Шоу "Невеста для вампира" (СИ)

Глава 18

Каждый раз, когда я просыпалась было очень холодно. Мне казалось, что я промерзла до костей и дышу льдом. Вдыхая, мне казалось, я затягиваю в себе острые льдинки, которые несутся по трахее и вонзаются в легкие. Боль была странной и ни на что не похожей, она обволакивала, словно клей, не давала двигаться и стягивала кожу так, словно она вот сейчас лопнет, обнажив все нутро полностью. Все, чего мне хотелось — пить и спать. Жажда была невыносимой и даже когда мне давали воды, я не могла ее утолить. Я не понимала, что со мной происходит и честно говоря, мне было все равно. Я балансировала между двух реальностей и ни одна из них желала принять меня полностью.

В этот раз я проснулась и смогла удержаться свое внимание чуть дольше, чем прежде. Раньше я на пару мгновений открывала глаза и снова проваливалась в темноту. Сейчас я сумела оглядеться, узнать палату, в которой я лежала, после того как упала с лестницы и увидеть Илая, сидящего в кресле с ноутбуком на коленях. Он что-то торопливо печатал своими длинными аэростатическими пальцами, и я замерла, любуясь его холодной красотой. На меня неожиданно накатила тоска — я вдруг поняла, как сильно соскучилась по этому мужчине. Я прикрыла глаза и ощутила, как по вискам стекают слезы и прячутся в волосах.

— Ты проснулась, — донесся до меня голос Илая и я моргнула. Он тут же оказался рядом и взял меня за руку.

— Что со мной произошло? — прохрипела я и не узнала своего голоса.

— Тебя пытались убить. Сейчас уже все хорошо, опасность миновала, — сказал Илая, мягко гладя мои пальцы. Судя по тому, с какой тревогой он смотрел на меня, правды в его словах не было. Но я была слишком слаба, чтобы уточнять.

— Опять, — только и смогла сказать я. Вообще в голове крутилось другое слово, но у меня не вышло его вспомнить.

— Я буду присматривать за тобой, — пообещал Илай и поднеся мою руку к губам, поцеловал пальцы.

— Сколько серий шоу я пропустила? — встрепенулась я.

— Ты спала три дня.

— Мне же ничего не заплатят теперь! — я так расстроилась, что голова закружилась.

— Сейчас самое главное — твое здоровье. С деньгами разберемся позже.

— И Габриэль уже приходила, да? — меня захлестнуло такое отчаянье, что я едва не захлебнулась воздухом.

— Она принесла тебе фрукты и большую корзину косметики, — улыбнулся Илай. — Ждет, когда ты поправишься. Многие этого ждут. Студию завалило письмами от твоих поклонников, они желают тебе скорейшего выздоровления и шлют подарки.

— Ужас какой, — прошептала я, с трудом веря, что кому-то может быть до меня дело.

— Пожалуй, — продолжая улыбаться, согласился Илай.

— Рома, мальчишки… — начала я.

— С ними все в порядке. Думай о себе, хорошо?

— Я не понимаю, что со мной, — призналась я. Тело было словно деревянным. Мне все еще было холодно, и я только сейчас поняла, почему. Я была завернута в мокрую простыню, пропитанную чем-то черным.

— Комбинезон, что тебе прислали якобы от Люциана, был пропитан ядом, — сказал Илай и нахмурился. Я попыталась осмыслить услышанное. — Мы пока не нашли, кто это сделал.

Кто-то так сильно ненавидит меня, что не терпит присутствия в этом мире. А я даже не знаю, кто этот человек, которому я так досаждаю. На миг меня охватило чувство вины, которое тут же сменилось страхом. Я была для него, как на ладони, я же в свою очередь не понимала, от кого мне нужно защищаться. Может быть, ему все уже удалось и это лишь временная передышка, после которой для меня все закончится. Мне стало так страшно, как никогда не было. Исчезнуть, перестать быть, потеряв будущее из-за чьей-то прихоти.

— Илай… — прошептала я.

