Сказания, легенды и притчи

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был бедной мужик с женою; детей у них не было. Стали они просить Бога, чтобы дал им детище во младости на посмотрение, под старость на утешение, а по смерти на помин души. Создал им Господь детище. Обрадовался мужик, пошел к соседу и начал просить в кумовья: «Пожалуй,— говорит,— приведи младенца в крещеную веру». Сосед отказался за тем, что мужик-то был очень беден. Пошел он к другому, и тот отказался. Всю деревню исходил, никто к нему не идет в кумовья. Что делать? пошел мужик в иную деревню. Идет путем-дорогою, и попадается ему навстречу незнакомый старец. «Здорово, добрый человек куда идешь, куда путь держишь?» — «Здорово, дедушка! Дал мне Господь детище во младости на посмотрение, под старость на утешение, а по смерти на помин души, да вот прилучилось какое горе: человек я бедной, никто и не идет ко мне привести младенца в крещеную веру».— «Возьми меня». Мужик несказанно тому обрадовался и благодарствовал старику. «Ну,— говорит старец,— ступай теперь к богатому купцу, проси дочь его в крес(т)ныя матери».— «Ах, нареченной кум! Как мне к купцу идти, он мною побрезгает».— «Не твоя печаль! Ступай и проси. Да смотри, чтоб к завтраму, к утру, все было готово». Бедной мужик воротился домой, запряг лошадь и поехал в город к богатому купцу. «Что надыть?» — спрашивает купец. «Да вот, господин купец! Дал мне Господь детище во младости на посмотрение, под старость на утешение, а по смерти на помин души. Пожалуй, отпусти свою дочь в крес(т)ныя».— «А когда у тебя кстины (крестины)?» — «Завтра утром».— «Ну, хорошо. Ступай с Богом, она приедет».

На другой день поутру приехала кума, пришел и кум, и окстили младенца. Распрощались и пошли по своим местам. Стал младенец возрастать, да такой умной да доброй, всем соседям на зависть. Отдали его учиться грамоте; которые учатся лет по пяти, а он всю науку в год окончил, всех перегнал! Пришла Святая неделя. Отслушал мальчик заутреню и раннюю обедню, сходил к крес(т)ной матери, похристосовался, воротился домой и спрашивает: «Батюшка и матушка! Где живет мой крес(т)ной, я бы к нему пошел, похристосовался?» — «Любезный сын,— говорят они,— мы и сами не знаем; как окрестил он тебя — с той самой поры мы его и не видали, и ничего про него не слыхали».— «Ну, батюшка и матушка! Прощайте. Пойду искать своего крес(т)ного». И пошел он, куда глаза глядят; шел-шел, вышел в чистое поле и повстречался ему старец. «Здравствуй! — говорит старец.— Куда идешь, куда путь держишь?» — «Здорово, дедушка! Иду искать крес(т)ного».— «Я твой крес(т)ной,— говорит старик,— пойдем со мною». А старик-то был сам Господь, и повел он своего крестника в Царство Небесное; привел и приказывает: «Смотри, крестник! По всем палатам гуляй, не входи только в эту дверь». Сказал и ушел от него; остался мальчик один. Вот он ходил-ходил по всем палатам и вздумал себе: отчего так не велел мне крес(т)ной входить в эту комнату? Дай пойду, посмотрю — что там такое? Вошел и. увидел там разбойника, а перед ним на коленях стоит человек; жалко ему стало того человека, ухватил он камень и убил разбойника. Вдруг является Господь. «Не послушал,— говорит,— ты моего приказания! Этот разбойник убил в свою жизнь девять человек, а ты его грехи теперь на себя снял; ступай же на землю и трудись, пока грехов своих не замолишь!» Указал ему Господь дорогу: «Иди вот по этой дороге; будут тебе на пути два озера, по пояс глубины от берега до берега; смотри же, не пей из них воды, а коли напьешься — навек погибнешь».

