Сердце не обмануть

Глава 30

Ангелина некоторое время наблюдала за Татьяной, в который раз поражаясь её лживой натуре. Те письма, которые она успела перехватить в тот недалекий майский день, на многое открыли ей глаза! И хотя mademoiselle Игнатьева была невинной девицей, почитав те строки, которые ровным почерком писал Татьяне Езерский, Ангелина поняла, что её невестка не ведает, что такое стыд.

Нынче зайдя в детскую и расспросив няню о том, как поживают малыши, Ангелина тщательней обычного стала разглядывать племянников, желая до конца убедиться в своих подозрениях. Приблизившись к маленьким колыбелькам, она стала наблюдать за малышами.

Андрей был точной копией Татьяны. Такие же светлые волосы и голубые глаза, которые к трём месяцам обрели насыщенный оттенок.

А вот Анастасия… Глядя на девочку, трудно было что-то сказать. Её волосы были темнее, чем у брата, а глаза… Ничего подобного Ангелина раньше не видела! Светло-голубые с тёмными крапинками, они мгновенно притягивали взор.

— Геля, отчего ты тут? — услышала Ангелина за своей спиной и резко обернулась.

Татьяна вошла в детскую, желая побыть со своими малышами. Её любовь к этим крохам росла день ото дня, и графиня старалась каждую свободную минуту проводить с Настей и Андрюшей.

— Разве мне запрещено навещать моих племянников? — сделав уклон на последних словах, поинтересовалась mademoiselle Игнатьева, одарив невестку фальшивой улыбкой.

— Разумеется, ты можешь видеться с малышами, когда захочешь! — ответила Таня, не замечая её издевок.

Она приблизилась к колыбели дочери и взяла малышку на руки.

— Как странно… — чуть слышно промолвила Ангелина, с расчётом на то, что Татьяна её всё-таки услышит, — они совсем не похожи на Сашу…

Тата вздрогнула. Она давно боялась того, что кто-то заметит то, что дети не похожи на её мужа. Ведь пока они маленькие, сходство с ней видится больше… Но что будет потом?

Не найдясь с ответом, графиня предпочла промолчать.

Не скрыв раздражения и поражаясь тому, что невестка не вступила с ней в спор, Ангелина поспешила покинуть детскую. Вернувшись в свою комнату, она кинулась к туалетному столику. Её раздражала эта лицемерка! Не желая больше молчать, mademoiselle Игнатьева схватила лежавшие в шкатулке письма и направилась в кабинет брата.

Александра она застала за просмотром каких-то бумаг. Ангелина знала, что попала в его немилость в тот день, когда повздорила с Татьяной. С тех пор их отношения были весьма натянутыми, и mademoiselle Игнатьева ещё больше невзлюбила невестку. Чем она околдовала её брата?

Ныне девушка была настроена крайне решительно. Она понимала, что своим поступком причинит Александру нестерпимую боль, но, по крайней мере, она откроет ему глаза на то, какой лицемеркой и лгуньей является его жена.

— Ангелина, ты что-то хотела? — спросил Игнатьев, заметив, что сестра замерла на пороге.

В последнее время он был с ней слишком строг, ведь Александр не мог забыть о том, что по её вине пострадала Татьяна.

— Я пришла поговорить, — убрав письма за спину, промолвила Ангелина. На мгновение сердце её дрогнуло. Она хотела кинуться прочь, ведь не стоило долго думать, чтобы представить, какую боль она принесёт Александру.

Она присела в глубокое кресло, не зная, как начать разговор.

— Я тебя слушаю, Геля, — тем временем произнёс граф, заметив смятение сестры.

Недолго думая, Ангелина молча протянула ему письма и опустила в пол глаза.

— Что это? — непонимающе спросил молодой человек, принимая из её рук перевязанные алой лентой послания.

В воздухе повисло лёгкое благоухание сирени, и Александр мгновенно понял, кто владелица этих писем.

Развязав ленту, Игнатьев взял одно из посланий и начал читать. Его лицо помрачнело, а серые глаза стали темнее грозовой тучи.

Ангелина наблюдала за эмоциями брата и испуганно вжалась в кресло.

— Саша, я не… — чуть слышно вымолвила Ангелина, но Александр остановил её взмахом руки.

— Ангелина, прошу тебя, выйди, — приглушенно попросил граф, с трудом держа себя в руках.

Mademoiselle Игнатьеву не пришлось просить дважды. Она торопливо встала со своего места и, ещё раз виновато посмотрев на брата, покинула его кабинет. Ещё никогда она не чувствовала себя так скверно.