— Все будет хорошо, — поспешно заверил меня он, видимо, заметив, как я изменилась в лице. — Ты справишься.

— А если нет… Если у него все же получится убить меня, — дрожа, прошептала я. Илай хотел что-то сказать, но я приложила палец к губам, призывая его промолчать. — Пообещай мне, что позаботишься о мальчишках

— Им нужна ты. Ведь ты их Никма и не можешь их подвести.

— Я и не хочу их подводить, — мучительно проговорила я — к горлу подступили слезы. — Но кроме меня у них никого нет. А Лизе я их оставить я не могу, это не очень честно по отношению к ней. Она никогда не соглашалась быть им нянькой. Она живет очень скромно, ей их не вытянуть.

— Не беспокойся, я все устрою.

— Обещаешь? — тихо спросила я, вцепившись пальцами в его руку.

— Да.

— Ты очень добрый, — с облегчением пробормотала я, чувствуя такую усталость, словно грузила две ночи вагоны.

— Иногда. В перерывах между надменностью и отвратительностью, — улыбнулся Илай. Я глухо рассмеялась и приподнявшись, потянулась к нему. Он подхватил меня, и я ощутила его мягкие ладони на обнаженной спине. Наши глаза встретились. Я легко коснулась губами его губ, и он чуть отпрянул, будто не ожидал этого. — Тебе и так достаточно яда в организме…

— Твой будет целебным, — с уверенностью проговорила я и поцеловала его в губы. Я коснулась пальцами его прохладных щек, чувствуя, как он поддерживает меня. Он вернул мне поцелуй и мягко опустил меня на подушку. Лег рядом со мной и обнял меня. Я слышала его дыхание, ощущала тепло и тяжесть его тела за своей спиной и мне стало уютно и безопасно. Закрыв глаза, я провалилась в сон, и он был приятным.

Моя палата превратилась в оранжерею. Цветы стояли повсюду, большие яркие букеты, скромные три цветка, перевязанные лентой, икебаны, цветы в горшках — все, что можно было только вообразить. Меня подташнивало от какофонии запахов, но я не хотела лишать себя эстетического удовольствия. У меня все еще не укладывалось в голове, что это делают незанкомые люди, которые за что-то любят меня и даже готовы тратить деньги, что поддержать таким образом. Мне приносили записки, которые оставляли возле замка люди. Однажды у ворот даже случился стихийный митинг в нашу с Илаем поддержку. Как только я пришла в себя и стала сносно выглядеть, Леон приказал поставить в палату камеры и начал вести эфиры отсюда. Я зачитывал послания от поклонников, Илай сидел рядом в кресле и не вмешивался, но Леон всегда делал на нем акцент во время съемок. Мы идеальная пара. Мы всегда вместе. Я представляла себе, как это выглядит со стороны и какую зависть может вызывать у тех, кто переживает трудности в отношениях. А еще создает иллюзию, насколько все прекрасно, может быть, у других людей. Слава, которая пришла ко мне, оказалась для меня неожиданной и обескураживающей.

Мое состояние после отравления было похожим на качели. От «я в порядке, выпустите меня отсюда!» до «пришло время писать завещание и как можно скорее», могло пройти не больше пяти минут. Я не понимала, что со мной происходит и это выматывало. Люциан же, которого можно было назвать моим лечащим врачом, выражался о моем состоянии вполне оптимистично. Он часто приходил ко мне и местный персонал медиков выдал ему белый халат, сделав на кармашке надпись его имени.

— Ты действительно врач? — спросила я, когда он измерял мой пульс. Эта правда почему-то не укладывалось у меня в голове. Даже видя его в белом халате, я никак не могла поверить, что Люциан мог кого-то лечить.

— Всегда любил медицину. В нашей семье все медики и я детских лет знал, что стану врачом, — слова звучали коротко, колко — Люциан словно выплевывал их.

— Почему тогда ты бросил медицину?

