Словоплёт

Глава 2

Сантинали сидела в кресле воеводы и пыталась совладать с собой. Каранниэль, точнее, то, что от него осталось, грудой обтянутых кожей и тряпками костей лежал на полу. Шана отправилась охотиться за колдуном — видимо, тот почувствовал что-то неладное и попытался сбежать раньше, чем они до него добрались. Правда, после того, что королевна успела узнать об освобождённой ею сущности, сомнений в том, что минуты её уже бывшего противника сочтены, не оставалось. Итак, что она имеет? Из хорошего: раскрытый преступный заговор против короля, воеводство в полном её распоряжении, ша в роли личного колдуна и ни одного потерянного воина. Четверо были ранены, но никто из них серьёзно. С горничными тоже всё оказалось в порядке — отделались лёгким испугом. Что не очень хорошо: она без понятия кто такие ша и что с ними делать; с Каранниэлем и его людьми тоже не очень красиво получилось, отец обязательно спросит за самовольное убийство почти двух десятков людей без суда. Да и объяснить появление ша… это будет сложный разговор. Может, умолчать о ней? О нём? Клякса ввела Сантинали в заблуждение там, в подземельях, но теперь колдунья не сомневалась, что имеет дело с чем-то иным, совершенно нечеловечным. Возможно, понятие пола к ней вообще не применимо. Просто написать, что нашла подходящего колдуна, без деталей? Сантинали сомневалась, что так поступать правильно, но слишком сильно гневить отца за один раз, да ещё и после прошлых провинностей… пусть Шана пока что останется её маленькой тайной.

Приоткрылась дверь и в кабинет беззвучно вплыла призрачная фигура. На кляксу она больше не походила. Сытая довольная и невообразимо опасная.

— Ну как, обживаешься? — Шана «устроилась» в кресле. Прямо будто настоящий человек из плоти и крови. Сантинали на мгновение закрыла глаза, силясь прогнать наваждение — Шана — иная сущность, и эти маленькие трюки, чтобы выглядеть человечнее больше не подействуют.

— Да. Каранниэль не успел передать мне дела. Завтра придётся заняться бумагами и людьми, понять насколько здесь всё прогнило, что да как. На это уйдёт куча времени, — колдунья вздохнула. — И, похоже, теперь мне придётся отправлять отцу отчёт, а не ему, — она ещё раз посмотрела на тело на полу.

— Ужасно, — хотя было видно, что Шане совершенно всё равно.

— А скажи, как называются горы, где мы находимся? — вдруг спросила Сантинали. Её давно интересовало, почему Шанаран и Наран-Ша — будто одно имя, только слоги слегка переставили. Может, Шана специально взяла имя местности, чтобы не называть своего настоящего имени, и тогда сделка не имеет силы? А может, у неё просто не было вообще никакого имени до того как они встретились?

— Сарандан, значит «гряда золотого солнца», - не задумываясь откликнулось существо. — Почему ты спрашиваешь?

— Просто сейчас она называется не Сарандан, а Наран-Ша, и мне было интересно, почему у вас одинаковые име… — Сантинали опять не закончила предложения: Шана смеялась. И на этот раз не в голове у колдуньи, как «говорила» до этого всё время, а на самом деле. Кажется, это был первый звук, который ша издала с момента встречи с королевной. Жуткий, похожий на сход лавины, на бьющиеся камни обвала, на треск льда под ногами. Колдунья просто физически чувствовала, как стремительно седеют её волосы.

— А до меня всё никак не могло дойти, как у них это получилось. Почему даже спустя столетия люди повторяют и повторяют моё имя… — наконец, выдохлась ша. — Твари. Но изобретательные, не буду спорить.

— Это нужно было, чтобы твоя темница продолжала работать?

— Именно так. Они хорошо постарались, чтобы обезвредить меня. Чтобы все забыли обо мне, но при этом не дали освободиться. Хорошо постарались… — Шана затихла, словно задумавшись или вспоминая что-то. А Сантинали костерила себя на все лады: уж если древние враги этого существа сподобились даже переименовать целую местность, чтобы заточить его на веки вечные, уже если они использовали столько золота, чтобы создать надёжные оковы… А она всю эту работу разрушила одним махом. Что теперь будет? Пусть даже не сейчас, пока Шана развлекается игрой в личного колдуна королевны, а потом, после её смерти?

— Госпожа? — в дверь постучали.

— Роэль, заходи, — Сантинали попыталась положить руки на стол, но поняла, что так крепко вцепилась в подлокотники, когда Шана начала хохотать, что теперь не может разжать пальцы. Она бросила косой взгляд на тварь и на мгновение потеряла дар речь от удивления: ша больше не выглядела, как густая тень с алыми глазами-точками. Теперь это был вполне обычный высокий человек, плотно закутавшийся в плащ. Низко надвинутый капюшон скрывал лицо. — Знакомьтесь, Роэль Танарин, капитан, командир моих воинов. Это Шанаран, мой новый личный колдун.

— Рад знакомству, — Роэль церемонно приложил руку к левой стороне груди. — Вы без приуменьшения спасли нас сегодня.

К изумлению Сантинали фигура в кресле шевельнулась и повторяя движение Роэля из-под плаща показалась худая затянутая в чёрную перчатку рука.

— Передай ему, что радость взаимна, — произнесла Шана. — Он меня не услышит.

— Радость от знакомства взаимна, — немного смущённо повторила Сантинали. — Шанаран не может разговаривать. Мы общаемся с помощью магии.

Роэль кивнул: ему было не привыкать к чудачествам колдунов.

— Мы убрали тела. Оставшиеся в замке гвардейцы сдались без боя. Я думаю, нам всем стоит сейчас немного отдохнуть — завтра будет тяжёлый день.

— Да, ты прав, пойдём, — Сантинали, наконец, смогла оторвать руки от подлокотников и торопливо поднялась. Сможет ли она заснуть сегодня? Ша тоже встала:

— Вы ведь спать? Я тоже хочу свою комнату.

— Хорошо. Думаю, подберём какую-нибудь рядом с моей, там должны быть свободные.

Роэль недоумённо посмотрел на них, но ничего переспрашивать не стал.

