Сила стихии

Глава 11

Сначала Игорь не понял, что произошло.

По его телу прошёлся легкий озноб, быстро переросший в нечто большее. Ощущение было такое, словно он в одном белье вышел на сорокаградусный холод, и с каждым мгновением оно только усиливалось. Лазарев посмотрел в насмешливое лицо Ареса и понял.

«Ну конечно. Морозов».

Игорь заставил собственную стихию быстро циркулировать по своему телу. Это помогло, но не сильно: холод в конечностях ослаб лишь частично. Тогда Лазарев решил действовать кардинальнее.

Ладонь Игоря, сжимавшая руку Морозова, потрескалась. Совсем немного, так, чтобы лава не потекла вниз, а всего лишь показалась наружу, но этого оказалось достаточно, чтобы Арес поморщился, а ещё через секунду — резко одёрнул руку.

— Топорно работаете, — вынес вердикт Морозов.

Игорю было плевать на его комментарии. С мрачным удовлетворением Лазарев отметил, что ухмылка стёрлась с лица Ареса. Он спешно опустил руку вниз, но Лазарев успел увидеть, что ладони Морозова зрел заметный ожог. Не такой большой, как он надеялся, но всё же лучше, чем ничего.

— Вы, кажется, чего-то хотели? — ядовито осведомился Игорь.

— Все, что я хотел, я уже узнал, — Арес развернулся. — Такой же дерзкий, как мать.

Морозов ушёл. Если присмотреться, можно было увидеть, как от его правой руки распространялся еле заметный дымок.

И нельзя сказать, что Игоря это не радовало.

В отличие от приближения того, с кем, как он надеялся, говорить не придётся.

— Атаковать на мероприятии, где я отвечаю за безопасность, причём не кого-то там, а самого молодого Повелителя современности… Похоже, у моего внука есть яйца!

— Он первый начал, — огрызнулся Игорь.

Это была его первая встреча с Прометеем. Что ни говори, а на деда тот совершенно не тянул — ни по своим действиям, ни по внешнему виду.

Абсолютно одинакового с Игорем роста, мужчина был раза в полтора крупнее. Под свободной рубашкой угадывалась фигура культуриста с многолетним стажем. Наверное, если бы кто-то посмотрел на них со стороны, то увидел бы в чертах лица много общего — одинаковая форма головы и носа, похожая форма глаз и разлёт бровей, одного тона русые волосы, на голове Прометея чуть более редкие, — однако Игорь не был склонен проводить сравнительный анализ их внешности. Он не обольщался. Несмотря на похожесть, напротив него стоял враг, и ожидать чего-то хорошего от встречи с ним не стоило.

Прометей рассмеялся.

— Я не удивлён! У него ведь, можно сказать, к тебе личная неприязнь. Ты — главное напоминание о его провале.

Не дождавшись от Игоря уточнений, Прометей, ничуть не смущаясь, продолжил:

— В прошлом он долгое время добивался расположения моей дочери, но, так уж вышло, что она выбрала другого. Эх… Морозов даже не представляет, насколько ему повезло!

Игорь скептически вскинул бровь.

— Повезло?

— Ну разумеется! Ведь если бы она вышла за него, — Прометей чуть прищурился, глядя в глаза Игорю, и произнёс, чеканя каждое слово, — Я бы его уничтожил.

— Однако, — хищный блеск в глазах Прометея пропал, и он как ни в чём ни бывало продолжил, — Ангелина отказала ему, и он остался жив. Что, разумеется, нисколько не мешает ему тебя ненавидеть. Меня, кстати, тоже.

«Так значит, мою мать звали Ангелина» — мысленно отметил Лазарев.

— А тебя-то за что? Он должен быть благодарен. Это ведь ты разрушил её семью, — Игорь решил высказать свою догадку. Играть в вежливость и обращаться к Прометею на «вы» он не собирался. Собеседник, впрочем, не стал заострять внимание на дерзости Лазарева и сделал вид, что ничего не заметил. А может, ему и в самом деле было всё равно.

— Я, — не стал отпираться Прометей. — А ещё — я схватил её и заточил в родиевом саркофаге. Ты ведь знаешь, как действует родий на элементалей, правда?

Игорь знал.

