Сион нечестивых

Глава 13

Глава 13.

Иллка подумала о том, что Аллах все же есть. Арджун внезапно засобиралась к родителям в соседнюю деревню, и ей удалось ненавязчиво внушить ей мысль, чтобы она прихватила с собой племянников и племянницу. Сестра сама высказала такое желание, и Иллка, конечно же, согласилась. Они уехали два дня назад, и сразу после этого липкий животный страх превратился в ее душе в тревожное ожидание неминуемой беды.

У Иллки на фоне постоянных переживаний разболелась левая рука, которую она когда-то ломала в районе запястья. Но она продолжала выполнять домашнюю работу, словно запрограммированный механизм. Башким же продолжал ходить к имаму ежедневно, но возвращался оттуда с пустыми руками, словно давая ей понять, что оценил ее беспокойство. Но она понимала, что даже отсутствие запрещенных материалов уже никак не повлияет на их дальнейшую судьбу.

Иллка решила, что не имеет смысла что-то менять в своем привычном существовании. Животные требуют ухода, ракию надо делать, да и очередная партия пива дозрела и ждала отправки покупателям. Она в один из вечеров пересчитала отложенные деньги: не очень много, но все же хоть что-то. Сложила их в самодельный конверт и долго думала, что же написать на нем. Хотелось так много выразить в этой подписи, но даже в уме получалось либо длинно, либо путано, поэтому она карандашом вывела несколько слов: «Любимым деткам от папы и мамы». Потом подумала, что поставила слово «папа» перед «мама», но менять ничего не стала. Арджун оставила ей ключи от дома, чтобы она раз в два-три дня присматривала за курами и поливала грядки. Иллка отнесла конверт в дом сестры и положила его в шкаф, где сестра хранила документы и нехитрые украшения.

Она подумала о том, что, может быть, детям оставят их дом, тогда Арджун сможет взять их к себе насовсем. Сестра любила племянников.

Путь от дома сестры до ее дома проходил мимо гостиничного комплекса, построенного горожанами лет пятнадцать назад. Два бетонных корпуса по два этажа и большая парковочная площадка, куда могли заезжать не только обычные автомобили, но и «рогатые», которые питались от проводов над дорогой. На фоне других деревенских строений комплекс сильно выделялся из общей массы. Владел им какой-то упырь из Урошеваца, но непосредственно управлением и обслуживанием занимались местные работники. Платили им не очень много, но все же лучше, чем гнуть спину в поле или огородах. При комплексе имелась закусочная, куда она периодически сдавала пиво, но гостиница делала закупки строго под клиентов, которые появлялись без определенной системы: городские строители, дорожные службы, изредка полицейские или армейские отряды, которые заступали на дежурство у Врат, но по неизвестным причинам дожидавшиеся смены в гостинице.

- Иллка, на ловца и зверь бежит, - раздался бодрый голос Букерош, администратора комплекса, худой женщины сорока лет, которая занималась закупками продуктов. Именно с ней и вела обычно дела Иллка.

- Добрый день, - ей не нравилась Букерош. Для этой неприязни имелось несколько причин: начиная от того, что администратор выглядела ухоженной, опрятной, красивой, заканчивая тем, что свободно говорила на английском и отлично разбиралась в бухгалтерии. Однако Иллка никогда даже взглядом не выказывала ей искренних чувств, так как для нее были важны эти закупки. Букерош по документам для городского владельца закупала спиртное в два раза дороже, чем другие, себе забирала треть, но даже после налогов Иллке доставалось побольше, чем от обычных клиентов. Букерош жила в небольшом опрятном домике рядом с комплексом и практически ни с кем из деревенских не общалась, так как совсем поддалась влиянию городских упырей. Счастья семейного это ей не принесло, деток Аллах не дал, но она не теряла оптимизма и надеялась выйти замуж за горожанина. Иллку ее надежды сильно удивляли: вроде считать она умеет получше других, но никак не поймет, что в Республике мужчин после тридцати лет в разы меньше, чем женщин, а молодым упырям такой залежалый товар и бесплатно не нужен.

- Пиво мне надо сегодня к вечеру или завтра утром крайний срок: бочонков шесть.

