Следы в прошлом

Глава 8

Что может быть лучше? Прекрасный тёплый день, куча свободного времени и невозможно вкусное печенье, доставленное специально для меня из Лании.

Это Яр меня балует. Разузнал, что я впечатлилась ланийской выпечкой, и вот тайком присылает мне посылки. Я птица не гордая, взяла коробку, найденную на пороге дома, и направилась гулять по Ирэ.

Верней, не гулять, любви к праздному шатанию у меня никогда не наблюдалось, но со стороны казалось именно так. Я сидела на удобной лавке в самом центре городского парка, больше похожего на площадь с торчащими из белого мрамора кустами, и наблюдала за людьми. Нет, я не сошла с ума, я просто пыталась их понять.

Недавно я предложила Зинаре в «Гласе», например, в дневном, выделить мне немного места для рубрики «Вопросы о жизни». И пусть я не психолог, но имела неплохой успех на Земле, высказывая своё мнение на разные темы и помогая советом людям. Тогдашний редактор тоже была пессимистично настроена, говорила, что подобная ерунда давно изжила себя, что никто не будет писать в редакцию, а потом ждать ответа. Однако писали и ждали. Но это было там… здесь Зинара мне сказала другое: разумеется, у жителей Рошгар есть трудности, и конечно же каждый сталкивается с сомнениями, а кто-то и с обманом. Это очевидно, нас окружает масса проблем, но никто и никогда об этом не расскажет. Ни соседу, ни другу, ни тем более Служительнице Освещения Жизни Рошгар.

— Потому что жаловаться на Правительство нельзя? — предположила я, резонно рассудив, что если у гражданина есть проблема, то в этом виноват Правитель. По крайней мере, у нас всегда и во всём винят президента. И в том, что зарплата маленькая, и в том, что собака нагадила на тапки.

— Не совсем так. Я не знаю, как это объяснить, — говорила тогда Зинара, сводя свои идеальные чёрные брови у переносицы и думая, как бы мне, несмышлёной, объяснить простую и очевидную для всех истину. — У каждого в Рошгар есть выбор. Выбор всего, даже выбор должности и зарплаты. Надоело тебе сидеть в самом низу, иди учись, получай новую должность с новыми обязанностями и оплатой труда. Или, к примеру, желаешь переехать жить в Ирэ, но не можешь себе этого позволить. Всегда можно найти менее благодарную работу на «грязном» предприятии, но зато с предоставлением бесплатного жилья. А уже потом двигаться выше. Мы имеем все возможности решить возникающие проблемы, и если кто-то этого не захотел или не нашёл у себя достаточного желания, то говорить о своей немощности он не станет. И спрашивать совета тоже. Жители Рошгар, да и не только, очень закрыты для откровений с посторонними. Они и без того находятся всегда на виду, за ними следят и наблюдают, и да, они действительно опасаются просто выказать недовольство чем-либо.

Вот и сидела я на лавке, жевала печенье и разглядывала народ, который просто обязан был быть счастливым и беззаботным. Но только мне не верилось вот в такое идеальное общество. Подобного не бы-ва-ет!

Вот, к примеру, дамочка, приветливо разговаривающая с другой. Всё чудесно и прекрасно, но пока они смотрят друг на друга. А когда приятельница отворачивается, она вдруг грустнеет. Улыбка пропадает. Что за проблема у неё и почему не может её решить?

А ещё у меня не выходила из головы вчерашняя встреча с моей неизменной начальницей. Нет, не из-за новой рубрики, о том поговорили и забыли, но она мне сказала странную вещь. Якобы нашла меня в давних «Гласах» семидесятилетней давности. Бред, потому что земляне так долго не живут, верней, живут, но тогда я должна быть девяностолетней старухой. И бред вдвойне, потому что я в Рошгар раньше никогда не бывала. Но Зинара утверждала, что уверена. Якобы это её работа — узнавать человека по крупице, а нашла она именно её — самую что ни на есть крупицу. Не статью и не упоминание, а просто след. Словно кто-то всё стёр. Этот факт её удивил, потому что в те годы она уже работала в «Гласе» и не помнит того, чтобы проводили чистку информации.

Я высказала своё мнение — мол, это очевидная ошибка, а она — нет, я знаю свою работу и вижу истину.

Ну, видит — и чудесно, пусть копает дальше, а когда накопает — посмеёмся вместе. Потому что это действительно бред, я никоим образом не могла фигурировать в их «Гласах» почти столетней давности.

— Светлого дня, — услышала я голос рядом с собой и едва не застонала от досады. Как же они меня достали!!! Всегда, всегда, когда я просто сижу и никого не трогаю, ко мне приходят блюстители спокойствия граждан и требуют предъявить карту!

Я, не дожидаясь продолжения, подняла руку и предложила проверить мою личность.

— Всё? — грубо спросила я, когда мужчина в чёрном удостоверился в законности моего нахождения тут.

— Я могу чем-то помочь? — спросил тот.

— Да. Если уйдёшь и больше не вернёшься.

— Не стоит говорить со мной в подобном тоне.

— А то что? — обернулась я и посмотрела в его глаза. И неважно, что данный конкретный субъект ни в чём не виноват, он просто проверял подозрительную личность, сосредоточенно наблюдавшую за людьми, но мне они надоели!

— Я приглашу на глубокое сканирование карты.

— Пригласи, давай, — огрызнулась я, отвернулась и тихо добавила: — Пусть и в отставке, но я была на службе Империи. Сомневаешься во мне, значит, подвергаешь сомнению…

— Нет! Ни в коем случае! — испуганно воскликнул мужчина. Что-то пробубнил про извинения и усвистал быстрее, чем край. Я же решительно поднялась с насиженного места, аккуратно собрала остатки печенья и побежала в редакцию «Гласа». Почти три квартала пешком, но местное такси я на дух не переносила.

