Секс-тур в юность

Глава 22

Пригород Берлина, конспиративная квартира

Мартина сидела и скучала в одиночестве. Хельга давно ушла, сообщив, что шеф Маркус Вольф прибудет на квартиру позднее, и следует дождаться его тут, а также постараться максимально подготовиться к разговору.

Она уже несколько раз переписала планируемое сообщение, чтобы наиболее сконцентрировано выразить всё, что ей надо было передать шефу. Теперь она решила немного отрешиться от планируемой встречи, и еще раз взвесить всё ей известное на данный момент.

— Кажется, убедить Хельгу в обоснованности срочного приезда и важности доставленной информации удалось. А учитывая немалый опыт куратора, и её связи, то той, в свою очередь, удалось убедить в этом и самого шефа внешней разведки. Это большой плюс в будущем разговоре. Не придется так сильно напрягаться, чтобы убедить в серьезности и правильной оценке — полученной ей информации.

Волнение она не смогла подавить полностью, тем более, что предстояла встреча с легендой и признанным мастером в области разведки. Даже Володя отмечал, что западники очень высоко ценили шефа, и ничего не готовы были ему простить, так много «приятных моментов» он им доставил и столько планов сорвал.

Эх, вот бы он её заметил, и тогда, может быть, ей стали бы давать более ответственные задания. Так бы хотелось принести, как можно больше пользы своей Германии. А если это еще и высоко оценят, то это будет вдвойне замечательно.

На учёбу её уже вряд ли возвратят, так как, если сообщенное подтвердится, то носителя столь секретной информации, вряд ли пошлют работать за границу. Да и в Союзе такой срочный отъезд не может не вызвать вопросов, особенно после сообщения руководству, которое Володя собирается сделать.

Но её там легко кем-то заменить, а чем ей поручат заниматься здесь, вот в чем вопрос?

Тут во входную дверь позвонили, и Мартина поспешила к двери. По пути постаралась собраться и выглядеть уверенно.

Шефа она узнала сразу, выглянув в глазок, и поспешила раскрыть дверь.

Он вошел уверенно, и, сняв плащ, прошел в комнату. Мартина застыла на пороге в нерешительности, а Маркус Вольф усевшись за стол, внимательно осмотрел её и пригласил к столу.

— Так присаживайся. Я думаю, нам стоит общаться на русском, и постарайся как можно точнее вспоминать слова, а то при переводе могут возникнуть сложности в понимании.

— Вот мой рапорт и то письмо, что он передал мне открытым указав, что это информация моего уровня, а вот запечатанное письмо, которое просил передать лично в руки или шефу внешней разведки или главе Штази.

— Хорошо, начну с него, а ты пока жди, потом перейдем к остальному.

Мартина сидела и наблюдала, как лицо шефа хмурилось при чтении, а он сам, время от времени, бросал на неё взгляды. Потом, еще раз бегло осмотрел листы, и сильно выдохнул.

— Так и тянет выражаться чисто по-русски. Других слов просто нет, наши schweinehund[81] и прочее, нисколько не отражают всё, что мне хотелось бы высказать в его адрес. Такую информацию отправлять в простом конверте и без шифра, о…л он что ли, б…ь да он всю нашу агентуру подставил таким письмом. П….ц, он же, б….ь, единственное, что своей тупой башкой догадался сделать — это потребовал отдать лично в руки. Попадись он мне, я бы ему лет на пять нашел весёлое занятие в каком-нибудь уединенном месте. Чтобы он там общался только со своим отражением в зеркале.

— Шеф извините, я не знала, что это до такой степени секретно, но он не разрешил открывать письмо, чтобы я могла его зашифровать своим шифром.

— Что твой шифр? Детский лепет. Он подставил одну из наших важнейший операций на грань срыва. Вот уж, заставь дурака богу молится, он и лоб расшибёт. А то, что тебе не дал прочесть, то это правильно, но в остальном — абсолютное дилетантство. Вот, то что ты сразу поспешила приехать, всё бросив, абсолютно правильное решение. Я даже не представляю, что бы могло произойти, попади это письмо в чужие руки.