Остаток ночи прошёл спокойно, никто больше не крался в ночи, никто не дрался в коридорах, но Сантинали задремала только с рассветом: всё время прислушивалась, пытаясь понять, что делает за стеной Шана — соседние покои оказались свободными, и ша заявила, что хочешь быть поближе к королевне. Но то ли стены были слишком толстыми, то ли новая соседка, как всегда, совершенно бесшумной, то ли вообще отправилась разведать что изменилось в мире за время её отсутствия.

Из беспокойного сна Сантинали вырвал настойчивый стук в дверь. Роэль выглядел бодро и подтянуто. Ну да, не он же полночи бегал по подземельям и торговался с иными сущностями.

— Завтрак готов, — отрапортовал капитан, будто был гувернёром, а не начальником охраны. — Я подумал вам будет приятно, если я составлю вам компанию.

Конечно, теперь он будет следить за каждым её шагом в надежде загладить прокол прошлой ночи: не уследил за безопасностью госпожи. Если король узнает, три шкуры спустит. Лично. Сантинали молчаливым кивком предложила зайти и подождать, пока она соберётся, благо времени нужно было немного: после всех ночных приключений королевна просто побоялась раздеваться, так и спала с кинжалом в обнимку.

— Шанаран уже проснулся? — поинтересовался Роэль дожидаясь, пока колдунья закончит умываться, но та лишь пожала плечами в ответ: она хотела поправить его и сказать «проснулась, а не проснулся», но вовремя прикусила язык — она сама не знала «он» Шана или «она». Ей было удобнее думать о твари, как о «ней», но у Роэля, видимо, были свои причины считать её «им», несмотря на то, что вчера Сантинали говорила о ней, как о «ней».

— Шана, ты спишь? — на всякий случай спросила Сантинали, но призрачный голос в голове не откликнулся. Может, ша должна её видеть, чтобы слышать, а может, действительно спит.

— Он не говорил, где набирался боевого опыта? — капитан рассматривал облака за окном, пока колдунья причёсывалась и завязывала волосы в косу. — Сразу видно, что знаток своего дела, не штаны по семинариям просиживал. Интересно, как он здесь оказался, в такой-то глуши? Да ещё так вовремя.

Сантинали хмыкнула, якобы думая о чём-то своём. Она не знала как ответить ни на один из его вопросов.

— Пойдём, — наконец, она была готова. Переодеваться к завтраку? Нет. Сейчас она в «военном положении», пусть потерпят растрёпанную и пыльную королевну. Может, когда с основными делами разберётся и останутся ещё силы, тогда нормально покупается и сменит запачкавшиеся в подземелье штаны, рубашку и жакет. Она замедлила шаг, когда проходила мимо комнаты ша. Нужно всё же позвать её на завтрак, иначе это будет выглядеть странным: почему колдун не присутствует? Она постучала. Немного подождала и постучала ещё раз:

— Шанаран! Мы идём завтракать!

Дверь распахнулась. Ша выглядела также, как и вчера вечером: как закутанная в чёрный плащ фигура. Она смерила взглядом сначала королевну, потом капитана. Посторонилась:

— Заходи, минья. Скажи капитану, чтобы подождал в коридоре.

— Роэль, подожди меня здесь.

Она сделала шаг в комнату, и дверь за ней захлопнулась так быстро, как ни одно живое существо не смогло бы захлопнуть.

— Мы идём завтракать, и я подумала…

— Стой, — ша подняла палец в останавливающем жесте. Опять эта тонкая рука в чёрной перчатке. Сантинали завороженно уставилась на кисть: всё-таки ша живое существо или нет? Может, она просто сгущает себя в соответствии с необходимостью выглядеть человеком? Колдунья перевела взгляд: тварь пристально смотрела на неё в ответ. Угольки глаз мерцали под капюшоном, но в свете дня не выглядели так устрашающе. Ша наклонилась и королевна испуганно замерла не в силах отодвинуться. Их дыхание смешалось, и… что ж, кроме руки и глаз у твари как минимум были губы, зубы и язык. Тёплые и мягкие, как у живого человека. Солёный привкус во рту… Кровь? Сантинали не успела испугаться, как ша уже отстранилась.

— Уговор закреплён моей кровью и моим духом. Теперь всё по правилам, — Шана неторопливо двинулась внутрь комнаты, и Сантинали смогла осмотреться. Все предметы стояли странно: картины, ковёр, кресла, даже тяжёлый стол под окном — всё было сдвинуто со своих мест, наклонено или неровно положено. Ни одной прямой линии, всё вкривь и вкось, будто кто-то что-то отчаянно искал везде, где только можно, и не поставил вещи на свои места, оставив после себя странный тревожащий бардак. — Я хочу отдохнуть немного, после стольких лет неподвижности для меня слишком много беготни за один раз. Когда займёшься делами — позови, и я приду. Теперь я тебя услышу. Хочу посмотреть как здесь всё теперь устроено.

— Хорошо. А, Шана. Ещё один вопрос.

Оклик Сантинали застал тварь на пороге спальни. Она замерла, и глаза-угли опять переместились на затылок, выжидательно уставившись на колдунью.

— Ты мужчина или женщина?

— Это имеет значение?

— Не знаю, как в языке ша, но у нас упоминается род того, о ком говорят. Это такое правило, которое я не могу нарушить. Мне нужно знать: о тебе говорить как о мужчине или о женщине, когда я буду разговаривать с остальными? Чтобы не путаться.

— Говори, как о мужчине.

— Почему как о мужчине?

— Потому что ты спросила «как о мужчине или о женщине». Мужчина стоял первым. Или ты выбрала уже сама, и мой ответ не совпал с твоим?

— Ну, я думала о тебе, как о женщине…

— Ладно, говори, как о женщине.

— Но ты же сказала, «как о мужчине»!

На это тень ничего не ответила, а просто закрыла за собой дверь.

