След Анубиса

Глава 18

Диверсия

Смеркалось уже. Вот и ещё один день миновал. Василий углублялся все дальше в лес. Искал надёжное укромное место. А хотел он испробовать, то чему его научил Бакота. А научил он его и Вовку выходить информационным полем из своего физического тела и проникать незаметно, куда захочется. Сквозь стены можно проходит, если они не сильно толстые. Стены ведь тоже информационное поле имеют. И чем толще они, тем само поле их плотнее. Препятствует оно проникновению. Так, что через перегородку какую-нибудь деревянную информационным телом можно беспрепятственно пройти, а вот через стену кирпичную метровую уже затруднительно весьма, да и рискованно. Завязнуть можно там, да и остаться навсегда. А земля и все, что на ней стоит держит собою это тело информационное. Можно ходить и не проваливаться. Земля-то большая. У неё информационное поле, будь здоров какое. И через препятствия можно перелетать метров по десять высотой. Мгновенно обратно в свою физическую оболочку можно возвращаться. И еще одно достоинство было у информационного поля. Незаметно оно для обычного глаза. Вот и хотел Василий невидимым в терем Парамона проникнуть, разведать ходы и выходы, охрану посчитать и план составить, как Вовку освободить, да ещё кое-что найти. А это кое-что, было не что иное, как сканиус.

Василий все дальше углублялся в лесную чащу. Сумерки сгущались. Пожалуй, что здесь подходящее место. Кустарник густой. Можно залечь в нем. Кто рядом пройдет — не заметит. Да, пожалуй, что здесь подойдет местечко. Кустики высокие, а по земле внизу трава мягкая стелется. Не жестко будет лежать. Василий и залег на траву спиной. Глаза закрыл и взгляд внутрь себя, как бы устремил. Свет там увидел вначале слабый. Всё ярче тот свет разгорается. Вот уже побежали потоки яркие по рукам и ногам. Ощутил Василий себя этим светом и почувствовал себя второго. Как бы два Василия в одном почувствовал. Один из них, что светом пронизан был, на ноги встал, а другой на земле лежать остался. Светлый Василий посмотрел на темного.

— Лежи тихо, — сказал, и пошел через кустарник. Ветка даже не шелохнулась. Василий по лесу пошел, возвращаясь той же дорогой к воротам. Ночь уже вступала в свои права, накрывая лес темным покрывалом. Вскоре впереди темным силуэтом вышки возле ворот проявились, а на них прожекторы горят, вокруг шарят.

— Электричество у них тут есть, — отметил Василий. — Электростанция где-то. Может дизельная. Обжились они тут. Понатаскали всего. Бомбы только атомной не хватает.

Он направился к воротам. Прожектор ему пару раз по глазам светом ударил. Василий нагло рукой помахал. Но не заметили его, само собой. Вроде ворота не особо толстые. Попробуем? Приблизившись к воротам вплотную, он осторожно погрузил руку в, почерневшее с годами, дерево. Ладонь, как в масло вошла. Интересно-то как! Пошли дальше, что ли? Пошли. Он инстинктивно глаза закрыл, когда лицо в деревяшку входило. Почувствовал на лице легкое покалывание. Шагнул дальше. Глаза открыл. Оглянулся. Ворота остались за спиной. Вот и все. Никаких проблем. Дальше идем. Темная улица безлюдна. В оконцах домов слабые огоньки светятся. Похоже, что здесь у них с электричеством все же напряг. При лучине сидят, то есть при свечах, а может и при керосине. В окнах-то не различишь. А вот терем князя, при электричестве. Окошки вдали ярко светятся. Ну, как же! Не должен князь при лучинах сидеть. Василий к терему приблизился и взглядом его изучающим окинул. Со всех сторон терем деревянным двухметровым заплотом окружен. Василий через этот заплот перелетел играючи и вновь окинул взглядом обитель Парамона. На каменном фундаменте терем стоит, а в камне маленькие окошечки виднеются. Подземелье, похоже, там. Скорее, всего, Вовку в это подземелье поместили. Надо внутрь пробираться. Через стены эти толстые затруднительно будет просачиваться. Надо через парадную дверь войти, по носу стрельцам пощелкать. Вход главный с другой стороны. Василий туда направился, а навстречу идет кто-то в темноте. Василий инстинктивно к стене прижался, а потом вспомнил, что невидим он и смело навстречу пошел. Темный силуэт быстро приближается. Да это же Вовка никак! Вот чертенок! Тоже науку Бакоты применил и гуляет себе! Привет, Вовка!

