Слово короля. Часть вторая (СИ)

Глава 18

22 февраля 786 года

Столица Рейнского Протектората - Новая Саксония.

Анхальт.

В этот день, словно в противовес всей последней неделе, когда дожди нещадно поливали землю, небо над Анхальтом было кристально чистым и ярким, позволяя свету Рейна освещать огромный город.

Двое мужчин в белых мундирах и одна женщина сидели в просторном кабинете Рейнстага, главного правительственного здания Анхальта. Обычно они редко собирались вместе. И как правило, в таких случаях, их было четверо, а не трое, как сейчас.

Но, к сожалению, Фредерик Бернхард больше никогда не сможет принять участия в их встречах.

Филип Штудгард посмотрел на своих коллег.

Вирена Айна Бейншталь. Командующая Первым флотом.

Уроженка столичного Анхальта. Высокая и статная женщина с ястребиными чертами лица и копной роскошных, длинных волос цвета чистого серебра. Идеально подогнанный по фигуре белый мундир лишь подчёркивал достоинства этой женщины.

Штудгард мысленно улыбнулся.

О любовных похождениях этой фурии ходили очень разносторонние и очень тихие слухи, которые люди пересказывали друг другу исключительно шёпотом.

Учитывая, что весь её адмиральский штаб больше напоминал гарем, где присутствовали исключительно красивые и привлекательные мужчины, Филип почти был готов поверить в эти слухи.

Но, только лишь почти…

Второй же человек, сидящий прямо напротив Филипа, выделялся не меньше, чем сидящая рядом с ним женщина.

Август Винсент-Рау.

Как Вирена, потомственный военный. Его предки стояли ещё у истоков революции, превратившей разлагающийся труп Республики, в могущественного колосса - Рейнский Протекторат. Длинные каштановые волосы, заплетённые в хвост. Изящные, чётко выверенные и подстриженные бородка и усы.

Вряд ли, кто-то мог бы подумать, что этот человек, больше похожий на весёлого франта, хотел в молодости стать журналистом, а не военным. Лишь угроза его отца лишить сына наследства смогла наставить этого человека на «путь истинный» и теперь, шестьдесят два года спустя, он занимал кресло одного из самых влиятельных людей Рейнского Протектората.

А если план Карла Адлера увенчается успехом, то их власть и влияние возрастут ещё сильнее.

— Думаю, что все замечают определённое несоответствие нашей встречи по сравнению с предыдущими? — задала риторический вопрос Вирена, взяв в руки изящный бокал с шампанским.

— Ну, в конце концов, наши встречи не зря называют «Встречей четырёх» — улыбнувшись прокомментировал Август, — мне будет не доставать старика Бернхарда. Поверить не могу, что этого ворчливого мерзавца больше нет с нами.

— Как и всем нам, Август, — улыбнулся Филип, — но, что поделать. Мы все рискуем умереть не в собственных постелях.

— Ну, лично я всё же рассчитываю, что умру именно там и не один, — усмехнулся Август.

Вирена сделала крошечный глоток искрящегося пузырьками напитка.

— Уже решено, кто займёт его место?

— Канцлер пока не принял решения на этот счёт, — коротко ответил Штудгард. — Но, вы это знаете и без меня. Данный вопрос будет решён в самое кратчайшее время. Собственно, это одна из причин, по которой мы собрались собрались. Карл полагает, что мы сможем предоставить ему кандидата на пост командующего Четвёртым.

Четыре флота. Четыре Адмирала.

В иерархии милитаристского государства, где военные ставились во главе угла, должности командующих четырьмя флотами Рейна, стояли лишь на ступень ниже самого канцлера. Ведь если, не приведи господь, подумал Штудгард, с Карлом что-то случится, именно они встанут у руля государства, пока не будет избран новый человек, достойный занять место Адлера.

По этой же причине, выбор людей на эти четыре должности мог быть одним из самых важных решений, какие только могли бы быть приняты в Протекторате.

Практически всегда это были потомственные военные из семей с богатой и долгой родословной, которая уходила корнями в эпоху основания Протектората. Это были люди, которые глубоко чтили идеалы своего государства и были его патриотами. По-иному и быть не могло. Те, для кого Рейн всегда стоял и будет стоять на первом месте.

Не важно, что окажется на другой чаше весов.

Рейн всегда будет превыше всего.