Пошел мальчик путем-дорогою; шел-шел и пришел к первому озеру. Стал переходить на другой берег, добрался уж до средины, и захотелось ему пить; такая жажда напала, что утерпеть невмоготу. Начал он молиться Богу, и вздумал помочить голову водою; помочил — и сделалось ему легче. Вышел он на другую сторону, глянул в воду и видит, что на голове у него волосы стали серебряные.

Пустился дальше в путь-дорогу, пришел к другому озеру, стал перебираться на тот берег, добрался до средины, и опять напала на него жажда: так бы вот и испил! Начал он Богу молиться, и опять вздумал помочить голову водою; помочил — и сделалось ему гораздо полегче. Вышел на берег, глянул в воду и увидал на своей голове золотые волосы. Пустился дальше; шел-шел, пришел в большой город, купил на рынке воловий пузырь и надел его на голову, измарался весь грязью и замешался меж поденщиками! Пришел на рынок царский садовник, забрал всех поденщиков; одного его не берет на работу. «Что ж ты меня не возьмешь?» — «Да ты кто?» — «Я — Иван Шелудивый, садовник».— «Ну, коли ты садовник, мне таких и надо». И повел его прямо к царю в сад. Раздал всем поденщикам работу; остался один Иван Шелудивый. А у этого царя была любимая яблоня, и засохла тому лет уж десять; привел он его к этой яблоне и говорит: «Вот тебе работа, привей эту яблоню». Иван Шелудивый взял ножик и привил яблоню; она сейчас принялась, расцвела и принесла такие же славные яблоки, какие и прежде давала. Как увидал то садовник — вздивовался; к вечеру рассчитал он всех поденщиков, а Ивана Шелудивого оставил при себе: «Живи, брат, у меня; ты мне нужен!»

Живет Иван Шелудивый у царя в саду, ни с кем дружбы не сводит, не гуляет, а все Богу молится. Раз поутру встал он рано и пошел прямо к колодезю, скинул с головы воловий пузырь и давай умываться; умылся и начал расчесывать свои золотые кудри. Увидала его из окна меньшая царевна и так полюбила, что и во сне и наяву — все его видит, вот собрались царевны, пришли к своему родителю и пали в ноги: «Не прикажи,— говорят,— казнить; прикажи речь говорить».— «Говорите, любезные дочери!» — «Милостивой батюшка! Мы уже в совершенных летах, пора нам выходить замуж».— «Ладно»,— говорит царь. И разослал по всем царствам, по всем государствам, чтобы со всех сторон съезжались женихи: цари и царевичи, короли и королевичи, и могучие богатыри. Съехались женихи, пошел пир на весь мир. Вот царь встал и говорит своей большой дочери: «Ступай, дочь любезная! Выбирай себе жениха». Выбрала большая царевна; после того пошла средняя царевна — и та выбрала себе жениха. «Ну, выбирай ты!» — говорит царь меньшой царевне. Она взяла налила чарку водки и говорит: «Кто эту чарку выпьет, тот и жених мой будет!» Поднесла чарку прямо к Ивану Шелудивому, поклонилась ему и подчует: «Ну, нареченный супруг, кушай на здравие!» У царя ни пиво варить, ни вино курить, честным пирком да за свадебку. Повенчали царевен. Вот старшие сестры и смеются над меньшою: твой де муж как есть дурак! «Вам что за нужда?» — отвечает царевна,— вить не вам с дураком жить!»

Жили они долго ли, коротко ли; напал на то царство сильный неприятель. Собрались старшие зятья и поехали сражаться. А Иван Шелудивый вышел в чистое поле, свистнул-крикнул своим богатырским голосом: «Эй ты, сивка-бурка! Стань передо мною, как лист перед травою!» Откуда не взялся конь, стал перед ним как вкопанный. Надел он на себя платье богатырское, сел на коня, ударил по крутым бедрам и понесся на неприятеля, словно сокол на гусей и лебедей, и стал побивать направо и налево. Только самого его ранили в левую руку; увидала то меньшая царевна, взяла платок и перевязала ему руку. Опять поехал Иван Шелудивый и перебил дочиста все войско неприятельское; воротился в царский сад, лег и заснул крепким сном. Увидала его царевна и спознала, кто таков богатырь был; сказала царю — тот так обрадовался, что на радостях отдал ему половину царства; и стали они себе жить-поживать, да добра наживать.

