Слуга государя 3

Глава 20

— А ты уверен, что забрать у них машину было хорошей идеей? — поинтересовался устроившийся на соседнем сиденье Баюн, — Они же могут эту вашу полицию вызвать? Суч*й хвост!! — вырвалось тут у него, когда машина вдруг наехала на кочку, отчего его подбросило чуть ли не до крыши.

— Потише давай! Не собаку везёшь! — раздражённо рявкнул он, приземлившись обратно и с тоской глянув на ремень безопасности, который на котов, пусть даже на таких здоровых, не был рассчитан.

— Пойду-ка я лучше назад, — благоразумно решил он, перебираясь на заднее сидение. Мы ехали по просёлочной дороге, которая больше походила на бездорожье и была вся в ямах и кочках, так что там ему действительно будет лучше.

— Так всё-таки, что там с полицией? Как разруливать будешь? — не успокоился он и там.

— Вряд ли они её вызовут. Для них это западло, — коротко пояснил я, не отрывая взгляда от дороги. Старенький пикап отчаянно скрипел на каждой колдобине, но всё же вёз нас к цели.

— Что такое — западло? — не понял меня Баюн.

— Невместно, типа, — как смог пояснил я, — Не по их понятиям. Они, скорее, сами решат со мной разобраться, чем пожаловаться кому-то. Не захотят авторитет ронять.

— Вот любите вы, люди, всякие слова придумывать странные… Есть же отличное слово — невместно. Нет, надо было какое-то западло придумать, — по стариковски разворчался Баюн, развалившись на заднем сидении.

Я лишь усмехнулся в ответ. Его бы в мой мир, там бы он нас вообще не понял. Я и сам-то не очень хорошо слэнг знал, и путался постоянно. Он же ещё, к тому же, и обновлялся регулярно. Все эти кринж, краш, зашквар, ивейтить, рофл, чилить и тому подобное сформировали собой чуть ли не целый новый язык, и человеку не в теме было бы очень сложно понять разговор молодёжи. Здесь я, кстати, с подобным пока не сталкивался. Даже в клубах никто не говорил с уклоном в английский или какой другой язык, как ни странно.

— Ну хорошо. Допустим, не вызовут. Значит, или искать будут, или на обратном пути подловят. Вот любишь ты на пустом месте себе проблемы искать, — неожиданно наехал он на меня.

— А ты предлагаешь, что надо было им дать себя обворовать? Или не сопротивляться и оказаться покалеченным? Ерунду не говори. Зато и плюсы есть. Мы с машиной теперь. Хрен его знает, как бы мы иначе до деревни добрались.

— Ну да. Вот только дальше-то что? Чё в деревне-то людям скажешь? Приехал вас от Отшельника избавить? К тому же они могут узнать машину, и тогда ту троицу можно будет очень скоро там ждать. И не только их. Наверняка кто-нибудь, да сдаст, — довольно разумно заметил кот.

— А мы не будем на машине заезжать. Оставим её где-нибудь рядом. Да и вообще, думаю, в деревню заходить не будем. Обогнём её через лес, и сразу к домику лесника выйдем, — предложил я отличное на мой взгляд решение.

— По неизвестному нам с тобой лесу, да без проводника? Гениальный план! — саркастически восхитился кот.

— Так навигатор нам на что? — кивнул я на телефон, показывающий нам дорогу, и тут он пискнул, показывая, что сигнал утерян. Вот ведь гадство. Вечно какая-то ерунда вмешивается в мои великолепные планы.

— Да твою ж мать!! — я успел среагировать буквально в последний момент и резко вдарил по тормозу, больно ударившись об руль, а сзади Баюн кувыркнулся на пол, откуда изрёк столь многоэтажную матерную конструкцию, что я аж заслушался невольно. Но слушать было некогда. Надо было идти смотреть, что там с ребёнком, который вдруг выскочил откуда-то прямо под машину. Среагировать-то я успел, и удара, вроде, не было, но ребёнок всё же упал, и не вставал.

Я поспешно отстегнул ремень безопасности, и выскочил из машины. На дороге лицом вниз лежала девочка, лет десяти-двенадцати на вид. С каштановыми волосами до пояса, в длинном, до самых пяток, белом сарафане, ну, или как он тут у них называется. Крови, вроде, видно не было.

— Эй! Ты как там, живая? — я подошел к ней, присел рядом на корточки, и аккуратно похлопал по плечу.

— Ну… Можно и так сказать, — глухо отозвалась девочка, и повернула ко мне не то, что бледное, а точнее сказать, белое лицо, и не мигая уставилась на меня огромными карими глазищами. Потом медленно села, продолжая смотреть на меня с каким-то странным выражением лица.