И по этой причине, никто не видел ничего зазорного в том, что, как правило, на должности этой четвёрки назначались наиболее доверенные и приближенные к Адлеру люди. Карл хорошо знал, кому именно он может доверять, и эти четверо пользовались его безграничным и полным доверием.

Поэтому, когда встал вопрос о назначении человека на должность командующего Четвёртым флотом, канцлер поручил Филиппу, Вирене и Августу выбрать того, кто сможет занять это место.

— Знаете, я всегда надеялся, что смогу избежать участия в подобном, — с лёгкой ноткой грусти произнёс Август.

— Ну, — Вирена откинулась в кресле и закинула ногу на ногу, покачивая зажатым между пальцев бокалом, — никто ни вечен, Август. Филипп правильно заметил. Наша работа не располагает к глубокой старости. Особенно сейчас. Рано или поздно кто-то будет выбирать людей и на наши с тобой места.

Говоря это, она посмотрела в глаза Штудгарда. Филипп был единственным из всех, кто пережил две полные смены состава членов этого кабинета, оставаясь бессменным адмиралом Второго флота.

— Даже я не властен над временем, милая, — мягко улыбнулся Филип, — рано или поздно и мне придётся уйти на покой. В конце концов молодые всегда сменяют стариков. Таков уж закон жизни.

— К слову о молодых. Я бы предложила его сына, но Маркус пока ещё слишком неопытен.

Филипп с интересом взглянул на Вирену.

— Он сейчас командует второй ударной группой дредноутов, если не ошибаюсь? Дав ему такую должность, ты говоришь, что считаешь, будто у него мало опыта?

— О, мальчик хороший тактик. Практически копия своего отца. Такой же хитрый, порывистый и изворотливый, как и его старик. Но ему не достает… — Она замолчала, глядя в окно, откуда открывался потрясающий вид на вымощенную белым камнем огромную площадь, что окружала здание Рейнстага.

— Чего?

— Я бы сказала, что политической изворотливости, Август, — вздохнула она, — Маркус хорош в управлении эскадрой, но до командования флотом ему далеко.

— А ещё, — как бы между делом заметил Август, — я слышал, что он хорош собой.

Вирена лишь улыбнулась, спрятав улыбку за бокалом шампанского. Заметив это, Штудгард рассмеялся

— Как говорится, дураки думают о тактике, умные люди о стратегии, а гениальные…

— А гениальные думают об экономике, — закончил за Филиппа Август, — понимаю к чему ты ведёшь. Кстати, это был бы превосходный вариант.

— Да, — Штудгард кивнул, — только он никогда не примет предложения вернуться.

— Я согласна с Августом. На Померании у него внук погиб. Вряд ли Вильгельм согласится вновь занять это место, — Вирена сделала глоток шампанского и поставила бокал на стол. — Филип, вы с ним ведь практически одновременно заняли свои места.

— Почти. С разницей в один год, — поправил её Штудгард, — Куда больше, меня беспокоит то, что атака верденцев на Померанию в значительной степени заставит нас изменить наши планы.

Произнесённая реплика заставила Вирену и Августа выпрямиться в креслах.

— Канцлер принял решение?, — осторожно поинтересовалась Вирена.

— Да, — кивнул Филипп. — Сегодня утром. Боюсь, что вам с Августом придётся начать действовать раньше запланированного срока.

— Позволь, я уточню, Филипп, — Глаза Августа больше напоминал излучатели гразерных орудий, — насколько раньше?

— Через шесть месяцев, — спокойно произнёс в ответ Штудгард, — предположительно.

Вирена и Август скривились от услышанного.

— Очень плохо, — заметила Бейншталь, — нам нужно больше времени на подготовку. Это на шесть месяцев раньше запланированного срока, — по лицу женщины скользнуло ничем неприкрытое недовольство, — к чему такая спешка? Разве не ты обещал, что твой Второй флот в одиночку с лёгкостью разберётся с угрозой верди?

— А теперь мы потеряли Четвёртый и Бернхарда, — как бы между делом добавил Август, — досадный просчёт…

— Просчёт нашей разведки, — поправил его Филипп, — к сожалению, СВР не учла, что они смогут ответить столь быстро после выборов. Что поделать. Их новый президент значительно агрессивнее, что был Кеннет Бран.

— Тогда, может быть, нам стоит отложить основную фазу операции? - предложила Вирена, — сначала разберёмся с верди, а затем примемся и за основное блюдо. В конце концов, нам с Августом всё ещё нужно время на то, чтобы закончить подготовку собственных кораблей. Без мощностей «Гавельхайма» это не такой уж и быстрый процесс.

