Сила природы

ГЛАВА 2

Да, дело пошло семимильными шагами. Десять минут назад она познакомилась с Джеком, и ей уже было в чем признаться, но только не ему. Это касалось его заметок: Дэнни решила их почитать, только чтобы отвлечься от того, как здорово он выглядел в своих джинсах, и это было действительно так. Вначале она подумала, что этот мужественный абрис вовсе не является невиданным чудом у них в штате, но потом решила, что вполне мог бы. Так что чтение заметок было для нее вполне разумной альтернативой.

Дэнни не понимала, почему для такого задания Мэтт выбрал именно ее, почему не одного из мужчин-рейнджеров — мужчин, которые обожали устраивать всякие штучки, когда разыгрывали ее, как будто видели особую доблесть в том, чтобы заставить Дэнни покраснеть или вскрикнуть.

«Но тут уж — дудки», — подумала она. У Дэнни Спринг было шесть братьев — и старше ее, и младше, — и она испытала на себе все изобретения примитивного мужского юмора; теперь у нее был иммунитет, хотя, может, из-за этого и с личной жизнью у нее не ладилось?

И в школе, и в колледже парни всегда увивались вокруг глупеньких беспомощных девиц, а Дэнни Спринг оставалась для них «своим парнем», которому они с удовольствием поверяли свои сердечные тайны. Видимо, поэтому Мэтт и назначил ее в няньки к Джеку Кристоферу.

В конце концов, такой мужчина, как Джек, не стал бы интересоваться Дэнни, даже если бы не крутил роман со Сторми Уотерс, а он как раз крутил. Дэнни снова вспомнила, как лежала его рука на тонюсенькой талии кинозвезды, как сияли их улыбки на той фотографии в «Энквайере».

На стоянке Джек достал из взятого напрокат автомобиля лэптоп, передал его Дэнни, но не выпустил сразу из рук.

— Кстати, — сказал он, — то, что там есть, — это просто мысли, заметки, а вовсе не окончательный вариант.

Его неуверенность показалась Дэнни очень трогательной, как будто ему действительно было важно, что она подумает. Дэнни сдержала вздох.

— Я понимаю, понимаю. Э-э-э… уберите это.

— Это просто шоколадка, — надулся Джек.

— Разве у вашей героини будет…

— Да. Я обязательно вставлю шоколадку и еще пару гамбургеров в сценарий. Она обязательно съест их до того, как начнутся ее неприятности, так что мы тоже можем поесть.

Дэнни саркастически подняла бровь.

— То есть она знает, что ей предстоит потеряться неизвестно где — без пищи, без воды, без всего остального?

— Вот именно.

— Она что, психопатка? Или просто идиотка?

Джек что-то пробормотал. Цензура бы этого точно не пропустила.

— О'кей. Пусть будет шоколадка, — вздохнула Дэнни. — Если вам так трудно… — Она замолчала, потому что он швырнул «сникерс» обратно в свою машину. Тот стукнулся о стекло и, сплющенный, упал на коврик.

— Можно мне по крайней мере взять куртку и магнитофон? Я должен делать записи, если только вам не придет в голову, что можно воспользоваться долотом и камнем.

Дэнни подавила улыбку.

— О'кей. Только куртку и магнитофон. Идите к моей машине. Мой джип вон там. — Устроившись на пассажирском сиденье в своем джипе, Дэнни объяснила Джеку, как проехать к ее дому. — Как только мы выберемся отсюда, сверните налево, потом четыре мили — прямо, потом поверните направо, через пятьсот футов — снова направо и сразу еще раз направо, четверть мили прямо, потом — резкий поворот налево, потом…

— Может, вызвать такси? — предложил Джек. Дэнни улыбнулась. Джек обнял руль и положил на него голову. Она слышала его тяжелое дыхание, а ведь они еще не тронулись со стоянки.

— Я по дороге скажу вам, куда ехать, — смилостивилась она.

Джек пробормотал благодарность.

— И насчет этого… — Дэнни посмотрела на лэптоп. Джек повернул голову, не поднимая ее с руля.

— Пароль «Сторми», — пояснил он.