Девочка была довольно симпатичной, но от неё почему-то веяло такой жутью, что я невольно попятился назад.

— Ну, раз всё обошлось, то поеду я, пожалуй, дальше, — немного нервно произнёс я. Нет, так-то я обычно маленьких девочек не боюсь, но вот с этой было явно что-то не то.

— Уже уходишь? — равнодушно спросила она, медленно вставая, — И бросишь ребёнка тут? Одного? В лесу?

— Ну не я же тебя сюда привёз? — логично возразил я, начиная догадываться, что эта девочка, похоже, совсем и не девочка вовсе, а что-то гораздо более жуткое, — Ты, наверное, по каким-то своим делам шла? Вот и иди себе спокойно дальше. У меня дел, знаешь ли, полно. Мне не до того сейчас, чтобы чужими детьми заниматься.

— Нехорошо отказывать ребёнку, когда он в беде находится, — осуждающе покачала головой она, после чего вкрадчиво продолжила, — Проводи меня до дому… Это тут, недалеко, в лесу, — плавно махнула она рукой в сторону, — Я боюсь одна идти по лесу… Он тёмный и страшный. Мало ли, обидит кто? А ты большой и сильный, отважный. Тебе не страшны дикие звери. Да ты и сам уже чувствуешь, что хочешь меня проводить до дому. Ну же… Пойдём… Помоги мне… — её голос звучал так размеренно и маняще, что в какой-то момент я действительно почувствовал странное желание пойти за этой не менее странной девочкой. Я же такой могучий, а она — маленькая и беззащитная…

Но это была секундная слабость, я встряхнулся, и выкинул это неуместное желание из головы.

— Не знаю, кто ты, но на меня это не действует, даже не пытайся. Иди сама до своего дома. Думаю, тебе тут ничего не угрожает, — решительно отказал я, окончательно избавляясь от странного наваждения.

— Даже так? — удивленно произнесла она, и неожиданно в один миг оказалась рядом со мной. Я же, убаюканный её спокойными, размеренными и медленными движениями оказался к этому не готов и не успел среагировать, а она же вдруг понюхала меня.

— От тебя пахнет госпожой. Давно я уже не чуяла этот запах… — отстранённо заметила она. Я отшатнулся от неё, и невольно принюхался к себе. Запах как запах, вроде.

— Я, вообще-то, моюсь каждый день. Так что запах тут только мой. Отвали и займись своими делами. Нам не по пути, — нервно попытался остановить её я, и на всякий случай потянулся к магии, готовясь запустить в неё ледяным копьём. Она как будто что-то почуяла, замерла, зашипела, показав острые зубы, но тут же с явным усилием успокоилась.

— Не бойся… Я не причиню тебе вреда. Я чувствую, что ты как-то связан с моей госпожой, а значит, я должна тебе помочь… Чую, что не просто так ты сюда приехал…

— Погоди… — вдруг дошло до меня, — Твоя госпожа Морана, что ли?

— Так это же мавка. Конечно, её госпожа Морана, кто же ещё? — лениво зевнул появившийся рядом со мной Баюн. Непонятное создание не обратило на его появление ни малейшего внимание, и молча смотрела на меня.

— И кто она такая? — невольно заинтересовался я, слегка ёжась под её немигающим взглядом.

— Лесная нечисть. Получается из детей женского пола, умерших до крещения. Тебе она не опасна, а вот попадись ей обычный человек, особенно, мужчина, и его она почти наверняка убьёт. И скорее всего, изначально она именно это и планировала. Довела бы тебя до какого-нибудь водоёма и утопила бы.

— Это так? — строго взглянул я на девочку, но та лишь равнодушно пожала плечами.

— Скорее всего. Иногда я отпускаю своих жертв. Бывает, что и у меня жалость просыпается, особенно, если человек чист душой. Но это редко бывает. А обычно да, топлю, если он полностью под моим контролем находится. Если же у него сильная воля и он пытается сопротивляться, то тогда у меня и другие способы есть… — жутко улыбнулась она, обнажив заострённые зубы. На человеческие они были вот совсем не похожи, и напоминали скорее зубы акулы, только поменьше, — Возьми меня с собой! — опять повторилась она.

— Да зачем тебе это? — не понял я её столь страстного желания ехать с нами, — Шла бы лучше по своим делам.

— У меня нет своих дел, — медленно покачала она головой, — Всё, что я делаю, я совершаю ради моей госпожи Мораны. Она давно уже пропала из нашего мира, не слышит меня, не отзывается на мои призывы. Я совсем ослабла за время её отсутствия, но всё также остаюсь её верной рабой… Я чую, что ты видел её недавно. Расскажи, это действительно так? Где она? Когда вернётся к детям своим? — жадно спросила она, и впервые увидел проявление эмоций на её лице. Надежда читалась на нём, а в глубине её глаз полыхал настоящий пожар.

