Сила искушения

Глава 3

Окей. Она не ожидала, что его Альфы согласятся. Она получеловек, полу-перевёртыш, не принадлежит ни одному миру, и за её задницей охотятся экстремисты. О некоторых экстремистах просто говорили, а эти готовы взорвать машину, так что для волков логично отказать ей. Но быстро поговорив по телефону, Джесси вернулся с новостью, что Альфы защитят её.

Её это чертовски шокировало

С одной стороны, она это оценила, хоть и ощетинилась на помощь, ведь она доминирующая женщина. Но лучше жить злой в защите, чем умереть с гордостью.

А с другой стороны, переживала из-за сложившейся ситуации. С момента, как начала жить с Тесс, она редко крутилась в мире перевёртышей.

Перевёртыши жили по иным правилам. А Харли не интересовалась правилами. А самое большое переживание уехать с Джесси… ну, сам Джесси. Его трудно прочитать, и он мог быть очень убедительным… и это всё выбивало из равновесия. Но и это можно было пережить, если бы её тело так остро не реагировало на него, что повышало уровень его влияния на неё. И это совсем не нравилось Харли. И он такой большой, такой доминирующий, такой… Всё в нём есть. И он всегда влезал в её дела.

— Мы приехали.

Его голос ворвался в мысли. Пока они ехали по дороге, усеянной листьями, Харли восхищалась высокими, царственными деревьями, растущими на обочине. На каждом виделся звериный след, ясно говорящий людям и другим перевёртышам держаться подальше.

Когда Джесси подъехал к главному дому и припарковался между Мерседесом и домом на колёсах, Харли сказала:

— Мне нравятся гирлянды на деревьях. — Из-за них, дом казался волшебным. — Они всегда тут висят, или сегодня особенный день?

— Всегда. — Он вышел из внедорожника и подождал её у капота. Ей следовало бы возразить, когда Джесси взял её за руку, но немного нервничала. У неё никогда не выходило ладить с незнакомцами. И дело не в том, что она социально не адаптирована, а в том, что ей нужно узнать человека, чтобы рядом с ним стало комфортно. А ещё она больше наслаждалась одиночеством.

Брекен и Зандер стояли позади, а Джесси ввёл её в домик, где в коридоре их ждали пять волков. Очевидно, что стоявшая впереди пара — Альфы. Женщина улыбалась, а мужчина, — от которого исходила доминантность такой силы, что перевёртыш слабее счёл бы это ужасающим — просто смотрел на Харли.

Вместо того чтобы встать рядом с остальными, Брекен и Зандер держались её стороны… словно поддерживая. Они ясно давали понять, что в случае неприятностей, встанут на её сторону, что довольно трогательно. Судя по мрачным выражениям лиц мужчин, ей потребуется такая поддержка.

— Ник, Шайя, — заговорил Джесси, — это Харли. Харли, это мои Альфы.

Харли натянуто улыбнулась и кивнула в знак приветствия.

— К-хм… Привет!

Её кошка дёрнула хвостом, внимательно за всеми наблюдая. Особенно она сомневалась в Альфа-самце.

— Рада познакомиться с тобой, Харли, — любезно произнесла Шайя. Она не миниатюрная, но выглядела, как эльф. — Ник тоже рад. Да так, что потерял дар речи.

Харли про себя улыбнулась на хмурый взгляд, который Ник бросил на свою пару. Светловолосый, мощно сложенный мужчина нервировал так же, как и Джесси, и излучал исключительную уверенность. А в зелёных глазах вспыхнуло раздражение, когда он снова посмотрел на Харли. Возможно, он и смирился с её присутствием, но ему это не нравилось.

Джесси продолжил:

— За ними — Бета пара, Алли и Деррен.

— Привет! — бросила стройная брюнетка с оливковой кожей. Её темноглазый, темноволосый мужчина просто слабо кивнул.

— Привет! — ответила Харли, продолжая улыбаться.

— А это — глава стражей, Эли. И он брат Ника, — закончил Джесси.

Ну, у обоих братьев вид неукротимых. Эли кивнул ей, но в его глазах было столько же гостеприимства, сколько и у остальных мужчин.

Глядя на их крепкое телосложение, она задумалась, чем в стае Меркурий кормят мужчин.

— А пёс, стоящий рядом с Алли и махающий хвостом — Брюс, — добавил Джесси, когда Харли кивнула в ответ Эли. — Уже поздно, так что с остальными познакомишься завтра.

