След. Укус куфии

Районный морг. Ромашин. _{Круг подозреваемых сузился до нескольких сотен тысяч…}

С телами жертв работал Петр Сергеевич Ромашин.

Сейчас он рассматривал что-то в брюшной полости маленького трупа с помощью лупы. Выпрямился, пожевал губами. Подошел к рентгеновским снимкам, висящим на подсвеченной панели.

Привычно включил диктофон.

— Из жертвы номер два вынуты печень и обе почки. Выемка внутренних органов произведена профессионально, их вынимали, боясь повредить. Можно констатировать, что работал профессионал. Способ среза органов аналогичен применяемому в медицине, когда стоит задача сохранить органы для пересадки. Срезы у жертвы номер два идентичны срезам у жертвы номер один…

Он накрыл труп простыней и снял перчатки.

Как раз в этот момент в помещении прозекторской появилась Рогозина.

— Добрый день. Вы — Петр Сергеевич? Это я вам звонила, от Вали Антоновой.

— Да-да, уже работаю, — думая о своем, ответил заслуженный патологоанатом.

— И как успехи? — поинтересовалась Галина Николаевна.

— Осмотрел пять тел. Все то же, ничего нового.

— То есть? — Несмотря на выдержку, Рогозиной было тут крайне неуютно.

— У всех изъяты печень и почки. Изъяты профессионально. Об органах заботились, боялись повредить.

Ромашин поправил очки.

— У всех — гематомы на руках в районе запястий и на ногах, у щиколоток. Очевидно, это следы от веревок. Есть даже частички веревки. Но вряд ли они что-то нам дадут. Разумеется, умереть от этих гематом они не могли. Больше никаких следов внешнего воздействия, кроме разрезанной брюшной полости, нет. Но живот им разрезали уже мертвым, это совершенно точно. Только вот как они умерли…

Галина Николаевна посмотрела на тело, прикрытое простыней. Оно казалось до ужаса маленьким на этом длинном прозекторском столе.

— Зашиты они тоже профессионально?

— Абсолютно, — ответил патологоанатом. — И шов, и нить… все говорит, что Органист — медик по образованию.

Рогозина невесело усмехнулась.

— Хоть что-то… Круг подозреваемых сузился до нескольких сотен тысяч. Лет за сто найдем.