Секс-тур в юность

Глава 11

Домой решил идти через Универ, все одно — остановка троллейбуса рядом. Так что, забегу и гляну, что деется на редколлегии. Заодно, и отчитаюсь — об исполнении задания. Да и сплавлю текст в печать на Ундервуде. Пускай Наташа осваивается. А мне еще надо статью написать, общие тезисы уже продумал, не апрельские, но уж какие есть. Добавлю конкретики и систематизирую известные мне сведения. Все равно — это куда больше, чем знает любой учёный в это время. И стал раздумывать о философическом. Всех женщин эта способность мужиков — дико бесит. Только что «ля мур, тужур, бонжур», а потом повернулся и дрыхнуть сподобился. А им абидна, им чувства давай, океан бушующих страстей. А если очень серьёзно, то и не до смеха.

— Прошло более половины отпущенного здесь времени, и остаток шагреневой кожи — всё меньше и меньше. И, следовательно, надо готовиться ко всему.

Теперь, когда от головы отхлынула дурная кровь, и мозг способен трезво мыслить, а не следовать позывам страстей, стоит обдумать дальнейшие действия.

Всё — очень поразительно и подозрительно с этими путешествиями в прошлое. И в первую очередь, что подселение доступно только в юношеское несформировавшееся тело и сознание. Следовательно, всяческие похождения малолетних — прожигателей жизни, и изменения реальности ими нанесённые нивелируются, и приводятся в норму. Происходит лишь незначительное изменение. Мироздание легко нивелирует появление одного миллиардера вместо другого, а вот некоторые глобальные вещи — будет стараться привести к «status quo».

Потому и кажется непременным существование некоего механизма заращивающего прорывы в ткани Материи-Времени или предотврашающего радикальные преобразования.

Какие законы Мироздания тому виной? Очень похоже, что Оно защищается, таким образом, от сильных изменений, которые зарастить не в состоянии. Наличествует пластичность этой ткани. Иначе бы существовала целое древо расходящихся реальностей. А если еще и привнести реентерабельность, следующую из путешествий во времени, то порождается огромный ком переплетенных реальностей, что есть нонсенс и маловероятно.

Но сильные воздействия, могут вызвать прорывы и создание новой ветви реальности, и само Мироздание должно бороться с такими изменениями — упреждающе их блокируя. Идея не новая, и высказана братьями Стругацкими в книге «За миллиард лет до конца света»[16], уж и не припомню, когда она печаталась в журнале «Знание-сила», но здесь еще точно неизвестна. Очень мне не хочется, чтобы молот прошелся по всем посвященным. «Praemonitus praemunitus». Надо сделать круг максимально широким, и может циклопические силы — не будут иметь точного целеуказания. На то, вся и надежда. Все должно быть максимально неопределенным и случайным.

Потому надо срочно написать статью, со всем знакомым мне — в работе по расшифровке генома человека, и отправить в научный журнал для опубликования, подписав у кого-нибудь из именитых профессоров. Пусть будет автором, а я так, сбоку в соавторстве. Это поможет рассредоточить ответное действие, и оно утратит направленность. Один элемент я уже заложил, несколько других заложу сейчас, и может работа начнется на двадцать лет раньше, а учитывая концентрацию средств, присущую социалистической экономике, сможет продвигаться куда быстрее. И это, произведет серьезный сдвиг в истории.

Я тут уже изрядно наследил, поэтому, безусловно, все мои начинания будут отслеживаться и осмысливаться. Надо будет, побольше накидать прорывных идей в иных известных мне областях науки и техники. И, думаю, к ним будет приковано повышенное внимание властей и «кей-джи-би». А это уже неплохая гарантия, что «не пропадет наш тяжкий труд, и дум высокие стремленья».

А пока я думал о глобальных механизмах Мироздания, то прошел несколько кварталов отделяющих общежития от Универа. На вахте осведомился насчет редколлегии, не сдавали ли ключ?