Что ж, ничего удивительного. Тогда почему же так больно? И боль пришла слишком быстро… В конце концов, она совсем не знала этого парня. Через четыре дня они расстанутся, и она никогда его больше не увидит. Но боль при этой мысли стала еще сильнее. Она сдержала вздох и, глядя только на клавиатуру, спросила:

— В этом вашем фильме главную роль будет играть Сторми?

Джек поднял голову от руля и откинулся в кресле водителя.

— Ну да. Наши тузы считают, она там будет просто блистать.

— Тузы?

— Ну да. Те, кто дает деньги: директора каналов, банкиры, частные инвесторы, которые финансируют фильмы. Они говорят создателям, то есть мне… — сказал Джек и ткнул пальцем себе в грудь, — какие элементы должны присутствовать в новом проекте и кто будет играть главные роли.

Дэнни подняла бровь. Ее удивило, что он как-то уж очень нервно среагировал на эту тему. И еще кое-что ее удивило.

— Вы как будто не согласны с таким решением — с тем, что звездой у вас будет Сторми.

Джек посмотрел на Дэнни через плечо.

— Вы видели ее хоть в какой-нибудь роли?

— Видела фотографию в «Энквайере». Она очень хорошенькая.

Джек сделал оскорбленное лицо.

— Хочу у вас кое-что спросить. Как вы можете читать такой мусор, как «Энквайер», раз не смотрите «мыльных опер», даже тех, которые написал я?

Ах так? Оказывается, он обиделся из-за своей работы, а вовсе не из-за небесной красоты этой Сторми.

— В очередях не показывают «мыльных опер».

Джек расхохотался; его голос был густым и низким.

— Возможно, в Голливуде Сторми сейчас самая модная звезда, но поверьте мне на слово, она очень неубедительно имитирует орга… то есть я хочу сказать, актриса она никакая; не сможет сыграть даже под страхом смерти.

«Неужели это правда? — задала себе вопрос Дэнни. — Но если учесть, насколько этот мужчина сексуален, едва ли бедной Сторми пришлось имитировать оргазм; да и любой другой женщине — тоже». Краешком глаза Дэнни следила, как Джек возится, устраиваясь на водительском месте. Повертевшись, он наконец успокоился и сейчас выглядел так, словно был уверен, что Дэнни начнет его расспрашивать обо всех настоящих оргазмах, которые пережила Сторми.

— Ну и? — спросил он.

— Я не знаю, как работает программа вашего лэптопа.

— А… — На лице Джека явственно промелькнуло облегчение. Он тут же все объяснил ей, причем с такой же скоростью, с какой она сама рассказывала про дорогу домой.

Дэнни кивнула и легко нашла нужный файл. У Джека вытянулось лицо: наверное, ему следовало действовать помедленнее.

— «Зов природы», — прочитала Дэнни.

— Что? Не нравится название? — Он потянулся в ее сторону, их руки соприкоснулись. Джек не сводил взгляда с экрана. — Разве плохо?

«Господи, вовсе не плохо. Прекрасно!» — подумала Дэнни о своем. Его рука была жесткой и теплой. Она наслаждалась его близостью, а Джек тем временем продолжал паниковать из-за своей работы.

— Почему плохо? Хорошо, — наконец одобрила она. — Прекрасное название, правда-правда. — Она посмотрела на Джека, и в тот же миг он отвел глаза от экрана.

Он был так близко, что Дэнни чувствовала в его дыхании вкус жвачки, а от кожи шел легкий аромат хорошего мыла.

— Значит, вам нравится?

А кому бы не понравился его голос? Такой глубокий, слегка хриплый, словно Джеку не хватало воздуха. И этот мужской запах, пробившийся сквозь все парфюмерные наслоения, — он был слаще кислорода.

— Угу, — вернувшись из грез, сказала девушка.

Взгляд Джека скользнул по ее губам. Абсолютно неосознанно Дэнни облизнула их именно в этот момент. Джек перестал дышать.

Джип вдруг показался очень маленьким. Одно неверное движение — или одно верное, — и она окажется у него на коленях. Казалось, он и сам этого хотел, только вот Дэнни не могла понять почему. С одной стороны, для любого мужчины она всегда была «своим парнем», а вовсе не «девушкой его мечты», а с другой стороны, она ведь сейчас не просто девушка — она выполняет задание шефа. Лучше об этом не забывать.

