Скрывая ложь

Глава 12 Прости меня

Все мое тело болит, и я слышу пикающие звуки, когда заставляю глаза открыться. Открыв, вижу Гэвина в кресле, придвинутом к краю кровати, на которой лежу. Когда я оглядываю комнату, сразу понимаю, что нахожусь в больнице… но понятия не имею почему.

— Гэвин.

Мой голос мягкий, почти слабый, но его достаточно, чтобы разбудить парня.

— О, Боже, малышка.

Он выглядит напуганным и уставшим.

— Что происходит? — шепчу я, заставляя глаза оставаться открытыми.

Гэвин ждет мгновение, прежде чем ответить, а потом берет меня за руку и потирает ее.

— Тебя сбила машина.

— Машина? — спрашиваю я.

Заставляю свой мозг вспомнить хоть что-то из того, что он говорит, но внутри пустота. Последнее, что помню — я собирала вещи в своей квартире.

— Ты переходила дорогу, чтобы купить пиццы для нас троих, когда на тебя наехала машина. Ты не вернулась. Я не знал, что происходит, пока не услышал сирены. Боже… Кейт. Когда я увидел парамедиков, потом как ты лежишь на земле… я потерял контроль. Совсем, бл*ть, потерял.

У меня перехватывает дыхание от боли в его голосе. Ненавижу этот страх и, что важнее, как, наверное, расстроилась Кэлли.

— Где Кэлли?

— С Кираном. У него не было планов, он просто не хотел снова смотреть «Сердце».

Гэвин улыбнулся мне, будто я должна знать, что это значит.

— Ох… какой сегодня день? — спрашиваю я.

— Пятница. Тебя привезли прошлой ночью. А что? Что-то не так?

Я делаю глубокий вдох, когда моя паника тает. Не помню, чтобы Киран сбегала от просмотра «Холодного сердца», но помню, что ходила в свою квартиру, чтобы собрать вещи после уроков в четверг днем. Что бы не пропало из моей памяти, этого не так много.

— Нет. Все в порядке. Я просто не помню машину, пиццу или что видела Кирана.

Прежде чем Гэвин смог сказать что-то еще, приходит медсестра.

— Вы проснулись. Это хорошие новости. Я предупрежу доктора. Уверена, он будет здесь через несколько минут, чтобы проверить вас.

Затем она поворачивается и направляется обратно к двери. Гэвин привлекает мое внимание, сжимая руку.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Я начинаю кивать головой, но от этого в голове начинает мутнеть.

— Думаю, что да.

— Правда, Кейт? Тебя сбила машина, поэтому я спрошу еще раз. Ты в порядке?

Гэвин волнуется и выглядит так, будто ему отчаянно нужен сон.

— Несмотря на то, что меня сбила машина, я чувствую себя довольно хорошо, — растягиваю губы в мега-улыбке, чтобы убедиться, что он мне верит.

— Я никогда раньше не был так напуган. Даже со всем тем дерьмом, что Карли натворила со мной и Кэлли, никогда не сталкивался, чтобы кто-то, кто мне дорог, пострадал, а я не мог ничем помочь.

Протягиваю руку и сжимаю его кисть.

— Прости меня… — прежде чем я заканчиваю, появляется доктор.

— Мисс Рейнольдс, я доктор Уэлш. Как вы себя чувствуете?

— Нормально.

Я смотрю на Гэвина, но его взгляд прикован к доктору.

— Я просмотрел ваши снимки и все выглядит хорошо. У вас был небольшой отек мозга, который стал либо результатом удара машины, либо удара о тротуар. Неважно, вам повезло. Изменения были незначительны.

— Когда я смогу пойти домой?

Доктор Уэлш так мило улыбнулся, что, клянусь, я услыхала слабое рычание Гэвина. Доктор молод, по крайней мере, по стандартам врачей, но если бы мне пришлось угадывать, я бы все равно поставила на то, что ему за тридцать — слишком стар для меня.

— Если вы не будете жить одна, то я могу отпустить вас сегодня.

— Не будет. Она моя. Мы живем вместе.

Мои щеки вспыхивают на слова Гэвина, и я поворачиваю свой взгляд в его сторону. Не могу поверить, что он только что сказал это.

