Словоплёт

Глава 8

Сантинали нравилось наблюдать, как он спит. Такой беззащитный, такой мягкий. В эти часы своего бдения колдунья почему-то часто представляла Шанарана где-то в пшеничном поле: золотые колосья до горизонта, и он в них, как в море. А где-то в вышине поют жаворонки. Наверное, это из-за цвета волос: будто копну пшеницы принесли в её дом и оставили на подушке в спальне. Колдун шевельнулся и открыл глаза.

— Ран, ты проснулся?

Но он лишь какое-то время бездумно смотрел по сторонам, потом повернулся на другой бок и опять затих. Уже четвёртый день ша спал то просыпаясь, то засыпая вновь. Иногда он даже вставал, бродил по комнате, но никогда не выходил за очерченный им самим периметр. Даже горничным было запрещено заходить сюда, пока господин колдун отдыхал.

Обрушившееся левое крыло дворца уже начали постепенно разбирать. Король и его свита до сих пор жили в преподавательском квартале школы Ри, печати угасли совсем. Ясеневая Роща почти не отличалась от себя прежней, если не обращать внимания, что уличные патрули стали ходить намного чаще, и магов среди них стало больше. Горожане обсуждали «разборки между колдунами», но слухи о тварях нет-нет, да проскакивали.

— Когда вы собираетесь начать выходить из дома? — Спросил за завтраком Роэль. Это стало доброй традицией — завтракать вместе. С тех пор, как Шанаран слёг, даже поговорить было не с кем. Мирт по своему обыкновению молчал, как рыба, поэтому то, что капитан теперь жил у неё в доме по приказу отца, было только в радость.

— Не раньше, чем Ран проснётся. Я обещала не оставлять его.

— Но скоро уже будет почти неделя как…

— Да хоть месяц. Я не собираюсь нарушать данное слово.

До их слуха донёсса дверной колокольчик и королевна услышала, как Рудо пошёл открывать. Через минуту он опять вернулся на своё место так ничего и не сказав. Наверное, очередной посыльный с приглашением или прошением. Дворецкий дождётся когда они закончат есть, и она поднимется к себе в кабинет — и только тогда принесёт письма. Каждый из лордов теперь считал своим долгом встретиться с королевной и её колдуном и попытаться склонить на свою сторону. Пусть в целом они выступали за власть короны, у каждого были свои интересы, и каждому бы пригодился такой могущественный союзник. А в силе Сантинали — не как любимой дочери правящего короля, а самостоятельного игрока — после недавних событий больше никто не сомневался.

— Кто там, Рудо?

— Ещё одно приглашение на ужин для Вас и господина колдуна. Ничего срочного, Ваше Высочество.

Сантинали кивнула и вернулась к завтраку.

— Как он вообще? — Неуверенным голосом поинтересовался Роэль. — Ему хоть становится лучше?

— Да, понемногу приходит в себя.

— Хорошо.

Позже в этот день Рудо принёс ещё одно письмо, в этот раз от отца.

«В связи с последними событиями мы приняли решение, что Страйха может подождать. Она станет твоей, но сейчас более важным делом является найти остальных хранителей. Как только колдун придёт в себя достаточно для поездки в Сану-Сану, вы отправитесь в дорогу. Учёные поедут с вами не дожидаясь лета. Это дело государственной важности, и я надеюсь на твоё благоразумие.»

Конечно, там были и вопросы о здоровье самой королевны, небольшой рассказ, как отцу живётся не во дворце, немного последних новостей… Но намечающаяся поездка — вот что было настоящей причиной письма. Чего-то в таком духе следовало ожидать. Сантинали отложила письмо и задумалась. Когда Шанаран на самом деле очнётся? Не для поездки, но хотя бы настолько, что он уже сможет пить самостоятельно, и ей не нужно будет больше опасаться пускать прислугу в его комнаты. Да, ещё даже неделя не прошла, но какого-то явного улучшения королевна не видела. Ещё и Мирт под боком, постоянно на взводе. Время от времени опасливо заглядывает в комнаты своего учителя из коридора, и печально вздыхает во время обедов.

— Санти.

Королевна подскочила, как ужаленная. Шанаран проснулся!

— Я здесь, — Сантанили бросилась к дверям, споткнулась о ковёр и чуть не растянулась поперёк кабинета, но в последний миг смогла удержать равновесие и выскочила в коридор ничего при этом не разбив и не опрокинув. — Уже иду. Хочешь чего-нибудь? Есть? Пить?

— Нет. Сколько времени прошло?

В этот миг колдунья добежала до дверей в комнаты ша и не останавливаясь влетела в спальню. Шанаран сидел на кровати растерянно глядя по сторонам. То ли не помнил как здесь оказался, то ли вообще никак не мог сообразить где он. Болезненная худоба была видна даже сквозь тёплую бежевую рубашку, почти такую же, как он носил в первые дни жизни в Белой Твердыне.

— Четыре дня. Как ты? — И не давая ничего ответить, села на край кровати и крепко обняла его. — Ох, как же ты меня напугал! Я так боялась, что ты не проснёшься!

— Ну-ну, — Шанаран легонько похлопал её по спине и, взяв за плечи мягко, но настойчиво заставил отстраниться. — Всё обошлось.

— Ничего себе обошлось! Да ты чуть не умер! В очередной раз.

— Ну не умер же.

— Но мог! И то, в каком виде ты вернулся в особняк… ты знаешь, что ты опять был кляксой?

