Сердце звездного дракона (СИ)

6

— Галактика в опасности.

Эллера испустила негромкое «хрюк» и отодвинула чашку от губ.

— Что, прости? — поинтересовалась она.

— Если не остановить Инквизицию, скоро вся Конфедерация…

— Стоп. Промотаем к списку сегодняшних новостей.

Ровеналь молчал. То, что избрал неправильный подход, он уже понял, но пока ещё не сообразил, как переиграть ситуацию на себя.

— Я не буду обсуждать политику Инквизиции с человеком, которого вижу в первый раз, — взяла на себя инициативу Эллера. — Ты можешь быть кем угодно, и у меня нет никаких оснований, чтобы тебе доверять. Инквизиция заботится о нас! — произнесла она громче в расчете на то, что где-нибудь спрятан микрофон.

Ровеналь огляделся по сторонам. Вопросительно приподнял брови.

Олсон пожала плечами.

— Хорошо, — куда медленней и задумчивей проговорил Ровеналь. — Я тоже не знаю, кто ты такая. Но когда почувствовал тебя рядом, понял, что именно тебя искал… всю свою жизнь.

Теперь бровь приподняла Эллера.

— Ты не первый, кто мне об этом говорит, — заметила она. — Но всё же мне кажется, когда ты валялся в саду с разбитой головой, у тебя были более важные проблемы, чем мои голубые и яркие, как звёзды, глаза.

— Отчасти — да, — согласился Ровеналь. Поколебавшись, оттянул ворот водолазки.

Эллера тут же потянулась к шокеру, но, не обнаружив его у пояса, сделала вид, что просто поправляет платье. Вечерний наряд, в котором её застало неожиданное происшествие, в самом деле создавал всё больший дискомфорт, но Эллера решила ещё немножко потерпеть.

— И мне действительно нужна твоя помощь, — негромко, подпуская в голос рокочущие нотки, продолжил Ровеналь и пристально посмотрел на девушку.

Нотки подействовали. Взгляд в целом — тоже. Но Эллера быстро справилась с собой.

— Мог бы попросить. Собственно, я и пыталась тебе помочь. Как ты вообще попал на задний двор? — начиная злиться, спросила она.

— Я пытался приземлиться в окрестностях города, но меня сбили ПВО и едва не добил патруль. Энколион, — Ровеналь наконец извлёк из-под водолазки то, о чём говорил — крупный выпуклый амулет. Металлическую поверхность его покрывали старинные узоры, и Эллера не выдержала — любопытство победило осторожность. Она встала с кресла, опустила чашку на стойку и склонилась над амулетом. Вязь гравировок слабо мерцала алым. Затем Ровеналь снял амулет через голову и положил на стол. Стоило отодвинуться его руке, как алое мерцание исчезло, и Эллера невольно потянулась к реликвии, но тут же отдёрнула пальцы.

— Коснись его, — подбодрил её незнакомец.

— В нём может быть, к примеру, ядовитая игла, — заметила Эллера.

— Не трусь, — хмыкнул Ровеналь.

Эллера обожгла его презрительным взглядом и осторожно, двумя пальцами, взяла в руки амулет.

В то же мгновение по гравировкам пробежали голубоватые всполохи. Эллера отшатнулась и выронила бы амулет, но руки Ровеналя чашей сложились вокруг её рук, заставив удержать пальцы на месте.

Металлическая крышка щёлкнула и раскрылась, как лепестки цветка.

Эллера с удивлением смотрела на прозрачный камень, спрятанный внутри. Сейчас в его гранях метались разноцветные всполохи, но стоило Ровеналю убрать руки, как камень стал абсолютно голубым.

— Он просто реагирует на ДНК, — фыркнула Олсон. — Реагировал бы и на любого другого. Разве что цвет мог бы быть не таким.

