Сердце даэдра (СИ)

Глава 13

Ужас, который пережили жители Винтерхолда в ту ночь, трудно описать словами. Что должен испытывать обычный человек, просыпаясь от лязга оружия и гулких хрипов множества зомби, остервенело бросающихся на мечи? Что простой горожанин почувствует, выглянув в окно и увидев, как две огромные металлические змеи, желтая чешуя которых переливается в сиянии ярких ночных светил и разноцветных небесных огней, обвивают башню магов и что ни одно из заклинаний почти не причиняет им вреда? Безотчетный ужас, паника перед неизвестным, страх за себя, за жену и детей.

Людям оставалось только укрыться в подвалах, чтобы не видеть всего, что происходит над городом. На их счастье, ни один из простых жителей Винтерхолда сегодня не был целью Алисии, хоть ее и терзали муки совести за причиненные им страдания.

Колдунья сидела на спине одного из своих чешуйчатых детищ, рассматривая коллегию сверху и вспоминая дни, когда могла проводить по много часов на башне за очередным экспериментом. События этой ночи тоже напоминали ей эксперимент своего рода.

Пригнувшись, она пропустила над головой очередной огненный шар, запущенный Онмундом, и подала сигнал змее-баллисте. Та, разинув пасть, выпустила вниз, прямо в центр внутреннего двора коллегии, несколько стрел, взрыв от которых поднял тучу пыли и обрушил статую первого архимага.

Колдуны, оборонявшие башню, успели укрыться за щитами, но как только они деактивировали чары, на двор обрушился очередной град стрел, вполовину уменьшая число защитников коллегии. Их окровавленные тела разбросало к стенам, они замерли в неестественных позах, но Алисия и не думала оставить умерших в покое: спустя несколько мгновений они, благодаря словам древнего заклинания, поднялись и начали бросаться на своих недавних союзников.

Внизу начался хаос, засверкали молнии, глыбы льда и огненные потоки. Алисия позволила себе ненадолго отвлечься и взглянуть в сторону города, где Эштон оборонял выход из башни, не позволяя страже прийти на помощь магам. Защитники города, впрочем, куда больше заботились о том, чтобы защитить жителей от зомби и двемерских механизмов, чем стремились на помощь колдунам. На мгновение магесса и дремора встретились взглядами, этого им оказалось достаточно, чтобы друг друга понять.

Алисия трижды стукнула по спине змея, выискивая кнопку, запускающую механизм и, услышав тихий щелчок, тут же спрыгнула со спины змея к ближайшему дереву. Колдунья прикрыла голову совершенно обычным щитом за миг до того, как металлические пластины разлетелись в стороны, раскрывая секрет безоружного механизма: из его чрева посыпались двемерские пауки, каждый из которых нес камень душ, заряженный на поражение противника молнией.

В тот же момент Эштон во главе нескольких баллист и десятка сфер, ворвался во двор и, сжав в кулаке кристалл, позволяющий управлять армией, направил подчиненных ему металлических воинов внутрь, в здание.

Несколько взрывов выбили плотные створки ворот, ведущих в учебный зал. Там уже укрылись от града смертоносных стрел несколько оставшихся в живых магов. Алисия направила в их сторону своих пауков и сама собиралась броситься внутрь, зная, чувствуя, что где-то за их спинами прячется Онмунд, который пытался геройствовать ровно до тех пор, пока ее преимущество не стало слишком очевидным.

— Алис! — ее имя, произнесенное знакомым голосом, заставило колдунью замереть на середине пути.

Она обернулась, в ужасе глядя на старого друга. Жак сжимал в руке погнутый меч, с разбитой головы на лицо попала кровь. Избитая, уже почти ни на что не годная броня должна была вот-вот лишиться креплений и просто свалиться наземь. Однако в глазах бывалого солдата полыхала решимость.

— Зачем? — спросил он, обводя взглядом разрушенный внутренний двор, в котором еще тлели стебли кустов и стволы обгоревших деревьев.

— А зачем было убивать магов из пещеры?! — в ярости крикнула Алисия, призывая в руку лук и стрелы. — Зачем было лишать жизни тех, кто не приносил никакого вреда? Все здесь своим молчанием и потаканием капризам Онмунда виноваты в смерти моих друзей! Все здесь заплатят!