— Джесси покажет тебе один из гостевых домиков. Иди и поспи, Харли, — сказала Шайя.

— К-хм… спасибо.

Господи, она не умела общаться с незнакомцами.

Быстро попрощавшись, Джесси вывел её наружу и повёл через поляну к деревьям. До гостевого домика было не так далеко. Само жилище состояло из камня и дерева, истинно мужественный.

Харли поднялась за Джесси по каменным ступеням на округлое крыльцо. Внутри он снял куртку и повесил на кресло-качалку, которое, как и большая часть мебели, включая журнальный столик, подставку для телевизора и поленницу для дров, была сделана из кедровых брёвен. Ещё тут был коричневый кожаный диван, мохнатый ковёр, настенный телевизор и бильярдный стол. Мило. Но лучше всего — место для чтения в углу. Вокруг полки с книгами и шезлонг с подушкой и одеялом из искусственного меха, что делает место похожим на какое-то деревенское убежище. Будучи в некотором роде книжной наркоманкой, она собиралась с удовольствием проводить время в этом маленьком убежище. Она не доверяла никому, кто говорил, что не нравится читать.

За исключением стены из отражающего стекла в задней части домика, которая пропускала много света, интерьер был полностью отделан деревянными панелями и полами. Джесси направился прямо в кухню открытой планировки она же столовая.

— Откуда ты узнал, что я в Калифорнии? — спросила она. — А ещё лучше ответь, откуда знаешь, где я работаю и какая у меня машина?

— У меня свои методы.

Как восхитительно расплывчато. Она наблюдала, как он непринуждённо двигался, включил кофеварку и схватил две кружки… он словно дома, нахмурившись, подумала она. И тут её осенило.

— Я думала, что останусь в гостевом домике.

— Нет.

— Есть на то причина?

Джесси прижал её спиной к стене и положил руки по обе стороны от её головы.

— Харли, я не играю в игры, поэтому отвечу прямо. Я хочу тебя. В мою постель. В жизнь. Там, где тебе самое место.

У неё бешено забылось сердце, а кошка замерла, чувствуя себя оленем в свете фар.

Воздух начал наполняться сексуальным напряжением, которое угрожало лишить Харли возможности соображать. Она дала себе мысленную пощёчину.

— Где мне место?

— Ты знаешь. Как знала и три года назад. Но, когда я проснулся, тебя не было. Почему?

— Я подумала, что так не будет неловкости.

— Чушь собачья, детка. Ты убежала. — Он заправил ей волосы за ухо. — Мия сказала, что моя пара умерла? Да. Торри и Мия, когда им было по одиннадцать, купались в озере. Торри ударилась головой о камень, потеряла сознание и утонула. Думаю, именно это стало триггером для Мии.

Харли удивлялась, как он мог спокойно говорить о трагедии, скрывая огромную боль за пустым выражением лица.

— Да, я знаю об этом.

— В отеле я сказал, что ты моя. Этим и напугал, потому что ты знала, насколько властным я могу быть. Ты знала, что с момента, как я потерял женщину, которая стала бы моей парой, отношения со мной станут адом; я буду контролировать и притягивать тебя сильнее всего. Мир перевёртышей подвёл тебя, и ты не хотела, чтобы тебя втянули в этот мир снова, поэтому сбежала. Но понимала, что я просто буду позволять тебе бегать.

Она нахмурилась, качая головой.

— Я не думала, что ты именно это имел в виду. Думала, ты бросил это в пылу момента. — Её кошка была так же ошеломлена его словами.

— В пылу момента? — с недоверием повторил он

— Ну, да. — Столько всего между ними противоречило. Они жили в разных мирах, и ни одна семья не даст своего благословения, судьба свела его с покорной женщиной, потому что это ему нужно.

Харли доминант, и гордилась этим. Она не собиралась подавлять эту часть себя для кого-либо. Кроме того, в ней не было ничего особенного. Она же просто… она.

— Хм-м-м-м.

И что это должно значить?

— Ты реально думаешь, что я бросаю слова на ветер? — пробормотал он.

— В ту ночь эмоции были на пределе. Люди много что говорят в порыве, но не имеют этого в виду. Ладно, не сердись. Если бы ты имел в виду именно то, что сказал, связался бы со мной.

Он приблизился к ней ещё.

— Я бы ещё три года назад навестил твою милую задницу, если бы хоть на секунду показалось, что ты готова к тому, чего я от тебя хотел.