— На биоритмы, — поправил её Ровеналь. — Ловит их довольно-таки издалека. И ты права, он среагирует на любого. Но только… — внезапный попутчик замолк. Эллера чувствовала, что тот недоговаривает, но молчала и ждала. — Искусство читать энколионы довольно сложно, — наконец произнёс Ровеналь. — Однако такая реакция может быть только на одно существо. То, которое нужно мне сейчас. Нужно, чтобы спасти мой мир.

— Почему не всю галактику? — между делом поинтересовалась Эллера. Она всё ещё не могла оторвать взгляда от камня, в котором теперь проплывали серебристые облака и время от времени вспыхивали голубые звёзды.

— Потому что Галактика сама сделала свой выбор.

Эллера вскинулась и посмотрела на собеседника. Сейчас в синих зрачках Ровеналя плясали отсветы голубых огней, мерцавших в камне. Блики от них скользили по его лицу и выражение трудно было разобрать. Но в то же время Эллера видела, что Ровеналь смотрит на неё как-то по-особенному. Как будто взгляд его проникает сквозь глубины космоса, разделившие их, а сам попутчик находится далеко-далеко.

— Мой мир не выбирал.

— Замечательная мораль, — заметила Эллера и со злостью брякнула на стол энколион. — Спасу свою семью, а мир пусть горит синим пламенем.

— Я не вправе их принуждать!..

— Да чем ты лучше Инквизиции тогда? — не слушая ответа, продолжила Эллера. — «Думайте о своих матерях», — передразнила она один из самых известных призывов Святой церкви. — «Все силы отдайте на воспитание детей!..» Рвите, жгите, убивайте — всё во благо ваших семей! — уже другим голосом закончила она. — И главное, никаких сигарет!

Эллера нащупала на столе сумочку, вынула оттуда пустую пачку и, окончательно расстроившись, швырнула её на стол.

Ровеналь с удивлением и любопытством смотрел на неё.

— Ты что, из Эквилибриума?

Олсон на мгновение заледенела. Резко развернулась и, прищурившись, посмотрела Ровеналю в глаза.

— А что ты имеешь против Эквилибриума?

Попутчик поднял брови.

— Ничего кроме того, что они — убийцы и властолюбивые двуличные твари, — с усмешкой сказал он. — Если подумать, даже Инквизиция — всего лишь цветочки по сравнению с тем, что сделал бы с Галактикой Эквилибриум, будь у них достаточно оружия. Выжженные дотла миры…

— Миры повстанцев и предателей, — оборвала его Эллера и чуть заметно улыбнулась, но взгляд её оставался всё таким же ледяным. — Предателей, которые позволили разрушить Объединённое человечество, чтобы затем Инквизиция собрала его вновь под своей пятой.

— И заботилась о нас, — подсказал Ровеналь.

— Да, — согласилась Эллера и в одно мгновение расслабилась. Улыбка её стала мягче, а острые льдинки ушли в глубину глаз и затаились до поры. — Счастье, что Инквизиция сумела победить воцарившийся хаос. Конечно же, я не из Эквилибриума. Неужели похоже, что я не в своём уме?

— Чуть-чуть, — признался Ровеналь.

— Итак, — заключила Эллера, снова усаживаясь в кресло, — подытожим. Тебе наплевать на Галактику. Тебе наплевать на то, что ей правит Инквизиция. Твоя хата с краю. Но! Ты думаешь, что я брошу свою спокойную и комфортабельную жизнь, чтобы отправиться вместе с тобой в бега и спасти эту самую хату… в смысле, планету… которая сочувствовала предателям Человечества и которая впредь не собирается никому помогать.

Ровеналь молчал. Всю дорогу сюда, на Ноктюрн, он мог только гадать, что за встреча ждёт его здесь. Было бы очень удобно, если бы его цель оказалась какой-нибудь нищим девочкой… живущей в трущобах на окраине мегаполиса. Увы, шанс был не слишком велик.