— Жива. Спит. Но скоро, думаю, проснётся, — коротко ответил я, не вдаваясь в подробности, — Больше ничего сказать не могу. Мне пора ехать.

— Я хочу с тобой, человек, — продолжила она свою заезженную пластинку, — Я могу тебе помочь.

— Да чем… А хотя… — оборвал я сам себя, — Ты знаешь где живёт тот, кого называют Отшельник? Он местный лесник, вроде как.

— О да… Это я знаю очень хорошо… — протянула она, как-то недобро сверкнув глазами, — Так вам нужен он? Я могу проводить вас к нему.

— Это было бы не плохо, — обрадовался я, — Ладно. Полезай в машину. Ближе к деревне выйдем, и там уже пешком пойдём.

— А ты ничего не забыл? — устало спросил меня Баюн, когда она уже шагнула к машине, — Так и позволишь нечисти куда-то тебя вести, даже не взяв клятвы?

— Блин, точно, — по-моему, я даже покраснел от стыда за такой косяк. Чуть нечисть с собой не взял не заморочившись гарантиями своей безопасности. Вот дубина!

— Поклянись Луной, что не причинишь вреда мне и моим близким, и будешь слушаться меня во всём, пока находишься со мной, — строго потребовал я у неё.

— Клянусь Луной, что не причиню вреда тебе или твоим близким, и буду тебя слушаться, пока нахожусь с тобой, — послушно повторила она за мной, — Доволен?

— Теперь да. Поехали уже. Садись вперёд рядом со мной. Сзади Баюн всё сидение занял, хотя оно на троих рассчитано.

— Хорошо…

— Ты на что это намекаешь? Что я толстый? Да я из-за меха просто объёмный такой!

— Намекаю? Нет, друг мой. Намёка тут нет…

— Э, слышь! По-твоему, я совсем тупой? Ты продолжаешь намекать, что я толстый!

— И давно ты стала, ну, этой… Мавкой? — поинтересовался я, когда мы уже вышли из машины, и она повела нас через лес к дому Отшельника.

Машину мы оставили в небольшой просеке, постаравшись поставить её так, чтобы не было видно со стороны дороги.

— Давно, — коротко ответила она, не глядя на меня. По лесу она перемещалась легко и бесшумно, как и Баюн, а вот у меня так не выходило. То и дело под ноги попадались сухие трескучие ветки, хоть я и старался высматривать их изо всех сил и не наступать.

— Много веков назад. Я не пыталась считать. Мёртвых не интересует время, — тихо закончила она.

— А ты помнишь свою прежнюю жизнь? Родителей? Или что с тобой произошло? — продолжил допытываться я, без особого такта. Она же мёртвая, а им вряд ли чувства ведомы, так что не думаю, что задену её вопросами.

— Плохо, — после небольшой паузы продолжила она, не останавливаясь и продолжая не спеша вышагивать, — Помню, что жили в маленькой деревеньке, где-то здесь рядом. Маму плохо помню, а вот отца помню очень хорошо. Именно он меня и утопил в голодный год. Избавился от лишнего рта, — жутко улыбнулась она, а у меня разом пропало всё желание дальше расспрашивать её.

На какое-то время установилась тишина. Даже Баюн молчал, что было очень удивительно. Обычно у него рот не закрывался. Поболтать он любил.

— Ты же как сделаешь тут своё дело уедешь отсюда? — вдруг прервала она молчание.

— Ну, да. Смысл мне ещё тут торчать? Поеду домой. А почему ты спрашиваешь?

— Возьмёшь меня с собой? — неожиданно попросила она, — Тут, в лесу, я скоро совсем погибну без силы. Посторонние люди здесь больше давно уже не ходят и не ездят, так что питаться мне некем. Раньше в таких случаях мне помогала госпожа, но сейчас она спит и не слышит меня… Деревенские жители умеют защищаться от таких, как я. У тебя же так много силы, что находясь рядом с тобой я буквально оживаю, — убрала она за ухо непослушный кудрявый локон, и искоса глянула на меня, — А я тебе отслужу…

— Давай сначала дело сделаем, а потом уже я решу, — уклончиво ответил я. Честно говоря, мне не хотелось тащить с собой в город эту тварь, притворяющуюся ребёнком. И дело было вовсе не в том, что мне сложно будет объяснить тем же родителям или друзьям, кто она. Уверен, что она способна не показываться никому на глаза. Вот только смогу ли я удержать её, когда она наберётся сил, и решит кого-нибудь убить? Насколько вообще эффективны эти клятвы Луной? От неё сейчас-то жутью так и несёт, что же будет когда она сил наберётся? Но и отказывать я ей сейчас не хотел. Мало ли… Вдруг решит, что тогда я ей не интересен, не доведёт нас до конца и уйдёт? Или ещё лучше, заведёт в какие-нибудь дебри, из которых я потом и дорогу обратно не найду?