— Отлично. Тогда я займусь вашими документами на выписку. Выпишу вам рецепт приема болеутоляющих, но сначала попробуйте безрецептурные обезболивающие. В течение нескольких дней ваши мышцы и тело будут болеть и, возможно, будут немного скованными. На следующей неделе запишитесь на прием к своему постоянному врачу. В противном случае, если ничего не будет беспокоить, помутнение зрения, сильные головные боли или резкие боли, можете и подождать.

— Спасибо, доктор Уэлш.

Я жду, что Гэвин что-нибудь скажет, но он не произносит ни слова, а секунды проходят. Доктор поворачивается и выходит, благодаря чему я могу сфокусироваться на Гэвине.

— Она моя? Серьезно? — бурчу я.

Я пыталась, но не смогла избавиться от раздражения в голосе.

— Да. Я видел, как этот доктор смотрел на тебя, и когда он спросил, живешь ли ты одна, то пытался выяснить, насколько серьезны наши отношения.

Я раскрываю рот от удивления.

— Я думала, когда ты утверждал, что собственник, ты не будешь сходить от этого с ума. Этот человек мой врач, а не парень в баре, предлагающий мне выпить.

Делаю глубокий вдох и закрываю глаза. У меня сейчас нет сил справляться с его безумием.

— Прости. Ты права, но я могу сказать, когда другой мужчина заинтересован в тебе. Этот врач молод, не носит обручального кольца, так что поверь мне… если бы я не сидел тут, он бы попросил у тебя номер телефона.

Пока Гэвин говорил, я не открывала глаз. Когда приоткрыла один, надеялась, что мой суровый взгляд очевиден.

— Мисс Рейнольдс?

Открываю второй и смотрю в сторону двери.

— Да?

В палату входят двое полицейских.

— Нам сказали, что вас выпишут сегодня. Если вы готовы, мы можем взять ваши показания сейчас, но если нет, то можете приехать в участок в ближайшие пару дней.

— Мои показания?

Смотрю на Гэвина, а потом снова на них.

— Да, по поводу аварии, в которую вы попали.

Точно. Причина, по которой я вообще нахожусь тут.

— Вы можете взять показания сейчас. Так или иначе, я не смогу много вам рассказать, так как ничего не помню.

— Ничего не помните? — спрашивает один из офицеров, будто не верит мне.

— Да. Я даже не знала, что меня сбила машина, пока Гэвин не сказал мне.

Оба офицера тут же смотрят на Гэвина.

— Вы Гэвин?

— Да.

Клянусь, он расширяет грудную клетку, когда говорит это.

— И где вы были, когда произошло столкновение?

Стоп, что?

— Я был со своей дочерью в нашей квартире, пока Кейт переходила дорогу, чтобы купить нам пиццы. Ее не было дольше, чем я ожидал, а потом послышались сирены. Я побежал вниз и нашел ее, когда скорая уже приехала.

— Почему вы допрашиваете его, будто он сделал что-то плохое? Гэвин ничего не делал. Я переходила дорогу и была сбита машиной. Думаете, если он большой и весь в татуировках, то можно делать какие-то предположения?

Все три мужчины поворачиваются в мою сторону. Оба офицера выглядят слегка удивленными, в то время как Гэвин смотрит на меня почти в восторге.

— Нет, мэм. У меня вообще-то тоже есть несколько татуировок. Я просто спросил, потому что свидетель с места происшествия заявил, что машина сбила вас специально.

У меня в животе образуется узел.

— Что? — рычит Гэвин.

Офицеры кивают.

— Появились три независимых свидетеля. Марка автомобиля еще обсуждается, но все трое утверждают, что черный внедорожник выскочил из-за угла, как только мисс Рейнольдс вышла на пешеходный переход. Судя по их рассказам, машина специально ехала так, чтобы сбить ее и не промахнуться.

Я чувствую, как кислота начинает разъедать желудок.

— Думаю, что моя мать может иметь к этому отношение. Лита Ломан. Вы должны спросить ее, где она была, хотя понимаю, что если она стоит за этим, то вероятно, заплатила кому-то, вместо того, чтобы пачкать свои руки.