Тело Каранниэля уже убрали и кабинет теперь не отличался от десятков других, в которых Сантинали приходилось бывать в своих долгих путешествиях и делах. Многие документы нашлись тут же, в шафах и ящиках. Прежний воевода оказался очень внимательным к деталям и почти всё, чем занимался, записывал. Даже нелегальные дела. Видимо, не ожидал, что сюда, в его святую святых, может нагрянуть кто-то посторонний и начать копаться. И если быть честным — правильно ожидал, без ша в этот кабинет Сантинали просто так попасть не удалось бы ещё долго, даже если бы от Каранниэля она избавилась каким-нибудь другим, менее экзотическим способом: такие защитные барьеры и заклинания она встречала только в королевском казначействе. Похоже, Каранниэль был заядлым параноиком. Что ж, несмотря ни на что, все его предосторожности и ухищрения от смерти не спасли. Сантинали захлопнула заполненную на треть учётную книгу: нужно поговорить с экономом. Понятное дело, что он был заодно с прежним воеводой, но разбираться во всех этих записях у неё просто не было времени, тем более что большая их часть была зашифрована. Возможно это и не шифр вовсе, а записи просто велись на другом языке, но понадобится какое-то время, чтобы разобраться как это читать. А пока что нужно было просто понять в каком состоянии казна, какие есть источники доходов, какие траты, и что делать дальше. А когда через неделю-две она более-менее обживётся и разберётся кто здесь друг, а кто враг, то можно будет заняться записями более тщательно.

Сарди Третьего, слегка одутловатого и обильно потеющего мужчину средних лет, привели быстро — он оказался среди тех, кто всё время живёт в замке, поэтому когда «власть сменилась», сбежать не успел: первым делом Сантинали приказала закрыть ворота и никого не выпускать. Но довольно быстро колдунья выяснила, что как ни крути, как ни угрожай и ни подлизывайся — из этого прохвоста ничего не вытянуть. Он словно знал наизусть все её манёвры и, как угорь, увиливал от необходимых ответов. Почему Каранниэль занимался разбоем? Куда уходили налоги? Откуда охранные заклинания? Чем они здесь вообще занимались? Даже грозно хмурящийся и держащий руку на мече Роэль не производил должного впечатления. Похоже, всё же придётся будить Шану и звать смотреть «как всё здесь теперь».

— Что ж, я так понимаю, со мной вы не хотите разговаривать, — королевна положила руки на стол и сплела пальцы. — Возможно, в таком случае вы предпочтёте поговорить с моим колдуном? Шана, зайди к нам. Я думаю, вы быстро найдёте общий язык, — последняя фраза звучала как неприкрытая угроза: все знали, что колдуны умеют разные «заклятия правды» и другие полезные штуки. Чего Сарди, как не-маг, не мог знать, так это того, что Сантинали сама была колдуньей и все известные ей заклинания уже попробовала, но защита на экономе стояла отменная, по качеству не хуже, чем на кабинете прежнего воеводы. Откуда в такой глуши мог взяться колдун, который мог её создать? Да и откуда у обычного эконома могли взяться деньги её купить? Сарди Третий едва заметно усмехнулся — он был уверен в том, что колдуну его не достать. Вполне возможно, что и на случай физических пыток у него кое-что припасено. Чего он не мог знать, так это того, что Сантинали рассчитывала на другое: против жути, которую умела вызывать Шана, колдунья не знала приёмов.

Долгую минуту ничего не происходило, и королевна даже успела почувствовать себя глупо — может, не стоило понимать ша настолько буквально? Может, она имела ввиду что-то другое, например, что если прислать слугу, то она не станет его игнорировать, а выслушает и придёт. Но тут в комнате заметно потемнело, по углам сгустились подозрительные тени и Сантинали ясно различила потусторонние шепотки, прямо как ночью в подземельях. Она не могла видеть или чувствовать появления Шаны, но судя по смертельно побледневшему Сарди и его расширившимся от ужаса глазам, за её правым плечом появилась красноглазая закутавшаяся в чёрный плащ фигура.

— Ш-ша-а-а… — с трудом шевеля трясущимися губами выдавил эконом. В комнате явственно запахло фекалиями.

— Возможно, мне стоило просто войти через дверь, — задумчиво произнесла Шана. — Да и стул теперь придётся выбросить.

— Это ваш последний шанс, — напомнила о своём существовании королевна. — На человеческое отношение.

— Я расскажу всё, что знаю, — Сарди перевёл взгляд на Сантинали. Судя по выражению лица сейчас он бы с радостью упал перед ней на колени, но от страха его, похоже, парализовало. — Это высокоточные амулеты, контрабанда. Здесь находятся схрон и транспортная база. О перевале давно все забыли, самое оно для нелегальных перевозок. Мы занимаемся как пересылкой уже готового продукта, так и материалов. Поставщики и заказчики по всему северо-востоку, у меня есть контакты ключевых людей. Производители на западе, здесь я не знаю деталей, только коды и курьеров: вы же понимаете, колдуны такого уровня не хотят лишнего внимания. Следующая партия должна быть в конце этой недели, Каранниэль всегда встречает их лично.

— Он говорит правду, — подтвердила Шана. — И ещё я знаю несколько схронов, о которых он упоминал. Они находятся как раз в моих ущельях.

— Вы напишете всё, что знаете, — произнесла колдунья, и эконом часто закивал. — Все детали: имена, расписание, даты… Шана проследит за этим. Лично.

Казалось, побледнеть сильнее невозможно, но Сарди это сделал. Сантинали на мгновение даже стало немного жаль эконома, но стоило вспомнить его недавнюю самодовольную улыбку, и угрызения совести как рукой сняло. И стоило покончить с этим побыстрее, ей казалось, что ещё несколько минут, и её вырвет. Возможно, если бы колдунья была крестьянской дочкой или больше времени проводила в лазаретах, то не так остро реагировала бы на запахи, но каждая секунда, проведённая в одном помещении с обделавшимся экономом, доставляла ей почти физическую боль. Сейчас ей казалось, что даже этой ночью она не так страдала, как сейчас. В подземельях хотя бы не воняло.

Стоило уточнить что ещё знала ша. Может, она сможет позже поведать ещё что-нибудь интересное. Понятно, что с учётом скорости происходящего она не могла рассказать о схронах: в свете всего происходящего они и королевне казались чем-то второстепенным. Сантинали достала бумагу и письменные принадлежности, пододвинула полумёртвому Сарди:

— Пишите. Докажите свою полезность, и я вас пощажу.

Наконец, эконом закончил — к удивлению Сантинали всё, что он знал, уместилось на одной странице мелким почерком.