- Это хорошо. Сделаю. Ракия?

- Нет. Осталась с прошлого раза.

- Гости ожидаются?

- Да, бригада монтажников, будут новую ветку контактной сети тянуть от нас до города.

- Это провода, к которым машины рогами цепляются?

- Да.

- Ну, к вечеру постараюсь доставить. Что, какие еще новости слышно?

- Да никаких пока, - Букерош посмотрела на наручные часы. Изящный механизм на золотистом браслете, а, может, и золотом. - До девяти управишься?

- Конечно, - Иллка подумала, что отсюда сразу заедет к Арджун и добавит в конверт сумму за сегодняшнюю партию.

- У тебя что нового?

- Да все так же, как и всегда. Работаем маленько. Детки растут.

- Детки это хорошо, - с нескрываемой завистью согласилась Букерош, а Иллка поняла, что зря об этом сказала, хотя теперь можно наплевать на поддержание отношений. Совсем скоро они прекратятся сами собой.

- Пойду я, пока соберу, пока довезу, так и вечер настанет. А браслет у тебя красивый, Букерош.

- Нравится?

- Еще бы. Вот деньжат накоплю и тоже часы приобрету наручные, с браслетом.

- Вещь полезная, - администратор на этом решила прекратить диалог, так как вероятно почувствовала, что Иллка чем- то недовольна.

Иллка и впрямь была недовольна. Домой она пошла медленно, размышляя о том, что вскоре пребывание ее в этом мире закончится, а она радости от жизни почти не испытала. Только дети. Только они приносили ей радость. Но с их появлением появился и страх, страх за их будущее, страх за здоровье, страх за их жизнь.

Во дворе своего дома взгляд наткнулся на качели, и подошла к ним. Толкнула рукой, испытала желание сесть и качнуться, но подумала, что конструкция может не выдержать ее веса. От этой мысли ей почему-то стало весело. Толстая глупая Иллка хочет покататься как ребенок. Улыбаясь, она пошла в сарай и начала готовить пивные бочонки. Пока возилась с подготовкой, то вдруг подумала о том, что до дня из разговора имама с упырем осталось совсем немного. А потом попыталась вспомнить, не говорила ли Арджун о строительстве новых путей, ведь ее сын, водитель, обязательно знал бы об этом. И она застыла от ужаса, когда поняла, что завтра в гостиницу заселятся вовсе не монтажники, а солдаты-горожане, которые начнут операцию по устранению недовольных. День-два они пробудут в комплексе, а потом займутся своим черным делом.

Она вспомнила деревню бабушки и тот день, когда видела сафари. И хотя сейчас городские упыри практикуют не такие развлечения, а просто забирают людей на фермы, еще не совсем понятно, что лучше: сразу тебя убьют или подвесят на крюк и будут долго высасывать из тебя кровь. Почему-то воображение Иллки рисовало ей фермы похожими на скотобойни, где туши после предварительной разделки подвешивали на крючки. И если на сафари перед смертью ты успевал отдать совсем немного крови, то на фермах упыри не перестанут тянуть ее, пока она не закончится в теле. От подобной картинки в воображение она содрогнулась.

И теперь эти существа, эти упыри, эти хозяева ее мира, ее страны придут за ней, за ее никчемным мужем. Иллку передернуло от омерзения и ужаса, а потом окатило злобой. Нельзя просто так сдаваться, нельзя безнаказанно дать убить себя. Она не Башким, который будет до одури мечтать о мести городским упырям, а сам в случае чего жопу не оторвет от дивана. Дети в относительной безопасности, так что никто не сможет шантажировать ее.

Иллка пошла в дом. На кухне , на самой высокой полке, такой высокой, что дети не могли туда дотянуться даже со стула, стояла большая чашка с засушенными ветками и листьями олеандра. Пользоваться этим растением ее научила мать при головной боли, а также при бессонице. Но Иллка знала, что если принять его чуть больше, чем по рецепту, то человеку станет очень плохо. И хотя упыри и не люди, но на них яд должен подействовать. Она вскипятила воду, и, мелко порубив тонике ветки и листья, залила их водой. Жаль, что эта идея не посетила ее раньше.