(Из собрания В. И. Даля.)

Примечания

Легенда эта распадается на две части. Вторая ее половина, содержащая в себе рассказ о садовнике Иване Шолудивом, есть не что иное, как вариант весьма распространенной в народе сказки, героем которой является Незнайко. Первая же половина носит чисто легендарный характер и составляет отдельное целое.

В собрании В. И. Даля находится апокрифическая Повесть о сыне крестном, како Господь крестил младенца убогого человека

Бысть в некоторой стране, в городе Антоуре: живяше некий убогий человек во всяком убожестве, и по времени жена его роди сына... Рече жена мужу своему: «Поди позови восприемника, кто б крестил чадо наше». Он же поиде звати кума по всему граду своему, и никто же к нему не идет; скудости ради гнушаются. Он же поиде в дом свой горько плакася, и встрете его некоторый муж лицем светел и во светлых ризах, и виде убогого плачуща и спросиша его: «Чадо! Что зло плачущи? Повеждь ми; аз печаль твою излечу и на радость приложу». Той же рече ему: «Како мне не плаката! Родился у меня сын, не изыщу к себе — кто б был восприемником и крестил его; никто не иде, и скудости моей ради гнушаются мною». Той же пресветлый муж рече ему: «Гряди, чадо, в церковь и вели священнику мало ждать; аз восприемником гряду и окрещу твоего детища». Убогий же поклонися ему до земли... Прииде тот светлый муж — нареченный кум, рече иерею: «Отче святый! Аз хощу восприемником быть и окрестить сего младенца». Прием от иерея благословение, и окрестиша младенца и даша священнику за крещение 4 златницы... Младенец той возроста и трех лет вопросиша родителя своего: «Есть ли у меня отец крестный?» Мать его рече ему: «Чадо! Отец твой тако безумен: сотворил твое крещение, а отца твоего крестного в дом к себе не позвал и о имени его не поведал; и мы его по сие время не имам знати». Младенец же, слышав то, зело бысть печален. И прииде праздник Воскресение Господа нашего; той младенец прииде в церковь и ста в таком месте, иде же Спасителев образ; зрит на Господа нашего Иисуса Христа, моляся со слезами, и во уме своем помыслиша: «Даждь ми, Господи, видети отца моего крестного; не с кем мне похристосоватися». Отпели утреню, и прииде ко младенцу муж зело велик и украшен лицем, аки солнце сиеюще, и над ним много светлых и пресветлых юношей во святых ризах; и рече тот светлый муж младенцу: «Сыне мой крестный, Христос Воскресе!» И поцеловал младенца и даша ему два яйца. Младенец же отвеща: «Воистинно Воскресе!» Тако ж муж вопроша младенца: «Знаеши ли ты отца твоего крестного?» Младенец рече ему: «От рождения своего не имам знати отца своего крестного». Рек ему светлый изрядный муж: «Аз есмь отец твой крестный». Младенец же прииде в дом свой и нача с родителями своими христосоватися, даде им по яйцу; и они на те два яйца смотря зело удивляхуся и между собою глоголаху: «Таковых яиц во свете нет». И вопроша детища своего: «Кто их тебе даде?» Он же рече: «Отец мой крестный даде мне».— «Како тебе отца крестного знати? Младенец рече им с клятвою: «Воистинно дал мне отец крестный».

