его — если есть другие анимагены, то он совсем не уникален в своём роде, — получается, что я зря себе памятник строю? — притворно возмутился он, фыркнув.

Памятника, конечно, он себе не строил, но уже давно привык считать себя чем-то особенным по сравнению с другими механизмами. А теперь это звание было под угрозой. Сняв маску и бросив её на стол, он подошёл к ваннам.

— Откуда же вы взялись? — спросил он чернеющие сажей скелеты. — Ведь не из воздуха же произошли. Если есть механизм, значит, есть и создатель. Кто же вы? Что с вами случилось? — кусочек копоти плавно отделился от ребра одного из скелетов и его тут же подхватили пузырьки. За прошедший день почти ничего в их состоянии не изменилось, лишь копоть слегка размякла и начала отваливаться.

Но скелеты молчали, глядя на него пустотой.

— Просто железки, — раздосадованно бросил им Лункс и язвительно улыбнулся, — неужели так сложно остаться в живых и рассказать, откуда вы и есть ли ещё подобные мне?

Вдруг он услышал шёпот. Тихий, но весьма различимый шёпот, исходящий от каркасов на дне ванн. Тут же настроив все микрофоны на полную мощность, он вытянул уши торчком и прислушался. Но всё вновь стало тихо, если не считать шуршания пузырьков в ванне, да жужжание генератора резака. «Похоже, микрофоны барахлят», — Лункс провёл пальцем у себя по внутреннему уху. Его уши в точности повторяли рысьи, даже характерные кисточки на кончиках имелись, служа тонкими антеннами, которые увеличивали диапазон слышимости. А вот короткий рысий хвост и зубы предназначались исключительно для внешнего вида, не неся никаких полезных функций.

Так больше ничего не услышав, Лункс было расслабился и вернул микрофоны на прежние настройки, но вдруг увидел, как скелет с маской лиса на черепе пошевелился и уставился на него своими глазницами. Решив, что это искажение в сенсорах из-за постоянных пузырьков, он не придал этому значения и даже не подумал отступить от ванны или позвать Мастера, когда скелет приподнялся. Ещё миг, и он выпрыгнул на него, окатив очистителем с ног до головы. Реакция приводов Лункса оказалась быстрее, чем реакция процессора: открыв глаза, он обнаружил, что держит выскочивший скелет за шейные позвонки на вытянутой руке. Маска лиса соскользнула с черепа и с хрустом раскрошилась о каменный пол. Брезгливо стряхнув жёлтые капли с лица, Лункс бросил его обратно в ёмкость, случайно разбив маску птицы.

— Да чтоб тебе жить на этом днище! — воскликнул он, обнаружив, что залил очистителем весь пол и даже на чертежи на столе. — Как это вообще случилось?

Со стороны прохода в дом послышались торопливые шаги, стук, как будто кто-то упал, смачная ругань, и в помещение влетел Мастер, путаясь в полах халата.

— Что ты наделал?! — сердито спросил он, оглядывая картину маслом — Лункс стоит весь измазанный пургатом, в нём же чертежи и пол, а два каркаса лишились своих масок.

— Ничего я не делал, — возмутился несправедливому обвинению тот, — это твои бешеные скелеты напали на меня!

— Что? Что ты там лопочешь, как они могут напасть? Они же мёртвые!

— Я знаю, что они мёртвые, но вот этот, с крюком, посмотрел на меня как-то уж слишком недружелюбно и прыгнул! Я едва успел защититься, — Лункс вытер капли очистителя с защитной маски, — мне кажется, или ты что-то не договорил с нашего разговора днем? — недовольно спросил он Мастера. — О душах ты знаешь гораздо больше, чем говоришь.

— Молчи! Ты не дорос ещё до того момента, чтобы указывать мне на моё поведение! — грубые черты лица старика стали ещё жёстче, чем обычно. — Тебе ещё рано знать это, мой юный сын, ты всё узнаешь, когда придет время, — смягчился он, видя, как Лункс, покорно прижав уши, с испугом смотрит на него.

Тот промолчал, отвернувшись, и глядя в пространство перед собой. Ему нередко приходилось видеть своего хозяина в ярости, но он редко бывал её причиной. И всё же любопытство взяло верх над страхом.

— Я бы не стал тебе врать, ты же меня знаешь, — на самом деле Мастер знал, что Лункс взял за привычку немного привирать или хвастать, — но этот лис, или кто он там был, прыгнул на меня сейчас, без всякого повода! И, поверь, я не дразнил его. Ну, разве что чуть-чуть.

Мастер быстро подошёл к ваннам и заглянул внутрь. Мрачное выражение лица сменилось удивлением. Осторожно ухватив кончиками большого и указательного пальцев обломки лисьей маски, он внимательно осмотрел их и бросил на стол. «А ведь и правда может быть», — подумал он, слабо усмехнувшись своим мыслям.

— Поразительно, — прошептал он, не отрывая взгляда от ванн. Почерневшие каркасы вновь лежали неподвижно, сбрасывая с себя копоть и буравя их пустыми глазницами.

— Что поразительно? — Лункс, затаив дыхание, следил за его выражением лица, словно пытаясь найти на нём ответы.

— Поразительно, что это произошло, разумеется, — Мастер улыбнулся более широко, — я уже говорил, что они имеют души?

— Это связано с тем, что произошло? — анимаген недоверчиво повёл ушами. — А разве эти твои души не должны быть привязаны к чему-то?

Он только сейчас понял, что улыбка Мастера вовсе не радостная. Он впервые увидел своего хозяина растерянным. Не удивленным, а именно растерянным, когда он и в самом деле не знал, что происходит, и не мог дать объяснение случившемуся.

— Должны, — скованно кивнул он, — есть у меня одна догадка насчёт этого… душе ведь не обязательно целое тело, достаточно привязки.

— Какой ещё привязки? — Лункс склонился над ванной. — Я не вижу тут ни узла, ни проводов. Это просто металлические каркасы и не более, у них даже техномышц нет, чтобы прыгать!

— Тебе уже доказали, что душа у них есть, по крайней мере, у одного, — Мастер немного помолчал, хмуря брови, — а техномышцы работают лишь в целом механизме — трубки-то тоже надо чем-то питать. Но всё же, что хочу сказать: это бесподобно — даже в таком состоянии они способны функционировать на уровне базовых программ! — он тихо засмеялся.

— Чему ты радуешься? — воскликнул Лункс. — У нас дома теперь четыре бешеных скелета, которые могут броситься на нас в любой момент! Нужно избавиться от них как можно скорее!

— Избавиться? Теперь я обязан вернуть их к жизни! Уж не знаю, чьи души заключены в эти каркасы, но покуда я могу помочь им, они находятся под моей ответственностью. И под твоей, Лункс, тоже.

— Мастер, я тебя не узнаю, — анимаген попятился, прищурившись на него, — ещё утром ты говорил мне, что не хочешь брать этот заказ. А теперь, когда ты их привез, хочешь оставить дома эти непонятные и явно опасные явления?

— Тогда я не знал, с чем нам придётся иметь дело! Представь, что у тебя есть возможность переступить грань, сделать своими руками прорыв обыденности и…

— Да хватит этих мудрёных слов! — Лункс устало замотал головой. — Я не понимаю тебя, Мастер.

— О, ты поймешь, мой сын, — тот примирительно положил руку ему на плечо, — со временем ты всё поймешь. Просто помоги мне собрать их, и ты увидишь, что будет.

«Если бы я ещё сам знал, что будет», — добавил он про себя, оставляя Лункса убирать следы «нападения».