Прошла тщательную проверку, всё-таки сюда лишь бы кого не пускали, и стремглав побежала к начальнице. Та удивилась.

— Лира? Что случилось?

— Мне нужно место в дневном «Гласе». Для «Вопросов о жизни», — решительно произнесла я. — И мне нужно сделать такую систему… закрытую от Цим и прочих сканеров, чтобы любой житель Рошгар мог написать сообщение и остаться инкогнито.

— Лира…

Я покачала головой, не давая договорить Зинаре.

— У меня получится. Я знаю, что делаю.

— Хорошо. У тебя три «Гласа», — вдруг согласилась Зинара. — Но первое: я не могу оставлять твою рубрику пустой, нет вопросов — значит, пиши статью на их место, и второе: если за три квады у тебя не будет желающих спросить совета, я её закрываю, а ты напишешь открытое письмо, извиняясь перед жителями Рошгар за свою глупость.

— Глупость? — переспросила я, приподняв брови.

Зинара развела руки в стороны.

На том и расстались. Я написала вступительную статью о том, какую роль играет непредвзятое мнение, как важно делиться своими мыслями, а не держать их в себе, не бояться обсуждения. Что мы все люди (зачеркнула, написала — живые существа), что наличие эмоций отличает нас от машин. Только у них есть набор функций и отсутствуют иные потребности. Мы же имеем право желать, мы имеем право думать и даже сомневаться. В себе, в своих действиях, в правильности решений. Потому что мы — это мы.

Сходила в технический отдел, меня заверили, что если в Доме разрешат требуемую анонимность, то я сегодня же получу программу. Вернулась. Задумалась.

— Цим, а информация, хранящаяся на моей карте, она конфиденциальна? — спросила я.

— Если того пожелаешь сама, — ответила мне та незамедлительно.

— А Яр не будет против, если я обнародую информацию о себе. Ну, ту, что как бы моя личная?

— Яр удивлён твоим вопросом, — ответила Цим, спустя несколько секунд. — Но ничего против не имеет. Твоя карта, можешь делать с ней, что хочешь, хоть выложить в «Глас». За исключением закрытого раздела, разумеется.

Какая проницательность, однако.

Первым я решила разместить свой вопрос и ответ на него же.

В качестве ответа я просканировала свою карту и выложила её с комментарием: мне нравится наш город, и я люблю наблюдать за его жизнью. Это кажется странным? Оставьте свои подозрения при себе, в противном случае я буду подавать жалобу на любого, кто станет безосновательно вторгаться в моё личное дело и требовать ответа на личные вопросы.

Перечитала. Информация, конечно, обо мне скудная, но зато ярко выделяются «Служба Империи. В отставке» и «Правонарушения: ноль». В принципе, первое автоматически исключает второе, потому что на Службу Империи принимают только с кристально чистой репутацией граждан.

Втайне я также надеялась, что, получив знания, тот, кто следит за мной, отстанет. А он был, я в этом была уже уверена.

Отослала Зинаре и с замиранием сердца стала ждать выхода дневного «Гласа» и реакции народа.

Не знаю, как, наверно, есть какая-то программа, изучающая интерес читающих «Глас», а может, те сами оценивают ту или иную статью и информацию, но Зинара как главная Служительница Освещения Жизни Рошгар всегда знает успех того или иного материала, как и то, читали ли его вообще.

Теоретически доступа к этой информации у меня не было, но я подружилась с сотрудником технического отдела, и он пообещал ускорить решение вопроса с анонимной программой для новой рубрики и известить меня об успехе или отсутствии такового. Также я поинтересовалась, не хочет ли он помочь мне и что-нибудь написать или спросить, чтобы подогреть интерес народа, в ответ услышала «да ты с ума сошла» и «давай лучше в Дарт сходим». Первое проигнорировала, а от второго решительно отказалась. Этот местный Дарт — типа нашего земного театра, весьма специфическая вещь, и туда я пойду, только если приспичит по работе.

Вернулась домой, заказала у знакомой мне уже кулинара Раширы, работающей в соседнем квартале и имевшей небольшую кафешку, обед, съела его и загрустила. А когда время приблизилось к ночи, так и вовсе начала сомневаться. Недолго. С приходом нового дня всё казалось не таким уж и плохим! Я прогулялась по уже знакомому мне парку, получив массу внимания и со стороны Служителей Ирэ, которые откровенно косились на меня, но держались на расстоянии, так и от простых жителей. Кто-то даже мне помахал рукой. Ну да, после того, как я выложила свою карту в «Глас», меня в лицо знал каждый житель Рошгар.

Скажете, глупость? А я отвечу: никогда не боялась осуждения и не буду! Мне нечего скрывать, мне не от кого прятаться. Моя личная жизнь осталась при мне, и это главное.

Зарядившись положительной энергией, я за неимением писем от читателей написала новую статью о любви к ближнему и о том, какие проблемы нам это приносит. Что вблизи мы бываем слепы, а посмотреть на ситуацию со стороны не можем или зачастую боимся. Конечно, у большинства из нас всё прекрасно, и этому нужно радоваться, но бывает и иначе. И как хорошо, что есть рубрика «Вопросы о жизни», анонимность которой гарантирована (последнее мой друг их технического отдела подтвердил). Ничего не теряем, но многое получаем. Да и услышать совет и сделать по-своему никто не мешает.

Вчера активность читателей у моей рубрики была довольно высокой, но… Наверно, Зинара права, здешний народ боится признаться в том, что у них не всё идеально. А о том, чтобы куда-то написать… нетушки. Но у меня есть ещё время и надежда.

