Сион нечестивых

Глава 18

Глава 18.

Митчелл распорядился, чтобы проверки на КПП Периметра не было, так что автобус пролетел мимо армейского патруля на полной скорости. По двум выделенным полосам трассы двигались в обес стороны грузовики на электродвигателях с контактными антеннами. Две другие полосы использовались для обычного транспорта.

Ричардсону влили треть обычной дозы, и он воспрял духом. Кровотечение прекратилось, глаза прояснились, он даже попытался развязаться, но сил не хватило. Однако Виктор понимал, что скоро эффект прекратится, и тогда все может стать гораздо хуже. Миклош сказал:

- Солано, ты не хочешь поменяться?

- Хочу, - ответил Виктор. - Сейчас остановимся, ублюдкам дадим поссать и поменяемся.

Он нашел удобный карман и повернул к нему. Ему хотелось спать и курить. Он начал со второго. В пачке осталось всего семь сигарет. Виктор с печалью посмотрел на них — магазинов впереди не ожидалось. Сонины по одному начали выводить пленников из машины. Макензи попытался заговорить:

- Верните нас, и все закончится.

- Заткнись, - Януш тряхнул его за плечо, и тот испуганно вздрогнул. Когда вывели девушку, то Виктор отвернулся: она хоть и убийца, но и смотреть, как она облегчается он не хотел. В очередной раз в голову пришла мысль: «А можно ли было поступить по-другому? Без стрельбы, без заложников?» Но, учитывая, что на него начали атаку, даже не пытаясь договориться, то ответ являлся очевидным: нет.

Он докурил и залез в салон, Миклош сел за руль. Ричардсону стало хуже: ублюдок побледнел и трясся словно в лихорадке. Виктор внимательно посмотрел на него: открытых ран не было, даже разбитая голова не могла являться причиной. Скорее всего, он повредил печень или почки, когда избивал его.

- Он может не дотянуть до Врат, нам еще часа три туда ехать. Если не будет сюрпризов. Что можно сделать, Януш?

- Дадим еще крови.

- Я не медик, но эффект временный, и как бы он от стимуляции быстрее не загнулся.

- Тогда нужен доктор. Только не надо просить об этом Митчелла.

- А на этой трассе есть медпункты или что-то подобное? - Виктор никогда не покидал Урошевац, кроме двух экскурсионных поездок в детстве: в Кэмп-Бондстил и на Станцию, так что совершенно не ориентировался в пространстве вне города.

- Нет, но через час будет ферма. Там медики точно есть.

«Фермы» - тюрьмы-лаборатории, которые пришли на смену сафари. Туда помещали преступников из Районов: воров, убийц, уклонявшихся от налогов, мятежников. Их использовали в качестве постоянного источника крови для нужд армии, полиции и спецслужб, а также для создания стратегического запаса. Заключенных кормили, содержали в чистоте и регулярно водили на сдачу крови. Такие учреждения посчитали более гуманными по сравнению с сафари и более продуктивными, так как источник крови оставался живым продолжительное время и теоретически имел шанс получить свободу, когда закончится срок наказания. Еще один шаг к тому, чтобы Внешний мир увидел способность Республики обуздать агрессию своих граждан. И получить за это небольшие послабления в эмбарго.

Граждан с измененным ДНК на фермы не отправляли, ввиду бесполезности такого вида наказания. Кровь генетически модифицированного не оказывала никакого действия на обладающего даром. Для граждан существовали отдельные тюрьмы. Не самые приятные места, у Республики не имелось лишних средств для содержания преступников, так что условия пребывания там заметно отличались от жизни на свободе. По рабочим вопросам ему приходилось неоднократно посещать Центральную Тюрьму Урошеваца, куда решением суда отправляли задержанных на время следствия. Но про фнрмы он слышал гораздо более страшные истории. Только слышал. Виктор внезапно осознал, что кроме Урошеваца нигде и никогда не был: объяснимо, учитывая специфику Республики, но все его знания и умения предназначены для жизни в Урошеваце, а что будет, когда он покинет Республику. Если покинет.