Алисия натянула тетиву и выпустила стрелу за плечо Жака — туда, где в нее целился заклинанием молнии какой-то новичок. Воин дернулся так, будто стрела пронзила его, а не тело юного мага, и растерянно огляделся. Выронив меч, он, кажется, в этот же миг лишился сил.

— Нет… Они обещали только, что заберут тебя и убьют дремору, поэтому я рассказал, где ты, — бормотал он, невидящим взглядом уставившись вперед. — Они обещали, что невинные не погибнут.

— Ты?! — яростный, наполненный болью крик Алисии взвился над башней. Колдунья вскинула лук еще раз, намереваясь всадить в живот друга несколько стрел.

Вдруг сзади ее обвили крепкие руки. Алисия попыталась вырваться, но это ей не удавалось. В порыве ярости она пнула того, кто так вероломно к ней подкрался, сапогом по колену, но атака эффекта не возымела.

— Не вешай на себя такую ношу. Оставь его, пусть уходит, — голос Эштона, прозвучавший над самым ухом, привел ее в чувство.

— Эштон, отпусти меня и… — «отруби голову этому идиоту!» хотела крикнуть Алисия, но все же одумалась.

Дремора, не имея права ослушаться, выполнил распоряжение колдуньи.

— Если я хоть что-то понимаю в людях, то от его смерти тебе станет только тяжелее, — на всякий случай добавил Эштон, но смерил Жака таким презрительным взглядом, каким смотрел на фалмеров и пауков в подземельях. — А ему теперь до конца жизни знать, что он повинен в гибели почти всех магов в Скайриме.

Последняя фраза дреморы прозвучала издевательски, но Алисия не обратила на это внимания. Ее душила ярость, хотелось разнести здание коллегии по камню, и она не собиралась отказываться от этой идеи. Еще раз полоснув бывшего друга взглядом, она вновь призвала лук и, стиснув зубы, отвернулась.

— Не суйся больше под ноги, — бросила она, не глядя на Жака. — Это теперь лучшее, что ты можешь сделать.

Не желая выслушивать ни оправданий, ни увещеваний, Алисия бросилась в тренировочный зал, где уже затухала битва. Большая часть механизмов уже валялась в круглом зале грудой бесполезного металла, но и маги почти все пали, не выдержав натиска противника.

Оглядевшись, колдунья заметила, что одна из куч тряпья еще дышит. Подойдя, отбросила с истекающего кровью мага капюшон и расплылась в довольной улыбке, узнав в опаленном лице черты Онмунда.

— Я г-говорил, что твои эксперименты опасны. Что сила и знания опасны! И своей выходкой ты только подтвердила мои слова, — прошипел он, выплевывая кровь на богатые и некогда красивые одеяния. — И чего ты добилась? Ты уничтожила всех, теперь тебе не стать ни архимагом, ни просто…

— Мне плевать! — не сдержавшись, Алисия наотмашь ударила истекающего кровью мага по щеке. Его голова дернулась, из груди вырвался глухой стон. — Я всегда говорила тебе, что знания опасны настолько, насколько опасен тот, кто ими владеет. Я не была опасна для тебя, Онмунд, до тех пор, пока ты не перешел черту!

Маг хрипло засмеялся, забулькала кровь в пробитом стрелой баллисты легком.

— Будь ты действительно порядочным магом, ты бы… — договорить он не успел, помешала еще одна пощечина.

Не желая больше слушать пустую болтовню, колдунья отступила на несколько шагов и принялась читать очередное заклинание. Она говорила, и тела тех магов, которые оставались еще достаточно целы, чтобы подняться, собирались вокруг Онмунда.

«Разорвите его. Сожрите, как падаль», — последовал ментальный приказ.

Зомби послушно потянули руки к еще живому, дрожащему от ужаса Онмунду.

Вдруг глаза мага сверкнули решимостью и он, собрав волю в кулак, бросил в сторону Алисии какие-то чары. Она не успела заметить, какие именно — Эштон оттолкнул ее, подставляясь под удар. Колдунья встала и быстро завершила ритуал, позволяя поднятым ею мертвецам действовать. Она не слишком боялась за дремору, ожидая, что теперь, после гибели, он вернется в свой план Обливиона и вскоре она снова сможет его призвать. Поэтому магесса молча наслаждалась криками Онмунда, раздираемого его некогда верными подчиненными на части.

