Скрытый во тьме

Глава 14

Вай

— Такая нетерпеливая, — говорит Джаггер, проводя руками вверх по моим ногам. Его пальцы скользят под мои трусики и движутся по ягодицам, пока не достигают их центра. Я задыхаюсь, когда он проводит пальцами по моей промежности, задевая самую запретную часть меня.

Он наблюдает за выражением моего лица, и у него вырывается низкий смешок. — Кто-нибудь трогал тебя здесь раньше? — спрашивает он, скользя пальцами выше, чтобы подразнить меня.

— Нет, — отвечаю я, дрожа, пока он обводит тугое колечко. — Я бы никому не позволила прикоснуться к себе там. Я была слишком напугана.

Он подносит палец ко рту и затем проводит языком от бедра до груди, оставляя влажный след. — Каждая частичка тебя будет моей. Каждая.

Его скользкий палец прижимается ко мне, и кончик скользит внутрь.

— Тебя это пугает, нечестивое создание?

Я резко вдыхаю и качаю головой. — Нет. Нисколько. Я хочу, чтобы каждая часть меня принадлежала тебе, так же как и я хочу, чтобы ты был мой полностью. Ничто в тебе меня не пугает. Когда же ты поверишь мне? — бормочу я, проводя пальцами по верхушкам его крыльев, наслаждаясь дрожью, которая пробирает его каждый раз, когда я это делаю.

Он стягивает трусики с моих ног, и его глаза стекленеют от эйфории. Помогая мне стянуть их до конца, он кладет их в карман.

— Продолжай, пока я буду есть эту прелестную киску, — говорит он, заправляя мою юбку так чтобы она не мешалась, а затем он впился в меня своим ртом.

Я провожу пальцами по упругому изгибу его крыльев, как будто глажу кота. Его язык облизывает мою щелку, уговаривая меня раскрыться. Черт, мне нравятся непристойные звуки, которые он издает, посасывая мой клитор. Одного лишь звука достаточно для того, чтобы кончить, но я подавляю это желание и сосредотачиваюсь на поглаживании его крыльев. Я не хочу торопить события. У меня больше никогда не будет шанса увидеть ангела, стоящего передо мной на коленях.

Интересно, каково ему, когда я вот так прикасаюсь к его крыльям, сможет ли он это описать, или это невозможно выразить словами? Я тяну за перышко, не так сильно, чтобы выдернуть его, но ему, должно быть, это нравится, потому что он рычит и лижет меня быстрее и жестче.

— Блядь, Джаггер, — стону я. — Ты заставишь меня кончить так быстро, если будешь продолжать в том же духе. Я знаю, ты сказал, что хочешь, чтобы я насладилась сполна, но, черт возьми, детка… ты ешь так, будто умираешь с голоду.

Он открывает рот и целует меня, впиваясь зубами и языком. — Потому что так и есть. Даже день без того, чтобы попробовать тебя, — это слишком долго. Я одержим тобой, Вай. Ни одна твоя частичка не защищена от моих грязных мыслей. Я никогда не насыщусь тобой.

Я отпускаю его крылья, потому что боюсь, что могу увлечься и повредить их. Запустив пальцы в темные волосы на его голове, я дергаю их изо всех сил, зная, что он жаждет боли, которая сопровождает такое удовольствие. Я прижимаюсь бедрами к его лицу, вжимаясь еще сильнее, чем раньше.

— Моя хорошая девочка, — простонал он, обхватывая меня за задницу и притягивая к себе еще ближе. — Я чувствую тебя, ты так чертовски близка. Отдайся мне, милое создание.

Помимо своего языка, он вводит в меня два пальца, загибая их и ударяя в то сладкое, неуловимое местечко глубоко внутри меня, заставляя меня выкрикивать его имя так громко, что я боюсь разбудить мертвых. Оргазм настигает меня так быстро, что у меня перехватывает дыхание. Мое сердце пропускает несколько ударов, пока он продолжает пить каждую каплю моего возбуждения по мере того, как оно вытекает из моего тела. Я выкрикиваю его имя, мои крики стихают до тихих, блаженных всхлипов.

Он помогает мне снова сесть на скамейку, а сам принялся за работу, вычищая языком беспорядок, который он устроил. Каждая клеточка моего тела чувствительна к его прикосновениям, словно от меня к нему протянут электрический провод.