Дэнни отвела глаза и с усилием заставила их смотреть только на экран. Чертова штука просто плясала у нее на коленях. «Немедленно прекрати!» — скомандовала себе Дэнни.

— Так что это? — быстро спросила она. — Сценарий-катастрофа? В диких дебрях разбивается одномоторный самолет — она, единственная, выживает, и ей приходится выбирать: съесть собственную ногу или своих мертвых попутчиков?

Джек молчал. Прошла секунда, потом еще одна. Его ладонь по-прежнему лежала на ее пальцах. По-прежнему ее ноздри жадно ловили запах жвачки, мыла, шампуня, то есть весь непередаваемый мужской аромат. Глаза Дэнни затуманились, но она взяла себя в руки и притворилась, что читает текст на экране лэптопа.

Прошло еще мгновение, и Джек сказал:

— Нет.

— А если не катастрофа, то что?

Джек еще мгновение пристально смотрел ей в глаза, потом кивнул, словно бы осознав наконец вопрос.

— Любовная история, в которой все идет не слава Богу. — Он косо усмехнулся, отчего Дэнни начала медленно таять. — Это не развлекательная история, — продолжал Джек. — Без конфликта не будет сюжета.

— Вот как? А у вас он в чем? — поинтересовалась Дэнни.

— Э-э-э… Мой отец — музыкант, а мать — модельер, работает на одну «мыльную»…

— Я имею в виду пьесу.

— А… сценарий?

— Вот именно.

Его усмешка стала шире.

— Женщина ссорится со своим бойфрендом. Дело заходит слишком далеко. Он перестарался, думает, что убил ее, и бросает в лесу. Она вынуждена бороться за жизнь, чтобы вернуться к цивилизации и отдать его в руки правосудия. Это не так-то легко, потому что он очень популярный в городе проповедник. Она по профессии косметолог с не очень хорошей репутацией. Есть подозрения, что она как-то замешана в деле исчезновения своего первого мужа, которое полиция продолжает активно расследовать. В полиции думают, что она не исчезла, а сбежала. Проповедник считает себя свободным. Но тут выясняется, что он — отец ребенка ее лучшей подруги, из-за которой они и поссорились в начале сюжета. Эта подруга — начальница у дочки одного из полицейских…

По правде говоря, у Дэнни не сразу уложились в голове все эти хитросплетения.

— Угу. Но мне бы хотелось, чтобы он, в конце концов, был наказан.

— Тогда я непременно это оставлю, — улыбнулся Джек.

«Неужели правда оставит? — подумала Дэнни. — Очень трогательно». Он вел себя так, словно ее мнение имело для него какое-то значение. На самом деле это, конечно, было невозможно.

— Гм… А все эти подробности, ну, вроде того, что парень — популярный священник и что исчез первый муж, ваши спонсоры одобряют?

— Ну, более-менее.

— А Сторми?

Джек просто пожал плечами.

— Она обо всем этом и не слышала. Материал, знаете ли, еще в работе. Она знает только, что будет играть косметолога, попавшую в глухой лес и пытающуюся там выжить. Думаю, она предпочла бы играть официантку в баре, тогда можно было бы нарядиться в едва прикрывающее тело платьице. В любом случае для нее это шанс доказать, что она актриса.

А для него шанс — доказать, что он серьезный писатель? Дэнни уловила это без слов. Разумеется, с таким нелепым сюжетом это будет не слишком легко, да еще со Сторми Уотерс в главной роли. По крайней мере если она действительно такая плохая актриса, как утверждает Джек. Тогда почему эти безголовые денежные мешки отдают ей эту роль? Почему согласны на такой дурацкий сюжет? Джек может упустить свой шанс.

Дэнни повернулась к Джеку лицом.

— Вы хоть раз говорили этим людям то, что действительно думаете?

Джек моргнул.

— Я же не самоубийца. Такой импульс у меня возникает раз в сорок лет, а мне пока только тридцать.

— В чем Сторми будет одета в лесу? — неожиданно спросила Дэнни.

Джек бросил на нее недоуменный взгляд.

— А… — Он пожал плечами. — Наверное, в таких узких джинсах, что не вздохнешь, и в блузке с разрезом до пупка.

