Шумеры

5

На работе, само собой, клевала носом, дожидаясь обеда. Какая работа, когда самое время закрыться каким-нибудь документиком и вздремнуть, хоть минут пятнадцать, хоть пять… Но не тут-то было. Прошло грозное сообщение, что всем рекомендуется находиться на своих рабочих местах и без производственной надобности не покидать их. На законный вопрос озадаченного коллектива:- «Что за петрушка?» Последовало разъяснение возбуждённого начальника отдела, что новый Генеральный пройдёт по владениям. И на возмущение недовольного народа:- «Зачем ему это надо?» Торжественно поведал, что с целью знакомства. Сами бы ни за что в такую ерунду не поверили. А начальник лютовал: так что, мол, прижмите попы к стульям и ждите. И без фокусов иначе лишитесь примиальных. Понятно, тот о ком так много судачили, как о молодом, талантливом, расчётливом бизнесмене и гениальном менеджере, решил появиться на публике. Оно конечно любопытно, правда, неожиданно, но: «Это так и обед может накрыться, на кой фиг мы ему сдались, впрочем, и он нам тоже», — расстроилась Людка, понимая, что поспать вряд ли удастся сегодня, и от этого сразу невзлюбив его. «Зачем всё — таки потребовалось этому новому до такой степени усложнять процедуру знакомства. Всем достаточно было бы видеть его раз в полгода на собрании или ещё лучше парадный портрет в коридоре на стенде». А тяжёлые веки, не желая ничего понимать, им дела никакого нет до какого-то там генерального, плямкали себе, закрываясь. Заверещавший мобильный немного взбодрил, но номер звонившего абонента не высвечивался на экране и, она поняла так, что кто-то просто ошибся. Но в трубке раздался знакомый голос ночного таинственного любовника. Молодой человек, а именно так она считала, на старого пня он мало походил, по крайней мере, она надеялась на ровесника или чуть старше, любезно интересовался её самочувствием.

— Какое к бесу самочувствие, я спать умираю, как хочу. Хоть спички в глаза вставляй, прошипела она в трубку, прячась почти под столом.

Трубка объявила:

— У тебя такой свистящий голос, что стряслось?

— Ничего не стряслось, я карандаш под столом достаю, — зашипела с новым энтузиазмом Люда.

— Тебе неудобно разговаривать? — догадался он.

— Догадливый.

Трубка зазвенела язвительным смехом.

— Ты вышла после такой ночи на работу?

Ей было не до смеха и она проворчала:

— Естественно, а ты как думал!? Особенно после твоих воспитательных речей. Я просто не могла быть лентяйкой.

— Сколько же ты спала?

— Нисколько. Я боялась проспать. Занималась домашними делами.

Он тут же дал совет.

— Тогда напейся кофе, помогает.

Её перекривило. Как просто.

— Тебе хорошо советовать, а нам приказано ждать генерального, изъявившего желание осмотреть своё хозяйство. Поэтому раньше обеда не получится. Начальник изрубит нас на салат. Это в лучшем случае, а в худшем снимет премию процентов так десять, пятнадцать… Для меня это деньги.

Трубка помолчала и объявила:

— Наплюй на генерального. Здоровье дороже. Послушай меня, выпей кофе.

Она высунула нос из-под стола — не слышит ли кто. Но все создавали видимость работы. Где уж в таком камуфляже разобрать… Она вновь рванула под стол и предупредила:

— Не кричи, а то услышат. Твоё «наплюй» боюсь ему совсем не понравится. Даже, если он сведёт меня в могилу, премию я б не хотела терять.

— Что вредный?

— Откуда ж я знаю, ещё не видела. Но говорят… К тому же его заскоки с трудовой дисциплиной… Список же достоинств, наверняка сделали его индюком. Теперь с суммируй… Получается кисло. Правда, все сходятся на том, что в работе ему нет равных. Но поживём, увидим.

А невидимый собеседник с энтузиазмом пригвоздил советом и трепотнёй:

— «Поживёт она…» Ну так и не бренчи заранее. Я тебя сейчас немного развлеку и разгоню сон. Ты знаешь, впервые кофе привезли в Европу венецианские купцы и его в аптеках продавали, как лекарство. А многие медики считали, что пить его просто так без рецепта, не следует.