Джаггер облизывает губы и подносит пальцы ко рту, смакуя каждую каплю.

— Ты даже не представляешь, насколько ты восхитительна. Никто не сравнится с тобой.

Глупо краснеть от его слов, учитывая все, что мы пережили, все, что он видел, трогал и лизал, но я все равно краснею.

— Думаю, тебе нужно понять то же самое, Джаггер. Ты — это все, чего я когда-либо хотела, но не знала, что могу иметь. Ты — воплощение всех моих фантазий, которые я когда-либо придумывала, но никогда не понимала, откуда у меня вообще могли взяться такие мысли. Теперь я знаю, что только благодаря тому, что всю жизнь был рядом с тобой, я смогла понять, чего хочу, как раз вовремя, чтобы встретить тебя и назвать своим.

Он встает на колени, его руки скользят по внутренней стороне моих бедер, когда он расстегивает пуговицу на своих брюках. Вынув член, он скользит рукой по его твердой длине

— Я готов пасть ради тебя, Вай.

Я на мгновение замираю, чтобы насладиться видом. Каждый его дюйм великолепен. Даже покрытый кровью, на нем нет ни единого изъяна.

Вид его мускулистого рельефного тела вызывает трепет, и он предлагает все это мне.

Быстро оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что мы по-прежнему одни, я стягиваю майку через голову. Он впитывает меня, как животворящую воду, пока я снимаю бюстгальтер, а затем сбрасываю юбку к ногам. Я стою перед ним, несовершенная, а он всё равно стоит на коленях, словно я богиня.

Неважно, что мы среди мертвых или на открытом воздухе, важно только одно — мы.

— Я никогда в жизни не была так готова к чему-либо, Джаггер. Я уже твоя — говорю я, подходя ближе и кладя руки ему на щеки, побуждая его встать. Я хочу, чтобы он возвышался надо мной. — Теперь ты просто должен заявить на меня права.

В мгновение ока, заставив меня задуматься, какую именно сверхчеловеческую скорость он от меня скрывал, он поднимается на ноги и прижимает меня к каменной стене мавзолея. Его крылья расправлены за спиной, скрывая меня от посторонних глаз. Но я могу сказать, что мы одни, здесь тихо, словно единственные живые существа в округе — это он, я и наша любовь друг к другу.

— Обхвати ногами мою талию, порочное создание, — говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

— Ты уверена, что не против, если я возьму тебя здесь, у стены, потому что я собираюсь высвободить то, что невозможно будет усмирить.

Я чувствую, как он пульсирует у меня между ног, когда я раздвигаю бедра и позволяю ему оторвать меня от земли.

— Да. Я уже говорила тебе, я хочу дать тебе то, что тебе нужно, потому что это то, что нужно и мне.

Он скользит головкой своего члена по моей киске, уделяя особое внимание тому, чтобы он касался моего клитора. Мое сердце бешено колотится, а тело болит, когда он играет со мной, а затем одним толчком входит в меня. От боли моя спина выгибается, а ногти впиваются в его плечи. Он так глубоко, поглощая все мое существо. Я хочу, чтобы он взял все, присвоил себе.

— Ты в порядке? — спрашивает он, осыпая мое лицо поцелуями.

— Более чем. Продолжай.

Джаггер переходит к моей шее и чувствительному месту под ухом. Он шепчет мне самые сладкие слова, двигаясь длинными, медленными движениями.

— Держись за мои крылья, — требует он сквозь стиснутые зубы.

Я провожу руками от его плеч до его крыльев, позволяя пальцам скользить по перьям. Он стонет и откидывает голову назад, его член во мне становится невероятно твердым. Когда он возвращает взгляд на меня, в его глазах пылает вожделение.

— Порочное создание. Ты хочешь, чтобы это закончилось сейчас? Потому что если ты будешь продолжать в том же духе…

— Нет, нет, — заикаюсь я, хватаясь за крепкий изгиб его крыльев, как он и хотел. — Я буду твоей хорошей девочкой, клянусь.

— Ты такая хорошая. — он переводит взгляд между нами, туда, где соединяются наши тела.

— Посмотри, как ты дала мне эту сладкую пизду, чтобы я пользовался ею, как хочу. Ты такая хорошая девочка для меня, Вай.