На кухню зашел Башким, недовольно потянул воздух носом:

- Опять голова у тебя болит?

- Сядь. Надо поговорить.

- О чем? - просьбу сесть он проигнорировал и собирался уйти.

- Кто из вашей группы самый умный?

- Какой еще группы? - он сделал вид, что не понял вопроса.

- Группы мятежников, - Иллка начала заводиться. Не нужно ему играть с ней в эти игры.

- Борцов за веру и родину?

- Башким, - она чуть не сорвалась на крик. - Кто?

- Бехир, - муж выплюнул это имя, а она покачала головой:

- Кроме муллы.

- Замир, ну, или я.

- Позови Замира к нам.

- Да что такое случилось-то? Мне можешь сказать? - теперь уже он начал злиться.

- Позови.

- Замир сейчас на работе, он — мужчина серьезный, не станет...

- Позови, прошу тебя.

- Иллка, если это какая-то бабская глупость, то тогда....Тогда я буду вынужден. Перед людьми меня позорить не смей.

- Позови.

- Ладно, - Башким ушел, а она слила отвар в стеклянную бутыль и добавила еще кипятка в олеандровое крошево. Работать с травами и настоями она научилась у бабушки, именно у той бабушки, в чьей деревне прошло сафари, так что если ее план удастся, то память бабушки будет учтена.

Башким вернулся с Замиром, невысоким бородатым мужчиной тридцати лет. У него было четверо детей и большой земельный надел, который он обрабатывал сам, отчего, и так от природы смуглый, казался совсем черным. Он в отличие от Башкима выглядел не раздраженным, а удивленным. Иллка поздоровалась с ним и поставила на стол чашки с настоящим чаем, а не отваром из виноградных листьев.

- Замир, - они знали друг друга давно, так что могли пользоваться только именами. - Ваш имам Бехир предатель, он работает на упырей, всех вас продал им, а завтра в деревню прибудут солдаты, чтобы схватить всех вас и отправить на ферму..

Их гость поперхнулся чаем, а Башким замер с чашкой в руке.

- Откуда знаешь?

Иллка решила не рассказывать о своем решении убить Бехира и выкрутилась:

- Случайно на улице подслушала его разговор с каким-то Штайном.

- А про солдат, что завтра будут?

- Букерош сказала, что монтажники дорожные приехать в гостиницу должны, но это будут точно солдаты.

Замир подскочил:

- Про Бехира не хочется верить, но чуяло мое сердце неладное.

- Ты не прав, Замир, - начал возражать Башким. - Хаджи Бехир мусульманин благочестивый, один из нас. Божий человек, не может он нас предать.

- Башким, жену свою послушай, - остановил его Замир.

- Глупая женщина, он ей просто не нравится.

- Муж мой, через пару дней мы все умрем, - спокойно заявила она, - так что врать мне никакого смысла нет. Да, он мне и раньше не нравился. Слишком вкрадчивый, скользкий.

- Согласен с тобой, Иллка, - ее удивила такая безоговорочная поддержка Замира. - Он очень много рассказывал нам о борьбе, но, как только я задавал конкретные вопросы про то, что станем делать, то переводил тему или говорил, что это подождет, что пока не время. А он, получается, выявлял тех, кто настроен против упырей решительно.

- Да, - Замир , к счастью, оказался умнее ее мужа, который сейчас выглядел словно побитый щенок. - И уже не поможет избавление от «запрещенки», ничего не поможет. Решение упырями принято, нас всех ждет ферма.

Замир начал ходить по кухне из стороны в сторону:

- Ты делаешь отвар дурмана?

- Да. В гостиницу заказали пиво для «монтажников». Пусть выпьют на здоровье.

- Не убьешь их этим. У них организмы крепче наших. Генетика.

- Но лучше им явно не станет.

- Иллка! - в голосе Башкима прозвучали испуг и удивление. - Ты хочешь отравить солдат?

- Да, - ответил за нее Замир, - она хоть что-то делает. Это, конечно, не особо поможет, но есть маленький шанс, что хоть один упырь помрет.

- Замир, а вы так и будете ждать, как стадо баранов, когда вас резать начнут? - задавая такой вопрос она рисковала нарваться на насилие, так как Замир явно не ее муж, но тот с горечью согласился:

- Правильно ты нас назвала, женщина. Надо что-то делать. Победить у нас не получится, но вот жизни продать подороже есть шанс.