Однако глухое беспокойство не давало ей насладиться победой сполна. И ни бьющий в ноздри запах гари и крови, ни копоть под потолком и ни жар от опаленного металла стали тому причиной. Растерянно оглядевшись, Алисия поняла, что Эштон все еще здесь — он лежал без движения, и грудь его не вздымалась. На черной броне красовалась дыра от колдовского копья. Осознав, каким именно заклинанием попытался прикончить ее Онмунд, она похолодела — для дреморы такое значило верную и, что самое ужасное, окончательную смерть.

Все еще не веря своим глазам, Алисия опустилась на колени рядом с Эштоном. В тот же момент тишину зала разорвал последний отчаянный крик Онмунда. Зомби, срок которых был крайне короток, рассыпались, оставив после себя только кучки пепла.

Тишина зазвенела и надавила на уши. Безмолвие всего вокруг раздражало, но колдунья не решалась нарушить его бессмысленными словами. Она еще раз осмотрела крупную рану, которая прошла по ребрам, самым краешком затронув сердце, и еще раз убедила, что Онмунд-таки добрался до пещеры с самыми интересными ее разработками. Это копье она создала, чтобы отвязывать призванных существ от источника их силы в Обливионе. Молнии в причудливом сочетании с чарами захвата душ позволяли удержать существо здесь, в Нирне, и изучить его состав.

Алисия прежде проверяла чары только на призванных существах низшего порядка и полагала, что для использования его на дреморах требуется доработка. Онмунд же, обнаружив свиток с копьем, видимо, вовсе неверно понял его суть: возможно, он надеялся с помощью этой атаки утащить душу своей убийцы с собой? Или не дать ей телепортироваться? Хотя последнее вообще мало кому удается.

— Какая теперь разница? — вслух спросила у себя Алисия, прерывая бессмысленный потом рассуждений.

Ее сердце терзали печаль и гнев, но слезы из глаз никак не лились. Казалось, они все закончились там, возле пещеры, в которой сгорели старые товарищи. И если в прошлом у нее еще оставалась цель, жив был тот, кому можно было отомстить за страдания, то теперь убийца мертв, но на душе ничуть не легче.

Алисия аккуратно сняла шлем, перевернула тело дреморы на спину и, отбросив со лба потные вьющиеся пряди черных волос, всмотрелась в спокойное серое лицо. Сейчас оно казалось умиротворенным, выражение — очень человеческим, и вздернутые чуть вверх уголки губ создавали иллюзию, будто Эштон сейчас очнется и засмеется. Колдунья представила, как он подмигивает и с довольной улыбкой констатирует: «Поверила!» — и эта милая фантазия даже вызвала мимолетную улыбку на ее лице, но увы, в реальность она претворяться не спешила.

Ветер донес до колдуньи запах пепла и гулкие голоса. Она подняла голову и посмотрела на мост. Там все еще стояли два центуриона, призванные сдерживать городскую стражу. Впрочем, солдаты, поняв, что центурионы не нападают, а лишь защищают мост, прекратили атаки. Теперь они переговаривались, стараясь понять, что делать дальше.

Алисия вздохнула и подняла камень душ, который выскользнул из руки Эштона. Прежде, чем предаваться скорби, следовало завершить «официальную часть» дела.

Когда магесса вышла и встала перед городской стражей, которую бой изрядно потрепал, но все же не слишком сильно сократил ее ряды, к месту недавнего сражения пришел ярл.

Он опасливо огляделся, и, хотя его сопровождали пять воинов, уверенности ему это явно не прибавляло. Однако, когда он убедился, что кроме двух механизмов и одной колдуньи в коллегии никого не осталось, это приободрило правителя. Он выпрямился и приобрел более достойный вид.

— Что все это значит? — спросил он, указывая на дым, поднимающийся из внутреннего двора башни.

— Что коллегии больше нет, — спокойной ответила Алисия, стараясь выглядеть как можно более дружелюбной. Ну или хотя бы не опасной. Правда, брызги крови на порванной одежде плохо сказывались на ее имидже, но лед в голосе и полное отсутствие агрессии с ее стороны убеждали стражу, что с нападением все же стоит повременить.

— Я не намерена причинять вред городу, — продолжила Алисия, как только убедилась, что ее действительно слушают. — Но никто не должен входить в башню или слоняться под ней: через несколько часов она вся превратится в подводные руины, и я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

Пока Алисия говорила, в ее пальцах поблескивал камень. С его помощью она отдавала распоряжения остаткам своей металлической армии. Когда двемерский паук, с лязгом переставляя лапы, приблизился к ней сзади, ярл отпрянул, воины обнажили мечи. Колдунья же скрестила руки на груди, показывая, что не намерена сражаться. Выждав мгновение, за которое люди немного успокоились, она сняла со спины паука сумку с зельями и бросила ее на землю между собой и ярлом.

