Силуэты

224

Нелегальная марксистская литература в России конца XIX в. была очень небогата. Даже в 1920 г., когда А. В. Луначарский писал эти воспоминания, из философского и эстетического наследия Маркса и Энгельса было известно и немногое и немногим, притом не только в России: руководители правой немецкой социал-демократии не издавали большую часть рукописного архива основоположников марксизма, и только благодаря помощи Франца Меринга советским исследователям удалось получить копии и издать на немецком и русском языках «Немецкую идеологию», письма и статьи по философским вопросам, «Диалектику природы», собрать написанное классиками марксизма о религии, об искусстве и т. д. Правда, в 90-х гг. Луначарский мог уже знать «Анти-Дюринг» Энгельса или «Развитие социализма от утопии к науке». Философско-методологическая сторона «Капитала» Маркса никем не исследовалась, к нему относились только как к экономическому труду. Очень недостаточное знание Луначарским марксизма облегчило махисту Новикову соблазнить шестнадцатилетнего юношу мыслью о необходимости дополнить марксизм позитивными, т. е. якобы на изучении естественных наук основанными, взглядами английского позитивиста Герберта Спенсера (1820–1903), переносившего на развитие общества законы развития природных организмов, немецкого неопозитивиста «эмпириокритика» Рихарда Авенариуса (1843–1896), австрийского физика и философа Эрнста Маха (1838–1916). Раннее увлечение позитивизмом наложило надолго печать на мышление Луначарского, помешало ему более конкретно, по-марксистски развить взгляды Чернышевского, которого он ставил выше всех домарксистских эстетиков, и в значительнейшей степени обусловило в 1909–1912 гг. расхождение с Лениным.