Оказалось, что еще работают, попросил с телефона позвонить домой, чтобы предупредить, а затем поднялся наверх. Поздоровался со всеми, и был рад, что молодежь уже включилась в работу, и привносит свою долю энтропии в творческий процесс.

Подошел к Наташе и переговорил с ней. Передал правленую статью, сказав, что можно печатать, правя грамматику. Осведомился, что ей еще дали в работу? Просмотрели и обговорили, а с возникшими вопросами подошел к Коле и Татьяне.

Отчитался по статье немцев. Потом, указал на возникшие у Наташи проблемы с другими статьями. Прикинули вместе: какие лучше самим править, а с какими подойдя к авторам. Заодно, решил закинуть идею о научной статье, и, спросил, у кого лучше подписать рекомендацию, и набиться в соавторство, для печати в научном журнале. Пообещал, что покажу, когда будет готова. А пока рассказывать дольше, чем писать.

Подошел к Танюшке, и посмотрел, с чем она творчески борется. Оказалось с кисточками и красками. Пожаловалась, что непривычные и совсем неудобные.

— Танюшка, ты пока не поздно — давай Галочке уточнения в список, и не стесняйся обрисовывать проблемы. Главное своевременно, чтобы успели поправить и решить. А я уже было надеялся, что ты дошла до буквы К в слове натуралист, и хотел применить начальственное воздействие. А так, от меня помощи не надо? Да, и где сама Галочка и ребята?

— Они побежали за продуктами в магазин, чтобы было чем перекусить.

— Да, дело полезное, я бы съел слона. Но, как китайцы — мелкими кусочками. Ладно, давай трудись, и я пойду. Если что, я буду статью писать. Подходи или ко мне, или к Татьяне с Колей. Ирка сегодня наверно на репетиции, забыл у них спросить.

Пошел и занялся написанием. Мысли текли легко, как река не ответвляясь в боковые рукава. Главное направление и краеугольные сведения поместил, и начал дополнять деталями. Структура статьи уже вырисовалась, но на отдельных перемешанных листах, потому взял ножницы и клей, для монтажа статьи. Потом, буду переписывать, и редактировать текст, вклеивая фрагменты, вспомнившиеся впоследствии.

Жутко не хватает редакторов текста, но сейчас, даже существующие ЭВМ — умеют глотать только перфокарты, а ввод с перфоленты — только набирает популярность. Так что, и они мне не помощники.

Так продолжал работу над статьей, даже когда пришли с продуктами и стали готовить перекус. И сильно увлекся, что потребовалось отдельное приглашение к столу. Кто бы подумал, что ударный секас, так способствует просветлению ума. А может, просто произошло освобождение от мешающих флюидов юношеской сексуальности, и пришла зрелая ипостась анализа и синтеза.

Присев за стол, после толики выпитого вина — с аппетитом умял прилично бутербродов и всего остального. Пришлось тормозить, чтобы не объедать остальных, а то на меня не рассчитывали. Запас всегда есть, но не безразмерный. Вспомнился совместный советско-итальянский фильм «Подсолнухи»[17]. С Софии Лорен и Марчелло Мастроянни, а также яичница из двух дюжин яиц, которую они мучили напоследок, и выкинули последний кусочек. Уж точно бы умял всю, тем более при помощи голодных студентов. Еще посидели, доели и допили, и с новыми силами навалились на работу.

А к девяти часам удостоились визита куратора от парткома Гесса. На самом деле

Геннадия Семеновича, но все его звали только Гессом. А был он своеобразным «вечным студентом», и поступил в Универ на пределе (после 35 на дневное обучение не принимали). С ним, работа пошла шустрее, так как он приступил к рутинным полицейским обязанностям. Быстро разогнал всех по работам, и действовал, по армейским заветам. Чем бы — солдат не занимался, да хоть траву красил, лишь бы был при деле.