— Когда я переболел вампирской лихорадкой, находиться там, где постоянно есть свежая кровь, стало невыносимо. Да и вампам нельзя работать с людьми, тем более в больницах. Даже на должности терапевта или психолога. Можно сорваться и тогда будет драма, а не польза. Никто не хочет так рисковать. Мне пришлось уволиться.

— И тогда ты выбрал моду?

Люциан криво усмехнулся, медля с ответом. Он покачался на пятках, смерил меня взглядом и потом заговорил.

— Я долго искал себя. На дне обычно царит такое разнообразие всего, только успевай отбиваться — само липнет. Как-то я познакомился с парнем, он тогда был еще человеком и подрабатывал моделью. Он предложил составить ему компанию на съемках. Мне было скучно, и я согласился. Наши фотографии понравились модному изданию «Липа», мне предложили работу. Я стал интересоваться темой моды, ведь меня приглашали участвовать в модных показах. А потом все как-то само пошло. Я стал частью этого мира, и он стал мной, — с легкой горчинкой в голосе проговорил Люцина, и я подумала, как много боли скрывается за этим рассказом. Горя и одиночества. — Как видишь, ничего интересного.

— Пожалуй. Твоя семья поддерживает тебя?

— Я давно самостоятельный и могу поддерживать себя сам.

— Знаю, что можешь, я же не об этом…

— Нет. И если я спас тебе жизнь, это вовсе не значит, что мы друзья и у тебя есть право задавать мне вопросы, — холодно проговорил Люциан. Я вздохнула, поняв, что, пожалуй, я в душевном порыве перелезла личные границы.

— Хорошо, — смиренно произнесла я.

— Там несколько книг о моде и стиле, — кивнув на небольшую сумку, висящую на спинке стула, сказал Люциан. — Учись.

И тут же вышел.

Мне не нравилось, смотреть на Клеону и думать — а не она ли меня отравила? Я не могла отделаться от этой мысли, когда смотрела на других невест Илая, когда общалась с людьми из персонала. Это стало навязчивой идей. Чем я могу быть неудобна этому человеку и за что он захотел бы меня убить? Иногда «за что» менялось на «ради чего». Придумывала я для себя много разных вариантов, один фантастичнее другого.

Вианор, не смотря на протесты Леона, выделил мне охрану и теперь возле мое палаты стояли два здоровенных парня. Девочки стали навещать меня чаще. Леонора в красках пересказала мне о всех свиданиях Илая, пока я лежу и болею. Как и на кого он смотрел, с кем хотел поцеловаться, это оказалась Каталина, ведь «все это заметили». Сама же Каталина во время визита была со мной очень милой, желала скорейшего выздоровления, но на прощание оставила на трубочке книгу с говорящим названием: «История праха. Традиции и ритуалы погребения». Очень добрая девушка. Книгу тут же конфисковал Илай и больше я ее не видела. Джейн принесла мне пирог, который мне нельзя было есть, и это сильно ее задело, ведь она так старалась.

— Ваш с Илаем рейтинг просто зашкаливает, — сказала Клеона, ставя на тумбочку поднос с едой. Поправила мне подушки и уселась напротив. — Только о вас и говорят. Вы — звезды!

— Еще один повод ненавидеть меня, — вздохнула я.

— Если ты вызываешь ненависть, значит, ты на пьедестале! — важно сказала Клеона, закидывая ногу на ногу.

— И на тебя гадят голуби.

— Рядом с тобой стоит помощник и держит над твоей головой зонт! — с воодушевлением проговорила Клеона. — Не будь такой мрачной! Ты выжила, самое страшное уже позади.

— Оно будет позади, когда убийца будет за решеткой. А у нас даже идей нет, кто это мог быть.

— Может быть, Вианор просто не всем с тобой делиться? — осторожно проговорила Клеона. Она хотела поддержать меня, подбодрить и я была ей за это благодарна, хотя легче мне не становилось.

— Может, — вздохнула я. Более того, я в этом даже не сомневалась. Даже Илай, похоже, знал больше меня. Берегут мое здоровье, как же. От неизвестности я ощущала себя еще в большей опасности и то заставляло меня нервничать.

