Серебряная сказка

2

Сад вокруг дома был неухоженным. Это виделось во всем: в неровных бордюрах узеньких дорожек кирпичного цвета, в ржавых прутьях стальной ограды, в потрескавшемся мраморе многочисленных скамеек и беседки. Деревья давно никто не подрезал. Многие из них были очень старые, некоторые даже умерли. От старости. Клумбы никто не перекапывал. Маленький пруд, закованный в мраморную плитку, давно пересох. На дне плескалась мутная зеленоватая жижа, в которой летом кишели головастики. Сад обветшал и уже не помнил былых времен. Дениза тоже их не помнила. Она прошла через старую калитку и направилась по замшелой дорожке к большому дому. Их родовому гнезду. Справа виднелась беседка, увитая диким виноградом, сейчас лозы были голыми, но летом и осенью они походили на волшебную живую сеть. Живые изгороди и маленькая эстрада – остатки былого величия. И, конечно, гранитный грот под холмом. Сколько удивительных переживаний все эти места доставили в детстве, сколько радостей и тревог, ожидания чуда и просто бесшабашного детского веселья видели на своем веку эти старые деревья и камни! Аллеи парка красиво огибали особняк. Прошлогодние листья ровным слоем покрывали землю вокруг. Денег семьи хватало только на поддержание дома. Но и то, если честно, усадьба находилась лишь в относительном порядке. Фасад местами облупился, на крыше виднелись заплатки из черепицы другого цвета. Несмотря на это, дом все еще был удивительно красив. Двухэтажное здание с большими террасами и красивой надстройкой, похожей на башню, высокие прямо-угольные окна и хорошо сохранившиеся лепные украшения… Дом стоял на возвышении, искусственной насыпи, по которой шла к парадному мраморная лестница.

Раньше это поместье находилось в пригороде, но теперь Кройдон значительно увеличился. До родителей Дениза добиралась за десять минут на автобусе. Она протянула руку, затянутую в бежевую перчатку, и надавила на кнопку электрического звонка. Изнутри раздался приглушенный звук.

– Здравствуйте, мисс Глайдинг. – Пожилой слуга открыл дверь и улыбнулся гостье.

– Здравствуйте, Джеймс. Как поживаете? Как ваша супруга? – Она искренне ему обрадовалась и улыбнулась в ответ.

– Все хорошо, слава богу. Ваша мать заждалась вас. Похоже, нервничает. Опять приходили судебные приставы, – устало ответил Джеймс Сэмптон. И, пропустив Денизу, закрыл за ее спиной дверь.

– Судебные приставы? Что случилось? – В ее голосе появились страх и напряжение. Она пугливо осмотрела большой гостиный зал с потертым каменным полом, величественной лестницей из серого мрамора и огромным, давно не работавшим камином в западном углу.

– Дениза, ну наконец-то, девочка моя… – Анна Глайдинг спускалась с лестницы.

– Разрешите откланяться. – Джеймс с достоинством поклонился и ушел.

– Мамочка, что случилось? Джеймс сказал, что приходили из суда. – Дочь поспешила навстречу матери вверх по лестнице.

– Да. У нас тут неприятности, но это все потом. Пойдем к отцу, Дени, он уже так по тебе соскучился. – Она потащила дочь на второй этаж.

Несмотря на свое аристократическое происхождение, Анна Глайдинг тяготела не к элегантности и изяществу, а к добротности и основательности. Небогатая жизнь приучила ее к практичности. Чего стоили только ее монументальные сапожки на толстой подошве, почти близнецы тех, которые пылились у Денизы в шкафу! Длинная шерстяная юбка и огромная грубая шаль довершали ее сходство с женой фермера. Она не всегда одевалась так. В юности эта леди обладала удивительной красотой и изяществом, но постепенно все ушло. Долгие годы серости, вечная нехватка денег, усадьба и слуги уничтожили большую часть отцовского дохода. Из-за всего этого миссис Глайдинг перестала следить за своей красотой, а потом и попросту махнула на нее рукой. Отец получал ровно столько, сколько было необходимо, чтобы кое-как содержать дом и выживать. Он вечно балансировал на грани банкротства. Ему не везло. Не везло категорически. Такое положение дел сломило даже этого сильного мужчину.