— А я знал, что ты придешь! — хитро усмехнулся сын. — Сразу понял, что ты затеял. Я тут уже сам кое, что разузнал. Парамон сейчас наверху на втором этаже. Ужинает он.

— А тебя-то покормили? — спросил Василий.

— Корка хлеба и вода, — ответил Вовка. — А сам я в подвале сижу. Не жарко там и крысы бегают.

— Ничего, потерпи. Скоро я тебя вытащу. Пошли внутрь. Про охрану разузнаем. Где и кто там.

Они пошли к парадному входу. Поднялись на крыльцо. Возле двери стрельцы стоят. Другая смена, не те, что днем. Вовка помахал ладонью перед бородатой мордой одного из них, а другому язык показал. Просочились внутрь без проблем и очутились на лестнице, освещенной тусклыми лампочками. Электричество, похоже, экономят.

— Где ты сидишь? — шепотом спросил Василий, запоздало, сознавая, что завопи он сейчас во всю глотку, здесь его никто не услышит.

Вовка молча потащил его за руку куда-то вправо в темноту. Дверь перед глазами появилась. Просочились за неё. Почувствовался запах сырого камня и плесени. Лестница крутая вниз ведет в сумрак. Где-то там внизу слабый огонь мерцает. Факел, похоже. Спустились вниз. Влажным холодом повеяло.

— Здесь я, — Вовка остановился возле двери из толстых растрескавшихся от времени почерневших досок.

— Один стражник всего, — удовлетворенно произнёс Василий, глядя на присевшего у стены детину в камуфляже с автоматом. — Беспечно это, однако, с твоей стороны, Парамоша.

— Наверху стрельцы и ещё по периметру забора двое в камуфляже ходят. Ты их не видел. Они с другой стороны были, — пояснил Вовка.

— Здесь всё ясно, — кивнул Василий. — Пошли наверх.

Они вышли из подвала и поднялись по лестнице к двери, ведущей в комнату, где днём состоялась встреча с Парамоном. Как и днем, здесь пара стрельцов стоит. Глаза закрыты. Спят стоя, носами клюют, покачиваются. Это хорошо, что спят. Василий с Вовкой через дверь просочились. За дверью темно. С улицы слабый свет луны через окна проникает. Подошли к двери на противоположной стене. Дверь открыта. Коридор за ней длинный. В глубине коридора свет горит. Стражников не видать. Направо лестница наверх ведет. Поднялись по ступеням и оказались в просторном помещении. Третий этаж. У стены кровать стоит деревянная, а на ней Парамон валяется. Пьяный. Сапоги даже не снял. Руки в стороны раскинул, рот разинул и храпит. Косоворотка на груди расстегнута, а вот сканиуса не видать. Не очень хорошо. Разбираться с Парамоном придется. Здесь тоже все ясно, вроде. Стражники только у ворот главных, на лестнице, да снаружи терема. Надо ещё разок все подробно осмотреть. Василий рукой Вовке махнул, и они направились вниз. Примерно ещё с полчаса они по терему бродили. Всё детально обследовали. В комнатах прислуги побывали. Девку голую видели. В чане она мылась. Вовка заржал конём, а Василий его быстрее оттуда утащил. Не дорос ещё стриптиз наблюдать.

Спустились вниз.

— Значит, так, — сказал Василий. — Ступай в подвал и жди меня. Я часа через два буду примерно. Сейчас дело к полночи подходит. Вот я часам к двум и заявлюсь. Будь готов.

— Всегда готов, — ухмыльнулся Вовка.

— Всё, иди.

