У нас забрали документы, но хорошо хоть разрешили ехать на своей машине до отделения. Оля заметно нервничала, и я старался её подбодрить:
— Да ладно, мы ничего такого не делали, — говорил я. — В крайнем случае административку со штрафом за какое-нибудь нарушение впаяют, для отчётности.
— Ох, Сашка, хотелось бы верить, — ответила Оля. — Но есть у меня некоторые сомнения… понимаешь, это место — оно вроде как неприкасаемым считалось. О нём знали очень немногие, скажем так, специалисты. И если уж менты стали его пасти — что-то нехорошее случилось… и как бы это не было связано с нашими вчерашними приключениями…
— Да какие приключения! — я пожал плечами. — Мы-то точно ничего плохого не делали! Парня того пальцем не касались, и все остальные свидетели!
— Ты не понимаешь, — Оля мотнула головой, — у этих ребят, как правило, родители не простые. И что они могли учинить в истерике я не представляю…
— Ладно, — кивнул я, — пока мы ничего не знаем, паниковать рано… кстати, что там было-то? Что за страшное место? Расскажешь, раз сюрприз всё равно испорчен? Лучше, чтобы я это знал, когда спрашивать будут, иначе вопросов будет больше, сама понимаешь.
— Древняя цистерна, — вздохнула Ольга. — Подземный резервуар впечатляющих размеров и нереальной глубины. Там водятся люминесцирующие организмы, из-за чего по ночам эта штука светится, создавая ощущение бесконечной звёздной бездны под ногами.
— Блин. По мне так звучит красиво, а не страшно! — заметил я.
— Угу, — кивнула она, — это пока не начинаешь вглядываться в ту бездну…
В отделении нас промурыжили больше часа. Опросили, взяли показания. Потом следак по очереди вызывал нас в кабинет для дачи объяснений.
Оля была первой. С ней беседовали полчаса, и вышла она совершенно спокойная. Меня это приободрило.
В кабинете меня усадили на стул, напротив стола, за которым сидел полненький усатый лейтенант. Он с обречённым видом пил остывший кофе из металлической кружки. На столе перед ним были разложены мои вещи, которые изъяли при личном осмотре, в том числе звезда.
Честно говоря — во всей этой ситуации меня сильно беспокоила её сохранность и теперь, увидев её рядом, я даже испытал что-то вроде облегчения. По крайней мере, теперь она в зоне досягаемости. В совсем крайнем случае рвану вперёд, схвачу её. А там лейтенант начнёт угрожать мне стволом. С известными последствиями. Что в этом случае делать дальше я не знал, так далеко не успел продумать.
— Костин Александр Сергеевич, — начал лейтенант, листая мой паспорт. — Когда прибыли?
— Вчера, — ответил я.
— Хм… остановились где?
— Гостевой дом «Магнолия».
Лейтенант поморщился.
— Ясно. Имейте ввиду, хозяева периодически «забывают» подавать сведения о жильцах для регистрации. Если после семи дней пребывания сведений о вас не будет в базе — вам грозит до трёх тысяч рублей штрафа или административный арест.
При слове «арест» у меня по спине холодок пробежал. Неужели и правда у нас такие законы?..
— Понял, — кивнул я.
— Так что рекомендую проконтролировать этот момент, — сказал он, и тут же добавил, кивнул на вещи, разложенные на столе: — Это ваше?
— Моё, — кивнул я.
— И это тоже? — лейтенант поднял звезду. — Что это такое?
От страха у меня в голове мысли понеслись со скоростью ракеты. Я вдруг подумал о брелках, которые нам давали на стажировках в старших классах на предприятиях… а почему бы нет?
— Логотип, — ответил я. — Дядька работает в этой компании.
Лейтенант кивнул и с понимающим видом хмыкнул.
— Синяя звезда? «Маерск»? — его тон сразу резко поменялся, стал добродушным и усталым. — Чего сразу не сказал, что родные из моряков?