— Последний вопрос: вы можете прочитать это? — колдунья протянула Сарди одну из учётных книг, открытых на зашифрованной записи.

— Могу, О'Рилиэль. Вам записать перевод прямо сейчас?

— Нет. Приведите себя в порядок. Я хочу, чтобы вы меня научили шифру.

— Всенепременнейше, О'Рилиэль.

— Дайте ему помыться и отдохнуть. И обед. Господин эконом хорошо поработал, — кивнула она стражникам и вновь посмотрела на Сарди. — Ждите у себя. Попытаетесь сбежать — Шана вас из-под земли достанет. Мы поняли друг друга?

— Полностью, господин воевода.

— Как вы его уделали, — уважительно кивнул Шане капитан, когда за экономом и сопровождающими его воинами закрылась дверь, а Сантинали поспешила открыть окно: ей срочно требовался глоток свежего воздуха. — Даже не думал, что можно навести столько страху просто появившись. Как у вас это получилось?

— Я как раз хотела спросить то же самое. Откуда он знает, что ты — ша? И вчера ночью местные гвардейцы тебя опознали. Как так?

— После оползней путы ослабли, — напомнило существо. — Последние несколько столетий у меня была возможность немного поохотиться в ущельях Белой скалы.

— То есть, ты хочешь сказать, что местные тебя видели?

— Вроде того.

— Но почему они не называют тебя как-нибудь ещё? Почему именно «ша»?

— Совсем вылетело из головы: дети могут меня слышать.

— Дети???

— Не достигшие детородного возраста. Совсем маленькие — почти все, чем старше — тем хуже и меньше. Представь моё удивление встретить тебя, такую взрослую, и слышащую меня.

— Ты на что намекаешь? — почти зашипела Сантинали. Теперь понятно, почему «минья». Размазать бы эту кляксу опять по стене, вместе с её острым языком.

— Ни на что. Просто говорю, что дети могут меня слышать, а взрослые не могут. Но чем сильнее в них кровь ша, тем дольше они могут меня слышать. Например, ты даже в своём возрасте… сколько тебе лет, кстати?

— Не твоё дело!

Шана замолчала, Роэль кашлянул, и колдунья на мгновение забывшая о присутствии капитана, залилась краской: как их диалог выглядел со стороны? Особенно с учётом того, что командир мог слышать только её реплики.

— Что? — она резко повернулась в сторону капитана.

— Я просто хотел уточнить на как долго Шанаран поступил к вам на службу, и можем ли мы использовать его отличительные способности в допросе других пленных, если возникнет такая нужда.

Сантинали вопросительно посмотрела на ша.

— Обожаю благодарных зрителей. Их страх так приятно щекочет нервы.

Что ж, видимо, это можно расценивать, как согласие.

— У нас бессрочный уговор, и да, можете обращаться. Он с радостью поможет.

Капитан кивнул и не прощаясь вышел: пока Сантинали не хотела поговорить с кем-нибудь ещё, он здесь был не нужен. С обычной охраной могли справиться и его подчинённые, сейчас несущие службу за дверьми кабинета. Да и королевна, кажется, хотела обсудить что-то наедине с колдуном. Странно, что эконом так его испугался: да, появился Шанаран зрелищно, особенно звуковое сопровождение было жутковатым, но чтобы обделаться… Видимо, Сарди не имел дела со столичными артистами и фокусниками, вот там бывали такие представления, что потом несколько ночей трясёшься от страха. А это… Дешёвая провинциальная показуха. Хотя дерётся он хорошо, судя по прошедшей ночи. Что ж, у каждого свои странности.

— Чего ещё я не знаю? — чуть не набросилась на Шану Сантинали, едва за капитаном закрылась дверь.

— О, я не сомневаюсь, много чего, — Шана кивнула. — Какие аспекты тебя интересуют? Рассказать детали про схроны? Или ты хочешь заняться самообразованием? Может, знаковое колдовство? Если тебе сейчас придётся работать с амулетами, думаю, тебе понадобится глубокое знание предмета. Кстати, что такое «высокоточные» амулеты? Чем они отличается от обычных?

— Давай об этом попозже! Лучше скажи, что о тебе ещё такого я не знаю?

— Ну, здесь проще перечислить, что ты знаешь, а не наоборот, — в примирительном жесте подняла руки Шана. — Спрашивай, минья, и я постараюсь ответить.

Колдунья помолчала успокаиваясь. Что ж, ша пытается сотрудничать. Наверное, понимает, что королевна находится в сложной ситуации и пытается помочь в меру своего понимания. А может, ей ещё тяжелее, чем Сантинали, и она пытается приспособиться хоть как-то. А может, она всё же умеет читать мысли! Закутанная в плащ фигура стояла не двигаясь и ждала вопросов.

— За всё время, что мы с тобой знакомы, я ни разу не слышала, чтобы ты сказала о себе в хоть каком-нибудь роде. Ты это специально делаешь?

— Нет. Твой разум сам подбирает понятные тебе слова, я передаю лишь образы.

— Но откуда тогда взялась «минья»?

— Возможно, в твоём языке или твоей шкале знаний нет аналога, поэтому к тебе просочилось «настоящее» слово из моего языка. Если все твои текущие вопросы такого же направления, можно я пойду ещё посплю, а поговорим вечером?

— Да. Сегодня серьёзных допросов я больше не планирую. Но если что, позову, не переживай.

— Договорились. И не забудь позвать на ужин. Хочу попробовать современную еду.

И ша вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Так буднично и обычно, словно не напугала только что человека до невменяемого состояния.

Днём Белая скала выглядела совсем иначе, чем вечером или ночью. Когда ярко светит солнце и за тобой не гонятся враги всё воспринимается по-другому. После нескольких часов продолжительных хождений туда-сюда, многочисленных разговоров, знакомств и обменов любезностями, колдунья остановилась на стене немного передохнуть. Они с Роэлем заканчивали осмотр огневых позиций, вооружения и целости сооружения. Уж с чем у Каранниэля было хорошо, так это с боевой подготовкой: крепость была готова к многомесячной осаде хоть сейчас. Интересно, к чему такому он готовился? Может, всему виной его удивительная паранойя? Или это был просто побочный эффект от его стремления контролировать контрабандные пути? Конечно, такое хорошее состояние крепости было похвальным, но в этом и заключалась основная забота Каранниэля — содержать Белую Твердыню в порядке и готовности к войне.