— К сожалению, боюсь, что такой возможности у нас просто нет, — Филип коснулся планшета, лежавшего рядом с его чашкой и протянул его Августу, — это доклад от наших людей о действиях Федерации в пространстве СНП. Объёмы их дипломатической почты выросли в разы. Люди СВР обнаружили резкое увеличение их деятельности в мирах Союза.

— Думаешь, что они знают? — Август пробежался глазами по отчёту и передал планшет сидящей рядом Вирене.

— К сожалению, более точных данных у нас пока нет, — произнёс в ответ Штудгард, — может быть это и пыль, что нам пускают в глаза, но не отреагировать мы не можем.

— Значит, придётся начать действовать раньше, — с недовольством сделала вывод Вирена. — Жаль, я надеялась на новые вооружения.

— Кстати об этом, — Август щёлкнул пальцами, словно только-только что-то вспомнил. — Я слышал, что твой дружок Гюнше недавно испытал свою новую игрушку.

Штудгард покосился на своего более молодого коллегу.

— Ты имеешь в виду те самые секретные испытания, данные о которых не выходили за пределы Грейхольма?

— О, да, — иронично улыбнулся Август, — те самые. И?

— Да, Филипп, — Вирена присоединилась к Августу и пристально посмотрела на Штудгарда, — как она в деле?

Филипп вздохнул. Кота в мешке не утаишь, подумал он. В конце концов он и без того прекрасно знал о том, что эти двое следили за его действиями так же тщательно, как и он за ними.

В этом не было ничего удивительного. Они четверо… Хотя сейчас, конечно же, трое, были столпами, на которых держалась власть протектората. Они были мечом и щитом государства. И именно эти люди в случае необходимости, должны были обеспечить его безопасность от любого врага.

Не важно, внешнего или же внутреннего.

Каждый из них был всей душой предан Рейну. В этом Штудгард не сомневался ни на секунду. Но, в то же время, ни один из них не мог читать то, что было скрыто в глубине человеческих душ. И это приводило к здоровой доле паранойи. В конце концов, они были всего лишь люди и каждый мог ошибиться.

А там, где была ошибка, могли лежать сомнения. Сомнения в себе. В людях, которые тебя окружают. Даже в Канцлере и государстве.

А это было уже опасно. И каждый из них знал это и следил, чтобы и другие не забывали.

Они обеспечат защиту Рейна. Если потребуется, то даже от самих себя.

— Прототип «Гунгнира» пока ещё слишком далёк от завершения. Инженеры Гюнше всё ещё работают над системой конденсации плазмы, но пока что рабочих вариантов позитронной пушки мы не получим. Пока что результат таков.

— Жаль, — Август с грустью вздохнул и откинулся на спинку своего кресла, — я бы хотел опробовать подобное оружие против верди.

— Какова оптимальная дальность стрельбы?

— Около двух миллионов километров, Вирена. Техники «Рейденсбрау» продолжают работу, но, к сожалению, там ещё слишком много подводных камней. Даже первые натурные испытания привели к потери дредноута, на котором была смонтирована опытная установка. И, к сожалению, Гюнтер пока не нашёл способа исправить данный недостаток, — Филипп протянул руку и налил себе немного кофе в стоявшую перед ним на столе фарфоровую чашку. — В любом случае, там ещё слишком много работы для того, чтобы рассчитывать на то, что мы получим это оружие до окончания планов Карла. Возможно, через семь, может быть восемь лет, «Гунгнир» станет неотъемлемой частью наших дредноутов, но не в ближайшее время точно.

— Жаль. Вернёмся к нашему разговору. У вас есть кандидаты на место Бернхарда? Филипп?

— У меня есть несколько кандидатов, кто мог бы занять этот пост, но сейчас ещё слишком рано говорить об этом. По крайней мере, пока группа Отто Розена не вернётся на Сульфар.

— Я всё же считаю, что мы должны обратиться к Вильгельму Полю. Он уже занимал место командующего Четвёртым флотом раньше. Идеальный кандидат на место Фредерика. В нашем случае это лучший вариант, — вновь поднял предыдущую тему разговора Август, — он превосходный стратег и тактик. Но, что ещё более важно, он великолепный учитель. Уж я-то знаю…

— Все мы это знаем, — проворчала Вирена и тут же себя поправила, — ну кроме Филиппа.