Теперь у неё не было выбора, кроме как быть готовой, потому что он не даст ей уйти от него во второй раз.

Харли сглотнула.

— Чего же ты хочешь?

— Того, что принадлежит мне. Тебя.

Харли понятия не имела, почему этот доминирующий, не подлежащий обсуждению тон надавил ей на нужные кнопки, но ей совсем не нравилась реакция тела.

Его глаза горели чисто мужской гордостью и желанием владеть. Он смотрел так, словно она принадлежала, и так было всегда, ему. У неё сдавило грудь… но и заставило ощетиниться.

— Знаешь, — начала она, — я подумала, что тот, кто из-за трагедии потерял шанс провести жизнь с истинной парой, не испытал бы шанс с кем-то ещё.

Она намеревалась обидеть его, но он медленно улыбнулся.

— Вот именно поэтому ты идеально подходишь мне, Харли. Ты не позволяешь на себе ездить.

— То есть ты это осознаёшь?

— Ты не оттолкнёшь меня. Ты — моя. — С её четырнадцати лет, хотя Харли, возможно, и не знала об этом, Джесси заботился о ней, защищал, присматривал и помогал, и, по его мнению, это давало ему столько же прав на неё, сколько и у гипотетической пары, которую она может найти, а может и не найти. Он знал, что рискует, выкладывая всё это вот так, потому что не угадаешь, как Харли отреагирует на ситуацию. Она создание страсти, у которого собственные принципы и причудливый взгляд на вещи, что одновременно путало и очаровывало.

Но он воспользовался бы шансом, потому что жить без неё больше неприемлемо.

— Ты лучше всех знаешь, что найти настоящую пару не всегда означает радость, радуги и счастливое будущее.

Харли не могла с этим поспорить. Даже её кошка признавала, что в этом он прав. Чёрт возьми, её родители полное издевательство. Лили потеряна и несчастна, а Клайв в чёртовой камере.

Джесси провёл большим пальцем по её шее.

— Я помню, что оставил след прямо здесь. — Скоро он сделает это снова. — Помню твой вкус, а ещё ощущение твоего горячего и тугого лона вокруг моего члена.

Он втянул её нижнюю губу в рот и резко прикусил. Она отпрянула — может, от удивления, может, от отвращения. В любом случае, Джесси это не понравилось. Инстинктивно он властно схватил её за горло. Она мгновенно отреагировала — зрачки расширились, соски затвердели, и Харли резко втянула воздух. Твою мать.

Харли ахнула, когда Джесси завладел её ртом, жадно пируя, доминируя и сжигая рациональные мысли. Джесси смело и уверенно двигал языком, забирая всё. Воспоминания нахлынули как раз в момент, когда жар пронзил тело и растопил всё сопротивление… Да и с самого начала осталось не так уж много.

Желая большего, Харли попыталась углубить поцелуй. Джесси намотал её волосы на кулак, удерживая голову на месте и давая понять, кто сейчас главный. Слишком возбуждённая, чтобы ощетиниться, она расслабилась. И Джесси вознаградил, снова целуя, на этот раз сильнее и глубже. Она могла лишь вцепиться в его рубашку и держаться.

Потом он укусил её. Вонзил зубы в изгиб шеи. И это вывело Харли из оцепенения. Человек и кошка взбунтовались от такого собственнического акта.

Зарычав, Джесси сильнее вонзил зубы. Только когда Харли перестала сопротивляться, он отпустил её, лизнул метку и отстранился, дикое собственничество отпечаталось на его лице. Её сердцевина сжалась при виде этого, пульсируя от порочной боли.

— Ублюдок, — прошипела она. — Я не давала разрешения метить меня.

— Мной ты не можешь управлять, Харли, и прекрасно это знаешь. Как и знаешь, что ни ты, ни твоя кошка не захотели бы меня, будь в состоянии контролировать.

— Ты всё равно ублюдок.

Видя, как её губы опухли от поцелуя, щёки покраснели, а глаза остекленели от желания, Джесси изо всех сил старался сдержаться и не начать вновь её целовать. Он хотел большего, но нужно, чтобы и она этого хотела. Прямо сейчас она потрясена и не уверена… не говоря уже об усталости. Ей нужно время привыкнуть к факту, что теперь для неё всё изменилось.

Джесси провёл большим пальцем под глазом, где пролегли тени.