Кристи, мать — что будет с ними? По поводу Кристи он переживал меньше всего. Вряд ли у нее возникнут какие-то проблемы. Их трудно было заподозрить в безумной любви, да и знали о ней не очень многие, а вот мать... Виктор надеялся, что Петр сумеет ее защитить. То, что Митчелл не использовал ее для торга, говорило в пользу этой надежды.

Жизнь за Барьером, если судить по спутниковым развлекательным каналам, а другие на Республику не транслировались, выглядела комфортнее и интереснее, а еще было отчетливо видно, что технический уровень превосходит на порядок Республиканский. Даже мелкие бытовые приборы индивидуальные средства коммуникации свидетельствовали об этом, но удивления это не вызывало, скорее, вызывало ненависть к тем, кто отгородился от них Барьером, объявил не-людьми и периодически призывал уничтожить. В последнее время, правда, накачка агрессии по отношению к Республике стала затихать, но судить об этом он мог только по новостным программам из-за Барьера.

Совет пытался цензурировать трансляции, но спутник не собьешь ракетой ПВО, а изымать телевизоры у населения означало проиграть следующие выборы. Но экраны имели свойство деградировать от старости, так что постепенно становились предметами роскоши, а основной канал распространения информации стало занимать радио. Проводное, как наиболее доступное для поддержания в рабочем состоянии.

Виктор искренне не понимал причину страха остального мира. Да, его организм способен временно превращать чужую человеческую кровь в мощный стимулятор, но это не делает его существом со сверхспособностями. Они, граждане Республики, такие же , как и все остальное человечество. И пить чужую кровь — не самое приятное занятие для большинства, к тому же и без нее можно спокойно обойтись. То, что некоторые граждане Республики не могут уже без нее обойтись, обычная зависимость, сродни алкоголизму или наркотической привязанности. Но любой человек с обычной ДНК под воздействием спиртного или «дури» может натворить много бед. Для него оставалось загадкой, почему за Барьером так страстно желали их уничтожения.

Рождение Республики, конечно, прошло не очень мирно, да, что там говорить, совсем не мирно, но ведь и причиной такого кровавого мятежа стало решение Пентагона закрыть программу по изменению ДНК варварским способом — уничтожить всех носителей. Это позже, когда Республика отстояла свое право на существование пришли к выводу, что можно обойтись стерилизацией.

- А еще там должна быть еда, - добавил Януш. - Ты хочешь есть, Солано?

- Нет.

- Ну, с тобой ясно — покурил, вроде как поел, а мне надо в желудок что-нибудь закинуть.

- Тогда попробуем напроситься в гости. Но ведь там охрана серьезная должна быть?

- Не очень. Корм под успокоительным, так что в охране либо отставники, либо молодежь неопытная.

- Тогда, поехали.

Виктор попробовал поспать, но беспокойство по поводу состояния Ричардсона выталкивало в реальность. Ублюдок все еще, к счастью, оставался жив, но дышать начал как-то прерывисто и с тихими всхлипами.

Ворота фермы из сетки-рабицы были распахнуты. Перед первым одноэтажным блоком стояли два грузовика ремонтной службы. Все это Виктор рассмотрел через оптический прицел: они остановились метрах в трехста от забора. Миклош сказал:

- Странно. Какие бы разгильдяи там не служили, но оставить ворота открытыми...

- Что делать будем? Если ублюдка не подлатать, то он загнется, а нам просто нечем будет торговаться.

- Поедем разбираться в ситуации. Но лучше принять порцию. Всем. Очень подозрительно это все выглядит.

- У нас нет вариантов.

Януш протянул Виктору стаканчик с кровью, капитан сам удивился тому, как быстро он выпил содержимое. И глаза он уже закрывать не стал. Просто спокойно дождался реакции организма. Миклош сказал:

- Я высажу Януша метров за сто пятьдесят, чтобы он мог через оптику снять любого, кто попытается нам помешать. Вы пока свяжите ублюдков получше. Мало ли что.