— И, как вы знаете, он не согласится вернуться, — опять заметил Штудгард, — Вильгельм ушёл, потому что был не согласен с планами Адлера и считал, что расширение путём военной экспансии ни единственный выход для Рейна. Почему он должен изменить своё мнение сейчас?

Это был хороший вопрос, на который, к сожалению, ответа не было.

Вильгельм Поль, бывший командующий Четвёртого флота Протектората покинул свой пост двенадцать лет назад. Примерно тогда, когда Карл Адлер озвучил им четверым свои планы. Для этого человека защита Протектората всегда стояла на первом месте и Четвёртый флот, традиционно выступающей в роли большой и злой сторожевой собаки, был для него идеальным назначением.

Филипп всегда восхищался им. Даже не смотря на свои отношения с Карлом, Штудгард не знал, смог бы он поступить так же, как поступил в своё время Поль. Высказать полное нежелание участвовать в грядущих событиях и тем самым поставить под сомнения действия канцлера…

Наверное, я всё же смог бы, — мимоходом подумал Филипп, вслушиваясь в разговор.

— Месть отличный мотиватор, — заметила Вирена, — они убили его внука. Уничтожили Четвёртый. А ведь большая часть его офицеров служила там ещё в то время, когда ими командовал сам Поль. Я считаю, что в данных обстоятельствах мы не сможем подобрать кандидатуру лучше, чем Вильгельм. Тем более, что он всегда был патриотом и должен понимать, насколько важно для нас быстро восстановить Четвёртый флот.

— Учитывая его навыки, это идеальный кандидат, — согласился с ней Август, — Филипп, считаю, что мы должны как минимум поговорить с ним. Если канцлер решил действовать быстрее, то у нас попросту нет времени искать нового человека на это место, который, между прочим, смог бы справиться с этой работой лучше, чем Поль.

— Хорошо, — после нескольких минут размышлений ответил Филипп, — раз вы двое считаете его кандидатуру наиболее подходящей, я передам это Карлу и поговорю с Вильгельмом.

Когда разговор окончился, а Август и Вирена покинули его кабинет, оставив Штудгарда в одиночестве, Филипп позволил себе некоторое время на то, чтобы просто посидеть в тишине. Отдохнуть и погрузиться в свои собственные мысли.

Глядя на открывавшийся из окна вид на Анхальт, Филипп задумался о том, как бы повернулась история, не возглавь Зигфрид Райк восстание на Кариде.

История Рейнского Протектората насчитывала более семи с половиной сотен лет. Изначально это было сравнительно крупное по тем временам государство, образованное в первые годы после окончания Эры колонизации.

Оно представляло из себя альянс из четырёх моно-системных государств, находившихся в близости друг от друга и поддерживающих между собой дипломатические и торговые отношения. Политико-экономический союз, который был выгоден всем его участникам дабы обезопасить себя от экономического давления Земной Федерации. В то время, да и сейчас, Федерация крайне негативно относилась к возжелавшим независимости колониям. Даже таким отдалённым, как поселения на Новой Саксонии. Поскольку выход на полное самообеспечение был крайне долгим и затратным процессом, Федерация применяла различные формы экономического давления, дабы вернуть в своё лоно те колонии, что попытались выйти из-под её покровительства. Тоже самое делалось и с независимыми моносистемными государствами. Повышение сверх всякой меры пошлин на торговлю приводило к экономическому коллапсу миров, которые ещё не смогли твёрдо встать на ноги.

Это же, через некоторое время могло бы ждать и Новую Саксонию, не объединись она с расположенными вблизи неё колониями.

Лишь через восемьдесят четыре года, за которые этот альянс постепенно сплавился воедино под властью Парламента Новой Саксонии, было провозглашено создание Рейнской Республики и принятие новой, общей для всех вошедших в республику систем конституции. Увидев значительный противовес власти Федерации, многие системы пожелали войти в состав Рейнской Республики в надежде на более светлое и богатое будущее.

И по крайней мере в одном они не ошиблись. Это будущее действительно было богатым.

Только не для всех.

В результате долгой и ожесточённой политической борьбы внутри рейнского парламента, власть в новообразованном государстве в конце-концов сосредоточилась преимущество в руках либерально-настроенных партий, которые за счёт своей численности в парламенте продавливали нужную себе политику «широких свобод».

Они декларировали закреплённую на государственном уровне непоколебимость прав и личных свобод своих граждан.