— Ты устала. Иди спать, Харли. Мы поговорим завтра. Спальня наверху — мимо не пройдёшь, потому что она занимает практически весь этаж.

Пытаясь дышать ровнее, она спросила:

— Где ты будешь спать?

— Рядом с тобой. Но я приду позже. — Потому что снаружи стоял волк, который явно хотел с ним поговорить. Джесси попятился, заставляя себя отпустить её. — Иди наверх, я скоро приду.

Он смотрел, как она идёт наверх, и удовлетворение поднималось в нём, несмотря на смертоносный взгляд, которым она его пронзила. Три грёбаных года он ждал, и вот она здесь — хотя и против своей воли. Улыбаясь про себя, он открыл одну из задних дверей и вышел наружу.

Ник сидел на качелях на крыльце.

— Так и знал, что ты приведёшь её в свой домик.

— Правда? — Его попытка проявить легкомыслие провалилась.

— Ну, ты же сказал по телефону, что если мы не примем её на нашу территорию, ты готов уйти. — Ник поджал губы. — Ты прежде ни к одной женщине не проявлял ни капли собственничества. А к ней ты относишься очень серьёзно.

— Она моя. Хоть это очень сложно и в то же время просто.

— То есть ты надеешься запечатлеться с ней?

— Да. — Перевёртыши, не истинные пары, могли создать брачную связь через запечатление — процесс, который происходил по обоюдному согласию.

— А как насчёт её истинной пары?

Потеря двух близких Джесси научила тому, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на размышления и переосмысление дерьма. Он верил в то, что хотел. А очень долгое время хотел Харли Винсент. Теперь же он заполучит её и, чёрт подери, она будет с ним вечно.

— Мне звонил человек, который говорил, что он… друг Клайва, — произнёс Ник. — Он знает, что она на нашей территории, и хочет, моего заверения, что она здесь в безопасности.

Джесси не удивился.

— Вероятно, Клайв поручил своим людям следить за ней. Ты рассказал им о бомбе?

— Да. Они сказали, что «разберутся».

— А значит, экстремисты, подложившие бомбу, вскоре окажутся объектами нападения.

— Всё не так просто. Они прекрасно понимали, что за бомбу их ждёт возмездие, и приняли меры предосторожности. Нашли, где залечь на дно.

— И с одной стороны хорошо, что они залегли на дно — не смогут добраться до неё. — Даже если попытаются выследить её, уйдёт время на поиск. Им просто в голову не придёт, что Харли в стае, учитывая, что она не только наполовину кошка, но и долгое время жила среди людей. В момент, когда он заявит на неё права, она официально станет членом стаи Меркурий.

— Если Клайв действительно руководит Движением, у него есть ресурсы найти их прежде, чем кто-то найдёт Харли.

— Знаю, что многие перевёртыши считаются с Клайвом и используют его, как символ восстания, считая героем. Но я слышал кое-что от тех, кто был лично знаком с Клайвом. Не думаю, что, когда он охотился на тех людей, заботился о перевёртышах по всему миру. И мне кажется, что не смерть сына толкнула его через грань. Моё мнение — он просто делал то, что естественно для того, кто любит причинять боль. — Ник посмотрел на Джесси. — Как думаешь, он создал Движение?

— Вполне возможно. Лучшее прикрытие для лидера — сидеть под замком. Но даже если так, Харли бы он не сказал.

— Почему? Она его дочь.

— Знаю, но такое знание подвергает её огромной опасности.

Движение скрывало имена ключевых игроков, потому что, как это ни печально, существовали перевёртыши, которые продадут всё, что угодно за хорошую цену. И имена нужны не только экстремистам. Правоохранительные органы людей предложили бы высоченную награду за такую информацию.

— Клайв, может, и чёрствый, но защищает её. Он даже разрешил тётке оформить опеку, потому что прайд — не подходящее место для Харли.

— А её мать?

Джесси не стал бы называть так эту женщину. Лили Винсент слишком поглощена проблемами, чтобы заботиться о Харли или о ком-то ещё.

Ник тяжело вздохнул.

— Представь, каково это, если один из очень немногих людей в твоей жизни, благодаря кому ты чувствовал себя важным, и кого ты защищал, хладнокровный убийца. Он может не одобрить, что ты с ней. Быть может, он надеялся, что она проживёт жизнь как человек.

— Мне плевать, что он думает или чего хочет.