Так и поступили. Януш расположился на небольшом пригорке так удачно, что уже метров с двадцати его было трудно заметить. Микроавтобус заехал на территорию фермы. За первым бетонным блоком находились еще три, побольше, так что первый , скорее всего, был чем-то вроде административного строения.

Их машина еще не закончила торможение, как из ремонтного фургона и из здания выбежали несколько человек с винтовками и автоматами. Виктор отметил, что большая их часть надела бронежилеты поверх какой-то совсем убогой одежды: широкие штаны, на ногах сандалии, а не ботинки, какие-то застиранные футболки. Миклош с непонятной злобой процедил:

- Мятежный корм.

- Люди из Районов?

- Да. Вопрос только, как...

- Выходите из машины, упыри! - почти без акцента крикнул один из вооруженных людей. Остальные целились из винтовок.

- Солано, готовься. Сейчас мы их всех положим.

- Серьезно? - Виктор, конечно, ощущал невероятные силы своего простимулированного организма, но почти два десятка вооруженных людей несколько сдерживали его уверенность.

- А что еще делать?

- Подожди, - он открыл дверь и крикнул:

- Мы не хотим жертв, нам нужен только доктор. И все. Мы уйдем, а вы делайте, что хотите.

- Из машины! - в голосе кричавшего послышалось сомнение.

- Мы только что приняли дозу, так что шансы у нас примерно одинаковые, - Виктор взывал к их голосу разума, а сам думал о том, кого пристрелит первым, и куда нужно будет прыгнуть, чтобы не оказаться на линии огня.

Вооруженные люди начали переговариваться на своем языке. Неожиданно Виктор понял, что один из них — женщина. Среднего роста, широкоплечая баба с некрасивым лицом, лет сорока-сорока пяти. Она спросила на очень плохом английском:

- Это вас ищут полицейские и армия?

Виктор сперва удивился, откуда она может знать, но потом подумал о том, что радиоточка на ферме точно имеется. Так что не имеет смысла отрицать очевидное.

- Да.

- Если не станете стрелять первыми, то можем поговорить.

Виктор увидел, как к ней подскочил мужчина, толстый и обрюзгший и начал что-то яростно доказывать, но она только отмахнулась. Разговор шел на албанском, да, на албанском говорили жители Районов, вспомнил он.

- Нам нужен врач, - за Виктора это повторил Миклош, всем своим видом показывавший недовольство. Он явно не одобрил попытку Виктора вступить в переговоры.

- Будет доктор, - ответила женщина. - А вы поедете с нами к Вратам.

- А если откажемся? - усмехнулся Миклош.

- Тогда мы все умрем, - спокойно заявила толстуха и посмотрела на Виктора. В ее взгляде читалась уверенность и внутренняя готовность расстаться с жизнью в любой момент. Миклош, бывавший в Районах на зачистках, тоже смог понять ее состояние.

- Ты главная здесь? - спросил у нее Виктор. Она на мгновение замешкалась, как-то нервно посмотрела на обрюзгшего мужика рядом с собой, а потом кивнула головой:

- Да. Меня зовут Иллка.

- Виктор, а моего товарища Миклош.

- Солано, дипломат ты херов, - не выдержал Сонин, - скажи ей, чтобы привели врача, или пропустили нас в медпункт. А потом будем решать, что делать дальше.

- Я могу понимать, что ты говоришь, Миклош, - ответила она. - Сейчас с вами пойдет наш человек, Дефрим. И я пойду. Он лучше меня говорит на вашем языке.

Виктор колебался: если идти внутрь здания, то там могут быть еще друзья из этой компании. Конечно, он попытается отбиться, но в незнакомом и закрытом помещении шансы на выживание уменьшаться очень сильно. Но и тянуть с решением нельзя. Он бросил быстрый взгляд на Ричардсона и произнес:

- Я беру с собой раненого, мы идем к доктору, и возвращаемся сюда. В десять минут уложимся?