Ко мне подошел, узнать — чем занят, но я его направил к Наташе выспрашивать выполнение задач. Тоже мне выискался: «План — закон, выполнение — долг, перевыполнение — честь!» Только все мысли сбил, и пришлось их отлавливать разбежавшихся кто куда.

Когда начальство вдоволь продемонстрировало свою нужность, работа вернулась в нормальное русло, а аксакал сел обсуждать с Колей, что не та, дескать, молодежь пошла, и нет в них былого почтения к старшим товарищам. Я перестал слушать эту ахинею, и продолжил работу над статьей.

Засиделись после одиннадцати, и только опасение, что троллейбусы прекратят ходить — заставило завершать на сегодня, и выбираться на улицу. Там разошлись по остановкам, и разъехались на своих маршрутах. В троллейбусе стали болтать с Гришей, и как принято о работе.

— Ну как впечатления? Куратор, не оскуратился? Он — то и поставлен бдеть за исполнением «слова и дела».

— Все ново и необычно, но, тем не менее, интересно.

— Будет еще интереснее со временем. На самом деле, встречаемся не только на редколлегии, но и в домашней обстановке. А то и к Славе на кафедру биохимии заходим определить, какой на сей раз спирт — правовращающий или левовращающий. Проводим натурные эксперименты — от какого больше поутру трещит голова. Это проблема — требующая всестороннего и глубокого изучения. Он тоже раньше был в редколлегии, а сейчас аспирантит — на кафедре биохимии. А у них спирта, всегда — хоть залейся. А при желании — еще нагонят, там из их посуды, хоть десять самогонных аппаратов можно сваять. Только это жуткий секрет, о котором, пожалуй, лишь партком да ректорат не в курсе.

— Как же не в курсе. Так последний раз погрузились в эксперимент, что еле до дома довела. Все на подвиги после троллейбуса тянуло. Еще раз увижу, что у Славы дегустируете — пеняйте все на себя. — перебила Татьяна. — Гриша даже не думай к ним там присоединяться, сопьетесь все к чертовой матери. Как Хома Брут — до сиреневых чертей.

— Ага, точно: «Напился пьян, как павиан. За словом не полез в карман. Был человек, стал хулиган» или до дому добирался он «коленками назад»[18] Жизненно и образно, как и всё у Стругацких. А стишки, так сразу кандидаты в книгу — «Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники» А ведь реальную книгу описали в «Понедельнике», библиографическую редкость[19].

— А еще забыл «позорят славный институт — такие пьяницы, как Брут» или «Товарищ, пред тобою Брут. Возьмите прут, каким секут, секите Брута там и тут» — подхватила Татьяна.

— Это пропаганда телесных наказаний, я протестую. Гриша не слушай её. А всего-то разок и было, а спирт был правильного вращения. Ведь утром после кефирчика — был совсем как огурчик.

— Точно, точно — зелёный и в пупырышках. Хорошо мама не заметила, а то обоим бы досталось, за ту твою пьянку.

— Ничего подобного, я потом нормально в школе занимался. В селе на свадьбах еще не так самогоном заправлялись. И несколько дней подряд. День у невесты, день у жениха, потом общая, и только потом свадьба. Так что, до недели гуляния доходили. А потом еще столько же лечились винцом после празднований.

— Тебе повезло, что мама не знает, про те похождения. Разбаловался там, в селе у бабушки, совсем от рук отбился. Видишь ли, как двенадцать лет исполнилось — то и взрослый — и вино в стакан наливают, и пахать, как взрослого отправляют.

— Да ладно пахать. Нормально работать, без длительных перекуров. Подход правильный, крестьянский. А не гнилой — интелихентский, где одни умные перекуры с решением проблем вселенского масштаба. Да, и юных пейзанок уже можно щупать потихоньку, без фанатизму. То есть, чтобы не застукали.

— То-то бабушка рассказывала, что гоняла крапивой тебя с девчонкой живущей неподалёку. Забыл, как бегали от неё?