— Так он и настаивал, чтобы я сама доставила письмо. И его вряд ли кто нашел бы, не имея точного указания о его наличии. Вы же сами знаете наши тайники. Он мне сказал, что меня теперь не пошлют на работу за границей, даже за то, что содержится в открытом письме и моем рапорте.

— Хорошо, сейчас их прочту. Просто до сих пор не могу успокоиться. Твою в бога, в душу мать, б. дь таких знатоков надо воспитывать ремнем по жопе с самого раннего детства. Воображает себя большим специалистом, а такое творит. «Благими намерениями, вымощена дорога в ад». Даже удивляюсь, как смог догадаться о твоей роли, разве что это настолько явно.

— Он действовал методом исключения, и как аналитик на основе имеющихся данных о студентах, просчитал ситуацию. Четко указав склонности и возможности всех.

— Возможно, еще указал на нашу недоработку. Недопустимо, чтобы агента было так просто вычислить. Но с этим будем позднее разбираться. А пока поставь чаю, и здесь, кажется, должен быть коньяк. Посмотри, и неси сюда. Надо успокоить нервы.

Похоже, нагнал достаточно страху на девочку, а то перед моим приходом всё время сидела и готовилась к разговору. А мне не нужны сейчас шаблоные фразы. Важно увидеть, не заученная ли это роль, что она сама думает по поводу сообщенного и насколько сама верит в возможность такого прибытия из будущего.

Вдруг её завербовали и пытаются забросить нам дезинформацию. Хотя про эти наши операции никто не мог знать, только очень узкий круг лиц. Интересно, кто же из них додумался устроить поздравление по радио с рождением сына. Является это просто тупостью или это предательство?

Развалить самую успешную нашу операцию, да еще и вызвать правительственный кризис в ФРГ, со столь отрицательными для нас результатами. Это хорошо, что мне заранее стало известно о провале, и я смогу проверить всех допущенных к данной операции. Дураков выгнать, а предателя обезвредить, если такой имеется. И надо ужесточить вопросы сохранения секретных данных о действующих агентах. Жаль выводить столь успешно работающих, тем более, что их и не обнаружили тогда.

Ну, где она там застряла, неужели, чтобы найти коньяк нужно потратить столько времени? А вот и она с коньяком, Так она мне еще и лимон порезала, тоже научилась в России, по рецепту их бывшего императора Николая II.

— Поставь все на стол и займись чаем, а я пока буду читать.

Маркус налил коньяк в рюмку, и согрев в ладони выпил, ломтик лимона тоже оказался не лишним. А следом погрузился в чтение, не отвлекаясь на шумы из кухни. Девочка там чем-то шуршала время от времени.

— Давай неси чай, и что там еще есть, — потребовал, завершив чтение.

Так, при такой информации, надо как следует все обдумать и желательно бы подключить аналитиков, но тщательно взвесить, кому можно доверить такую информацию. Расширять круг посвященных — крайне нежелательно. Утечка в свои властные структуры не менее проблемна, чем утечки за рубеж. Как там этот русский процитировал из их фильма «Что знают двое, знает и свинья»

— Не суетись, делай все спокойно. Нет никакой спешки. Я должен все тщательно взвесить и только потом буду задавать вопросы. А ты пока подожди на кухне.

В первую очередь надо оценить, кому выгодна данная информация. Возможен ли вброс со стороны спецслужб западных стран с целью поссорить с коллегами из Союза? Но сообщать, что им известна роль наших агентов, они бы не стали. Куда перспективнее было бы передавать нам дезинформации, через них. Тем более раскрыть всех сразу невозможно. А такой информацией не обладает никто, это азы таких операций. Так что, хочешь не хочешь, а поверить в невероятное приходится. Слишком много информации и из совершенно разных областей, чтобы могла быть одиночная утечка. Да и есть проверочные данные, которые указал этот русский.

— Иди, садись за стол, будешь отвечать на мои вопросы. Но сначала опиши ваши встречи, что он говорил на них и как. Важна каждая деталь.