Утром следующего дня я подскочила, как ужаленная, услышав непривычный перезвон. Правда, до утра было ещё далеко, и то, что солнце взошло, ничего не значит, в Ирэ оно вообще редко покидает небосклон, греет, а порой и жарит мне на радость. Но я не об особенностях местного солнцестояния, а о том, что в это время все нормальные люди спят!

— Кто там? Дома никого нет… — пробубнила я, точно зная, что кто бы ни завалился ко мне в гости, он меня не услышит.

— Лира, у твоей двери нет никого. Этот звук — извещение о письме в рубрику «Вопросы о жизни», — ответила мне Цим. — Ты просила извещать тебя сразу же, как только кто-то напишет.

— И кому не спится в такую рань? — уже весело спросила я. Да хоть ночью! Письмо — это очень, очень хорошо. Потому что у меня сегодня был последний выпуск дневного «Гласа», и если желающих поучаствовать не найдётся, то меня ждёт публичный позор.

— Личность написавшего скрыта, — ответила Цим.

Ну да… сон улетучился в тот же миг, я нетерпеливо вскочила с кровати и раскрыла свой планшет.

Полупрозрачный экран сонно моргал и неохотно шёл на контакт. Но деваться ему было некуда, и он послушно показал мне короткое письмецо:

Принудить… ну конечно, местные жители любители принуждать и требовать. Даже в кафе, казалось бы, что может быть не так? Так нет, Рашира — милая и приветливая девушка, у которой я часто покупаю разные вкусности, не просит, а требует оплату так, что попробуй откажись!

Я нетерпеливо поелозила на попе и ещё раз перечитала письмо. Что же посоветовать этому прекрасному человеку, спасшему мою карьеру?

Я перевела дух, заказала завтрак, походила вокруг планшета, сверля его глазами. Однако это волнующе, первый ответ в моей личной рубрике дневного «Гласа». Как бы не ляпнуть что-то, что недопустимо для этого мира. Я вроде бы поняла основные его законы и принципы жизни, но кто знает этих… идеальных людей.

Не дожидаясь, когда принесут завтрак, вернулась к работе.

Честно, я не психолог, и уж тем более не психолог Рошгар, но разве нужно иметь учёную степень для дачи дельного совета?

Я написала о том, что Рошгар прекрасная империя со множеством интересных мест, куда можно пригласить ту, чьё прощение необходимо получить, и зачастую даже слова «прости меня» не так важны. Просто нужно дать понять, что она важна, что вы желаете разделить с ней своё время и поделиться любимым местом. Возможно, преподнести подарок. И цена его роли не играет, но это обязательно должно быть что-то, о чём она мечтала, а не бестолковая вещица. Символ того, что о её желаниях думали. На самом деле не столь важно, что будет сделано, да хоть чаем угостить, главное — внимание и осознание того, что сделанное малое, но от души, принесёт многое. А если проблема требует объяснений, то хорошие аргументы, главное — краткие и по существу, помогут разрешить ситуацию. Но я лично считаю слова… просто словами. Если потребуется, то я смогу доказать необходимость поменять местами день и ночь.

Самое важное: держаться за свои обиды и вспоминать то, что было сделано или сказано под влиянием обстоятельств или эмоций, — дело неблагодарное. Вы оба должны смотреть вперёд.

Выдохнула, перечитала, удовлетворённо кивнула и с досадой отметила, что утро давно наступило. Ну, ничего страшного, на первый ответ не жалко потраченного времени. Да и это дело сноровки, а та приобретается (а в моём случае вспоминается) быстро.

В общем, найдя себе оправдание, отправила письмо с ответом Зинаре, ещё раз проверила почту на наличие других желающих приобщиться к «Вопросам о жизни», таковых не обнаружила и расстроилась этому факту.

Как школьница, в самом деле. Но что есть, то есть. И чтобы как-то справиться с волнением, отправилась гулять, но только спустилась вниз, как получила сообщение от Зинары с требованием срочно явиться в редакцию. Звонить начальнице и спрашивать причину дело бесполезное, так что вызвала край и полетела разузнать её настроение. Наверно, она уже радовалась, что моя затея провалилась, а тут…

— Лира! Быстрее! — услышала ещё на подходе к кабинету Зинары.

— А что случилось-то? — спросила я, забегая в помещение, заполненное людьми.

— Опаздываешь! — возмутилась Зинара. — Уже отбываете, а ты ходишь по парку и дразнишь Служителей Ирэ!

— Куда отбываем?

Все, кто был в помещении, посмотрели на меня как на дурочку, какой, собственно, я себя и чувствовала.

Зинара перевела взгляд на свою помощницу — Лонан. О её существовании я узнала совсем недавно, и виделись мы всего раз или два, но то, что она меня невзлюбила, поняла сразу. Но я, как человек, привыкший к неадекватному отношению, просто её проигнорировала.

— Я положила извещение Адалире в её ящик для материалов ещё две квады назад, — ответила та.

Я удивлённо подняла брови, глядя на дамочку с пшеничного цвета волосами длиной до плеч и ростом выше меня на полголовы.

— У меня есть ящик для материалов? И… ты распечатала извещение? — продолжала пялиться я, не понимая столь глупого поступка. Даже на моей родине, которая для Рошгар как каменный век, никто никогда не распечатывает такую ерунду, если, конечно, эта ерунда не официальное направление в командировку, например. Моё же извещение, очевидно, таковым не было.

— Вернёмся к этому потом. Сейчас некогда, — резко произнесла Зинара. Посмотрела на меня. — Лира, на Шигаре открывается сезон боёв. Ты знаешь, что делать.

Я уверенно кивнула.

— Узнай ты раньше, то могла бы полететь с Ришем, Цро и другими воинами, но те уже отбыли.

— Они тоже участвуют? — поинтересовалась я невинно.