— Я ещё здесь побуду. Ну, его этот подвал.

— Смотри, не прокарауль меня! Будь на месте. Хватит шататься. Ишь, понравилось!

— Ещё бы! — Вовка снова нагловато заржал. — Хоть куда можно пролезть. В кино ходить не надо.

— Всё, я пошел, — Василий Вовку по плечу хлопнул ладонью.

— Ты это, потише. Терминатор, блин, — скривился Вовка. — Информационные тела ведь, ощутимее чем физические взаимодействуют. Чувства обостряются. Будто кожу содрали.

— Сам не ожидал, — удивился Василий. — Ладно, всё. Ты это знай. Все хорошо будет.

— Да уж знаю, — кивнул Вовка головой, растирая плечо. — Давай, иди. Я ждать буду. Мы их тут разнесем по брёвнышку. Ты меня только освободи.

— Но, но, супермен. — рассмеялся Василий. — Не горячись. Будем работать тихо, как японские ниндзя. Всё, я пошел.

— Давай, — негромко произнёс Вовка. Василий сиганул через забор. На улице черно. Только редкие тусклые огоньки ещё светятся. Он вышел на берег и направился вдоль реки, по пути примечая сколько катеров стоит на воде, сколько лодок. Насчитал пять катеров и лодок с десяток. Никакой охраны не увидел. Беспечно всё весьма. Это очень хорошо. А вот и окраина поселения. На самом краю берега башня сторожевая стоит. От неё стена начинается. Всё поселение по суше огораживает. Всё ясно. Можно назад возвращаться. Он бегом до ворот добрался. Стражники на башне громко галдели. Пьяные, похоже. А что тут делать то ещё? Сам хозяин в отрубях. Традиция тут такая, наверное.

Василий окинул ворота взглядом, оценивая. Нет. Здесь в обычном облике трудно пролезть. Даже мимо пьяных охранников. Можно, конечно. Но рискованно. Заметят если, пиши пропало всё. По реке надо. Дольше, но вернее. А теперь возвращаться пора. Хватит разгуливать.

Василий глаза закрыл. Внутри вновь свет вспыхнул на несколько секунд и погас. Вот и все. Быстро и без проблем. Он вновь в своем материальном теле. Глаза открыл. Вокруг темень беспросветная. Поднялся на ноги, отряхнув с себя травинки, и осторожно начал через лес пробираться в обход поселения. Продвигался медленно, останавливался и прислушивался. Пожалуй, что больше часа прошло, прежде чем Василий пробрался лесом в обход поселения к реке. Осмотрелся и вошел, не раздеваясь в воду. Течение подхватило его и понесло мимо береговой вышки. Неожиданно там наверху прожектор вспыхнул и начал по реке шарить. Василий воздуху глотнул и под воду ушел. До трех минут он мог дыхание задерживать, а за это время быстрая река пронесла его мимо башни. Он вынырнул аккуратно, без единого всплеска, жадно вдохнул. Темно вокруг. Поселение заснуло. Только редкие огоньки кое-где светятся. А вот и теремок Парамона. Уже темный. Только пара окошек светится на втором этаже. Пора аккуратно к берегу подгребать. Вроде, тихо всё. Здесь нет охраны. Похоже, что речная стража ниже по течению рыщет. А вот и нет Вася. Ошибся ты. Две тени вдоль берега передвигаются. Дозор. Да и звук катера послышался из-за поворота. Бдят всё же. А вот и сам катер. Прожектором по реке шарит. Надо скрыться и переждать. Там, где-то возле берега мостки причальные есть. Ага! Вот они. Под ними и спрячусь пока.

Василий подплыл под мостки, затаился. Катер мимо прошел. Две тени на берегу тоже дальше проследовали. Всё. Можно выбираться из воды, тем более, что водичка эта, весьма, не теплая.

