Я желаю быть настоящим артистом и даже желал бы умереть в самой крайней бедности, чтобы только им быть.
В. Калинников, талантливый русский композитор, жил и творил в 80—90-е годы XIX века. Это было время высочайшего подъема русской культуры. Создавал свои последние шедевры П. Чайковский. Одна за другой появлялись оперы Н. Римского-Корсакова, произведения А. Глазунова, С. Танеева, А. Лядова. На музыкальном горизонте возникли ранние сочинения С. Рахманинова, А. Скрябина. Не менее блистательной была в то время русская литература: Л. Толстой, А. Чехов, И. Бунин, А. Куприн, Л. Андреев, В. Вересаев, М. Горький, А. Блок, К. Бальмонт, С. Надсон создавали свои шедевры. И в этом могучем потоке зазвучал скромный, но удивительно поэтичный и чистый голос музыки Калинникова, сразу полюбившийся и музыкантам, и слушателям, покоривший искренностью, сердечностью, неизбывно-русской мелодической красотой. Не случайно «Кольцовым русской музыки» назвал Калинникова Б. Асафьев.
Печальная судьба выпала на долю этого композитора, умершего в самом расцвете творческих сил. «Шестой год борюсь с чахоткой, но она меня побеждает и медленно, но верно берет верх. А всему виною проклятые деньги! И болеть-то мне приключилось от тех невозможных условий, в которых приходилось жить и учиться».
Калинников родился в бедной многодетной семье станового пристава, интересы которой резко разнились с нравами захолустной провинции. Вместо карт, пьянства, сплетен — здоровый повседневный труд и музыка. Любительское хоровое пение, песенный фольклор Орловской губернии явились первыми музыкальными университетами будущего композитора, а живописная природа Орловщины, столь поэтично воспетая И. Тургеневым, питала фантазию и художественное воображение мальчика. Музыкальными занятиями Василия в детстве руководил земский врач А. Евланов, преподав ему основы музыкальной грамоты и научив играть на скрипке. Образование получил в Орловской духовной семинарии, где начал обучаться музыке и некоторое время дирижировал хором.
К музыке были устремлены все его мысли. Он мечтал стать регентом, руководителем церковного хора. Ему очень нравилось его строгое, стройное звучание. И вскоре тяга к музыке превратилась в потребность. Музыка стала частью его жизни. Тогда Василий самостоятельно научился играть на нескольких инструментах. И даже стал зарабатывать музыкой. Играл на свадьбах, вечеринках, пытался давать грошовые уроки, переписывал ноты. А в голове зрела одна мысль — надо получить профессиональное образование.
В 1884 году, собрав свои нехитрые пожитки, Калинников отправился в Москву. Когда он уезжал, один из знакомых сказал ему: «Куда же ты? Ведь Чайковским все равно не будешь!» — «Чайковским не буду, а Калинниковым стану», — ответил он. Ему было 18 лет.
Сначала Калинников поступил в подготовительные классы при Московской консерватории. Но, к сожалению, платить за обучение он не мог. Поэтому через несколько месяцев был отчислен. Тем не менее ему удалось получить место в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества, где в классе духового инструмента можно было учиться бесплатно. Калинников выбрал фагот, но главное внимание уделял урокам гармонии, которые вел С. Кругликов, разносторонне образованный музыкант. Посещал он также в Московском университете лекции по истории В. О. Ключевского, выступал в обязательных для учеников училища оперных спектаклях, филармонических концертах. В это время у него проявилось страстное желание ходить на концерты, в театры. Одновременно с музыкальными занятиями композитор много и упорно занимается самообразованием. Его влекут различные области знания: он посещает в университете лекции по русской истории, интересуется естествознанием, читает много художественной литературы.
Из учителей Калинникова наибольшее значение для его музыкального развития имел Кругликов, превосходный, образованный музыкант, талантливый критик, друг Римского-Корсакова. Он привил своему ученику глубокий интерес и любовь к русской музыке и особенно к творчеству «кучкистов». Кругликов сразу оценил выдающееся дарование Калинникова и полюбил его. У композитора до последних дней сохранились дружеские отношения с учителем; сердечное участие и забота Кругликова не раз облегчали его положение в тяжелые дни.
Годы учения были годами трудного испытания физических и нравственных сил Калинникова. Занятия на двух отделениях требовали много времени и энергии. Одновременно необходимо было зарабатывать на жизнь, так как присылаемых отцом денег не хватало. Молодой музыкант, отрывая время от занятий, играет на фаготе в различных частных оркестрах, расписывает оркестровые партии, делает разные переложения. С 1887 года, узнав о тяжелом положении семьи и стремясь как-то облегчить ее материальное положение, он вовсе отказался от помощи отца. А чтобы не умереть с голоду, зарабатывал перепиской нот, грошовыми уроками теории музыки и пения, игрой в оркестрах. Поддержку музыканту оказывал музыкальный критик Семен Кругликов, одобрительно отзывался о его таланте Петр Чайковский, рекомендовавший его на пост дирижера Малого театра в 1892 году.