— Можешь не отвечать, я слышал, что ты прочувствовал это на себе, — понимающе покивал Прометей. — И ты, наверное, как и все прочие, думаешь, что этот металл просто отрезает элементаля от его стихии. Однако на самом деле что достаточное количество родия замедляет все процессы в теле, действуя, как, скажем, криогенная заморозка. Организму не требуется пища, он не стареет… Есть лишь одно «но»: пусть и замедленно, но человек всё чувствует!

Глаза Игоря расширились. Прометей ухмыльнулся:

— О, я вижу, ты понял. Всё верно — элементаль, попавший в саркофаг из родия, может провести в нём огромное количество времени. Только представь: годы, проведённые наедине со своими мыслями! Достаточно, чтобы проанализировать всю свою жизнь, обдумать все ошибки. Понять, где ты был не прав. Осознать, что следует извиниться перед отцом и впредь следовать его воле.

Игорь давно считал, что ненавидит Прометея. Однако то жгучее пламя, что разгоралось у него внутри сейчас, не шло с прежними чувствами ни в какое сравнение.

— Раз в год, на её день рождения, я открываю саркофаг, — спокойно продолжил Прометей. — Я спрашиваю её, поняла ли она свои ошибки и готова ли слушаться своего отца. Но Ангелина очень упряма, — в голосе Прометея проскользнуло что-то, что Игорь узнал не сразу. А потом понял — это было восхищение.

— Она несколько раз пыталась меня обмануть, но я вижу это. Понимаю, что она ещё не сломалась и сбежит от меня, как только ей представится такая возможность. А однажды даже пыталась покончить с собой, но какой отец может позволить этому произойти? Поэтому я укладываю её в саркофаг. Снова и снова.

Игорь взорвался.

Он с рыком бросился вперёд. Ему было плевать, что произойдёт дальше — всё, чего он хотел, это голыми руками разодрать ухмыляющееся лицо Прометея, разорвать его глотку, вырвать из груди сердце и сжечь его. Их разделяло всего несколько шагов. Он должен был успеть.

Но не успел.

Стоило ему сделать первый шаг, как кто-то набросился на него сзади и сбил с ног. Чьи-то руки прижали его к мраморному полу, и Игорь принялся неистово вырываться. Всё его тело прошила боль от мгновенно раскрывшихся ран, но он этого практически не чувствовал. В голове пульсировала лишь одна мысль.

Уничтожить Прометея и всех, кто попытается помешать.

— Помогите мне! — панически закричал кто-то.

Знакомый голос. Голос того, кто просто не мог паниковать.

Сверху навалилось ещё несколько человек. Игорь почувствовал, как переполняющая его сила уходит. Он задрал голову вверх, с ненавистью глядя на Прометея. Тот хлопнул в ладоши:

— Ну что же. Думаю, все присутствующие здесь люди стали свидетелями того, как этот молодой человек набросился на меня. По правилам подобных мероприятий, ответственность за поддержание порядка ложится на плечи Дома, устроившего званый вечер. Посему — будьте добры, отойдите. С этого момента нарушителем займёмся мы.

Игорь мысленно выругался. Любые столкновения на сборищах элементалей были запрещены. Прометей с самого начала выводил его из себя не просто так — он собирался воспользоваться нападением Лазарева, чтобы, прикрываясь правилами, схватить его. И Игорь попался в его ловушку.

— При всём уважении, Владимир Дмитриевич, он не напал на вас.

Лазарев скосил глаза на Глазунова. Тот стоял рядом, чуть согнув в локтях обожжённые руки. Стало очевидно, кто именно сбил Лазарева с ног. И чего ему это стоило.

Прометей посмотрел на Глазунова так, словно впервые его увидел.

— Разве? А что именно, по-твоему, он собирался сделать? Сначала — обжег руку досточтимого Ареса, а теперь — использовал покров стихии и попытался напасть на меня. Отойдите, молодой человек. Иначе я буду вынужден применить силу.

— И нарушить правила? — спокойный женский голос посреди разговора мужчин звучал странно. Прометей прищурился:

— На меня напали. Я действую в соответствии с Уставом Домов.

— Разве на вас напали? — безупречные брови Кристины чуть приподнялись вверх в притворном удивлении. — Я такого не заметила. Увидела только, как молодой человек… Упал.

— Упал? Серьёзно? — Прометею показалось, что он ослышался.