Расстояние от кромки воды до берегового откоса он преодолел, пригнувшись, быстрым броском и замер под обрывом. Прислушался. Спокойно все. Можно двигаться дальше. Лестница рядом. Но нельзя взбираться по лестнице. Освещена лестница. Он начал забирать вдоль обрыва, вправо от лестницы. Там в сотне метров должна быть промоина в обрыве от дождей. По ней скрытно заползти можно на берег, а оттуда подобраться к забору, что со стороны поселка терем ограждает. Вот она промоина. Весьма кстати она здесь. Хорошая промоина, глубокая. Грязная только. Но ничего, это кстати. Василий грязи зачерпнул ладонью, и лицо себе намазал. Теперь он полностью замаскирован, как заправский диверсант. Забрался на берег. Снова осмотрелся. До забора метров пятьдесят. Пригнулся. Быстрая перебежка. Возле забора к земле припал. Замер, прислушиваясь. Голоса послышались за забором и шаги. Стража обход делает. Сейчас мимо пройдет и можно через забор сигать, а там, на балкон второго этажа. Дверь Василий присмотрел. Открыта она была. Даже если кто дверь эту закроет, все равно, проблем открыть ее — нет. Пора. Он подпрыгнул, уцепился руками за край заплота, подтянулся и одним рывком перебросил через него тело. Мягко, по-кошачьи соприкоснулся с землёй, подбежал к стене и в прыжке зацепился за балкон. Снова подтянулся, перелез через перила и залег. Стража не раньше чем через минуту появится снова на обходе. Лениво бродят. Нехотя. Так, что можно спокойно дверью заняться. Осторожно не вставая, проверим. Да она открыта! Прекрасно господа! Пригнувшись проникаем внутрь. Прикрываем дверь за собой осторожно, чтобы не скрипнула мерзко и протяжно в ночной тишине, распрямляемся и дальше следуем. Первыми делом, надо стрельцов у лестницы снять, чтобы вниз пройти к Вовке. Сына освободить, чтобы рядом был. Потом Парамоном заняться. Только надо по тихой всё сделать. Чтобы стража внешняя не заметила. Двое стрельцов стоят снаружи у ворот, двое у парадного входа, двое в камуфляже по двору ходят, один возле Вовки сидит, двое отдыхают в отдельной караулке во дворе и ещё двое стрельцов на лестнице стоят. Те самые, к которым Василий и направился. Прошел по коридору крадучись. Похоже, что терем заснул полностью. Ни голосов тебе, ни звуков. Вот и дверь. За дверью стрельцы. Если эту дверь распахнуть, то один из стрельцов к Василию спиной будет стоять, а другой подальше за ним, лицом навстречу обращенный. Это не очень здорово. Вот если бы Василий к стрельцам через главную дверь вышел, ту, что они охраняют, тогда бы он смог атаковать их одновременно. А, сейчас, ему придется одного за другим стрельцов ликвидировать. Ничего. Главное это эффект неожиданности. Василий вытащил нож, закрепленный на голени. Сейчас он дверь распахнет, там доли секунды будут решать. Главное это не позволить стрельцам пальнуть из карабина. Пусть даже мимо, пусть в потолок. Выстрел сразу всех переполошит. Нельзя позволить крикнуть. Действовать надо решительно, быстро и беспощадно. Время убивать пришло. Убивать без жалости и сострадания, иначе убьют тебя и твоего сына. Нож зажат в руке. Он почувствовал, как из его глубины поднимается древнее чувство. Холодная жестокая ярость разлилась по телу, захлестнула непреодолимой волной, превращающей человека в зверя. Он рванул дверь на себя и, молнией проскочив мимо первого стрельца, нанес удар ножом второму в горло, чтобы крикнуть не успел. Тут же, с разворота полоснул по кадыку лезвием первому. Похоже, что оба ничего не поняли. Не дернулись даже. Лишь захрипев, на пол, медленно, прилегли.