Было бы хуже, если бы ему предстояло иметь дело с каким-нибудь менеджером среднего звена… Ровеналь просто не знал, как говорить с подобным человеком, но такую тоже можно было бы купить обещаниями богатых перспектив и финансовых благ… Ну, или приключений, на худой конец.

В особо запущенном случае он представлял, что придётся перевербовывать ярую фанатичку от Инквизиции, и даже заготовил несколько речей и парочку инфокристаллов, в которых показывалось, как живут обитатели окраинных миров.

Шанс на реализацию первого сценария составлял процентов тридцать — потому что именно такая доля населения Конфедерации жила ниже уровня бедности. Шанс на встречу с менеджером Ровеналь расценивал примерно как сорокапроцентный, и только двадцать бросал на то, что ему предстоит столкнуться со сторонницей существующей власти… Хотел он того или нет, но ему подходила одна-единственная, даже если бы иметь дело с ней оказалось очень тяжело.

Но Ровеналь был абсолютно не готов к тому, что сыграет карта с шансом выпадения около одного процента и ему придётся лететь в одном корабле с той, кто сочувствует Эквилибриуму. «Эквилибриум давно перестал существовать!» — хотелось ему крикнуть. Но если существовать Эквилибриум и перестал, то вот эта конкретная мечтательница об Объединенном Человечестве явно всё ещё была жива. Сидела перед ним. И… чего-то ждала.

— Одна планета всё равно не сможет победить Инквизицию… — осторожно предупредил Ровеналь, — которая заботится о нас. Даже если бы я вдруг и решил, что мы имеем право вмешиваться в чужую жизнь.

— Одна конкретно взятая Эллера Олсон, — вздохнула Эллера, — не сможет спасти целую планету. Даже если бы она и решила, что имеет право… вмешиваться в чужую жизнь.

— Это смешно.

— Смеяться будешь, когда я высажу тебя на Ноктюрн, — сказала Олсон и встала.

— Нет! — крикнул Ровеналь, когда Эллера уже отвернулась от него. Та замерла в проходе, стоя к нему спиной.

— Что — нет? — не оборачиваясь, спросила она.

— Погоди… — Ровеналь сделал глубокий вдох. — На Ноктюрн мне нельзя.

— Знаю. И что с того?

Попутчик молчал. Эллера всё-таки обернулась к нему и куда мягче добавила:

— Я не могу болтаться здесь слишком долго. Меня будут искать. И если я не найдусь к утру, люди моего… партнёра… разнесут к чёрту яхту и нас с тобой вместе с ней.

— Партнёра?.. — переспросил Ровеналь.

Олсон вздохнула и закатила глаза.

— Да, моего партнёра, — повторила она. — Я — постоянная спутница Колберта Венсена. Посла Гестора на Ноктюрне. Теперь, наконец, дошло?

Судя по виду незнакомца, ничего до него не дошло, и Эллере пришлось пояснить:

— Ты же меня взял на посольском дворе. Только не говори, что ты этого не знал.

— Знал, но…

— Ты что, надеялся, что я официантка?

Ровеналь молчал. Эллера заподозрила, что да. Именно на это и был расчет.

— Далёкие звёзды… — пробормотала она. — Слушай, друг, не обижайся, но с таким спасителем твой мир точно обречён.

— Мне нельзя на Ноктюрн, — повторил Ровеналь, вспомнив, наконец, о чём шёл разговор. — Если не поможешь, высади меня на орбитальной станции или на Луне… пожалуйста, — он умоляюще посмотрел на собеседницу.

Олсон вздохнула.

— Ну, хорошо, — она посмотрела на маленькие часики на золотой цепочке, украшавшие её запястье. — До рассвета время ещё есть. Заброшу тебя на Луну и вернусь.

Эллера отвернулась и двинулась в направлении рубки. А Ровеналь остался стоять, раздумывая о том, что делать теперь. Он не умел и не любил отступать.