— Абсолютно, — с непоколебимой уверенностью подтвердила Зевс. — Перебрал с алкоголем, или друзья, толкнувшие его в спину ради глупой шутки — причины, по которым он упал, не так важны. Важно другое — он совершенно не проявляет каких-либо агрессивных намерений! — Кристина повернулась к Игорю и обратилась к нему совершенно обычным голосом, так, словно её собеседник не был прижат к полу собственными коллегами: — Ведь так?

Голубые глаза столкнулись с карими. Игорь медленно кивнул, насколько это позволяло его положение:

— Так. Друзья, меня уже можно отпустить. Шутка затянулась.

Возникла небольшая заминка, словно никто не знал, что делать. А потом давление на спину и конечности Игоря спало, и ему помогли подняться на ноги. Лазарев как мог постарался привести одежду в порядок, но это не слишком сильно ей помогло: использование стихии превратило дорогой костюм в изорванное тряпьё.

— Ну что же, — медленно проговорил Прометей, вперивший взгляд в испорченную одежду Игоря, — Предположим, что та чушь, которую вы только что сказали, — правда. Но она никак не объясняет использование молодым человеком силы стихии, вам так не кажется?

— В уставе Домов нет запрета на покрытие собственной стихией, — ответ Зевса не заставил себя ждать. Она с непроницаемым лицом посмотрела на костюм Лазарева. — Конечно, это считается моветоном, но нельзя забывать, что элементаль, о котором мы говорим, вступил в наши ряды совсем недавно. Вам, кстати, — подчеркнула Кристина, — Это должно быть хорошо известно. Глупо ожидать от него знания всех правил.

— Я не желаю слушать этот бред! — впервые за вечер повысил голос Прометей.

— Тогда давайте вынесем этот вопрос на голосование, — Кристина пожала плечами. — Так уж сложилось, что здесь присутствуют все Главы Домов и Семей. Подойдите, пожалуйста, ближе!

Прежде, чем Прометей успел перехватить инициативу, Зевс продолжила:

— Тех, кто не считает, что Лазарев совершил нападение на Прометея, прошу поднять руку вверх.

В воздух взметнулись четыре ладони. Сама Кристина была первой, кто поднял руку. Следом за ней это сделали ещё трое. Игорь постарался их запомнить.

Грузный старик, чьё потемневшее от времени лицо было вдоль и поперёк изрезано шрамами вперемешку с морщинами; несмотря на почтенный возраст, рука, поднятая в воздух, ничуть не дрожала.

Женщина, в начале вечера прожигавшая Морозова взглядом, вздохнула и тоже подняла руку вверх. Она выглядела аккуратно и ухоженно, от стройной фигуры до густых волос, уложенных в высокую причёску, но тыльная сторона ладоней выдавала истинный возраст своей хозяйки. Впрочем, некоторых женщин годы нисколько не портили.

Третьим человеком, выступившим в защиту Игоря, оказался невысокий худой мужчина чуть за сорок. Волосы, зачёсанные назад, придавали его остроносому лицу сходство с устремившейся вперед ракетой. Он ободряюще улыбнулся Лазареву.

Игорь кивнул ему, хотя и не увидел поводов для веселья. Потому что тех, кто не проголосовал, тоже было четверо.

Сам Прометей. Щуплый мужчина с металлически-серыми глазами, которого Игорь в начале вечера принял за начальника охраны. Высокий блондин, в длинных волосах которого серебрились седые пряди. Казалось, этому гостю голосование было совершенно не интересно: он поднял чётко очерченный подбородок вверх и с любопытством разглядывал люстру.

Последним, кто не проголосовал, был Арес.

«Похоже, дело — дрянь», — заключил Игорь.

— Так как с некоторых пор Домов и Семей у нас восемь, а не семь, — Прометей растянул губы в улыбке, — В результате голосования получается паритет. Четыре на четыре. В таком случае, если не ошибаюсь, решающим считается голос элементаля, на территории которого происходят события. То есть — мой.

Прометей замолчал, давая всем возможность осознать, что только что случилось. Зевс сохраняла нейтральное выражение лица, но Игорь видел, как её пальцы судорожно дёрнулись, словно пытаясь что-то удержать.

«Иногда пальцев недостаточно», — мысленно скаламбурил Лазарев, стараясь хоть как-то себя приободрить. Получалось так себе.

Отряд элементалей, прибывший с ним, давно оказался не у дел. Среди таких мастодонтов, как Главы Домов и Семей, им не оставалось ничего, кроме как кидать на Игоря обеспокоенные взгляды. То, что сделал Глазунов, высказавшись в защиту Игоря, и так было смелостью на грани безумия. Любой из присутствующих мог в одиночку раскатать весь отдел в порошок.