— Списки пока ещё не известны. Летите уже, — махнула на нас рукой Главная Служительница Освещения Жизни Рошгар, даже не обмолвившись о моей рубрике. Но только мы все повернули к выходу, окликнула. — Лира, заявку можно подать в любое время, даже на финальные игры. Не хочешь?

— На бои?! — воскликнула я.

— Если скажешь, что не держала в руках бокар, ни за что не поверю, — усмехнулась Зинара, нисколько не обращая внимания на целую кучу любопытных глаз. Вообще-то это тайна — мой поход в Храм Силы! И пусть прямо не спросила, но кому надо, тот додумает… наверно.

— Держала, — ответила я тихо. — Но не мой. Я бокар не успела заслужить.

— И кто тебе дал свой бокар? — возмущённо удивилась моя коллега.

— Зору. Верней, не дал, я выпросила, а он не смог мне отказать, — подавив улыбку, ответила я. — Правда, потом явился Яр, и мне влетело. На всю жизнь запомнила, что даже смотреть на чужой бокар чревато проблемами.

Комментировать моё откровение, разумеется, никто ничего не стал, я часто говорила о воинах Яра, да и о самом Правителе так, словно они были моими добрыми соседями, но остальных это повергало в шок. Как?! Как можно говорить о столь великих людях без трепета в голосе? А Яр… простые граждане боялись его имя вслух произнести. И особенно в своих возмущениях преуспел мой коллега по журналистскому делу. Я часто слышала, как он за глаза обсуждал моё неподобающее поведение, а когда Лонан сделала мне подлянку с моим извещением в ящике, счастливо улыбался. Фу.

Спустя несколько минут, слишком уж спешил штатный редакционный катер, мы были на центральной станции Ирэ и искали корабль до Шигар. Не нашли, мы всё-таки опоздали на него. Но мои бравые коллеги не расстроились, оказывается, в связи с грандиозным событием рейсы до Шигар были увеличены, и следующий прибыл практически сразу. Я же была возмущена до глубины души. А чего спешили-то так сильно? Чем этот корабль хуже того, что ушёл пять минут назад?

Но коллеги игнорировали моё недовольное пыхтение, молча заняли свои места и углубились кто в чтение, кто в смотрение, а кто в сон. Последнее мне тоже было непонятно, дорога должна была занять около двух часов.

Салон транспортника был скуден и не имел окон. Странно, но я ни разу не видела космос, не видела с высоты Ирэ, говорят, он очень красивый… и пусть я летала не так много, но всегда это происходило в наглухо закрытых транспортных кораблях. Даже то, что тот передвигается, не чувствовалось. Пришёл, посидел, встал, глядишь, а ты уже на другой планете Империи.

— Лира? — в мои мысли бесцеремонно ворвался незнакомый голос. Я обернулась и увидела, как на свободное рядом со мной кресло села пожилая дама. Первая, увиденная мной за долгое время. Такое ощущение, что местные вообще не стареют.

Женщина по-доброму рассмеялась, увидев мой изумлённый взгляд.

— Да, я землянка. Ты позволишь мне сесть рядом?

— Конечно, — ответила я. — К тому же ты и так уже села.

С этой женщиной говорить на «ты» мне было тяжело. Но в Рошгар почему-то принято обращаться именно так. Сперва я путалась, сбивалась на «вы», чем удивляла окружающих.

— Я читаю «Глас», в последнее время он стал более живым благодаря твоим статьям, — продолжая улыбаться, сказала женщина. — Ой, я забыла представиться, — Роза.

Роза, надо же. Я смотрела во все глаза на свою соотечественницу и не могла заставить себя отвернуться.

— Как ты оказалась здесь?

Роза пожала плечами. Она не стала шутить про то, что вошла на корабль так же, как и я. Она поняла, про что я говорю.

— Как и все. Была совсем девчонкой, семнадцать всего. Гуляли ночью с подругами, увидели белый свет, очнулась уже у хозяина, — на последнем слове её голос смягчился и приобрёл трепетные нотки. Совершенно очевидно, что Роза души не чаяла в своём обладателе.

— А потом?

— Потом по-разному было… ты же не станешь об этом писать? — испугалась женщина. Ей явно хотелось поговорить. Да так сильно, что не сразу осознала, что я журналист. А то, что я приняла её нормально, а не брезгливо отвернулась, было очень заманчивым.

— Нет, конечно! — воскликнула я. — Мне просто интересно.

— Прости, если мои слова покажутся оскорбительными, но ты очень похожа на землянку, — неожиданно тихо произнесла Роза. — Открытая и с гибким умом.

Я натянуто улыбнулась.

— Роза, расскажи, как это — жить тут, когда тебя не считают за человека?

— Лучше, чем на Земле, — проворчала она. Подняла на меня выцветшие глаза, украшенные паутиной морщин. — Мне нравилась моя жизнь.

— Нравилась? А сейчас?

Роза молчала.

— Роза, ты ведь знаешь, что в дневном «Гласе» есть новая рубрика. Я её подсмотрела в земных газетах, — бессовестно соврала я. — Можно рассказать о волнующей проблеме и, возможно, получить помощь. А если не помощь, то просто совет. И всё абсолютно анонимно.

— Да, я видела… — проговорила женщина и вдруг достала небольшой планшет. Резво раскрыла его, в мгновение ока что-то написала, а через секунду у меня пропиликало извещение о новом письме.

— Я могу посмотреть сейчас? — осторожно спросила я свою новую знакомую, удивлённая тем, что она так быстро написала мне. Даже не сомневалась. Та махнула рукой и отвернулась.

Я достала свой гаджет. Мне потребовалось несколько больше времени на его открытие. Всё-таки я новичок, а эта дама тут провела всю жизнь. Подумать страшно.

Раскрыла послание для рубрики и замерла, вчитываясь в строки внушительного письма.

Я закрыла рот, заметив, что сижу с открытым.