- Да, - кивнула женщина.

- Миклош, если меня не будет через десять минут, то убейте всех. Убейте, - он сделал акцент на множественном числе. (Хммм, а как же это по-английски реализовть? Прим. ) Бородатый мужчина встревожился, когда услышал его слова, и начал оглядываться по сторонам. Язык Виктора он понимал и, правда, лучше. Миклош кивнул головой и вылез из кабины, отошел в сторону так, чтобы не мешать обзору для своего брата. Виктор же подумал о том, что действие крови прекратится как раз через десять-двенадцать минут, поэтому нужно успеть оттащить Ричардсона в медпункт.

Он вытащил ублюдка из салона и перекинул через плечо. В обычном состоянии такой трюк ему вряд ли удалось бы проделать с такой легкостью:

- Пошли.

Албанцы, косовары, люди из Районов, он не знал, как их лучше называть, расступились, а женщина и бородач направились к входу в блок.

Ричардсон весил килограмм восемьдесят, но он не чувствовал особой тяжести. Надо успеть дотащить мудака до того момента, как стимуляция перестанет действовать.

В коридоре блока его встретил тусклый свет одинокой лампы, что в принципе весьма удивительно, учитывая, что электроэнергии в Республике хоть отбавляй, да и лампы накаливания изготавливались на собственных предприятииях. Затем под ногами он обнаружил битое стекло и множество гильз.

- А у вас тут было жарко, - заметил Виктор. Ричардсон дернулся, но он удержал его.

- Было, - согласился бородатый албанец, но пояснять подробнее не стал.

Медпункт находился в конце коридора, там их встретили еще двое вооруженных мужчин и человек в белом халате. Ошибиться, кто из них медик, не представлялось возможным.

- Куда его можно положить? - спросил Виктор у доктора, так как две кушетки были заняты, на металлическом столике разложены инструменты, в руке врач держал ножницы. На халате Виктор рассмотрел пятна засохшей крови.

- Вы из города? - в голосе доктора, ровесника Виктора, прозвучала какая-то отчаянная надежда.

- Да, мой спутник, - Виктор опустил Ричардсона на пол, выложенный светлой плиткой, - кашляет кровью. Сотрясение мозга у него точно есть.

- Развязать можете?

- Придется, - капитан распустил узел на руках Ричардсона. - Как мне к вам обращаться, доктор?

- Уиллби, доктор Уиллби, - врач начал осматривать и прощупывать Ричардсона. - По внутренним органам он тоже получал удары?

- Получал, - вздохнул Виктор, словно оправдываясь, - прошу вас, Уиллби, сделайте так, чтобы он выжил. От этого многое зависит.

- Постараюсь. Пока можете идти, если понадобитесь, то я дам знать.

- Спасибо, - Виктор направился к выходу. Парочка охранников преградила ему путь. Настроены они были решительно и сурово, но женщина сказала:

- Пусть идет, у нас договор. И говорите при нем по-английски.

- Иллка, Замир не стал бы договариваться с упыр....

- А я стала, - устало ответила она, - мы решили довести задуманное до конца, значит, доведем любыми способами.

Охранники отошли в сторону, а Виктор подумал, что у албанцев с дисциплиной имеются определенные проблемы. Ему хотелось вернуться к автобусу до момента, когда стимулирующее действие закончится, но он не успел. Этот момент застал его в коридоре, видеть он стал самым обычным образом, поэтому решил придерживаться рукой за стены и идти очень аккуратно, так как не хотел подскользнуться на гильзах. Интересно, как тут все происходило. И почему какие-то дикие албанцы смогли захватить охраняемую ферму? Понятно, что свою роль сыграл фактор внезапности, но у охраны фермы имелось оружие.

Он вышел из блока и прищурился, однако адаптировался быстро. Миклош облегченно прокомментировал его появление:

- Я уже начал нервничать, Солано.