— Володя меня просил сообщить только высшим лицам о готовящемся в Сирии перевороте. Там в середине ноября к власти придет Хафез Асад, и, помогая, ему мы можем укрепить своё влияние в Средиземноморском регионе, так как и в следующем веке править будет сын Асада, и это поможет на длительное время обеспечить наши геополитические интересы в том регионе. Я по его предупреждению не указывала эту информацию в рапорте и разговоре с куратором.

— Хорошо, хоть до этого додумался. Это очень серьезная информация, и надо будет активизировать работу на том направлении. Но я тебе запрещаю, сообщать эту информацию кому-либо. Еще что-то он передавал сообщить лично?

— Извините, но меня Володя попросил передать дословно, что вы сильно обрусели, столько времени в детстве прожив в Советском Союзе. Русские легко прощают врагов, и это естественно. На Западе все не так, и, несмотря на то, что вы будете помогать Генеральному Секретарю Горбачёву в попытке сместить Хонеккера с поста Генерального секретаря СЕПГ в 1987 году. Прошлые заслуги вам не простят, и в 1990 году придется бежать из страны в СССР. Однако, после развала Союза, президент России Ельцин выдал бы кого угодно, лишь бы подружиться с канцлером Гельмутом Колем. Вы вернулись в Германию, где были осуждены на 6 лет тюрьмы. В своей книге написанной после заключения, вы напишете: «Власть денег прибегает к насилию не меньше, чем власть государства. Она действует не так явно, но не менее жестоко. Если злоупотребление властью при «реальном социализме» начинается с манипуляции идеалом, то капитализм злоупотребляет идеалом индивидуальной свободы в интересах власти денег и в ущерб большинству общества. Неясный страх перед будущим чувствуется повсюду и происходит оттого, что наша современная общественная система не только не в состоянии решить большие проблемы, перед которыми стоит человечество, но порождает новые и еще большие проблемы».

— Да хорошее будущее ты мне здесь нарисовала, жить сразу стало проще. Такое и врагу не пожелаешь, а не то, что себе.

— Володя еще особо подчеркнул, что он полностью согласен с тем, что вы написали в книге. Он жил в то же время, и видел тот же упадок. А в рапорте я написала, что он мне рассказал о будущем Германии. И просил, чтобы мы научили ту девочку — Родину любить.

— Знаю я, что русские понимают под этим выражением. И кого, в мои годы жизни в Союзе, учили Родину любить. Я теперь прекрасно понимаю, почему он указывал проводить более независимую внешнюю политику, потому что их партийные лидеры не только свою страну развалят, и потом поползут лизать ноги Западу, но сначала еще развалят весь социалистический лагерь.

— О том, что было написано в рапорте, письме и ваших беседах, приказываю никому не сообщать. О цели приезда — всем отвечай, что приехала навестить захворавших родственников. Пока, поступаешь в непосредственное подчинение к Хельге. И встречи проводить только на конспиративной квартире. Никто из сослуживцев не должен с тобой общаться. Еще что-то есть?

— Я не знаю, как можно было бы встретиться с Эрихом Хонеккером, у меня письмо, которое необходимо передать ему лично в руки.

— Опять эти игры. Я мог бы приказать тебе отдать его мне, но так и быть — помогу тебе встретиться с ним. Но ты должна только передать письмо и всё. Надеюсь, тебе ничего не поручил передать Эриху Хонеккеру лично?

— Нет, ничего не просил передавать, сказал, что это информация не моего уровня.

— Ума палата. А информация обо мне — твоего уровня.

— Её он не хотел доверять бумаге. Да и там нет ничего предосудительного, моё уважение только возросло, за решимость добровольно вернуться и предстать перед их судом, не побоявшись заключения.

Эх, молодость. Кто бы мне предоставил убежище, и захотел ссориться с ФРГ из-за отставного разведчика? А прятаться под чужим именем и с чужими документами, не для того возраста, да и видно питал надежду, что не осудят. Но эти долго помнят, и все свои мелочные счета предъявляют к оплате.