— Так… так зачем он тебя держит, если выгоды нет? — спросила я, наконец оторвавшись от письма.

— Мне кажется, что он привязался ко мне. Ну как к домашнему животному. Ни в чём меня не ограничивает, ничего не требует, но о том, чтобы отпустить, речи быть не может. Я его, — посмотрела на меня Роза. — Ну что, есть дельный совет?

— Не знаю, мне надо подумать, — прошептала я, опуская взгляд.

— Конечно, — фыркнула Роза.

— Я постараюсь помочь. Не советом, так делом, — решительно ответила я, глядя на старую женщину, которой было за сто лет. Я видела в ней себя. У меня есть эта проклятая липовая карта, но она не сделает из меня человека. Я также увяну через двадцать лет, а потом постарею и сгину. И будет писать «Глас» о коварстве землян и обмане…

— Как? И зачем? — спросила Роза.

Я нервно сглотнула. Так хотелось сказать, что я тоже землянка, что пусть и не понимаю её отношения к хозяину, но желаю помочь.

Но я была ещё в своём уме и придушила порыв признания в зачатке.

— Я попробую. Обещаю.

И едва всех известили о прибытии в пункт назначения, я выскочила из катера и побежала к пункту досмотра. Нервно сунула свою руку под сканер, дождалась не менее нервного кивка охранника, вышла со станции наружу и уже была готова вдохнуть тёплый воздух, какой мне нравился на Ирэ, но застыла.

Холодно. Просто зверски холодно.

— Лира, нам туда, — услышала я за спиной голоса своих коллег. На тех чудесным образом обнаружилась тёплая одежда в виде плотных плащей с капюшонами. — А ты почему не переоделась?

— Да мне никто не сказал, что тут зима, — пробурчала я. Но мои добрые коллеги сочувственно покивали головами, но помощь не предложили. Махнули рукой вперёд на широкую дорогу, выложенную чёрным камнем. По бокам возвышались стены до самого неба и производили неоднозначное впечатление.

— Цим, где сейчас Яр? — спросила я, следуя за своими товарищами. Те меня услышали и одарили возмущённым взглядом.

— Эта информация закрыта, — ответила Цим мне в ухо.

— Как это закрыта? Когда это она стала закрытой? — пробурчала я.

— Сегодня на рассвете, — мегамозг не поняла моего сарказма.

— А она закрыта только для меня? — спросила я настороженно.

— Нет. Для всех.

— Но он хотя бы тут? На Шигар?

— Лира, информация о нахождении Яра закрыта, — как для дурочки повторили мне. — Если желаешь, я передам Зору или Ришу, что ты нуждаешься в лои с тёплой одеждой.

— Да не особенно нуждаюсь. Холодно, но вполне терпимо, — ответила я, вдруг осознавая, что действительно не замерзаю. Пока. — Извести меня, как только можно будет узнать о Яре. Он мне очень нужен, — сказала я, встречаясь со злыми глазами моего коллеги, даже задержавшегося ради этого. — Что?

— Адалира, ты бы думала, что говоришь!

— Я тебя не понимаю, — ответила я.

— Имя нашего Правителя не должно так фривольно использоваться!

— Да нормально я его использую… — пробубнила я. — Его так зовут.

Мужчина зло сжал кулак, словно собирался меня припечатать им.

— Я постоянно слышу неуважение от тебя к нашему Правителю! — нарочито громко произнёс он, и спешащие мимо нас люди тут же остановились. Могу поспорить, что почувствовала волну негатива в свою сторону.

Вот зараза! Он это специально делает, обвиняет меня прилюдно, да ещё в такой вещи, за которую казнить могут, не то что угробить карьеру!

— Называть Правителя по имени это неуважение? — также громко ответила я, а то мало ли кто не услышит. — Так может мне при встрече с ним говорить «Эй, ты!» вместо нормального человеческого обращения? Ты в своём уме?! Я никогда не позволю себе подобного!

К нашей шумной компании присоединились местные Служители правопорядка в знакомой мне чёрной форме.

— Да ты! Как ты можешь вообще спрашивать, где он находится? Ты не имеешь права это знать! — орал на меня мой коллега. Я же вообще не понимала, что происходит и что за муха его укусила. Жители Ирэ вообще спокойный народ. Ни разу не слышала, чтобы те просто повышали тон, а этот стоит посреди толпы и орёт на меня. — Ты не имеешь права обращаться к Цим Дома!

Я открыла рот, не зная, что ответить. Не имею права? Почему?

— Ты в отставке, Адалира! — выплюнул он. — Первая в истории Служителей Империи в отставке, будучи живой и здоровой!

— Ну и что? — тихо спросила я.

— Что в закрытом отделе твоей карты? — рычал на меня мой добрый коллега, некогда поливавший меня грязью исключительно втихушку.

— Это… я не могу сказать, — потеряла я голос.

— Может быть, пометка о твоей неидеальной службе?

— Что здесь происходит?! — пронёсся эхом громкий голос. Народ вдруг расступился и склонил голову. Я обернулась.

Яр. Кто бы мог подумать! Пришёл засвидетельствовать мой позор?

Принц, без белого коня, но зато в белых одеждах, гармонично сочетающихся с его светлыми волосами и глазами цвета синего льда. Довольно эффектно, ничего не скажешь. Особенно золотой пояс ему очень идёт, как и тёплая накидка на плечах.

— Лира? Что случилось? — спросил он тише и подошёл ко мне. Взял за дрожащую руку и осмотрел так, словно искал повреждения. Да и взгляд был тот ещё, словно раздумывал, наказать сейчас или обождать и ликвидировать неугодную без свидетелей.

— Да ничего, повздорили немного, — прошептала я.

Яр буравил меня непроницаемым взглядом.

— Ты искала меня?