- Может получится договориться с ними? - подал голос Башким, и Иллка бросила на него полный презрения взгляд:

- С кормом не договариваются. Ты же не договариваешься со скотиной, прежде чем ее забить?

- Жена твоя дело говорит. Мы для упырей корм и скот, - Замир с подозрением посмотрел на ее мужа. - Или ты уже сейчас на пост полицейский побежишь, чтобы жизнь свою сторговать?

- Да, нет, я даже и не помышлял о таком, как такое тебе в голову могло прийти, - Башким оправдывался так настойчиво, что Иллка поняла: именно такая мысль и появилась в его голове.

- Я хотела так сделать. Опередить имама, но это не изменит ничего. Упырь-Штайн сказал, что все уже согласовано.

- А я слышал, что с ферм некоторые возвращаются, - продолжил защищать свою позицию Башким. Резкий звук пощечины, которую отвесил ему Замир, напугал даже Иллку.

- Придурок! Дурная трусливая мразь! Никто не выпустит обратно корм. Тебя выпьют до остатка, и хорошо, если это будет через медицинские системы, а не как раньше — ножом по артерии.

- Так что делать? - Башким потер покрасневшее место на лице. - Делать что?

- Брать оружие, собирать братьев и попытаться убить как можно больше упырей.

- Но у них ведь танки, вертолеты, да и в обычном бою они сильнее нас...

- Тут тебе пригодится твой опыт с «калашниковым», - не удержалась от поддевки Иллка, но Башким, полностью охваченный ужасом, не отреагировал на нее.

- Если дурман подействует на первых, то пока они будут слабыми и без подпитки, то мы их перебьем в гостинице, а потом попробуем прорваться к Вратам.

- Но на Вратах очень много солдат и полиции.

- Уже несколько лет никакого сопротивления не было, так что охрана Врат явно не так подготовлена к атаке из Района.

- А потом?

- Что потом?

- Нас же оскопят внешние,- заныл Башким. Замир рассмеялся:

- Ну, детей ты уже сделал, так что и без стручка проживешь. Без яиц ты и до этого обходился как-то.

Иллке даже стало немного жаль собственного мужа, который сейчас сидел такой униженный, раздавленный, напуганный. Но потом она вспомнила все его речи про восстание, про сопротивление, про джихад, и жалость ушла: слова, пустые слова и игра в кого-то значимого перед ней и прежде всего перед самим собой.

- Не переживай, Башким, мы вряд ли доживем до момента стерилизации. Упырей на Вратах много, да из города на вертолетах добросят.

Замир сел за стол и залпом осушил остывший чай, покрутил в пальцах ложку и отложил ее в сторону.

- Сделаем следующим образом: я сейчас обойду всех, кто был с нами в группе, соберемся у вас, Иллка пусть доделывает свое зелье, а ты поможешь ей отвезти его в гостиницу. Бехир нас будет ждать вечером, так что придется идти и слушать предателя. Пока солдат не потравим и не перебьем выдавать себя нельзя. После Бехира надо будет подготовить оружие, а утром отправить жен и детей, куда угодно, но подальше отсюда. И сделать это надо будет незаметно.

- Прости за вопрос, Замир, но сколько вас вообще?

- Двадцать четыре человека, - Замир задумался, - из них половина такие же, как твой.

Иллка улыбнулась:

- Ну, даже двенадцать человек с желанием бороться, лучше , чем никого. А на Башкима не злись, он просто слишком верил Бехиру.

- Ладно, - Замир снова поднялся, - нечего рассиживаться, дело надо делать. Ты - молодец, Иллка.

- Да, давайте готовиться.

Замир ушел, а она с Башкимом направилась в сарай, где стояло подготовленное для продажи пиво. Ядовитый отвар нужно было залить в бочки, а потом еще как-то аккуратно перемешать, чтобы газы не разорвали емкости. Одна она бы точно не управилась. Башким на удивление делал все быстро и четко, затем на минуту остановился и сказал:

- Прости меня за слабость, Иллка. Я не подведу.