— А чем она и ее бойфренд занимались до этого?

Джек в растерянности помолчал, потом сказал:

— Смотрели телевизор у него в доме, или, может, танцевали хип-хоп, или обнимались как сумасшедшие. Какая разница?

— Вы же хотите, чтобы все было достоверно, так?

— Насколько мне позволят продюсеры, то есть Бэмби она убивать не должна.

Дэнни рассмеялась:

— Постараюсь запомнить. Кстати, как только выедете со стоянки, поверните направо и дальше четыре мили — прямо. Когда доедем, я скажу, куда дальше. Не бойтесь, не все сразу.

Джеку не нужны были указания, и думал он вовсе не о них, а о Дэнни, которая оказалась не просто самой привлекательной женщиной, какую он когда-либо встречал, но еще и участливой; ее забота о достоверности сценария его очень тронула. В конце концов, он пишет с четырнадцати лет, и за все это время ни один из консультантов ни разу не заинтересовался самим сюжетом. Конечно, их беспокоило, что он не так может воспринять предложенную информацию и выставить их дураками, но до остального им не было никакого дела. Как сказал один из таких экспертов: «Какая разница? Это ведь только телевидение».

Как ни странно, Дэнни явно демонстрировала снисходительность к его вождению. Указания она давала медленно, как если бы он страдал автомобильным кретинизмом или до двадцати лет не мог получить права.

— Здесь налево, — внезапно проговорила она, даже не поднимая голову от лэптопа. Джек и сам в это время буквально не сводил глаз со спидометра — отсчитывал четыре мили.

— Налево, — снова, не глядя, произнесла Дэнни, а как только он свернул, добавила: — О'кей, теперь будут два поворота направо, потом…

— Как вы это делаете?

— Делаю — что?

— Знаете, куда ехать, не глядя?

Дэнни подняла на него глаза и тут же посмотрела в лобовое стекло:

— Дерево!

Джек мгновенно перевел взгляд. Господи, она была права: они мчались прямо на ствол. Джек не мог понять, где же дорога. Он вывернул руль направо. Колеса опять коснулись асфальта.

Дэнни облегченно выдохнула.

— Снова направо! — выкрикнула она.

— Направо — права — это все про вас.

— Я имела в виду, что нужно опять…

Джек резко повернул руль, джип закрутился на месте.

— Прекратите! — завопила Дэнни.

Джек прекратил. Она пальцем указала направление:

— Вон туда. — И опять вздохнула.

Джек прищурился, отыскивая между деревьями признаки жилья, и наконец разглядел крошечный домик, который ему подходил, особенно если учесть, что там наверняка была только одна спальня. Но, черт возьми, домик был таким маленьким, что в нем и диван-то мог не поместиться. Джек подумал, что им придется спать на одном матрасе.

— Мы тут будем сегодня ночевать?

— Нет. — Она разогнула вцепившиеся в сиденье пальцы и отстегнула ремень безопасности. — Это мой дом.

— И тут мы будем жить, пока…

— Мы сразу уйдем отсюда. Я только кое-что прихвачу. Ну, давайте. Можете подождать снаружи.

Джек хотел лихо выскочить из ее джипа, но ремень безопасности впился ему в шею и швырнул его назад на сиденье. Когда он наконец сумел выбраться из машины, ему пришлось бегом догонять Дэнни по мшистой тропинке, временами поднимая голову, чтобы полюбоваться пробивающимися сквозь листву лучами. Джек улыбнулся:

— Здесь красиво. — Он потянул носом. — И пахнет хорошо, как будто чистым бельем.

— Я загрузила машину перед сменой.

Ах вот как… Джек посмотрел вокруг, и ему открылась настоящая глушь.

— Вы тут одна живете?

— Будь тут еще хоть кто-то, нам пришлось бы спать стоя.

— И вам не страшно?

Дэнни как раз подошла к двери. При этих словах она оглянулась и удивленно спросила:

— Чего?

Джеку сразу на ум пришли фотографии всех известных убийц, представленные в полицейских сводках под грифом «Разыскиваются».

— Бывают, знаете ли, плохие парни.

— Какое им до меня дело? — У нее удивленно поднялись брови.