— Ну, вот и славно, — прошептал Василий. Вытер нож о кафтан одного из стрельцов. Спустился по лестнице на пару шагов, но вернулся обратно. Сдернул со стрельца окровавленный кафтан, натянул его на себя, напялил на голову высокую папаху, взял в руки секиру и, только потом, спустился вниз по ступеням. Перед подвальной лестницей остановился на несколько секунд а, затем, не спеша, степенно, вразвалочку начал спускаться вниз. Спустился. Стражник в камуфляже у Вовкиной двери на полу сидит. Спиной к стене прислонился. Спит. Тем лучше. Нет, не спит. Встрепенулся, голову повернул. Василий, неторопливо, вперед шагает. Стражник, нехотя, на ноги поднялся.

— Гришка! Ты что ли? Ты чего с поста ушел? Я Парамону-то доложу! — подал он голос. — Эй! Ты чего! А ну, стой!

В последнюю секунду стражник успел разглядеть, что в костюме стрельца никакой не Гришка. Вскинул автомат, лихорадочно пытаясь передернуть затвор. Поздно. Василий с размаху, благо коридор широкий был, секирой по шее его полоснул. Голову так и снесло. Тело дернулось и на пол рухнуло. Кровью аж по стенам плескануло и на лицо Василия брызнуло. Видел бы кто в этот миг его. Вместо лица человеческого, морда звериная. Зубы оскалены, глаза в темноте зеленым светятся.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — прохрипел Василий, отбросив секиру. Скинул с себя кафтан и папаху, подобрал автомат, засов с двери снял. А Вовка уже за дверью стоит. Увидел отца и отшатнулся назад.

— Ты это чего? — спросил, глядя на кровь смешанную с грязью на щеках и подбородке.

— Пошли, — только и сказал Василий, потянув сына за руку. Тот вслед за отцом вышел, на безголового стражника покосился.

— Ну, ты и зверь, папаша, — только и смог вымолвить.

— Станешь тут, — процедил сквозь зубы Василий. — Пошли тихо. Всё по плану идет.

Они выбрались из подвала и поднялись по лестнице.

— Круто, ничего не скажешь, — пробормотал Вовка, глядя на мертвых стрельцов. — А что тут скажешь — берсерк.

— Держись за мной и не высовывайся, — приказал Василий и открыл дверь. Прошли крадучись до противоположной стены. Вошли в коридор. Вот и лестница, что наверх в опочивальню ведет. Запах перегара чувствуется. В этот раз Парамон на пузе лежал, задом кверху. Василий подошел ближе и ткнул стволом автомата ему в затылок. Парамон замычал, недовольно заворочался, на спину перевернулся, не открывая глаз. Недолго думая, Василий с размаху саданул ему прикладом в солнечное сплетение. Парамон охнул, подскочил, за живот схватился. Глаза выпучил и ртом воздух хватает. Похоже, что крикнуть силится, а не получается. Голос перехватило от удара. Хрипит только. А Василий палец свой к губам приставил. Тихо, дескать. И ствол автомата Парамону в зубы сунул. Тот на ствол глаза скосил и замер.

— Вот так и сиди тихо, — произнёс негромко Василий. — Шум поднимешь — пулю скушаешь. Понял?

Парамон, послушно, головой кивнул. У самого глаза наполнились винегретом из лютой злобы и животного страха.

— Где амулет? — спросил Василий.

— Какой амулет? — прошептал Парамон.

— Тот, что ты с Гагарина снял.

— С Гагарина? — Парамон, непонимающе, смотрел пьяными глазами на Василия. — Какого ещё Гагарина?

— Не придуривайся, — Василий вытащил окровавленный нож. — Я тебе сейчас пальчики начну резать.

Глаза Парамона вылезли из орбит от ужаса.

— Вспомнил, вспомнил, — забормотал он и начал икать.

— Где он у тебя?

— Сейчас, сейчас. Убери ствол, ножик спрячь.

— Дернешься — пристрелю, как собаку, — Василий отвел автомат в сторону. Парамон начал сползать с кровати, потянув на себя одеяло.

— Сидеть! Где он?

— Там, — Парамон дернулся в сторону сундука, стоящего возле стены.

— Сиди, падла! Вовка, проверь!

Сын подскочилк сундуку.

— Закрыто. Замок.

— Ключи! Быстро!

Парамон, трясущейся рукой, подвывая от злобы и ужаса, залез в карман штанов и вытащил связку ключей.