– Как отец? Он не заболел? – В душе у Денизы поднялось беспокойство. Они прошли по лестнице с монументальными перилами из камня и попали на широкий балкон.

Дом выглядел изнутри так же, как и снаружи. Величественно, но не ухоженно. Картины и старые бронзовые канделябры, большие зеркала в рамах из красного дерева и мозаичные панно на стенах – все это делало здание таинственным и величественным.

Они подошли к двери в отцовский кабинет.

– Милая моя! Хорошо, что ты пришла. Стол уже накрывают в обеденном зале, – сказал мистер Глайдинг и поднялся ей навстречу.

– Папа! – Она бросилась к нему на шею и прижалась к небритой щеке.

Эдвард Глайдинг был высокий, крепкий, седовласый мужчина с открытым лицом. Возраст уже сказался на его внешности: глубокие морщины, сутулые плечи… Но его глаза казались по-прежнему молодыми и выразительными.

– Идите проследите, чтобы обед подали вовремя, а я еще чуть-чуть поработаю. Надо просмотреть счета. – Это заявление прозвучало очень величественно.

Денизе всегда нравилось, как говорил отец. Вот и сейчас создалось ощущение, что несколько десятков слуг суетятся где-то, готовя пиршественный стол. И если за ними не присмотреть, то сотня гостей останется недовольна и честь рода Глайдингов будет навеки запятнана. Но на самом деле слуг осталось всего лишь двое – мистер и миссис Сэмптон. И на величественном антикварном столе на тридцать персон стоят очень скромные блюда. Современный английский обед.

– Конечно, папа. Все будет хорошо. Мы за всем проследим. – Дениза подмигнула маме, и они вышли из кабинета. Закрывая дверь, дочь украдкой бросила взгляд на отца. Он сидел за огромным письменным столом, заваленным бумагами и книгами. На лице его застыло угрюмое выражение, которое он никогда не позволил бы себе, если бы знал, что за ним наблюдают.

– Как у него здоровье? Мне кажется, он недосыпает. По крайней мере, выглядит именно так. – Дениза посмотрела на мать испуганными глазами.

– Не знаю. Он в последнее время много работает. А это дело с Коулом Пруденсом его совсем подкосило.

– Коул Пруденс? Что еще за персонаж? Никогда не слышала.

Они спустились с лестницы, прошли через холл и вошли в столовую. Огромное помпезное помещение, способное вместить в себя роту солдат, было тускло освещено.

– Мама, что за тайны? – Не выдержала Дениза.

– Нет-нет, Дени, никаких тайн. Просто не хотела тебя расстраивать. – Мать отвела взгляд и присела на один из стульев, стоявших у исполинского стола.

– Я уже расстроена. Ну же, рассказывай!

В этот момент вошла миссис Сэмптон. Высокая, стройная женщина, одетая в серое платье и белый передник. Ее лицо уже выдавало возраст, но еще сохраняло остатки былой красоты. Очень спокойная, очень сдержанная, она поставила поднос на стол.

– Здравствуйте, Дениза. – Миссис Сэмптон кивнула и принялась сервировать стол, точнее ту его малую часть, которая требуется для обеда на три персоны.

– Здравствуйте, Глория. Как поживаете?

– Все хорошо, слава богу. – Это было сказано между делом, ее руки порхали над столом, раскладывая обеденные приборы.

Анна картинно замолчала, давая понять, что не хочет разговаривать при посторонних. На самом деле от слуг ничего не скрывали, просто тема была, очевидно, очень болезненной.

Глория закончила свою работу и с достоинством вышла.

– Нам всем нужно поговорить. Боюсь, у меня плохие новости. – В дверях столовой стоял Эдвард. Его мрачное лицо не предвещало ничего хорошего.