Я понятия не имел, что за зверь этот «Маерск», но на всякий случай кивнул.
— Ага. Он.
— Ясно. А я уж решил, что это какая-то оккультная хрень, — улыбнулся лейтенант, после чего снова стал серьёзным и добавил: — В общем, у нас тут в посёлке большая неприятность случилась. Умер сын одной из шишек. Катался тут по горам, и вроде как сердце прихватило. В двадцать лет инфаркт…
— Ужас какой! — я изобразил притворное сочувствие.
— Да обычное дело, если переползать с солей на спиды и обратно… — следователь снова грустно вздохнул. — Но папашке это не объяснишь. Кто-то из приближенных ему в голову втемяшил, что на дитятко что-то вроде порчи навели. Тот через знакомых в нашем руководстве спустил разнарядку на усиление и проверку всех мест, где такой народ тусуется. Который может прочу навести. Искать троих, которую вроде как с ними во время происшествия видели. В общем, попали вы под раздачу! Но хоть под описание не подходите.
— Это… очень странно… — выдавил я, чувствуя, как сильно пересохло во рту.
— Вот такие дела у нас творятся! — сказал лейтенант. — По правде говоря, я всю эту хрень тоже не одобряю. Ну да что с этим поделаешь? Такова жизнь. В общем, забирай свои вещи. И вот тебе штраф за нарушение общественного порядка, пятьсот рублей. Извини, но без этого не могу отпустить — а то выезд опергруппы не закроем. И постарайся с подругой больше не лазить ночами где ни попадя. Лучше уж на берегу вечера коротайте: прибой, романтика, все дела…
— Спасибо, — сказал я, забирая вещи и квитанцию.
Честно говоря, я чувствовал раздражение, а не благодарность. Но то, что звезда ко мне вернулась, придало спокойствие.
— Свободен!
Когда мы отъехали со стоянки возле отделения, небо уже светлело. День обещал был солнечным и жарким.
— Надо валить отсюда, — сказал я. — Как можно быстрее. Только вещи забрать!
— Куда валить? — улыбнулась Оля. — Я живу здесь.
— Ты в Новороссийске живёшь, — заметил я. — А я говорил про этот посёлок.
— Ты чего так напрягся-то? — удивилась она. — Вроде нормально разрулилось же…
— Следак тебе говорил про тех мажоров, которые до тебя докапывались?
— Нет… а тебе что, говорил?
— Весь этот кипеж поднял батя этого придурка, — сказал я. — Ищут нас. Троих. Видимо, описание составили бестолково, только поэтому нас отпустили.
— И что нам могут предъявить? — нахмурилась Оля. — Мы его пальцем не трогали!
— Не поверишь, но следак говорил про какую-то порчу! Они рейды устроили, где, по его словам, получается, колдуны тусуются… — произнёс я и тут же добавил: — Блин, бред какой-то выходит!
Какое-то время Оля молчала.
— В общем, весело у нас бывает, да? — наконец, сказала она, грустно улыбнувшись. — Короче, расклады такие. Прямо сейчас мы стартовать не можем. Мы тут ради дела, к которому готовились три недели. Его надо завершить. Потом нам надо будет свалить, всем. Продумать куда. Первая мысль — Сочи. Районные власти не в самых лучших отношениях, и, скорее всего, там никто напрягаться не будет.
— Мне нравится! — улыбнулся я.
— А мне не особо, — ответила Оля. — Всё будет зависеть от того, как у нас выгорит. Если всё пройдёт норм — тогда да, устроим себе отпуск. Если нет — у нас будет напряг с деньгами.
— Ребят, а вы чем занимаетесь? — спросил я. — Вы не грабители часом?
— Нет, не грабители, — ответила Оля. — По крайней мере, не в том смысле, в котором ты говоришь.
Я растерянно поморгал.
— А вообще лучше в это дело не лезь, — добавила она. — Целее будешь.
Это было обидно, и я промолчал, напрягая желваки. Но Оля будто бы этого и не заметила.