— Ты шутишь?

— И не думал. Даже в брачные контракты было модно вносить пункт, запрещающий супруге пить кофе.

— Почему?

— Считалось, что на женский организм этот напиток влияет как-то плохо.

— Интересный подход. Ты это сейчас придумал?

— Неверующий Фома. Композитор Бах, большой поклонник кофе, посвятил ему «Кофейную кантату».

Разглядывая ноги соседки под столом, она выпалила:

— Смеёшься надо мной?

А он бодренько вещал:

— Дамы даже писали петицию королю, требуя запретить кофе.

Её всё-таки взяло сомнение.

— Непонятно…

Он тут же ввернул:

— Ты не о том, малыш, подумала. Дамы не имели в виду массовые проблемы с потенцией, а просто жаловались на то, что мужчины предпочитают проводить время в кофейнях, а не дома с ними. Ему навешали много грехов, но сейчас медики пришли к утешительному для нас результату и дружно высказываются за чашечку кофе. Так что вари и пей. — Ну, пока, малышка.

— Пока…

«По-видимому у него шальная работа без давящей крыши или начальник в постоянной отлучки, а может он звонил из курилки…»

Конечно же, её лазание под столом, по полу, не осталось не замеченным и привлекло внимание коллег. Экономист Садовникова, рабочее место которой находится рядом, и именно её ноги она рассматривала, наклонившись к ней под стол, поинтересовалась:

— Послушай, что ты там делаешь?

— А что, разве не видно, карандаш ищу. Ой! — треснулась она головой о крышку стола.

— Вышла б, как все люди в курилку и поговорила, — процедила сквозь зубы Лидия Михайловна.

— Но все знают, что я не курю.

— Тебе-то какое до всех дело? — показала пальцем на висок она.

— Ага, скажут, нарочно сачкую. К тому же велели сидеть всем по местам привинченными.

Подслушав, сосед ещё правее Садовниковой, ухмыльнулся.

— Тебя в детстве не роняли? — не выдержала Лидия Михайловна.

Люда в жуткой улыбке растянула губы:

— Меня собака кусала…

— Тогда о чём мы говорим…,- отвернулась Лидия Михайловна.

Разговор немного расшевелил. Но стоило только вылезти из-под стола и принять нормальную рабочую позу, выпрямив спину, за столом, как надежда на бодрость не оправдалась и сонное облако опять плотно село на голову. Она поймала себя даже на том, что всхрапнула. Ооо! Всё-таки в отделе она не последний человек, надо держаться. «И когда уж этот обед наступит и пытка кончится», — чуть не взвыла она. Хоть бы генеральный поскорее выполнил свою миссию и можно будет выйдя в туалетную комнату поплескать в лицо холодненькой водой. Но это когда ещё будет… Ждать с каждой минутой становилось невмоготу. Чтоб не упасть на стол и не засопеть на весь отдел, решила, как советовал Эдикан, сварить кофе. Идею с энтузиазмом поддержали четверо. «Мало ли, когда ещё тот генеральный доползёт до нашего отдела, а, может, так случиться, что у него к тому времени вообще планы переменятся», — решила себе она, разливая тёмную жидкость по чашкам. И только расслабились, под завистливыми взглядами коллектива, поднеся тот живительный, как обещает реклама, напиток ко рту, а он, будь не ладен, и заявился. Раз и на пороге. И даже не один, а с целой свитой. Не выплёвывать же бодрящий напиток обратно в чашку, деваться некуда, так горячим и проглотила. «Чёрт бы его побрал, припёрся не во время. Мог бы и на пять минут позже», — озлилась она, на выполняющего свои обязанности директора. Поздоровавшись, он со свитой прошествовал в кабинет начальника, а через минуту появился перед ними. Вот он я, любуйтесь и бойтесь. Молодой, высокий, атлетического сложения парень с потрясающе красивыми чертами лица, в дорогом костюме, туфлях, идущей к его глазам рубашке и прелестном галстуке, смотрел на замерших в изумлении сотрудников отдела.