На следующее утро Дениза сидела за рабочим столом и смотрела на карандашный эскиз. Воскресные обеды у матери, субботние посиделки с Джоан, рабочие будни и ссоры с Биллом – все так обыденно и постоянно. Сколько лет так прошло? Сложно вспомнить. А как хотелось движения, держать руку на пульсе, ощущать себя значимой, куда-то лететь! Она готова вкалывать ночи напролет, готова принять самую непосильную ответственность, драться, жить… Но этого никто не предлагал, никому не нужны были ее жертвы и героические усилия. В Кройдоне уж точно. Она разослала столько писем с резюме и фотографиями своих работ, что уже не могла вспомнить их количество. Но ювелирные заводы США и Европы почему-то не спешили отвечать. Задумаешься тут, а не прав ли Билл? Талантлива ли она на самом деле?

Дениза снова посмотрела на эскиз. Будущая брошь, нарисованная на бумаге, выглядела совсем не привлекательно, а это плохой знак. Работа не шла. Во-первых, всегда трудно что-то делать без денег, просто для портфолио; во-вторых, ей не давал покоя вчерашний разговор с родителями. Мама очень нервничала, отец был просто убит. Ей не сразу удалось выяснить, в чем дело. Но потом отец все объяснил коротко и понятно, даже безжалостно.

Выяснилось, что один из подручных мэра, Коул Пруденс, жаждет завладеть особняком Глайдингов и открыть гостиницу и ресторан в живописном историческом месте. Официальной зацепкой служит то, что, дескать, за особняком не следят и он разрушается. Старики Глайдинги не в состоянии содержать строение, имеющее большую историческую ценность. Поэтому нужно реставрировать имение и создать в нем музей, а чтобы все это окупилось, сделать там же ресторан и гостиницу. Бывшим владельцам предоставят, разумеется, комфортабельную четырехкомнатную квартиру в одном из новых элитных домов Кройдона. И все будут довольны. Отец, конечно, наотрез отказался от такой сделки. Тогда Пруденс передал дело в суд. Как влиятельный и богатый человек, он нанял очень хороших, дорогих адвокатов. Совсем скоро те выяснили один неприятный факт. Дело в том, что во время пожара часть бумаг на дом сгорела, и это упрощало процедуру переведения его в нежилой фонд.

Всех подробностей отец не смог ей объяснить, потому что сам их не знал. Он не был юристом по специальности, и денег на адвоката у него тоже не было. В итоге суд выделил им штатного адвоката, который, мягко сказать, являлся не самым компетентным специалистом в городе.

В принципе дело можно выиграть, но для этого нужен талантливый юрист, а их услуги, как известно, стоят весьма не дешево. Ни у отца, ни у матери не было возможности нанять такого человека. Мне нужны сейчас средства, чтобы помочь родителям, думала Дениза. Но, как назло, в работе затишье, ни одного клиента. Ни одного заказа. Неужели мир дошел до того, что богатым людям уже не нужны эксклюзивные ювелирные украшения?!

Она задумчиво укусила карандаш и попробовала дорисовать к эскизу еще одну деталь. Снова расстроилась. Брошь стала походить на паука. Кому захочется носить на шее в качестве украшения паука? Денизу передернуло от этой мысли, по ее телу пробежали мурашки отвращения и ужаса. Все. Хватит. Нельзя впадать в депрессию во время работы. Так не долго и с ума сойти. Ожерелье из черепов… Колье из пауков… Надо отдохнуть и немного развеяться. Что толку корить себя за то, что не можешь кому-то помочь? Откуда деньги у несостоявшегося художника? Когда называешь свою профессию, люди начинают смотреть на тебя уважительно. Ювелирные украшения всегда ассоциируются с большими доходами. Но, увы… Многие путают владельцев ювелирных магазинов с художниками, и если у первых действительно солидный достаток, то вторые порой не в состоянии оплатить адвоката для своих пожилых родителей. Дениза встала, скомкала листок с неудавшимся эскизом и швырнула в урну для бумаги. Не попала. От этого расстроилась еще больше и раздраженно мотнула головой, расправляя волосы.