Я быстро поглощал булочки, смазывая сливочным маслом и запивая горячим чаем. Виктор Петрович вышел пока я перекусываю, и я пребывал в гордом одиночестве. Слава богу, он мне больше не навязывал компанию из сотрудников КГБ. Наверно понял, что потом придется тщательно отслеживать всех, кто со мной общался, и не желал увеличивать их число.

У меня возникло ощущение, что он, кажется, мне поверил. Хоть один из этой конторы. Согласен, они не должны просто так верить всякой ерунде рассказываемой незнакомцами на допросе. И даже наоборот должны не верить ни единому слову, но у меня нет времени переубеждать всех и каждого, теряя уйму времени.

Благо, Виктор Петрович и сам понял это, и стоически выдерживает мой длительный монолог. Вначале он пытался несколько раз задавать вопросы. Но я, отвечая, не раз ему пояснял, что правильно сформулированный вопрос содержит половину ответа, а не догадываясь об ответе трудно задать правильный вопрос. Их же знания о будущем стремятся к нулю.

Несколько попыток он сделал, и при этом задавал вопросы по ранее затронутым темам, но я, в конце концов, убедил, что лучше мне самому рассказывать всё, что я вспоминаю, а не пытаться задавать вопросы, и слушать, что я повторно рассказываю многое, сообщенное ранее.

Ну вот, последняя булочка, и надеюсь, он тоже уже успел поесть, чтобы продолжить допрос. Попрошу еще горячего чая принести, чтобы смочить горло, а то сушит и уже побаливает. Впрочем, и не странно — столько говорить. Завтра и вовсе ничего сказать будет невозможно, так как голос полностью сядет, но это уже не критично.

— Петр Владимирович, я не зря звонил в предыдущий перерыв. Я сам хожу менять пленки в магнитофоне, забираю записанные к себе в кабинет, и, опечатывая, запираю в сейфе. Вначале, я тоже считал это плодом фантазии, но в допросе несколько раз переспрашивал, о некоторых событиях, и он отвечал, примерно, то же самое, но совсем иными словами. Если это было бы плодом фантазии, то события не совпадали, или если бы это была заученная роль, то слова повторялись. Здесь же его воспоминания, а в таких случаях каждый рассказ отличается деталями, но в целом соответствует, сообщенному ранее. Я практически не пытаюсь больше спрашивать, а то он отвечает, но подчеркивает, что мне трудно задать правильный вопрос, не догадываясь частично об ответе. А ответ от меня сокрыт будущим.

— Хорошо Виктор Петрович, я согласен, что ты, как мой заместитель, не мог не сообщить мне о такой информации, но поясни причину срочности. Завтра можно было бы с таким же успехом допросить его. Я послушал часть допроса, он рассказывал о событиях, отстоящих на десятки лет, и завтра до них тоже будут десятки лет. Не вижу, к чему такая спешка?

— Тут есть один момент, он пояснил, что сегодня он последний день находится в своём юном теле. И уже утром чувствовал признаки отторжения иновременной духовной сущности. Так что, если есть желание допросить, или составить своё мнение о нём, то это возможно сделать только сегодня.

— Пока, я вижу, что он тебя почти превратил в своего апостола. Неужели так складно вещает?

— Зря смеёшься, Пётр Владимирович, похоже, он сильно озабочен судьбой страны, по его рассказам она распалась на 15 независимых государств в 91-м, и партийная номенклатура с криминалом прибрали общенародную собственность к рукам, обрекая остальной народ на нищее существование. По его словам убыль народонаселения в те годы была большей, чем во время войны. Не могу сказать так ли это, но он этому верит и хочет предотвратить такое будущее. Оно и вправду совсем не то, что нам обещают с трибун съездов и пленумов.

— Может быть, он прибыл из будущего, и имеет свое представление о произошедших событиях, но кто может гарантировать, что оно объективно? Это всего лишь мнение одного человека.

— Конечно, оно субъективно, и будь он из среды их будущих олигархов, то совсем иначе бы представлял, сложившееся положение дел. Он даже упоминал, что политическая реклама постоянно убеждает народные массы, что именно олигархи и облагодетельствовали Россию, как эффективные собственники, создавая рабочие места, и подымая экономику страны. Заботятся о малоимущих и жертвуют на благотворительность. При этом сарказм из него так и сочится. Трудно сыграть такое, не будучи хорошим актёром.