Словно вознаграждая меня, он просовывает руку между нами, и его пальцы прижимаются к моему клитору. От твердых, настойчивых кругов, которые он выводит, у меня по позвоночнику пробегают мурашки, и я насаживаюсь на его член.

— Вот так. Дай мне еще. Дай мне почувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня, детка.

— Блядь, — задыхаюсь я, не в силах справиться со всеми ощущениями. — Я не знаю, смогу ли я.

— Ты сможешь, — пробормотал он, вжимаясь в меня бедрами, кончик его члена задевает мою точку G, когда он продолжает вырисовывать круги по моему клитору. — Эта киска душит мой член. Я знаю, что она сможет снова кончить для меня.

Его грязные слова доводят меня до предела, и я выкрикиваю его имя, слезы текут по моему лицу от избытка чувств и эмоций.

Джаггер замирает внутри меня, делая глубокие вдохи, пока я сжимаюсь вокруг него. Его глаза закрываются, как будто он запоминает пульсацию моего тела. Когда я превращаюсь в задыхающееся месиво в его объятиях, его взгляд находит мой, и в его нефритовых глубинах вспыхивает новая тоска.

Его пальцы хватают меня за волосы и откидывают голову назад, а его губы встречаются с моими. Когда наши языки набирают голодный темп, он крепко прижимает меня к себе и отводит нас от стены. Холодный камень впивается в мою кожу, когда он укладывает меня на каменную скамью.

— Я не могу насытиться тобой. Каждый твой дюйм создан для меня, и ты знала это с той ночи на танцполе, когда позволила мне прикоснуться к себе на глазах у всех тех людей. Не так ли, порочное создание?

Трудно поверить, что я знала, что вскоре он должен был стать моим. Но я знала. Я знала, когда он стоял рядом со мной во время непринужденного разговора, когда он трахал меня пальцами, когда я стояла на коленях и сосала его член. Он стал моим еще до того, как проскользнул в мою спальню той ночью.

— Да, Джаггер.

Он поднимает мою ногу и целует внутреннюю сторону колена, прежде чем положить ее себе на плечо. То же самое внимание он уделяет моей другой ноге, оставляя меня в его власти. Взяв мои руки в свои, он поднимает их над моей головой. Я стону и приподнимаю бедра, отчаянно желая, чтобы он заполнил меня.

— Ты уже так нуждаешься в моем члене.

Я улыбаюсь, мои взгляд встречается с его испепеляющим взглядом и опускается к его губам.

— Не думаю, что когда-нибудь наступит время, когда я перестану хотеть тебя, Джаггер.

Стон, который он издает, вырывается из глубины его груди, и он наклоняется, чтобы лизнуть ложбинку между моими грудями. Он берет зубами сережку в моем соске и тянет, вызывая у меня шипение, от которого моя спина выгибается дугой, приближая мой центр к его твердой длине, упирающейся мне в бедро.

— Боже — говорю я, зажмуривая глаза. — Это чертовски больно.

— Что я тебе говорил, Вай? Бога здесь нет, и как только я наполню тебя, как хотел этого так долго, я не буду даже ангелом. Я буду просто мужчиной, который хочет осквернить тебя всеми возможными способами.

Он крутит сережку, без предупреждения проникая в меня, прижимая мои руки к холодному камню. Мои глаза распахиваются в шоке, но я встречаю каждый его толчок.

Он сильно вбивается в меня, проникая так глубоко, что мне становится больно и жарко одновременно. Боль только усиливает мое удовольствие. Я сопротивляюсь, желая втянуть его глубже, но он удерживает меня, давая мне только то, что считает нужным, и беря, и беря. Наши тела соприкасаются снова и снова, кожа шлепается о кожу. Словно зная, что этот звук сводит меня с ума, он вытаскивает свой член, обхватывает его и шлепает по моему клитору.

— Ты грязная, Вай. Я почти вижу, как все эти пошлые мысли проносятся у тебя в голове. — он отпускает мои руки и обхватывает пальцами мою шею. — Тебе повезло, что я всегда рад услужить, — шепчет он, прежде чем снова ворваться в меня, быстро и жестко.

— Да, — задыхаюсь я, мои глаза расширяются, когда он сжимает мое горло.

— Как ты узнал, что я хочу именно этого? Всего этого? Всего?