— Бросай ему, — Василий кивнул на Вовку.

Парамон бросил связку. Вовка в замке копался недолго. Открыл сундук.

— Тут всего полно. Барахло всякое. Часы старые, посуда золоченая, ложки вилки. Золотишко попадается. А, вот, похоже и он! — Вовка вытащил из сундука круглый предмет, несомненно золотой, судя по благородному блеску, на такой же золотой цепи.

— Этот? — спросил Василий.

— Этот, этот, — закивал Парамон. — Забирайте всё, только не убивайте.

— Да, пошел ты со своим барахлом! — плюнул на пол Василий.

— А, может, прихватим немного золотишка? — предложил Вовка, надевая сканиус на шею.

— Нам налегке надо быть, — ответил Василий, шаря глазами по комнате.

— Что ищешь? — услужливо спросил Парамон.

— Веревку давай! — потребовал Василий.

— Понял, понял. Там на дне сундука есть. Крепкая.

— Точно, есть, — Вовка вытащил из сундука моток крепкой бечевы.

— Привяжи его к кровати за ноги за руки, а я его на мушке подержу.

Парамон сам с готовностью подставил руки.

— Сапоги снимай. А то веревки вместе с сапогами сдернешь!

— Конечно, конечно, — Парамон скинул сапоги.

— А теперь снимай носок и заталкивай себе в рот.

Парамон с готовностью проделал и эту процедуру.

— Теперь вязать можно. Да покрепче. Вот так, — удовлетворенно кивнул Василий, наблюдая Вовкину работу. — А теперь последний штрих.

В руках Василия снова появился нож. Парамон замычал, испуганно забился, выпучив глаза.

— Не дергайся! — Василий отрезал кусок бечевы и обмотал вокруг морды Парамона через его рот, так, чтобы тот не мог выплюнуть носок. — Вот и все. Счастливо оставаться. Надо было тебя прирезать как свинью, но мы не кровожадны и милосердны. Ты лежи тут тихо. Можешь поспать до утра. Вовка, пошли.

Они вернулись назад по коридору, прошли через комнату, где впервые повстречали хозяина этого дома. Миновали мертвых стрельцов. Вовка карабин прихватил. Выбрались на балкон. Подождали пока пройдет стража, слезли с балкона, перемахнули через забор и стали пробираться берегом на окраину поселка. Два раза затаивались в сумраке. По поселку вдоль берега стража бродила. Можно было, обнаглев кольцо Парамона показать и мимо пройти. Но, мало ли, что. Береженого бог бережёт. Тайно добрались до сторожевой вышки, что на реке стоит ниже по течению. Зашли в воду. Василий забрал у Вовки карабин. Тяжеловат он для него. На дно потянет, а Василий и с двумя стволами выплывет. Но в этом месте река мелкой оказалась весьма кстати. Вовке по шею, а Василию по грудь. Сплавились брёвнышками, изредка отталкиваясь ногами от донных камней, не поднимая брызг. Вовка бережно держал сканиус над водой. Когда вышка осталась позади, выбрались на берег. Вовка снова сканиус на шею повесил и начал его разглядывать в темноте. Попытался открыть. Не удалось.

— Ты чего? — спросил Василий.

— Разобраться хочу, но, похоже, не получиться, — мотнул головой Вовка. — Не нашенская техника, не атанийская. Ааллог тут нужен. А где теперь его икать? И куда теперь идти?

— В Кремль, — не задумываясь, ответил Василий. — Там укроемся. А пробираться по суше будем. Можно было лодку у них взять. Но по воде опасно. Речная стража рыщет. По берегу надёжнее будет. Надо, как можно дальше уйти. Они до утра, скорее всего не спохватятся.

— Жрать охота

— Потерпи. Тебя-то покормили. А я уже больше суток еду не нюхал.

— Ага, покормили. Хлеб с водой, — пробурчал Вовка себе под нос. — Ладно, пошли, а то я в мокрой одежде уже задубел. На ходу согреемся и просушимся.