— Кляксой? — К удивлению Сантинали ша ухмыльнулся. — Меня так зовут, если ты забыла.

— Нет, я другое имею ввиду, — колдунья нахмурилась. Неужели он не понимает? Или не помнит? — Ты опять был бесформенной тенью. Такой, как клякса. Как в Белой Твердыне, когда мы с тобой только познакомились. С красными глазами.

— А, это… — Ран закрыл глаза словно раздумывая. — Надеюсь, я ничего больше не натворил?

— Ты не помнишь?

— Я спал, — он опять лёг. Было видно, что пусть колдун и пришёл в себя, но даже просто разговаривать ему всё ещё тяжело. — А почему же я опять стал выглядеть, как человек?

— Ну… — Сантинали покраснела, вспомнив свой демарш. — Я… Я не знаю. Оно как-то само получилось. Мы разговаривали, а потом ты стал человеком.

— Разговаривали… Ты что, заходила в комнату?!

Сантинали виновато кивнула. Шанаран закрыл лицо руками и застонал. Звук получился еле слышный.

— Я же предупреждал не заходить ни в коем случае. И Мирта предупреждал. Проклятье. Минья, ты хотя бы представляешь чем всё могло закончиться?!

— Могу только догадываться, — буркнула колдунья. — Но ты же сам говорил, что будешь ждать меня!

— Но не внутри защитного контура! Нам всем очень повезло, что с тобой ничего не случилось. Впредь, пожалуйста, проявляй больше благоразумия.

— А ты в следующий раз оставляй более чёткие инструкции, — Сантинали чувствовала, что сейчас совершенно по-глупому расплачется. Она почти неделю дежурила у его постели, ночей не спала в буквальном смысле! Рисковала жизнью в тот первый день, играя в гляделки с тенью-Шанараном. И что в благодарность? Её отчитывают, как последнюю троечницу!

— Не входить и никого не пускать — куда уж чётче, — Шанаран шумно вздохнул. — Ладно. Ты говорила что-то про еду?

— Недавно был обед, я попрошу Логса разогреть что-нибудь, — Сантинали резко встала и не оборачиваясь направилась к дверям. — Какие-нибудь особые пожелания?

— Мелко нарубить всё. У меня нет сил жевать.

Сантинали сидела в кабинете и злилась. Что за глупости! Как девчонка! Дался ей этот Шанаран. Древний колдун. Бессмертный. Скорее всего бессмертный. Могущественный. Симпатичный. Пока он чуть не погиб, сражаясь с драконоподобной тварью, она даже не задумывалась какие чувства питает к нему. Он чуть не убил её. Точнее, чуть не убил два раза. Согласился служить от скуки. Опасный и плохо предсказуемый. Словоплёт. Что ему стоит шепнуть пару слов в кулак, так, что никто и не услышит? И любая влюбится без оглядки, хоть трижды королевна и колдунья. Даже не поймёт, что на самом деле это не её чувства. Да ещё и смеет насмехаться! Ещё неделю назад Сантинали думала, что они просто удачно и взаимовыгодно используют друг друга. Но сейчас… За эти дни она успела столько всего передумать и напредставлять! Вспомнилось и как он защищал её от контрабандистов, и как спас отца, и как успокаивал тогда во время бала. Всегда рядом, только позови. И как она раньше жила бе него? Даже до поры до времени внимательный и отзывчивый Наргвейн не был таким… таким… Сантинали опустила голову на руки, сложенные на столе. Нельзя влюбляться. Никак нельзя. Даже когда она была «просто» королевной, выбирать партнёра по любви было слишком большой роскошью. Пусть это будет не Наргвейн, у отца целый список претендентов. А теперь, когда ей дарована Страйха… Быть игрушкой Шанаран не захочет. Не согласится последний Хранитель Севера на роль простого фаворита. Да и интересуют ли его вообще женщины после шестисот лет темницы? Похоже, что нет. Никогда он не позволял себе лишнего прикосновения, даже лишнего взгляда. Ровно столько, сколько нужно чтобы успокоить её, приободрить или поддержать. В обычной же жизни Шанаран избегал к ней прикасаться даже кончиком пальца. И сейчас, когда Сантинали в порыве чувств обняла его, что сделал ша? Не обнял в ответ, но отстранил. Колдунья заскрипела зубами от злости. Похоже, страдает сейчас только она одна. Нужно отвлечься. Заняться чем-то другим. Думать о ком-то другом. Например, о баронессе Назири. Сантинали представила как туманное копьё ша пронзает её противницу, как та, объятая голубым пламенем, кричит и корчится. Немного полегчало, но не сильно.

Шанаран встал с постели на следующий же день. Ходил он медленно и только при поддержке Мирта. Так непривычно было видеть колдуна в старой домашней одежде — давно ша не носил светлых вещей, а здесь будто вспомнил времена Белой Твердыни. Мягкие тапки, просторные не сковывающие движений одежды. Обязательные плед, накинутый на плечи, и мальчишка, бережно поддерживающий под руку.

Роэль наконец-то смог удовлетворить любопытство и расспросить непосредственного участника событий о том, что же на самом деле произошло во дворце — большая часть людей ничего не знала, к лордам с вопросами не пристанешь, да и видели они, как и королевна, лишь начало и конец битвы.

— Держатель Врат! — Уважительно качал головой капитан за завтраком. — Значит, госпожа не ослышалась, и ты действительно убил Держателя Врат! Мы не могли даже мечтать о таком!