— Ты сама-то что думаешь?

— Ничего. Я в полной растерянности. Ничего подобного со мной не было, до того, как я оказалась здесь. Не могу сказать, что меня все любили, но я ни с кем не ругалась.

— Возможно, кто-то из девочек, — робко произнесла Клеона. — Из зависти…

— А убийство Келли? Мне кажется, все это связано между собой, — осторожно сказала я, наблюдая за Клеоной. — Хотя не понимаю, как.

— Можно было бы предположить, что вас перепутали, — задумчиво проговорила Клеона. — Но вы внешне слишком разные. Кстати, из невест Люциана вылетела одна девушка, та самая, чье платье он критиковал. Он так ни разу и не пригласил ее на свидание.

— А у других вампов такое есть?

— У Рамона выбыло две девушки. Одна очень плакала и ее потом увезли в больницу — нервный срыв, — вздохнула Клена и потерла щеки ладонями.

— Бедняга, — посочувствовала я. — Рамон всегда казался мне таким любителем женщин, что я удивлена его безразличием.

Клеона пожала плечами и откинулась на спинку стула. Я заметила, что она сильно похудела, под глазами черные тени. Взгляд отрешенный, словно она потеряла цель, поддерживающую ее долгое время.

— Он очень плохо относится к девушкам. Даже его взгляд унижает. А уж слова… Мне кажется, он останется один.

— Я про Люциана так думаю.

— Да Люциан по сравнению с ним милый зайчик! Ворчливый критикан и выпендрежник, но не злой, — улыбнулась Клеона. — Кстати, уже совсем скоро вам с Илаем нужно будет проходить детектор чувств. Волнуешься?

— Я вообще об этом забыла, — призналась я.

— У вас все по-настоящему, это видно, — сказала Клеона. опустила голову и тихо всхлипнула.

— Эй, ты чего? — спросила я и потянулась к подруге. Клеона спешно вытерла слезы и закрыла лицо руками. — Рассказывай давай!

Клеона продолжила плакать. Она пыталась что-то сказать между всхлипами, но ее слова тут же тонули в потоке рыданий. Я позвала медсестру, и та принесла ей воды и сладкое желе с успокоительными травами.

— Ты ведь слышала, наверное, про Вивиана Соула? — немного придя в себя, тихо заговорила Клеона. Я кивнула, хотя мне было знакомо только имя, я не представляла, что это за человек. — Мы познакомились с ним год назад. Он яркий, горячий, я бы даже сказала блистательный. Я влюбилась в него с первого взгляда. Мы несколько раз встречались на светских вечерах, куда допускали вампов. Потом я сама стала искать такие, чтобы как бы случайно с ним встретиться. Вивиан очень медийный вамп, наверное, самый известный. Его часто приглашают в шоу и на разные мероприятия. Конечно, он все понял. И мы стали любовниками. Моя мама, когда узнала об этом, была вне себя. Она запретила мне с ним видеться, отослала меня заграницу. Мы стали встречаться реже, тайком. Мне показалось, наши отношения дали трещину, и он охладел ко мне. А потом Вивиана пригласили на шоу, и я решила, что это наш шанс. Ведь если я прилюдно стану его невестой, пути назад не будет и тогда маме придется смириться. Мне было все равно, сколько я проживу рядом с ним, главное в любви.

— А если бы тебя отправили к другому вампу? Ведь все же решает Жребий крови, — спросила я.

— У меня не было сомнений, что Жребий выберет мою кровь, ведь мы идеально подходили друг другу, — с горькой усмешкой сказала Клеона. — Какой же я была дурой, подумать страшно…

— Он пил твою кровь? — сама не знаю почему, мне было так страшно задать этот вопрос. Словно я влезала во что-то интимное. Но мне очень хотелось знать, что чувствует человек, которого кусает вамп.

— Нет, — шмыгнула носом Клеона. — Берег мое здоровье. Наверное, боялся, что у него могут быть неприятности после. Он ведь знал, что все это игра, в отличии от меня.

