Серая маска

Глава 17

Чарлз Морей продолжал жить в отеле, но завел обычай наносить нежданные визиты в дом на Торнхил-сквере. О своем приходе или уходе он не всегда сообщал Латтери. Да и в дом заходил не всегда, иногда просто проходил по площади до Торн-лейн и сворачивал в аллею, идущую вдоль сада. Но никогда он не видел и не слышал чего-то необычного.

В этот вечер он обошел вокруг дома по саду, услышал, как часы на башне Св. Юстина пробили десять, и вышел через дверь в стене. Когда он возился с замком, стоя спиной к аллее, кто-то в темноте прошел мимо него.

Чарлз повернулся и пошел в сторону Торн-лейн. В конце аллеи фонарь осветил женщину — это она проходила мимо, когда он запирал дверь. Женщина свернула налево в переулок и быстрым шагом пошла к Торнхил-скверу, затем к широкому проезду, выходящему на площадь.

Это была Маргарет Лангтон. Если она вышла из своего старого дома, то, значит, срезала путь, пройдя по аллее и Торн-лейн. Он решил еще немного подождать и не догонять ее.

Ночь была холодной, но без дождя. Ливень прочистил воздух, понижение температуры обещало заморозок к утру.

Когда Маргарет свернула на освещенный проезд, он увидел, что она несет какой-то сверток. Он подошел к ней вплотную и весело сказал:

— Привет, Маргарет! Откуда и куда?

— Была у Фредди, иду домой.

— Значит, вы действительно не поссорились?

— Нет, — устало сказала Маргарет. — Я не ссорилась с Фредди. С какой стати?

Чарлз взял у нее из рук сверток и сунул под мышку. Какая-то коробка, легкая, но держать неудобно.

— Добыча? — спросил он.

— Всего лишь мамина настольная книга. Она пустая. Фредди сказал, что я могу ее забрать. Видишь ли, он уезжает за границу.

— Да ну?

— Да. Без нее Англия потеряла для него всякий смысл, и он решил путешествовать.

— Мне его ужасно жалко, — сказал Чарлз.

Вообще-то ему было ужасно жалко Маргарет, но он понимал, что этого не следует говорить. Она похоронила свои пылкие чувства в гробнице, вход в которую был для всех закрыт.

Они шли молча. Наконец Маргарет остановилась и протянула руку.

— Я пришла. Дай сверток, пожалуйста.

— Я думал, что провожу тебя до дома.

— Не знаю, почему ты так думал.

— Я и сейчас так думаю, — бодро сказал Чарлз.

Маргарет покачала головой.

— Нет. Пожалуйста, отдай коробку.

Наверное, она ожидала, что он будет спорить, но он кротко сказал:

— Пожалуйста. Если тебе нравится таскать вещь, которая утыкается тебе в бок, таскай на здоровье.

— Спасибо, — сказала Маргарет.

Ее путь пролегал по темным улицам. Она шла одна, чувствуя странное и горькое разочарование. Она рассчитывала, что Чарлз ее проводит.

Да, она велела ему уйти, но не ожидала, что уйдет. Он не из покладистых. Если он отпустил ее одну, значит, не хотел с ней идти. Маргарет выше подняла голову. Нести старую настольную книгу было очень неудобно — острые края били то в бок, то по ноге.

На самом темном участке дороге она на кого-то наткнулась. В ответ на свое «ах, извините» она услышала сдавленные рыдания.

— Я вас ушибла?

Горестный звук повторился. Маргарет забеспокоилась: в чем дело? Возле кирпичной стены, отделявшей от дороги крошечный садик перед домом, кто-то стоял, темная фигурка беспомощно жалась к стене.

— Что с вами? Вы больны? — спросила Маргарет.

Фигура шевельнулась. Девичий голос неуверенно сказал:

— Я… я не знаю.

— Что случилось?

Задавать вопрос было глупо и неприятно. Девушка ответила, и в голосе ее была мольба:

— Мне некуда идти.

Маргарет хотела продолжить свой путь, но две руки в отчаянии вцепились в нее:

— Не уходите! Не бросайте меня!

Маргарет призналась себе, что сваляла дурака, но делать было нечего — она ввязалась в эту историю. Взяла девушку за руку и почувствовала, что рукав ее пальто насквозь мокрый.

