Скрытый во тьме

Глава 7

Джаггер

Любовь заставляет даже богов совершать безумные поступки, Вай.

Умоляю. Что за убогая фраза. Как Вай не видит его насквозь? Может, и видит, не знаю. Сегодня я не подошел достаточно близко, чтобы это выяснить.

Но все изменится, потому что мне совсем не понравился этот разговор. Мне не понравилось ничего из того, что я видел и слышал сегодня. Он зашел с ней слишком далеко, он должен был защищать ее, а не флиртовать с ней. Или, если уж совсем честно, приставать к ней.

Но в одном этот придурок был прав — все, кто не был с ней под руку, завидовали.

В том числе и я. Мне потребовалось все, чтобы не выскочить из своего укрытия, не перекинуть ее через плечо и не унести оттуда. Мне не нравится, что он трогает ее. Меня тошнит от мысли, что он прикасается к ней, а от осознания того, что им предстоит лететь вместе на самолете, меня выворачивает.

Но почему она должна доверять мне, когда я говорю, что я не преследователь? Она едва знает меня. Моя девочка умна. Она умеет выживать. Я должен найти способ доказать, что я подхожу ей.

В Риме я появляюсь на концерте ее отца прямо перед его окончанием, и когда я вижу Вай за кулисами, мое сердце сжимается от умиления. Она смотрит на него с такой искренней любовью и гордостью на лице, и я могу только надеяться, что однажды она будет смотреть на меня хотя бы с половиной таких чувств.

Я неохотно оставляю ее, чтобы досмотреть выступление ее отца. Члены команды суетятся вокруг, подготавливая контейнеры для транспортировки, чтобы упаковать их, как только закончится шоу. Я пробираюсь среди них зигзагами, вглядываясь в каждое лицо, ища одно особенное. Я в шоке от того, что Брэдфорд разрешил ей смотреть концерт без него. Я сворачиваю в более тихий коридор, где несколько женщин работают со стеллажами с одеждой для группы. Дверь посередине коридора с надписью «Стоктон» распахнута настежь. Я заглядываю внутрь и обнаруживаю именно того, кого ищу. Начальник службы безопасности ходит по комнате с телефоном у уха и ведет невнятный разговор с кем-то на другой линии.

— Я не думаю, что сейчас подходящее время. Я взял на себя новые обязанности, которые требуют от меня максимум внимания. Тебе будет скучно. — Брэдфорд закрывает глаза и потирает висок. — Я понимаю, что это тебя расстраивает, но ты знала, как много требует моя работа, когда мы только начали встречаться. Это моя жизнь.

Судя по крику, доносящемуся с другого конца телефона, кто-то недоволен им. Я фыркаю и бормочу — Добро пожаловать в клуб.

— Да, я понимаю. Ты должна делать то, что считаешь правильным. — Он вздыхает и проводит рукой по волосам. — Мне тоже жаль. — он постукивает по экрану и убирает телефон в карман. Я не могу не заметить, что он выглядит совсем не расстроенным из-за того, что только что произошло. Парень, конечно, мудак, но Вай тут ни при чем.

Остаток ночи я провел, наблюдая, как он переговаривается с другими охранниками и все ближе и ближе подходит к Вай. Хотелось бы, чтобы он дал мне хоть кроху чего-то, что можно было бы использовать против него. Мне надоело видеть его рядом с ней.

Я могу намекнуть, что у него есть… ну, точнее, была девушка. Это может ее разозлить. Я надеюсь, что нет, ведь мне хочется верить, что ей безразлична его личная жизнь. Но, судя по тому, как она на него смотрит, я в этом не уверен. И, честно говоря, я не уверен, что хочу знать, что она к нему чувствует. Потому что какими бы они ни были ее чувства, они не имеют значения.

Наконец, спустя, казалось бы, вечность, они направляются в свой отель. Для человека, который так параноидально относится к безопасности, Брэдфорд — трепло. Я оказался на месте раньше, потому мне придется подождать, пока они доедут до отеля.

— Чтоб тебя, — ворчу я, пиная камни у отеля и ожидая, пока подъедет их машина. Я прислонился к роскошному зданию, скрываясь от слепящего света уличных фонарей, а когда они наконец подъехали на своем лимузине, я спрятался подальше в тени, чтобы меня не заметили.