— Да, у меня небольшая проблема… с письмом одним. Мне нужен твой совет, если можно.

— Письмом? — вдруг весело спросил Яр. — У тебя первое письмо в твою странную рубрику, и советчику потребовался совет?

— Не первое. Я же не буду в «Глас» отсылать всё, что мне приходит, — сказал я, делая вид, что рубрика моя пустует потому, что я не нашла достойного вопроса.

Яр кивнул.

— Как открытие закончится, подходи к третьему выходу на мой корабль. Помогу твоему читателю, — улыбнулся он, однако до глаз улыбка не дошла. Так и остались как будто пустыми. Безразличными. Маска для народа Рошгар. Однако я каким-то образом знала, что не это его истинное настроение.

— Почему ты без одежды?

— Всё в порядке, — ответила я.

Кивнул ещё раз и перевёл взгляд на замерших Служителей местного правопорядка.

— Что здесь произошло?

— Ничего…

Яр поднял руку, прерывая мою речь. Я закусила губу и отвернулась. Да пожалуйста, но виновной себя не признаю!

— Эта женщина обвинена мужчиной, — показал он пальцем на моего соратника, — в неуважении к Правительству Рошгар и имени рода.

Яр посмотрел на меня.

— Я просто назвала тебя по имени, — промямлила я, смотря в сторону. — А он сказал, что я не имею на это права. Вот и весь конфликт.

Яр молчал. Но не долго.

— У меня сейчас нет времени заниматься подобной ерундой. После боёв на Ирэ вернёшься на моём корабле, — сказал он грозно.

— Хорошо, — обречённо сказала я и вздрогнула, когда Яр коснулся моей руки.

— Идём.

— Куда?

— Лира, трибуна для моих людей находится на втором уровне, а тебя я вижу где угодно, только не там!

— Так я же работаю, а не развлекаюсь, и обычно… да, конечно, — поспешила добавить я под тяжестью взгляда.

— Не задерживайся. Бои открывает Зору, я хочу, чтобы ты увидела его, — резко произнёс Яр, чинно развернулся и пошёл вперёд. За ним немаленькая толпа людей в чёрном.

Я выдохнула. Посмотрела на своего недавнего обидчика. Тот пребывал в шоке. Но утешать его и говорить «ничего страшного» я не стала. У меня тоже есть гордость, которую потоптали.

— Поспешу к Яру, — сказал я ему, выделяя имя Правителя. Теперь ни у кого не возникнет сомнения, что мне можно называть его по имени?

Проклятье… ну почему я не пошла вместе с Яром сразу? — говорила я себе спустя почти час. Конечно, я не была большим специалистом в местной ненормальной организации коридоров, но никогда не сталкивалась с подобным… э-э-э… неудобством. Собственно, я и не летала никогда в подобные закрытые места. Вместе со мной всегда были штатные журналисты, традиционно освещавшие те или иные события. А я просто ещё одно забавное мнение, которое народ Рошгар читал ради разнообразия. А мне много не надо, долетела, пошла вслед за всеми, не особо заботясь о том, куда иду, посмотрела, что интересного, вернулась, написала статью. Дело нехитрое. А если случалось работать одной, то всегда рядом был человек, говоривший: иди туда. А тут одна… хожу, брожу и нифига не понимаю, почему нельзя было построить нормальные человеческие коридоры с человеческими указателями? Или это я такая глупая и не понимаю принципов движения по этим лабиринтам?

Осмотрела пустынные коридоры. Да, очевидно, проблемы с поиском нужного уровня лишь у меня. Но я не я, чтобы не найти выход из сложной ситуации. Применив метод дедукции и подключив женскую логику, я всё-таки нашла нужный мне отсек. То, что это он, доказывала усиленная охрана.

— Привет, — подняла я руку. Бравые ребята удивились, промолчали, но один из них сжал губы, пряча улыбку. Дверь передо мной исчезла и появилась вновь, едва я зашла в тёплое помещение. И тут я поняла, как замёрзла.

И даже грозный голос Яра меня не волновал. Чесслово! Моей мечтой на данный момент стал горячий шоколад, камин и плед.

— Ты где была?!

Я, даже не взглянув на Яра, прошла вперёд к свободному креслу, сильно смахивавшему на грушу, села, поджала под себя окоченевшие ноги.

— Прости, заблудилась, — прошептала я.

— Ты почему без одежды? — ко мне подошёл… Зору.

— А ты почему не открываешь бои? — спросила я, смотря на главное лицо мероприятия.

— Лира, идёт уже второй этап, — тихо ответил он, неожиданно раздвинул моё кресло, сел рядом и… притянул к себе. — Ты вся закоченела. Что случилось?

— Заблудилась. Сказала же, — пробубнила я и, почувствовав горячий взгляд на себе, подняла глаза и увидела недовольного Яра. Кажется, тот был готов спалить нас своим взором. Но мне было всё равно. Я очень, очень замёрзла, а руки Зору были приятно тёплыми.

— Заблудилась? Поэтому голая? — продолжал допрашивать меня Зору, растирая мои плечи и руки.

— Ой, не приставай. Дайте посмотреть, из-за чего у вас тут переполох, и поеду домой.

— Иди сюда, — властно протянул мне руку Яр. Вот точно, словно собаку подзывал. Руки Зору тут же пропали. Я обречённо поднялась, подошла.

— Прости, я опоздала.

Яр отвечать не стал. Положил руку себе на плечо, и вдруг его красивый тёплый плащ белого цвета с золотой отделкой сложился в камень лои на плече. Протянул его мне.

— А ты? — спросила я, глядя в холодные глаза. Яр молчал и ждал.

Ладно, я птица не гордая. Взяла камушек и положила себе на плечо.