Егда младенец поиде к литургии и вниде в церковь, и ста в том же месте, зря на Спасителев образ, со слезами и со всяким умилением моляшеся, глоголаше «Господи царю, творец мой! Даждь ми видети дом отца моего крестного». Отпели литургию Божию, и виде младенец; церковное небо растворилось и много грядущих светлых и пресветлых юношей во златых ризах... И предстоящему народу никому не видимо взяша его на высоту и вознесоша даже до... девятого неба. И младенец ужасохся, и шестокрылати юноши рекоша ему: «Чадо! Не бойся, не опалим тя пламением; мы слуги отца твоего крестного». И введоша его в палату, и узре младенец, яко палата украшена, в ней же беседующе ангели и архангели, поюще песнь, пресвятую Троицу славяще. И введоша его во другую палату, и виде младенец, яко палата украшена лепотою паче первыя, в ней же седяще пророцы и младенцы, хвалу Богу воздая. И введоша в третью палату, и та палата украшена паче всех седмерицею и содеяно в ней двенадцать престолов, украшены серебром и златом, и драгим камением и жемчугом, и посреде един престол превыше всех, преодеян багряною червленною ризою, и перед ним стояще херувимы и серафимы и множество ангелов непрестанно славяща Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. И виде на том престоле сидяща Господа нашего Иисуса Христа; на нем порфира царская, в руке держит скипетр, судит дела человеческие. Возста Господь с престола своего и рече: «Поди, сыне мой крестный! То есть дом мой, еже ты желаешь видети; аз зде пребываю». И взя его за руку и посадил на престоле; а сам изволил изыдти в иную палату. Младенец же одеяйся во профиру царскую, и возложи на себя венец, и взем в руце скипетр; и нача ему ангели и архангели служити. И виде младенец все: кто на земле творит добрыя дела и худыя, и рай и муку, и кто за какие дела мучится, и нача судить дела человеческие.

1-й Суд

Виде младенец на земле: некоторые разбойники и грабители подкопали под церковь, хотяше святую церковь ограбити, и рече: повели, Господи, церкви обрушитися и подавить грабителей. И того часу церковь подавила их без покаяния.

2-й Суд

Той же младенец виде на земле: в некотором море плыша раз-бойникиы, хотяще некоторую обитель разбита, и рече повели, Господи, разбойников потопить, да не погубят святую обитель. Того часа корабль погрузишась в море, и грабители без покаяния потонуша.

3-й Суд

Той же младенец виде на земле; у некотораго купца, богатого человека, во храмине жена его от мужа своего творяше блуд с прелюбодеями, и рече: повели, Господи, сей храмине обруши-тися и подавити прелюбодеев. И того часа повалилась храмина, и с ними много неповинных без покаяния подавила.

4-й Суд

Той же младенец виде на земле: в некотором граде люди творят много блуда и неправды без покаяния, и рече: повели, Господи, за беззаконие их сему граду провалитися сквозь землю. И того часа бысть так: погибоша множество неповинных без покаяния.

Господь же умилосердился над народом, не хотя создания своего без покаяния погубити, и внидоша во святую палату, и виде сына своего крестного седяща на престоле: в руцех держит скипетр, на нем порфира царская, судит дела человеческие. Господь рече ему: «Сыне крестный! Немилостиво судиши. Посидел ты на моем престоле четверть часа, и погубил ты без покаяния народу на земле три тьмы тысяч человек; аще б ты еще такоже время посидел на моем месте, и ты бы всего народу не оставил; всех бы погубил до конца без покаяния. Аз, Господь, творец всем человеком, не хощу смерти грешника и ожидаю покаяния».

И взыде Господь на престол свой, и прием от крестна сына порфиру царскую и венец и возложи на себя, и прием в руце скипетр и сяде на престоле своем и нача судити дела человеческие. И повеле двум ангелом сына своего крестного снести с высоты небесныя. Тогда ангели его принята и понесоша в дом родителя его. Родители же вопроша его: «Где толикое время был еси после обедни?» Он поведаше: «Аз был в доме отца моего крестного!» Они же не поняша ему веры: «Чадо! Неправду глаголешь; како тебе быти у отца твоего крестного! И мы его не знаем; ты же како знаеши дом его?» И рече им с клятвою: «Воистинно я был у него!»

Легенда оканчивается так: мальчик ради душевного спасения покидает родительский дом, удаляется в непроходимые леса, и, затворившись в пещере, день и ночь трудится Богу. По блаженной кончине, мощи труженика были прославлены даром исцеление больных, недужных и скорбных.

Народная немецкая сказка: «Der Schneider im Himmel» имеет близкую связь с этою апокрифическою повестью. Портной приходит к дверям рая и упрашивает апостола Петра впустить его на небо. Сначала тот не соглашается; но после — тронутый чувством сострадания — отворяет ему райские врата; портной должен тихо и смирно усесться в уголку за дверями, так, что бы Господь не заметил его присутствия и не разгневался.