— Тогда Виктор Петрович продолжай допрос, а я послушаю и попробую составить своё мнение. Даже если ему место в психушке, не каждый день встречается талант способный убедить такого опытного чекиста, как ты. Это действительно лучше наблюдать самому. Если у меня появится желание спросить, то я потом зайду и сам задам вопросы. Интересно, как бы он на них ответил.

Что-то несколько затянулся перерыв и полкан долго задерживается. Но я смог немного посидеть и передохнуть, а то уже притомился говорить. А вот, он сам заходит, и сейчас продолжим дозволенные речи. Отлично, что он мне практически не мешает рассказывать о будущем всё, что приходит в голову. Лимит лекционных часов я давно исчерпал, и просто вываливаю всё подряд, создавая живую картину будущего, а не читаю доклад. В конце концов, я не специалист в области экономики или политики, чтобы разложить всё до последнего по полочкам и пометить учёными надписями. И много эти высоколобые в прошлом помогли? Либо они работали на Вашингтонский обком, либо сами ни хрена не понимали и не умели. Нетрудно, когда результат уже в наличии — всё пометить учёными бирками. Но пора начинать, и времени у меня отнюдь не 1001 ночь. Мне бы день простоять, да ночь продержаться.

— Виктор Петрович, вы что-то задержались, но я Вас понимаю, устали слушать мои разглагольствования, такие естественные и понятные для меня, и такие незнакомые для человека из иного времени. Хотя это скорее я анахронизм. Но приступим к дальнейшему повествованию, и я благодарен Вам, что не сбиваете с мысли вопросами. Итак, уже от усталости всё в голове путается.

— Я понял, что задавая вопросы получаю те же самые ответы, а вопросы сформулировать

правильно — не хватает информации. Если бы ты сразу пришел к нам, то было бы время продумать полученное, и составить грамотные вопросы.

— Да пока не перешел к другим темам, то очень пагубной является практика назначения главами КГБ непрофессионалов. Очень много времени уходит на освоение и опять же все тонкости любой профессии — поймет только профессионал. Да вот пример из моего прошлого. Последний руководитель КГБ, а правильней было бы сказать предатель — Вадим Бакатин[82] передал послу США в Москве полную документацию, относящуюся к установке, в строящемся новом здании посольства, подслушивающих устройств. До занятия поста он был сначала секретарем обкома и затем министром МВД, в специфике нисколько не разбирался. А выполнил, как он потом пояснял, полученный приказ, но этим подставил иностранную фирму поставляющую стройматериалы для строительства посольства, и согласившуюся на проведение тайных закладок подслушивающего оборудования. Кто после такого в будущем согласится сотрудничать с нашими спецслужбами? А генерал Олег Калугин, переехав на ПМЖ в Штаты, и вовсе сдал им, известных ему агентов. Вся эта сволота, тогда наперегонки продавала Родину. Я передал в Москву список отличившихся, которых вспомнил, но подобных героев должна знать вся страна, после приведение приговора в исполнение. Сами понимаете, как сложно после такого вербовать агентов в других странах, при столь подмоченной репутации. Политическому руководству это в голову не вложишь, что когда они, выслуживаются, таким образом, перед «новыми друзьями» — спецслужба теряет свою профессиональную репутацию.

— Такое в своё время проходило по статье 58, и каралось весьма сурово.