— Боже милостивый! Ты совсем промокла!

— Был дождь. — Интонации в голосе говорили о ее невысоком интеллектуальном уровне.

— Давай дойдем до фонаря, нельзя же разговаривать в темноте, — предложила Маргарет.

При свете фонаря она разглядела девушку. Мокрые светлые волосы кольцами ложились на плечи. Она была очень хорошенькая, несмотря на заплаканное лицо и растрепанные волосы. Ее темно-синее пальто хоть и намокло, но было отличного кроя, Маргарет видела и на ощупь чувствовала, что оно из очень дорогого материала и отделано серым мехом — прекрасным мехом, хотя сейчас он промок и не имел вида.

Девушка смотрела на нее заплаканными голубыми глазами, обрамленными удивительно черными ресницами.

— Ты заблудилась? — сурово спросила Маргарет.

— Да… нет… но…

— Где ты живешь?

Девушка подавила рыдание.

— Я не могу туда вернуться… не могу.

На вид ей можно было дать лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Маргарет опустила глаза и посмотрела на ее ноги. Дорогие туфли, настоящие миланские чулки. «Эта маленькая идиотка разругалась со своими и убежала из дома», — решила она и твердо сказала:

— Где ты живешь? Ты должна сейчас же вернуться домой.

— Я не могу туда вернуться. Если я вернусь, со мной сделают что-то ужасное.

— Ты хочешь сказать, что они на тебя разозлились?

Девушка покачала головой:

— Злиться некому. У меня никого нет, в самом деле никого. Они сделают со мной что-то ужасное. Я слышала, как они это планировали, я сама слышала. Я спряталась за диваном и все слышала. Они сказали, что будет безопаснее меня убрать.-Ее всю передернуло. — Как вы думаете, что они имели в виду?

Маргарет была озадачена: может, она заблуждалась? Но девушка не производила впечатления ненормальной. Она испугана и, конечно, промокла до нитки.

— У тебя есть друзья, к которым ты могла бы пойти переночевать?

— Папа не разрешал мне иметь друзей, кроме школьных.

— Где твоя школа?

— В Швейцарии.

— Что же мне с тобой делать? Как тебя зовут?

— Эстер Брандон, — сказала девушка.

Настольная книга выпала из рук Маргарет и с грохотом упала на асфальт. Имя произвело впечатление пронесшегося вихря. Она смотрела на дрожащие губы девушки, ее блестящие глаза, и ей стало казаться, что они уплывают куда-то далеко-далеко.

Ей пришлось опереться о фонарный столб. Наконец она обрела голос.

— Повтори, что ты сказала?

— Эстер Брандон, — сказала девушка.

Маргарет некоторое время стояла в оцепенении, потом наклонилась, подняла настольную книгу. Когда-то она принадлежала Эстер Брандон — когда-то, когда та была девушкой не старше этой. Потом Эстер Брандон стала Эстер Лангтон и наконец Эстер Пельхам. Маргарет выпрямилась — книга показалась ей очень тяжелой. Она заговорила резко и отрывисто:

— Откуда ты взяла это имя?

Девушка молчала. Когда Маргарет ухватилась за столб, она очень испугалась, и теперь от неожиданности ее лицо стало совсем бессмысленным, в глазах помутилось. Она приподняла руки, сказала «ох!», сделала шаг вперед и рухнула на тротуар.

Из темноты возник Чарлз Морей собственной персоной.

— Чарлз! Слава богу!

— В чем дело? Кто это?

— Не знаю. Будь ангелом, найди мне такси.

— Что ты будешь с ней делать?

— Возьму с собой.

Чарлз присвистнул:

— Дорогая моя девочка, ты не можешь ходить по Лондону и подбирать странных молодых особ.

Маргарет наклонилась над девушкой — та пошевелилась и вздохнула. Чарлз тоже приблизился к ней и сказал:

— Маргарет, отвези ее в больницу.

— Не могу! — Она подняла к нему лицо — оно было бело как мел.

— Дорогая моя девочка…

— Чарлз, я не могу… — Ее голос перешел в шепот: — Она назвала свое имя. Чарлз, она сказала, что ее зовут Эстер Брандон.

Чарлз снова присвистнул.