В то же время он считал своим долгом помочь получить музыкальное образование младшему брату Виктору, которого взял на свое попечение. Он учился в Орловской духовной семинарии. Старший брат оказал большое влияние на музыкальное развитие и формирование Виктора Калинникова. В 1887 году брат подготовил Виктора в музыкальное училище, которое он окончил в 1896 году по классу гобоя и композиции с медалью и званием свободного художника. Играл в разных театральных оркестрах, преподавал пение в музыкальных школах и училищах Москвы; в 1899–1901 годах заведовал музыкальной частью Художественного театра. В 1899 году был приглашен преподавателем теории в Синодальное училище церковного пения, где оставался до закрытия училища (переименованного в 1918 году в Народную хоровую академию) в 1921. До конца своих дней состоял профессором теории музыки в Московской консерватории. С 1903 года в концертах Синодального хора исполнялись духовные произведения Калинникова, имевшие большой успех и тепло встреченные критикой. До 1918 года было издано 24 духовных хора (образующих циклы литургии и всенощной). Умер Виктор Сергеевич Калинников в Салтыковке под Москвой 23 февраля 1927 года.
Имя Виктора Калинникова прочно связывалось с так называемым «новым направлением» в русской духовной музыке и обычно называлось в первой пятерке его представителей, после Кастальского и Гречанинова, вместе с П. Г. Чесноковым и А. В. Никольским.
Конечно, Василий Сергеевич уставал, и лишь письма отца поддерживали его морально. «Погрузись в мир музыкальной науки, — читаем в одном из них, — работай… Знай, что тебе предстоят трудности и неудачи, но ты не ослабевай, борись с ними… и никогда не отступай».
Только эти слова поддерживали его в этой трудной жизни, когда занятия на фаготе отнимали последние физические силы, когда приходилось бороться со страшной нуждой. Жизнь впроголодь, в убогих сырых комнатках, в которых иногда проживало по несколько человек, не было одежды и обуви, которые могли бы защитить от холода и непогоды. Работа в оркестре выматывала. Иногда она растягивалась до 10 часов вечера: утром репетиция, а потом два спектакля — дневной и вечерний. Но ничто не могло остановить его. Он был полон сил и страстного желания посвятить себя музыке, несмотря на все жизненные невзгоды. Описывая родителям свою нужду, он добавлял: «Но не думайте, что я падаю духом. Нет. В этом отношении я замечательный человек. Я всегда живу надеждой, что не пропаду, что кривая вывезет. И действительно ведь вывозит». Только страстная тяга к музыке помогала ему перенести любые жертвы. В таких условиях он не только учился и работал, но и сочинял музыку.
В одном из писем домой он писал: «Я желаю быть настоящим артистом и даже желал бы умереть в самой крайней бедности, чтобы только им быть». На исполнение этой мечты ему понадобится более 10 лет. Он, наконец, будет признан артистом, как тогда называли и музыкантов тоже. Но вместе с этим почетным званием он приобретет страшный неизлечимый недуг, обрекавший его на медленное умирание. Непосильный труд в годы учения подорвал силы Калинникова. Простудившись, он заболел плевритом, который перешел в туберкулез горла, что и привело его впоследствии к ранней смерти.
Смерть отца в 1888 году явилась для Калинникова тяжелым ударом. В Филармоническом училище Калинников выделялся как один из самых талантливых учеников. Написанные им в ученические годы сочинения говорят о недюжинном даровании. Первые сочинения — 3 романса — вышли из печати за год. до этого. Один из них, «На старом кургане» (на ст. И. Никитина), сразу стал популярным. С первых творческих шагов определился его интерес к инструментальным жанрам. В 1889 году состоялись 2 симфонических дебюта: в одном из московских концертов с успехом прозвучало первое оркестровое сочинение Калининкова — симфоническая картина «Нимфы» на сюжет тургеневского «Стихотворения в прозе», а на традиционном акте в Филармоническом училище он продирижировал своим Скерцо, Вскоре появилась его кантата «Иоанн Дамаскин» для солистов, хора и оркестра, в основе которой был текст А. Толстого, незадолго до этого воплощенный в кантате С. И. Танеева. Она была выпускной работой молодого композитора.