- Все пока в норме. Доктор сказал подождать.

- Жить будет?

- Не знаю, я решил не отвлекать его. У него сегодня много работы.

- Капитан, - его окликнула Иллка, - нам надо поговорить. Мы дали тебе медика, так что теперь пора решить, как мы попадем к Вратам.

- А она резкая, - улыбнулся Миклош, - хотя и страшная, что пиздец.

Сонина совершенно не смущал факт, что албанка услышала и поняла его слова. Виктор повернулся:

- Предлагайте.

- У нас есть заложники, и у вас есть заложники.

- Да, эта мудрая мысль, обзавестись заложниками, посетила нас, видимо, одновременно, - попытался пошутить Виктор, но на лице женщины не мелькнула даже тень улыбки.

- Вместе у нас много заложников, так что солдаты на Вратах обязательно нас пропустят. Вы — хоть и преступники, но … - она замешкалась, чуть не сказав «упыри», - принадлежите одному народу, так что с вами быстрее договорятся.

- Хочу немного разочаровать вас, - теперь Виктор решил не шутить, - тем, кто принимает решения, наплевать на ваших и наших заложников. Ценность имеет только парень, которого я отнес к доктору.

- Даже пятнадцать горожан никак не повлияют на то, чтобы нас выпустить?

- Только в комплекте с тем парнем.

- Значит, будем вместе пользоваться им.

- Если он выживет, - Виктор все же позволил улыбнуться.

- Башким, Ринор, убейте раненых упырей. Наши новые спутники говорят, что толку от них не будет.

- Э- э , - Виктор постарался остановить их, - не надо никого убивать. Я точно не уверен, что их жизни совсем не имеют ценности. Особенно, если тот парень умрет.

- Стойте, - скомандовала она, хотя никто еще даже не приступил к выполнению предыдущего приказа.

Виктор наблюдал за происходящим с большим удивлением: как эта группа тупых деревенских жителей вообще смогла захватить ферму с таким уровнем командования? Кроме невероятного везения в голову ему ничего не приходило. Хотя, если разобраться, то судьба благосклонно отнеслась и к нему. Он все еще жив.

- Здесь есть еда? - спросил у ближайшего к нему албанца Миклош, но тот явно не понимал английского.

- Иллка, мой товарищ интересуется едой, а мне нужны сигареты.

- Еда в нормальном смысле? Обычная еда?

- Обычная, - он постарался сдержать смех. Такой забавный вопрос. Но у него имелось объяснение: они находились на ферме, где из таких, как она, преступников, выкачивали кровь.

- Да, есть что-то вроде столовой.

- Пусть нам принесут, - попросил он, на что бурно отреагировал бородатый:

- Мы вам не слуги, упыри.

- Вопрос доверия, - сказал Виктор, - пока не прояснился окончательно. Это не приказ, это просьба.

Бородатый и женщина начали говорить на своем дурацком языке, и Виктор пожалел, что не может его понимать, однако Миклош внимательно прислушивался к их репликам, затем подошел к капитану и негромко сказал:

- Они принесут. Я немного разбираюсь в их диалекте, на зачистках одно время частенько бывали. Пожрать принесут, но баба хоть и резкая, но авторитета ей не хватает.

- Я так понял, что до захвата у них был другой командир.

- Тогда понятно, но все же это необычно, чтобы кормом верховодила женщина. Они своих баб за людей не считают. Дикари фанатичные.

- Ты не особо их любишь, это заметно.

- Тупые бараны, за что их любить, - Миклош пожал плечами, - они просто созданы, чтобы быть кормом.

Виктор не стал высказывать свое мнение по этому вопросу. Его заботила мысль о Януше, который лежит в траве и явно думает, что же делать дальше.

- Твой брат...

- Мой брат пока останется там. Не спеши раскрывать все наши карты, Солано. Януш потерпит. Опыт у него имеется.

- Как скажешь.