Первым выходит Брэдфорд, затем Кирт, который выглядит донельзя уставшим, а затем Вай, которая делает нечто любопытное, как только ступает на тротуар. Она игнорирует руку своего охранника и смотрит по сторонам, но не так, словно боится.

Как будто она… надеется кого-то увидеть.

Может быть, она надеется увидеть меня?

— Ты в порядке, Ви? — спрашивает ее Брэдфорд, и мы оба съеживаемся от того, что он назвал ее так.

— Э — э-э, да, я в порядке. Мы можем подняться наверх? Я устала. — а затем, так тихо, что я почти не слышал ее — Интересно, есть ли у них свечи? Может, я настолько отчаялась, что таки попробую.

По моему лицу расползается ухмылка.

Я иду, маленькое порочное создание.

Как один человек может так сильно раздражать? Если я думал, что двухместный номер, который они делили в Париже, был плохим, то этот просто ужасен. У каждого из них своя комната, но дверь в стене между ними позволяет ему легко попасть в ее. Их номера здесь меньше — открытая планировка с диваном, письменным столом и кроватью. Он буквально спит по ту сторону ее стены и приказал ей оставить дверь незапертой на случай непредвиденных обстоятельств.

Я жду, пока его дыхание не станет глубоким и медленным. Слава богам, что он не спал накануне. Ему не потребовалось много времени, чтобы отключиться.

Замок в ее комнате легко поддается, и мне ничего не стоит сдвинуть цепочку в сторону. Я вхожу в комнату Вай закрывая за собой дверь.

В отличие от простого изящества парижского номера, ее спальня выполнена в итальянском стиле была создана для королевских особ. Все позолочено, отделка стен, изысканная кровать с балдахином, даже светильники покрыты золотом. И когда я вижу ее спящую фигурку, закутанную в мягкие белые одеяла, я понимаю, как ей это подходит.

Вай похожа на принцессу из сказок, которые она так любила в детстве. Ее золотистые волосы мягкими волнами обрамляют лицо, а бледно-розовый атлас ночной рубашки идеально дополняет ее веснушчатую кожу.

Я приближаюсь к ней и пристально смотрю на нее, пока она спит. Я надеялся, что она подождет меня, но видимо усталость взяла верх. Подцепив пальцем мягкую бретельку на ее плече, я спрашиваю — Ты надела что-нибудь красивое для меня сегодня?

Она издает сонный стон и поворачивается ко мне лицом, но не открывает глаза, а ее дыхание остается ровным и медленным. Она все еще спит.

Я провожу пальцами по ее обнаженной коже, по ключицам к плечу, растирая атлас ночнушки между кончиками пальцев.

— Думаю, так и есть, порочное создание. Обычно ты не надеваешь такие вещи в постель, не так ли? — Я осторожно сажусь, и она вздрагивает, но не просыпается. На секунду мне кажется, что она собирается перевернуться на спину, но вместо этого она делает именно то, что я хочу.

Она выгибается мне навстречу, как будто знает, что я здесь, как будто жаждет моих прикосновений.

Я провожу пальцами ниже, туда, где под атласом прячутся ее соски, металлическая сережка так и манит прикоснуться. Я так отчаянно хочу прикоснуться к ее соскам, но это неправильно. Она не знает, что я здесь. Как бы я ни хотел ее. Я едва касаюсь рукой металла сережки, и мой член подрагивает в штанах.

— Блядь, — бормочу я, отдергивая руку и собираясь отстраниться от нее, но не успеваю я подняться на ноги, как она обхватывает своими нежными пальчиками мое запястье.

— Нет, Джаггер, пожалуйста, — стонет она. — Пожалуйста, не уходи.

Я удивленно смотрю на нее, но по-настоящему удивляюсь, когда вижу, что она все еще спит. Или хотя бы частично. Мечтает обо мне.

И когда она возвращает мою руку на свою грудь, я едва не кончаю.

— Посмотри на себя, ты предлагаешь мне себя даже во сне. — я задираю ее ночную рубашку, обнажая безупречную кожу. Наклонившись. я провожу языком по ее пирсингу и щелкаю по нему. — я никогда не откажу тебе, Вай. — Ее спина выгибается, подталкивая меня к большему. Я целую боковую сторону ее груди и осторожно оттягиваю, и тяну за украшение.

Она задыхается, сжимает в одной руке простыню, а другую запускает в мои волосы, сильно дергая их за корни. Мои прикосновения становится более отчаянным, и я сосу сильнее, оставляя засос сбоку.