— Не паритет, — вдруг подал голос тот, от кого Игорь ожидал это меньше всего. Сильнее, пожалуй, он удивился бы лишь в том случае, если вдруг за его невиновность проголосовал бы сам Прометей.

— Я задумался над причинами действий Игоря Лазарева, — сказал Арес. — Именно этим и вызвана заминка в голосовании. Прошу меня извинить. Так вот. Возможно, молодой человек решил произвести впечатление на присутствующих, и могу сказать, что ему это удалось. А нападения, как такового, на мой взгляд, действительно не было. Так что…

Игорь с удивлением наблюдал за тем, как Морозов, кинув на него ничего не значащий взгляд, поднял руку вверх. При этом все гости могли увидеть незаживший ожог, украсивший центр его ладони.

Прометей оскалился и повернулся к Аресу, видимо, собираясь сказать ему всё, что о нем думает, однако Зевс не дала ему такой возможности:

— Итак, по итогам голосования Глав Домов и Семей Игорь Лазарев признан невиновным, — оживилась Кристина. Её лицо осталось беспристрастно, но в глазах, когда она посмотрела на Прометея, мерцали весёлые огоньки. — Владимир Дмитриевич, вы согласны с общим решением?

Прометей с деланным равнодушием пожал плечами. Казалось, он потерял интерес к происходящему.

— Если таково общее мнение, мне не остаётся ничего, кроме как принять его. Наслаждайтесь вечером.

С этими словами он развернулся на каблуках и, ни с кем не прощаясь, покинул зал. Один за одним элементали отходили от стола СЗГ, чтобы вновь собраться своими небольшими компаниями и обсудить то, что только что произошло. Однако ушли не все.

То, что осталась Кристина, Игорь мог понять. В конце концов, именно благодаря её протекции ему сегодня удалось избежать проблем с Прометеем. Если бы не Зевс, ловушка, в которую заманили Лазарева, захлопнулась бы, не оставив ему ни малейшего шанса.

Однако зачем остался хрупкий элементаль с металлически-серыми глазами, Игорь не знал. И, если честно, не слишком хотел это выяснять, но его мнения на этот счёт никто не спрашивал.

— Ну и каково это — быть нянькой для вспыльчивого пацана, Миша? — насмешливо глядя на Глазунова, произнёс он.

Михаил Сергеевич прямо встретил взгляд элементаля. А затем всё же решил ответить.

— Меня устраивает… Дядя.

Элементаль фыркнул.

— Когда ты ушёл из Семьи, я думал, это приведёт тебя к чему-то полезному. Но теперь вижу, как я ошибался.

Игорю показалось, что он ослышался. Дядя? Ушёл из Семьи? Хотя, если подумать, это многое объясняло. Например, становилось понятно, почему Глазунов был сильнее любого из дикарей в СЗГ. Но зачем он покинул Семью? Чем больше Игорь узнавал, тем больше у него возникало вопросов.

— Ещё и взял фамилию матери, — презрительно скривив губы, произнёс элементаль. — Как же низко ты пал, Миша. Может, пора вернуться в Семью Титановых?

— Я так не думаю.

— Конечно, ты не думаешь! Мне кажется, ты вообще разучился это делать, — хмыкнул элементаль. — Ну, твоё право. Развлекайся в своём детском саду… Трус.

Лицо Михаила Сергеевича окаменело. На секунду Игорь подумал, что на этот раз уже ему придётся сдерживать Глазунова, однако тот сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и остался на месте. Всё-таки его выдержка оказалась гораздо крепче.

Фыркнув, элементаль посмотрел на Игоря, словно собираясь сказать что-то ещё, но затем передумал и просто ушёл. Лазарев повернулся к Глазунову:

— Всё в порядке?

Он видел, как на лице Михаила Сергеевича играли желваки. Однако голос, которым тот ответил, был абсолютно ровным:

— В полном.

— Мне кажется, вам лучше уйти, — посоветовала Кристина, глядя на Игоря. — Вряд ли вам имеет смысл задерживаться на этом вечере.

Спорить с ней никто не стал. Оставаться здесь не было никаких причин. А если вспомнить всё, что сегодня произошло, — возможно, и приходить сюда тоже не стоило.