— Ты всё же объяснишь что это значит? — Буркнула Сантинали. Когда Роэль расспрашивал её о произошедшем, он точно так же удивлялся, когда она сказала, как Шанаран обратился к лорду Мюзэну, но в тот раз он рассекретничался и наотрез отказался говорить, что значит этот странный титул.

— Это закрытая информация, — надулся было Роэль, но встретившись с усталым взглядом Шанарана тут же сдулся, — хотя вам колдун всё равно расскажет. Как вы знаете, твари попадают в наш мир заключив сделку. После того, как сделка выполнена, они получают свободу остаться здесь. Но это не единственный способ. Держатели Врат — это такие древние иные, самые сильные из них всех. Короли тварей. Мы не знаем сколько их на самом деле, кто они и где, но мы знаем одну отличительную особенность: они могут сами призывать в этот мир себе подобных. То есть, если даже все поголовно волшебники перестанут заключать сделки с тварями, если в мире есть хотя бы один Держатель Врат, пусть и тоненьким ручейком они всё равно будут к нам просачиваться. Другой особенностью Держателей является то, что они могут приказывать остальным тварям. И ещё их невероятная сила. За последние двести лет ни об одном из них не было слышно, и мы надеялись, что они могли куда-то исчезнуть. Заснуть или уйти в свой мир. Одно я знаю точно: даже бочки противомагического состава и всех королевских боевых магов не хватило бы, чтобы уничтожить такого монстра. Хотя, если всех королевских боевых магов… — капитан задумался, видимо, заново прикидывая шансы.

После обеда появился учитель Тео: после битвы он приезжал в дом своей бывшей ученицы каждый день. Увидев ожившего Шанарана несказанно обрадовался и тоже принялся расспрашивать. Все старались не быть назойливыми, но очень скоро колдун протянул руку Мирту:

— Проводи меня в комнату, нужно отдохнуть.

Сантинали смотрела, как тяжёло ступая ша выходит из гостиной, и всё не могла решить что же делать. Нет, это не любовь. Просто она привыкла к комфорту, который даёт Шанаран. К его силе, его уверенности. Он прекрасный личный колдун. Конечно, она переживала за него. Как же иначе?

Школа выглядела, как обычно: занятия шли своим чередом, ученики сидели в парке на скамейках обсуждая какие-то дела, сквозь открытое по случаю хорошей погоды окно столовой доносились голоса и манящие ароматы. Территория Ри была такой большой, что вся свита короля растворилась на ней не повлияв на обычный ход вещей. Сантинали шла по давно знакомым дорожкам и пыталась найти следы присутствия родителей и их людей. Да, вот при входе в жилой квартал стоит усиленный отряд гвардейцев, а вокруг чувствуется напряжение магического щита.

Собрание участников планирующейся экспедиции проходило в кабинете учителя Тео. Семь человек, включая хозяина дома, расположились на всех доступных для сидения местах. Сантинали попыталась было примоститься у дверей, но её сразу же заметили и проводили к самому почётному месту: креслу за письменным столом. О Шанаране все уже были наслышаны, но никто, кроме учителя Тео ещё не видел его живьём, и никто, кроме Сантинали, до сих пор не знал кто он такой на самом деле. Колдунья откровенно скучала слушая долгие споры на отстранённые по её мнению темы. Какая разница в какую часть долины они поедут сначала, а в какую позже? Они ведь всё равно побывают во всех местах. Не разумнее ли начать с самого ближнего, южного края, и постепенно двигаться на север и северо-восток? Даже Сантинали знала, что самые лучшие источники Саны-Саны — именно на юге, и почему-то ей казалось, что это неспроста. Да и Шанаран скорее всего узнает знакомые очертания. Ну и что, что столько лет прошло и дома в долине уже тысячу раз успели перестроиться? Рельеф гор ведь так быстро не меняется. Но как донести это до собравшихся здесь реконструкторов сохранив тайну? Они ведь бросают многие запланированные дела, оставляют преподавание, пратику, что-то ещё, и едут в Сану-Сану сейчас именно из-за Сантинали и Шанарана. Но… Колдунья украдкой вздохнула: может, стоит поехать самим? Как бы на курорт. Да и в столице неспокойно в последнее время, никто не удивится теперь, реши королевна сменить обстановку. Может, удастся уговорить отца отпустить Роэля с ней? Хотя он ведь занимается делом о контрабанде, ему не до поездок. И так то, что он был вынужден вместе со своими людьми квартировать у королевны, добавляло кучу хлопот, а поездка в далёкий город вообще спутает все планы.

Наконец-то её отпустили. Было немного жаль, что не удалось встретиться с детьми — как бы Сантинали не возмущалась, что Шанаран так беспардонно привёл их в её жизнь, она успела привыкнуть к ним. Но у обоих как раз в это время шли занятия, и колдунья решила не отвлекать их. Она заедет повидаться в другой раз.

Королевна наблюдала за проплывающими мимо улицами и домами и всё пыталась представить, как ещё неделю назад всё здесь было залито магическим голубым светом, уничтожающим тварей. Не получалось: слишком обычно выглядел город, слишком невероятными были воспоминания. Сантинали вдруг вспомнила свой старый сон о Ясеневой Роще, наполненной тенями. Может ли такое быть, что во время или после битвы Шанаран мог потерять над собой контроль? Насколько тот сон мог стать явью?