***

Вместо своей комнаты, где в тесном пространстве ютились он и несколько компьютеров, Мастер пошёл под лестницу, к закрытой двери слева, чуть дальше входа в кухню. Это была гардеробная, а точнее — склад вещей, которые он когда-то носил. Распахнув тонкую деревянную дверь с позолоченной ручкой, он прошёл внутрь тёмного лабиринта из гор всякого белья и одежды. «Легко сказать: собери четырёх анимагенов вдвоём, — думал он, протискиваясь внутрь комнаты, — работы много, времени мало… как и тогда, впрочем. Ладно, и не с таким справлялись…» Однако, мрачные мысли не давали ему покоя. Он понимал, что такой объём работы слишком велик для него, как бы Лункс ни помогал. Откуда-то сверху на него упало что-то тряпичное, жёсткое, с длинным козырьком. Выругавшись крепким словом и помянув всех Спирусов, Мастер, зажав предмет в руке, рванулся к противоположной от входа стенке и упёрся в ещё одну закрытую дверь. Белая краска посерела от скопившейся на ней грязи и пыли, ручка утратила свой блеск, а петли, на которых держалась сама дверь, жалобно скрипнули под тихое бранное выражение хозяина дома. «Опять гулял, врун, — проворчал про себя Мастер, вдыхая свежий лесной воздух, ворвавшийся внутрь комнаты, — ничего, теперь ты у меня надолго в мастерской засядешь!» — пообещал он Лунксу, погрозив для острастки кулаком в сторону входа в дом. Уже давно он стал замечать, как его подопечный выходит из дому в лес, исследуя новые места для себя. Поначалу, он тревожился за него, ругался и даже наказывал своенравного анимагена, раз за разом покидающего особняк в поисках приключений. Но потом он понял одну простую вещь — нельзя запретить ребенку, коим являлся Лункс, развиваться и познавать мир. К тому же, он сильно напоминал ему его самого в молодости, когда он даже не думал, что доживет до седин, находясь в забытом всеми Технобогами месте. Но ему пришлось выбрать такую участь…

Ночной лес встретил Мастера шелестом листьев. Прохладный ветер, гуляющий среди толстых стволов дубов, взъерошил поседевшие волосы и заставил невольно прикрыть глаза. Свежесть летней ночи мигом выветрила из него сонливость. Где-то вдали заухала сова, охотясь на спящих птиц и мышей. Когда-то он любил гулять по этому лесу, размышляя о своей дальнейшей судьбе и с тревогой поглядывая на север, на чернеющую полосу дороги. Слишком много ему пришлось пережить тогда, чтобы просто осесть на окраине Нелии. «Всё в прошлом, — он прерывисто вдохнул пахнущий желудями воздух, — всё позади…» Вдалеке, уютно расположившись в низине, горел голубыми огнями Рахнак. Маленький городок, которого почти не коснулся технический прогресс. Люди здесь до сих пор верны старым нелианским и бевиарским традициям, почти не приучены к новинкам техники и даже не интересовались жизнью своего государства, настолько город оказался удалён от населённых областей. Рахнаку не было дела до остального мира, а миру, с его масштабными планами и задачами, не было дела до Рахнака. Именно поэтому Мастер остался здесь, а не уехал дальше на юг.

Его внимание привлек красный предмет в руке, который свалился на него, когда он пробирался к выходу. «Кепка, — на ощупь определил он, и словно холодная молния пробила его насквозь от нахлынувших воспоминаний, — прошлое… да сколько же можно меня преследовать?!» — он даже не понял, что крикнул вслух последнюю фразу, отшвырнув кепку обратно в темноту. И тут же острая боль пронзила его сердце.

Внезапно Мастер почувствовал себя очень слабым. Ноги, накаченные долгими переходами и педалями «броневичка», предательски подкосились, а руки не смогли удержать его, когда он схватился за ручку двери. Мерзкая холодная слабость растеклась по всему его телу, подталкиваемая болью от каждого удара сердца. Он попытался крикнуть, позвать на помощь Лункса. Он знает, что делать, уже помогал ему бороться с приступами, но из горла вылетел лишь едва слышный стон. Тяжело рухнув на колени, Мастер завалился на ближайшую стопку джинс. «Нет, не может быть! — гневно кричал он сам на себя, решив бороться за жизнь до последнего. — Это слишком глупо —умереть вот так… проклятая кепка…» В глазах стало совсем темно, звуки мира исчезли для него, и сопротивляющийся Мастер провалился в объятия темноты.

— Вот так, теперь голову сюда, — услышал он знакомый голос, пробивающийся к нему, как сквозь вату, — потерпи, Мастер, сейчас пройдёт.

Где-то впереди замаячили два зелёных огонька с испугом смотрящих на то, как он просыпается.

— Лункс, — прошептал он, попытавшись погладить их обладателя, но едва смог приподнять руку.

— Я здесь, Мастер, — анимаген понял жест, бережно взяв его ладонь и положив себе на щеку.

Искусственная шерсть, держащаяся на бастуме с помощью особого распылителя, была мягкой и тёплой от тела анимагена. По-отечески сильно, но осторожно потрепав его загривок, Мастер приоткрыл глаза. Лункс склонился над ним, внимательно заглядывая в лицо, словно пытаясь найти ответ, что ему делать дальше. Он вколол ему лекарство, и сердце потихоньку входило в прежний ритм, но неприятный осадок остался свербеть внутри него.

— Похоже, я стал совсем старым, — задумчиво прошептал Мастер, чувствуя, как силы возвращаются к нему, — всего-то пару метров прошёл… Сколько я так пролежал?

— День, — Лункс прижал его руку к себе, — ты проспал весь день, уже вечереет. Тебе нужно поесть, чтобы организм мог бороться со слабостью.

— Я знаю, — проворчал тот, силясь встать. Только сейчас он заметил, что находится в гостиной на диване. Закатные лучи светила попали на его лицо, когда он привстал, и он недовольно сморщился, закрываясь от света.

Лункс стоял рядом, готовый сделать всё что нужно. Анимаген здорово перепугался, когда услышал грохот из дальней комнаты, но быстро сообразил, что нужно делать в данной ситуации.

— Как ты себя чувствуешь? Подушку из джинс принести? — даже в критической ситуации, он не смог удержаться от язвительных реплик.

— Да всё нормально, всё прошло, — отмахнулся от него Мастер, улыбнувшись своей корявой улыбкой, — жаль, что время потеряли. Ничего нам не привозили без меня?

— Носилки с дефибриллятором, — пошутил тот, просияв от того, что его хозяин уже уверенно и бодро скидывает с себя одеяло и направляется на кухню, — это всё от нервного стресса и недосыпа. Я знаю, я слышал о таком.

— Вздор всё это, — пробубнил ему в ответ старик.

— Ничего не вздор! — упрямо нахмурился анимаген. — Ты не жалеешь себя ради какой-то нелепой идеи доказать кому-то, что ты прав! Я заметил, что у многих людей есть эта особенность, но я не могу её объяснить.

— Если уж на то пошло, такая особенность есть и у тебя, — усмехнулся немного уязвленный точным высказыванием Мастер, поискав глазами свой рабочий халат, — куда ты дел мои вещи?

— Халат я оставил в комнате, — сложил руки на груди Лункс, — ты не ответил на высказывание.

— Это особенность личности, формирующаяся по мере продолжительности её жизни. Доволен? — мрачно уставился на него он. — Принеси мне мой халат и вернемся к работе, мы потеряли непростительно много времени, чтобы медлить сейчас.

— Ты собирался поужинать.

— После…

— Хочешь опять упасть в груду грязного белья? Мастер, прошу, я не всегда смогу быть рядом. Я могу уснуть и не услышать твой крик, не приду на помощь.

Слова анимагена заставили его задуматься. «Он развивается куда быстрее, чем я предполагал, — подумал Мастер, взглянув на насторожившегося Лункса, — быстрее, чем хотелось бы…»

— Возможно, ты и прав, — протянул он, отводя взгляд, — с меня будет мало проку, если я протяну ноги. И потом, ты ещё не готов к самостоятельной жизни.

— Не готов?! Ничего подобного! — начал было возражать Лункс, но Мастер его перебил:

— Хватит спорить. Мы теряем время, мой сын, чем раньше мы закончим работу, тем будет лучше.

Впрочем, нормально поесть ему так и не удалось. Мысли о незаконченном деле не дали Мастеру усидеть на месте, и как только разогретая отбивная покинула микроволновую печь, он бросил её на кусок хлеба, и помчался искать свой халат, под недовольное ворчание Лункса. Сам анимаген, пользуясь занятостью хозяина, извлёк из холодильника ленту с серебристыми ячейками, наполненными чёрной маслянистой жидкостью. «Смоул», так называлась эта субстанция, изготавливался из обычного машинного масла и некоторых химических элементов, прочищающих трубки-вены и стимулирующих работу механизма анимагена. Осторожно выдавив пару ячеек в большой стакан, Лункс одним залпом осушил его, довольно причмокнув. На вкус анимагена смоул ощущался вроде кваса или пива для человека, приятно холодя язык и питающую трубку. Фильтр во рту, со слышным только хозяину шуршанием, пропустил внутрь жидкость.

— Лункс, чего ты там застрял? — послышалось знакомое ворчание со стороны гостиной. — Идём быстрее, — последние слова были съедены вместе с приличным куском бутерброда.