Зазвонил телефон. Она оживилась и побежала поднимать трубку.

– Алло, Дениза Глайдинг слушает. – Ее голос был наполнен суровым достоинством. Ведь это мог позвонить клиент.

– Доброе утро, мисс Глайдинг. Прошу меня извинить за беспокойство. Я Ден Стаут, мне дала телефон одна знакомая, которая знает вашу знакомую, Джейн или Джоан… – Приятный мужской голос звучал немного неуверенно.

– И? – Она постаралась не выказывать волнения.

– Я хочу заказать у вас одну вещь, очень необычную. Заказ срочный, поэтому я предлагаю встретиться.

– Видите ли, у меня сейчас очень много заказов, в том числе несколько срочных – Пусть думает, что я солидная преуспевающая художница.

– Я все понимаю и готов доплатить за срочность и неудобство, доставленное вам.

– Хорошо. Где вы сейчас находитесь? Я могу подойти, но…

– Я сейчас в Лондоне, – не дал он ей договорить.

– А я в Кройдоне.

– Я к вам приеду, скажем в два?

– Хорошо, в два на центральной площади. Там есть старая такая башенка с неработающими часами.

– Отлично. Спасибо, что согласились уделить мне время, несмотря на многочисленные заказы. До встречи. – Телефонные гудки сообщили Денизе, что разговор окончен.

Что это было в конце? Он догадался? Что за глупости, вечно всякий вздор лезет в голову! У меня клиент. Из Лондона! Наверняка мужчина с толстым кошельком. Обожаю клиентов-мужчин! Женщины вечно всем недовольны, да еще норовят торговаться и предъявлять выдуманные претензии. Мужчины, наоборот, если согласны на жертву, если хотят подарить женщине дорогую побрякушку, идут до конца, не торгуются и стоически выдерживают все невзгоды.

В два часа Дениза стояла у старой башенки и высматривала среди прохожих будущего заказчика. Было ветрено и не по-весеннему холодно. Может, вон тот в дорогущем пальто? Или этот милый парнишка с коричневым портфелем? Ни тот ни другой не подходили на роль обладателя того приятного голоса. Первый скорее купит что-нибудь с бриллиантами в дорогущем фирменном магазине, а второй, судя по всему, не наскребет денег даже на дешевую бижутерию…

– Здравствуйте, мисс Глайдинг. – Голос прозвучал сзади и заставил ее подпрыгнуть на месте от неожиданности.

– Простите, ведь это вы Дениза Глайдинг? – На нее смотрел высокий темноволосый мужчина в классическом черном пальто.

– А вы Ден Стаут? Человек, который подкрадывается сзади?! – ответила она чуть негодующе.

– Простите, ради бога, я не специально. Я ждал с другой стороны, потом обошел башню и увидел вас.

По его тону было сложно понять, извиняется он или подтрунивает. Дениза решила считать, что он извиняется, и предложила отправиться в ее студию, чтобы все обсудить. По пути они мило общались. Сначала она собиралась просто молчать, пока они не доберутся до мастерской, но он оживленно рассказывал ей, как ехал сюда из Лондона, и в конце концов рассмешил.

– У нас одинаковые имена. Наверняка родители и близкие зовут вас Дени? – Он посмотрел на нее почти лукаво.

– Да, но при чем здесь имена? Точно, вы же Ден. Вас, наверное, тоже все называют Дени. – Она поняла, о чем он говорит, и со смехом замотала головой.

– Но это не дает вам права смеяться надо мной!

Это было сказано таким ледяным тоном, что она испугалась и замолчала. Но когда посмотрела на него и поняла, что стала жертвой розыгрыша, засмеялась еще громче. Потом опомнилась и снова попыталась войти в образ творческой натуры с богатым внутренним миром. Правда, ненадолго: через минуту он снова сказал что-то смешное, и она снова прыснула.