— Да, ладно — забыл. С кем не бывает. Вон, тот же Александр свет Сергеевич лет сто пятьдесят назад юным пейзанкам юбки исправно задирал, пока в Одессу не сбёг задирать великосветские. А с пьяни, стреляться ездил с каким-то поручиком, и вместо пистолета взял туесок с черешней, сцену еще потом в «Выстреле» описал А нам выходит низзя? А как же лозунг всех биолухов — «Что естественно, то не безобразно»?

— Гриша, ты не смотри — это она меня так воспитывает. Как с трех лет принялась учить: читать, писать и арифметике, так и остановиться не может. Еще немного и я экстерном сдам экзамены за курс биофака, не закончив средней школы.

— Просто, забавно наблюдать. Я один в семье рос, и даже больше — у дедушки с бабушкой, вот мне и любопытно смотреть. Меня только бабушка воспитывала, и иногда дедушка.

— Ой, Гриша не рассказывай мне про еврейских бабушек, я только летом в Одессе у родственников отдыхал, и насмотрелся там во дворе, да и у нас в классе половина — это точно. Так что приходилось наблюдать, сей процесс. Вот и поведай, как тебе удавалось ускользать из под столь плотной опеки? Чтобы просто погонять мяч с ребятами во дворе, или сгонять в лес или на озеро? А музыкальная школа?

— Нет, со школой у меня не задалось. Не оказалось музыкального слуха. Но во всем остальном — пришлось соответствовать, и пятерки из школы носить и уроки дома делать.

— Я бы предложил знак доблести — «Отличный еврейский ребенок», и награждал бы им — самых выдающихся. Но, как я вижу, ты все-таки смог побороть систему, и вырваться из под плотной опеки. Уважаю. Дай пожать руку.

— Пока вы тут разболтались, мы рискуем проехать свою остановку. До свидания Гриша, — и сестра показала мне на выход, к которому и направилась.

Мы еще раз пожали руки, попрощавшись, и я заспешил следом.

Дома родители еще не спали и ждали нас. Но мы были сытые, и согласились только попить чаю. За столом поговорили о текущих заботах. Мама вкратце поведала, что там происходит в стране и мире. Она старалась никогда не пропускать новостей.

Мне новости, где говорилось о запуске очередного спутника Земли, начале производства продукции на N-ском заводе, или выплавке первой плавки в очередной домне или мартене, а то и вести с полей — казались странными. Не было — про убийства или расчленёнку, про скандалы с поп-звездами, или же подобную, ставшую привычной жвачку.

Понять, что может быть интересного в том, — что кто-то перевыполнил план, или открыл новую частицу в текущем квартале, было абсолютно неожиданным. Ведь никого не убили и не искалечили, или, наконец, не смешали с дерьмом. Вспомнился фильм поставленный Юлием Гусманом. Пока еще КВН-щиком и капитаном Бакинской команды[20]. «Туда ехали — за ними гнались, обратно едут — за ними гонятся. Какая интересная у людей жизнь!»

«Куда, куда — стремитесь вы безумцы» — восклицал Гораций, еще в годы гордого могущества Рима. Рим пал и на его развалинах восторжествовало варварство. Сейчас происходит аналогичное, и последний оплот противостоящий обществу потреблятства, терпит крах, сдаваемый своей элитой. Гружённый золотом осел, как всегда берет города и страны. Можно ли повернуть процесс? Иосиф Виссарионович бы справился, а вот захочет ли, и справится ли — Леонид Ильич, это большой вопрос? Ну да, наше дело прокукарекать, а там — хоть не рассветай.

Допив чай, решил идти спать, а то пару вагонов сегодня разгрузил, а завтра снова день не из легких. Пожелал всем спокойной ночи, и поплелся в койку. Еще бы утром над статьей поработать, но ведь не заставлю же себя — встать на часок раньше.