— Да иду я, иду, — сварливо буркнул в ответ тот, — дались тебе эти роботы. Вечно находишь себе работу, словно пинками гонят. Поесть даже нормально не можешь.

Как бы он ни любил Мастера, многие его поступки казались ему настолько непонятны, что он попросту терялся, не зная, как ему реагировать. Но, несмотря на неясность подобной ситуации, Лункс понимал, что порой и сам поступает также, не отдавая себе отчёта в своих действиях. «В лесу делать нечего, — твердил он сам себе всякий раз, когда Мастер ловил его на подступах к запретной двери, — зачем я опять туда лезу?» На этот вопрос он ответить не мог, а гневные восклицания Мастера на объяснения не походили.

— Лункс! — из мастерской послышался какой-то грохот, словно упало что-то металлическое и большое. — Долго тебя ещё ждать?

— Иду! — тот торопливо убрал смоул обратно в холодильник и побежал прочь из тёмной кухни. — Трудоголик, — тихо добавил он.

— Я всё слышал, — ответил ему сердитый голос Мастера, уже готовящего лист бастума под пресс.

========== Глава III. Вернувшаяся душа ==========

Прав был Мастер, когда говорил, что объём работы колоссален. Всё шло куда медленнее, чем думал Лункс, с тоской перебирающий уже готовые детали и части конечностей. За первую неделю они едва смогли собрать необходимое количество материалов для одного из четвёрки, и только потому, что Мастер вскрыл все свои запасы металла и электроники, чтобы сделать хотя бы базовые органы будущего анимагена. Однако, дальше дело встало за пургатом — копоть едва размякла под давлением активной очистки, а потому Лунксу доверили обработать более мягкие участки долотом, вызвав у рыся явное негодование. С момента нападения «бешеного скелета», анимаген с опаской подходил к ваннам, и новость, что ему придётся вручную очищать их, его совсем не обрадовала. К тому же их груз с материалами из центральной части Нелии задерживался на несколько дней, а когда прибыл, то оказалось, что контейнеры перепутали и отправили куда-то в Орхак, к неописуемой ярости Мастера. Так и прошёл целый месяц. С каждым днём старый робототехник становился всё раздражительнее и мрачнее, но упорно продолжал выполнять свою работу.

— Бесполезно всё это, мы не успеем даже с опозданием, — заявил анимаген, без энтузиазма скрежа долотом по рёбрам каркаса, — не надо было брать этот заказ. Я уверен, мир обошёлся бы и без четырёх анимагенов…

— Скобли, не ворчи, — усмехнулся Мастер корявой улыбкой, сидя над чертежами, — ещё ничего не кончено, у нас полностью готов его корпус, осталось только дочистить скелет и приварить составляющие.

Лункс лишь отмахнулся. Уже давно привыкнув к нездоровому оптимизму создателя относительно их заказа, он просто делал что ему говорят, втайне надеясь, что Мастеру через полгода самому надоест эта возня.

— Мне вот интересно, — сказал он, отвлёкшись от своего «увлекательного» дела, — вот соберём мы этого анимагена, подключим генератор, пустим смоул по венам, и что дальше? Он оживёт что ли?

— Ты же ожил, — пожал плечами тот.

— Ну, я это я, — рысь сердито нахмурился, — а он-то с чего оживёт?

— Душа даст ему жизнь.

Столь короткий и лаконичный ответ, сказанный, словно гром среди ясного неба, заставил Лункса смущённо замолчать.

— Каким образом? — нерешительно спросил он, оставив попытки отодрать копоть. — То есть, если механизм будет полностью рабочим, то он оживет с помощью души?

— Можно и так сказать, — кивнул Мастер, довольно хмыкнув его сообразительности, — не останавливайся на достигнутом, тебе ещё три таких доделывать. Да не переживай ты так, — сочувственно усмехнулся он понурившемуся рысю, — вон, смотри: уже бастум показался под сажей.

В перемазанных чёрным налётом перчатках Лункса тускло блестел в свете дневных ламп сизый металл, проявившийся из-под отлетевшего струпа. Недоверчиво посмотрев на очищенную конечность скелета, анимаген тяжело вздохнул и принялся вновь скоблить долотом по его рёбрам и позвоночнику. «Там можно весь оставшийся срок тереть, — с тоской подумал он, пытаясь отковырять большой кусок копоти, — и зачем я в это ввязался?..»

Впрочем, не всё оказалось так плохо, как виделось изначально. Пургат сделал своё дело — весь налёт и сажа размякли до уровня грязной, дурно пахнущей ржавым металлом каши, которая легко сдиралась даже без инструмента. Под ней, олицетворяя технологический прогресс и разум человечества, проявился металл сизого цвета — бастум, основа любой высокотехнологичной машины. Сияя радостью от выполненной работы, Лункс гордо водрузил очищенный скелет на специальную стойку у пресса, повесив его, словно куртку на вешалку. Стекающая по костям грязь и остатки очистителя начали образовывать малоприятную вонючую лужицу, и Мастер, выругавшись, велел Лунксу ещё раз промыть обновлённый каркас, подставив под него тазик.

— Нечего тут грязь разводить, — проворчал он, глядя, как Лункс с тихим негодованием подтирает следы своего труда под скелетом, — порядок должен быть во всём, иначе всё пойдет наперекосяк. Мы не бомжи какие-то, чтобы жить в мусоре.

— То-то, я смотрю, у тебя порядок на столе, — язвительно заметил рысь, скосив взгляд на торчащие свитки чертежей на столе, придавленные новым процессором и генератором, с торчащими из него трубками-венами, — просто Абсолют гиперкуба.

— Это творческий беспорядок, — возразил Мастер, — а не тот свинарник, что ты тут устроил. Вещи несравнимые, как по мне. И не маши мне тут! — гневно воскликнул он, глядя, как анимаген демонстративно закатил глаза и махнул рукой, мол, бесполезно спорить. — Какой умный стал, посмотри на него!

— А может и стал! — нахально хмыкнул тот. — Мне уже три года, я много знаю про людей и технику.

— Ничего ты ещё не знаешь, — Мастер подошёл к сушащемуся скелету, разглядывая его на предмет недостатков, — и всё-таки, это удивительно — сколько ему пришлось пережить, и он всё равно целый. Ну, не считая того, что он теперь просто скелет.

— Дикий скелет, который может на нас броситься, — уточнил Лункс.

— Перестань, не бросится он на тебя, — отмахнулся старик, — тот случай один из миллионов, не бывает таких совпадений дважды.

Но анимаген лишь покачал головой, выражая недоверие и лишь принятие фактов. С тех пор, как на него напали, он быстро растерял весь энтузиазм помогать Мастеру и старался больше отлынивать от работы, к неудовольствию последнего.

— Вытри с него остатки этой дряни и принимайся за других, — велел ему робототехник, укладывая на столе устройства, предназначенные для внутренних органов анимагена, — до ночи как раз успеешь.

— Когда ты спал в последний раз?

Они уже давно не заходили домой, потеряв счёт времени за работой. И если для Лункса это было не критично, то Мастер буквально засыпал прямо с паяльником в руках. К тому же, он на прошлой неделе купил себе маленький ноутбук и, установив туда все нужные программы, теперь сидел за столом с чертежами, закачивая в процессор базовые программы роботов. Запах горячего металла, масла и работающих механизмов, что царил в мастерской, давно въелся в их кожу и одежду, но помыться не было времени — Мастер очень спешил «оживить» свои новые творения, и Лунксу казалось, что они уже стали для него чем-то большим, чем просто заказ.

— Не помню, — признался тот, — да это и не важно, главное, что мы почти начали собирать этого анимагена. Это у нас… — он глянул на маску. — Медведь, да?

Прокопчённая бурая маска блестела от пургата, бесполезным куском пластика лёжа на стойке. Сердито поморщившись, Мастер подошёл и взял её в руки. Растрескавшийся грязный корпус выскальзывал из мозолистых ладоней, и ему пришлось взять её за глазницы, дабы не уронить.

— Урси, — прочитал он едва различимую надпись на внутренней стороне, — его звали Урси.

— С чего ты взял? — Лункс, вновь облачившись в халат и перчатки, вооружился жёсткой щёткой и ожесточённо вытирал металлические кости, начинающие блестеть в свете ламп.

— Так на нём написано, — Мастер задумчиво прикусил губу, — быть может, это значит что-то ещё, но сейчас мы будем звать его Урси.