Пытаясь после окончания училища получить прочный заработок, он участвует в конкурсе на место дирижера в Малом театре, исполнив свою оркестровую сюиту. Здесь произошла встреча его с Чайковским, который был членом конкурсной комиссии. Чайковский тепло отнесся к начинающему композитору и с одобрением отозвался о его сюите. Это окрылило молодого композитора и дало ему, как он сам говорил, «чертовский прилив сил, энергии». Калинников всегда с благодарностью вспоминал внимательное и дружелюбное отношение Чайковского. Вскоре сюита была исполнена в одном из концертов и получила несколько положительных рецензий. Калинников был назван в них талантливым, подающим надежды композитором.
Но с этого момента главный интерес для композитора приобретает оркестровая музыка. Воспитанный на песенно-хоровых традициях, до 12 лет не слышавший ни одного инструмента, Калинников с годами все больше испытывает влечение к симфонической музыке. Он считал, что «музыка… есть, собственно, язык настроений, то есть тех состояний нашей души, которые почти невыразимы словом и не поддаются определенному описанию». Однако надежды на получение постоянной службы не осуществились. Калинников почти не имел заработка и жил в основном благодаря материальной поддержке друзей. Это угнетало его, но отказаться от нее он не мог.
Для того чтобы заниматься творчеством, необходимо было заработать деньги на жизнь. Калинников начал анонимно писать статьи в газеты, делавшие обзоры концертной и театральной жизни Москвы. Он не чувствовал призвания к этой работе, и она не приносила ему удовлетворения, а тяготила его. Но пока лишь она давала ему возможность хотя бы для сносного существования.
Композитор вступает в период наивысшего расцвета творческих сил, но именно в это время начинает прогрессировать открывшийся несколько лет назад туберкулез, который, стремительно развиваясь, вскоре приведет к его смерти.
Врачи срочно рекомендовали ему поездку в Ялту. Они надеялись, что ее мягкий климат поможет справиться с болезнью, и считали это последней надеждой композитора. Он оправился в Ялту, а затем в Симбирскую губернию на кумыс. Но эта поездка отняла последние деньги, но не принесла облегчения. Калинников стойко сопротивляется пожирающему его недугу, рост духовных сил прямо пропорционален угасанию сил физических. «Вслушайтесь в музыку Калинникова. Где в ней признак того, что эти полные поэзии звуки вылились в полном сознании умирающего человека? Ведь нет следа ни стонов, ни болезни. Это здоровая музыка с начала до конца, музыка искренняя, живая…» — писал музыкальный критик и друг Калинникова Кругликов. «Солнечная душа» — так отзывались о композиторе современники. Его гармоническая, уравновешенная музыка, кажется, излучает мягкий теплый свет.
Особенно замечательна Первая симфония, которую он завершил в Ялте. Эту симфонию композитор посвятил своему учителю С. Н. Кругликову, сыгравшему значительную роль в его жизни и творчестве. Она вызывает в памяти вдохновенные страницы чеховской лирико-пейзажной прозы, тургеневское упоение жизнью, природой, красотой. Ее четыре традиционные части — четыре поэтические, национально-самобытные картины русской природы. Но в то же время мы чувствуем в этой музыке жизнь человеческой души — тоже глубоко русской. Тематизм симфонии, насыщенной русскими песенными интонациями и неожиданными модуляциями, близок творческим приемам симфоний Бородина, но в этом произведении Калинников просто поражает оригинальностью и мастерством полифонической разработки материала.
Исключительно трудно было молодому композитору, часто прикованному к постели, не имевшему еще ни имени, ни прочных связей в музыкальном мире, добиваться признания своего талантливого произведения. Здесь, как и во многих других случаях, пришел к нему на помощь Кругликов, затративший немало усилий, чтобы добиться исполнения симфонии.
С большим трудом с помощью друзей Калинникову удалось добиться исполнения симфонии. На премьере исполнение прерывалось несколько раз бурными аплодисментами, первую часть сыграли два раза. Публика требовала ее повторения в следующем же концерте Русского музыкального общества. Когда Василий Калинников вышел на поклоны, все были потрясены: было видно, что он очень беден и тяжело болен. После исполнения симфонии дирижер рассказал слушателям о тяжелой болезни молодого автора и о его бедственном положении. Тут же в течение нескольких минут была собрана довольно большая сумма денег. Это позволило Калинникову зимой того же года поехать лечиться на французскую Ривьеру. И стоило симфонии прозвучать впервые в концерте под руководством известного дирижера А. Н. Виноградского на концерте Русского Музыкального общества в Киеве в марте 1897 года, как началось ее триумфальное шествие по концертным эстрадам. В том же году она была исполнена в Москве, где тоже прошла блестяще. Этим было положено начало ее широкого признания. Симфония имела тогда огромный успех, как в России, так и за ее пределами. Она звучала на сценах многих концертных залов Европы и в том числе в Вене в 1898 году, в Берлине в 1899 году и в Париже в 1900 году. П. И. Чайковский восторженно отзывался об этой симфонии. «Дорогой Василий Сергеевич! — писал Калинникову дирижер А. Виноградский после исполнения симфонии в Вене. — Симфония Ваша и вчера одержала блистательную победу. Право, это какая-то триумфальная симфония. Где бы я ее не играл, всем нравится. А главное, и музыкантам, и толпе». Блестящий успех выпал и на долю Второй симфонии, произведения яркого, жизнеутверждающего, написанного широко, с размахом.