До находящихся в долине поселений руки так и не дошли: Сантинали успела только встретиться со старостой ближайшей деревни, решив остальные визиты отложить на следующий день — слишком много дел нужно было успеть сделать, а солнце не собиралось ждать стремительно несясь по небосклону.

В лежащих далеко внизу домиках готовили еду — над долиной тут и там вились тонкие струйки дыма. В целом, очень милое место. Тихое, спокойное, вдали от больших торговых путей, не испорченное спешкой больших городов. Если не считать неожиданной новости о контрабандистах и амулетах невероятно скучное. Королевна поёжилась, будто холодный ветер пробрал до костей. От таких невесёлых мыслей становилось зябко.

— Прекрасный вид, — рядом с ней и Роэлем остановилась Шана, рассматривая открывающийся пейзаж. Сантинали злобно отметила про себя, что в этот раз капитан вздрогнул: тварь умела подбираться незаметно, а с учётом того, что он не слышал реплики ша, то её появление было и вовсе внезапным. — Вы уже закончили с делами? Я хочу есть.

— Да, мы собирались немного перекусить перед следующим рывком. Пойдём, — Сантинали направилась к лестнице. — Кстати, что ты ешь?

— Всё.

С другой стороны действительно, разве будет существо, провёвшее столько времени в заключении, придирчиво к еде? Вряд ли.

— Шанаран, каким удивительным ветром удачи вас занесло в это богами забытое место? — поинтересовался Роэль, пока они шли в трапезную. Он, скорее всего, просто пытался поддержать светский разговор, да и любопытство брало своё. — Не может быть, чтобы вы просто проезжали мимо. Может, вы шли по следу контрабандистов?

— Скажи ему, что я дух горы, — буркнула Шана. — Иначе не отвяжется ведь.

— Он всё это время был здесь, — Сантинали лихорадочно пыталась подобрать слова. Она готовилась к этому разговору с самого утра, но так и не придумала толком, что говорить. Когда-то её учили, что если хочешь, чтобы ложь как можно дольше прожила, ври максимально близко к правде. Что ж, пришло время последовать совету наставников: — В темнице. Когда началась заварушка, я случайно наткнулась на него в подземелье.

— И вы не побоялись освободить его?! — словно забывшись, воскликнул Роэль. Будто бы Шана не шла рядом и не слышала каждое слово.

— У меня не было особого выбора — люди Каранниэля шли за мной по пятам. Но сейчас я ни капли не жалею, встреча с Шаной оказалась большой удачей.

Может, в конце колдунья немного кривила душой, но Роэлю знать об этом нечего: он должен быть уверен в правильности поступков королевны, иначе её авторитет пошатнётся, а это последнее, что нужно было новоявленному воеводе. Да и последнее замечание было лёгким укором Роэлю, что не досмотрел, не предотвратил. Капитан укор уловил и замолчал.

— Думаешь, он не разберётся что к чему? — спросила Шана, но Сантинали промолчала. Всё равно, сейчас кроме неё ша никто не слышал.

Ужин проходил немного странно. Сантинали потребовала, чтобы все значимые люди Каранниэля присутствовали, и теперь все местные мелко тряслись наблюдая как сидящая по левую руку от королевны тень неторопливо ест человеческую еду. Запечённый телёнок, перловая каша, какая-то зелень, буханка хлеба и кувшин подогретого вина. Сначала ша наблюдала, что делают Роэль и Сантинали, потому взялась за вилку и нож сама. К радости колдуньи, освоить новые навыки твари не составило труда, и теперь только они втроём наслаждались ужином: у остальных кусок в горло не лез, а руки так тряслись, что только ножи стучали о тарелки не в силах разрезать ни кусочка. К счастью, конфуза, как с Сарди раньше, ни с кем не приключилось, так что вечер можно было считать удавшимся.

Капитан недоумевал, почему все местные так боятся колдуна. С одной стороны это радовало, с другой стороны очень настораживало. Особенно с учётом слов госпожи о том, что она освободила его из темницы, в голову закрадывались неприятные мысли. Может, это один из колдунов, который участвовал в контрабанде, но что-то не поделил с Каранниэлем? Он очень сильный и умеет убивать — щенка никто бояться не стал бы, особенно настолько, да и трупы, которые Роэль видел вчера ночью в коридоре, когда Шанаран их выручил, говорили что таинственный колдун знает за какую сторону держать боевой жезл. Но всё же что стало причиной того, что его посадили под замок? И, самое интересное, хотя и бесполезное: как? И чего опасается сам Шанаран, если даже сейчас за столом сидит не открывая лица и не снимая перчаток? Конечно, у многих колдунов есть свои странности, и чем могущественнее колдун, тем больше странностей он может себе позволить, но чтобы не соблюдать элементарные правила этикета? Интересно, как далеко королевна позволит ему зайти?

Наконец, странное представление закончилось и Сантинали позволила всем вернуться в свои комнаты.

— Я иду в кабинет, нужно начать разбирать то, что оставил после себя Каранниэль, — колдунья вздохнула и посмотрела на ша. — Хочешь со мной?

— Если возьмёшь с собой ещё тех булочек, то не откажусь, — глаза мигнули под капюшоном. — Заодно покажу тебе тайный ход, там нашёлся в одной из стен, пока мы с Сарди вспоминали всех подельников. Думаю, тебе будет интересно, тем более, что прошлый воевода о нём не знал, если судить по количеству пыли в коридоре.

— Да ты времени зря не терял, как я погляжу. Пойдём. Роэль, можешь мою охрану использовать для других дел, пока со мной Шанаран. Только ребят возле спальни оставь.

— Да, моя госпожа, — хотя Роэлю было непонятно, почему королевна так доверяет этому колдуну. Он мог поспорить на что угодно, что она тоже ещё ни разу не видела его лица. Какой между ними уговор? Хотя, если быть до конца откровенным, даже пошли он с ними хоть десяток гвардейцев — вряд ли они смогли бы защитить королевну от такого сильного боевого мага. Разве что внезапно напали бы первыми. Нужно будет выяснить у Ларта, бывшего начальника гвардии Каранниэля, как они взяли его и как умудрялись удерживать.