Вай хнычет, и когда я поднимаю голову, чтобы осмотреть ее кожу, я провожу пальцами по уже темнеющему фиолетовому пятнышку. — Блядь, твоя кожа выглядит так идеально с моей меткой на ней.

Она переворачивается на спину и беспокойно откидывает одеяло, ее коленки раздвигаются, а край ее ночной рубашки задрался до бедра, показывая мне, что на ней снова нет трусиков.

— Ты не можешь так искушать меня, Вай. Не жди, что я не захочу увидеть все твои сладкие местечки, когда ты вот так раздвинешь для меня ноги. — осторожно, чтобы не коснуться ее, я задираю тонкую ткань выше. Я шиплю, когда ее киска оказывается на виду. Такая нежная и красивая. Мне хочется одновременно поклоняться ей и жестко трахать.

— Если бы ты только знала, что я хочу с тобой сделать, — шепчу я.

Ее ресницы подрагивают, когда она окончательно просыпается, я наконец-то вижу ее прекрасные голубые глаза.

— Тогда сделай это, Джаггер, — хриплым от сна голосом произносит она.

Уголок моего рта искривляется в ухмылке. Она не понимает, какую силу только что дала мне. Я опускаюсь на колени и закидываю ее ногу себе на плечо. Не отрывая от нее взгляда, я накрываю своим ртом мягкий участок кожи прямо над ее киской. Если бы я мог, я бы провел здесь вечность, осыпая ее кожу поцелуями.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — требую я.

Она выгибает спину, пытаясь заставить меня дать ей то, что она хочет, не произнося слов, но я отодвигаюсь настолько, чтобы оказаться вне зоны ее досягаемости.

— Джаггер, — скулит она. — Ты знаешь, чего я хочу.

— Скажи это. — я протягиваю руку и зажимаю ее клитор между большим и указательным пальцами, а когда она вскрикивает, зажимаю ей рот ладонью. Приподнимаясь, чтобы прошептать ей на ухо — А теперь, Вай. Веди себя тихо. Ты же не хочешь, чтобы твой большой и плохой телохранитель пришел и застал тебя с раздвинутыми ногами для твоего преследователя? — в последнее слово я вложил саркастическую нотку, надеясь, что она уловит мою язвительность.

Судя по тому, что ее взгляд метнулся ко мне, она уловила.

— Ты можешь быть хорошей девочкой и помолчать для меня?

Она кивает, и я убираю руку, опускаясь между ее ног. — Итак, на чем я остановился? Ах, да… ты собиралась сказать мне, где именно ты хочешь почувствовать мой рот.

— Я хочу его на своем клиторе, Джаггер. Я хочу твой рот на моей киске, твой язык, все это. Пожалуйста. Не заставляй меня продолжать умолять. Потому что я знаю, что ты хочешь этого так же сильно, как и я, — шепчет она.

Она замолкает, после того как из нее вырывается просьба. К щекам приливает кровь, окрашивая их. Она сомневается в своих словах. Мой палец проводит по ее влажному центру, от чего он покрывается влагой. И тут меня осеняет. Ей нравится страх перед неизвестностью. На самом деле ее возбуждает мысль о том, что мужчина, преследующий ее, вот-вот заставит кончить ему на язык. Мое порочное создание — хорошая девочка, склонная ко всему необычному и извращенному.

Я раздвигаю ее губки большими пальцами и дую на ее клитор. — Скажи мне, что тебя больше всего возбуждает. Мысль о том, что он застанет меня между твоих ног, или то, что ты позволишь своему преследователю трахать тебя языком?

Она хнычет и сильно дергает меня за волосы.

— Джаггер, ты дразнишь меня.

— Ответь на вопрос, и я дам тебе то, что ты хочешь.

Она вздрагивает, когда я провожу языком по внутренней стороне ее бедра и скольжу рукой по ребрам, чтобы потянуть за сережку.

— Я могу выбрать и то, и то? Ты единственный, кто когда-либо заставлял меня чувствовать себя так…

— А что, если я скажу, что это я? Это тревожное чувство, что за тобой кто-то наблюдает, и когда ты просыпаешься поздно ночью и чувствуешь, что в комнате с тобой монстр, это я. — я провожу языком снизу вверх по ее губкам, впервые по-настоящему пробуя на вкус женщину, ради которой я дышу. — Это всегда был я.