К удивлению Сантинали на подъездной дорожке возле дома стояла ещё одна карета. Дорогая, в отличном состоянии, но без опознавательных знаков: такая есть у каждого аристократа, время от времени любящего ездить в гости инкогнито. Но кто к ней пожаловал? Воспользовался тем, что её нет дома, а заодно и Роэля — капитан днём часто уезжал, всё же активное расследование не давало следовать за королевной всюду. По заведённому порядку в дом сначала вошёл один из сопровождающих её гвардейцев, и только потом она сама.

— Простите, госпожа, я не смог его прогнать, — вместо приветствия вздохнул дворецкий. — Лорд Талари ждёт вас в гостиной. Я распорядился подать чай и сладости.

— Благодарю, Рудо.

Ну да, если один из лордов пожаловал — даже сама королевна не посмела бы его прогнать, даже если этот визит был незапланированным. Похоже, получив на два своих письма вежливые отказы, Талари решил действовать более решительно и пожаловал сам.

— Шанаран, — едва слышно прошептала колдунья. — Ты спишь?

— Я здесь, минья, — тут же отозвался ша в её голове. — Мы занимаемся с Миртом у меня. Что-то случилось?

— У нас в гостях лорд Талари.

— Мне спуститься?

— Я ещё не знаю, чего он хочет. Пожалуй, пока что оставайтесь у себя.

— Хорошо, минья.

Сантинали глубоко вдохнула на мгновение задержавшись перед дверью в гостиную, где её ждал высокий гость. Лорд Талари стоял у окна и любовался цветущими деревьями: в садике королевны росло несколько слив, всегда зацветавших весной первыми.

— Лорд Талари, — приветствовала его колдунья от порога. — Чем могу помочь?

— Королевна О'Рилиэль, — лорд обернулся на её голос и поклонился в полном соответствии с этикетом. Будто бы и не приехал в её дом без приглашения. — На самом деле я не к вам, а к господину Шанарану. К сожалению, уговорить вашего дворецкого пустить меня в дом ещё удалось, но вот вызвать мага — уже нет.

— Как я уже писала вам раньше, пока что он не принимает гостей.

Но лорд Талари не сдвинулся с места, выжидательно глядя на хозяйку дома. Не произнёс ни слова, будто бы и не слышал её последней реплики. Как же его выгнать? Колдунья с сожалением подумала, что у старшего Наргвейна опыта в ведении скользких бесед больше, чем у неё, и села в кресло, указав лорду на другое, напротив.

— Расскажите о своём деле. Как я вижу, оно многое для вас значит, но мне нужно знать о нём, чтобы решить — стоит ли беспокоить Шанарана сейчас или оно всё же сможет подождать ещё несколько дней.

Лорд несколько мгновений колебался, но всё же принял приглашение и сел. Поправил блюдце с пирожным, стоявшее на столике, взял в руки чашку с чаем, словно собираясь с мыслями, и, наконец, начал:

— Когда я ещё был студентом, в школе мы любили рассказывать разные истории. И среди них была одна, про Серую невесту.

Королевна напряглась: совсем недавно, на балу в честь выздоровления отца она тоже вспоминала эту байку. Вкратце сюжет сводился к тому, что один видный студент, заводила компании и гроза женского общежития, однажды повстречал в городе прекрасную девушку. Влюбился, начал за ней ухаживать, и дошло даже до того, что они собрались пожениться. Прекрасная девушка не придерживалась старых нравов, и предложила жить вместе — посмотреть как им будет вместе после свадьбы. Так как правила школьных общежитий на этот вопрос строги, студент снял комнаты в городе и съехал к своей любви. Однокурсники тем временем заметили, что он уже не такой видный, как раньше, да и учится не так хорошо. И если его равнодушие к другим девушкам ещё можно было объяснить новым увлечением, то всё остальное — не очень. Студент чах день ото дня всё больше, а на собственной церемонии бракосочетания уже и вовсе походил на ходячего мертвеца. Невеста же наоборот с каждым днём всё хорошела и разве что не светилась. После свадьбы он слёг и больше не вставал, а через неделю и вовсе помер. А через какое-то время другой юноша повстречал прекрасную деву и влюбился. К этому времени все друзья того студента уже окончили обучение, и никто не узнал девушку. Опять история повторилась. И опять. Годы шли, молодые люди умирали, а дева всё не старела. И каждый раз она использовала на церемонии одно и то же платье: столько раз, что оно потом даже посерело. Вот эта часть истории раздражала Сантинали больше всего: ну кто будет использовать одно и то же платье?! Глупости какие. Учителя не сразу заметили беду. Нашли её как раз когда она «допивала» очередного несчастного. Хотели поймать, да только ничего не вышло — ускользнула девушка, затаилась. Так и живёт где-то в Ясеневой Роще бессмертная Серая невеста, ждёт глупых студентов, чтобы пить их души и продлевать свою молодость. Сантинали всегда думала, что эту наивную сказку придумали сами учителя в попытке привить дисциплину. История была топорной и дурацкой, как ни крути. Намного более захватывающими были байки о Черноруких-из-Подземелья или, например, про Проклятого сказочника.

— Эта история стара, как сама школа, и думаю, мне не имеет смысла пересказывать её — вы такая же выпускница Ри, как и я, — продолжал тем временем лорд Талари.

— Что заставило вас вспомнить её? — Хмуро поинтересовалась колдунья. Скорее из вежливости и нежелания показать свою осведомлённость: она уже поняла, к чему клонит Наргвейн старший. Но он-то как догадался? Судя по тому, как он вёл себя тогда за столом на собрании лордов, он не слышал мысленный разговор ша и твари. Как он мог понять кто такая баронесса Назири?