— Было бы неловко, если бы это оказалось название завода-изготовителя, — пошутил рысь, — ходячая реклама получится.

Мастер ничего не ответил на эту реплику, молча бросив маску в угол, в металлический бак со всяким хламом. «Прошлое должно оставаться прошлым, — решил он про себя, принимаясь обвешивать подготовленный каркас оборудованием и устройствами, — важно лишь то, кем ты станешь сейчас, Урси».

— Готовь его корпус, Лункс, — воодушевленно произнес он, — мы начинаем.

***

Темнота. Беспросветная, плотная темнота окружала его. Маленькая искорка забытого сознания, затерянная где-то в бесконечности, не способная ни слышать, ни видеть, ни даже чувствовать. Давно забыв своё настоящее имя и прошлую жизнь, она отрешённо летела сквозь пустоту, невидимая даже для себя. Мысли не проникали в это место, тут не о чем было думать и не на что надеяться. Но вдруг, впереди забрезжила крошечная точка света, такая прекрасная и чужеродная в этом месте. Ускорив свой полёт, сознание попыталось догнать свет, и обнаружило, что это ему удается. Оно всё уверенней приближалось к нему, а он разросся сначала до уровня пятнышка, потом окна, затем двери, и вот он превратился в огромный проём, через который струился золотистый свет. Не веря в своё счастье, сознание, словно белый голубь, впорхнуло в него, и мир вокруг раскололся.

Протяжно закричав, новый анимаген изогнулся дугой на столе-кушетке, жадно впитывая разливающуюся от его генератора энергию. «Я жив! — билась в голове мысль. — Я жив!» Он осторожно попытался пошевелить механическими пальцами: только что запущенный генератор ещё не успел запитать все конечности, и они не хотели слушаться, с большой задержкой реагируя на команды. Темнота в сенсорах не уходила, и он уже начал волноваться, что возвращается обратно в ту бесконечную тьму, но кто-то вдруг приоткрыл завесу правого глаза и ослепил светом.

— Мастер говорил, что я тоже так кричал, когда только включился, — сказал ему спокойный голос, — твои системы только активировались, поэтому не спеши шевелиться.

— Кто ты? — хотел спросить он, но из горла раздалось лишь невнятное урчание.

— Нет, говорить тебе пока рано, — незнакомец вздохнул и закрыл его глаз, — видимо, тебе самому надо настроить все сенсоры.

И вновь наступила тишина. Он попытался открыть глаза, сообразив, что это всего лишь веки, но зрение ещё не до конца сфокусировалось, и единственное, что он видел, это большое пятно ослепительного света над ним. Чувствуя, как разливается по телу тепло от генератора, он попытался вспомнить, как он сюда попал, но тщетно — в памяти всплывали только слова незнакомца. Вновь погружаясь в липкую и равнодушную тьму, он отчаянно затрепыхался, попытался бежать или просто двигаться, но его тело растворилось в окружающем пространстве. Отчаяние накатило на него. «Я мыслю, значит, я жив, — пришла в голову идея, за которую он тут же ухватился, — значит, мне просто надо немного подождать…» Темнота словно поредела, наполнилась неуловимыми образами и чьими-то мыслями. Он попытался разглядеть хотя бы что-то, поймать, но это было всё равно, что гоняться за ветром. И тут неожиданно из темноты воспоминаний перед ним появилась белая смеющаяся маска куклы, мертвенно-бледными глазами рассматривая его. От этого жуткого пронзительного взгляда он содрогнулся, попытался бежать, но куда бы он ни шёл, она висела перед его взглядом, становясь всё ближе. Уже скоро она заполнила своим лицом весь обзор, и неожиданно раздался оглушительный визг, словно чем-то острым провели по металлу. Дёрнувшись, он резко поднялся и едва не упал с длинной металлической кушетки. Темнота всё ещё окружала его, но теперь он отчётливо слышал работу каких-то приборов и чувствовал запах машинного масла. Небольшая настольная лампа горела у круглого стола, освещая ворох бумаг с непонятными линиями и значениями. Неловко развернувшись, он посмотрел на свои руки. «Что это? — ладони с внутренней стороны были покрыты чёрной смесью, а снаружи защищены пластинами из металла, на котором держалась бурая шерсть. — Кто я?»

— Очнулся? — раздался знакомый голос. Перед ним загорелись два зелёных глаза, с разделённой на шесть секторов радужкой. — А ты, я смотрю, тот ещё любитель поспать. Два дня прошло с тех пор, как ты тут развалился.

— Кто… кто ты? — прохрипел он, напряжённо вглядываясь в силуэт незнакомца.

— Твой проводник в этот мир, — в его голосе послышалась усмешка, — глаза прикрой, сейчас будет ярко.

Он различил, что таинственная фигура встала со стула и подошла к тонкой полоске света из прохода куда-то направо. Раздался короткий стук, и пространство залил блёклый свет шести ламп сверху. Инстинктивно прикрыв руками глаза, он отшатнулся и вновь едва не упал.

— Добро пожаловать в мир живых и механизмов! — артистично провозгласил его собеседник, подходя к нему.

Зрение восстановилось быстро и он, наконец, увидел обладателя голоса. Двухметровый антропоморфный рысь в синих джинсах, самодовольно улыбаясь, стоял перед ним, явно наслаждаясь его ошеломлением.

— Значит, вот так это и происходит? — протянул незнакомец, сложив руки на груди. — «Возрождение» из мёртвых…

— Возрождение? — он ещё раз посмотрел на свои руки. — Что я такое?

— Анимаген, — невозмутимо ответил ему рысь, — медведь, если быть точным, — с раздражением добавил он, заметив, что тот его не понимает, — зовут Урси. Собран два дня назад в этой мастерской, проснулся через три дня после сборки.

— Урси… — он огляделся. Помещение было большим, но забитым почти под потолок всяческими механизмами и оборудованием. Тут пахло машинами, маслом и жжёным металлом. Тяжёлый воздух давил на нос, удушал, и Урси шумно выдохнул его. — А ты кто?

— Лункс, — он улыбнулся чуть шире, — но ты можешь звать меня «Создатель».

— Лункс… — Урси зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. В голове всё ещё витали странные помехи, но процессор уже стабилизировал работу механизма.

— А откуда ты знаешь нелианский язык? — Лункс с подозрением прищурился. — Там, откуда ты вернулся, этому обучают что ли? Специально, чтобы я меньше мучился?

— Я не знаю нелианский язык, — медведь скосил глаза на висящие на стойке скелеты сизого цвета, — у меня это само как-то выходит.

С недоверием посмотрев на него, Лункс медленно вернулся на свой стул, стоящий рядом со столом на винте вместо ножки. Каменный пол мастерской негромко отражал эхо его шагов. «Он тоже анимаген, — догадался Урси, — такой же, как и я».

— Как я выгляжу? — процессор настроил динамики на низкий голос, почти на бас. — Что я такое вообще?

— Я ж тебе объяснял, — с нескрываемой досадой ответил Лункс, перестав улыбаться, — ты анимаген, робот с душой или что-то вроде этого, — на самом деле, он и сам не знал, как объяснить Урси его происхождение.

Сейчас он изо всех сил старался не подать виду, что испытывает целую гамму эмоций, увидев воочию таинство возрождения. Удивление и восторг, желание как можно больше расспросить Урси и просто наблюдать за тем, как он, неловко опираясь на руки, сползает на пол, озираясь при каждом звуке. Казалось, совсем недавно это был просто закопчённый скелет без всяких признаков жизни, совсем недавно он сам вешал его на стойку сушиться и сам подбирал ему органы, помогая своему хозяину. И вот теперь Урси живой, смотрит на него с любопытством, и пытается понять, что вокруг происходит. Взгляд рыся упал на лежащие в «творческом беспорядке», чертежи на столе. Помимо уже понятных ему схем и планов, ему на глаза попался список составляющих программ, загруженных в процессор Урси.

— Вот ответ! — склонился он над бумагой. — У тебя имеется программа-переводчик, которая взаимодействует с динамиками и микрофонами. Поэтому ты и говоришь на нашем языке, и понимаешь меня, — заключил он с довольным видом.

Урси не ответил ему. Сейчас его больше занимали попытки передвигаться самостоятельно, а не опираясь руками на кушетку. Его ноги были сделаны в виде медвежьих, такие же косолапые и широкие, и ступать ими требовало привычки и навыка.