Стаут шутил таким серьезным голосом, что сразу вообще не было понятно, смеется он или нет. Зато потом, когда становилось ясно, что это шутка, невозможно было удержаться от смеха. Дениза сама не заметила, как расслабилась и стала общаться, словно они встречались уже не один десяток раз. Ден с легкостью рассказывал о себе, открыто выспрашивал подробности жизни в Кройдоне и абсолютно честно признался, что город ему не понравился с первого взгляда. Когда они подошли к ее дому, Дениза уже составила свое впечатление об этом человеке. Он – молодой, но талантливый адвокат из Лондона, который никогда бы не поехал в Кройдон, если бы у него не возникло желание сделать своей невесте необыкновенный подарок – украшение ручной работы, единственное в своем роде.

Этот подарок он намеревался преподнести ей, несколько отступая от традиции, вместе с предложением руки и сердца. По некоторым косвенным признакам Дениза догадалась, что это предложение было не совсем его инициативой, скорее результатом тонко продуманной тактики невесты, которой, наверное, давно не терпелось стать миссис Стаут. Ден несколько раз употребил выражение «ну раз ей так хочется» или «если уж дарить, то не банальное же кольцо в дурацком ресторанчике». Из этих обрывков фраз Дениза и вывела вышеупомянутые суждения.

– А где ваша машина? – Денизе было интересно, почему такой респектабельный молодой человек путешествует пешком.

– В автосервисе. Так что мне пришлось сполна вкусить все прелести поездки на автобусе.

– Понятно.

– А где ваша машина? – Вопрос был задан исключительно из вежливости.

– В Кройдоне нет больших расстояний, так что я стараюсь ходить пешком. – Она улыбнулась немного застенчиво.

– Почему пешком? – Ден, похоже, удивился такому откровению.

– Моя работа очень тонкая и требует сверхусидчивости. Соответственно, большую часть времени я провожу в мастерской…

– Я понял, для чего вам нужны пешие прогулки: таким образом вы стараетесь следить за своим здоровьем.

– Точно. Вы очень догадливы. При моей сидячей работе легко потерять форму и подвижность. – Дениза развела руками.

– Да, это верно. Работа вообще имеет тенденцию высасывать человека. Конечно, нужно себя как-то поддерживать. Я раньше ходил в спортзал и бассейн, но в последние полгода настолько занят, что на это уже не хватает сил.

– Печально… Впрочем, у меня ситуация ничуть не лучше. Давно хотелось заняться танцами, но все не до того. Может быть, мы с вами жуткие лентяи?

– Точно, в этом все дело. – Он подмигнул ей и продолжил: – Особенно я. Я уже пять минут постоянно возвращаюсь к мысли о том, что с моей стороны было большой глупостью приехать сюда без машины. Мы идем и идем, но еще никак не дошли, – сказал он, с улыбкой поглядывая на Денизу.

– Мы почти пришли, еще минут сорок ходьбы – и будет виден мой дом, – ответила она совершенно серьезно.

– Что, правда? – На его лице отразилась смесь неверия с легким испугом.

– Шутка, я вас поймала. Вон мой дом, мы уже пришли. – Она приняла самое невинное выражения лица.

– Один – ноль в вашу пользу. Но, учтите, месть моя будет страшна. – Ден шутливо пригрозил ей кулаком и рассмеялся.

– Я буду всегда начеку.

Изрядно замерзшие, они поднялись в студию, и Дениза предложила выпить чего-нибудь горячего. Как выяснилось, им обоим нравился крепкий черный кофе без сахара.

– Просто удивительно! Поразительно. Это все ваши работы? – Он стоял у стены, на которой висели фотографии ее украшений.

– Да, разные этапы моего творчества. Вот это колье я сделала, когда мне исполнилось семнадцать лет. – Она постаралась ответить скромно и как бы между прочим. Но ей не удалось, довольная интонация выдала ее с головой. – Ну, в смысле… я с детства увлекалась ювелирным делом. Здесь жил один человек, школьный учитель, он вел что-то типа внеклассного кружка. Мы занимались художественной обработкой металла, я его лучшая ученица… – Дениза смутилась и замолчала.