— У меня есть основания полагать, что в моей семье завелась Серая невеста, — вздохнул лорд. — И я хотел бы, чтобы господин Шанаран проверил — действительно ли девушка несёт угрозу или это просто нелепое совпадение. То, что я успел услышать от Её Величества и увидеть собственными глазами, подсказывает мне, что у вашего колдуна очень хорошо получается видеть тайное.

— И вы предлагаете?..

— Я понимаю, что у вас в этом деле есть личный интерес, и очень рассчитываю на вашу помощь.

— А вы не думаете, что я могу предвзято отнестись к предложенному расследованию? Насколько я знаю, на ближайшее время в вашей семье запланирована только одна свадьба.

— Я думал об этом, — лорд Талари на мгновение закрыл глаза. — И считаю, что результат стоит риска. Если виновата не девушка, то, я уверен, господин Шанаран сможет определить, в чём настоящая причина недуга. И если в действительности виновата не она, но вы укажете на неё — мы довольно быстро сможем выявить обман. Ведь ваш отец выздоровел всего за несколько дней.

— А вы не пробовали обратиться к лекарю? — Спросила Сантинали. Предложение звучало грубо, но честно: в королевне вновь в полный голос заговорила обида. Уж пусть Наргвейн намучается сполна! Она всё равно знает правду: видела собственными глазами.

— Пробовали и не раз. Безрезультатно.

Сантинали ещё помолчала. Ах, если бы она только могла пользоваться мысленной речью сама! «Ты слушаешь наш разговор?» — спросила бы она тогда. — «Что ты думаешь о предложении лорда?» — добавила бы она ещё. — «Как мне его прогнать?» — и обязательно — «Когда ты оправишься достаточно, чтобы принять его приглашение?»

— Но почему вы решили, что…

— Этому есть свои резоны, — прервал её лорд, будто опасался выдать секрет, как он мог заподозрить в ком-либо Серую невесту. Довольно грубо. Как раз сойдёт для зацепки.

— Хорошо, — королевна сделала паузу. — Я дам вам знать о своём решении через неделю.

— Через неделю?! — Сантинали показалось, что её гость сейчас вскочит в возмущении, но тот смог совладать со своими эмоциями и опять принялся за чай.

— Если это действительно Серая невеста, то до свадьбы беспокоиться не о чем — ваш сын будет жить.

— А если нет?

— Тогда грош цена вашим лекарям.

Лорд кивнул и отставил чашку:

— Что же, вы правы, Ваше Высочество. Позвольте на этом откланяться.

— Хорошей дороги, лорд.

— Передавайте господину Шанарану мои пожелания о наискорейшем его выздоровлении.

— Всенепременно, лорд.

Сантинали провела его до дверей и смотрела в окно, пока лорд не сел в карету и не скрылся за воротами. Как бы она хотела поехать с лордом Талари прямо сейчас! Королевна вздохнула и не торопясь поднялась наверх. Шанаран и Мирт действительно сидели наверху у колдуна: ученик на диване, учитель напротив, на кресле, отодвинутом от чайного столика. Ша показывал карточки с картинками, а мальчишка медленно, но уже довольно внятно называл, что на них изображено.

— Окно. Огонь. Пёс. Гора. Меч. Человек бежит… — его мысленный голос был глухим, словно доносящимся из-за стены, и тихим: даже от порога Сантинали почти не слышала его. Но всё же это было намного больше, чем выходило у него ещё месяц назад. Мирт, услышав колдунью, сбился и умолк.

— Шанаран, скажи, а обязательно быть словоплётом или тварью, чтобы выучиться мысленной речи?

— Нет, ты тоже можешь научиться. Почему ты спрашиваешь?

— Если бы я умела, то сейчас могла бы спросить твоего совета при Наргвейне старшем. А так пришлось решать самой.

— Ну, не так уж и плохо. И что же ты решила?

— Я сказала ему, что дам ответ через неделю. Лорд Талари считает, что у них завелась Серая невеста.

— Серая невеста? — Шанаран вопросительно поднял брови, и Сантинали на мгновение замерла, рассматривая их. Такие густые, такого необычного цвета… Королевна моргнула. Ну да, ша ведь не знает этой истории.

— Старая студенческая байка. Якобы живёт где-то в столице дева, которая соблазняет молодых колдунов и выпивает их душу, чтобы продлить свою молодость.

— И лорд говорит, что…

— Он ничего не сказал, но я думаю, что он имеет ввиду баронессу.

— Ту самую?

— Да. Якобы Наргвейн хиреет и чахнет, и никто из лекарей не может понять причины его таинственной болезни. Лорд прозрачно намекнул, что недуг его сына уж очень похож на недуг моего отца, а раз ты смог вылечить короля, то и его тоже сможешь.

— И что ты думаешь?

— Я очень хочу туда поехать, — королевна вздохнула и устроилась на диване рядом с Миртом. — Так удалось бы сбить двух уток одной стрелой: и от баронессы избавиться, и получить благодарность рода Талари.

— А там, глядишь, и с Наргвейном помириться, — сухо усмехнулся Шанаран. — Если его состояние стало так плохо, что отец заметил и начал сзывать лекарей, то вполне может быть у нас не так уж и много времени. Думаю, через неделю я смогу хотя бы поехать туда и посмотреть в каком состоянии твой жених.

— Он мне не жених, — огрызнулась королевна.