Я в шоке повернулась лицом к Гэвину.

Знаю, что он ненавидит свою мать, но не может быть, что Лита сделала это случайно или нарочно. Гэвин ненавидит ее, но обвинять в этом перед офицерами полиции чересчур.

— Гэвин, — твердо произношу я, почти тем тоном, который заставляет всех троих мужчин посмотреть на меня. — Да ладно. Знаю, что ты не любишь свою мать, но ты в самом деле думаешь, что она могла причинить мне вред, а тем более убить?

Он даже не задумывается перед ответом.

— Абсолютно. Эта женщина приглашала тебя жить с ней не по доброте душевной, потому что у нее ее нет. Я говорю тебе, что Лита — зло, и знаю, что убийство кого-то не ниже ее достоинства, потому что шестнадцать лет назад она убила моего отца.

В комнате повисает оглушающая тишина. Джеймс Ломан погиб в автокатастрофе. Мои родители много лет говорили о Джеймсе, но отец никогда не намекал, что его смерть была чем-то большим, чем несчастным случаем. Прямо сейчас, глядя на Гэвина, я в глубине души знаю, что он, по крайней мере, верит в то, что только что сказал, и мое сердце чуть не разбивается, когда вижу его боль, которая выгравирована на его прекрасном лице.

— Не хочешь уточнить, сынок?

Гэвин секунду собрается с мыслями. Не знаю. В любом случае, я могу сказать, что он расстроен тем, что говорит о смерти своего отца.

— Джеймс Ломан. Мой отец погиб в автокатастрофе. Полицейские отчеты указывают, что погода была основной причиной аварии, но я слышал, как Лита, моя мать, сказала кому-то, что она испортила его тормозные шланги.

Другой полицейский прочищает горло.

— Но у тебя не было доказательств для иска?

Лицо Гэвина мрачнеет еще сильнее, когда он делает глубокий вдох и медленно качает головой. Хотя и была совсем маленькой, я была здесь в ночь смерти Джеймса. Мой отец и сама Лита должны были быть в машине с Джеймсом. По крайней мере, так сказали мои родители. Что-то случилось, и Джеймс уехал без них — что-то, за что мы с мамой всегда были благодарны.

— Не было. Как я уже сказал, я подслушал, как Лита рассказывала кому-то о том, что она сделала.

— Я не уверен, что мы можем что-то сделать с тем, что вы рассказали нам… — говорит один из офицеров с мрачным выражением лица, в то время как другой смотрит на меня. — Мы все еще проводим опрос, но, честно говоря, мисс Рейнольдс, вряд ли мы найдем водителя. А также не можем исключить тот факт, что это мог быть несчастный случай. Что-то такое, как переписывающийся во время вождения подросток. В любом случае, будьте внимательны и присмотритесь к своему окружению. Если вы что-нибудь вспомните, позвоните нам.

Гэвин подходит к ним и пожимает руки обоим офицерам.

— Спасибо вам. Я буду за ней следить.

О, нет. Гэвин уже присматривал за мной до того, как случилась авария. Могу только представить, насколько будет плохо сейчас.

— Так, вот ваши документы на выписку. Подпишите здесь и можете идти.

Веселая медсестра поднимает настроение полицейским, но, несмотря на то, что мы собираем вещи и уходим отсюда, я не могу не думать о той мысли, которую озвучил Гэвин, о произошедшем со мной на самом деле. Может, Лита не та женщина, которую я знаю. Может быть, она и есть тот злой человек, которым Гэвин ее считает, но я не до конца уверена, что она хочет меня убить, независимо от того, что женщина сделала или не сделала с Джеймсом. Если тетя хочет мои акции так сильно, как думает Гэвин, тогда чтобы продать их ей, мне нужно быть живой.

— Ты точно в порядке?

Я улыбаюсь своей личной медсестре. Когда Гэвин привел меня к себе, Киран был здесь с Кэлли. Девочка прибежала ко мне, обеспокоенная увиденным. Думаю, когда Гэвин понял, что я — тот человек на улице, которого сбила машина, он схватил свою дочь, и они вдвоем направились ко мне. К счастью, Кэлли показалось, что я просто сплю. Если бы я была похожа на бойцов из Хилла, у нее бы остались шрамы на всю жизнь.