— Это нормально, — одобрительно кивнул ему Лункс, глядя, как он ковыляет к нему, — я тоже не сразу пошёл, — вытянул он свою двухколенчатую конечность и пошевелил четырьмя пальцами.

— Почему мы выглядим так странно? — Урси остановился и, покачнувшись, твердо встал на ноги. — Ты можешь сказать, как я выгляжу?

— Ну, ты — бурый медведь, — начал перечислять рысь, демонстративно закатив глаза, — весь покрытый искусственной шерстью, глаза голубые, голос низкий. Интеллект базовый, — добавил он, усмехнувшись.

Где-то снаружи послышался шум ветра в листве и тихая дробь дождя по крыше. День назад город накрыли тучи, спасая от летнего зноя облегчённо вздохнувших людей. Лишь вечно недовольный Мастер обругал непогоду и ушёл спать, оставив Лункса следить за пробуждением Урси. Журчание воды по желобам постепенно усиливалось, превращаясь из ручья в водопад. Слабенькая струйка сырого свежего воздуха из вентиляции взбудоражила воздуховод рыся, с шумом попытавшегося уловить этот аромат.

— Здорово, наверное, сейчас в лесу, — Лункс с удовольствием вспомнил свою последнюю прогулку среди деревьев после дождя, — давно хочется подышать свежестью.

Тергум, равно как и бастум, слабо поддавался коррозии, к тому же, тела анимагенов герметичны, и вода не могла причинить вреда их электронной начинке.

— Что ты имеешь в виду? — Урси нахмурился, уже подозревая неладное. «Этот Лункс не так уж и дружелюбен ко мне, — отметил он про себя, — нужно держать ухо востро… «ухо востро», откуда я знаю такое выражение?»

— Ну, если бы мы могли хотя бы на минутку выйти из этого особняка, я был бы рад, — тот хитро посмотрел на неприметную дверь в левом углу, рядом со стойками с жидкостями.

— Подожди, а разве ты не здесь живешь?

— Нет, конечно! Мы с Мастером живем там, в особняке, — он показал на дверь чуть поодаль, из которой лился свет электрической лампы, — большой такой дом. Ну, так что, пойдешь со мной? — он кивнул на первую дверь.

Но Урси отрицательно покачал головой.

— Это безрассудно, — ответил он ему, — я только… возродился, как ты выразился, и ещё не до конца осознаю кто я такой на самом деле, что со мной случилось в прошлом, и что мне делать теперь. Я и ходить-то толком ещё не умею!

— Ходить — это ерунда, тем более, что ты почти научился, — отмахнулся немного удивлённый его речью Лункс, — я уже который день не выходил наружу, и у меня начинаются помехи от этой вони, — он окинул взглядом мастерскую, — потом всё осознаешь, пойдём. Я же не предлагаю забираться в чащу, просто постоим у порога. Я бы и один давно ушёл, но мне запретили оставлять вас без присмотра.

Неожиданный треск позади него, заставил встрепенуться обоих. Там, на расстеленном на полу матрасе, лежал полусобранный анимаген, тускло сверкая бастумными пластинами. Мастер собирал его параллельно с Урси, но силы оставили робототехника на половине работы, и у того были соединены лишь внутренности. Руки ещё не обрели пластин, грудная клетка осталась открытой, демонстрируя генератор, а ноги ещё нуждались в техномышцах — металлических трубках из размягчённого бастума, ардена и тергума, выращенных в кислотах и согнутых в пружины. Запитывающее устройство, поддерживающее генератор в «рабочем» состоянии, то и дело искрило от напряжения, выпуская в воздух еле заметный дымок.

— А он кто такой? — посмотрел на него Урси. — Тоже анимаген?

— Да, — Лункс фыркнул, выражая свою неприязнь, — когда он ещё был скелетом, как они, — он показал на висящие каркасы, — он прыгнул на меня. Не знаю, чего он хотел и как так вообще получилось.

— То есть, он ожил ещё до возрождения?

— Выходит, так, — Лункс растерянно развёл руками и встал со стула. Ростом он оказался немного выше Урси, но заметно уступал ему в объёме тела, — ну, так что мы решили?

— Никуда мы не пойдём, — твёрдо произнес тот, — пока я не пойму, что со мной случилось.

— С тобой бесполезно спорить, да?

— Я просто хочу понять, что происходит.

— Да чтоб я знал, — Лункс вздохнул и махнул на него рукой, — понимаешь, я сам знаю немногим больше, чем ты, о твоем происхождении. И, честно говоря, я надеялся узнать у тебя, что с вами случилось и есть ли ещё анимагены кроме вас.

«А я даже не знаю, откуда я сам появился, — подумал про себя Урси, слушая его, — но ведь должен хоть кто-то это знать…»

— А кто такой Мастер?

— О, это человек! Мой создатель и твой теперь тоже, получается, — Лункс прислушался к звукам дождя, — робототехник, который здесь живет, суровый и жестокий. Слушай, честно говоря, когда мы тебя собирали, я думал, что ты окажешься куда хуже характером. Там, начнёшь всё ломать, прыгать на меня и вообще устраивать дебош, а ты ничего, смирный.

— Ну, спасибо, — неуверенно поблагодарил Урси, не понимая, что это: похвала или издевка?

Дверь в мастерскую открылась, и в проёме показался сутулый поседевший человек, потягиваясь и запивая свою сонливость большой кружкой горячего кофе. Одетый в «рабочую» экипировку, Мастер небрежно швырнул новые чертежи на стойку, но увидев, что медведя нет на кушетке, он замер, и повернулся к Лунксу.

— Наконец-то! — обрадованно воскликнул он, увидев стоящего за рысем Урси. — Лункс, почему ты мне не сказал, что он ожил? — ворчливо спросил он своего подопечного, поспешно поставив кружку на стойку рядом.

— Да он только что…

Но Мастер уже вовсю осматривал медведя, который, в свою очередь, и сам вовсю рассматривал его. «Вот, значит, как выглядит человек, — подумал он, наблюдая за движениями старика, — какой-то он маленький…»

— Ну, в целом, он функционирует стабильно, — подвёл итог робототехник, заглядывая ему в глаза. Он был на целую голову ниже, чем Лункс и Урси, потому ему пришлось встать на цыпочки, — хм… я не добавлял голубых светодиодов в глаза, — задумчиво произнес он, разглядывая светящиеся радужки, — что за дурацкая мистика?

— Возможно, это из-за запуска генератора во мне? — предположил Урси, желая помочь ему в его раздумьях. Мастер не казался суровым и жестоким человеком, каким описал Лункс, но на всякий случай он не стал расслабляться.

— Ты говоришь на нелианском? — старик удивлённо посмотрел на рыся, но тот помотал головой.

— Я тут ни при чём, — отмахнулся он, — это всё твоя программа-переводчик, которую ты в него встроил.

— Ах да! — хлопнул тот себя по лбу, немного успокоившись и возвращаясь к своему кофе. — Я и забыл про неё. Но это нехорошо, — он строго посмотрел на смутившегося Урси, — тебе нужно учиться нашему языку, чтобы обходиться без этой программы… Эй, ты меня слышишь?

Но Урси его не слышал. Неясные образы вновь поплыли у него перед глазами. Словно мир вокруг потемнел, ослеп и оглох, а он стал маленьким и жалким в этом водовороте мыслей. Рванув прочь из этой слабости, он заметался, начиная паниковать, и вдруг на него нахлынуло мощное желание сделать этому человеку больно. Причинить страдание Мастеру, повинуясь чьей-то чужой воле.

— Урси? — рядом стоял Лункс. На рысьей морде уже не было того дружелюбия, что излучал анимаген при их встрече, а на кончиках пальцев он заметил выпущенные острые когти из сизого металла, угрожающе блеснувшие в свете ламп.

— Нет! — он испуганно оттолкнул его от себя. — Я не хотел… я не мог себя контролировать! — Образы и желание ушли, но неприятный осадок, что он чуть не совершил какой-то ужасный поступок, остался.

— Это побочный эффект, — Мастер остался невозмутим, отпивая кофе из своей кружки, — это пройдёт.

— Побочный эффект? — на этот раз Урси ощутил прилив доселе невиданной энергии. Ему хотелось доказать, что он не тот, за кого его приняли, что он может быть опасен, а почему — он не мог дать ответа. — Я… у меня было желание вас убить! И я ничего не мог с этим поделать!

— Я же говорил, Мастер: они опасны! — тут же ощерился Лункс. — Давай деактивируем его пока не поздно!