— Бывший жених, — покладисто согласился ша. — Если Талари согласится устроить всё так, что нам не придётся столкнуться с баронессой в первую же встречу. Я бы и Мирта взял с собой: посмотреть на настоящую жертву воздействия иной сущности очень полезно в образовательных целях. Мирт, что скажешь?

Юноша радостно закивал: ему ужасно надоело безвылазно сидеть в особняке, ведь ша никуда не отпускал его одного.

— Тогда решено.

Начиная с этого дня Сантинали тоже начала заниматься вместе с Миртом. Занятия музыкой и пространные беседы о свойствах предметов и силе, необходимой для выполнения того или иного действия, ей удавалось пропускать, как и подготовку к прохождению третьего круга посвящения, а вот все упражнения на концентрацию, расслабление и мысленную тишину пришлось делать, да ещё и заниматься больше, чем Мирт — навёрстывать пропущенное. Оказалось, что всё это не так уж и просто, но к счастью для колдуньи многое она умела раньше — большая часть техник походила на то, что изучали «классические» маги для творения заклятий. Выходило, что для того, чтобы мысленно разговаривать, нужно было всё время удерживать разум в таком состоянии, будто собираешься колдовать. Это изматывало — ведь раньше Сантинали даже для самых сложных заклятий не приходилось контролировать себя так долго.

— А ты пробовал когда-нибудь использовать заклинания классической магии? — На следующий же день во время упражнений поинтересовалась колдунья. Интересно каким эффектом будут обладать обычные заклятия в исполнении ша?

— В смысле? — Шанаран недоумённо нахмурился. Ну да, в то время, когда он жил, «классической» магии не существовало. Или же она выглядела как-то иначе. Или даже ею пользовались другие народы, а не ша.

— Ну, та магия, которой пользуются обычные колдуны. Например, я. Современная магия. Ты же видел магические светильники, очистительные заклятия, отражатели… Ею ведь могут не только ша пользоваться. Но и ша тоже могут. Ты пробовал когда-нибудь?

— Нет, если честно. Во время моей первой жизни этой магией ведали южане, жившие на равнинах. Причём, пусть их колдовство было быстрее колдовства ша, но в то же время они не могли делать сложных вещей.

— А сейчас?

Шанаран подарил ей долгий задумчивый взгляд.

— Я думал познакомиться с ней поближе после того, как освоюсь с современным языком и нормально научусь читать и писать.

— Прости, я не подумала, — Сантинали покраснела. — Ведь у тебя и так много дел кроме изучения новых видов колдовства…

— Всему своё время, — ша усмехнулся. — И когда оно наступит, надеюсь, мы с тобой поменяемся местами.

Он предлагает, чтобы она учила его современному колдовству? Сантинали представила, как ругает Шанарана, последнего Хранителя Севера, ужасную Чёрную Черепаху, грозу всех иных сущностей за то, что у него не выходит базовое осветительное заклинание и страшно развеселилась. Это было бы забавно.

— Договорились, — королевна надеялась, что её радость не слишком заметна.

Сантинали бездумно смотрела на проносящиеся за окном кареты пейзажи. Их небольшая процессия приближалась к родовому гнезду Талари. Возделанные поля, аккуратные домики крестьян, чистые обочины дороги, тут и там виднеющиеся крыши придорожных храмов. «Семейные дела вынудили оставить столицу», как же. Тяжёлый недуг сразил Наргвейна Девятого. Тяжёлый и неведомый. Сейчас наследник древнего рода лечился в загородном доме, вдали от шума и суеты города, скрываясь от всего мира: никто не знал, что он болен, кроме самых доверенных и приближённых людей.

В карете с королевной ехали Шанаран, Мирт и старый лорд. Люди капитана Танарина и личная охрана рода Талари окружали их со всех сторон.

— В поместье сейчас нет никого постороннего. Серая невеста приедет с визитом только завтра, — сообщил лорд, когда ещё только приехал за ними к королевне. — Всё, как вы просили.

Сейчас старик в задумчивости изучал сидящего напротив него колдуна. Как под его тяжёлым взглядом ша удавалось сохранять невозмутимость, оставалось для Сантинали загадкой. Шанаран тем временем комментировал почти всё, мимо чего они проезжали, обращал внимание своего ученика на те или иные детали. Объяснял о связях между тем, что они видят и происходящими скрытыми процессами, рассказывал как наиболее удачно следует применять свою силу, чтобы изменить это так, а то — эдак. Как хорошо, что слышать его могла только Сантинали! Лорд хмурился и словно мучительно пытался что-то подсчитать в уме, доказать самому себе или наоборот опровергнуть. Будто бы болезненная внешность Шаны вселила в него сомнения. Ну да, колдун ещё не оправился после битвы с Горжией, и до сих пор больше походил на ходячий скелет, чем нормального человека. А эти красные глаза… Может, Шанаран сам — тварь? Может, просто две иные сущности что-то не поделили и устроили красочные разборки? Кто знает, какие мысли и сомнения бродили в голове лорда.

Наконец, они добрались до поместья, прокатили по длинной подъездной дорожке, развернулись на круге возле центрального входа, и Сантинали с облегчением сбежала из кареты: поддержывать светскую беседу в такой напряжённой обстановке у неё не было ни сил, ни желания.