Есть также легенда о крестнице Пресвятой Девы.

У одного бедного человека родилась дочь; долго искал и просил он, чтобы взялся кто-нибудь окрестить его ребенка; все знали, что он беден, и никто не соглашался. Тогда предстала ему прекрасная жена в великолепном одеянии, и сама пожелала быть у него кумою. Она окрестила девочку и взяла ее с собою. Прошло много годов; девочка выросла и поумнела. Однажды крестная мать собралась в путь. «Ты можешь,— сказала она крестнице,— ходить по всему дому; не входи только в эти три комнаты». Любопытная девушка нарушила приказание и заглянула в одну запретную комнату, но едва отворила она дверь, как вдруг улетела оттуда звезда. Воротясь домой, крестная мать хотела прогнать виновную, но девушка так горько плакала и так упрашивала, что она смягчилась и простила ее. Но и после того не выдержала крестница испытания, и, заглянув во вторую запретную комнату, видела, как улетел оттуда месяц; и на этот раз ей удалось вымолить себе прощение. Наконец решилась она отворить дверь и в третью комнату, и только отворила, как улетело оттуда солнце. Тогда крестная сказала ей: «Выбирай какое хочешь наказание: или будешь ты немою, но зато красивее всех женщин, или сохранишь дар слова, но сделаешься самою безобразною». Девушка выбрала первое.

Немая — она должна была покинуть свой счастливый приют и искать себе другого пристанища. Долго шла она темным лесом, и когда настала ночь — влезла на дерево, возле которого протекал источник; села на его ветвях и крепко заснула. На другое утро рано пришла за водой служанка из королевского замка, и только хотела почерпнуть — глазам ее представился прекрасный образ девушки, отражавшийся в чистом зеркале источника. «Это я!» — подумала она, бросила ведро, воротилась домой и сказала: «Я слишком хороша, чтобы таскать воду!» Пошла другая служанка, и с нею случилось то же. Пошел сам королевич, желая узнать — в чем дело. Он увидел красавицу, взял ее во дворец и сделал своею женою. Когда родилось у них первое дитя, в то время невидимо явилась ее крестная: разрезала ребенку палец, вымазала родительнице его кровью рот и руки, а самого ребенка взяла с собою. Старая королева стала говорить своему сыну: «Жена твоя ведьма! Ты видишь — она пожрала свое собственное дитя», и настаивала, чтоб ее немедленно предать сожжению. Но принц так сильно любил свою подругу, что не в силах был расстаться с нею, и потому простил ее. То же самое случилось и со вторым его ребенком, и с третьим. Что могла сделать несчастная, обвиняемая в смерти своих детей? Она была нема, и ни одного слова не могла вымолвить в свое оправдание. Королевич приговорил, наконец, свою жену к страшной казни сожжения, и вот повели ее на костер... в ту самую минуту явилась ей крестная мать. «Я — Дева Мария,— сказала она,— и как тебе было тяжко лишаться своих детей, так мне было тяжко твое непослушание, когда ты выпустила звезду, месяц и солнце. Но теперь ты уж довольно наказана!» Тут возвратила она своей крестнице и дар слова и троих детей. С тех пор все они жили в радости и счастье.

Подобные же рассказы встречаются и у других народов.

Жил бедный дровосек. С горя и нищеты думал он уже повеситься на дереве, как явился черт. «Что ты хочешь делать?» — спросил нечистый. «Хочу повеситься,— отвечал бедняк,— я не в силах более таскать дрова». Черт обещал доставить ему много золота и серебра, если он обещает уступить ему то, что первое встретит его вечером при возвращении домой. Дровосек согласился. Когда подходил он к своей избе, навстречу к нему выбежала девочка, его единственное дитя, и с радостью сказала: «Скорей, отец! Посмотри, что за чудо сотворил Господь с нами: подстилка, насланная для коз, и клочки пряжи, брошенные наземь,— все превратилось в чистое золото».