— Блин, каков, а?! — прожурчала в восторге с правого боку от неё Галина.

— Как он вам девочки? — тут же за ней восторженно просвистела над её ухом и соседка с другого боку Катя.

— Так тоже ничего, а улыбнётся вообще картинка, — хихикнула другая соседка по рабочим столам Нина, как бы не нарочно, а чисто за делом подавшись к ним.

Всё варенье женщинам испортил Пётр Аркадьевич.

— Губы не раскатывайте, говорят он гей, — прошипел он.

Все недовольно хекнули и отвалили каждая к своему монитору.

— Вот непременно вам надо какую-то мерзость брякнуть, — осерчала Катя, — с чего вы взяли?

— Так говорят. Его никто и никогда не видел с женщиной, — оправдывался тот.

— Это не показатель, — боролись они.

— В наше время даже очень, — всунулась Анечка. — К тому же рассказывают у него тяжёлый характер, крутой нрав и амбиции вселенского масштаба.

«Да, многовато на одного…», — проползло в её голове и она хлебнула ещё из чашки глоточек.

— Ну, возможно в плюсе с амбициями всего остального, ему, голубчику, и не до баб. Дела превыше тарарама. — Высказала своё авторитетное мнение Садовникова.

Они тут же все прикусили язычки, когда начальник повёл генерального по рядам рабочих столов, рассказывая о важности выполняемой его отделом работы и того, какое он, то бишь, отдел, вёдёт направление в целом. Разглядев на столе Людмилы чашку с недопитым кофе, генеральный, подойдя ближе, поморщился:

— Что ж вы…

— Людмила Александровна, — торопясь, подсказал, угодливо наклоняясь к уху генерального, начальник.

— Э-э… Людмила Александровна распорядок нарушаете? До обеда ещё два часа, — продолжил он, гася усмешку в прищуре зелёных, как у кота, глаз.

Люда видела, как при его словах, женщины принялись запихивать чашки с горячим напитком в ящики стола. И сама растерялась, не ожидая такой реакции начальства, до такой степени, что отхлебнула из чашки ещё разочек. А тут ещё совершенно некстати вспомнился разговор про гея. С какой стати… Начальник отдела за широкой спиной генерального, постучал кулаком по своей голове, показывая ей, глупой «курице», насколько она в его глазах пала. Ещё больше стушевавшись и опять отхлебнув, поставила чашку на папку с документами. «Вот балда, — подумала тут же сама про себя, — хоть бы на стол или просто бумагу, а то шлёпнула на документ».

— Извините, очень хочется спать, пыталась бороться…,- промямлила она, понимая задним умом, что всё это нарисует минусы отделу и оставит неизгладимое впечатление о них у генерального. Наверное, после такого шоу, начальнику трудно о направлении отдела и деловых качествах его сотрудников втюривать ему. Самое разумное было в этой ситуации, попросить прощения. Хотя чего этот индюк взял и привязался к кофе. Вот оно ему надо? Вот оно ему мешает?

В отделе воцарилась тишина. «Как при покойнике, — мелькнуло у неё в шумящей противоречиями голове. — Хорошо бы мне тем покойником не стать. Бедный начальник». Так и есть бедный начальник, услышав такое, почти позеленел и захлопал на своих боках ладонями. Должно быть, это означало на его языке наседку.

Ситуацию вырулила Садовникова Лидия Михайловна. Некогда очень красивая, но и сейчас ещё привлекательная женщина лет сорока пяти, знающая себе цену, умеющая себя подать, а также говорить с начальством. Её друг работал в компании, занимая не совсем хилую должность, и она чувствовала себя окрылённой дамой. Обитающая за столом справа от Люды, она просто не могла не поучаствовать в разговоре. Тем более зная, как это сделать, она, улыбаясь, предложила:

— А вы присоединяйтесь к нам. Набегались уже с утра вот и подкрепитесь. Кофе чудный. Люда готовит по особому рецепту. Секрет не открывая никому. У вас есть шанс попробовать хоть разочек, не отказывайтесь от него.

Все, обалдевшие от такого напора, напряжённо ждали. К всеобщему удивлению он согласился.