— Нет-нет! И думать не смей! И зачем тебе когти? — он с укоризной посмотрел на его оружие. — Сказал же: ничего себе не припаивать! А ты, — он обратился ко второму анимагену, — не переживай по этому поводу. Это, скорее всего, из-за прошлых переживаний твоей души. Они пройдут со временем.

— Какой ещё души? — хмуро поинтересовался Урси. — Что это такое?

— Тебе понадобится три года и четыре анимагена, чтобы он рассказал тебе о ней, — ехидно усмехнулся Лункс, посмотрев на закатившего глаза Мастера, — и что теперь с ним делать? — он вопросительно повёл носом. — Одного я ещё смогу сдержать, а если и у других начнутся такие же припадки?

— Ничего они мне не сделают, — спокойно произнес тот, вновь подходя к медведю, — тебя зовут Урси, — он внимательно посмотрел в его глаза, — ты знаешь, что означает это имя?

Тот отрицательно замотал головой. «Да что же это происходит?! — воскликнул про себя он, силясь избавиться от навязчивого ощущения давления на затылок. — Откуда эти шумы?»

— Через меня словно молния прошла, — он посмотрел на стоящего перед ним Мастера, спокойно пьющего свой кофе, — вы уверены, что всё будет хорошо?

— Однажды, строительный робот пытался просверлить лишнюю дыру в моей голове, — без тени смущения тот вновь принялся осматривать его тело, — прошу, потерпи, мне надо удостовериться, что у тебя ничего не расшатано и держится как надо. И, как видишь, я до сих пор живой. А ведь та махина была под три метра, и я оказался заперт с ней на складе.

— Слушайте, я вообще не хотел этого, — Урси стыдливо сморщился, — я себя не контролировал в этот момент. Может, вы мне скажете, откуда я взялся? Пока что у меня вопросов больше, чем вы даёте ответов!

— Я не знаю, — жутковато улыбнулся старик, заглядывая в его зрачки, — я всего лишь робототехник, который вернул тебя к жизни, не более. Это моя работа и мой долг. У тебя есть душа — чья, я тоже не знаю. Тебя нашли на каком-то складе, выкупили владельцы развлекательного кафе и попросили меня тебя починить. Когда я вас увидел, вы были в ужасном состоянии, так что не мудрено, что ваши души стремятся меня убить.

— В смысле меня «выкупили»? — Урси обеспокоенно посмотрел на Лункса. — Что это значит?

— Что ты не наша собственность, — Мастер погрустнел и перестал улыбаться, — после того, как я доделаю остальных анимагенов, вы отправитесь в эту фирму.

Это заявление ошеломило медведя. Он растерянно пытался подобрать слова, но ничего умного в голову не приходило.

— Извини, собрат, это наша работа, — пожал плечами Лункс, с некоторым сочувствием посмотрев на нарастающее отчаяние Урси.

— Но чем я там буду заниматься? Я же ничего не знаю про это место! Я вообще ничего не знаю! У меня нет ни умений, ни программ, которые бы могли как-то пригодиться другим!

— Тише, тише! — Мастер задумчиво потёр бороду. — Да, согласен, я дал маху, надеясь, что смогу за неделю обучить вас хоть чему-то и сделав ставку на то, что вы всё-таки анимагены. Но я не думаю, что для вас там найдётся уж крайне сложная работа, требующая какого-то мастерства. Я тебе вот что посоветую, Урси — почитай побольше книг, которые я тебе сейчас дам, — он развернулся и пошёл обратно в проём, поставив кружку с кофе на стол, — идём. А ты, Лункс, готовь оставшиеся материалы для следующего анимагена.

***

«Бешеные скелеты, пустоголовые роботы, — ворчал про себя Лункс, вновь брошенный и таскающий заготовки из бастума к наполовину собранному анимагену, — вечно нам достается всё непонятное и агрессивное!» Он вспомнил случай, когда к Мастеру приехали местные бандиты, требовать плату за «защиту». Трое молодцев в ветровках с капюшоном, вооружённые металлической арматурой понадеялись на лёгкую добычу, зная, что старый робототехник живёт один в своём особняке. И они совсем не рассчитывали, что старик сможет одной левой рукой не только остановить летящий в его голову прут, но ещё и согнуть его в кольцо. Лункс долго смеялся им в след, глядя, как те улепётывают вдоль дороги от разъярённого Мастера, посылающего в их спины камни и проклятия. И, хотя всё обошлось хорошо, анимаген заметил, что к ним всегда приходит беда разной степени проблемности, начиная от орущей тётки, у которой неведомым образом сломался обычный робот-освежитель, до угроз от крупных фирм, требующих снизить цену за ремонт. Но всегда, на все выпады в свою сторону, Мастер стойко отвечал, поминая всуе все поколения обидчика, скрещенные самыми невообразимыми способами, аргументируя отборной руганью и подкрепляя ужасными проклятиями, от которых наверняка умирали сами Келеи.

Но чем дольше это продолжалось, тем слабее становился Мастер. Лункс ясно видел, что ему уже тяжело передвигаться после работы в мастерской, он плохо спал и постоянно хмурился, словно злясь на весь мир. Вдобавок ко всему он часто отказывался от еды в пользу работы, что совсем неблагоприятно сказывалось на остатках здоровья. И Лункс страшился думать, что будет дальше, когда его любимый хозяин совсем ослабнет.

«Да пошло оно всё! — зло подумал он, бросив заготовки и решительно направившись в гараж. — Эта работа отключит его навсегда, нам просто необходимо сделать перерыв!»

Тёмный гараж, приятно пахнущий сырой землёй и машиной, встретил анимагена лесной прохладой после дождя. Неприятный угар мастерской нехотя выпустил из своих липких объятий, и Лункс, почувствовав прилив свежего воздуха, быстро зашагал к двери наружу.

Большие и грозные кучевые облака, отливая свинцовым светом, нависали под голубым небом, разражаясь дождем где-то в лесах на севере. Ветер, словно небесный пастух, угонял их прочь от города, расчищая место золотистым лучам их светила Ольмира. Мокрая от недавнего дождя трава приятной прохладой ласкала механические ноги Лункса, бредущего вдоль стены особняка, стараясь ступать так тихо, как только может анимаген. Не удержавшись от искушения броситься прочь, подальше от духоты особняка, он одним рывком отпрянул от белой стены своего дома и побежал в лес, к дубам, к которым так привык, к шуму листьев, роняющих вниз задержавшиеся капли дождя, к зверям, что, не боясь его, жили своей жизнью, олицетворяя природную гармонию. Пропитанный свежестью воздух словно звенел от лучей светила, мерцающих от качающихся листьев, проникая на сырую землю. А Лункс всё бежал, едва не крича от восторга, что он может хоть на час стать частью этой красоты жизни, не мешая никому и не заботясь ни о чём. Вот и знакомое бревно — однажды сильный шквал повалил молодой дуб, уронив его аккурат на возвышенность над низиной, где распростёрся колышущийся луг сочной зелёной травы, небольшая берёзовая роща, река Тоту и сам Рахнак, сверкающий стёклами домов.

— Я жив! — Лункс даже не понял, что это он кричит, не в силах больше сдерживать нахлынувшую эйфорию. — Я жив, пусть все это знают! Я жив! Мастер жив! Урси жив! Мы — живые!

А Урси, между тем, с удивлением осматривал просторы особняка Мастера, оценивая разницу между промасленной мастерской и чистыми комнатами. «Ну надо же! — думал медведь, переступая через порожек в гостиную. — Сколько света!»

— Вот, — на большой стол тяжело бухнулась целая стопка бумажных книг, принесённых Мастером из соседней комнаты, — здесь правила языка, история человечества, биология, технотроника и немного художественной литературы… Урси?

Вновь в его голове поплыли смутные образы. «Убей! Убей его! — призывал глубокий голос. — Уничтожь Мастера!»

— Нет! — крикнул Урси, изо всех сил сопротивляясь чужой воле. — Мастер, бегите! — он уже протянул к удивительно спокойному старику свои руки, как вдруг тот, стянув с себя кожу с левой руки, коснулся его лба открывшимися металлическими пальцами. Голос в голове задрожал, а образы стали ещё более размытыми. Пространство вокруг исчезло в ослепительно белом свете, но через пару мгновений и свет и образы исчезли совсем. В этот момент на лице Мастера читалась такая властность и уверенность, что Урси невольно опустил руки, не в силах противиться его воле. Но уже через секунду тот вновь превратился в ворчливого старого робототехника, с нецензурной бранью натягивающего кожу обратно себе на руку.