М-м-м, как хорошо и тепло. Я едва не застонала от наслаждения, когда приятная ткань легла на моё тело, принося с собой запах Яра. Подлая память подбросила мне воспоминания о его сильных руках на моём теле, горячих губах… и нет бы на этом закончить, но после вспомнился проклятый ринг, и наслаждение как корова языком слизала.

Но Яр словно и не заметил смены моего настроения, развернул к прозрачной стене и обнял со спины, прижав к своей сильной груди.

Перед моими глазами была арена. Ну, я так думаю. А чем ещё может быть парящий над чернотой серебристый диск в окружении бесчисленного количества бледно светящихся окон. А в каждом окне люди. Много людей. И судя по их активной жестикуляции и артикуляции, они громко кричали.

— Вперёд смотри, — шепнул не на ухо Яр.

Я тут же перевела взгляд на арену, на которую выходили две фигуры. По форме напоминали человека, но уж больно массивный был доспех, а ноги неестественно длинные. Один был странного земляного цвета с безликим плоским шлемом, второй скорее синий и с небольшими рожками, но очень похожий на своего противника.

— Как они двигаются в этом скафандре? Неудобно же, — прокомментировала я, всеми силами стараясь не думать о руках Яра и его причинах обнимать меня. Можно было бы подумать, что решил помириться, но его руки были напряжёнными, а не нежными. Наверно, решил сменить Зору в качестве телогрейки, — решила я и в очередной раз переключила своё внимание на действие перед глазами.

— Попроси у Зору его доспех. Он только с виду кажется громоздким, — ответил мне Яр.

Я недоверчиво обернулась.

— Я на всю жизнь запомню, что было, когда я попросила бокар подержать. Думаю, без демонстрации доспеха я обойдусь и оставлю своё душевное спокойствие при себе.

Яр сжал губы в тонкую полоску.

— Смотри, — кивнул он на арену.

А там тем временем началось активное действие. За спинами противников появилось что-то вроде герба и какие-то надписи, а сами они взяли в руки оружие, которое разворачивалось, как и бокар, только выглядело иначе. Точнее, вообще никак не выглядело, просто длинный заострённый то ли меч, то ли шест. Толком не понятно. Один провёл оружием полосу перед собой, второй перечеркнул её.

— Это один бросил вызов, а второй принял? — предположила я.

— Да, — коротко ответил Яр, сдавленно.

Я коснулась его руки, обнимающей меня.

— Ты замёрз, наверно.

Яр ничего говорить не стал. Я пожала плечами, больно надо… повернула голову и…

— Ого! — воскликнула я, вырываясь из тёплых объятий и буквально прилипая к прозрачной стене. Двое с поразительной скоростью танцевали друг с другом, иного слова не подберу. С оружием, сходясь, кружась в своём странном бое и отходя назад. Это было красиво. Яркие фигуры во мраке. Их клинки со звоном сталкивались, разнося по арене удивительный и непривычный звук. Не металла, а что-то сродни… музыке? Тук, тук-тук. Тук, тук, тук-тук-тук-тук.

Низкий удар, прыжок, разворот и атака.

А я как заворожённая смотрела и не моргала, пока не раздался перезвон и один из гербов не засветился золотым. Противники остановились. Изобразили какую-то фигуру своими клинками и сложили их.

— А что случилось? — посмотрела я на Яра. Тот улыбался. Совсем чуть-чуть.

— Ирго одержал победу, — ответил он. Я невольно скривилась, услышав имя воина, который откровенно ненавидел меня.

— Это же нечестно! Он сильный противник! С кем он сражался?

— С Ришем.

— Да? Жалко как… — расстроилась я, снова прилипая к прозрачной стене.

— Победа засчитывается, только если та была достойной. Можно выйти против слабого соперника, у кого маленький счёт, но тебе от победы над ним ничего не будет, — пояснил Зору.

— А счёт это типа рейтинг бойца? Чем больше, тем лучше?

— Да, — со знанием дела ответил Зору.

— А если новичок с маленьким счётом одолеет уже бывалого противника, тому снизят бал? — поинтересовалась я.

— Это мягко сказано, — тихо рассмеялся Зору. — Многие вызывали меня на бой в надежде, что я оступлюсь, но… — он многозначительно замолчал.

— Наверно, это скучно, драться только с тем, кого ты знаешь. Вас ведь не очень много, высококлассных воинов.

— Зору не самый лучший, — вдруг сказал Яр.

— Лучший ты?

— Нет, Лира, — ответил Яр.

Я снова погрузилась в удивительные бои, решив за спину больше не смотреть. Тем более вскоре к нам присоединились Риш с Ирго, а потом ещё кто-то и ещё. Очень быстро образовалась большая и шумная компания. Мне на их вечеринке делать было нечего, я тут не для того чтобы веселиться, и уж тем более обсуждать то, почему на мне одежда Яра, а подобные вопросы я слышала с каждым вновь прибывшим.

Хотя… от еды бы не отказалась. С утра у меня в животе были лишь печенья. Но это не страшно, вернусь на Ирэ, поем. К тому же бои оказались настолько захватывающим зрелищем, что на тот момент мне ничего и не надо было. Удивительные воины в разнообразных костюмах с совершенно разным стилем боя, но всегда с одинаковым оружием. Верней, оружие разное, там, видимо, был определённый набор, но вот у бойцов оно было одно и то же. Очевидно, это правило — противники сражаются одинаковым… надо будет потом у Зору спросить. Как и правила победы. Как и почему кто-то побеждал, нанеся один-единственный удар, я так и не поняла. Как и непонятно, почему другие бьются чуть ли не до смерти. Нет, серьёзных происшествий я не увидела, но многие так страшно дрались… кошмар!

Очередные воины покинули арену, а я обернулась.