— Я понял, что ты намерен быть с ней. Уверен, что она тебя выдержит? Джесси, ты очень пылкий. Очень доминирующий волк с сильной личностью. Такое сочетание доминирующая женщина может посчитать угнетающим.

— Ничто не способно угнетать Харли. Жизнь хорошо побила её, но она всегда стойко переносила все удары.

— Семья Брекена может плохо отреагировать на её присутствие, учитывая, что они часть стаи, которая обвинила её в зависимости Мии. Я не говорю, что это повлияет на твои решения; просто замечаю, что нужно подготовиться ко всему. И тебе ещё кое о чём стоит подумать. Я знаю кое-кого, кто потерял истинную пару, а затем попытался запечатлеться с другой женщиной. У него не вышло, и может не сработать для тебя.

— Почему?

— Судя по тому, что рассказали Брекен и Зандер, ты возвёл вокруг себя стену, чего и следовало ожидать. Но если хочешь сделать Харли своей парой, придётся опустить защитные стены. Должен быть готов отдать ей всего себя, иначе запечатление не случится. И должен быть уверен, что у тебя получится, прежде чем давать ей обещания и требовать обязательств.

— Я не стану просить у Харли того, что она не готова отдать.

Ник встал.

— Но это вовсе не значит, что у тебя всё получится, особенно если будешь чувствовать себя виноватым. И если верить Брекену, у тебя есть привычка мучить себя чувством вины.

По какой-то причине Брекену пришло в голову, что Джесси винит себя в смерти Мии, в том, что не смог найти и спасти её.

— Мне жаль, что сестра умерла, как и любому члену моей семьи, и я отомстил за её смерть. Но виню ли я себя? Нет.

Скучал ли он по наркоманке, которая манипулировала, лгала и крала у него и родителей, разбивая их сердца? Нет. И если из-за этого он казался чёрствым ублюдком, никак уже не мог себя исправить.

— Хорошо, — заметил Ник. — Чувство вины пожирает людей заживо.

Глядя вслед уходящему Альфе, Джесси удивлялся, насколько правильные эти слова. Чувство вины поглотило Мию, направив на неверную дорожку. Он всегда думал, что её убьют наркотики. Но её похитили экстремисты и привезли в незаконный заповедник, где на неё охотились, как на животное, а затем убили. Они даже не нашли тело, которое могли похоронить. Он пытался найти Мию и спасти, но не вышло. Поэтому решил отомстить, помогая Брекену и Зандеру убить одного из ублюдков, которые руководили в заповеднике — акт мести и для них, поскольку и они потеряли семью из-за экстремистов. Ник убил другого мужчину, который управлял притоном.

Джесси не мог сказать, что горевал о Мии так же сильно, как его родители, о чём сожалел. Хотел бы он заявить, что её смерть оставила на нём шрам, как на любом нормальном человеке остаётся после потери брата или сестры. Но он задолго до гибели потерял сестру. Потерял из-за наркотиков, алкоголя и выбранного пути саморазрушения.

Когда наркотическая зависимость окончательно взяла верх, Мия резко изменилась. Стала кем-то, кого он не знал и не любил — эгоистичной и жестокой. В каком-то смысле ему было её жаль. Кто вообще хотел быть наркоманом? Кто хочет быть тем, кто крадёт, лжёт, причиняет боль, манипулирует и обманывает так же легко, как дышит? Конечно, никто.

Он старался думать о ней, как о слабоумной, которой нужна помощь. И он пытался ей помочь… неоднократно, если уж на то пошло. Но вскоре понял, что Харли была права, когда однажды сказала: «Ты не поможешь зависимому, если он не хочет помощи».

Мия не хотела.

В душе он может и не горевал, но смерть Мии сильно повлияла на его жизнь. В противном случае, он сейчас бы не был частью стаи Меркурия. Ему, Брекену и Зандеру пришлось покинуть стаю Секвойя, потому что ошибочно подозревали Альфу — мудака эпических масштабов — в похищении членов их семей. Они не стали возвращаться в прежнюю стаю, а присоединились к Нику, к Альфе, которого уважали и за кем могли следовать.

Но этого ничего бы не случилось, послушай Мия Джесси. Он предупреждал, что перевёртыши пропадают; предупреждал быть осторожнее, и послушай она его, могла бы быть жива. Харли относится к этому серьёзно, и Джесси постарается, чтобы экстремисты не забрали её у него. И если ей не по душе, что он влез в её дела, требуя полной отдачи, чертовски плохо.