— В общем, как я сказал, почитай, — как ни в чём не бывало, заговорил он, — может, найдёшь для себя что-то интересное. Можешь даже зайти в библиотеку, — он кивнул на проём посередине коридора, — только верхние полки не трогай, там… не очень хорошая литература. Про оружие, если уж уточнять. Прости, я бы хотел провести больше времени за твоим обучением, но ты сам видел те скелеты. До конца месяца нам нужно сделать из них настоящих анимагенов, так что извини, тебе придётся пока что обучаться самому, — и он, так и не надев кожу обратно, удалился в мастерскую, оставив ошарашенного Урси наедине со своими мыслями. «Да что же это происходит?!» — он с размаху сел на диван, уже привыкший к весу Лункса, и схватился руками за голову. Конечно, он едва знал и Мастера и Лункса, но они вернули его из той ужасной тьмы и только за это он был им обязан. «Успокойся, — строго сказал он сам себе, напуская серьёзный вид, — Мастер всё починил. Ты не причинишь ему вреда». В голове и вправду стало намного тише, а мысли, проносившиеся по проводам процессора, стали более чёткими. Однако воспоминания о белой маске не давали ему покоя. «Она была словно живая, — размышлял Урси, перебирая остатки воспоминаний, — это не просто образ, это живое существо… словно живое существо».

— Лункс! — раздался оглушительный рык Мастера из соседней комнаты. — Я твою душу… — далее последовала понятная по смыслу игра разговорных слов ругательного характера. Пометавшись по мастерской, старый робототехник вышел одарить подобными речами местный лес. — А ну, быстро вернулся в дом, оболтус!

Удивлённо хмыкнув, Урси, почесав нос, взял первую книгу из стопки, решив не терять времени даром. «Уроки нелиа́нского языка. Первый класс» — перевёл он название. Обучающий чип, что припаял ему Мастер, довольный притоком новых знаний, заработал на полную мощность, слышным только для Урси шумом. Нелианский показался ему довольно простым, но когда анимаген закрыл книгу, то вдруг обнаружил, что её электронная обложка поменяла цвет и номер класса на второй. Вновь открыв учебник, он нашёл, что тексты изменились на более сложные и появились более строгие правила. «Да уж, — усмехнулся Урси про себя, когда не смог правильно склонить слова, — это надолго» — тяга к новым знаниям и азарт испытания захватили его и он углубился в чтение.

Время пролетело быстро. Уже давно наступила ночь, и ему пришлось позвать Мастера, чтобы тот включил ему свет. Урси давно дочитал все учебники по языку, даже расширенный курс, и теперь листал другие книги. Технотроника и биология показались ему неинтересными и заслуживающими особого настроя, зато «художественная» литература произвела на него неизгладимое впечатление.

«Во храме светлом, средь теней,

Я вновь стоял, как прокажённый,

Из рода тёмных я зверей,

Но и сознаньем одарённый.

Взывая к Свету, к небесам,

Ко Тьме и мраку недр,

Я был из тех, кто верен чудесам,

Кто в разум верит слепо.

И светлый лик сего творенья,

Вновь обратился на меня.

И дрогнул зал от песнопенья,

Вдохнув священного огня!

И, преисполнившись собою,

Я слово мудрое вобрал,

И словом данным, как стрелою,

Я грань невежества прорвал!»

— с восхищением прочитал медведь. — Это так… красиво…

Следующее, что ему попалось в руки, оказался учебник по истории Нелии — потёртая бумажная книга, одна из посланниц прошлого века.

— В 1577 году Эххийская экспедиция из трёх линейных кораблей достигла берегов западного материка Кайлити, — начал читать Урси, внимательно вглядываясь в строки, словно боясь пропустить что-то важное, — первый корабль, что бросил якорь в бухте Светлой Ночи, был «Аполотон», под командованием трей-адмирала Миртара Акти. Он и его экипаж, первыми ступили на неизведанные земли Кайлити, организовав поселение, впоследствии разросшееся до города, а после превратившееся в столицу государства, назвавшись именем самого флагмана исследователей. По праву колонизации, вся исследованная территория должна принадлежать Эххи и его Владыке, однако, в связи с переворотом в Мраморном Дворце, исследовательская группа оказалась брошена на произвол судьбы, лишена поставок и подкреплений. Спасением оставалось только исследование территории, ради чего они, собственно, и приплыли. По мере углубления колонистов внутрь материка росло и влияние Миртара, которого через год признали первым государём Кайлити. Ему удалось обжить весь материк и превратить его в огромную страну, заимствовавшую его название. Контроля за ростом населения не было — помимо исследовательских групп экспедиции, на материк прибывали одиночные торговцы, контрабандисты, пираты, военные суда других государств и прочие. Часть из них оседала в новоиспечённом государстве и таким образом численность населения росла.

Однако это совсем не понравилось Эххи, давно желавшей взять назад свою «колонию», как они называли Кайлити. Разразилась океанская Железная война, где у берегов западного материка сошлись армада Эххи и разношёрстный флот исследователей под командованием трей-адмирала Саптера Нела. Поскольку кайлитийцам приходилось выживать на новой территории используя не только силы, но и разум, они смогли на несколько десятилетий обойти в технологическом прогрессе своих противников, что и помогло выиграть эту войну. Даже сейчас, потомки тех исследователей-колонистов считаются одними из самых изобретательных механиков и техников нынешних дней.

Увы, но после Железной войны, продлившейся порядка трёх лет, государство Кайлити начало разваливаться. Регенты, что были поставлены адмиралами управлять городами, не пожелали расставаться с властью, назначая самих себя на должность правителей и, с помощью своих приспешников, образовывая собственные владения. В итоге такой междоусобной войны Кайлити развалился на следующие страны: Нелия, самое крупное из всех, оставившее себе столицу Аполотон, благодаря Ромеру Нелу, сыну адмирала-победителя. Онту, слабонаселённая страна за перевалом Леола, славящаяся своими кулачными боями и тотализаторами. Бевиар, контролирующий все южные подходы материка и его торговые линии. Ловитания, маленькое государство, где оказались собраны красивейшие места Кайлити — пляж Наталар и водопады Вухрий и Дэхрий.

Территория Кайлити — это, в основном, горы и холмы. Особенно примечательны перевал Леола, полностью огораживающий перешеек между землями современных Нелии и Онту, и Роронская гряда на восточном побережье Нелии, богатая всевозможными залежами металлов. Также имеются густые хвойные леса, раскинувшиеся на юге и юго-востоке Нелии, протяжённостью до её границы с Бевиаром. Есть несколько небольших массивов у подножия гор, а также множество дубрав и берёзовых рощ, кольцом окружающие центральную часть Нелии. Примечательны и ущелья Динк на юго-западе, через которые переброшены мосты в Ловитанию, одно из самых красивых мест на материке. Запад Нелии — сплошные каменистые холмы и плато, однако там первые исследователи нашли останки древней цивилизации Тикку, известных своими спиритическими ритуалами, связанными с перемещением душ из тел. Потому местные разрушенные храмы и поселения являются одними из ценнейших исторических памятников во всём Аревире. Центральная часть покрыта лесами, невысокими горами и реками, богатыми речной рыбой, что и послужило основанием целого ряда приречных деревень и городов. Здесь же было заложено судоходство, в городе Даэлаке, крупнейшем речном порту на территории Нелии. Даэлак расположен в дельте рек Тоту и Нава, в центре горного кольца Мерати, а потому контролирует все передвижения судов внутри материка. Но истинной жемчужиной Нелии является её столица — Аполотон, разросшийся вдоль восточного берега, занявший своими портами всю бухту Светлой Ночи. Здесь расположены все торговые точки государства с прочими странами, Резиденция Совета Регентов и генеральный штаб армии Нелии. Согласно последнему конкурсу, Аполотон занял первое место среди столиц мира по красоте и технологичности.

Современная Нелия — это технократическое государство, занимающееся в основном строительством энергомобилей и высокотехнологичных устройств, вроде роботов и плазменных генераторов энергии. Управлением страны занимается Совет Регентов, раз в год собирающийся в столице для принятия законов. Каждый из пяти Регентов управляет крупным городом — Аполотоном, Тиалаком, Овелаком, Даэлаком и Мобеном, и отвечает только за свою область, где может устанавливать свои традиции и порядки… — и тут его чтение прервали дикие крики из мастерской.