Королевна уже бывала здесь раньше, во времена, когда была дружна с Наргвейном. Они приезжали сюда каждое лето, да и в течение года бывали неоднократно — Трёхглавый Холм был сердцем владений Талари, вступление наследника в права и все свадьбы рода всегда происходили именно здесь. Следом выбрались Шанаран и Мирт. Оба с интересом глазели по сторонам — ни колдун, ни мальчишка ещё не бывали в таких поместьях.

— Следуйте за мной, — всё ещё хмурясь обронил лорд Талари и начал подниматься по ступенькам. От дверей навстречу уже спешил дворецкий.

Знакомые коридоры казались серыми и заброшенными. То ли болезнь наследника так влияла на всех, то ли королевне просто всё казалось нерадостным в свете воспоминаний, связанных с этим местом. Как давно она здесь не была? Наверное, уже год, а то и больше. Они поднялись по центральной лестнице и долго шли к комнатам Наргвейна. Так долго, что колдунье казалось — прошёл час. Или два. А может, целая вечность. Кажется, раньше этот коридор был значительно короче.

— О'Рилиэль, - лорд обратился к королевне, когда они остановились перед дверьми в покои его сына. — Прошу вас, какие бы разногласия не стояли между вами… между нами, оставьте их на время.

Королевна молча кивнула. Если бы она действительно затаила зло на Нагрвейна за его предательство — разве она стояла бы сейчас в этом коридоре?

В покоях ничего не изменилось. Картины, зеркала, ковры — всё такое хорошо знакомое. Вон, на полке стоит червлёная ваза, её подарок по возвращению из Страйхи. Наргвейн сохранил её, не выбросил, не убрал с глаз долой. Будто чья-та тяжёлая рука сжала сердце Сантинали. Её бывший жених и лучший друг был в спальне. Утопая в перинах он спал тревожным сном. Бледный, с тёмными кругами под глазами. Тень себя прежнего. Сиделка вскочила со стула и замера в поклоне. Не дожидаясь приглашения Ран подошёл к постели и склонился над больным всматриваясь в его лицо.

— Работа иного, определённо, — после беглого осмотра сообщил он. — Правда, здесь тварь сработала более грубо, чем в случае с твоим отцом, оставив намного больше следов. Мирт, подойди-ка. Обрати внимание на вот эти морщины у ушей, — ша без всякого почтения показывал на Наргвейне особенности воздействия тварей на людей. — И ещё вот. Видишь, как мышцы одрябли? Это случилось совсем недавно, неделя или две от силы. Видимо, то сражение спутало твари планы, и сейчас она действует поспешно.

— Что скажешь? Это Серая невеста? — Поинтересовалась королевна. Именно так они договорились называть баронессу при посторонних. Лорд бросил на неё напряжённый взгляд — ведь он не слышал ша — но промолчал.

— По крайней мере следов другой твари здесь нет. А раз она одна, то я склонен считать, что это баронесса, — кивнул Шанаран.

— Да, это Серая невеста, — кивнула Сантинали Наргвейну старшему.

Тем временем Шанаран бесцеременно распахнул рубашку на больном и осматривал его грудь:

— Посмотри на эти звёздочки, — он указал Мирту на небольшой кровоподтёк слева у нижнего подреберья, потом на другой, на ключице рядом с шеей. Они походили то ли на след от иголки, то ли на укус осы. — Они указывают на то, что он был очарован. Технически его поведение нельзя назвать изменой — Наргвейн не мог контролировать себя. Думаю, когда наваждение развеется, он будет в ужасе от осознания того, что натворил. Тут должен быть ещё один след, — ша наклонился разглядывая правый бок спящего. Мирт вытянул шею, следя за руками своего учителя. — Да, вот он.

— Кто вы? — Раздался еле слышный шёпот. Ша перевёл взгляд обратно на лицо больного. Бывший жених королевны смотрел на него со странным выражением, то ли испуганно, то ли с надеждой.

— Шанаран, личный колдун О'Рилиэль, — ша сделал паузу и добавил: — И похоже, ты меня тоже не слышишь. Минья, представь нас, пожалуйста.

— Это мой колдун, — откликнулась Сантинали и с удовлетворением отметила, как Наргвейн младший вздрогнул при звуке её голоса. — Лорд Талари обратился к нам с просьбой помочь в твоём лечении.

Наргвейн ничего не ответил: просто лежал и смотрела на Шанарана. Видимо, красные глаза ша заколдовали его, потому что он всё никак не мог оторвать от него взгляда. Колдун протянул руку и что-то бытро зашептал ведя ею от головы к ногам больного. Встряхнул кистью, словно избавляясь от невидимой грязи.

— Я подправил его немного. Скажи лорду, что невесту нельзя подпускать к нему: заметит моё колдовство. Да и пила она его сейчас слишком торопливо, он не дотянул бы до свадьбы. Идеальным вариантом было бы увезти его в школу или к нам — там до него точно никто не доберётся, и он сможет спокойно восстановиться.

— Хорошо. А с невестой что?

— Пока что у меня нет сил с ней встретиться. Судя по всему она тварь не из слабых, выпившая много душ. Может, через месяц я смогу с ней сразиться.

Выслушав короткий рассказ сиделки о текущем состоянии больного и окончив с осмотром они отправились в гостиную: колдун хотел дать дополнительные указания по уходу за Наргвейном и немного передохнуть перед дорогой обратно. От порога Сантинали бросила последний взгляд на бывшего жениха, но тот не ответил взаимностью — сон вновь сморил его ещё до того, как служанка закончила говорить.