– И что потом? – Он слушал ее с искренним интересом.

Какой же он красивый! Такое мужественное умное лицо. Наверняка он может вести себя очень властно, в нем есть какая-то неуловимая жесткость. В этот момент она поняла, что слишком затянула паузу и откровенно его разглядывает.

– Пойдем к столу, попробуем составить эскиз будущего изделия. – Дениза почувствовала, что начинает краснеть, и пошла заваривать кофе. Ты с ума сошла? Может, попробуешь еще откровенно флиртовать с клиентами?

Она принесла две чашки кофе, уселась напротив него за восьмиугольный столик красного дерева и положила перед собой блокнот для эскизов.

– Так в чем, собственно, суть, мистер Стаут? – Дениза внимательно посмотрела на своего собеседника. – Что именно вы хотите заказать для своей невесты?

– Я хочу подарить Мелинде браслет. Думаю, это достаточно оригинально. – Он улыбнулся, взял со стола чашку, недоверчиво пригубил, прикрыл глаза от удовольствия и отпил еще.

– Хорошо. Пусть это будет браслет. Но вы, надеюсь, понимаете, что это ручная работа плюс срочность… – Она выдержала многозначительную паузу.

– Да-да, я все понимаю. Мне нужен серебряный браслет, штучное произведение искусства. Сколько?

Это было сказано так просто и естественно, что Дениза смутилась. Она не назвала цену вслух, а зачем-то написала ее на листке бумаги, словно в дурацком детективном романе. Сейчас скажет: дорого. Что начинающей художнице можно быть и поскромнее.

Стаут взглянул на листок с цифрой, отпил еще кофе и сообщил:

– Хорошо. Цена меня устраивает. Сколько нужно внести в качестве предоплаты?

Все так легко.

– Желательно половину суммы, но… – Ошалевшая от счастья Дениза немного стушевалась. Этого хватит, чтобы нанять адвоката для родителей!

– Хорошо. Принимаю ваши условия. Мне вас рекомендовали как талантливого и порядочного человека. Важно, чтобы браслет сразу ослеплял, шокировал и одновременно говорил о какой-то тайне, намекал на что-то. – Его глаза стали по-детски открытыми, взгляд наполнился чем-то буйным и настоящим.

Вот так, наверное, и выглядят глаза настоящего художника, подумала Дениза.

– Это должна быть песнь в металле, мисс Глайдинг! Сказка из морозных серебряных узоров. Вещь, которая перейдет по наследству дочери, внучке и дальше. Настоящее фамильное украшение.

– Да. Я понимаю, о чем вы. Мне потребуются фотографии Мелинды, чтобы можно было продумать украшение, идеально вписывающееся в ее образ. – Внутри Денизы ярким фейерверком вспыхнуло вдохновение. Да! Я сделаю. Я уже вижу этот браслет. Он великолепен.

Ден заметил яркий свет ее горящих творческим огнем глаз. Улыбнулся, молча отсчитал половину суммы, встал и направился к двери. Говорить ни о чем не хотелось. Было страшно спугнуть то взаимопонимание, которое возникло между ними в последние несколько минут. Пока он одевался, Дениза резкими штрихами передавала бумаге тот образ, который еще светился перед ее внутренним взором.

– Кажется, мы поняли друг друга, мисс Глайдинг, – сказал Ден.

– Да. Я буду звонить вам и сообщать о ходе работы. Жду от вас любой возможной помощи. Надеюсь, вы сумеете найти для этого время. – Она говорила это, но на самом деле ей уже хотелось выставить его поскорее за дверь и приступить к работе.

Он, очевидно, это почувствовал и не стал затягивать прощание. Дениза осталась одна. Она предчувствовала бессонные ночи, муки над раскаленным металлом, мерзкий привкус кофе и постоянную боль в спине. Самое ужасное, что мысли об этом ей нравились, потому что все это симптомы, сопутствующие рождению шедевра.