На другой день поутру повел дровосек свою дочь на то самое место, где являлся ему черт; там приказал ей дожидаться своего прихода и оставил ее одну. Девочка села на траве и прождала до вечера. Боязнь овладела ею, и она готова была заплакать; в то время явилась святая Дева Мария и спросила: кого она ждет? Потом прибавила: «О мое дитя! Твой отец не воротится, он за богатство уступил тебя дьяволу, который возьмет тебя и унесет с собою». Горько заплакал в ужасе бедный ребенок. «Смотри, дочь моя! — сказала Богоматерь, утешая девочку.— Я начерчу около тебя круг, за который ты не должна выходить. Когда я удалюсь, ад пошлет за тобою своих слуг, но будь мужественна — они тебе ничего не сделают». Затем Св. Дева начертила круг и исчезла. Тогда приблизились безобразные демоны, но все их усилия были напрасны: они не могли переступить таинственного круга; когда снова явилась Св. Дева, они ни минуты не могли вынести ее сияния и тотчас же рассеялись в разные стороны. Св. Дева взяла девочку за руку, привела в чудесный сад, среди которого стоял великолепный дом, и дала ей четыре ключа. «Этими ключами,— сказала она,— ты можешь отворить все двери и гулять по всем комнатам; только не входи, дитя мое, в ту комнату, что отпирается этим деревянным ключом». Но девочка нарушила заповедь, отворила дверь в запретную комнату и видела, как Богоматерь исцеляла раны своего Божественного сына. В гневе изрекла Св. Дева: «Да развернется земля и да поглотит неблагодарную!» — «Нет,— сказал Спаситель,— пусть она заплатит за это другим наказанием». Св. Мария привела ее в мрачную пещеру, строго запретила ей произносить хоть единое слово и удалилась.

Долго жила она в этой пещере. Случилось однажды — охотился вблизи королевич, зашел нечаянно в пещеру и увидел девушку. На все вопросы его она не отвечала ни слова: несмотря на то, пораженный ее красотою, королевич женился на ней. Через год она родила ему двух прелестных золотых малюток. Ночью, когда и мать, и няня спали, пришла Св. Дева и унесла одного ребенка. Когда няня проснулась и увидела, что детская постелька пуста, она сильно испугалась королевского гнева; поймала гуся, вызолотила его, посадила на постель и донесла, что жена королевича — злая ведьма, что она родное свое дитя превратила в гуся. Король сильно разгневался на свою невестку и пришел к ней в комнату, чтобы разузнать все дело; но тщетно, он ничего не добился от несчастной матери, кроме слёз. На следующую ночь Пречистая Дева взяла и другого ребенка; проснувшись, няня сделала то же, что и прежде. Тогда король созвал суд и приказал судить королевну. Решено было замуровать ее живою в каменную стену. Приговор был исполнен. Уже положили последний камень на ее голову, уже отчаянье проникло в ее измученную душу — в то время явилась Пречистая Дева, возвратила ей детей, дала позволение говорить и наделила пищею. Целых три года пробыла королевна в каменной стене; наконец принц не мог долее противиться своей любви, разрушил стену и нашел свою жену и детей. С тех пор они жили мирно и счастливо.

Пользуясь собранием В. И. Даля, приводим оттуда русский народный рассказ, в котором то же содержание передается почти с теми же подробностями и обстановкою.