Сантинали разбирала документы. Переписку и последние записи. Она решила начать с того, что лежало на столе или в его верхних ящиках: именно с этими бумагами Каранниэль работал перед смертью, значит, с ними стоило разобраться в первую очередь. Нужно отдать должное мёртвому воеводе, ума он был недюжинного: у королевны уже в голове скрипело от попыток составить полную картину происходящего из обрывочных сведений, что у неё были. По словам Сарди послезавтра в замок должен был прибыть очердной груз: готовые амулеты везут для Золотого Венка. Курьеры прибудут со стороны Ясеневой Рощи, оставят всё в местном схроне и получат от воеводы деньги. Нужно подготовиться. И пусть Сантинали теперь знала все пароли, нервничала она невероятно. Зато теперь понимала, почему в тот злополучный вечер Каранниэль вышел встречать их лично: решил, что они — приехавшие раньше времени курьеры. Человек удивительного самообладания.

Что ещё её волновало: Каранниэль не был центром этой паутины. Где-то на просторах Ясеневой Рощи — и не только — днём и ночью трудился преступный разум, пока она перекладывала здесь бумажки.

Шана прогуливалась вдоль книжных шкафов, изучала корешки книг и время от времени колдунья обнаруживала среди своих мыслей мурлыкающие обрывки мелодий. Будто ша начинала петь, но дальше первого куплета никак не могла вспомнить. А может, это был какой-то припев? Или она так колдует? Что-нибудь несмертельное, например, прощупывает стены.

— Перестань петь, — наконец, не выдержала королевна. — Я не могу сосредоточиться.

— Ладно, — ша вновь устроилась в кресле и занялась булочками: на тарелке оставалось ещё несколько штук. Как в неё столько помещается? И, главное, куда, если она — потусторонняя сущность?

Колдун оказался очень полезен: после совместного с ним ужина никто из людей Каранниэля не посмел сделать хоть что-нибудь опасное; все сидели смирно по своим покоям и неукоснительно выполняли любые указания. Даже Лигрия, помощница Сарги, занимающаяся счетоводством шахт, вдруг стала сговорчивая и покладистая, хотя Роэль уже начал подумывать, не позвать ли Шанарана на помощь. Они охотно рассказывали всё, что знали и не пытались сбежать. Просто волшебство какое-то. Восхищение капитана длилось ровно до момента, пока он не пришёл к Ларту, своему предшественнику.

— Колдун? В подземельях? — он недоумённо посмотрел на нового командира гвардейцев. — Нет, не было у нас такого.

— Шанаран, который вчера был на ужине вместе с нами.

— Шанаран… Ша, что ли? — Ларт содрогнулся. — Это не колдун. Это вообще не человек. Даже не хочу знать, как госпожа нашла на него управу, и нашла ли вообще. Не хотелось бы оказаться где-нибудь рядом, когда эта тварь перестанет подчиняться.

— Что ты имеешь ввиду?

— У подножья Белой скалы есть пара ущелий, куда местные не ходят даже под страхом смерти. Мы именно там и устроили свой основной схрон и парочку помельче, потому что безопаснее и безлюднее места просто не найти. По крайней мере мы так думали. Как оказалось, это место безлюдно не просто так. Ребята, кто оставался сторожить товар, буквально сходили с ума. А потом после нескольких смертей шеф запретил оставаться там на ночь. Мы просто запирали склады и уходили все оттуда — всё равно никто не сунется. А всё потому, что там хозяйничала эта тварь. Сам я его раньше видел только однажды, да и то мельком — в сумерках много не разглядишь. Но раньше, насколько я помню, ша никогда не показывалась днём. Да и так разгуливать по замку — такого точно никогда не было. Что-то госпожа сломала.

— Ты хочешь сказать, что госпожа заключила уговор с иной тварью? — Роэль серьёзно размышлял не зарубить ли Ларта на месте, но что-то в его словах было. Капитан сразу почувствовал, что с этим колдуном что-то не так. И если Ларт прав…

— Я ничего не хочу сказать. Ты спросил — я ответил, — бывший начальник стражи отлично понимал, что обвинение в сговоре с иной тварью может аукнуться ему очень серьёзно. Да ещё и обвинение высокородной. Уж лучше пусть его повесят за предательство и контрабанду, чем это.

В посёлок Сантинали взяла с собой только Шанарана и двух гвардейцев: Роэль вынужден был остаться в замке готовиться к встрече с завтрашними контрабандистами, да и оставить твердыню без присмотра она не осмелилась.

— Лошади тебя не боятся? — удивилась колдунья, когда Шана ловко вскочила на осёдланную лошадь.

— А чего им меня бояться? — ша тронула животное пятками и направилась к воротам. Ездила она на удивление отменно. Может, это был не первый её раз? Но откуда у твари может быть такое умение? Тогда, может, она и со столовыми приборами раньше умела обращаться, просто проверяла, как это принято делать сейчас? Что же это за тварь такая, что будет пообразованнее иного горожанина?

На главной площади нового воеводу встречала целая толпа, но когда они увидели закутанную в чёрное фигуру колдуна, ряды дрогнули, а самые слабонервные даже бросились бежать. Сантинали сделала вид, что не заметила их испуга, спешилась и направилась к старосте, с которым вчера успела познакомиться, — он вместе с несколькими другими старостами ждал её во главе толпы. Сопровождающие королевну воины и колдун последовали её примеру. Шана благоразумно держалась чуть позади: с каждым её шагом в сторону людей толпа напрягалась всё ощутимее и едва заметно пятилась.

— Приветствую, я — Сантинали Рилиэль, ваш новый воевода.

— Приветствуем, О'Рилиэль. Пойдёмте в дом, — Крат, тот самый староста, взял дело в свои руки. Они неторопливо направились к дому совещаний, стоявшему здесь же, на главной площади. Люди глазели на тварь и опасливо перешёптывались.

— Пожалуй, я подожду тебя снаружи, — вдруг предложила Шана. — Уж слишком сильно они меня боятся. Опасности я не чувствую, твои ребята справятся с любыми проблемами, которые могут возникнуть. Если что-то уж совсем ужасное случится — просто позови, я буду рядом.

