Синдбад-Наме

Окончание книги

Если падишах Курдис и мудрец Синдбад пришли бы в этот мир, то сочли бы живой водой для себя прах перед престолом владыки вселенной благословенного Кылыч Тамгач-хана, признали бы чертог его царского величества *Каабой своих желаний и *кыблой своих стремлений. Они подражали и следовали бы его похвальным поступкам и признали бы, что никто из прошлых царей не может благородством, благосклонностью и справедливостью сравниться с повелителем вселенной *Алп-Кутлугом Джамал ад-Дуньа ва-д-Дином, наместником халифа — повелителя правоверных (да почтит Аллах его сподвижников), — не может сравниться с тем, кто за единый миг очистил страну от врагов, благодаря своему счастью и благословенной судьбе, благодаря помощи и поддержке бога, искоренил в стране гнет и тиранию деспотов и насильников. Вне всякого сомнения, страна благодаря его справедливости стала вышним раем, дуновение его справедливых качеств и ветерок его благородных черт, словно *дыхание Мессии, привели в движение и воскресили умерших и усопших, а уста всех людей нашего времени говорят ему:

И если бы в наше время ушедшие государи захотели вернуться из небытия в круг бытия, если бы они захотели обрести вторую жизнь и дар речи, одеться в наряды существования, то были бы вынуждены воспринять его похвальные качества и благородные черты характера. При этом они говорили бы:

Неудивительно, что в счастливые дни царствования этого падишаха, благословенного, ученого, справедливого, покровительствующего религии, когда солнце справедливости подобно лику небесного светила и лучи благосклонности падают на весь мир в течение долгого времени, — падишаха, который предоставил место всему миру и всем людям под сенью своего покровительства и помощи, под крыльями своей милости, насильник не может обидеть слабую мошку или ничтожного комара:

В его правление сокол не обидит воробья, яд в жале осы не будет приносить вреда, янтарь, *пожелтевший от скорби, становится красным, борьба и противоположности исчезают из природы *четырех стихий, и в скором времени скорпион перестанет жалить, а дикобраз колоть людей, гюрза вместо яда будет выделять лекарственный напиток, рыба сбросит чешую, рак — панцирь.

Хотя мои заслуги слабы и ничтожны, хотя эта книга написана в торопливости, она будет прочитана и выслушана в высоком дворце — да возвеличит его Аллах, — она будет внимательно изучена и завоюет покровительство и благосклонность падишаха. Книга эта будет содействовать возвышению *великой династии и описанию добродетелей величественного государя, она воздвигнет здание, которого не состарят ни быстротечные дни, ни долгие годы, основы которого не сдвинут с места ни буйные ветры, ни несчастия, навлекаемые звездами, ни бури и ливни, посылаемые небом. И она будет жить и существовать, во веки веков будут ее переписывать со страниц рукописей и передавать из уст в уста.

Если этот высокородный и благородный падишах, предки которого были счастливыми государями и царями до самого *Фаридуна, бросит тень своего взгляда на песчинку, то она будет озарять солнце, и это не диво. А я, нижайший раб этой блистающей державы — да будут ее основы высоки, а опоры крепки, — долгие годы был одержим стремлением восславить его величество, чтобы благодаря этой услуге приблизиться к нему.

Когда исполнится это желание, когда невеста этой мечты покажет лицо из-под завесы, то я заслужу высокую честь, которая будет сопутствовать мне до Судного дня. Всевышний бог да будет всегда украшать пышные одеяния падишаха убранством справедливости, да возвысит и вознесет он царские палатки величия и великолепия, являющиеся отражением солнца, до апогея *Кейвана. Да сделает Аллах так, чтобы души его врагов даже в сновидениях паслись на пастбище его меча и пили из родника его копья — стражей страны и народа, покровителей религии державы. Воистину он прощает.

Кончилась книга.