— Ну, ладно, пусть будет так, — улыбнулся он, осветив женщин своей умопомрачительной улыбкой. Она была дополнительным подарком к его достоинствам.

«Какой мужик! — прыгало в глазах расплывшихся в благодушии женщин. — Какой экземпляр!»

«Фу! Кажется, пронесло», — хором выдохнув, поглаживала себя по животам мужская часть коллектива.

— Вот и ладушки, за знакомство, — подала Садовникова ему чашку с дымящимся кофе. Получив за то, опять чарующую улыбку.

«Вот хлюст! Вот актёр!» — отвернулась от него Люда.

Он попробовал и поднял фиксируя изумление брови:

— Действительно не обычный вкус. Поделитесь рецептом с моим секретарём, — развернулся он к надутой и демонстрирующей безразличие к происходящему Людмиле. Опять улыбнулся. Она поморщилась. Потом, выпив напиток, поблагодарил и пошёл себе дальше.

— С какой стати, — села на своё место возмущённая Людка. Передразнила:- «поделитесь рецептом с моим секретарём» Ага, побежала…

— Да сделай, раз просил, не выпендривайся, приятный парень, — посоветовала, подвигаясь к её столу Садовникова. — Не полез же на потолок, а мог. Ты такие кренделя выкидывала. Жаль если Пётр Аркадьевич прав и он гей. Такая особь ни на что изводится.

— Салага ещё, а уже такой прыткий, — ворчала расстроенная Люда. «Опозорилась… Опять же какого чёрта припёрся!»

Женщины обрадовались разговору и отсутствию руководящих идей у начальника. Быстренько скучковались.

— Это, правда, такого молодого генерального ещё не было. — Подтвердила Галя, подливая хозяйке стола кофе. Сколько ему тридцать?

— Я слышал меньше, — влез в разговор, стеснительно покашливая, опять Пётр Аркадьевич. — Но очень шустрый и толковый. К тому же он сын…

Договорить, как всегда не дали. Одни спрашивают, другие перебивают.

— Если он нас тут уморит своими порядками, нам его ум будет не в радость, — заявила, противостоя его оптимизму, перебив, Люда. — Откуда у него явно армейские замашки?

— Говорят, в спецназе служил.

— Говорят, говорят, а достоверно-то Аркадьевич слабо узнать. Вот в других отделах информация поставлена на более профессиональный уровень, — напала на коллегу Лидия Михайловна.

— Тю… Вот вы и узнайте Лидия Михайловна у вас горизонты-то поширше. А мои на уровне курилки. Всё прекращаем ля-ля начальник бежит и весь на парах…,- предупредил он, услышав разговор за дверьми.

Тот влетел, с ходу накинувшись не только на Люду, но и на Садовникову:

— Вот уж не ожидал от вас Лидия Михайловна такого…,- он покрутил головой, соображая как назвать то, что он не мог выразить словами и, отчаявшись додуматься, махнул в сердцах рукой. — С этой чего взять, несерьёзный, безответственный элемент, — ткнул он пальцем Людке больно в плечо. — Но вы, уважаемая Лидия Михайловна, как могли вы, такое отчубучить?

— И что мы такого страшного сделали, — не понимала такой реакции та, — человек пришёл к нам первый раз, мы угостили его кофе. Почему из этого надо делать спрашивается тарарам? Радовались бы нашему гостеприимству, а вы зудите, как бор машина. К тому же, всякий цивилизованный человек знает, что лучше шутить, чем ругаться.

— Так угостили, что он после нас уже никого не захотев проверять и ни с чем знакомиться, понёсся к себе в кабинет.

Садовникова немного смутилась, но не сдалась:

— Мало ли, может, вызвали, он же генеральный…

— Это не ваше кофе его в одно место погнало? — съязвил шеф.

— Хорошим людям оно не в помеху, а если он вредный, то это его проблемы, — пошла в наступление Люда. — Пусть другие отделы нам спасибо скажут, что через процедуру знакомства пройти не удалось.

— Да ладно вам народ пугать, — отмахнулся от начальника вошедший зам, — вы ж видели, что его телефонный звонок развернул…