— Марья! Ты опять за своё? Снова собираешься человека погубить? Ты же обещала мне, что не будешь больше этого делать в моём лесу! — донёсся вдруг до нас строгий скрипучий старческий голос, и я увидел в нескольких метрах от нас впереди лешего.

Он кутался в старое, всё в заплатках, пальто, и сурово смотрел на Мавку, которая вдруг вроде как даже смутилась под его взглядом.

— Нет, дедушка Тихон, это не то что ты подумал. Я наоборот помогаю человеку и веду его туда, куда он меня попросил.

— Мда? Это так, парень? — недоверчиво спросил он у меня.

— Здравствуйте, уважаемый, — для начала поздоровался я, в глубине души досадуя на то, что забыл купить угощение для лешего. Ведь должен был предположить, что он тут есть. И помощь в указании дороги к домику лесника можно было у него попросить, а я и не подумал, — Прошу прощения, что без угощения пришёл в ваш лес. Если только может это пойдёт. Угощайтесь! — я залез в рюкзак, и вытащил пачку сухарей. Вот только они с чесноком… Понятия не имею, как лешие на него реагируют. Не сочтёт ли за издевательство?

— Что там у тебя? Сухарики? — засуетился он, подошёл ближе, и выхватил у меня из рук пачку, — О! С чесноком… Это не с хреном, конечно, но тоже ничего. Пойдёт. Благодарствую, — и он тут же разорвал пачку, и аппетитно захрустел, весело подмигнув мне.

А вот мавке запах чеснока явно не понравился. Она поморщилась, и отошла от него подальше.

— Паря, а ты вообще знаешь, кто она такая? — доверительно шепнул он мне, показав глазами на девочку, — Ты точно добровольно с ней идёшь? А то смотри, могу помочь, если надо.

— Всё нормально, благодарю. Я знаю, кто она. И она Луной поклялась, что не причинит мне вреда. Да и Баюн со мной. Не даст меня в обиду, если что, — кивнул я ему на кота, сидевшего в стороне и вроде как не скрывающегося, но судя по тому, как подскочил вверх леший, до этого момента он его не замечал.

— Шишку мне в рот! И впрямь Баюн! Ну у тебя и спутнички, парень. Один другого страшнее… Кто же ты сам такой будешь? Вижу, что из наших, а понять не могу, как будто даже и магией отдаёт от тебя… — вопросительно уставился он на меня, — Кто же ты есть, мил человек? И зачем в мой лес пожаловал? С добром али худом?

— Кощеевич я, — со вздохом признался я, — А с добром или худом… Сложно сказать. Отшельника я ищу.

— Коще-е-е-евич? — протянул он удивлённо, — Мда, дела-а-а… А я думал, перевелись вы уже на Руси-то… Тогда понятно, почему Марья рядом с тобой вьётся. Кощей же муж её госпожи, вот и почуяла в тебе родственничка… Но зачем же тебе Отшельник? Ты бы поостерёгся к нему идти… Он хоть и тихий, но злобный… Ежели что ему не понравится, не выйти тебе живым из лесу, и вся твоя сила не поможет, вместе с ними, — кивнул он на мавку с Баюном, — Хитрый он, коварный и очень искусен в колдовстве. Так что если со злом ты к нему идёшь, то лучше уходи… Не справиться тебе с ним, — покачал он головой.

— Посмотрим, — неопределённо пожал плечами я, — Но спасибо за предупреждение. Буду осторожнее.

— Дальше, значит, всё же решил идти… — тяжело вздохнул он, — Ну что же… То твоё дело… Ежели дело совсем худо пойдёт, и придётся тебе бежать от него, позови меня, и я помогу тебе из леса так выйти, чтобы он тебя не догнал.

— Спасибо, — поклонился я ему, — А можете вы нам и сейчас помочь, и проложить нам дорогу к его дому?

— Совсем уж к его дому нет, — сожалеюще покачал головой он, — Он ближайший к дому лес закрыл от скрытых троп, но вот поблизости к нему я вас выведу, — он махнул рукой, и рядом с нами появилась тропинка, где вот только что заросли кустарника были, — А уж дальше вас Марья проведёт. Она к его дому дорогу хорошо знает, — как-то грустно закончил он, и мы продолжили свой путь.