— Здесь снадобья исцеления, — больше пояснений не требовалось.

Правитель, одолеваемый сомнениями, переводил взгляд с колдуньи на зелья и обратно. Алисия тем временем заметила, что из кустов в нее целится стрелой солдат. И медлит, понимая, что если сейчас он нападет, то центурионы в тот же миг атакуют город.

Тем временем советник ярла, выбежав из хижины лекаря, приблизился к своему господину и, опасливо покосившись на Алисию, зашептал ему на ухо новости.

«Погибших нет», — сумела различить Алисия по губам, остальная информация ее не интересовала.

Ярл скрестил руки на груди, кивнул и снова взглянул на колдунью, на этот раз с уважением.

— Дела магов нас не касаются. Однако после того, как совершишь все, что задумала, покинь город и не возвращайся.

Алисия кивнула и протянула ярлу раскрытую ладонь, которую он, помедлив лишь мгновение, все же пожал.

Центурионы остались у моста, перед ними городская стража выстроилась в ряд, чтобы не пускать любопытствующих и детей к башне. Алисия же вернулась в зал, где невыносимая вонь от последствий битвы сочеталась с тошнотворным видом разодранного в клочья тела Онмунда.

Вопреки ожиданиям, Алисия вовсе не испытывала удовлетворения, глядя на искореженный труп. Ее боль только усилилась, стоило лишь снова увидеть тело Эштона, который никогда больше не улыбнется и не отпустит в ее сторону ни одной колкой шутки. Эштона, которого, вопреки законам этого мира, больше нет. Впрочем…

Вспомнив условия договора с дреморой, Алисия сделала пару шагов туда-обратно по залу и в сомнениях закусила губу. Сердце, насколько она могла судить, не повреждено, а значит, она могла бы попытаться восстановить дремору в кузнице атронахов. Однако эта идея рождала в колдунье множество сомнений: будет ли тот, кто рожден с помощью кузницы, Эштоном, или он станет совершенно иным существом без памяти, с другим характером? Сработают ли чары кузницы вообще? И наконец, стоит ли выполнять свое обещание? Что сделает Эштон, получив свое тело в Нирне?

Изнывая от сомнений, Алисия снова опустилась на пол рядом с телом и всмотрелась в спокойное лицо, которое нисколько не изменилось с момента ее ухода.

«Знал ли он, когда меня спасал, чего ему будет стоить мое спасение? Даже если нет, он мог бы просто дождаться моей смерти — уж наверняка сопротивляться обязанности меня защищать, которую накладывают на него чары подчинения, он мог хотя бы несколько мгновений. Но он этого не сделал. А мог бы, предав меня, заручиться поддержкой других магов: кто-нибудь из выживших ради наживы или восстановления коллегии мог бы пойти с ним на сделку, раз уж я не соглашалась. Но он не предал. И помогал мне во владениях Хермеуса Моры, хотя мог бы просить принца даэдра о покровительстве и избавлении. И он не позволил мне убить Жака, хотя уж в этом-то случае мог остаться в стороне. Но его что, правда волновало мое душевное состояние?»

Словно в ответ на ее мысли за спиной послышались шаркающие шаги.

— Алис, — голос Жака, обессиленный и хриплый, вызвал в душе колдуньи волну ярости, которая, однако, быстро схлынула.

«Если смерь Онмунда не принесла мне облегчения, то уж смерть этого солдафона точно не утешит», — решила она, но оборачиваться не стала.

— Уходи, — бросила магесса тому, на кого не хотела даже смотреть. — В городе тебе помогут.

— Я ошибался на его счет, прости, — слова прозвучали глухо, будто из-под толщи земли.

«Какая теперь разница?!» — хотела крикнуть Алисия, но только сжала губы и слушала, как удалялись тяжелые шаги.

Колдунья сидела неподвижно до тех пор, пока ее снова не окутала сплошная тишина. Еще несколько минут — а может, и часов — ей понадобилось, чтобы окончательно решиться, и, когда первые солнечные лучи показались над ледником, она поднялась и позвала двух относительно целых пауков. С их помощью она спустила Эштона в кузницу.