То самое. Она так красива и поразительно женственна. Неужели ей это неизвестно? Судя по недоуменной гримасе на хорошеньком личике, именно так и есть.

— А до всех остальных какое? — раздраженно спросил Джек. — Они есть, и все. Неужели вы не боитесь, что кто-нибудь из них забредет в эти места? Поймет, что вы одна и…

— Даже если и забредут, в чем я лично сомневаюсь, потому что здесь же нет шоссе, то у меня есть несколько дробовиков, ружей и перцовый спрей. К тому же я знаю боевые искусства. Они очень пожалеют, если действительно постучат в эту дверь.

Это уж точно. Интересно, следует ли ему просветить Дэнни, сообщив, что в таких случаях негодяи не стучат в дверь, а нападают внезапно?

— Осторожность все же не помешает, — только и сказал он.

— Ну, разумеется. Леди из вашего сценария непременно об этом подумала бы.

Джек улыбнулся, но тут ему пришлось пригнуть голову, чтобы, заходя в домик, не стукнуться о притолоку. Внутри он увидел, что помещение вовсе не такое крошечное, как ему представлялось вначале. Комната была всего одна и являлась одновременно кухней, столовой и гостиной — для выполнения каждой из этих функций была выделена своя зона. Слева находилась дверь. Джек решил, что там находятся ванная и спальня. Мебель выглядела довольно скромно: один диван, два стула, обитых бежевой тканью, сосновый кухонный стол и рядом еще два стула, очень маленький телевизор — такой старый, что вполне мог оказаться черно-белым. И самые чистые полы, окна и столешницы, какие он видел в жизни.

— Я на минутку, — сказала Дэнни.

Джек рассеянно кивнул, представляя, как она проводит здесь одинокие ночи, не говоря уж о выходных. Чем же она развлекается? Ездит куда-нибудь? Наверное. С таким личиком и фигурой это очевидно. Как же так получилось, что остальное время она изображает из себя дикую медведицу? Дэнни так молода — лет двадцать пять, не больше. Вот Сторми Уотерс утверждает, что ей двадцать два, но на самом деле двадцать девять. С каждым днем рождения она становится на три года моложе. И как Джек ни старался, он не сумел представить себе, что Сторми способна провести здесь в одиночестве хоть секунду. Подобная леди переломает себе все акриловые ногти и безупречно сделанные зубы, но вырвется на свободу.

— Ну как, все в порядке? — спросила из спальни Дэнни.

— Все прекрасно, — сказал он и усмехнулся: — Вам помочь?

— Я сейчас, еще минуту, — откликнулась Дэнни. Джек решил, что теперь девушка управится через пять секунд. Она, видимо, переодевается и, услышав его предложение, не станет ждать помощи, а поспешит. Он повернулся к кухне, решив стянуть ту парочку оладий, которую заметил на кухонной стойке, но тут зазвонил его сотовый. Черт возьми. Джек достал аппарат из кармана джинсов и открыл его раньше, чем Дэнни смогла услышать звонок.

— Да? — негромко проговорил он в трубку.

— Джек? — раздался оттуда голос Сторми.

— Да, — со вздохом отозвался он. — Это я.

— Ты где? — спросила Сторми. — И почему ты шепчешь? Ты с кем-то из инвесторов? Проект отклонили? Или заменили меня? Или…

— Нет, нет и нет, — раздраженно прошипел он. — Я в командировке. Собираю материал для…

— Эй, послушай, — перебила его Сторми, голос ее при этом зазвучал резко и непреклонно. — Ты не слишком увлекайся. Я не хочу делать ничего ужасного, вроде того, чтобы съесть собственную ногу.

Джек снова вздохнул:

— Ты и не будешь, но, может, тебе придется убить Бэмби.

— Убить оленя?

— Теленка… Нет, малышей у них называют как-то иначе.

— Каких малышей? И не думай! Я не собираюсь там сниматься ни с какими детьми, слышишь? Послушай, Джек, я правда не могу. Мне же всего, э-э, двадцать два. Если я там буду матерью, то это прибавит мне возраста, и тогда мне уже не получить работы в ночных фильмах. Так что никаких детей. И разумеется, я не должна быть беременной. Обещай мне!

Джек прикрыл глаза.