Со временем, в течении последующих пятидесяти лет, эти идеи нашли своё яркое проявление не только в культурном отражении, но так же в политическом и экономическом. В частности, конституцией Рейнской Республики прокладывалась дорога идеям индивидуальных прав на собственность и свободы контракта, способствующее росту свободных частных предприятий.

Свобода в торговле. Свобода в жизни. Свобода во всём. Вот лозунги, что гремели по мирам Республики.

Вот только, как это часто бывает, людей мало интересовало то, как это повлияет на их будущее. При таком диком росте индивидуальных капиталов, вмешательство правительства в экономику становится недопустимым. Ведь имеющаяся у правительства власть зиждется на экономической мощи государства, что концентрировалась в руках третьих лиц. В итоге это привело к становлению принципа невмешательства государства в экономическую деятельность, а так же отмену субсидий и юридических барьеров для торговли и промышленной деятельности.

Данные решения должны были привести к скачкообразному росту частного экономического сектора и более широкого рынка, построенного на принципе свободной конкуренции.

К сожалению, всё вышло несколько иначе, чем рассчитывалось изначально.

Капиталистический принцип развития экономики привёл к тому, что свободное предпринимательство постепенно концентрировалось вокруг «крупных игроков». Наиболее богатых и могущественных в экономическом плане корпораций. Со временем, области их влияния только усиливались, постоянно подстёгиваемые закостенелой и целиком находящейся в их власти обстановкой в государстве и проводимой экономической политикой. Более того, представители корпораций, имевшие множество связей внутри парламента, без какого либо труда лоббировали нужные и удобные для них поправки в конституции Республики и её законах.

Это привело к постепенному расслоению общества на отдельные группы с чрезвычайно выраженными классовыми отличиями. Более того, со временем, когда экономическая власть глав крупных корпораций стала столь всеобъемлющей, что позволяла диктовать свои условия республиканскому парламенту, форма правления внутри республики по сути сменилась на олигархическую. Рейнский парламент окончательно и бесповоротно превратился в рудиментарный придаток, с помощью которого те, кто действительно правили Республикой излагали народу свою волю.

Всего через сто семьдесят два года после своего основания республика превратилась в пропитанное коррупцией корпоративное образование, где власть сосредоточилась исключительно в руках глав крупных корпораций и компаний.

Поворотная точка в Рейнской истории произошла в двести тридцать втором году, когда в системе Карида началась забастовка рабочих одной из рудодобывающих компаний.

Не способные больше терпеть ужасающие условия в которых им приходилось работать, рабочие устроили массовую акцию протеста на Лераксе-2. Спутнике одного из газовых гигантов, где велась добыча металлов.

Их требования были просты. Улучшение условий труда. Повышение зарплат и увеличение средств на развитие расположенной на поверхности Леракса-2 колонии. Ничего такого, что нельзя было бы выполнить.

Такие забастовки случались и раньше, но никогда до этого, они не были столь масштабны. Из-за хорошего планирования, забастовка, начавшаяся на Кариде практически моментально охватила всю систему и близлежащие звёзды. Не готовая мириться с таким положением дел корпорация решилась на использование наёмников для подавления бунта.

И в этот момент на сцене появился он. Зигфрид Райк.

Об этом человеке и по сей день ходят легенды. Одни говорят, что он был одним из бунтующих шахтёров. Другие, что Райк работал репортёром, которого послали в систему для освещения событий. Третьи считают, что он работал одним из управляющих менеджеров добывающей корпорации.

Филипп же знал правду, как и ещё несколько человек.

Зигфрида Райка никогда не существовало. За этим именем скрывалось более десяти человек, которые в тайне и направляли давно задуманное восстание. Карида находилась на значительном удалении от центра Рейнской метрополии и в тоже время, она имела достаточно высокое промышленное развитие для того, чтобы стать отправной точкой восстания.

То, что началось на спутнике газового гиганта Леракса распространилось по республике словно пожар, превратившись в кровавую гражданскую войну, растянувшуюся на четыре года.

Результатом стало рождение Протектората Рейна. Государства выкованного в горниле войны. И править в нём было суждено именно военным. Власть более никогда не должна перейти в руки обычных людей, дабы не допустить повторения того, что произошло с республикой.

И теперь, Рейн стоял на пороге самой амбициозной авантюры в своей истории.

Ведь если всё получится…

Филипп взял стоящую на столе чашку с кофе и сделал осторожный глоток. Напиток уже немного остыл, но таким он ему нравился даже больше.