Слишком много врагов

Эпилог

Так оно и получилось. Со службы Федора отпустили быстро. Николай на его письмо ответил и настойчиво рекомендовал Красноярск. Там росла промышленность, ехали люди и потребность в специалистах была велика. А места красивейшие и все-таки юг Сибири. Так что в новом учебном году Маша пошла преподавать в школу в Красноярске. Федор к этому моменту уже месяц работал в городской больнице. Приезжие в городе никого не удивляли – да их там и была добрая половина. Кстати, многие приехали из НКР –"европейцы", как их называли местные жители. Никакого отчуждения в отношении них не было – напротив, местные власти охотно помогали с трудоустройством, кредитами на покупку жилья и развитие бизнеса. Особенным спросом пользовались молодые семьи с образованием. Сразу и готовые специалисты, и перспектива роста населения. Людей в УралСибе по-прежнему не хватало страшно.

Молодые пока жили на съемной квартире, но подумывали уже и о своем жилье. Не могли определиться: покупать дом или квартиру. Машу перспектива "жизни на земле" все же немного пугала – привычки не было. А у Федора в мыслях была уже и параллельная с больницей частная практика с приемом прямо у себя на дому, и садик, а там, глядишь, и свой автомобиль… Так прошла осень, а за ней зима.

В начале следующего лета выбрались в отпуск. Маша ждала ребенка и поэтому ехали спокойно, не спеша. Выбрались в Киев и Воронеж, повидались с родными, а на обратном пути заехали в Казань.

Там их уже ждали. Собрались в прежнем составе и целый вечер слушали рассказы Федора о его приключениях в Стамбуле – он уже отошел от прошлогодних потрясений и рассказывал все подробно и точно. Настроение было мрачное. В этот вечер засиделись глубоко за полночь и не то, чтобы спорили, а просто высказывались по поводу последних событий с разных точек зрения.

– Спланирована операция была неплохо, – Петров рассуждал явно в основном с военной точки зрения, – если бы итальянцы на нас так в свое время насели, хрен бы ты, профессор, удержал Барселону. Неожиданный десант, наращивание усилий, корабли бьют с моря – все как по учебнику. Но изюминки не было!

– Какой тебе изюминки не хватает? – профессор разглядывал что-то на свет в бокале коньяка, – и да, хватит прибедняться, итальянцев же ты обратно в море сбрасывал контратаками.

"– Ничего себе, – Федор не переставал удивляться многогранности личностей своих друзей, – это что же они там делали?".

– А кому их премьер Звезду вручил первому? А изюминка должна была состоять в том, чтобы своевременно отсечь от города возможные подкрепления.

– Так наши и высадились потом на берегу Черного моря и стали прорываться вдоль проливов к Стамбулу.

– Ага, там, где их и ждали. Уж если им удалось протащить войска через пролив так, что этого никто не заметил, надо было еще два грузовых судна с десантом завести в Мраморное море и высадить несколько батальонов западнее Стамбула и наступать оттуда на север навстречу черноморскому десанту. Взять город в клещи.

– Ты им в следующий раз предложи свои услуги…

– Вы же оба понимаете, что следующего раза не будет, – Ольга, до сих пор молча слушавшая спорщиков, вмешалась в разговор, – вы хотя бы знаете, что народ говорит по поводу всей этой авантюры? Федор, ты мне скажи, от икоты не умирают? А то я опасаюсь за наше государственное руководство. Уж слишком часто его сейчас стали вспоминать. А анекдотов сколько появилось!

– Да, уж. У нас на реке все больше матерные, прошу сразу у дам извинения. Так провалить в целом неплохие результаты военной операции надо уметь. Это, знаете ли, тоже искусство. – Петров мрачно усмехнулся.

– Дело не в конкретной ситуации, и не в результатах, и даже, Вы уж меня, Федор, извините, не в понесенных потерях. Все было вполне предсказуемо заранее. – Профессор наконец отхлебнул коньяка и продолжил – Иного результата и ждать не стоило. Беда не в том, что у нас слишком много врагов, а в том, что у нас слишком мало друзей. Любая серьезная международная акция – а война такой акцией и является – должна быть подкреплена со всех сторон. Мир сегодня стал очень сложен, у участников международных игр разные интересы и на этом тоже надо уметь играть. Находить союзников, пусть и временных. А Киев сейчас мечется из стороны в сторону. На какое-то время прицепились к американцам. Но у тех свои дела и интересы на другом конце земного шара. А до нас им…

– Кстати, – Петров прервал профессора, – мне тут рассказали из совершенно надежного источника. Вы знаете, что сделал Верховный, когда недавно был в Вашингтоне? На беседе у американского президента? Так вот, он поднял вопрос о возращении Аляски! В прессу это совсем не попало, но кому надо, знают.

В комнате вдруг установилась странная тишина. Откровенно говоря, Федор как-то плохо представлял себе историю с Аляской и значение обсуждения ее возможного возвращения на встрече в Вашингтоне. Но его удивила реакция Германова и Ольги. Они оба замерли как завороженные и смотрели на Петрова, как бы ожидая продолжения рассказа. Тот удивленно замолчал и спросил:

– Ребята, вы что? Неужели вас это так удивило? Да от этого хохла-дурака еще и не такое можно ожидать!

Дальше разговор как-то ушел от Аляски. Федор и Маша стали рассказывать о своем житье-бытье в Красноярске, планах завести собственный дом через пару лет после рождения первенца, все засыпали их советами и обещали регулярно навещать.

И только уже поздно ночью, оставшись одни, Германов и Ольга вернулись к прерванному разговору.

– Интересно, что он пытался предъявить американцам? – задумчиво спросила Ольга, сидя в спальне перед трюмо и расчесывая волосы.

– Что ты имеешь в виду? Эту старую легенду о том, что при продаже Аляски был подписан какой-то дополнительный документ о праве России или ее преемника выкупить полуостров? Ты знаешь мое отношение к секретным дипломатическим документам, уж кому как не мне верить в их существование, но это уже чересчур. Хотя, как ни странно, есть у нас в семье одно предание…

– Потом расскажешь. Именно тебе бы не стоило иронизировать на этот счет. А этот документ – точнее, секретная статья договора о продаже Аляски – все эти годы хранится у нас в подвале. Хочешь покажу?