Сантинали кивнула, соглашаясь. Не стоило сейчас привлекать внимание посторонних к её способу общения с ша. Потеряв ша из виду многие расслабились и оживились. Приветственное выступление Сантинали прошло успешно. Всеобщие заверения в вечной любви, служении и защите — тоже прекрасно. Наконец, когда королевна познакомилась со всеми старостами и поговорила со всеми желающими, они заторопились обратно в замок: работы ещё был непочатый край. Размышляя о том, что по крайней мере теперь она знает какие настроения у местных и в каком сейчас приблизительно состоянии хозяйство, колдунья вышла на улицу. Возле коновязи сидела ша и жонглировала камешками. Вокруг неё собрались шесть или семь детишек и весело что-то обсуждали. Им нравились трюки, которые проделывала тварь, и каждый новый фокус встречался одобрительными возгласами. К удивлению королевны, никто из местных не бросился спасать детей.

— Ша никогда не трогает детей, — заметив ошарашенный взгляд Сантинали пояснил Крат. Было видно, что он немного удивлён тем, что королевна не знает такой простой истины — ведь ша ей служит! — Помню, когда я был мальчишкой, он увёл меня от лавины. Так бы не стоял я сейчас рядом с вами.

— Ты хочешь сказать, ша — добрый? Тогда чего вы его все так боитесь?

Староста засмеялся, как над хорошей шуткой:

— Он только к детям добрый. Когда перестаёшь слышать его голос, больше в его владения ни ногой. Иначе при следующей встрече съест и не подавится. Но увидеть Кляксу днём, да ещё в деревне — такого никогда не ожидал. Я думал, что никогда больше его не встречу — это позволительно только детям. Ведь он вас слушается, госпожа?

— Да, теперь он мой колдун.

— Ваш колдун???

— У каждого воеводы должен быть свой колдун. Мы с Кляксой договорились, что он — будет моим. Поэтому можете больше не переживать, он вас не тронет.

— Это удивительно. Укротить духа горы, поставить его себе на службу, как обычного человека — вы невероятны, моя госпожа. Быть под вашей рукой большая честь для всех нас. Мы вас не подведём, — последние слова были сказаны с такой искренней верой, что сердце Сантинали дрогнуло. Эти простые люди действительно верят, что тварь — дух горы. И раз колдунья «укротила» его, возможно, она — посланник богов? Новый пророк? Ведь у кого ещё хватит способностей на такое?

— Каждый час с тобой удивляет меня всё больше.

Показательный ужин уже свершился, и теперь Сантинали предпочитала трапезничать в одиночестве в кабинете, не отрываясь от дел. Слишком много всего нужно было сделать и успеть. Ожидание встречи с контрабандистами оказалось даже хуже, чем колдунья могла себе представить. Что, если что-то пойдёт не так? Что, если кто-то предупредит их по дороге, что Каранниэль уже не ждёт, а наоборот, в Белой твердыне их поджидает ловушка?

— Я стараюсь, — Шана любила находиться рядом с колдуньей; обычно она сидела где-нибудь в кресле или иногда бродила вокруг, рассматривая убранство стен. Часто было легко забыть о её присутствии: беззвучие, помноженное на неподвижность заставляли принимать её за обычную тень или плед, небрежно брошенный в кресле. Это был сарказм? Сантинали затруднялась ответить.

— Как думаешь, получится поймать курьеров?

— Почему тебя это волнует?

— Ну… — королевна смешалась. — Они будут дополнением к отчёту. Может, отец тогда простит меня.

— Простит? За что и почему?

— Ну… Дома случился казус. Во время одного из званных вечеров я не смогла сдержаться и нагрубила высокопоставленному гостю. Возможному союзнику отца. Был скандал, союзный уговор сорвался…

— Может, и к лучшему? Если сделке помешал твой острый язык — каким бы отвратительным союзником он мог бы быть, этот гость?

— Ты думаешь?

— Обычно так себя ведут те, кто хочет находиться в позиции силы. Твой отец согласился бы подчиниться кому-нибудь?

— Да ни за что!

— Ну вот, видишь. Сделка бы сорвалась так или иначе, ты просто была одним из возможных поводов.

— Если бы мне было от этого легче…

— А почему отец теперь по твоему мнению должен тебя простить?

— Я раскрыла преступный заговор. Сейчас пытаюсь накрыть хотя бы часть преступной сети. Знать бы ещё только кто этим заправляет…

— Ты можешь сделать это из Белой твердыни?

— Нет. Скорее всего нужно ехать в столицу. Каранниэль был лишь частью головоломки, и я надеюсь, что информация Сагри Третьего приведёт меня к следующему нужному человеку.

— Тогда какая разница поймаешь ты курьеров живыми или мёртвыми? Вряд ли они смогут дать тебе достаточно информации, если они просто курьеры.

Сантинали поймала себя на мысли, что тварь, как обычно, права. Но когда она была права в прошлый раз? У ша создался неправильный образ. Тварь не должна разбираться в таких делах. Не стоит слушать её. Но слова Шаны почему-то подействовали успокаивающе. Действительно, в любом случае, получится взять курьеров живыми или нет, Сантинали — молодец. Главное — не дать им уйти, чтобы не предупредили остальных. Или даже, может, отпустить их, будто бы Белая твердыня работает как раньше, просто Каранниэль заболел и не смог принять их лично? Хотя нет, отсутствие такого лица, как бывший воевода, не удастся скрыть. Нужно действовать быстро, пока всем не стало понятно, что Наран-Шасский проход теперь закрыт для контрабанды. Или пока не стало понятно, как много стало известно людям О'Рилиэля после захвата замка.

— Тебе стоит поспать. Завтра тяжёлый день.

И опять тварь права. Колдунья уже несколько минут не могла сосредоточиться на том, что пыталась читать. Какой-то список ингридиентов, которые необходимо принять. Завтра они разберутся с курьерами, и Сантинали напишет отцу письмо с подробностями.

— Ты права. Пойдём.

Только колдунья встала из-за стола, как раздался стук в дверь:

— Госпожа! Они приехали! — в кабинет заглянула перепуганная Лада. Ну да, сейчас каждый воин на счету, не будет Роэль посылать никого из них за Сантинали. — Роэль и Ларт идут их встречать, капитан велел вас позвать!