— В смысле?

— Ты ведь знаешь, кто моя мать? — Я кивнула. — Ну так вот, он хотел найти еще один вариант закрепиться среди звезд, создать новые связи. Я ему была не нужна, только мое окружение и новые шансы. А я… я всего ишь пропуск в этот мир.

— Ты уверена? Он сам тебе это сказал?

— Мама. Она приезжала на днях, говорила со мной. Показала их переписки, а потом сказала, сколько заплатила ему, чтобы он снял свою кандидатуру с шоу, — устало сказала Клеона. — Я не поверила, честно. А потом позвонила ему, и он все подтвердил.

— Может, она его заставила? — робко предположила я. Женщина, имеющая такую власть, может пойти на все, чтобы спасти свою дочь. Я не осуждала Габриэль, я ее понимала, но мне было очень жаль Клеону.

Клеона покачала головой. Мы замолчали.

— Ладно, пойду готовиться к съемкам, — поднимаясь, сказала Клеона. Наклонилась и поцеловала меня в щеку. — Выздоравливай, тебя очень не хватает на шоу!

Я кивнула. Мне самой хотелось как можно быстрее вернуться к обычной жизни. Хотя с каких пор участие в шоу стало чем-то рядовым? Но я все еще была очень слабой, даже общение с Клеоной утомило меня. Я закрыла глаза и тут же провалилась в сон.

Через три дня меня отпустили из медицинского отсека, сказав, что опасности для жизни больше нет. Надо больше отдыхать, добавить спорт в расписание и продолжать много пить. С одной стороны, я была рада вернуться в свою комнату, здесь не пахло лекарствами, не дуло в окна и было намного уютней, но здесь мне было страшно. Я вспоминала, как задыхалась от чьих-то руки, сжимающих мою шею. От ощущения присутствия кого-то зловещего, кто желает мне смерти. Я напомнила себе, что за дверью стоит охрана и она никуда не денется, они смогут меня защитить. Но уверенности в этом я не чувствовала. Мне было нехорошо от собственной уязвимости, и я не знала, что с этим делать. Я прошлась по комнате и поняла, что не в силах быть здесь одна. Мне нужны были люди, и я пошла в общую гостиную. Там Рамон и Марк играли в шахматы. Джейн и Леонора склонились над журналом, что-то рассматривая.

— А вот и ты! — оторвав взгляд от доски, бодро сказал Марк. Откинулся на спинку стула и смерил меня взглядом. — Для человека, побывавшего между жизнью и смертью, ты отлично выглядишь!

— Спасибо, — равнодушно ответила я.

Леонора и Джейн оторвались от журнала и уставились на меня.

— Звезда наша, — ехидно произнесла Леонора. — Явилась.

— Неужели Илай отпускает тебя одну? — улыбнулась Джейн. — Вдруг ты на змею наступишь? Или выпадешь из окна?

— Ты посмотри, кто у нее за спиной! — толкнула в плечо Джейн Леонра. — Звезда и ее телохранители!

— Девочки, — подал голос Марк. — Зависть старит. Вы после шоу хотите деньги на пластику потратить?

— Скорее на выведение яда из организма, — заметила я. Мне уже было жаль, что выбралась сюда из своего одинокого мирка. Лучше бы книжку почитала, честное слово! Я подавила желание сбежать и села в кресло — поближе к Марку. Вязла со стола папку со сценарием нового выпуска и пробежала глазами по тексту.

— Кстати, а где Илай? — спросил Марк.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Илай не доверяет тебе свои планы? — тут же подколола Джейн. — Это тревожный звоночек, Николь Мария!

Дверь открылась и в гостиную вошел Вианор. Обвел взглядом помещение и задержав его на мне, двинулся вперед. В руках у него был небольшой конверт. Я нервно сглотнула и по коже пробежала дрожь.

— Здравствуй, Николь Мария, — подойдя ко мне, сказал Вианор. — Боюсь, у меня для тебя плохие новости.