— Стой! Ты же ещё не закончен! — надрывался Мастер, стараясь перекричать механический визг, источник которого громко стучал лапами по коридору.

Урси встал и хотел было пойти посмотреть, не нужна ли помощь, когда в гостиную, как рыжий смерч, ворвался антропоморфный механический лис с белым меховым «нагрудником», вереща противным скрежетом.

— Стой! Стой, тебе говорят! — следом за ним вбежали Мастер и Лункс, ещё не успевшие снять защитные маски. — Куда? У тебя ещё шерсть толком не отросла! — кричал старик, тряся рыжим клочком в руке.

Но беглец не собирался сдаваться. Описав круг по комнате, он вскочил на диван, и тут же был схвачен прыгнувшими на него Лунксом и Урси. Отчаянно заверещав, лис попытался вырваться, но сильные механические руки держали его крепко.

— Осторожно, не оборвите ему ничего! — к ним подбежал Мастер, приложив пальцы металлической руки ко лбу третьего анимагена.

Поначалу это помогло, но как только он убрал ладонь, лис вновь заверещал и задрыгался.

— Нет, ну ты видишь?! — кричал Мастеру Лункс, навалившись всем телом беглецу на руку. — Это же неадекват! Только шерсть начала расти, только мы отвернулись, а этот хвостатый уж рванул так, как будто его молния ударила, — вкратце описал он ситуацию Урси, — и не успокаивается, гад! Чего ты орёшь? — рыкнул он на сопротивляющегося лиса.

— Я… ничего не понимаю, — Мастер удивлённо смотрел на эту возню, — я вроде всё правильно ему установил и показатели были в норме, так почему он так вопит?

— Закороченный он! — ответил Лункс. — Ты посмотри — это же конченое создание! Он едва морду себе не разбил, когда выбегал!

— Вульпи! — неожиданно для всех произнес Урси, и так же неожиданно лис замолчал, уставившись на него глазами с жёлтой секторированной радужкой. — Тебя зовут Вульпи? — словно сам удивляясь своей догадке, спросил он беглого анимагена.

Но тот лишь непонимающе хлопал глазами, внимательно изучая его взглядом.

— Видимо, он думает, что это его имя, — воскликнул Мастер, — он не бешеный, он просто напуган! Видимо, запуск генератора активировал эмоции до предела, и он испугался! А ты ему дал имя! — одобрительно кивнул он Урси.

— Я прочитал в одном из учебников, что вы мне дали, что так раньше называли лисиц. Он же лис, ну я и подумал, раз Лункс имеет подобное имя, так почему бы и ему не…

— У меня имя соответствует моему виду анимагена? — удивился тот. — Вот это новость!

— Отпустите вы его уже, — вздохнул Мастер, глядя на помятого беглеца, шустро поднимающегося с дивана, — слушай, Урси, — он немного помялся, — нам бы пригодилась твоя помощь в мастерской, но я не думаю, что Вульпи пока стоит оставлять одного. Присмотри за ним, хорошо? Похоже, он слушает тебя, — усмехнулся он, глядя, как настороженно тот смотрит на медведя, — постарайтесь найти общий язык. Если его состояние останется без изменений…

— А как долго вы ещё будете работать? — хотя Урси и скрыл свои эмоции, но понимание, что однажды ему придётся отсюда уехать в незнакомое место, глодало процессор.

— Надеюсь, всю ночь, — Мастер посмотрел на Лункса, — ты готов? Справишься?

— Я ж анимаген! Что мне сделается? К тому же, я спал сегодня утром, когда Урси ещё не очнулся, — воспротивился тот, — я справлюсь, Мастер, не переживай!

— Мастер? — проскрипел Вульпи, переведя на него взгляд.

— Да, это Мастер, — раздражённо сказал Лункс, — а ты — бестолочь, у которого схемы не тем концов вставлены!

— Вульпи! — возмутился тот, показав на себя.

— А он Урси! — перевёл он стрелки на медведя, — вот с ним и разговаривай.

— Урси? — удивлённо-радостно повернулся к не ожидавшему подлянки косолапому анимагену, — Вульпи! — он вновь показал на себя.

— Лункс! — взревел тот, видя, что рысь собирается улизнуть в мастерскую. — Иди сюда и помоги мне с ним!

— А это хорошая идея! — просиял Мастер, с коварной улыбкой наблюдавший эту сцену. — Действительно, Лункс, помоги Урси. Ты же сам хотел из оставшихся первым собрать Вульпи.

— Но Мастер! — отчаянно воскликнул тот. — Я принесу больше пользы в мастерской, нежели с ними! Я ничего не имею против Урси, он хотя бы выговаривает целые предложения, но этот лис, он же неадекватен!

— Пока не подружишься с обоими, в мастерскую не возвращайся, — рассмеялся старик, — мне всё равно пока не нужна твоя помощь, я сейчас буду менять алгоритмы на компьютере. Надеюсь, вы тут не перегрызете друга, — и он, покачав головой, удалился из гостиной.

— Лункс? — спросил третий анимаген, дёрнув за локоть.

— Заткнись, — уныло проворчал тот, садясь с ними рядом, — эй, Урси! Чего читаешь?

— «Сборник стихов Ро́вока А.Т», — прочитал название книги медведь, — это удивительная вещь. Как это они умудрились поставить слова так, чтобы они так красиво звучали?

— Всё дело в рифме, — усмехнулся его недогадливости тот, — ну нет, мне вот больше технотроника по душе, — он взял со стола толстый том с большой микросхемой на обложке.

— Каждому своё, — пожал плечами Урси, вновь погружаясь в мир стихов, — вот послушай, это про Миртара Акти, первого исследователя, ступившего на земли Кайлити:

«Как зверю лютому подобный,

Ступает он, чеканя шаг,

Раздвинуть тучи он способный,

Трепещет враг, трепещет враг!»

— ну разве это не здорово?!

— Как по мне, не очень. Вот моё любимое: «Теория целенаправленных систем охватывает задачи самообучения и самоорганизации искусственного интеллекта — глубоких, фундаментальных проблем, решение которых достанется, вероятно, грядущему веку. Эти исследования много обещают, но и требуют больших усилий и затрат. Можно сказать, что от сложного мы переходим к ультрасложному, и что самоорганизующиеся искусственные системы — качественно новая техника будущего», — он с достоинством посмотрел на нахмурившегося Урси.

— Да если бы это было так, то люди вообще бы не создавали таких машин, как мы! — возмутился тот. — Зачем людям машины, заменяющие их во всём?

— Да потому, что, как бы человек ни пытался, будущее остаётся за нами! — тут же вскинулся Лункс. — Может, мы ещё и не способны к самопроизводству, но это лишь вопрос времени. Я, например, уже уверен, что смогу создать анимагена с «нуля».

— Пока что у тебя не получится и припаять правильно узлы, чтобы его не закоротило. Да и потом, разве «душа» — это не творческое начало? Разве она не дает нам обязанность быть благодарными своим создателям? Вот смотри… Вульпи, что ты делаешь?!

С довольным видом рыжий лис дожёвывал толстенный том по биологии, разрывая бумагу и электронную начинку своими острыми зубами. Как и у Урси и Лункса, они были сделаны для вида, но Вульпи решил их применить по назначению.

— Ты что наделал, рыжее…?! — Лункс едва сдержал себя, чтобы не выругаться всеми грязными словечками, что он слышал от Мастера, и попытался вырвать покалеченную книгу из рук анимагена.

— Вульпи! — тот возмущённо махнул своим великолепным рыжим хвостом с белым кончиком, мол, не мешай.

— Мастер нас убьет! — жалобно сказал он Урси. — Он даже царапин на книгах не терпит, а тут…

— В клочки разорвал! — медведь сокрушённо отобрал у него останки книги. — Ну чем тебе биология не угодила, Вульпи?

— Это ты во всём виноват! — сердито сказал Лункс, глядя на медведя.

— Я? — тот нахмурился. — Ты тут тоже сидел, и это тебе Мастер сказал следить за ним!

— Да если бы ты не начал зачитывать свои дурацкие стихи…

— Это ты со своими лекциями сидел тут пять минут, как радио! Вещал о том, чего сам не понимаешь!

— Я-то не понимаю?! Это не я день назад включился! У меня база знаний уже на десять секторов разбита, а твоя даже на один процент не заполнена!

— Ты просто самовлюблённый кусок металла!