— Иду, — на самом деле колдунья уже бежала. Шана тенью следовала за ней:

— Минья, сосредоточься. Ты должна себя вести так, словно Каранниэль заболел, и ты его заменяешь. В первый раз.

— Да знаю я!

— Нет, ты не поняла. Представь это. Почувствуй. Воевода заболел, а ты его помощница. Младше, чем Лигрия. И именно тебе нужно встретить курьеров. Опасных и недоверчивых. Воевода с тебя три шкуры спустит, если что-то пойдёт не так. Иначе они развернутся у ворот и уедут, а вам не видать денег от сделки, как своих ушей.

Проклятая тварь! Опять права. Сантинали попробовала представить себе такой образ мыслей. К её удивлению это оказалось не так уж и сложно. Главное, не отвлекаться, на себя «настоящую», не думать о стрелках Роэля, о том, что курьеры могут уехать. Точнее, думать о том, что они могут уехать, но по совсем другой причине!

Во дворе уже всё было готово — все стояли на своих местах и только ждали приказа. Роэль и Ларт, долженствовавший показать, что всё в порядке, ждали у ворот. Бывший начальник гвардии согласился на полное сотрудничество в надежде на ослабление наказания. В целом он был неплохим человеком, по крайней мере так казалось Сантинали. Только вот попал не в то время и не туда. Как назло начал накрапывать мелкий, но от этого не менее противный дождь.

— Помни. Все отравились. Грибной сезон. Ты и Ларт просто не едите грибы, поэтому именно вы их и встречаете, — ша тенью распласталась на кладке стены рядом с Сантинали. Протяни руку — и дотронешься, но если не знать куда смотреть — в жизни не заметишь.

Колдунья остановилась у гостеприимно распахнутых ворот. По ту сторону опущенного моста ждали несколько всадников.

— Приветствую поздних путников в Белой твердыне, — как в своё время приветствовал её Каранниэль, произнесла Сантинали.

— Приветствуем хозяев крова, — отозвался глава отряда. Код. Они действительно были курьерами, эти поздние путники. Но почему они приехали на день раньше?

— Пожалуйста, проходите, для вас уже готовят комнаты. Стол будет накрыт через несколько минут, — как положенно, ответила Сантинали. Код на код. Приветственной и этой фразами она как бы говорит, что своя и сообщает, что в замке безопасно.

— Где Каранниэль? — резко спросил главарь. Слишком резко.

— Он не может встать с постели, как и Сагри. И Зижей тоже.

— Да что ты говоришь?

— Повар случайно добавил в жаркое немного поганок вместе с опятами.

— И что же с поваром сталось после такого? — то ли глава маленького отряда совсем потерял голову, то ли он был не просто курьером.

— Он умер. Вы будете заезжать или нет? Дождь идёт.

— Ты всё делаешь не так, — зашипела тень, но было уже поздно. Королевна слишком разозлилась.

— Ты ещё будешь мне рассказывать что делать? — главарь дёрнул вожжи и конь слегка попятился назад. Как будто бы проверяет. Или действительно собирается развернуть лошадь. А ну его к тварям.

— Ларт, закрывай ворота, — раздражённо заявила колдунья в ответ. — Эти господа, похоже, хотят остановиться в деревне.

— Но, госпожа…

— Мы ждём гостей только завтра. Если хотите говорить лично с Каранниэлем, придётся подождать, пока лекарь поставит его на ноги. Всего доброго господа.

Бывший начальник стражи дал знак и люди на воротах взялись за створки.

— Постой, — в примирительном жесте ещё мгновение назад бывший дерзким глава отряда поднял руку. — Мы принимаем ваше приглашение и с радостью разделим ваши кров и пищу.

Сантинали недовольно кивнула, мол, сразу бы так, а у самой отлегло от сердца. Теперь, когда курьеры были во дворе, их можно будет схватить без проблем, и уйти им уже не удастся. Закрываясь глухо стукнул засов на воротах.

— Идёмте, — поворачиваясь к курьерам спиной и уверенная, что они напрявятся следом, предложила колдунья. Но гости медлили. Главарь внимательно смотрел по сторонам выискивая что-то.

— Постой. Ты не сказала, как тебя зовут.

Вопрос был настолько неожиданный, что колдунья не нашлась что ответить, кроме правды:

— Сантинали.

И в это же мгновение спрашивавший поднял руку и выстрелил. С такого малого расстояния не промажешь, и на помощь никто не успеет прийти. Короткая металлическая стрелка свистнула вспарывая воздух. Ни заклинание бросить, ни щит поставить. Королевна понимала, что даже удивиться не успеет, когда острие пробьёт шею, но прямо перед её лицом взметнулся чёрный плащ. Что-то громыхнуло: тварь произнесла слово, и приехавшие замерли не в силах пошевелиться. Всё происходило так медленно, что Сантинали показалось на мгновение, что время остановилось: она видела замершие капли воды в воздухе, удивлённо смотрящих со стен на курьеров лучников, что-то кричащего Роэля, замершего в середине движения. Шана метнулась вперёд и схватила главаря за лицо. И мир вернулся в себя. Гвардейцы бежали к ним с мечами, курьеры тоже обнажили оружие. Тварь зашипела и пойманный ею человек взвыл и начал извиваться, как уж на сковороде. От его головы пошёл чёрный дым и завоняло мертвечиной. Опять это невероятное ощущение жути… Лошади истошно ржали, вставали на дыбы, били копытами по всем, кто случайно попадался им на пути. Люди бросились врассыпную. Жертва твари с подвываниями медленно оседала на землю. Наконец, ша отпустила его, и курьер бесформенным кулем повалился на бок.

— Ничего интересного, — разочарованно произнесла она, подошла к Сантинали и прикоснулась кончиками пальцев к её виску. Колдунья вздрогнула (той же рукой тварь пытала человека или не той?), но не смогла сдвинуться с места, словно корни пустила в брусчатку двора. Перед её внутренним взором вереницей понеслись какие-то лицо, имена, голоса, места… В голове мгновенно образовалась каша.

— Это его воспоминания, относящиеся к делу. Остальное, думаю, тебя не заинтересует, — и тварь больше ни на секунду не задерживаясь, скрылась в замке.