— Прекрасно. Никаких детей. Послушай, мне надо идти.

— А когда ты вернешься?

— Через четыре дня.

В трубке послышался трагический вздох:

— Тебя не будет целых четыре дня?!

Послушать ее, так он отправился без кислорода на Венеру.

— Все не так уж плохо. Люди все время ходят в походы. Существует целая туристская индустрия. Есть даже такая компания — «Жизнь на природе» или что-то в этом духе.

— Что касается меня, то это из другой вселенной. Послушай, и еще я не хочу, чтобы в сценарии были всякие там жуки или змеи. И дождя пусть тоже не будет — испортится прическа и макияж. И я не хочу…

— …получить «Эмми», — закончил Джек ее фразу.

В трубке молчали, потом раздались щелкающие звуки, как будто она вышагивала на своих острых, как стилет, каблуках или грызла акриловые ногти.

— О'кей, пусть будет дождь. Но, Джек, есть жуков я не буду!

Он и сам от такого не в восторге, но, черт возьми, так хочется достоверности! Если все сведется к безупречно гигиеничной истории о лесных приключениях заблудившейся женщины, его никто и никогда не будет принимать всерьез. При этом, если в главной роли останется Сторми, они оба через пару недель станут посмешищем для всего Голливуда, а он вернется к дурацким диалогам для «Пай-мальчиков». У Джека поникли плечи.

— Но…

— Мне надо бежать. Увидимся, когда я вернусь.

— Жду не дождусь. Я тебя люблю, Джек.

«Разве?» — подумал Джек. Он отодвинул телефон подальше и покачал головой. Единственная причина, по которой они несколько раз вместе появлялись на людях, состояла в желании инвесторов сделать Сторми рекламу в СМИ. Ну допустим, они переспали, разве это запрещено? Но с точки зрения Джека, любовь тут совсем ни при чем, особенно в отношении Сторми. Он полагал, что как только сценарий будет готов и проект запустят в производство, она сменит номер телефона и будет вызывать полицию, если он окажется с ней на одном материке.

— Ладно, я побежал. Пока.

Он прикрыл телефон, быстро взглянул на те оладьи и оглянулся через плечо.

Дэнни опустила рюкзак на пол. Она переоделась в выцветшие джинсы, рубашку цвета хаки и дорожные ботинки.

— Если вы считаете, что у вас не получится, то…

— Клянусь, я не взял у вас ничего съедобного, я только смотрел. — Он показал на рюкзак. — Что там у вас?

— Вещи на четыре дня.

— Да… У нас все по-взрослому.

— У вас. Я просто вас сопровождаю. — Дэнни улыбнулась. — В конце концов, это ваш рассказ.

— Сценарий, — поправил он. — Но ведь в фильме я не играю, Боже упаси. Просто пишу. Я вообще, знаете ли, мог ограничиться одним воображением.

— О'кей. — Дэнни показала на телефон. — Позвоните своей девушке и вызовите ее сюда. Я проведу четыре дня с ней. А вы можете вернуться туда…

Наконец ему тоже удалось вставить слово:

— А жуки там будут?

— …где вы там живете. Разумеется, там будут и жуки, и все остальное. Пока еще не было настоящих морозов, чтобы они пропали. А в чем дело?

— А дождь здесь бывает?

— Вы серьезно?

— А ветер дует?

— У вас, случайно, не гипогликемия? Может, вам все-таки съесть те оладьи?

— Нет, спасибо. Если можете вы, могу и я. Но знаете, что я вам скажу… Даже любовная сцена с Томом Крузом не выманила бы сюда Сторми. Если уж требуется достоверность, придется мне провести полевые испытания самостоятельно.

— Все будет не так уж плохо. Люди все время ходят в походы.

У Джека кровь прилила к лицу. Дэнни явно слышала его разговор со Сторми и сейчас цитировала его. Джек забеспокоился. Что он еще наговорил Сторми? Он помнил, что в любви по крайней мере не признавался.

— Э-э-э… Это я разговаривал со своим агентом.

Дэнни кивнула.

— Вам следовало попросить его… или ее вместо вас поговорить с продюсерами, чтобы они позволили написать эту вещь так, как вам хочется. — Она подхватила рюкзак. — О'кей. Пошли.