— Да, честное слово, я хорошо себя чувствую.

Кэлли вытаскивает расческу из сумки, которую принесла с собой в комнату Гэвина, и начинает расчесывать мои волосы. Ощущение, как она играет с моими волосами, расслабляет меня до такой степени, что я закрываю глаза и чувствую, как засыпаю. Тут она кричит:

— Папочка, быстрее. Она умирает.

Я резко распахиваю глаза, когда Гэвин появляется с паникой на лица, что заставляет меня рассмеяться.

— Это не смешно! — сердито восклицает он на нас обеих. Я стараюсь сдерживать себя.

— Прости. Я не хотела смеяться, но твое выражение лица бесценно.

Гэвин игнорирует меня и поворачивается к дочери.

— Принцесса, мы так не шутим.

В глазах Кэлли появляются слезы, а нижняя губа начинает дрожать.

— Но, пап, я подумала, что она умирает.

В моей груди оседает камень. Я ненавижу тот факт, что Кэлли стала свидетельницей моей аварии, и последнее, что хочу, это чтобы у нее были проблемы с Гэвином.

— Я просто начала засыпать. Кэлли расчесывает волосы лучше, чем кто-либо, кого когда-либо встречала, и мне было так хорошо, что я заснула, — выдала я, изо всех сил пытаясь сохранить сладкую улыбку на лице.

Клянусь, Кэлли выглядит как тот кот из «Шрека» с огромными печальными глазами, ожидая, что папа смилостивится.

— Ладно, малышка. Почему бы тебе не пойти в гостиную? Там «Холодное сердце» идет.

— Хорошо, пап.

Как только она понимает, что у нее нет проблем, то быстро уходит с его пути.

— Прости. Правда, никто из нас не пытался разыграть тебя.

Гэвин выглядит напряженным, и мне интересно, не из-за несчастного случая ли он стал таким.

— Ты в порядке?

Он стреляет в меня взглядом.

— Да. Конечно, я в порядке. Это не меня сбила вчера машина.

Я протягиваю руку и сжимаю его.

— Я цела. Это был просто несчастный случай.

Гэвин хмурится на мой комментарий.

— Это был не несчастный случай. Я не знаю, кто в этом виноват, но знаю, что это не несчастный случай.

В больнице Гэвин, по крайней мере, считал, что случившееся могло быть несчастным случаем, так что мне остается только гадать, что изменилось.

— Ты знаешь что-то, чего не рассказываешь мне? — мужчина вздрагивает от моего комментария, не оставляя сомнений. — Ну? Расскажи мне.

Гэвин взглянул через плечо на секунду, а потом оглянулся на меня.

— Я разговаривал с Кираном. Он сказал мне, что Фил водит черный внедорожник.

— Фил? Парень, с которым встречается Карли?

— Да, он парень Карли. Или, по крайней мере, они постоянно встречаются и разбегаются. Он также управляет другим местом, где проходит большинство боев. Он ненавидит меня по многим причинам, но главная причина кроется в соревновании, которое я устраиваю ему из-за Хилла.

Не сомневаюсь в том, что у этого человека, вероятно, есть много причин ненавидеть Гэвина, но стал бы он намеренно сбивать меня своей машиной?

— Ты действительно думаешь, что это он сбил меня?

Гэвин сжимает зубы, когда его глаза прожигают во мне дыру.

— Или Карли воспользовалась своей машиной. Я говорил тебе, она одержима мной. Ей все равно, со сколькими женщинами я трахаюсь, но если она хотя бы на секунду решит, что мне может понравиться одна из них, Карли сделает все возможное, чтобы заявить о своих правах на меня.

Я смотрю на него.

— Она уже делала нечто подобное?

— Нет. Говорю же, я никогда ни кем не интересовался. Ходил на пару свиданий и очень редко приглашал одну и ту же женщину на второе свидание. Карли всегда делает что-то нелепое, что гарантирует, что они не пойдут на третье.

Я резко вздыхаю.

— И она знает, что мы встречаемся.

Гэвин хмурится.