Он сжимает мое горло настолько, что мое зрение расплывается по краям, и это невероятное ощущение.

Джаггер замедляет свои толчки и так медленно двигает бедрами, что мое дыхание сбивается, когда он отпускает мое горло, оставляя руку на моей груди.

— Потому что, порочное создание, я провел всю нашу жизнь, изучая тебя. Запоминал все твои привычки, узнавал, что ты любишь, пытался защитить тебя от того, что ты ненавидишь. Невозможно узнать кого-то настолько хорошо, не уловив некоторые подсознательные вещи, — пробормотал он, проводя языком по моей челюсти.

Ради всего святого, как мне это удалось? Оказаться с человеком, который буквально создан для меня? После всего, через что я прошла, после каждой ошибки, которую я совершила, после каждого человека, которому я причинила боль… и я все еще могу быть с ним.

— Кто ты на самом деле? — спрашиваю я, проводя пальцами вверх и вниз по его позвоночнику, двигаясь в такт его неглубоким толчкам.

Он убирает мои ноги со своих плеч и обхватывает ими свою талию. Продолжая медленно и глубоко двигаться, он говорит — Я существую благодаря тебе. Если бы не ты, Вай, у меня не было бы цели. Неважно, ангел я или человек, это останется неизменным.

— Теперь ты будешь нежничать со мной? — говорю я, в моем голосе звучит игривость.

— Тебе не нужна нежность. Тебя нужно оттрахать и наполнить спермой, что я и планирую сделать, маленькое порочное создание.

Он так и делает. Он трахает меня до тех пор, пока мои пальцы не подгибаются, а спина не выгибается на скамье. Каждый толчок — словно он вбивает себя в мою душу, вырезая место только для себя. Это по-звериному жестоко, но, черт возьми, это похоже на рай.

— Джаггер, пожалуйста, — кричу я, мой голос срывается от отчаянной мольбы. — Пожалуйста, кончи для меня. Мне нужно знать, что ты никуда не уйдешь, что ты всегда будешь со мной.

— Сожми меня своей тугой киской, и я больше не смогу сдерживаться. — Его рука движется между нами, и он теребит мой клитор в ритме, который совпадает с ритмом нашего траха.

Мои эмоции и ощущения, бурлящие во мне, смешиваются в одно. Каждое нервное окончание, каждая клеточка взрывается. Я погружаюсь в калейдоскоп красок. Мое зрение расплывается, когда я наблюдаю, как все мыслимые оттенки переплетаются друг с другом. Клянусь, моя душа покинула тело, но я чувствую, как распадаюсь на части на члене Джаггера.

— Блядь, Вай. Вот так, детка. Прими его весь и позволь мне заполнить тебя до краев.

Я сжимаюсь вокруг него, его имя слетает с моего языка, когда я тянусь вверх и хватаю его за крылья — часть его тела, символизирующую связь, благодаря которой мы вообще смогли пересечься.

Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его губам в страстном поцелуе, а затем шепчу ему в губы — Сделай это, Джаггер. Наполни меня, отдай мне каждую частичку себя.

Как по команде, он набухает внутри меня и кончает с моим именем на губах. Он произносит его как молитву, пока его тело содрогается надо мной. Это не только сила его освобождения, но и разорванная связь с его ангельской формой. Вокруг нас падают черные перья, его крылья увядают. Я глажу его по щекам, удерживая его внимание на себе, пока его глаза из неземного насыщенного зеленого переходят в более тусклый оттенок. Сияние его кожи сменяется человеческим загаром. Теперь, когда я знаю, кем он был, в нем есть что-то такое обычное, но он по-прежнему самый красивый мужчина из всех, кого я когда-либо видела.

Джаггер прижимается ко мне всем весом, когда он падает в изнеможении. Я провожу пальцами по его влажным волосам, надеясь успокоить его дрожащее тело.

Что-то движется среди надгробий. Я прищуриваюсь и крепче прижимаю Джаггера к себе. Фигура в капюшоне наклоняет голову, и я знаю, что она смотрит на меня. Я только что заявила свои права на то, что, как он думал, заберет сегодня вечером.

— Не сегодня. Он мой, — кричу я, не сводя глаз с таинственной фигуры, которая, я почти уверена, и есть сама Смерть.

Она наклоняет голову, подтверждая мое заявление, прежде чем снова скрыться в тени.