Жил-был мужик; до того обеднял, что остался у него один сундук, и тот порожний. Что теперь делать? Держит он в уме: есть нечего, купить не на что! Кажись, родную б дочь свою продал, да кому ее надобно? Только подумал, как вдруг входит в избу Пречистая Дева и говорит: «Здравствуй, мужичек! Продай мне свою дочь».— «Что за диво!» — подумал мужик, еще ни слова не говорил, а уж ей ведомо! «Отчего не продать! — сказал он,— Купи — твоя будет». Взял мужик деньги и отдал дочь. Пресвятая Богородица привела ее в высокие хоромы и говорит: «Оставайся здесь и живи с миром. Если соскучишься — вот тебе ключ, отопри эту дверь и ступай гулять: там тебе будет весело». Девочка отворила дверь и вошла в большой-большой сад: каких только цветов и деревьев в нем ни было! Целый месяц пробыла здесь девочка и все не могла насмотреться, не могла нагуляться. Прошло много времени, и дала ей Пречистая Дева другой ключ: «Будет скучно — отопри эту дверь и полюбуйся на Божье создание». Отворила девочка другую дверь и увидела там многое множество разных птиц, точно со всего света сюда собраны. Век бы глядел на них — не нагляделся, век бы слушал их сладкое пение — не наслушался. Опять прошло много времени, и дает ей Пречистая Дева третий ключ: «Будет скучно — ступай в эту дверь, полюбуйся на Божье создание». Отворила девочка третью дверь и увидела там многое множество разных зверей: все звери ласковые да красивые; стала она играть с ними и на их скачки, на их прыжки долго не могла налюбоваться. После отдала ей Пресвятая Богородица все ключи и говорит: «Позволяю тебе везде ходить и все смотреть; только туда не ходи, где медный замок на двери висит». Вот девочка и стала про себя думать: «Что это такое — везде я хожу, на все я смотрю, а там не была, где медный замок висит? Дай хоть немножко загляну!» И только чуть отворила дверь, как ударило оттуда пламя, и она едва успела убежать в сторону. «Где ты была, что видела?» — спрашивать Пресвятая Дева. «Я нигде не была, ничего не видела»,— отвечала девочка. «Если ты не признаешься, я сделаю тебя и глухою, и немою».— «Я нигде не была, ничего не видела»,— повторила девочка. Пречистая Дева сделала ее глухою и немою и отвела в густой и темный лес.

Долго ходила она по лесу, притомилась, приустала и залезла в дупло отдохнуть. На ту пору охотился тут царский сын; наехал он на дупло и увидел девочку. Засмотрелся на ее красоту, и стал расспрашивать, кто она и как сюда попала. Сколько ни спрашивал, она ни слова ему не промолвила. Тогда царевич велел своим людям взять ее с собою и привез ее во дворец. Девочка выросла и крепко полюбилась царевичу: захотел он на ней жениться, сказал отцу и матери. Они и говорят ему: «Любезный сын! Мы с тебя воли не снимаем; а совет наш такой: что за охота брать за себя немую? Женись-ка лучше на царевне, али королевне». Но царевич так неотступно упрашивал, что делать нечего — и отец, и мать согласились и дали ему свое родительское навеки нерушимое благословение. У царя не пиво варить, не вино курить; веселым пирком да за свадебку, отпраздновали и стали жить в радости. Ровно через год родила молодая сына; но в ту же ночь, как скоро заснули все крепким сном, пришла Пречистая Дева, разбудила жену царевича и сказала: «Я разрешаю твой язык, признайся только, что видела ты в горнице, где висит медный замок?» — «Я ничего не видала». Тогда Пречистая Дева сделала ее опять глухою и немою, взяла ее ребенка и унесла с собой. Наутро спрашивает царевич о сыне; мамки и няньки переполошились, искали-искали, думали-думали, и ничего не нашли, ничего не придумали. Царь с царицею стали ему говорить, что жена его — злая ведьма, сама изгубила свое милое детище, и что следует казнить ее. Царевич начал слезно упрашивать своих родителей, и они сжалились на его слезы и простили невестку. Через год родила она другого сына; ночью явилась Пречистая Дева и унесла с собой и другого ребенка. Еще через год родился у царевича третий сын, и с ним случилось то же самое. Тогда царь сильно разгневался и приказал казнить царевичеву жену жестокою казнию. Повели ее казнить; уж все готово: и топор, и плаха! В то самое время явилась Пресвятая Богородица с тремя хорошенькими мальчиками и сказала: «Признайся, что видела ты в горнице, где висит медный замок?» Тут только призналась церевичева жена, и святая Дева простила грешницу, разрешила ей язык и отдала детей. После того царевич стал со своею женою жить, да поживать, да добро наживать, а как умер его отец — он сделался царем, и правил народом долго и милостиво. .