— Я сказала ей, что ты переезжаешь ко мне. Она позвонила, чтобы сказать мне, что разрешает мне забирать Кэлли, потому что не собиралась спорить со мной как с отцом. Я подумал, что она должна знать о наших планах, так что рассказал ей. Сказал в тот же день, когда кто-то сбил тебя на машине, которая похожа на авто ее парня.

Кажется, он ищет что-то в моих глазах. Прощения?

— Гевин, если — именно если — Карли ответственна за случившееся, это не твоя вина. Что бы ты ни думал, я хочу, чтобы ты прекратил, — у Гэвина почти такие же грустные глаза, какие я видела на милом лице Кэлли минуту назад. — Эй. Я серьезно.

Крепко сжимаю его руку, но ничего не получается. Наконец, после нескольких долгих минут молчания, он говорит.

— Если это не Карли, то моя мать. Ни одной из них не было бы в твоей жизни, если бы не я.

— Это не правда. Лита приехала в Колорадо, чтобы найти меня. Она убедила меня переехать сюда. Если она такая злая, как ты утверждаешь, тогда я попалась на ее пути до того, как встретила тебя. И что касается Карли, если она настолько нестабильна, то, возможно, ее каким-то образом поймают, и ты сможешь подать на полную опеку.

— Ты могла погибнуть.

Гэвин все еще не в себе и, похоже, он проигнорировал все, что я только что сказала.

— Могла, но не ты был за рулем, поэтому, что бы ты там себе ни думал, прошу, прекрати винить себя.

— Но…

— Нет. Никаких но. Ты не можешь контролировать свою мать или исправить то, что ты встретил Карли, когда тебе было семнадцать. Должна признаться, я никак не могла понять, что ты в ней нашел, но ты же был подростком. Ты не подписывался на безумную жизнь с ней, но именно это она принесла тебе. В любом случае, то, что случилось, не твоя вина.

К моему удивлению, Гэвин наклоняется и целует меня. Поцелуй мягкий, но жар, которым обдает нас, уже начинает проглядываться.

— Пожалуйста, не злись на меня…

— Не злюсь. Я уже сказала тебе, — выдаю я, перебивая его.

— Нет. Я говорю о будущем. Пока я не узнаю наверняка, что произошло, был ли это несчастный случай, или пока не выясню, что задумала Лита, буду нависать над тобой больше, чем ты, возможно, захочешь. Но… пожалуйста, не злись на меня.

Я хочу смеяться над тем, как безумно он звучит, но у меня такое чувство, что каждое слово, которое Гэвин только что сказал, было правдой.

— Я выросла в доме, где все были гиперопекающими. Никогда не понимала, почему мои родители чувствовали необходимость следить за мной, как они делали, кроме того, что я была их единственным ребенком, и у них не было планов завести еще. Тем не менее, в некоторой степени, я привыкла к этому. Просто помни, что я тоже взрослая и не буду вытворять ничего безрассудного.

Вижу, как напряжение начинает покидать его.

— Обрати больше внимания на окружение. Постарайся никуда не ходить в одиночку, если можешь этого избежать, и звони или пиши мне регулярно, чтобы я все время знал, где ты находишься.

Я отвечаю ему немедленно.

— Достаточно честно. Если ты не против, я устала. Думаю, что моему телу нужно много сна.

Его забота отчетливо прорисовывается на лице.

— Ох, малыш. Прости.

— Нет, все в порядке. Я рада, что мы поговорили. Теперь иди и посмотри «Холодное сердце» с дочерью.

Гэвин снова наклоняется и нежно целует меня. Я почти говорю, что люблю его, но останавливаюсь до того, как слова покидают рот. Люблю ли я его? Думаю, что люблю. Знаю, что испытываю к нему больше чувств, чем к любому парню, которого знала раньше, но, кажется, слишком рано произносить эти слова. Однако когда я смотрю в глаза Гэвину, кажется, что он изо всех сил старается не сказать мне тоже самое, поэтому я снимаю его с крючка.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Он очаровательно улыбается мне, прежде чем покинуть комнату. События вчерашнего дня размыты, но я знаю, что мои чувства к Гэвину проясняются.