— Зору, а можно мне… — договорить я не успела, так как осознала, что и говорить-то не с кем. В помещении находился лишь один человек. Яр. Он сидел в одиноко стоявшем кресле, развалившись в нём как король, и смотрел на меня.

— А где все? — спросила я, вдруг испугавшись.

— Уехали, как только бои закончились, — глубокий голос Яра можно было бы назвать доброжелательным, но что-то у меня переклинило, и я попятилась назад. Упёрлась спиной в прозрачную стену. Посмотрела на арену, куда выходила новая пара.

— Это стажёры. Доказывают своё право на бои и набивают себе счёт, — продолжил говорить Яр, хотя, очевидно, заметил мой глупый испуг. — Хочешь досмотреть?

Я замотала головой, потом кивнула и ответила:

— Не знаю. Я тебя задерживаю. Извини… — сказала я, сложила тёплый и уютный плащ Яра в лои и протянул ему дрожащую руку. — Спасибо.

Яр покачал головой.

— Не надо. Оставь себе.

Оставь… себе? Я сглотнула вдруг появившийся горький ком в горле. Не помогло. Чудесно… он брезгует брать после меня свою одежду. Лучше мёрзнуть или идти полуголым по коридорам Шигар, чем что-то надеть с плеча землянки.

А потом меня осенило! Тогда, когда я с Зору обсуждала эти проклятые игры, мне было непонятно, как это благородные и чистые граждане Рошгар оскверняют себя. Он ответил, что это просто игра. Верно. Игра. На ринге. Без прямого контакта.

Правда Яр несколько раз обнимал меня и целовал… но, наверно, это было минутное помешательство. В здравом уме он этого делать не станет. Как и надевать одежду, которую носила я.

— Что случилось? — спросил Яр как будто обеспокоенно.

— Ничего. Я не буду досматривать бои стажёров. Спасибо за тёплую одежду и хорошее место наблюдения за боями. До свидания, — ответила я, прошла вперёд, аккуратно положив камушек на маленький столик рядом с Яром и пошла на выход.

— Стоять! — я подпрыгнула от резкого голоса. Почувствовала, как Яр поднялся и приблизился ко мне. Надеюсь, что не убьёт на месте. Зинара говорила, что мне нужно ценить и беречь свой странный статус и быть благодарной Яру за такой подарок. Но что прикажете делать? Ползать перед ним на коленях и целовать ноги в знак признательности?

— Лира, повернись.

Нервно вздохнув, я выполнила приказ, опустив взор на красивые руки мужчины.

— Что ты хотела спросить у Зору?

— Ничего. Прости…

— Лира, — Яр коснулся моего подбородка и поднял голову. Посмотрел в глаза. — Ты слишком часто просишь прощения.

Я подавила очередное «прости» и закусила губу. Его руки были такими мягкими, горячими и нежными. Я чувствовала его зарождающуюся Силу, чувствовала, как она искала отклик, но… мне просто было страшно. От прошлой отзывчивой Лиры не осталось и следа. Яр это тоже чувствовал и понимал. Как и понимал, что я не управляю этим и не от обиды «выключила» свою Шиман.

— Я хочу знать, что происходит в твоей голове, — настойчиво произнёс Яр, гладя большим пальцем по моей щеке. — Почему допустила конфликт у выхода со стации, как умудрилась заблудиться и не спросила дорогу у Цим, почему без тёплой одежды и, Лира, — настойчиво поднял он мою голову выше, — почему ты едва не плачешь, когда я всего лишь пожелал оставить тебе свой плащ?

Я молчала, потому что слова рисковали превратиться в позорные всхлипы. Потом, когда успокоюсь, я всё объясню и расскажу, но не сейчас.

— Лира, — настаивал Яр.

— Я хочу домой. Можно? — прошептала я.

Яр вместо ответа нежно притянул к себе. Обнял.

— Я хотел подарить тебе ринг, но в твоём доме недостаточно места, — шепнул он мне на ухо и… прикоснулся губами. — Ты же хотела тренироваться с Зору, помнишь?

— Конечно, — изумлённо кивнула я.

— Я не против. Можете заниматься на его ринге или в Доме. Второе предпочтительней. Если хочешь, я могу поставить твой ринг, который я уже заказал в Лоргаре, рядом с моим. Или… на другом уровне.

И я уж было открыла рот, чтобы высказать своё изумление этим странным поступком, как вздрогнула от перезвона от моего планшета. Извещение о письме в «Вопросы о жизни».

— Это кто-то написал в мою рубрику, — сказала я, выпутываясь из тёплых объятий, потянулась к планшету, но передумала. — Я, наверно, пойду. Мне работать надо.

— Ты хотела показать мне письмо, спросить совета.

— А… да… но я думаю, что сама справлюсь…

— Лира, — Яр схватил меня за руку, разворачивая к себе. — Покажи мне это проклятое письмо.

— Ладно, — вздохнула я. Покопалась в своём планшете, нашла искомое и протянула Яру. Он углубился в чтение, хмуря брови. Кажется, даже перечитал несколько раз, уж больно долго он пялился на текст.

Поднял на меня глаза.

— Это невозможно, — наконец изрёк он.

— Она ему больше не нужна. Никакой пользы. Зачем держать подле себя старуху?

— Это не нам решать.

— Но…

— Лира, эта землянка ему принадлежит. Я не могу даже предложить ему отказаться от неё, это все равно, как предложить ходить голым.

— Что за нелепое сравнение? — возмутилась я. — Ты не понимаешь…

— Это ты не понимаешь! Землянок в Рошгар осталось очень мало, и все они в полной и безоговорочной собственности. Да и не стоят эти грязные рабыни… — Яр замолчал на полуслове, осознав, что говорит это мне.

— Ты прав, — кисло улыбнулась, забрала из его рук свой гаджет. Кивнула. — Ты прав, Яр. Просто иногда я об этом забываю.