Лорд Талари быстро приноровился к манере разговора ша: молчаливый колдун и королевна, якобы пересказывающая его слова, уже не вызывали у него явных настороженности и раздражения. Сантинали решила не говорить пока что лорду о том, что по мнению Шанарана его сына очаровали. Они как раз обсуждали детали будущего переезда Наргвейна в безопасное место, когда стоявший рядом с креслом ша Мирт вдруг вскинул голову к чему-то прислушиваясь. Потянул своего учителя за рукав, тревожно глядя на двери, ведущие в холл, но больше ничего не успел: створки распахнулись и в гостиную влетела никто иная, как баронесса Назири, хотя по заверениям хозяина дома она должна была сейчас гостить у какой-то своей подруги в столице.

— О, мой лорд, почему же не предупредили меня о гостях заранее… — начала она, но тут замерла, наткнувшись на взгляд обернувшегося на звук её голоса Шанарана. По комнате разлился холод, будто бы в одно мгновение они оказались в тёмном сыром склепе. — Ты…

В комнате повисла тишина.

— Ты… — опять повторила баронесса. Ша не шевельнулся. Мирт спрятался за спинкой его кресла и оттуда рассматривал свою первую в жизни тварь. Сантинали сидела рядом с лордом силясь вновь испытать то видение с приёма у отца, но тщетно: Назири выглядела, как обычный человек. Уж не привиделось ли королевне всё в тот вечер? Может, нервное перенапряжение было всему виной? А Серая невеста — кто-то другой? Лорд Талари тоже замер глядя на нежданно появившуюся баронессу со странной смесью брезгливости и опаски. Похоже, что никого, кроме королевны, не беспокоила жуть, волнами исходившая от Рана.

— Переговоры? — Вдруг предложила баронесса.

— Переговоры, — едва заметно склонил голову ша.

— Ты забираешь этих людей себе и отпускаешь меня, — поспешно предложила Назири. Ша наклонил голову к плечу, словно сомневаясь в только что услышанном. Заметив его жест, баронесса отступила на шаг к двери и добавила: — Это была идея держателя! К чему ещё мне связываться с лордами равнин?!

— А Горжии они были зачем?

— Откуда мне знать, — баронесса нервничала. Это было видно и по её бегающему взгляду, и по дёрганым движениям. Было непонятно, чего на самом деле Назири собиралась добиться своим неожиданным появлением, но она явно не ожидала оказаться в компании шанаши. — Держатель никогда не посвящал нас в свои планы.

— Нас?

Но баронесса уже поняла свою ошибку и досадливо прикусила губу:

— Это не моя тайна, не мне её и раскрывать, — она с опаской следила за ша, неторопливо поднимающимся со своего места, его рукой, так же медленно опускающейся в мешочек на поясе и достающей оттуда небольшой камешек. Никогда ещё Сантинали не видела, чтобы ша так показушно вёл себя перед битвой. И вдруг страшная догадка осенила её: он блефует! Если тварь сейчас нападёт, колдун не сможет ничего ей противопоставить.

— Предложи что-нибудь другое взамен. Твоя жизнь в обмен этих смертных — слишком низко ты себя ценишь, — Шанаран гадко ухмыльнулся. Он ещё и торгуется?! Хотя, может, если он не будет делать этого, то баронесса поймёт, что преимущество сейчас на её стороне?

— Трейкен собирает своих на юге и юго-западе. Они собирались выступить не раньше лета, но раз Горжия не держит больше эти земли, они придут раньше. Пока никто другой не успел добраться, — баронесса дёрнула головой. — Ты слишком хорошо зачистил этот город. Теперь остальные держатели устроят настоящую бойню за него.

— Ты говоришь новый держатель будет здесь меньше, чем через два месяца? — Нахмурился Шанаран.

— А может и раньше, — кивнула баронесса. — Со всей своей свитой.

Она не спускала глаз с ша.

— Хорошо. Ты можешь идти, — Шанаран на мгновение отвёл взгляд — видимо, весть о ещё одном держателе оказалась слишком внезапной, и он не смог совладать с собой. Иная будто бы только и ждала этого мгновения: её черты на мгновение исказились, смазались, но вместо того, чтобы бежать, тварь прыгнула вперёд. Сантинали смотрела, как серая тень несётся на её колдуна и со всей ясностью понимала, что ничего не успеет сделать. И Шанаран поднимает руку с камнем так медленно… Слишком медленно!

— СТЕНА! — Крикнул что было силы Мирт, вдруг выпрыгнув из-за кресла и смешно выпростав руки вперёд. Тварь на всей скорости врезалась в невидимое препятствие и упала, как подкошенная. В момент удара Мирт пошатнулся, но устоял. Баронесса, точнее, странное существо, некогда притворявшееся баронессой, а сейчас больше похожее на огромное серое насекомое в красивом платье, уже поднималось, тряся головой. Но этой небольшой задержки хватило для того, чтобы Шанаран, наконец, создал туманное копьё и прыгнув, вонзил его в тварь. Та завизжала извиваясь, объятая призрачным голубым пламенем. Несколько секунд, и на ковре осталась только одежда, пересыпанная мелким пеплом. Шанаран тяжело опустился на пол рядом с останками баронессы. Копьё растаяло в руке превратившись обратно в камешек.

— Ты молодец, Мирт. Большой молодец, — вздохнул ша. Закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, но Сантинали заметила, что его начало трясти.

— Пожалуй, мы поедем, — предложила королевна. От осознания того, насколько близко в этот раз смерть подошла к ней, тело стало странно лёгким.