Эта симфония очень любима слушателями и в наши дни. За простоту и ясность музыкального языка, за мелодическую щедрость, обилие прекрасных певучих мелодий. А самое главное, за истинно русский характер этой музыки. Эта симфония до сих пор остается одним из самых популярных произведений русской симфонической музыки.
Летом 1897 года, в родных местах Орловской губернии, Калинников закончил Вторую симфонию (ля мажор). В ней, как и в Первой, проходят лирические, жанровые и эпические образы при общем спокойно-повествовательном характере. Во Второй симфонии заметно выросло мастерство автора, проявившееся, в частности, в интересных приемах преобразования основной темы, проходящей во всех частях. В 1898 году, вскоре после поездки на юг Франции, была написана симфоническая картина «Кедр и пальма». Программой этого произведения послужило стихотворение Гейне (в переводе А. Н. Майкова), неоднократно вдохновлявшее русских композиторов. Замысел симфонической картины основан на ярком противопоставлении двух образов: холодного и величественного кедра на фоне угрюмой северной природы и прекрасной пальмы, связанной с ласковым южным пейзажем. Контраст между картинами сурового севера и сияющего солнечного юга был хорошо знаком композитору, которому не раз приходилось из-зимней заснеженной Москвы переноситься в теплые края. Впрочем, содержание «Кедра и пальмы» не ограничивается только пейзажными зарисовками: оно проникнуто глубокими лирическими переживаниями.
В конце 90-х годов состояние здоровья Калинникова значительно ухудшилось. Лишь в творчестве черпает он нравственные силы для борьбы с болезнью. В это время сочинение было для него и единственным источником существования. Между тем, чем более обострялась болезнь, тем больше требовалось средств. Кругликов помог Калинникову получить некоторые заказы, в частности на сочинение музыки к трагедии А. К. Толстого «Царь Борис» для постановки в Малом театре. Композитор написал к этому спектаклю семь симфонических номеров, увертюру, четыре антракта и два «шествия».
По заказу же возникло и последнее произведение Калинникова — Пролог к опере «В 1812 году». Либретто было написано С. И. Мамонтовым. Хотя Калинников работал над оперой, уже будучи в безнадежном состоянии, он все же довольно быстро написал большой Пролог оперы. Пролог был поставлен в Частной опере Мамонтова, но композитор, прикованный к постели, не смог присутствовать на представлении.
В октябре 1900 года за 4 месяца до смерти композитора в издательстве Юргенсона вышли партитура и клавир Первой симфонии, доставив много радости композитору. Издатель, правда, ничего не заплатил автору. Полученный им гонорар был мистификацией друзей, которые вместе с Рахманиновым собрали необходимую сумму по подписке. Калинников вообще несколько последних лет вынужден был существовать исключительно на пожертвования близких, что для него, весьма щепетильного в денежных делах, являлось тяжелым испытанием. Но упоение творчеством, вера в жизнь, любовь к людям как-то поднимали его над унылой прозой житейских будней. Скромный, стойкий, доброжелательный человек, лирик и поэт по натуре — таким вошел он в историю нашей музыкальной культуры.
Калинников скончался в Ялте 29 декабря 1900 года.
❖ Высшим достижением музыкального творчества является не опера, а симфония.
❖ Путь художника очень тернист, начиная с трудного и скучного приобретения техники и кончая муками творчества.
❖ Художник тогда лишь народен, когда умом и сердцем проникается жизнью народа.
❖ Дирижер в опере — это хозяин музыки.
❖ В хоре все голоса должны, быть одинаковой силы, и выделять в нем всегда верхний голос — это показывать дурной вкус.
После исполнения Первой симфонии Калинникова в Берлине Известный немецкий дирижер Герман Цумпе писал: «Симфония Калинникова — высокоталантливое сочинение и новое доказательство блестящей одаренности русского народа в области музыки».
Парижские музыканты после концерта, в котором прозвучала его симфония, написали Калинникову: «Оркестр Ассоциации концертов Ламуре шлет Вам восхищение… Вашим чудесным произведением. Он счастлив, что смог его впервые исполнить в Париже. Примите, маэстро, уверение в нашей почтительной симпатии…»
Симфонию № 1.
Симфонию № 2.
Симфоническую поэму «Нимфы».
Симфоническую картинку «Кедр и пальма».
В нашем музыкальном приложении вы можете послушать его Симфонию № 1 (дирижер Ю. Ткаченко).