— А тут руководитель КГБ и высокопоставленный сотрудник совершают прямую измену и в обоих случаях им ничего за это не будет. Вот такую элиту воспитаем к концу 80-х. Именно средний партийный эшелон, став к концу 80-х верхним, и развалит страну, а её общенародное достояние растащит по своим уделам. Народу вручат ваучеры и скажут, что это их часть общенародной собственности. Только вот никто так и не получил ни копейки с этих ваучеров, кроме алкашей, которые поменяли их на водку. Однако, как-то оказалось, что собственность сосредоточена в руках у узкого круга олигархов, а все остальные — «кто был ничем, тот стал никем»[83]. Нам в институте не платили зарплату по 9 месяцев, и доктора наук подрабатывали на рынке, торгуя лифчиками. Ваши сотрудники, в большинстве, неплохо устроились главами службы безопасности банков и крупных фирм. И снова служили тем же партократам, превратившимся в капиталистов, правда еще были среди капиталистов и представители криминалитета, но те всё больше полагались на своих бригадиров и быков.

— И чем тебя не устраивает то будущее, почему так хочешь его поменять? Должна быть причина, и она всегда одна, это поводов может быть сотня.

— А причина основная одна. Несмотря на все уверения в эффективности новых собственников, промышленное производство всё еще не достигло уровня 80 годов этого века, и вместо укрепления экономики наблюдается постоянный спад во многих отраслях. Мы уже практически в космос почти не летаем, и отрасль, которой тут гордятся, так как первые вышли в космос, находится в стагнации. Да и как может быть иначе, если разница в зарплате конструктора ракетной техники и главы Роскосмоса составляет 150 раз, я не оговорился — именно сто пятьдесят. И это характерно, для всего менеджмента, отношение их зарплат к зарплатам тех, кто собственно разрабатывает и производит — достигло огромного разрыва. Я не думаю, что зарплата Сергея Павловича Королёва превышала зарплату простого конструктора ракетной техники более чем в два-три раза.

— Да при таком положении дел вряд ли кто захочет оставаться и работать за гроши. Неужели народ молчит и терпит?

— Так рабочего класса практически и не осталось, большинство заводов или закрыто, или влачат убогое существование. Страна живет от газовой и нефтяной труб. Офисные хомячки не тот контингент, который пойдет на баррикады за правое дело. Их еще более уничижительно называют офисным планктоном. Да и работают многие по маленьким конторам и офисам, редко воочию общаясь друг с другом. Общество потребления воспитывает идеального потребителя, а не творца новинок в технологических отраслях. А это постоянное отставание от мировых лидеров? Знаете, как сильно по нашей электронике ударит решение копировать импортные разработки в области электроники, которое скоро будет принято или уже было принято. Мы постоянно будем отставать от ведущих стран, и чем дальше, тем больше. А еще гарантируем себе полное отсутствие квалифицированных разработчиков и ученых, которые были бы в состоянии эти разработки проводить. А это, уже отставание навсегда. Китайцы в 20-х годах следующего века будут смеяться над нашей электроникой, а большинство электронных изделий будет производиться в Китае, и в частности для транснациональных корпораций. А спасать Россию будет только ядерный щит, который был выкован при Сталине, да еще ракетные и авиационные технологии, усиленно развивавшиеся при его правлении.

— Странно слышать такую оценку, ведь многие видные учёные и деятели культуры написали недавно письмо против реабилитации роли Сталина.

— Да чихал бы я на их мнение. Были резко отрицательные моменты при его правлении, и самый главный, что он не оставил достойного приемника, но это общая проблема большинства великих людей. Рассудить может только история, а не кучка людей. Какой он принял страну, и какой оставил следующим поколениям. Да методы были иной раз чересчур жестокие, и против многих я сам бы выступил, но без индустриализации отсталой и разорённой страны, железный каток фашистов прокатился бы до Урала не задерживаясь. Дорого страна заплатила за индустриализацию, и жертв было немало, но без индустриализации весь народ был бы уничтожен, и превращен в рабов. В будущем некоторые недоумки заявляли, что зато бы жили как в Германии, только историю они учили по весьма специфическим учебникам. О плане «Ост» не имеют никакого представления, и о его постепенном претворении в жизнь тоже. Но, это дела прошлые, а будущие европейские правители, мне отвратны даже больше из-за их толерастии. Помеси вседозволенности для всяких извращённых меньшинств, и запретом высказывать критику в их адрес, для всех прочих. Докатились, до однополых браков, хотя бог за такое карал целые города, всяческой зоофилии, а там и недалеко до некрофилии.